Свод каменной пещеры казался выше. Белоснежный дракон больше не склонял голову под серыми глыбами. Расправив крылья, он нервно ходил взад-вперед, виляя хвостом и разбивая, словно хлыстом, попадающиеся на пути камни в мелкую щебенку.
Чунмён, подобрав ноги, спокойно наблюдал за мечущимся существом. Это больше завораживало, чем пугало.
После взмаха крылом кончик пера мазнул по лбу, растрепав челку, в этот же момент дракон развернулся к нему. Он смотрел выжидающе, но Чунмён не понимал, что от него хотят. Склонив голову, он не мог выдержать взгляда чёрных, как сама ночь, глаз.
— Ты вспомнил? — дракон продолжал разглядывать человека. В его голосе вместо упрека прозвучало волнение, и Чунмён удивлённо вскинул голову. — Ты не можешь вспомнить.
Тяжёлый вздох вырвался из пасти зверя. Дракон, устав, опустился, вытягивая шею вдоль лап. Всё волнение, недавно исходившее от него, сменилось отчаянием. Чунмёну показалось, что дракон стал меньше, а свет его тусклей.
— Извини, — не полностью понимая, за что просит прощение. Чунмён присел рядом, погладив дракона по носу, нежным перышкам и длинным усам.
Они сидели в тишине. Свернувшись вокруг человека кольцом, дракон позволял ласкать себя, уложив широкую морду на его колени. Он тихо и грустно урчал, почти пел, как огромная белая кошка. В груди Чунмёна скреблась тоска. Хотелось заплакать, вскочить на ноги и убежать. Выше, дальше. Вместе с драконом. К кому-то, кто очень давно их ждал.
Зарывшись носом в короткие перышки на шее зверя, Чунмён тихо позвал:
— Откуда ты?
— Я всегда был здесь.
— Почему ты не приходил раньше?
— Я не мог. Так же, как и ты сейчас не можешь прийти ко мне.
— Но я с тобой.
— Только лишь во сне.
***
Время текло тягуче, нудно, долго. Совсем, как на картине Дали, которая Чунмёну почему-то никогда не нравилась. Взглянув на часы, Ким перевёл взгляд на напарника, спорившего о чем-то со стажёром, и снова на часы.
Он находился в тупике.
За окном бушевала гроза, уже вторые сутки терроризирующая город, а у них наметилось полное затишье в деле. Прошло пять дней с обнаружения последней жертвы, но ничего не происходило.
— Хён, что-то случилось? — заметив отстраненный вид детектива, Сехун, проигнорировав Чанёля, подошел к столу. — Ты плохо себя чувствуешь?
— Всё в порядке, Се. Не переживай. — отмахнулся Ким.
После нападения КванГю, альфа то и дело интересовался его самочувствием. Забота стажёра умиляла, но он столь часто слышал этот вопрос дома, что начинало надоедать. — Ты не видел последний отчет Ли с допроса?
— Так вот же он, — стажёр указал на листок под рукой омеги. — Хён, с тобой точно всё в порядке?
— Да, да… — отмахнулся от него Чунмён и, не обращая внимания на младшего, уткнулся в бумаги.
Он в сотый раз перечитывал показания и мог бы процитировать их дословно, но до сих пор не видел во всём этом смысла. КванГю продолжал утверждать про монстра и каждый раз всё больше верил собственным словам, придумывая новые факты. Многие уже сомневались, что это вообще хоть как-то связано с делом. Слишком много было отличий и несостыковок. Например, кровь на куртке Ли принадлежала хозяину бара, с которым он подрался в тот вечер, когда, поругавшись с девушкой, напился и отказался платить.
Смерть СонМи тоже смущала. Жертвы до неё действительно умирали странно. Врачи не знали причин, их сердца просто останавливались во сне. Четыре молодые омеги закончили свои жизни, будучи здоровыми и полными сил. В случае с пятой жертвой присутствовали следы насилия. Патологоанатом объяснил, что на момент получения травмы она была еле жива, и это, скорее, облегчило её муки. Но точную причину смерти он так и не назвал. Некоторые сотрудники предполагали, что КванГю сам убил девушку: он обмолвился, что та ему изменяла, — и предлагали отдать дело другому отделу, но Чунмён сопротивлялся. Он не хотел так легко сдаваться.
— Ты опять это читаешь, — голос Кенсу вырвал из размышлений. Бета устало опустился в кресло рядом, в руках он держал какие-то отчёты, но делиться ими не спешил. — Отложи. У меня для тебя новости, но вот хорошие или плохие — решать тебе.
Протянув бумаги, он попросил Сехуна принести кофе, на что тот обиделся, бурча под нос, что его всегда отсылают, когда происходит интересное. Но все же послушно пошел выполнять просьбу, попутно получая заказ и от других старших коллег, услышавших о бодрящем напитке.
— Что это? — Чунмён непонимающе пролистал стопку бумаг с изображёнными на них графиками, схемами и множеством непонятных формул.
— Химический анализ жемчужин. Я делал запрос, чтобы их проверили по всем параметрам. Откуда, где и как их вырастили, с чем соприкасались, где использовали и вся подобная дребедень, которая ни черта не должна нас касаться. Но лентяи из лаборатории только сейчас смогли завершить экспертизу. Видите ли, у них закончились какие-то реактивы.
— И? — выжидающе уставился на него Ким.
— Во-первых, на поверхности жемчужин совершенно ничего нет. Ни отпечатков, ни хоть каких-то намеков, где они хранились до этого.
Это явно было плохой новостью.
— Во-вторых, как оказалось, все жемчужины идентичны. По внешним данным предполагают, что они с залива Манаар или Персидского. Только в условиях местных вод характерен такой перламутровый блеск. Они естественного происхождения, что вкупе с крупной формой придает жемчугу особую редкость. Я поискал в интернете, но не нашел ни единого упоминания о подобном. Либо он из частной коллекции, либо… — До сделал паузу, оглянувшись в поисках кофе, но Сехун ещё возился на кухне.
— Так теперь мы сможем сузить круг подозреваемых, — воскликнул Ким, вскочив с места.
— Каких подозреваемых? Очнись, Мён. Ты даже не знаешь, среди кого искать.
— Надо проверить всех коллекционеров жемчуга.
— Это не бриллианты или драгоценные камни. За жемчугом не ведут учета. Если какой-нибудь ныряльщик найдет бусинку, он может просто оставить её у себя, а ты и знать не будешь.
— Но, — возмущенный детектив был не согласен.
— Я еще не всё сказал, — осадил его Кенсу. — В лаборатории сообщили: жемчужины, что нашли у тела девушки, — фальшивка. Иронично, не правда ли?
Ким сел обратно, удивленно уставившись на полицейского. Обманщице — фальшивку в дар. Случайность ли? Теперь отличия лишь подтверждали обратное: у всех смертей один почерк, — и впервые Чунмён почуял вкус надежды.
— Скорее всего, девушку убил тот же человек. Слишком всё символично. — До думал точно так же. Обеспокоенно взглянув на друга, он добавил: — Пожалуйста, будь осторожней. Не занимайся расследованием один. Если уходишь, бери кого-нибудь с собой. Хотя бы макне.
Чунмён кивнул.
Наконец вернувшийся Сехун поставил на стол полицейского полную чашку с ароматным напитком, и Кенсу с удовольствием отпил из неё. Рядом с Чунмёном опустилась ещё одна, но всё внимание детектива было приковано к поисковой строке на экране компьютера. Сказанное До Чунмён хотел проверить лично.
***
Ночью гроза усилилась. Чунмён не мог заснуть. Ворочаясь, он постоянно думал о деле. Его съедал интерес: кто тот загадочный человек, что убивает его собратьев. Зачем ему это? Неприязнь, месть или еще какие мотивы? Зачем убивать тех, кто и так настрадался по жизни.
Чунмён судил по себе. Он не знал, как жили жертвы, но догадывался, что в детстве им приходилось также нелегко, как и ему. Это повзрослев можно сбежать от общества, спрятаться, замаскироваться, в детстве приходится жить среди тех, кто тебя презирает и ненавидит. И не потому, что не можешь уйти, а потому, что зависишь от них.
Чунмён до десяти лет жил в приюте. Цвет синих глаз пугал других детей. Он считался изгоем и причиной всех их бед. Получил плохую оценку — Чунмён косо на кого-то посмотрел. Отругал воспитатель, значит это Чунмён прошёл слишком близко. Доходило до смешного, даже в непогоде или собственных неудачах обвиняли его. Само существование отличающегося от них мальчика страшило детей. А за страхом рождалась ненависть. То, что дети могут быть жестоки, знают все, но насколько они на самом деле безжалостные, знают лишь те, кто попал к ним в немилость. Преподаватели, видя всё, не вмешивались и тоже сторонились мальчика. Так Чунмён понял, что в этой жизни ждать помощи неоткуда. Таким уродам, как он, суждено жить в одиночестве и молить судьбу в следующей жизни быть милостивей.
Впервые он подумал иначе в шесть, когда в приют привели новенького. До Кенсу был бойким мальчиком. Его родители погибли, а родственников не было, но он ни разу не показывал своих слёз. Лишь иногда глубокой ночью из-под одеяла слышались сдавленные всхлипы.
Их дружба завязалась в одну из таких ночей.
Когда Чунмён, прячась в туалете, замазывал очередные ссадины и синяки, Кенсу с невозмутимым видом утер раскрасневшийся после слез нос и протянул ему пластырь с нелепым цветочным узором, заявив, что бить себя позволяют только слабаки. Чунмён не спорил, он и был слабаком. Посмотрев на новенького, прямо в глаза, он понял, что тот пришел не издеваться.
— Ты не боишься меня? — удивился он.
— С чего бы? — хмыкнул До, не отводя взгляд. Шагнув ближе и оказавшись напротив, он добавил: — Ты необычный и красивый. Очень.
Чунмён вздрогнул от непривычных слов. Впервые омегу не обозвали уродом, а похвалили его изъян. Щеки тут же залились румянцем. Захотелось сбежать, но Кенсу вновь удивил его. Поймав за локоть и подведя к умывальникам, обработал ранки, а после так же невозмутимо, забыв умыться сам, молча ушёл спать.
После этого случая Кенсу стал его тенью. Вначале он держался в стороне. Чунмён видел его, чувствовал на себе взгляд, ловил несмелые улыбки и потихоньку начал отвечать им. Присутствие Кенсу становилось чем-то правильным и привычным.
Постепенно дистанция сокращалась, они все чаще встречались на переменах, вместе ели и гуляли. Маленький бета вступался за него в драках, но против толпы мальчишек не попрёшь, и в итоге раны залечивали оба.
Узнавая друг друга лучше, Мён понимал, что Кенсу тоже прячется под маской. На первый взгляд, холодный парень оказался очень заботливым и, как ни странно, ворчливым. Особенно он беспокоился о делах омеги. Пропущенный завтрак, порванная одежда, несделанные уроки — он как родитель отчитывал за проступки. Чунмён хоть и обижался, но радовался такому вниманию. Кенсу стал той семьей, что отказалась от него. Он уверенно становился частью его жизни и, несмотря на всю грязь, появившуюся в его собственной, явно давал понять, что уходить не собирается.
Тогда впервые Чунмён понял, что у него есть друг — самый близкий человек, ради которого захотелось бороться. Давая отпор своим обидчикам, он ограждал и друга от проблем. Только так он мог выразить свою благодарность.
С появлением таких мыслей что-то изменилось, а после… а после появился Лухан, и это стало началом новой жизни.
Робкий стук в дверь отвлек омегу от воспоминаний. В проеме показалась голова Лухана, и Чунмён не сдержал смешка. Только вспомнил, и вот он появился.
— Не спишь? — зевнув, Лухан проник внутрь. Потеснив младшего, он улегся рядом, внаглую закидывая на него ноги и не обращая внимания на чужие протесты. — На улице такая гроза. Не могу спать.
— А то, что я уже засыпал, тебе не интересно?
— Врушка, — Лу щелкнул Мёна по носу и взялся гладить по волосам. С этой привычкой приходилось мириться, старший получал удовольствие и успокоение от этого действия.
— Я вспоминал нашу встречу, — признался Чунмён.
— Незачем вспоминать столь мрачные события.
— Но именно так я познакомился с тобой.
— Я бы всё равно нашёл тебя. Но мне не нравится думать, что всё случилось именно так. — Скользнув пальцами по лбу, Лухан погладил шрам, как напоминание былого, и о чём-то задумался.
Чунмён никогда не понимал его. Старший шутил про судьбу и что им суждено было встретиться, но Киму всегда казалось, что за его словами скрывается нечто большее, пока недоступное его пониманию.
— Может, посмотрим кино? — предложил Лухан, вынырнув из собственных дум. Чунмён согласно кивнул.
Пока старший выбирал в гостиной фильм, Чунмён сворачивал плед и набирал удобных подушек, намереваясь заснуть на диване, так как не сомневался, что старший выберет какую-нибудь мелодраму или трагедию, которыми он порой грешил. Добравшись с мягкой ношей до дивана, он собирался завалиться сверху, но из комнаты раздался звонок телефона, и оба покосились в сторону шума.
Лухан недовольно скривился, зная, что сулят такие ночные звонки. Чунмён тоже догадывался, поэтому бросился отвечать на вызов.
Он слушал взволнованный голос Пака не больше минуты, попутно стягивая с себя домашнюю майку и штаны, и, узнав адрес, отключился.
Когда омега вновь вышел из комнаты, Лухан ждал его в прихожей. Никак не прокомментировав ночной уход, он лишь сунул в руки зонтик и попросил вести себя осмотрительнее.
***
Новым местом преступления оказалась улица.
Под черным тентом уже суетились эксперты, спеша собрать улики. Прожектора мертвым светом выхватывали из темноты суетящихся людей, вырисовывая на асфальте причудливые тени. Чунмён поежился. В ночи суматоха казалась мрачной, а непрекращающийся ливень лишь усугублял атмосферу.
Одолжив маленький фонарик у пробегающего мимо полицейского, Ким подошел к месту преступления, где уже толпились Пак и До.
Остановившись за спинами коллег и поняв, что за спорами те его не заметили, Чунмён не сдержался от маленькой шутки. Подсветив лицо снизу вверх, он вынырнул между двух мужчин, не забыв при этом громко крикнуть: «Бу!»
Чанёль, как и ожидалось, отпрыгнул на добрых полметра, хватаясь за сердце и с осуждением взирая на напарника. Кенсу не шелохнулся, но Ким заметил, как тот вздрогнул, и этого было достаточно, чтобы понять — шалость удалась.
— Как дитё малое, — холодно бросил бета. Чанёль в это время возмущался, что с этой работой у него появились проблемы с нервами и сердцем.
— Я лишь хотел разрядить обстановку, — оправдался Ким, но, взглянув на тело, помрачнел. Как же он не любил эти моменты. Он всегда знал, чего ждать, но каждый раз мороз по коже пробегал, встречаясь с безжизненным взглядом «кукольных глаз».
— Это точно наше дело?
— На все сто, — лишил его надежды Пак. — Молодой мужчина, омега, глаза голубые, причина смерти не установлена, видимых повреждений нет, во рту жемчужина в сантиметр диаметром, — отрапортовал младший.
— Почему здесь?
— Неизвестно. Его случайно обнаружили прохожие.
Чунмён присел у тела. В свете прожекторов бледность кожи выглядела пугающе. На лице покойного не отражалось никаких эмоций. В целом, всё напоминало прежние случаи, за исключением обстановки. Вместо тёплого дома — холодная подворотня, вместо кровати — мокрый асфальт. Ещё смущал вид одежды. Кожаная куртка была полностью расстегнута, а на рубашке не хватало нескольких пуговичек. Их словно выдрали, пытаясь наспех раздеться. Оглядевшись, Чунмён заметил одну неподалеку от тела и спрятал ее в пакет для улик.
— Вблизи есть клубы или бары? — поинтересовался детектив у полицейского.
— Ниже по улице начинается довольно оживленный район. Там на каждом шагу клубы, бары и мотели. Думаешь, он пришёл оттуда?
— Не уверен, но, судя по его внешнему виду, он пришел сюда не один и ему не терпелось избавиться от одежды.
— В смысле? — не понял Пак.
— В смысле, что он был крайне возбужден.
Чанёль поперхнулся, поняв, на что намекает напарник.
— Хочешь сказать, он собирался заняться сексом? Но тут грязно. Да и не слишком ли холодно для таких дел?
— Для таких дел нет понятия «не место» и «не время». Ты же альфа, сам все должен знать, — Чунмён подвигал бровями, намекая и вгоняя напарника в ещё большую краску.
— Фу, хён, не делай так, — заныл Чанёль. — Ты же мне таким теперь и будешь сниться.
— Фу, — передразнил его омега, — я что, предмет твоих ночных фантазий? Извращенец.
— Скорее, кошмаров — это совершенно другой жанр.
— Без разницы, я запрещаю тебе видеть меня во сне. Тем более голым.
— Во-первых, ты не можешь мне запретить видеть кого-то во сне. А во-вторых, почему голым-то? Я ничего про голого не говорил! — вскрикнул Чанель. — Хён, прекрати нести чушь. Ты все-таки омега.
— И что?
— Ты должен быть скромным и нежным.
— Пф, что за чушь? — хмыкнул Чунмён. — Я работаю с трупами и маньяками и по определению не могу быть скромным и нежным.
— Ты и не пробуешь…
— Может, вы уже прекратите? — спор прервал недовольный Кенсу. — Вы не в школе, так что лучше подумайте, господа детективы, что делать будем?
— А что тут делать? — пожал плечами Ким. — Ждём ответа от экспертов. А пока можно осмотреть окрестности. Надо бы пройтись по местным заведениям и узнать, не видел ли кто этого парня.
— Я с тобой, — настоял полицейский.
— Зачем? — Кенсу уже хотел возразить, что не позволит ему ходить по сомнительным заведениям в одиночку, но Чунмён перебил. — Я не собираюсь идти туда сейчас. Во-первых, это глупо, во-вторых, опасно. Я только осмотрюсь и обратно в офис. А вы пока езжайте в морг.
Кенсу всё равно не хотел соглашаться, но Чунмён привел ещё один весомый довод.
— Тебе не о чём переживать, здесь полно полицейских. Что со мной случится? — он указал на младших сотрудников, которых здесь действительно находилось предостаточно. И, нехотя, До пришлось согласиться.
Оставшись один, Чунмён огляделся. Интересно, откуда именно пришла жертва? Варианта было всего два: либо жертва спустилась с шоссе по направлению развлекательных улиц, либо наоборот. Чутьё явно указывало на второй вариант, и, подумав, он решил проверить догадку. Ким не собирался заходить далеко, лишь немного осмотреться и вернуться, потому, не заботясь кого-то предупредить, пошёл вниз по улочке.
Дорога здесь плохо освещалась, большинство фонарей разбиты, а единственные уцелевшие светили ближе к концу пути. Пройдя половину маршрута, Чунмён затормозил. До увеселительного района оставалось метров двести, а за спиной уже почти нельзя различить голосов. Лишь отдаленный гул. Он нервно дёрнул плечами. Ким не боялся темноты, знал приемы самообороны и был вооружен, но гадкий холодок пробежал по спине. Он чувствовал, что за ним наблюдают. Не позволяя страху овладеть собой, он прошёл дальше и резко остановился, когда сзади послышался звон бьющегося об асфальт стекла. Обернувшись, он замер, вглядываясь в черные тени в углах, но оттуда выбежала лишь толстая крыса, тут же прячась за мусорными баками.
Усмехнувшись собственной реакции, Чунмён пошёл дальше, но успел сделать лишь пару шагов, как за спиной вновь послышался шум. Во второй раз обернуться детектив не успел. По затылку прошла острая боль, и перед глазами поплыло. Он запоздало понял, что на него напали, но позвать на помощь не успел. Кто-то нанес второй удар по голове, и мир погрузился во тьму.
Глава 8: Вторая встреча
Открывать глаза не хотелось. Тела он почти не чувствовал, лишь в голове глухо пульсировало, давая понять, что он еще жив.
Где-то в глубине сознания он слышал дыхание живущего в нём существа. Оно переживало. Чунмён вновь ощутил, что тот не иллюзия. Дракон жил в нём, существуя на грани сна и яви. Он попробовал позвать зверя, и тот ответил отдаленным рыком в глубине сознания.
Не ожидая, что ему и правда ответят, Чунмён вздрогнул и тут же пожалел об этом. Словно запустив цепную реакцию, боль тупой волной прошлась по всему телу и осела пульсацией в голове. Он застонал. К горлу подступила тошнота, и захотелось вновь окунуться в сон, где темно и тихо.
— Тише, тише… — мягкий, успокаивающий шёпот прозвучал неожиданно у самого уха. Голос казался родным. Словно он знал его давно. Очень давно. Ни год и не два, а целую вечность. Но это был не Лухан. — Всё хорошо, — повторил кто-то, — успокойся.
Чужие слова и правда успокаивали, боль отступала.
Чунмён открыл глаза, когда почувствовал на лбу прикосновение мокрой ткани. Ему сменили компресс, и неизвестный склонился над ним, чтоб его смогли разглядеть.
— Крис? — удивлённо воскликнул Ким и второй раз пожалел о своих действиях. Собственный голос звонким эхом отразился в голове. Пришлось опять зажмуриться и подождать, когда подступившая тошнота отпустит. — Извините, я хотел сказать господин Ву. — Неловко произнёс он. — Что случилось? Где я?
— Прошу, не надо официоза, — улыбнулся альфа. — Сейчас вы не при исполнении. Можно просто Крис. — Подождав пока Чунмён кивнёт, он продолжил: — Вы у меня дома. Я нашел вас на улице без сознания. Полагаю, на вас напали. Как вы себя чувствуете?
— Голова раскалывается и тошнит, — признался омега. — И зовите… зови меня Чунмён. Сам ведь предложил говорить неформально.
— Чунмён, — медленно произнёс Крис, словно впервые слыша имя и пробуя его на вкус. Ким ощутил волнение. Непонятный восторг и тепло от того, как чужие уста повторяли буквы. — Красивое имя, — улыбнувшись каким-то своим мыслям, Ву вновь потянулся к компрессу. Чунмён надеялся, что альфа не заметил его смущения, когда ладонь легла на лоб, проверяя температуру, а после, поправив растрепавшуюся чёлку, заменилась прохладным полотенцем. — Лекарство поможет от тошноты и приглушит головную боль, — из тумбочки рядом с кроватью Ву достал блистер с таблетками и, выдавив две горошинки в ладонь, протянул их, подавая следом и воду. — Если вновь затошнит, они будут лежать рядом.
Взяв лекарство, Чунмён выпил его под внимательным взглядом альфы и хотел было поблагодарить, но Крис перебил его. Выглядел он немного обеспокоенно.
— У тебя сотрясение. Не сильное, — тут же поспешил добавить он. — Я отчасти медик, поэтому разбираюсь в этом. Мой дед был мастером народной медицины и многому научил меня, поэтому, не сочти за наглость, но я осмотрел тебя, пока ты лежал без сознания.
— Всего? — Чунмён невольно пискнул, представив, как Крис проводил осмотр, и подтянул одеяло повыше. Он не знал, что его смущало больше: то, что он лежал беззащитным перед альфой, или то, что он был беззащитным именно перед Крисом.
— Так как тебя ударили по голове и шла кровь, я проверил, нет ли других ран. Тебя это смущает? — прекрасно видя, как щеки омеги покраснели, весело хмыкнул Крис.
— Не то чтобы… — замялся Мён, и осекся: — Стой. А почему я у тебя? На улице находилось много полицейских, почему ты никого не позвал?
— Я заметил желтые ленты-ограждения выше по улице, но полиции нигде не было.
— Странно, — Чунмён задумался. Непонятно, почему напавший бросил его так и почему полиция не проверяла округу. И сколько же он пролежал там, что все уехали? Вопросы медленно атаковали сознание, пока Чунмён не понял одну очень важную вещь. — Который час? Как давно я у тебя нахожусь?
— Я нашел тебя ранним утром, а сейчас уже вечер. Ты проспал у меня весь день.
— Вот чёрт! — Чунмён вскочил с кровати, но, забыв про слабость, начал заваливаться. Крис вовремя подставил руки, став опорой.
— Спокойно, тише. Тебе ещё нельзя вставать.
— Я труп, — завыл Чунмён, оседая в чужих руках. — Лухан убьет меня или запрет дома пожизненно.
Крис усадил его обратно и протянул стакан воды.
— Лухан — твой парень? — поинтересовался он. На миг показалось, что голос стал холодней.
— Хуже, — вздохнул Ким. Дать определение их отношениям было сложно: они не пара, не родственники, даже дальние, но между ними существовала некая связь. Чунмён считал, что ближе Лу у него никого нет. Даже Кенсу воспринимался по-иному. Тот был близким другом, братом, защитником. Лухан стал для него богом, подарившим вторую жизнь.
— Что может быть хуже? — хмыкнул Крис.
— Это сложно объяснить. Но не в этом суть. Понимаешь, мы только недавно помирились, а я вновь разочаровал его. Он больше не поверит мне. — Чунмён выглядел так подавленно, что Крис не удержался и погладил его по голове, как маленького, но омега даже не обратил внимания.
— Действительно, сложно. Может, я чем-то могу помочь? Объясню всё.
— Нет, — покачал головой Чунмён. — Если он узнает, что я столько времени провёл у тебя, то всё станет только хуже.
— Я же могу и соврать. Тогда и совесть твоя чиста, и нервы твоего Лухана целы. — Крис ободряюще улыбнулся, желая хоть как-то помочь омеге.
— И что ты ему скажешь?
— Про травму всё же придется рассказать. Могу лишь соврать о причине её появления и успокоить, что все время ты провел в больнице под наблюдением врача, то есть меня. Это недалеко от истины, — Ву подмигнул. — Пойдёт?
— Пойдёт, — согласился Мён и сам удивился, как легко он готов пойти на обман.
Включив телефон, вначале он прочёл все пропущенные сообщения не только Лухана, но и от Кенсу, и Чанёля с Се, и даже несколько от Чондэ, просящего скорее ответить. От осознания, сколько людей за него волновалось, стало страшно, но, сделав глубокий вздох, он набрал номер старшего. В динамике не успело послышаться и одного гудка, как на звонок ответили.
— Я всё объясню…
— Ким Чунмён, если ты еще жив, я лично придушу тебя, — зло процедили сквозь зубы по ту сторону. — Где ты?
Пока Чунмён мешкал с ответом, Крис, выхватив у него телефон, ответил сам:
— Добрый день. Вы опекун Ким Чунмёна? — Крис заговорил как настоящий врач, и, представив озадаченное лицо беты, Чунмён невольно улыбнулся. — Вас беспокоят из больницы. Подождите, не волнуйтесь так. Всё хорошо. С ним всё в порядке. Я звоню, чтобы успокоить вас, — продолжил китаец. — Пациент только что пришел в сознание и просил позвонить вам. Да дайте же мне договорить, — возмутился Крис, когда на том конце снова стали заваливать беспокойными вопросами. — Ничего серьезного не произошло. Вчера он получил травму, и в целях безопасности мы оставили его под наблюдением врачей.
Крис недовольно отодвинул телефон от уха. Видимо, Лухан опять засыпал его вопросами и, прошептав Чунмёну «Не волнуйся», Ву вышел из комнаты, лишая возможности послушать дальнейший разговор.
Оставшись один, Чунмён откинулся на подушку. Голова болела уже не так сильно, и тошнота прошла, но тело было как ватное, и он понял, что жутко хочет спать. Он часто заморгал, боясь, что вновь заснёт, и огляделся. По обстановке вокруг казалось, он находился в комнате альфы. Большая кровать, встроенный шкаф на всю стену, тумбочка да пара кресел у окна — все лаконичное и выдержанное. Руки хозяйки-омеги не чувствовалось, что означало — Крис жил один. Чунмён хмыкнул на собственные мысли и посмотрел на дверь, за которой послышались шаги.
— Всё хорошо? Он поверил?
Крис кивнул, отдавая телефон, и улыбнулся, заметив сонный вид омеги.
— Я со всем разобрался, поэтому ты можешь спокойно поспать.
— Но что ты сказал Лу? — подавив зевок, уточнил Чунмён.
— Наплёл небылицу. Сказал, что ты погнался за вором, но он был не один, и тебя ударили по голове. После добрые граждане отвели тебя в больницу.
Чунмён усмехнулся. Действительно, небылица. Неужели Лухан поверил в это.
— Эй, я умею говорить убедительно, — фыркнул альфа. — К тому же здесь действительно небезопасный район, а поблизости есть больница. Имя свое я намеренно не назвал, он не знает, какой врач звонил. Так что если вдруг захочет проверить, то ничего не найдёт.
— Знаешь, сейчас ты похож на мошенника, — пошутил Чунмён. — Так складно врёшь. Может, мне стоит опасаться тебя, вдруг ты и правда какой-нибудь маньяк.
— Обижаешь, — хмыкнул Ву, — настоящий маньяк не стал бы столько возиться с твоей беспомощной тушкой. Я бы придумал занятие поинтересней. — Чунмён резко поменялся в лице, и, заметив это, Крис засмеялся в голос, сильнее пугая своим поведением омегу. — Да шутка это. Я просто неудачно пошутил.
— Опасно так шутить с детективом, — неуверенно улыбнулся Чунмён в ответ.
— Эй, не я начал эту тему. Я подумал, у вас юмор такой, особый. Так что все претензии к тебе.
Мысленно согласившись, Чунмён извинился. Он хотел сказать что-то еще, но зевок перебил его.
— Всё. Хватит болтовни. — Присев на край кровати, Крис поправил одеяло, вновь напоминая заботливого родителя, и, забрав пустой стакан, встал. — Твой Лухан хотел приехать сегодня, но я убедил, что для приёмов уже позднее время. Поэтому он приедет за тобой завтра. Сейчас тебе нужно поспать, и ни о чем не беспокойся.
— Но как же завтра…
— Я же говорю, ни о чём не беспокойся. Спи.
Чунмён послушно прикрыл веки, тут же чувствуя, как сон утягивает его из этого мира. Он еще слышал тихие шаги Криса, покидающего комнату, когда почувствовал запах моря и солоноватый привкус на губах.
***
Утром Чунмёна разбудил запах еды. Желудок моментально отреагировал громким урчанием, напоминая, что в него давно ничего забрасывали, но просыпаться полностью не хотелось. Он всё еще нежился в отрывках сна о теплом солнце и мурлыкающем на его коленях драконе, благосклонного к нему этой ночью.
Зашедший в комнату Крис по-доброму хмыкнул, взглянув на уткнувшегося в подушку омегу, но ничего не сказал.
Чунмён слышал, как тот прошелся по комнате, а когда вышел и из кухни вновь послышалась возня, он перевернулся на спину, уставившись в потолок.
Пусть и глупо, но только сейчас он осознал всю масштабность произошедшего. Во-первых, на него напали. Непонятно, произошло ли это случайно или как-то связано с делом, но факт оставался фактом: его жизнь подверглась угрозе. Во-вторых, из-за этого теперь еще больше проблем с Луханом. Неважно, что там вчера наговорил ему Крис, и неважно, поверил Лу или нет. Главное, что успокаивать обещаниями, будто ничего страшного не случится, станет теперь практически невозможно. В-третьих — сам Крис. Чунмёна больше всего мучали мысли об альфе. Он вновь себе напомнил, что ничего не знает о нем. Он не знал, что это за человек и как он жил, но при этом ему было комфортно с ним. Ему хотелось довериться, и Чунмена пугало это. Он же знал, чем такое опрометчивое поведение заканчивается. Сталкивался с подобным по работе. Но он все равно чувствовал себя глупым мальчишкой, забывающим про осторожность, свою тайну и безопасность.
Вспомнив про безопасность, Чунмен потянулся проверить оружие и почувствовал панику, понимая, что кобуры на нем нет. Оглядевшись, он увидел её на столике рядом с телефоном и облегченно выдохнул. Вот и то, чего он боялся. Раньше бы он первым делом проверил, где оружие, но вчера он даже не вспомнил о нем.
Не без труда встав с кровати, Чунмен дошёл до кухни, где хлопотал альфа, и окликнул его.
— Доброе утро. Можно мне воспользоваться твоей ванной?
— Конечно, — улыбнулся Крис. — Чувствуй себя как дома и не переживай.
Чунмён благодарно кивнул и скрылся в ванной. Когда он вернулся на кухню, на столе уже стоял завтрак, а Крис разливал по кружкам кофе.
— Тебе обязательно нужно поесть, — он отодвинул для омеги стул, приглашая за стол, — но перед этим выпей лекарство, — во вторую кружку Крис налил чай, объясняя, что это травяной отвар, и лишь когда Чунмён осушил ее до дна, сел напротив. — Молодец, — подмигнул он омеге, — а теперь кушай.
Чунмён послушно взял палочки, игнорируя явное смущение. Пока они ели, он тайком разглядывал альфу, попивающего кофе. Его лицо вновь показалось знакомым. И не только внешность. Голос, взгляд, ощущения рядом с ним — всё навевало некий образ, который Чунмён забыл. Он копался в своей памяти, пытаясь вспомнить, но понял, что точно не встречал Криса раньше.
— У меня что-то на лице? Ты постоянно смотришь на меня. — Чунмён не заметил, как альфа, поймав его с поличным, сам с любопытством поглядывал на него. Он хотел соврать что-нибудь, но достойного ответа так и не придумал.
— Ты кажешься знакомым, — признался омега. — Но я уверен, мы не встречались раньше. Я прав?
Крис пристально посмотрел на него. На мгновение показалось, что взгляд стал осуждающим, но, загадочно улыбнувшись, он лишь пожал плечами:
— Кто знает, кто знает…
***
После завтрака они отправились к той самой больнице, где по легенде Криса Чунмён провел почти сутки. Дойдя и остановившись у крыльца, альфа огляделся.
— Твой друг скоро будет.
— Думаешь, он поверил?
— Думаю, ему важней скорее убедиться, что с тобой всё в порядке. Он наверняка забудет обо всём сейчас. А дома, если начнёт задавать вопросы, ты знаешь, что соврать. На всякий случай я забил тебе в телефон свой номер. Если понадобится помощь — звони.
— Спасибо.
Чунмён поклонился. Он действительно был благодарен Крису, хоть и стоило вести себя осторожней. Когда он вновь выпрямился, альфы рядом не оказалось. Чунмён удивленно замотал головой, но тот словно испарился. Он хотел позвать его, но со спины неожиданно налетели, чуть не сбивая с ног, и родной голос, по которому он успел соскучиться, обрушился на него словами полными беспокойства и страха.
— Дурак! Ненавижу тебя, — Лухан громко ругался, но обнимал младшего до боли в ребрах. — Ты хоть представляешь, как я испугался? — развернув Мёна к себе, он заглянул в глаза, но тот не мог сфокусироваться на нём, продолжая искать Ву. — Эй, ты слышишь меня?
— Прости, тут только что был… — Чунмён перевел взгляд на бету и осекся. Про Криса говорить не стоило. Даже как о враче. Лухан бы попросту его не понял, и это стало бы причиной еще одного беспокойства. — Неважно, — он улыбнулся и прижался к старшему, безмолвно прося объятий. Он соскучился. Ему очень хотелось, чтобы бета крепко обнял его и ни о чем не спрашивал. — Пожалуйста, отвези меня домой. Я немного устал.
Словно читая мысли, Лухан вздохнул, и, обняв, повел к машине.
— Хорошо, поехали домой. — Усадив на соседнее сиденье, он присел перед Чунмёном на одно колено. — Сегодня я не буду ни о чем тебя спрашивать, но это не значит, что я спущу все с рук. — Он протянул ладонь к чужой щеке, поглаживая поцарапанную кожу. — И не надейся, что сможешь разжалобить меня своим видом. Тебе придется все рассказать. Полностью все. — Поднявшись и закрыв дверцу, Лухан прошел к водительскому месту. Он хмурился, отчего на лбу и в уголках глаз собирались морщинки. Явно очень злился и пытался выглядеть сурово в своей угрозе, но Чунмён не мог сдержать улыбки. Лухан был неисправим.
Глава 9.1: Надежда
Всю дорогу они ехали молча. Лухан искоса поглядывал на младшего, но тот, рассматривая мелькающий за окном пейзаж, возвращался мыслями к Крису. Альфа задевал что-то внутри него, вызывая странные чувства, ощущения, образы. Он как будто чувствовал знакомый запах из детства, такой далекий, но близкий. Когда кажется, ты вот-вот вспомнишь, что тебя с ним связывает, но прошлое ускользает между пальцами, оставляя невидимый шлейф призрачных воспоминаний. Крис точно так же навевал смутные воспоминания близости. Настолько смутные, что Ким тут же о них забывал.
— Чунмён, твой телефон, — голос Лухана, напугав, вывел его из раздумий. — Ты разве не слышишь?
— Задумался, — игнорируя обеспокоенный взгляд, он потянулся за непрекращающим трезвонить гаджетом. На экране высвечивалось имя напарника. Покосившись на старшего и нажав на вызов, он услышал голос Пака, который вначале отругал омегу, а после сказал, что его ждут в офисе. — Хорошо, — несмело ответил Чунмён и грустно повернулся к Лухану.
— Я не Се, на меня это не подействует, — хмыкнул он, старательно игнорируя брови домиком и надутые губы. — Ты в курсе, что уже не ребенок и ведешь себя глупо? — упорствовал он. — И к тому же ты только из больницы. Тебе нужен отдых.
— Я бы перестал так делать, если б знал, что ты не поведешься. Лу, ну пожалуйста. Чанёль сказал, что у них важные новости и мне срочно нужно в офис.
— Совсем недавно ты хотел домой, — хмыкнул бета.
— Совсем недавно мне не звонили с информацией по работе. Ну Лу, ну пожалуйста. Ты не можешь запретить мне работать. Мы же взрослые люди, а ты ведешь себя глупо. Ну Лу-у-у…
— Глупый здесь только ты.
Вопреки словам, Лухан развернулся в сторону участка.
***
Добравшись до работы, Чунмён сразу же поспешил наверх в офис, но по пути словно по традиции налетел на Чондэ. Тот накинулся на него с крепкими объятиями и громкими воплями, что их пропажа наконец нашлась. С трудом отцепив от себя альфу и дав обещание лично рассказать все позже, он побежал дальше, но ему вновь не повезло. Во второй раз он налетел на своего начальника.
Строго оглядев детектива, мужчина вздохнул.
— Чунмён, где ты пропадал? Ты хоть представляешь, что здесь происходило?
Чунмён стушевался. Во-первых, капитан Ли умел наго<