Часто в самом разгаре упреков в адрес Своего народа Бог буквально на полуслове останавливался и призывал Израиль к покаянию. Ахав, самый жестокий израильский правитель, получил такую возможность в очередной раз сразу же после случая на горе Кармил, затем ему был дан еще один шанс и позже, еще один. «...Я не хочу смерти умирающего», — говорит Господь пророку Иезекиилю. «Обратитесь, обратитесь от злых путей ваших; для чего умирать вам, дом Израилев?» Бог сказал Иеремии, что если найдет в Иерусалиме хотя бы одного честного человека, то пощадит весь город.
Ничто так красноречиво не повествует о Божьем всепрощении, как книга пророка Ионы. Пророчество в ней говорится всего лишь в одном предложении: «Еще сорок дней и Ниневия будет разрушена!» Но, к огорчению Ионы, это простое высказывание вызвало великое пробуждение в ненавистной ему Ниневии, и Бог пощадил этот город. Рассерженный Иона, сидя под засохшей лозой, признал, что давно подозревал Бога в мягкосердечности: «...знал, что Ты Бог благий и милосердый, долготерпеливый и многомилостивый и сожалеешь о бедствии». Таким образом, оказалось, что вся невероятная история с упрямым пророком, попавшим в шторм, а затем в чрево кита, приключилась потому, что Иона попросту не поверил Богу, то есть не смог поверить, что Бог может быть настолько бессердечным, чтобы уничтожить Ниневию. Роберт Фрост сделал интересный вывод: «После истории с Ионой просто нельзя не поверить в то, что Бог милостив».
Чувства
Несмотря на то, что Бог прямо отвечал на вопросы пророков, Израиль не был доволен Его ответами. Знание причины бедствия вряд ли облегчит боль и чувство предательства. Затрагиваемые Богом интеллектуальные вопросы мало интересовали пророков, а порой просто игнорировались ими. Их больше интересовали Божьи чувства. Каково быть Богом? Чтобы понять, попытайтесь нарисовать в воображении образ человека, которого описывали пророки: Бог как Отец и Бог как влюбленный.
Проследите, о чем чаще всего говорят родители, у которых только что родился первенец. Все их разговоры сводятся к одному: к ребенку. Они постоянно рассказывают, что их симпатичный, румяный малыш — самый красивый ребенок на свете. Сотни долларов тратятся на покупку всяких замысловатых устройств, записывающих, как их малыш начинает произносить первые слова или делает первые шаги, словом, то, через что прошли почти все шесть миллиардов жителей планеты. Такое поведение родителей подтверждает ничто иное, как гордость и радость от человеческого общения.
Избирая Израиль, Бог искал именно такого общения. Он желал того, чего желает любой из родителей: иметь счастливую семью и детей, которые на любовь родителей отвечают взаимностью. В Его голосе чувствуется гордость, когда Он вспоминает былое время: «Не дорогой ли у Меня сын Ефрем? не любимое ли дитя?» Настроение резко меняется, когда Бог с места родителя становится на место влюбленного, влюбленного, которого предали. «Что Я сделал не так?» — спрашивает Он с чувством скорби, ужаса и гнева.
«Я насыщал их,
а они прелюбодействовали
и толпами ходили в домы блудниц.
Это откормленные кони:
каждый из них ржет на жену другого.
Неужели Я не накажу за это?»
Читая книги пророков, я не могу не замечать тот факт, что там существует некий психолог, а Бог выступает в роли его клиента. Психолог задает стандартный вопрос: «Расскажите, как Вы себя чувствуете». Бог начинает ему отвечать.
«Как Я Себя чувствую?! Я вам расскажу. Однажды я нахожу в канаве младенца — девочку. Я приношу ее домой и воспитываю как собственную дочь. Забочусь о ней, плачу за ее образование, кормлю. Я люблю свою дочь сильнее всех на свете, одеваю ее, покупаю ей драгоценности. Но в один прекрасный день она убегает из дому. Я то и дело слышу о том, какую аморальную жизнь она ведет. Когда же она слышит Мое имя, то проклинает Меня».
«Как Я Себя чувствую?! Я вам расскажу. Я чувствую Себя как влюбленный, которого предали. Я встречаю свою любимую девушку - она избита, измождена и брошена - привожу ее домой и делаю из нее красавицу. Она - самое ценное, что у меня есть. Самая красивая девушка во всем мире. Я окружаю ее заботой и любовью. Но она все равно бросает меня. Она бегает за моими лучшими друзьями, за моими врагами, за всеми. Она стоит на обочине шоссе и поступает хуже любой проститутки — она платит за то, чтобы люди спали с ней. Я чувствую Себя преданным, брошенным, обманутым».
Бог не скрывает Своей боли. Иногда Он использует довольно резкие выражения, сравнивая Израиль с «резвой верблюдицей, рыщущей по путям своим». «Привыкшую к пустыне дикую ослицу, в страсти души своей глотающую воздух, кто может удержать?»
Решив, что для выражения всей глубины Своих переживаний слов недостаточно, Бог просит храброго пророка Осию воплотить притчу в жизнь. По повелению Бога Осия женится на Гомери, женщине с самой отвратительной репутацией. С того момента бедняга стал жить как в телесериале. Гомерь то и дело бросала его, уходила к другому мужчине, даже переезжала. И, что самое невероятное, каждый раз, когда Гомерь возвращалась, Осия, по повелению Бога, должен был принять и простить ее.
Бог использовал историю с Осией в качестве самого приемлемого способа выразить Свои разбитые чувства, сказал, что, найдя Израиль, Он будто нашел виноград в пустыне. Но по мере того, как Израиль вновь и вновь не оправдывал Его доверия, Богу ничего не оставалось, как терпеть чувство жуткого стыда, подобно влюбленному, которого предали. В Его словах нет жалости к Самому Себе: «И буду как моль для Ефрема и как червь для дома Иудина».
Этот образ брошенного влюбленного во многом объясняет, почему, говоря с пророками, Бог как будто постоянно «меняет решения». Вот, Он готовится стереть Израиль с лица земли... А сейчас Он плачет, протягивает руки к своему народу... Нет, Он снова выносит Израилю суровый приговор. Такую резкую перемену настроения можно объяснить лишь тем, что кто-то был оставлен любимым человеком.
Слова пророков похожи на ссоры двух влюбленных за стенкой. У моей соседки подобные ссоры длились два года. В ноябре она была готова убить мужа за измену. В феврале она его простила, и супруги снова начали жить вместе. В апреле соседка подала на развод. В августе она закрыла дело и снова попросила мужа вернуться домой. Два года потребовалось для того, чтобы женщина с горечью осознала, что ее любовь навсегда отвергнута.
Бог прошел через те же самые волны гнева, горечи, прощения, ревности, любви и боли. В пророческих книгах мы видим, как Бог пытается найти такой язык, с помощью которого Он все-таки смог бы достучаться до людских сердец. Точно так же, как моя соседка дожила трубку телефона, когда звонил ее муж, Бог говорил пророкам, что больше не будет слушать молитвы Израиля. Точно так же, как эта женщина позднее смягчала свой гнев, Бог смягчал Свой гнев и опять просил людей прийти к Нему. Иногда казалось, что любовь у Бога смешалась с ненавистью. И, наконец, когда терпение уже кончилось, Бог решил, что дальше так продолжаться не может: «Как иначе Мне поступать со дщерью народа Моего?»
***
Мой друг Ричард рассказал мне о том, как больно и обидно ему было, когда Бог «подвел» его. Он чувствовал себя так, будто его внезапно бросила невеста. Пророки же, особенно Осия, утверждают обратное: Бог — Тот, Кого предали. Израиль, а не Бог, предался разврату. Израильце пророки выражали глубокое разочарование в Боге, обвиняя Его в безучастности, молчании и равнодушии. Но когда заговорил Бог, Он излил все Свои эмоции, сдерживаемые веками. Получается, что разочарован здесь Он, а вовсе не Израиль.
«Как иначе Мне поступать?» — в отчаянии спрашивает Бог у Иеремии. Журавль отправляется в теплые края в назначенное время года, морские приливы и отливы происходят точно по заданному ритму, снег всегда покрывает вершины гор, а вот люди не подчиняются никаким законам природы. Бог не может их контролировать. В то же самое время, Он не может отвергнуть их. Гуманность — Его неотъемлемая черта.
Библейские ссылки: Иеремия 7; Исайя 30; Иеремия 5; Иезе-кииль 20; Захария 7; Иеремия 5, 48; Иезекииль 36; Исайя 63; Ие-зекииль 33; Иона 3-4; Иеремия 31, 5, 2; Осия 9, 5; Иеремия 9.
Глава 12
Слишком хорошо, чтобы быть правдой
«Тает горечь,
Как в мае снег,
И холода как не было».
— Джордж Герберт
«Цветок»
Джордж Макдональд, известный шотландский писатель и проповедник, разговаривая как-то с сыном, заговорил о том, каким пророки видят конец света и рай. «Уж слишком хорошо, чтобы быть правдой», — прервал отца сын. На морщинистом лице Джорджа появилась улыбка. «Пет, - ответил он, — это как раз так хорошо, что должно быть правдой!»1
Скажите мне, есть ли у человека чувство, такое же глубокое, как надежда? На протяжении веков сказки воспитывают в нас надежду на счастливый конец, веру в то, что злая ведьма умрет, а храбрым детям удастся от нее убежать. Примерно то же самое дети узнают каждую субботу, когда утром часами смотрят по телевизору любимые мультфильмы. В военное время, когда грохот взрывов становится все ближе и ближе, мать, прижимая к своей груди младенца, шепчет ему на ухо: «Все будет хорошо».
Откуда у людей столько надежды? Пытаясь как-то объяснить нестареющий интерес людей к сказкам, Толкин сказал:
«[Сказка] не отрицает собой существование... горя и неудач, потому что во многом благодаря им мы испытываем столько радости от счастливого конца; она скорее отрицает (и если хотите знать, этому есть множество доказательств) полную победу зла над добром, давая читателю возможность временами испытывать Радость. Эта Радость способна разрушить стены нашего мира, полного горя и страданий».3
Подводя итог книгам пророков, нельзя не отметить самого главного — все они заявляли, что мир не будет «окончательно побежден» злом, но в конце его ждет Радость. Они обращали свои пророчества к народу, исполненному страха. Зачастую этот страх был вызван самими пророками и их предсказаниями о засухе, нашествии саранчи или вторжении противника. Но неотъемлемой частью всех семнадцати пророческих книг Ветхого Завета были слова надежды. Брошенный влюбленный вскоре перетерпит боль, говорит пророк Исайя: «На малое время Я оставил тебя, но с великою милостью восприму тебя».
Голоса пророков становятся подобными пению птиц, когда наконец-то они начинают говорить о Радости вне стен этого мира. В тот последний день Бог встряхнет землю подобно скатерти и постелит ее заново. Волки будут кормиться на одном поле с овцами, а львы — мирно играть рядом с буйволами.
Наступит день, пишет пророк Малахия, и мы, «как тельцы упитанные, выйдем и взыграем». Не будет страха и не будет боли. Младенцы не будут умирать, не будет больше слез. Между народами наступит мир и согласие, а все оружие переплавят для нужд мирной техники. Никто не будет жаловаться, что Бога не видно. Его слава наполнит собой землю, да так, что своим светом затмит солнце.
Жизнь человека, по словам пророков, — переходный этап, интермедия между Эдемом и новым небом и новой землей, которые создаст Бог. Даже когда нам кажется, что все вышло из-под контроля, Бог этим управляет, и в один прекрасный день Он заявит о Себе.
А между тем
А что делать сейчас? Разве нам нужно ждать смерти, чтобы получить ответы на все вопросы по поводу разочарования в Боге? Когда пророков не стало, люди начали задавать все эти вопросы, потому что небо снова молчало: «Знамений наших мы не видим, нет уже пророка, и нет с нами, кто знал бы, доколе это будет. Доколе, Боже, будет поносить враг?»
Изгнанные из родных земель и вновь проданные в рабство, евреи уповали лишь на слова пророков об освободителе и о мирном будущем. Шли десятки, даже сотни лет, строились и разрушались империи — Вавилон, Персия, Египет, Греция, Сирия, Рим. Армии преследовали друг друга по равнинам Палестины. Каждый новый завоеватель с легкостью уводил евреев к себе в рабство. Были времена, когда нация была на грани вымирания.
И не было у евреев нового Моисея, который вновь вывел бы их из рабства. Не было и Илии, призывающего шаровые молнии с неба. Храм в Иерусалиме не светился Божественным светом. До самого пришествия царя Ирода, с его любовью к величественным сооружениям, храм так и стоял полуразрушенным, а груда обломков вызывала скорее чувство стыда, нежели радости.
В конце Ветхого Завета Бог снова скрылся. Он давно собирался сделать это, и когда, наконец, это произошло, все покрыла тьма. Разочарование в Боге, которое мы испытываем сейчас, — лишь слабый отголосок того, что чувствовали евреи, когда Бог отвернулся от них. Сегодня, глядя на эти уроки прошлого, мы во многом можем найти утешение. Мы видим все «недостатки» Его открытого вмешательства: Его присутствие, непереносимое для наших глаз, оставляет болезненные ожоги; оно отдаляет нас друг от друга; более того, оно нисколько не способствует укреплению веры. Мы также находим утешение, глядя на наше будущее, на вечную жизнь без слез и боли, жизнь в ином измерении, после того, как мы преобразимся в новых существ, способных пребывать в Божьем присутствии. Но что же делать нам сейчас? Как и евреи, мы чувствуем разочарование, боль в сердце и сомнения оттого, что Бог скрылся.
Четыре долгих века отделяют последние слова пророка Малахии от первых строк Нового Завета, записанных евангелистом Матфеем. Этот период называют «четыреста лет молчания». Само название говорит о том, что это время было наполнено разочарованием в Боге. Что делал Бог? Был ли Он вообще жив? Казалось, Он потерял слух и не слышал молитв евреев. И все же, несмотря ни на что, народ ждал Мессию — у них не было другой надежды.
«Как иначе Мне поступать?» — спросил когда-то Бог. И все же, что-то в этом было. То, чего Бог не смог добиться силой, Он добился через страдания.
«Бог планет вместе с нами, чтобы мы потом смогли порадоваться с Ним».
- Юрген Мольтман
Библейские ссылки: Исайя 54; Малахия 4; Псалом 73.
Часть третья Шаги навстречу: СЫН
Глава 13
Снизойти
«Жил-был один король, влюбленный в простую девушку», — так начинается рассказ Киркегаарда.
«Король этот ничем не отличался от любого другого короля. Все его окружение трепетало перед его могуществом. Никто из подчиненных не осмеливался в чем-либо возражать ему, потому что всех своих противников он уничтожал. Однако, при всем своем величии король сгорал от любви к простой девушке.
Как же признаться ей в любви? К своему изумлению, он понял, что собственная власть связала ему руки. Если привести девушку во дворец, одеть в королевский наряд, украсить драгоценностями, она и не подумает сопротивляться - никто не смеет противиться королю. Но будет ли она любить его?
Да, она, конечно же, скажет, что тоже его любит, но будет ли это так на самом деле? Возможно, она всю жизнь проживет с ним в страхе, скрывая в сердце горькую мысль о том, что у нее могла быть совсем другая, счастливая жизнь. Как же ему узнать, будет ли его любимая с ним по-настоящему счастлива?
Если подъехать к ее дому на королевской карете в сопровождении вооруженного эскорта с королевскими знаменами, наверняка она подчинится ему. Но ему не нужен был очередной подданный, ему был нужен любимый человек, с которым он мог бы быть на равных. Он хотел, чтобы она забыла, что он — король, а она — простая девушка, чтобы их взаимная любовь стерла все границы».
«Ибо только любовь способна уравнять неравных», — говорит Киркегаард в заключение. Убежденный в том, что, находясь на троне, он не сможет добиться от девушки истинных чувств, а только лишит ее свободы, король решает снизойти к ней. И вот, он переодевается в нищего и инкогнито попадает в ее дом. Приняв это решение, король должен был не просто переодеться, но стать другой личностью. Чтобы добиться руки любимой девушки, он оставил свой трон.1
То, что Киркегаард хотел выразить этой притчей, апостол Павел написал об Иисусе Христе:
«Он, будучи образом Божиим, не почитал хищением
быть равным Богу; но уничижил Себя Самого,
приняв образ раба,
сделавшись подобным человекам
и по виду став как человек;
смирил Себя,
быв послушным даже до смерти,
и смерти крестной».
Общаясь с людьми, Богу не раз приходилось смирять Себя. Весь Ветхий Завет мне видится как одно большое «снисхождение». Бог несколько раз снисходил к Аврааму, Моисею, к самому народу Израиля, а также к пророкам. Но ни одно такое снисхождение не сравнилось с тем, что произошло после четырехсот лет молчания. Бог, как король в рассказе Киркегаарда, принял новый образ - стал человеком. Ничего, подобного этому, мир еще не знал.
Не бойтесь
Эти слова мы слышим каждый год на Рождество, когда дети показывают в церкви сценку о рождении Иисуса Христа. «Не бойтесь!» — лепеча говорит шестилетний ангел, одетый в костюм из простыни с крыльями, сделанными из плечиков для пальто. Украдкой он поглядывает на листок со словами, спрятанный в рукаве. «Не бойтесь, я возвещаю вам великую радость». Он уже явился Захарии (старшему братишке нашего ангела с приклеенной бородой из ваты) я Марии (веснушчатой девчушке из второго класса) и сказал им те же слова: «Не бойтесь!»
Эти же слова Бог произнес, когда заговорил вначале с Авраамом, а затем с Агарью и с Исааком. «Не бойся!» — 1Х>ворил ангел, приветствуя Гедеона и пророка Даниила, у сверхъестественных существ эта фраза заменяет собой обычное: «Привет, как дела?» Ничего удивительного тут нет. Ведь когда сверхъестественное существо начинало говорить, человек сразу в оцепенении падал лицом на землю. Когда Бог говорил к нашей планете, иногда Его голос походил на гром, иногда поднимался ураганный ветер, или же земля светилась подобно фосфору. Практически всегда первым чувством человека при такой встрече было чувство страха. Однако ангел, посетивший Захарию, Марию и Иосифа, явился им так, что это вряд ли могло их напугать.
Разве можно бояться новорожденного младенца, у которого едва шевелятся ножки и ручки, а глаза еще не в состоянии осознанно смотреть на что-либо? Воплотившись в Иисусе, рожденном в хлеву, Бог пришел в мир так, что никто не испугался Его. Король сбросил с себя мантию.
И вот теперь задумайтесь над тем, каким было пришествие Бога на землю: великое Воплощение, разделившее историю на две части (в этом мы убеждаемся каждый день, глядя на календарь), за которым наблюдало больше животных, нежели людей. Задумайтесь также об огромнейшей опасности. Через Воплощение Бог убрал гигантскую пропасть страха, отделявшую Его от людей. Теперь, когда разделения уже не было, Иисус стал очень уязвим и беззащитен.
«Ночью, посреди животных родился Младенец, чудный и невинный, а вокруг — грязь и запах навоза. Но мир более не был прежним.
Верующие в Бога уже никогда не смогут предугадывать Его поведение. Увидев Его в хлеву, они уже не смогут с уверенностью сказать, как Он поступит дальше или куда отправится и до какой степени сможет унизиться, чтобы спасти Свой народ...
Для верующих в Бога это рождение означает, что Бог более не держится от нас на безопасном расстоянии. В этом, возможно, сокрыта темная сторона Рождества Он приходит в мир так, что любой человек с легкостью может убить Его, просто взяв и раздавив череп младенца как яичную скорлупу, либо пригвоздив Его ко кресту, когда Он вырастет».2
Что переживал Бог в день Рождества? Представьте, что вы вновь стали грудным ребенком: вы разучились говорить, двигаться, не в состоянии есть твердую пищу и контролировать свой мочевой пузырь. Бог — младенец! Или представьте, что стали каким-нибудь морским слизнем, — такое сравнение, наверное, будет более адекватным ситуации. Тогда, в Вифлееме, Творец всего сущего принял облик беспомощного и несамостоятельного новорожденного.
«Кенозис» — таким термином пользуются теологи, описывая то, как Христос лишил Себя всех привилегий божества. Иронично то, что такое лишение хоть и было унизительным, но влекло за собой и определенную свободу. Я писал уже о всех «недостатках» вечного существования. Физическое тело, которое было у Христа, дало Ему свободу в полноте почувствовать Себя человеком, не имея этих «недостатков». Он мог говорить все, что хотел, и от Его голоса деревья не вырывались с корнем. Он мог выразить Свой гнев, назвав царя Ирода лисицей, либо, взяв в руки бич из веревок, выгнать из храма торговцев, но не сотрясать землю Своим присутствием. Он мог говорить с кем угодно: с блудницей, слепым, вдовой, прокаженным, и не нужно было каждый раз говорить им: «Не бойтесь!»
«Великим событием было сотворение человека по образу Божьему. Но куда более великим было то, что Бог стал человеком».
- Джон Донн
Библейская ссылка: Филиппинцам 2.
Глава 14
Большие надежды
Каждый год в канун Рождества отовсюду слышны были обещания Мессии. Все, начиная от самодеятельных школьных хоров и заканчивая знаменитыми профессиональными музыкантами, становятся своего рода пилигримами, поющими песни по потрепанным листкам с нотами. Сегодня вовсе не обязательно быть профессиональным хористом, чтобы исполнять известную всем ораторию Генделя «Мессия».
Так что же за праздник мы все празднуем с такой пышностью? Вот слова, написанные Генделем, вдохновленным библейскими пророками:
«Всякий дол да наполнится, и всякая гора и холм да понизятся, кривизны выпрямятся, и неровные пути сделаются гладкими.
Народ, ходящий во тьме, увидит свет великий; на живущих в стране тени смертной свет воссияет.
Ибо младенец родился нам — Сын дан нам; владычество на раменах Его, и нарекут имя Ему: Чудный, Советник, Бог крепкий, Отец вечности, Князь мира».
Эти же самые слова были на устах верных Богу евреев во времена, когда Господь молчал. Безжалостное время делало свое дело: разочарование, порой даже отчаяние постепенно наполняло сердца израильтян, но все же, из всех разрушенных надежд осталась одна — пророчество о Царе Царей. Придет Мессия, и справедливость восторжествует. Евреи, словно потерпевшие кораблекрушение матросы, крепко держались за это обещание, как за спасательный круг.
Четыре столетия минуло с тех пор, когда было сказано последнее пророчество, и вот, среди людей поползли слухи. Сперва заговорили о пророке по имени Иоанн, потом — об Иисусе, Сыне плотника из Назарета.
Когда же начались разговоры о чудесах Иисуса, то стали всерьез задумываться: а вдруг это Он? Некоторые со всей уверенностью заявляли, что Мессия пришел. Своими собственными глазами они видели, как Он исцелял слепых и хромых. «Бог посетил народ Свой!» - провозглашали они, увидев, как Он воскресил умершего юношу. Другие были настроены скептически. Иисус исполнял все пророчества о Мессии, но — одно очень важное «но» — исполнял Он их вовсе не так, как многие того ожидали.
***
Когда я читал Библию, желая найти все случаи разочарования людей в Боге, то, подходя к Евангелиям, ожидал увидеть резкую перемену в сердцах людей. Мессия, о котором писали пророки (и либретто Генделя — подтверждение тому), должен был развеять все подобные чувства. Я же увидел обратное — с приходом Иисуса разочарование не исчезло. Не исчезло оно и сегодня, две тысячи лет спустя. В чем же дело? Поставим вопрос по-другому: как жизнь Иисуса повлияла на те три вопроса, которым посвящена эта книга?
Почему Бог молчит? «Идите за Мною!» «Молитесь же так...» «Вот, мы восходим в Иерусалим». В некоторых случаях Иисус объяснял Божью волю гораздо яснее и понятнее, чем когда-либо. Самое невероятное — Он позволил изучать Себя с научной точки зрения, что и делали с Ним фарисеи, саддукеи и прочие скептики. Любой человек мог свободно подойти к Божьему Сыну и задать Ему вопрос или поспорить с Ним. Читая Евангелия, мы видим, что Бог нарушил молчание. Иисус пришел на землю: Слово стало плотью.
Почему Бог скрывается? Через Иисуса Христа Бог придал Себе форму в этом мире. У Него появилось лицо, имя, адрес. Он стал Богом, которого можно было видеть и слышать, потрогать и понюхать. «Видевший Меня видел Отца», - прямо говорит Иисус.
И все же, такое явное присутствие Иисуса Христа принесло с собой новые проблемы евреям, воспитанным на историях о горах Синай и Кармил. А где же дым, огонь, вспышки света? Иисус совсем не подходил под их представления о Боге. Он был Человеком, мало того, выходцем из какой-то деревушки под названием Назарет, еще простым плотником, сыном Марии. Соседи Иисуса вряд ли видели в Нем Мессию, когда наблюдали, как Он играл на улице с их детьми. Более того, как отмечает Марк, даже родные Иисуса однажды сказали, что «Он вышел из себя», то есть не в Своем уме! Мария, которая, увидев Архангела Гавриила, сразу же поверила Благой Вести, Его братья, которые провели с Ним боль-0е времени, чем кто-либо, тоже не могли смириться с мыслью о том, что возможно такое сочетание божественного и земного.
Почему Бог несправедлив? Возможно, именно этот вопрос вселял в иудеев больше всего сомнений относительно Иисуса, ведь все они полагали, что Иисус восстановит справедливость во всем мире. Разве пророки говорили неправду, когда писали о том, что Господь навсегда поглотит смерть и сотрет слезы с лиц людей? Действительно, Иисус исцелил некоторых людей, но гораздо большее число осталось неисцеленным. Он воскресил из мертвых Лазаря, но именно в этот момент на земле умирало множество других людей. И слез Он не вытирал.
Проблема несправедливости волнует многих людей, интересующихся жизнью Христа. Величайший теолог Августин, например, задумывался над произвольностью исцелений в Евангелиях. Если у Иисуса была власть, почему Он не исцелил сразу всех? Особое внимание Августина привлекла история из Евангелия от Иоанна.
Больные люди в Иерусалиме — слепые, хромые, парализованные — все собирались вокруг одной из городских купален. Время от времени вода в купальне начинала бурлить и люди бежали, хромали, ползли, чтобы успеть войти в воду и получить исцеление. И вот однажды Иисус завел разговор с одним лежавшим там отчаявшимся человеком. Он страдал на протяжении тридцати восьми лет и ни разу за все это время ему не удалось успеть войти в воду. Как только вода начинала бурлить, всегда кто-то его опережал. Иисус, и глазом не моргнув, приказал больному встать и идти. «И он тотчас вьтздор0, вел, и взял постель свою и пошел». Пролежав без движения тридцать восемь лет, он встал и пошел! Он был самым счастливым в Иерусалиме.
Рассказчик же, Иоанн, добавляет одну интересную деталь: Иисус скрылся в народе. Он проигнорировал бесчисленное множество других больных, исцелив лишь одного. Почему? Августин размышляет: «Там лежало множество народа, а исцеление получил только один, в то время как одним лишь Своим словом Он мог исцелить их всех».1
Проблема несправедливости волновала также и двоюродного брата Иисуса. Иоанн Креститель, истинный верующий в полном смысле слова, поддержал надежды израильского народа о пришествии Иисуса. Когда люди спрашивали его, не он ли обещанный Мессия, Иоанн отвечал им: «...идет за мною Сильнейший меня, у Которого я недостоин, наклонившись, развязать ремень обуви Его». И вот Он - Иисус из Назарета - пришел к Иоанну креститься, и Иоанн наблюдал в изумлении, как Дух Божий спустился на Него с небес в виде голубя. Все малейшие сомнения окончательно развеялись, когда с неба раздался голос, подобный грому.
Но, спустя два года, Иоанн Креститель сам переживал кризис разочарования и сомнений. Несмотря на честное и искреннее служение Богу, он оказался в темнице царя Ирода. Изнывая от мыслей о приближающейся смерти, Иоанн тайно передает послание Иисусу: «Ты ли Тот, Который должен прийти, или ожидать нам другого?» Этот единственный вопрос - от самого Иоанна - показывает нам, сколько противоречивости и неуверенности было вокруг личности Иисуса.
Невидимое Царство
Стоило Иисусу употребить какое-либо другое слово взамен столь эмоционально окрашенного — «царство», все было бы совсем по-другому. Но Он все же сказал именно это слово, и в умах людей сразу же стали появляться немыслимые образы: яркие знамена, золото и слоновая кость времен Соломона; нация, живущая в роскоши. Но происходило что-то, что перечеркивало собой эти представления, и чувства разочарования вновь наполняли людские сердца. На самом же деле получилось так, что само слово «царство» значило для людей одно, а для Иисуса — совсем другое.
Народ желал видеть больше, чем просто чудеса то тут, то там; они желали воочию увидеть царство власти и славы. Иисус же говорил о «Небесном Царстве», о невидимом Царстве. Конечно же, Он помогал разрешать некоторые проблемы, происходившие рядом с Ним, но основную часть Своей энергии Он потратил на борьбу с невидимыми силами. Однажды к Нему принесли парализованного, отчаяние которого было столь велико, что он убедил четырех своих друзей проделать отверстие в крыше дома и спустить его вниз к Иисусу. Вот реакция Иисуса: «Что легче? сказать ли расслабленному: прощаются тебе грехи? или сказать: встань, возьми свою постель и ходи?» Иисус ясно дал понять, что сделать легче. Не было таких физических недостатков или болезней, которых Иисус не мог бы исцелить одним Своим прикосновением. Настоящая же битва происходила с невидимыми духовными силами.
Вера, прощение грехов, власть сатаны — вот что заставляло Иисуса изо дня в день молиться Своему Отцу. Однако все это вводило в недоумение народ, который желал видеть конкретное решение проблем в их физическом мире: бедности, болезни, давления властей. В итоге, народ не увидел в Иисусе своего царя. (Изменилось ли что-либо сегодня? Я знаю множество конфессий, где основное внимание уделяется физическим исцелениям, процветанию. Гораздо меньшее число церквей серьезно озабочено такими бичами человечества, как гордыня, лицемерие и законничество — теми проблемами, которые так волновали Иисуса).
Все представления учеников об Иисусе как о новом Соломоне-освободителе Израиля окончательно улетучились, когда они наблюдали за тем, что происходило в Иерусалиме. Через несколько дней после «триумфального шествия» — дешевого фарса по сравнению с грандиозными парадами римлян — Иисуса арестовывают и ведут на суд. Римскому правителю Иисус сказал что Он действительно Царь, но добавил: «Царство Моё не от мира сего; если бы от мира сего было Царство Мое, то служители Мои подвизались бы за Меня, чтобы Я не был предан Иудеям; но ныне Царство Мое не отсюда».
Иисус — царь? Это было настоящее посмешище, а не царь — багровая плащаница со следами крови после избиений, на голове вместо короны — терновый венок. Ученики разбежались от страха, который затмил собой всякую верность своему Учителю. Если Иисус не мог защитить Самого Себя, как Он мог защитить их? Видимый мир римской власти и могущества встретился с невидимым миром Небесного Царства и, как могло показаться, полностью затмил его.
Курт Воннгат, современный писатель, в своем романе «Колыбель для кошки» рассказывает об одном физике, помогавшем создателю атомной бомбы проводить эксперименты в его лаборатории. Был канун Рождества, и все сотрудники, собравшись вокруг символичной детской колыбельки, пели рождественские хоралы. «Страх и надежду всех веков теперь в Тебе мы видим...» — пели они. Какое все-таки не лишенное иронии зрелище — современный вариант разочарования евреев во времена Иисуса. Могут ли поющие эту песню на самом деле осознавать, что страх и надежда всех веков — которые исчезнут в одно мгновение, стоит лишь кому-нибудь нажать не на ту кнопку — покоятся на вере в этого Младенца из Вифлеема, которому было суждено прожить всего тридцать три года?
Библейские ссылки: Луки 7; Иоанна 14; Марка 3; Иоанна 5; Иоанна 1; Матфея 11; Иоанна 18
Глава 15
Божья застенчивость
«Мой проект — первый в истории научный
эксперимент, имеющий целью раз и навсегда
поставить точку в вопросе о том, есть ли Бог.
Так как мир до сих пор существует, наверняка
есть доказательства существования Бога,
однако их можно понимать двусмысленно,
поэтому они по сути ничего не доказывают.
Например, чудеса Вселенной нисколько
не убеждают в существовании Бога людей,
которые об этих чудесах знают больше всех —
ученых. И здесь уже не важно, говорит ли это
о явной глупости последних или об умении Бога
скрывать Себя».
— Уокер Перси «Второе пришествие»
Если и было на земле такое время, когда в существовании Бога ни у кого не было сомнений, происходило это во времена Иисуса Христа. У Него была замечательная возможность навсегда прекратить любые споры по этому вопросу.
Если бы, например, мой друг Ричард жил в те дни, он бы мог потребовать доказательств у Самого Христа: «Ты говоришь, что Ты - Сын Божий? Хорошо, тогда докажи мне это!» Конечно, нет смысла долго спорить, каким бы был ответ Иисуса, потому что такой вопрос Ему задавали много раз. Когда книжники и фарисеи просили показать им знамение, Он, рассердившись, назвал их «родом лукавым и прелюбодейным». Когда царь из любопытства просил Иисуса явить чудо, Он отказался, несмотря на то, что это могло бы спасти Ему жизнь.
Отчего такие лишения? Ключ к разгадке мы найдем в первом важном «событии» в служении Иисуса - искушении в пустыне — своего рода окончательном экзамене перед началом публичного служения.
Ничего более драматичного и придумать нельзя: Иисус Христос против самого великого скептика — самого сатаны — на фоне холмистого пустынного пейзажа Палестины. Сатане были нужны доказательства: «Если ты Сын Божий...» Он просил Иисуса превратить камни в хлеб, показать то, как Его будут защищать ангелы, предлагал Ему власть над всеми царствами мира.
Я считаю, что все эти призывы сатаны действительно являлись искушением для Иисуса, а не просто каким-то состязанием. Ломоть хлеба — серьезный соблазн для того, кто постился сорок дней. Гарантия полной безопасности также искушает того, кто находится под пытками или ожидает смертной казни. А богатство всех царств мира — разве не это обещали Мессии пророки? Все три «искушения» на самом деле были прерогативой Иисуса Христа. Сатана предлагал Ему легким путем достичь того, что и было целью Мессии.
Русский писатель Федор Достоевский сделал искушение Иисуса центральной темой своего знаменитого шедевра «Братья Карамазовы». Иван Карамазов называет искушение самым ужасным чудом — чудом лишений. Если бы Иисус поддался искушению, то смог бы в полноте утвердить Свое могущество не только перед сатаной, но и перед всем Израилем. По мнению Достоевского, сатана предложил три самых верных способа заставить людей поверить — чудо, тайна и власть. Христос отверг все три. Как сказал Иван Карамазов, «Он не захотел поработить человека чудом и жаждал свободной веры, а не чудесной».
Когда я изучил подробное описание Матфеем искушения Христа, а затем сравнил его со словами Достоевского, у меня внезапно возник вопрос: а чем искушение в пустыне отличается от того, что произошло дома у Ричарда? Он тоже просил Бога явить ему сверхъестественное знамение: свет, голос, хотя бы что-нибудь, что явным образом показало бы Божью силу. Или же — что ближе мне — чем искушение Иисуса отличается от тех моментов моей жизни, когда я умоляю, порой даже требую, чтобы Бог вмешался и избавил меня от трудностей?
Конечно же, здесь есть свои отличия. Ричард был достаточно откровенен в своих переживаниях; я испытывал нужду; мы оба взывали к Богу о помощи, не дразнили Его и не просили Его поклониться нам. И все же, несмотря ни на что, я не могу не провести параллель между словами сатаны «Бросься вниз!» и словами Ричарда «Покажи Себя». И в том, и в другом случае одно и то же требование с Богу: перестать скрываться и показать Себя. Ни в том, ни в другом случае Бог не решился вмешиваться.
На память приходит еще один пример подобного поведения Бога. Случилось это в Иерусал