Содержание
«Холодная война»: причины, суть, последствия …………………………………………………………1
Историография ……………………………………………………………………………………………...1
Предпосылки и период охлаждения отношений …………………………………………………………4
Ядерное оружие, как аргумент в холодной войне ………………………………………………………..8
Сущность, специфика, итоги холодной войны …………………………………………………………...9
Заключение …………………………………………………………………………………………………12
Списоклитературы ………………………………………………………………………………………..14
«Холодная война»: причины, суть, последствия
В холодной войне, ставшей историческим фактом, социалистическая система, которая была одной из противоборствующих сторон, оказалась поверженной, в то время как капитализм восторжествовал. В результате у побежденных изменяется восприятие прошлого и настоящего. Как всегда в таких случаях, весьма вероятно и опасно искажение истории. И это понятно – историю пишут победители и их вариант развития событий становится историей и мировоззрением побеждённых. Формирование же «своей истории» происходит через искажение фактов, их подмену, их замалчивание, отрывочность предоставляемых сведений и другими способами.
Историография
И в западной, и в отечественной историографии большое внимание уделяется вопросам послевоенной внешней политики США, в частности, отношениям Соединенных Штатов с Советским Союзом. Одним из аспектов исследования данной проблемы является выяснение роли сверхдержав в начале «холодной войны». Результаты обобщаемого историографического материала показали, что истокам и началу «холодной войны» посвящено наибольшее количество публикаций, хотя это в основном статьи из журналов.
В СССР практически не проводилось специальных исследований по этому вопросу, публиковались лишь главы и разделы в различных общих трудах или работы, посвященные анализу зарубежной историографии «холодной войны». Но эти работы, как и многие другие, вышедшие в советский период, не освещали данную проблему объективно и непредвзято, так как советские ученые не могли выказывать мнения, расходящиеся с официальной позицией государственной власти. Впервые термин «холодная война» публично произнес У. Черчилль в ходе своего выступления в Фултоне (США) 5 марта 1946 г., в которой он призвал к организации мощного военно-политического союза, направленного против СССР. Англо-американские стратегические установки на достижение мирового господства были сформулированы следующим образом:
«Создать кольцо сил – политических, экономических и военных – вокруг района, находящегося под советским контролем, чтобы довести Советский Союз до такого состояния, когда он будет вынужден перестроиться». Затем американский финансист и экономист Б.Барух 16 апреля 1947 г. в своей речи в Колумбии ввел этот термин в обращение. Эта речь во многом предопределила идеологическую направленность и даже политизацию последующих зарубежных исторических работ, наложила отпечаток на методы анализа и сопоставлений, затронув различные аспекты освещения послевоенной внешней политики США. А.А.Рощин считает, что «холодная война» началась до фултоновской речи Черчилля. По его личным воспоминаниям, веяние «холодной войны» ощущалось уже на конференции в Сан-Франциско весной 1945 г., причем советский нарком иностранных дел В.М.Молотов своими действиями способствовал взаимному отчуждению государств Запада и Востока. С другой стороны, президент Трумэн в конце апреля 1945 г. предложил немедленно ломать американо-советские отношения. В связи с этим В.Л. Исраэлян утверждал о крутом повороте союзников в отношении к СССР с весны 1945 г. В свою очередь В.А. Секистов добавил, что уже на ранней стадии «холодной войны» (1944) военное руководство США разрабатывало стратегические планы, направленные против СССР, хотя пока еще избегало антисоветской риторики и не называло 2
его врагом № 1. Вместе с тем, взрыв в отношениях двух союзных государств произошел в апреле 1945 г., когда к власти пришел Г. Трумэн. Очевидно, что «холодная война» родилась в горниле войны «горячей» (вторая половина 1943 -апрель 1945 г.). Уже к концу 1945 г. правительства США и Англии отказались от послевоенного сотрудничества с Советским Союзом, «первыми показали бронированный кулак и первыми нарушили совместные решения». Речь же Черчилля в Фултоне являлась, по сути, манифестом «холодной войны», на фронтах которой уже происходили ожесточенные идеологические сражения. Она вооружала глашатаев «холодной войны» основными стереотипами для антисоветской пропаганды послевоенного времени.
С.Ю. Шенин считал, что уже осенью 1945 г. американские военные активно разрабатывали планы атомных ударов по СССР.
М.Н.Петров рассматривал возникновение «холодной войны» как явление чисто идеологического свойства, которое зародилось сразу же после октябрьской революции в стане противников социалистической революции в России, а затем перешло в политический арсенал советской власти. Н.В. Загладин считал ошибочным определять начало «холодной войны» между СССР и Западом с 1917 г. Этой же точки зрения придерживался и В. Л.Мальков, так как едва ли можно найти более убедительный контрдовод против мнения о том, что история «холодной войны» ведет свое происхождение от 1917 г., чем факт сближения между Соединенными Штатами и Советским Союзом в 1933 г. Он считал, что само понятие «холодная война» возникло из исторически обусловленного реальными обстоятельствами состояния страха у обоих народов оказаться вовлеченными в глобальный военный конфликт непосредственно друг с другом. С геополитической точки зрения ничего подобного Соединенные Штаты и Советский Союз не испытывали вплоть до 1945 г. Характерное для «холодной войны» обостренное чувство опасности и взаимного недоверия возникло как результат вступления человечества после 1945 г. в ядерную эру.
Интересные факты приводятся в книге «Холодная война. Свидетельство ее участника» Г. М. Корниенко, который рассуждая о причинах «холодной войны», анализирует мнение западных историков и общественных деятелей, а также высказывает свою позицию по данному вопросу. Очевидно, что вину в охлаждении отношений нельзя возлагать на какую-то конкретно страну, освобождая от нее остальные государства. Однако степень вины может быть у кого-то больше, а у кого-то меньше. Так, начало «холодной войны» Г.М. Корниенко связывает с различной реакцией стран на сложившуюся ситуацию в Западной Европе после окончания Второй мировой войны, со стремлением Советского Союза советизировать Восточную Европу и ответным предупреждающим ходом Соединенных Штатов Америки в виде сбрасывания атомных бомб на готовую капитулировать Японию. Однако предпосылками всех этих событий является нежелание стран-союзниц открывать второй фронт на Западе Европы для помощи советским войскам в борьбе с гитлеровской Германией, двойным стандартам по отношению к Германии и натравливании фашизма на Советский Союз.
Таким образом, Г.М. Корниенко делает вывод о большей степени вины, которая лежит на западных странах, оправдывая политические притязания СССР в Восточной Европе аналогичными действиями странами-победительницами на территории побежденных стран (в пример приводится написание американскими военными Конституции Японии, которая была насильно им навязана).
Говоря о возможных вариантах развития политических отношений и расстановке сил на международной арене после окончания Второй мировой войны, Г.М. Корниенко говорит о конструктивном диалоге между Советским Союзом и Америкой в период правления Ф.Д.Рузвельта, который проходил в позитивном ключе. Многие факты и свидетельства говорят о возможности взаимовыгодного сотрудничества на паритетных началах между Западом и Востоком, поскольку на этом настаивали и Сталин и Рузвельт. Не только словами, но и действиями они подтверждали стремление к параллельному, но не конфронтационному курсу внешне политики каждого государства. Однако со смертью Рузвельта и приходом к власти Трумена надежды на «мир во всем мире» в одночасье рухнули. Новый президент Америки совершенно иначе смотрел на отношения с СССР, раскритиковав достигнутые соглашения между странами. Таким образом, «холодные» отношения стали неизбежными, Америка стала вести переговоры с позиции силы.
В заключение автор делает вывод о том, что развал Советского Союза и демонтаж его внутреннего строя произошли отнюдь не по причине холодной войны, а в результате сугубо внутренних общественно-политических и экономических противоречий, однако западные страны склонны рассматривать разрушение и ликвидацию СССР как свою политическую победу, чем и объясняется стремление навязать диалог с позиции покровительства в последнее десятилетие ХХ века.
Что касается западной историографии холодной войны, то в ней присутствует анализ «европейского измерения», который до недавнего времени игнорировался в большинстве отечественных работ. Западные авторы справедливо рассматривают холодную войну как процесс обоюдный, в котором каждая из сторон несет свою долю ответственности. Эта тема рассматривается в книгах в тесной увязке с оценкой внутриполитического положения в США, СССР и западноевропейских странах. В работе А. М. Филитова прослеживаются многолетние дискуссии вокруг «модернистских» подходов к истории послевоенной международной конфронтации.
Феномен холодной войны является предметом давнего острого интереса зарубежных историков и публицистов. Российский исследователь С. И. Аппатов считает, что основными направлениями западной историографии холодной войны являются «реалистическое», «ревизионистское» (конец 1940-х — 1950-е гг.), «неоревизионистское» (1960-1970-е гг.) и «постревизионитское» (конец 1970-х — 1980-е гг.). Позиции радикального неоревизионистского и прогрессистского направлений в американской историографии ослабли с конца 1960-х гг., но тем не менее они выступают как постоянный феномен общественной и научной жизни США.
Дж. Гимбель, американский историк-«ревизионист», автор ряда работ по вопросам послевоенной оккупационной политики США, опубликовал исследование «Очерки современной истории», в котором анализируется современное состояние американской историографии германской проблемы. Долгие годы, отмечает Гимбель, в историографии внешней политики США господствовали антисоветские и антикоммунистические стереотипы, «интерпретации, возникшие в период холодной войны». Широко распространялись стандартные тезисы о постоянной «агрессивности Москвы», о «принципиальной невозможности» мирного сосуществования, о том, что в возникновении холодной войны виновен Советский Союз. В 1970-е гг. позиции официозно-консервативного направления были значительно подорваны, хотя и предпринимались попытки возрождения мифов, созданных в первые послевоенные годы.
Анализируя германскую историографию, следует обратить внимание на то, что непосредственно после окончания войны внимание немцев на события прошедшей войны обращали оккупационные власти. Так, например, газеты всех оккупационных зон подробно освещали процесс, который велся против главных военных преступников на Международном военном трибунале в Нюрнберге с 14 ноября 1945 г. по 1 октября 1946 г. и последующих нюрнбергских процессах, в том числе против ведущих военных чинов. В отчетах о ходе судебных заседаний преобладал мрачный образ войны и вермахта.
Особенностью восточногерманской историографии проблемы было то, что историки особое внимание уделяли анализу внутриполитических процессов, происходивших в стране. С. Дернберг предпринял первую попытку исследовать историю зарождения Германской Демократической Республики и уделил большое внимание сотрудничеству немецких властей и народа с органами СВАГ. Известные историки ГДР Г. Кайдерлинг и П. Штульц в работе «Берлин 1945-1975» показали историю Берлина с 1945 по 1975 г. с марксистско- ленинских позиций.
В литературе Восточной Германии взгляд на войну оставался сравнительно однозначным на протяжении всех лет. Образ Второй мировой войны создавался в рамках марксизма-ленинизма. Приводимые исследователями факты и интерпретация ими политики оккупационных властей показывали неприукрашенную сущность войны. Считалось, что война в первую очередь была спровоцирована германским монопольным капиталом. С упразднением капитализма в советской оккупационной зоне опасность войны была раз и навсегда устранена, в то время как на Западе из-за преемственности капиталистического экономического и общественного строя, а также из-за влияния США она по-прежнему угрожала всем немцам.
В заключение можно отметить, что даже по прошествии двадцатилетия после окончания Холодной войны мы не осмыслили этот феномен, что привело к капитуляции в ней мировой социалистической системы и СССР. Одна из причин такой «неосознанности происходящего» заключается в том, что Холодную войну изучают главным образом по части международных отношений, истории дипломатии, внешней политики, гонки вооружений. А это недостаточно, по сути ошибочно и лишний раз свидетельствует о глубоком и принципиальном непонимании политической, экономической, социальной, духовной и системно-исторической природы столь сложного явления глобального масштаба. И до тех пор, пока мы не поймем, как и почему потерпели поражение, а то, что поражение состоялось, сомнений нет никаких, пока не придем к правильным выводам, не выявим допущенные ошибки (это до сих пор не сделано), мы едва ли сможем всерьез рассчитывать на прогрессивное развитие в будущем. Целостное, системное осмысление Холодной войны – особая и неотложная задача, и именно она-то не решена у нас.
Предпосылки и период охлаждения отношений
Вторая мировая война кардинально изменила политическую карту мира и особенно европейского континента. Основные предпосылки нового расклада в мире сложились на завершающем этапе войны. Антигитлеровская коалиция, главную роль в которой играли великие державы - США, СССР, Англия, а, на последнем этапе войны, и Франция, - все менее отражала новую расстановку сил в
мире. Ни Англия, ни Франция, ни тем более, поверженная Германия не могли в послевоенный период играть прежнюю роль гаранта равновесия и стабильности на европейском континенте.
Международный авторитет Соединенных Штатов и Советского Союза, необычайно возросший к концу войны вследствие колоссального отрыва от других стран в военной, экономической и политической областях, способствовал усилению их международного положения и формированию биполярной системы международных отношений. Процесс ее становления растянулся на целое десятилетие.
Однако на начальном этапе такая расстановка сил не предполагала конфронтационности между ведущими державами. Изначально символизировавший ее «ялтинско-потсдамский порядок» ассоциировался, скорее, со «сговором сильных, чем с их противостоянием», Но эта тенденция не получила своего дальнейшего развития в международных отношениях, несмотря на то, что представляла возможность сохранить взаимоотношения между двумя складывающимися лагерями на грани «холодного мира», не давая ему скатиться к «холодной войне».
Определенная доля ответственности за качало конфронтации между СССР и США лежит на Англии, Франции и Германии, ревниво относившихся к своей новой роли в международных делах и стремившихся увеличить свой вес в мировой политике посредством различных политических интриг, имевших целью посеять взаимное недоверие между сверхдержавами (термин, которым подчеркивалась новая расстановка сил в мире).
Известную роль в развитии ситуации в этом направлении сыграла и позиция, занимаемая формально независимыми (от СССР) правительствами восточноевропейских стран. А начавшееся столкновение интересов СССР и США в различных точках земного шара, сделало призрачными перспективы сотрудничества сверхдержав и фактически положило начало эре конфронтации.
Разногласия между бывшими союзниками по антигитлеровской коалиции после того, как была достигнута общая, объединяющая их во время войны цель, перешли в иную плоскость. Побежденный был очевиден - Германия, но претендентов на лавры победителей было много, общей победы признавать никто не хотел, что и предопределило неизбежность столкновения, усугублявшаяся несовместимостью целей, преследуемых членами коалиции в новых условиях.
Но не все страны из стана победителей были в состоянии вести эту борьбу, так как понесли серьезные потери в экономическом отношении. Лишь двум государствам - СССР и США - удалось не только сохранить, но и значительно укрепить свои позиции, и именно между ними развернулась борьба за господство в послевоенном мире, продолжавшаяся вплоть до распада Советского Союза.
Одним из результатов войны стал экономический скачок США, предопределивший и адекватный рост их политических амбиций в мировой политике, О том, какие настроения царили в правительственных кругах Америки, свидетельствовало высказывание Б. Баруха: «Благодаря
могуществу своих вооруженных сил, своему превосходству в области экономики, своим ресурсам и моральной силе, вытекающей из американского образа жизни, Америка в состоянии утвердить свое руководство над миром». Необходимо признать, что такое мироощущение имело реальную основу. Ограниченное участие в непосредственных военных действиях (за годы войны численность американских войск не превышала одного миллиона человек, а население на этот период составляло около 110 миллионов человек) и вместе с тем наиболее активное и весомое обеспечение промышленной и финансовой основы борьбы с фашизмом способствовало необычайному росту экономической мощи Америки.
Годы второй мировой войны для экономики США были по-настоящему «золотыми»: с началом военных действий из Европы в Америку хлынул огромный поток капитала, значительно стимулировавший ее экономический рост. Этому прежде всего способствовала удаленность Соединенных Штатов от театра военных действий и связанная с этим безопасность вложения средств.
Расширение военного конфликта сопровождалось ростом военных заказов, что, в свою очередь, создавало благоприятные условия для ускоренного развития промышленности. Кроме того, в войне США выступали и как крупнейший кредитор стран антигитлеровской коалиции, которые по окончании войны оказались в финансовой зависимости от США. Опираясь на столь значительное экономическое преимущество и финансовую зависимость Европы в целом, американские политики считали, что последнее слово в послевоенном мире будет за ними.
Уверенность Соединенных Штатов в своем абсолютном превосходстве в послевоенном мире укрепилась после атомных бомбардировок Хиросимы и Нагасаки в августе 1945 года. Бомбардировка этих городов была приурочена к встрече глав государств на Потсдамской конференции. Новое «сверхоружие», продемонстрированное американцами, должно было показать всему миру, что США являются лидером и в военной области. Именно с помощью этого оружия американская администрация решила проводить в жизнь политику отстаивания своих национальных интересов в мире» Американские военные говорили об этом совершенно открыто. «Атомная бомба... вновь укрепила веру в то, что наши военно-воздушные силы обладают абсолютным оружием, которое позволит Соединенным Штатам навязать миру своего рода «Рах Americana» - таково, например, было мнение начальника генштаба армии США генерала М. Тейлора.
Атомные бомбардировки японских городов являлись, по сути дела, акцией устрашения, направленной прежде всего против Советского Союза. СССР вынес на себе основное бремя борьбы с фашизмом: его наиболее развитая в экономическом отношении часть территории находилась в зоне непосредственных военных действий и подлежала восстановлению. Еще более значительными были людские потери Советского Союза - более 27 миллионов человек.
Несмотря на то, что война тяжело сказалась на социально-экономическом положении страны, она также дала и мощный толчок экономическому освоению ее восточной части, которое было затруднено в мирное время. Восстановительные работы стали проводиться по мере освобождения оккупированных территорий. Быстрому подъему народного хозяйства страны способствовала монолитность тоталитарной системы, ее способность концентрировать ограниченные ресурсы
государства на конкретных направлениях развития экономики. Сталин и созданная им «машина» меньше всего при этом считалась с человеческими жертвами, оправдывая их идеологическими догмами. В налаживании экономики разрушенных районов страны принимала участие также и огромная армия военнопленных.
Тем не менее, к 1945 году страна была далека от экономических показателей довоенного времени. В конце войны мощь СССР базировалась не в экономической области (здесь лидерство США было неоспоримо), а в военной. СССР обладал самой многочисленной и боеспособной армией в мире: на конец войны, по различным оценкам, она насчитывала от 14 до 18 миллионов человек (если же исходить из общего числа всех занятых в этой сфере, то эта цифра должна вырасти на порядок). Кроме того, советские войска были далеко выдвинуты вперед от его непосредственных границ к возможному театру боевых действий. Даже обладание США атомным оружием не могло существенным образом повлиять на соотношение сил в этой области.
В последующие несколько лет каждая из сторон предпринимала попытки изменить создавшуюся ситуацию в свою пользу. Соединенные Штаты стали усиленно наращивать свой военный потенциал: в новом бюджете, принятом Конгрессом, были предусмотрены весьма высокие расходы на армию и военно-морской флот, составившие в 1946-1947 годах 13 млрд. долларов - около 40% от всего бюджета в 36 млрд. долларов, что, более чем в 10 раз, превышало расходы 1938 года.
Географическое положение США, сыгравшее немаловажную роль в процветании Америки в военные годы, в новых условиях создало определенные трудности, преодоление которых связывалось с реализацией программы строительства военных баз на территории других стран: на Атлантическом океане предполагалось построить 228 баз, опорных пунктов и радиостанций, на Тихом океане - 258 баз. В ряду мер, призванных усилить военную мощь Соединенных Штатов, был и принятый американским Конгрессом летом 1946 года закон о формировании армии мирного времени на основе всеобщей воинской повинности. Заметно увеличивались и размеры самих вооруженных сил, численность которых на 1 июля 1947 года должна была составить около 1 миллиона человек, США стремились усилить свой военный потенциал за счет использования достижений НТП, а не количественных показателей. Кроме того, достижения науки - создание дальней авиации и развитие военно- морского судостроения - позволяли держать в различных регионах крупные военные коитингенты.
Если США стремились достичь в отношении СССР превосходства в военной области, то для Советского Союза главной задачей являлось восстановление гражданских отраслей производства и постепенное избавление от становящегося непосильным бремени расходов на содержание армии. Опасаясь возможной дестабилизации системы, Советский Союз не пошел на резкое снижение вооруженных сил, а использовал их для укрепления своего господства в странах Восточной Европы. Во внутренней политике армия служила не только основой власти, но и использовалась как дешевая рабочая сила. Значительное отставание от Америки в экономическом развитии (что должно было вести и к военному отставанию) компенсировалось возможностью централизованной экономики концентрировать ограниченные ресурсы на определенных отраслях промышленности и количественным перевесом.
Таким образом, после разгрома фашистской Германии начала разгораться новая «война» между победителями за господство в мире, которая не ограничивалась рамками того или иного региона, а представляла собой глобальное противоборство двух сверхдержав.