Нужно было осторожничать. Потому что то, что он попал сюда, уже было победой.
Многие Кьема пытались пробраться в Храм Всех небес по приказу Тгунея. Но удалось это только Кьема-мышке.
Храм Всех небес и город вокруг него были защищены барьером, установленным Святой Соли Вейлин. Все там было покрыто незаметной тонкой пленкой. На многие предметы и объекты нельзя было ничем повлиять. Если Кьема касался барьера, он тут же погибал.
Но если пересечь барьер удавалось, храм охраняли сотни стражей. Их наняла Мора, они охраняли храм сутками, выискивали Кьема и любые их следы.
Многие Кьема не смогли пересечь барьер. А те, кто смог, были убиты стражами или Морой и Вейлин.
Кьема-мышке повезло. Он умудрился отыскать крохотную брешь в барьере. Стражи в храме не догадывались, что стоит обращать внимание на мышей. Потому что Кьема-мышка погиб бы сразу, если бы они стали искать и там.
Если Вейлин узнает о бреши и закроет ее, то все будет кончено. Он не сможет выбраться, не сможет доставить информацию. Но пока что ему везло, и он собирал как можно больше информации, чтобы принести ее потом домой.
На кухне храма Кьема-мышка заметил, как страж роется в поисках еды. Монашка, что отвечала за приготовление еды сегодня, спросила, что он делает.
- Я слышал, Кьема могут менять облик. Проверяю, нет ли их среди продуктов.
Монашка тряхнула головой.
- Я выполняю приказ Моры-самы, действия могут казаться смешными, но мы не знаем всех способностей Кьема, так что вынуждены принимать такие меры.
Кьема-мышка не знал, сколько времени ему осталось. Думая об этом, он продолжал бегать по храму и следить за Святыми.
Он мог проверить Асурей, Вейлин и других. Но решил последить за Ролонией.
Ролония стала Святой меньше года назад. Кьема-мышка собирал информацию и о ней из разговоров остальных Святых.
Пока что ее никто не считал подходящей для становления Героя, подходящей для боя. Но потому Кьема-мышка и относился к ней настороженно.
И десять дней спустя, в полночь случилось это.
Дом, где жили Святые, был полон шума и суеты. Монашки бегали с лампами в руках, стражи озирались с копьями в руках.
- Скорее зовите главу! Кто-нибудь, разбудите Тоулу-сан! Скорее!
Вейлин раздавала указания. Асурей и Ленель были в состоянии боевой готовности, словно ожидали нападение Кьема.
Кьема-мышка наблюдал за происходящим с потолка.
Из шумного здания вышла Ролония, поддерживая монашку. Та прижимала ко рту белую ткань. Ткань была испачкана кровью, красные пятна оставались на полу за ними.
- Роро-чан! Что случилось?! - заговорила с ней Ленель, пока Ролония шла в лазарет.
- Неужели в храме Кьема? - спросила Асурей, напряженно озираясь. Ролония повторяла одно и то же:
- Простите... простите... это все пустяки... не обращайте внимания...
Слова Ролонии вызвали у всех смятение. Но Ролония повторяла только их. Кьема-мышка, прячась под потолком, вспомнил.
Он следил за Ролонией эти десять дней.
* * *
Попав в Храм Всех небес, Кьема-мышка подслушивал многие разговоры. Много раз в них упоминалась история Ролонии.
Насколько он слышал, Святая Свежей крови была бесполезной. Монашки, что заботились о ней, наемники с тренировок, Святые жаловались на это.
В тренировке она и шагу не могла ступить, ведь жутко боялась. И если ее ругали за это, становилось только хуже. Многие давали ей советы, но Ролония только качала головой и говорила, что не справится с этим.
Проблемы продолжались и в повседневной жизни. Она не могла общаться со Святыми и монашками. Она всегда сидела одна в уголке. От нее была польза, когда нужно было залечивать раны. Так люди говорили о Ролонии.
Но в конце многие добавляли, что Ролония менялась. Она вернулась с обучения три месяца назад. Говорили, что она понемногу становилась лучше.
И Кьема-мышка не считал Ролонию такой уж бесполезной.
Ролония дрожала, сталкиваясь в бою с наемниками. Ей было далеко до Героев, но день за днем она росла. Она начала садиться со Святыми и монашками и делиться историями. Ее истории звучали порой нелепо, вызывали неловкие улыбки, но это уже было изменением, она прилагала к этому усилия.
Она все еще разбивала тарелки, унося их после ужина, делала ошибки во время церемонии, в повседневной жизни. Но она старалась стать лучше.
Прошло три дня с того момента, как он выбрал Ролонию для слежки. Ленель общалась с Ролонией между тренировками. Случилось ли что-то, пока она отсутствовала для обучения? Но Ролония лишь слабо улыбалась и почти ничего не отвечала.
* * *
На третью ночь слежки Кьема-мышка прятался на балке под потолком и наблюдал за Ролонией.
Комната была почти пустой, в ней были только необходимые вещи. Ролония пришла к статуе Святой Одного цветка, чтобы помолиться с искусственным цветком в руке. Так делали все Святые, но Ролония проявляла особое рвение касательно молитв.
Закончив, Ролония пошла спать. Она не развлекалась по вечерам, как другие Святые. Казалось, она вообще не умела развлекаться и всегда была серьезной.
Но той ночью Ролония долго ворочалась. А потом выбралась из кровати, зажгла лампу и направилась к столу. Она погрузила перо в чернила и задумчиво смотрела на кусок пергамента. Когда она начала писать, Кьема-мышка пригляделся:
«Ад-кун. Внезапное письмо, да? Как ты? Я в порядке ».
Для Ролонии написание письма было смелым поступком. Кьема-мышка не знал, кем был этот Ад-кун.
«Да. Я в порядке. После встречи с Ад-куном многое изменилось ».
Ролония продолжила писать, постоянно останавливаясь.
«После нашей встречи многое стало меняться. Сегодня я впервые смогла победить сразу пятерых наемников. Правда, я сама при этом пострадала... Но я становлюсь сильнее ».
На написание этой фразы у Ролонии ушло полчаса.
«Жизнь на горе изменилась? Даже если не изменилась, я беспокоюсь. Ты не ранен? Я научилась лучше залечивать раны, и я бы хотела помогать Ад-куну ».
Ролония вдруг скомкала пергамент и бросила в урну. Потом она подняла пергамент и принялась терзать его на мелкие клочки. Ее лицо было красным.
После этого Ролония вернулась в кровать, но еще долго не могла уснуть и ворочалась.
Кьема-мышке хотелось узнать, кто этот Ад-кун. Стоило взглянуть на человека, так изменившего ее. Но он не мог покинуть храм.
* * *
С того дня Ролония стала засиживаться допоздна. Она писала письма Ад-куну, а потом выбрасывал их. Кьема-мышка не понимал, зачем писать письма, которые не собираешься отправить.
Через три дня написание писем перестало быть сложным для Ролонии, и она стала описывать в них больше.
Она подписывала письма заголовком «Рассказать тебе, когда мы встретимся» и перечисляла там все, что случилось за день. Это даже казалось Кьема-мышке интересным. На другой день она написала «Слова, чтобы подбодрить Ад-куна». И по ее письму было видно, что она сильно зависит от этого человека.
Ролония снова все выбрасывала. Кьема-мышка никак не мог это понять.
Ему казалось, что письма ее развлекали, словно она не знала других способов отдохнуть.
А на следующий день она написала письмо, которое озаглавила: «То, что хотелось бы сделать вместе с тобой». Побывать в городе у Храма Свежей крови. Посмотреть на коров.
Каждую ночь Ролония выделяла время для писем, а потом Кьема-мышка начал замечать, что порой она бормочет под нос:
- Даже не знаю, есть ли в твоих родных краях такие красивые места...
Ролония прижала ладонь к щеке, покраснев.
- Ой-ой. Как бы мне хотелось вернуться на ту гору...
Кьема-мышка подозревал, что Ролония думает о свидании. Потому она так краснела. Кьема лишь тряхнул головой.
- Поиграли бы вместе, повеселились бы... Мне это понравилось бы...
Кьема-мышка был убежден, что ей нравилось представлять, о чем она говорила бы на свидании с Ад-куном.
- Ролония красивая... что? Ты не можешь говорить такое, Ад-кун...
Ролония покачала головой, сжимая красные щеки руками. Как и всегда, она изорвала пергамент, выбросила и легла спать.
Укутанная в одеяло, Ролония не прекращала бормотать.
- Что же делать... Ты такое говоришь, я смущаюсь... Ох, что же... нет, я не знаю даже, что сказать...
Ролония засыпала и просыпалась, бормотала под нос в волнении.
А потом она посмотрела на зеркало, висевшее в углу. Какое-то время она разглядывала свое отражение.
Ролония застыла, а потом помрачнела.
- Ну, да... - выдавила она. - Красоты здесь нет, верно?
Ролония вздыхала всякий раз, глядя в зеркало. А потом перестала представлять свидание, забралась в кровать и уснула.
* * *
Наступил следующий день. Ролония направилась в столовую, и Кьема-мышка за ней. Хотя еще не наступило время обеда, людей там было много. Святые и монахини перекусывали там в выпавшую свободную минуту, и Кьема-мышка уже это видел.
За столом в углу сидели кругом семь женщин, одна из них была Святой Огня Ленель, а другими были монахини. Вообще-то, они стояли на разных ступеньках иерархии, но общались, несмотря на это.
На столе стояли мисочки из ракушек с водой, румянами и пудрой, а еще тонкая кисть рядом с чем-то красным.
Женщины обсуждали их использование.
Святым и монахиням не позволялось заниматься такими глупостями.
Но, насколько видел Кьема-мышка, это запрещалось не очень строго. Ленель руководила нанесением косметики, а никто в столовой даже не нахмурился.
Ролония приблизилась к ним. Кьема за ней. Ленель заметила ее и спросила, нанося пудру на лицо:
- Тоже хочешь накрасится, Роло-чан?
Ролония смутилась из-за дружелюбного приглашения.
- Я... ну...
- О, не скромничай. Все так делают.
И Ленель втянула Ролонию в круг женщин. Пока Ленель описывала косметику, Ролония молчала и оглядывалась.
- Ролония-сама, что вы хотели бы попробовать? - обратилась к Ролонии одна из монахинь.
- Эм, я не знаю.
- Не стоит отказываться. Просто назовите, что вам хочется.
Ролония покачала головой.
- Я, кхм... Я никогда не говорила о таком с другими людьми... Я ничего не знаю о макияже... И я не понимаю... какой человек считается красивым...
- Д-да? - монахиня была удивлена.
-Я не красива, это я знаю... но, кого тогда можно назвать красивым?
Ленель и монахини переглянулись. Такой поворот они не ожидали.
- Ну, например, Мора-сан красивая.
- Мора-сан?
Ролония помрачнела. Она думала о том, как далеко ей до Моры.
- Асурей-сан красивая, и Вейлин-сан... неплоха.
Тут Ленель хлопнула ладонью по столу.
- О, точно. Я встречала принцессу Нашетанию из Пиены. Она была такой красивой, что мне захотелось бросить огненный шар от злости.
- И какая принцесса Нашетания?
- Хмм. Сложно объяснить. А, лицо принцессы на золотых монетах Пиены.
Ленель вытащила золотые монеты. Ролония посмотрела на профиль Нашетании там и помрачнела еще сильнее. На ее лице четко читалось отчаяние.
- Не расстраивайся. У людей разные вкусы, - сказала монахиня, заметив, как плохо Ролонии.
- Точно. Роло-чан очень милая, - поддержала тему Ленель, и Ролония заметно повеселела.
- Да, при взгляде на Ролонию-сама на душе становится тепло.
- Точно, у вас милое и теплое лицо...
Другие монахини тоже хвалили Ролонию, а та смущенно ерзала и пару раз почесала голову.
- Д-да? Это так смущает...
- Роло-чан, будь увереннее. Лицо - не самое главное. Важнее быть уверенной в себе, - Ленель успокаивала Ролонию.
И тут вдруг одна из монахинь охнула, глядя в сторону входа в столовую.
- Ах...
Кьема-мышка тоже увидел это. В столовую вошла маленькая девочка в сопровождении монахини. В ее руке была игрушка в виде котенка.
Тгуней рассказывал о ней. И много слухов Кьема улавливал от людей. Так что он ни с кем не спутал бы Чамо Россо, Святую Болот, самую сильную Святую.
По слухам, она жила в своем храме и редко бывала в Главном.
- Кто это? Ах, да, Ленель, - Чамо увидела Ролонию и остальных, голос ее был недовольным.
- Чамо-чан, давно не виделись.
- Это все бабуля и Вейлин, иначе Чамо бы сюда не сунулась. Сюда я бы точно не хотела приходить.
Чамо скривилась. Ленель, казалось, нервничала, говоря с ней. В столовой воцарилась напряженная атмосфера. Кьема-мышка больше всего на свете не хотел бы сталкиваться с Чамо Россо.
Ролония ждала, когда их познакомят. Было понятно, что они встретились впервые. Чамо увидела Ролонию и сказала:
- Это что за свинья?
- Н-ну... это...
- Свинья? Или корова? Не важно. Все равно страшная.
Ролония застыла.
- Что за смешной нос? Какое страшное лицо, Чамо такое видит впервые. Как ты вообще живешь с таким лицом?
- Прекрати, Чамо-чан.
Но Чамо не слушала Ленель.
- Не знаю, кто ты, но не показывайся Чамо, когда Чамо в плохом настроении и хочет убивать. О, Вейлин звала. Пора идти.
На этом Чамо ушла. Ролония все еще не двигалась.
- Эм... Роло-чан, не бери в голову. Чамо-чан ведет себя как ребенок, - успокаивала ее Ленель, но Ролония не двигалась.
Близилась ночь. Ролония ушла в свою комнату, чтобы попробовать косметику, что дала ей Ленель. Она уже пришла в себя после слов Чамо и повеселела. Она не произнесла ни слова, но Кьема-мышка подозревал, что она снова мечтает об Ад-куне.
Она закончила макияж и надела очки, которые снимала, чтобы не мешались. Ролония посмотрела в зеркало.
Ролония радостно рассмеялась.
То ли она была неуклюжей, то ли не умелой, но помада была криво нанесена, а румяна покрыли щеки почти полностью. Но Кьема-мышка не видел, чтобы и правильный макияж ее украсил. Он много лет пробыл в мире людей, так что научился разбираться в людской красоте в определенной степени.
- Ошибаешься, ты красивая, Ролония... понимаешь?
Ролония радостно смотрела на себя в зеркало. Но через какое-то время она помрачнела, опечалилась.
- Не говори так...
Ролония убрала все для макияжа в коробочку. Она собиралась вернуть это все Ленель утром. Она тихо вздохнула.
Ролония долго смотрела на свое лицо в зеркале. Она терла нос, который Чамо называла страшным. Она сравнивала свое лицо с профилем Нашетании с золотой монеты Ленель.
- Но ничего не изменить... - тихо пробормотала Ролония. Она задумалась, а потом прижала палец к носу. Палец тускло засиял.
Кьема-мышка понял, что она использует способность Святой Свежей кровью управлять кровью в телах.
* * *
Ноздри Ролонии покраснели. А потом нос стал постепенно меняться под влиянием потока крови.
- Больно...
Ролония убрала палец, и нос стал прежним. Ролония повторила процесс. Форма носа сильно изменилась в этот раз. Глаза Ролонии слезились, она остановилась.
- А-а-ай.
Она не выдержала боль, убрала палец. И нос снова стал прежним. Но Кьема-мышке показалось, что скорость изменения снизилась.
- Хотелось бы, чтобы он не менялся обратно... Но...
Но Ролония смотрела в зеркало и думала. Вдруг она выпрямилась, словно что-то придумала.
- Если болит, я могу исцелять это, при этом меняя.
Ролония сняла очки. Она взволнованно сказала:
- Должно получиться.
Пару минут спустя Кьема-мышка получил ценную информацию. За обычным поведением Ролонии скрывался очень стойкий характер.
Ролония с кровоточащим носом отправилась в лазарет.
* * *
Рана Ролонии не была серьезной. Тоула поправила ее нос, и с целительскими способностями Ролонии она должна была восстановиться к утру.
Кьема-мышка смотрел на них в приоткрытое окно.
Мора и Вейлин прибежали в лазарет, спросили, что случилось с Ролонией. Лицо Ролонии было замотано бинтом, и она лишь извинялась.
- Что же это? В чем дело? Это не рана от лезвия или кулака. Но... я не понимаю тогда, откуда рана, - Мора растерялась.
- Это... это... - Ролония не могла все объяснить, а Вейлин сказала ей:
- Ролония, ты тренировала исцеление?
Мора потерла шею. Она пыталась понять, возможна ли такая рана при тренировке.
- Д-да, я тренировалась! - ухватилась за это Ролония. Мора опешила.
- Но, Вейлин...
- Ролония так говорит. Это явно не атака Кьема. И Ролония говорит, что это пустяк.
- Возможно.
- Да, здесь все ясно! Нам нужно идти!
Вейлин вытолкала Мору из лазарета. Тоула подгоняла и других женщин. В лазарете остались только Ролония и Вейлин.
- Эм, Вейлин-сан...
- Я поняла, что это лучше никому не рассказывать.
- П-простите, что побеспокоила. Простите.
Вейлин улыбнулась и погладила Ролонию по голове.
- Не переживай. Я тоже не очень люблю свое лицо. Я понимаю твои чувства. Я не скажу Главе, так что успокойся.
- Правда, простите за беспокойство, - Ролония принялась кланяться.
- Когда я стала Святой, я даже искала Святой инструмент, чтобы стать самой красивой.
- Правда? Такого не может быть.
Ролония заинтересованно подняла голову.
- Но так было. Меня моя внешность тоже не устраивает.
Вейлин гладила Ролонию по голове, плечи Ролонии дрожали.
- Боюсь, принцессе или главе не понять наши чувства.
Похлопав Ролонию по плечу, Вейлин печально рассмеялась. Кьема-мышка подумал, что люди очень странные.
* * *
Кьема-мышка, следивший за Ролонией, развернулся. Он спустился под землю и побежал по трубам. У окна раздалось мяуканье кота, почуявшего мышь. Место было опасным. Кот он бы не смог обмануть, хотя скрываться от людей ему удавалось.
Техники не спасали от котов. За время пребывания здесь он много раз оказывался на грани жизни и смерти после стычек с котами.
Он годами искал способ избежать острых когтей котов, но приходилось полагаться только на свою интуицию и осторожность. Лучше всего было просто не подходить.
Убедившись, что неподалеку уже нет котов, Кьема-мышка начал искать Святых.
Избегать котов было сложно, в храме их было несколько. Но коты не могли рассказать хозяевам, что видели Кьема-мышь. Они жили в комнатах, ели в храме, но Кьема научился избегать их.
Ему нужно было выполнить задание. Следить за Святыми. Он не мог сказать потом Тгунею, что его спугнул обычный кот.
Он уже выбрал следующую мишень. Самую сильную Святую, Чамо Россо, Святую Болот. Он не мог покинуть храм, не собрав информацию о ней.
После столкновения Ролонии с Чамо Кьема-мышка решил следить за последней.
Чамо с наглым видом стояла в кабинете. Перед ней были Мора и Вейлин. Мора недовольно смотрела на Чамо, а Вейлин с хмурым видом чесала голову.
Кьема-мышь следил за ними с балки.
- Вейлин, я разберусь с этим. Возвращайся к работе.
- Хорошо. Рассчитываю на вас, глава, - Вейлин, вздохнув, покинула кабинет. Мора села в кресло за столом и посмотрела на Чамо пронзительным взглядом.
- Сперва расскажи мне, что произошло, - тихо сказала Мора
Чамо поджала губы и отводила взгляд, чтобы не видеть Мору перед собой.
- Вейлин все уже рассказала...
- Перед тем, как ругать человека, я слушаю его версию событий, - строго сказала Мора.
Чамо скривилась, но заговорила.
- Чамо участвовала в тренировке, как и сказала Вейлин.
- И?
- Около сотни наемников напали на питомцев Чамо. Не хотелось с ними сражаться. Они слишком слабые. Но дядька - капитан наемников - приказывал Чамо сражаться. И Чамо разозлилась.
- Что говорил капитан?
- А?
- Прошу, вспомни и расскажи.
Чамо смотрела на потолок и думала. Через какое-то время Чамо открыла рот.
- Он говорил что-то про то, что тренировка направлена на развитие сотрудничества, а не демонстрацию силы.
- А кроме этого?
- Он говорил Чамо оценить ситуацию и давать указания. Действовать с умом.
- И как ты поступила?
- Чамо растерялась и разозлилась.
Мора зажала пальцами переносицу и какое-то время молчала.
- Что еще ты можешь рассказать?
- Чамо не плохая!
Мора резко встала, и от этого чуть не упал стол.
- Не в том дело! Тебе нужно было слушаться капитана! Злиться из-за такого непростительно! Если злиться из-за такого, что будет дальше?!
Чамо дрожала.
- Но Чамо не плохая!
- Капитан чуть жизнью не поплатился за стремление сделать тебя сильнее! И как ты поступила?! Ты же должна вести себя правильно! Ты же Святая!
- Н-н-но!..
- Никаких но.
Чамо пыталась придумать оправдания. Это было видно по ее лицу. Но придумать ей ничего не удалось.
- Простите... Чамо виновата... Так и есть.
Мора продолжала отчитывать Чамо, пронзая ее взглядом. Чамо было неудобно, она смотрела в пол. Через какое-то время Мора отвела от Чамо взгляд.
- Прошу, немедленно извинись перед капитаном и наемниками. Если извинишься правильно, я тебя прощу. Если ты не сможешь этого сделать, придется тебя наказать.
- Наказать...
Чамо задрожала и закрыла ладонями попу.
- Если извинишься перед ними, я прощу тебя, ведь ран удалось избежать. Есть возражения?
- Н-нет, - голос Чамо дрожал.
- Я не позволю повторения такого в будущем. И, чтобы мне больше не пришлось тебя ругать, я приму меры.
- Какие меры?
- Скоро увидишь.
Мора шагнула к Чамо. Девочка сжалась.
- Иди извиняться.
Мора указала на дверь. Чамо без слов выпрямилась и вышла.
Кьема-мышка выбрался в коридор в щель в стене. Чамо закрыла дверь и показала язык кабинету.
- Бабуля глупая. Ничего не понимает, - тихо сказала она, чтобы Мора в кабинете не услышала. На повороте коридора Чамо врезалась в монахиню.
- Прошу прощения, Чамо-сама, - извинилась монахиня. Чамо вдруг ударила ее по колену. Возвышаясь над упавшей монахиней, она завопила:
- Не смей лезть Чамо под ноги! Не видно, что Чамо не в духе?!
- П-прошу п-прощения...
- Что это за отношение? Умереть хочешь?
Монахиня не на шутку испугалась. Она серьезно боялась, что ребенок убьет ее, и Кьема-мышка был удивлен этому. Словно услышав крики, к ним подбежала Асурей.
- Чамо, прекрати немедленно. Никаких убийств.
- Я точно тебя убью!
Чамо разозлилась еще сильнее и помчалась мимо них, а потом покинула здание управление. Кьема-мышка не отставал.
Было понятно, почему Чамо редко бывала в главном храме. Она не дала бы людям в храме спокойно заниматься делом.
Чамо направилась к тренировочному полю, как ей и сказала Мора. Она извинилась перед наемниками. Хоть это звучало и скомкано, она все же сделала все правильно. Похоже, Мору Чамо слушалась.
Но ее поведение все равно настораживало. Вейлин и Асурей были выше Чамо и могли на нее повлиять, а остальные Святые старались с ней не пересекаться.
Но ругать Чамо точно могла только Мора. Для Кьема-мышки это казалось странным. Почему Чамо боялась Мору? Точно не из-за силы. Даже две Моры в бою не сравнились бы с Чамо. Асурей была сильнее Моры, но Чамо ее совсем не боялась.
Почему-то Чамо боялась только Мору.
* * *
Кьема-мышка продолжал неустанно следовать за Чамо.
Следующим утром поведение Чамо не изменилось. Во время утренней службы она лежала в кровати в пижаме. Монахини выстроились у кровати с гребешками, обувью и одеждой, но Чамо даже не смотрела на них.
- Эм... Чамо-сама, время службы.
- Чамо никуда не пойдет. Если надо будет молиться, Святая Одного цветка сама придет к Чамо.
Монахини скривились. Одна из них что-то вытащила из-за пазухи.
- Чамо-сама, посмотрите, пожалуйста, на это.
Монахиня из стопки бумаг выбрала записку и передала Чамо. Кьема-мышка с потолка чуть передвинулся и прочитал содержимое.
В записке было: «Если не пойдешь на службу, Мора тебя накажет».
Чамо какое-то время потрясенно смотрела на записку.
- К-к-как это?
- Мора-сама сказала нам утром, что, если будут проблемы, нужно показать это Чамо-сама.
- И бабуля накажет...
- Так она сказала...
Чамо какое-то время молчали. Она выбралась из кровати и переоделась. Хоть Чамо и опоздала, но пришла на службу. После службы Вейлин отправила Чамо на тренировочное поле. Ленель пошла с Чамо.
На тренировке сегодня были Чамо, Ленель и наемники.
Две Святые шли на поле бок о бок. Чамо по пути сказала Ленель:
- Чамо не хочет видеть вчерашних людей.
- Говори, что хочешь... но так сказала Вейлин.
- Все равно. Чамо туда не пойдет.
Чамо остановилась. Ленель потянула Чамо за рукав, но та не двигалась. И Ленель вытащила записку из кармана.
- Чамо-чан, Мора-сан утром дала мне это.
Ленель дала Чамо записку, похожую на ту, что дала ей монахиня. Кьема-мышка не мог прочитать со своего места, что там написано.
«Если не будешь слушаться на тренировке, Мора тебя накажет».
Ленель смотрела на нее. Чамо молчала какое-то время, а потом медленно пошла. Тренировка в этот день прошла, как планировалось. Насколько Кьема-мышка видел, результат был значительным. Чамо становилась сильнее. Чамо не хотела, чтобы ее ругали и наказывали.
Так прошло десять дней. Если Чамо делала что-то не так, тут же появлялась записка. Когда она срывалась на тренировке или пыталась лениться, капитан доставал записку: «Веди себя правильно, или Мора тебя накажет». Когда Чамо в плохом настроении махала кулаками, в записке значилось: «За срывание злости Мора тебя накажет». Монахини защищались так от сложных отношений с Чамо.
Кьема-мышка был восхищен Морой. Она точно предсказала поведение Чамо и приняла меры. Больше Чамо не создавала проблем. Однако настроение ее становилось все хуже.
* * *
Как-то ночью Чамо читала письмо. Кьема-мышка смотрел на него с потолка. Письмо прислала мать Чамо из Храма Болот.
«Наша дорогая Чамо, как жизнь в храме? Надеюсь, все хорошо?»
- Не хорошо, а кошмарно, - пробормотала Чамо, читая письмо. Содержимое больше напоминало отчет о состоянии храма. Родители и монахини из храма жили без особых перемен. Мама Чамо писала, что беспокоилась за нее.
«Боюсь, тебя могут не понимать и вести себя с тобой жестоко. Но помни, что мама с папой всегда на твоей стороне. Я всегда думаю о тебе и молюсь, чтобы с тобой все было в порядке. Помолись и ты за нас с папой, Чамо. Береги себя, наша дорогая Чамо ».
Чамо дочитала письмо и какое-то время сидела с подавленным видом. Она сложила письмо и спрятала в шкатулку.
Потом, что странно, она села и принялась молиться статуэтке Святой Одного цветка в комнате. Наверное, молилась о родителях, как и было написано в письме. Помолившись, Чамо забралась в кровать. На ее лице долго оставалось подавленное выражение.
- Хочу вернуться... - тихо сказала Чамо. - Тут Чамо так одинока, - Чамо пробормотала это и перевернулась. - Зачем думать о Чамо вдали, если Чамо хочет видеть вас здесь? - в ее голосе звучало жуткое одиночество.
Кьема-мышка не покидал Храм Всех небес, так что не знал, какая ситуация в семье Чамо.
Прошло еще несколько дней.
* * *
Утром Чамо, что удивительно, проснулась раньше, чем пришли монахини. Она увидела записку на кровати.
На рассвете, до того, как приходили монахини, Чамо выпустила из себя Джума. Тот куда-то ушел, а потом вернулся с запиской на лбу. Кьема-мышка подозревал, что Джума украл эту записку у кого-то неподалеку.
- Бабуля неплохо справляется, - сказала Чамо, прочитав записку. Она улыбнулась.
- Чамо, пора идти на службу.
- Угу, иду, - бодро сказала Чамо. Она спрятала записку под кроватью. Она переоделась в одеяние храма и направилась на службу.
Еще вчера она ворчала и жаловалась, но сегодня выглядела веселой. Монахини переживали из-за перемены в поведении Чамо. После службы Вейлин сказала Чамо, что для тренировки готово еще не все, и придется немного подождать. Чамо улыбнулась, услышав это.
Чамо гуляла по улицам, пока ее не позвали на тренировку. Кьема-мышка преследовал ее.
- Кстати, бабуля сегодня весь день будет в подвале, да? - спросила Чамо у монахини, что шла за ней.
- Да, святой нужно заниматься духовно, укреплять свой дух, чтобы быть единой с богом. А еще в этот день нельзя ни с кем говорить.
- Ясно. Понятно, - Чамо взбодрилась еще сильнее, а монахиня встревожилась.
В городе было много наемников и воинов. Но глубже в городе были обычные жители, торговцы и фермеры. Чамо подходила ближе к таким людям. Почему-то она слушала их разговоры. Чамо остановилась рядом со стирающими женщинами. Они не замечали ее и продолжали разговор.
- Я тут недавно ходила к Грассу-саме...
Кьема-мышка вспомнил, что Грасс правил землей рядом с Главным храмом. Он выделял людей для тренировок, и его имя порой произносили Мора и Вейлин.
Похоже, эти женщины тоже пришли от Грасса на земли храма.
- Непросто стало. Недавно повысили налоги, и мужу теперь приходится убирать в поместье.
- Эй-эй-эй, - Чамо вдруг вмешалась в разговор женщин. Они и монахиня одновременно испуганно вздрогнули. - Этот Грасс плохой. Его управление всех раздражает. Ладно, с этим будет покончено, - сказала Чамо.
- Что? Как? Эта кроха?