С лёгкостью уничтожая встречавшихся на пути зомби, Юэ Чжун подошёл к четырёхэтажному зданию и одним прыжком запрыгнул на самый верхний этаж, оказавшись перед Цой Сяоцзином.
При виде этого в глазах Цой Сяоцзина и остальных семерых промелькнуло потрясение: «Он так силён! Настоящий сверхчеловек!»
До апокалипсиса мировые чемпионы могли запрыгнуть на несколько метров вверх, а так как Цой Сяоцзин и не видал по-настоящему сильных Эвольверов, то продемонстрированный прыжок наполнил его сердце трепетным страхом.
Обведя взглядом восьмерых южнокорейцев, Юэ Чжун спросил:
— Кто-нибудь из вас говорит по-китайски?
«Китаец!» — похолодело в груди у Цой Сяоцзина и остальных. Южные корейцы не любили китайцев и знали, что те тоже относятся к ним без восторга. Узнав же, что Юэ Чжун китаец, они ощутили сокрушающее отчаяние.
«Не умеете говорить? Ну и чёрт с вами», — с разочарованием Юэ Чжун отвернулся, собираясь уходить. Раз он был не способен получить от корейцев информацию, то он не собирался как-либо им помогать.
— Подождите!
Крикнул на ломаном китайском Цой Сяоцзин, видя, что Юэ Чжун собрался уходить. Тряхнув Пак Цайин, он приказал:
— А ну, быстро, говори с ним!
Пак Цайин, что сейчас осталась в одном нижнем белье, упала на колени перед Юэ Чжуном:
— Пожалуйста, мистер, подождать, пожалуйста, подождать. Я Пак Цайин, я уметь китайский, я уметь китайский. Я знаю, что все китайцы добрые и благородные люди. Пожалуйста, спасите нас, выслушайте наша просьба.
Юэ Чжун обернулся к ней и ответил:
— Китайцы не хорошие и не благородные, но твоя похвала моему народу обрадовала меня. Я Юэ Чжун, я выслушаю твою просьбу.
Спасти этих корейце для Юэ Чжуна было нетрудно, к тому же Пак Цайин приняла позу просителя, одновременно выказывая этим ему огромное уважение. Поэтому он решил выслушать, что они могут ему сказать.
Пак Цайин, стоя на коленях, всем телом изображая покорность и уважение, заговорила:
— Господин Юэ Чжун, мы надеется, что сможем покупать у вас еда. Мы не есть один неделя, за упаковка лапши быстрого приготовления я готова провести с вами ночь, за две упаковки я и Чжао Иньгэн проведём с вами ночь вместе. Я и Чжао Иньгэн до конца света были моделями, мы обладаем необходимыми навыками и полностью сможем удовлетворить вас в постели.
Пак Цайин была готова отдаться лысому Пак Чжэн И за пол-упаковки лапши мгновенного приготовления, но для Юэ Чжуна она подняла цену до целой упаковки. Это был обычай, распространённый по всему миру, с чужой жирной овцы срезался кусок побольше, иностранец-богач платил завышенную цену.
Юэ Чжун посмотрел на Пак Цайин и Чжао Иньгэн и затем бросил упаковку лапши Пак Цайин:
— Я не заинтересован ни в тебе, ни в ней. Мне нужны ответы на некоторые вопросы. Если они меня удовлетворят, то ты получишь ещё кое-что.
От вида упаковки лапши взгляды Цой Сяоцзина и остальных переполнила зависть, а мускулы горла несколько раз непроизвольно сократились в глотательном движении. Если бы не присутствие Юэ Чжуна, они тут же вырвали бы у Пак Цайин из рук упаковку.
«Проклятье, если бы я могла говорить по-китайски, то этот китаец дал бы лапшу мне, а не этой дешёвой потаскухе Пак Цайин! А ведь выгляжу не хуже её!» — подумала Чжао Иньгэн с дикой завистью в глазах, как и в тех случаях, когда богачи осыпали, как какой-то мелочью, Пак Цайин бриллиантами по десять карат.
После же конца света еда стала главной ценностью, и за упаковку лапши быстрого приготовления могли убить.
С возбуждённой улыбкой Пак Цайин, крепко сжимая в руках упаковку лапши, отбила Юэ Чжуну земные поклоны, стоя на коленях:
— Благодарю вас, господин Юэ Чжун! Благодарю вас за ваше великодушие! Я чистосердечно отвечу на все ваши вопросы, если только я буду знать хоть какую-то информацию по интересующей вас теме!
— Где мы находимся? — спросил Юэ Чжун.
Пак Цайин уважительным тоном ответила:
— Это городок Тянь неподалёку от Сеула. Ох, простите скудоумную, мы в пятидесяти километрах от Сеула, если двигаться на юг. При движении же на север вы попадёте в Северную Корею.
Во время объяснения ради того, чтобы произвести благоприятное впечатление на Юэ Чжуна, Пак Цайин заменила корейское самоназвание столицы «Ханьчэн» на китайское произношение названия «Шоу’эр» и даже сменила стиль общения с «равный к равному» на «нижестоящий к вышестоящему.
После конца света, когда продажа своего тела превратилась в повседневность, комплименты и подлизывание и вовсе стали необходимостью, если слабый хотел выжить.
Юэ Чжун бросил Пак Цайин кусок хлеба:
— Что ты знаешь о каких-либо организациях? обладающих внушительными силами в Сеуле?
В каждой стране были свои лидеры, стремящиеся к взятию власти и созданию нового правительства. В Китае таким был Юэ Чжун, и его интересовали подобные люди в Южной Корее.
— Простите господин, я ничего об этом не знаю, но наш предводитель Цой Сяоцзин должен знать.
Пак Цайин извиняющиеся улыбнулась Юэ Чжуну, встала, подошла к Цой Сяоцзину и перевела тому слова Юэ Чжуна.
Цой Сяоцзин, что не стеснялся притеснять остальных в своей группе, вёл себя перед Юэ Чжуном скромно, опасаясь разозлить того, и отвечал прилежно:
— Здравствуйте, господин Юэ Чжун, я Цой Сяоцзин. Поблизости от Сеула находится большой сборочный лагерь, организованный группой, называющей себя Союз Возрождения Республики Южная Корея. Я надеялся, что вы сможете проэскортировать нас туда, а в обмен мы бы отдали вам в пользование Пак Цайин и Чжао Иньгэн.
Юэ Чжун посмотрел на Пак Цайин и сказал:
— Пак Цайин, Цой Сяоцзин хочет отдать тебя мне, что ты об этом думаешь?
В глазах Пак Цайин загорелась надежда; и, упав на колени, она стала снова отбивать земные поклоны:
— Это честь для меня стать женщиной господина Юэ Чжуна. Я умею и готова стирать одежду, готовить еду, развлекать вас танцами, греть постель. Пожалуйста, возьмите меня, пожалуйста, возьмите, я очень мало ем!
Пак Цайин много лет вращалась в жестоком мире моделей и была очень опытна. Поэтому она сразу же ухватилась за возможность сопровождать Юэ Чжуна. Следуя за ним, столь сильным человеком, она никогда не будет голодать, а опасность гибели намного уменьшится.
Юэ Чжун произнёс с улыбкой:
— Отлично, мне как раз не хватало переводчика. Цой Сяоцзин, я проведу вас до сборочного лагеря.
Юэ Чжуну тоже было интересно оценить, насколько сильно конец света ударил по Южной Корее и что за общество создают здешние Энхансеры.
Цой Сяоцзин склонился в глубоком поклоне Юэ Чжуну:
— Премного благодарен господину!
В центре города Юэ Чжун легко нашёл большой автобус ещё на ходу, и вскоре тот на всей доступной ему скорости полетел прочь из города. Но вот впереди появился затор из толпы мёртвых.
Цой Сяоцзин, с самого начала поездки выглядевший встревоженно, произнёс:
— Господин Юэ Чжун, боюсь, на этом автобусе мы не сможем пробиться через толпы зомби.
Остальные тоже в беспокойстве смотрели на Юэ Чжуна.
Стоит только автобусу застрять среди такой толпы, и он будет легко разорван. Зомби проникнут внутрь, так как многие из них эволюционировали до L2.
— Ну что ж, Тёмный скелет, убей их!
Юэ Чжун сделал волевое усилие, и из портала в воздухе выскочил Тёмный скелет, что, вооружившись костяной алебардой, как вихрь, врубился в толпу зомби.
Вскоре везде только и видны были валяющиеся разрубленными на куски бесчисленные трупы и освободившийся путь.
«Этот китаец такой загадочный и ужасно сильный!»
И снова находящиеся в автобусе были потрясены появлением Тёмного скелета и его уничтожением зомби.
Пак Цайин и Чжао Иньгэн смотрели на Юэ Чжуна мерцающими глазами. Стоит им поподлизываться к этому таинственному и сильному незнакомцу, и, прилепившись к нему, они смогут жить в этом ненадёжном и опасном мире без особой опаски за свою жизнь.
По дороге к сборочному лагерю они видели, как толпы обычных зомби, так и множество L2, S2, L3, S3, и других эволюционировавших мертвяков. Пробиться через них обычным людям было бы просто невозможно. Но Тёмный скелет с лёгкостью крошил их, освобождая дорогу для автобуса.
Через два часа такой дороги автобус доехал до крупнейшего сборочного лагеря выживших возле Сеула.
— Стоять! — при приближении к лагерю автобуса с обочины дороги вскочили четверо человек недоброго вида, направив на машину штурмовые винтовки.
Нахмурившись, Юэ Чжун остановил автобус.
Немедленно все пассажиры вышли наружу. В глазах этих четверых при виде выходящих из автобуса Пак Цайин и Чжао Иньгэн вспыхнула похоть:
— Женщины, и красивые! А эти две хороши!
Эти две были до апокалипсиса моделями, и хоть перенесли они немало испытаний с конца света, но они всё равно выгодно отличались от остальных женщин, и тем вызвали похоть вооружённой четвёрки.
Один из вооружённых указал пальцем на Пак Цайин и сказал:
— Я хочу эту!
Другой с ухмылкой ухватил Чжао Иньгэн и произнёс:
— А я эту! Когда развлечёмся, поменяемся!
Двое остальных наблюдали за происходящим с похотливыми улыбками, как будто смотрели интереснейший спортивный матч.
Пак Цайин и Чжао Иньгэн тут же издали крики протеста, но Цой Сяоцзин и остальные мужчины остались безучастны. Пак Цайин и Чжао Иньгэн были отданы ими Юэ Чжуну, и их дальнейшая судьба их не волновала.
Юэ Чжун обвёл взглядом отвратительную сцену и четырёх вооружённых людей и произнёс:
— Что за беспокойные люди. Тёмный скелет, прикончи их.
Скелет тут же двинулся вперёд, взмахивая костяной алебардой.
В следующее мгновение головы всех четырёх мужчин взлетели в воздух, сопровождаемые бьющими из обрубков их шей фонтанами крови.
«Ужасно, никогда, никогда не злить его!» — подумал Цой Сяоцзин с похолодевшим сердцем. Только теперь он понял, насколько скор на расправку этот столь уступчивый на первый взгляд человек.
Глава 934. Ши Вэйго
Пак Цайин поспешила за спокойно прошагавшим мимо трупов четверых вооружённых мужчин Юэ Чжуном. Женщина была умна и понимала, что единственное, что уберегло от развлечения всех четырёх мужиков с нею, только вмешательство Юэ Чжуна. Поэтому стоит держаться поближе к нему, чтобы подобного не повторилось.
Тёмный скелет подобрал оружие и боеприпасы и тоже пошёл за Юэ Чжуном. Как Юэ Чжун постоянно развивался, так и Тёмный скелет тоже трансформировался, становясь сильнее, и теперь его разум не сказать, что бы сильно уступал человеческому. Это оружие было хламом для Юэ Чжуна, но для остальных людей на Земле это было огромной ценностью.
Мужчина средних лет обратился к Цой Сяоцзину:
— Что нам делать? Этот китаец слишком жесток, он даже не попытался вступить в разговор с этими людьми, а сразу перешёл к убийству.
Корейцев очень напугала эта безжалостность и ежесекундная готовность к насилию. Особенно то, что он был иностранцем. В нынешнее время было вполне обычным делом, когда сын предавал отца, а мать убивала дочь или, наоборот, во всевозможных комбинациях.
Цой Сяоцзин, в глазах которого промелькнула безжалостная хитрость, быстро принял решение:
— Идём с ним и ведём себя по обстоятельствам.
Цой Сяоцзину было ясно, что, оставаясь снаружи сборочного лагеря, они рано или поздно будут убиты зомби. Выжить они могли только во взаимодействии с людьми из лагеря.
Люди переглянулись с отчаянием в глазах и молча пошли вперёд.
Подойдя к лагерю, Юэ Чжун увидел, что тот окружён стеной высотой в девять метров, на которой было установлено пять пулемётов, а вход в него охраняли восемь вооружённых человек.
Эти восьмеро, конечно же, видели, что Юэ Чжун послужил причиной смерти четверых мужчин, и стоило ему подойти поближе, как они тут же вскинули оружие и открыли по нему огонь, не жалея патронов.
При звуке выстрелов Пак Цайин закричала и упала на землю. Тёмный скелет же взмахами алебарды отбил все пули, не допустив не одного попадания в Юэ Чжуна.
«А я стал и вправду силён!» — Юэ Чжун, стоя на месте, был способен разглядеть каждую летящую в него пулю и даже мог бы выхватить любую их них пальцами. Он был в силах сделать теперь то, чего и представить не мог, когда был воином 3-го типа.
— Эвольвер! Сверхсильный Эвольвер! Срочно зовите босса!
— Это Эвольвер, мы не в силах нанести ему вред! — заорали эти охранники при виде того, как Тёмный скелет разрубил все выпущенные ими пули.
Для этих людей Эвольвер — это практически непобедимый противники. Только другой Эвольвер может сразиться с таким или большой отряд, вооружённый современным оружием, но не они.
Пока охранники кричали, Юэ Чжун поднял штурмовую винтовку и точными одиночными выстрелами разнёс всем восьмерым головы.
Стоило этому произойти, как все остальные стражники бросились в рассыпную. Некоторые побежали прочь, прячась за всевозможные укрытия, а остальные начали ломиться внутрь лагеря.
Эти люди не собирались рисковать своей жизнью в бесполезной борьбе против сильного Эвольвера, практически неуязвимого для них. У солдат вооружённых сил Южной Кореи была слабая сплочённость и невысокая боеспособность, а у этих обычных людей, даже не солдат, боеспособность и чувство локтя были ещё слабее.
Юэ Чжун, глядя на разбегающихся людей, удивлённо подумал: «Странно, как с такой слабой боеспособностью они смогли отвоевать Сеул?»
Сам Юэ Чжун отбил Пекин, используя ядерное оружие для уничтожения основной массы зомби, и для зачистки и обеспечения постоянного продвижения своих войск ему пришлось обеспечить постоянный приток вооружения, боеприпасов и снаряжения.
Сеул же был одним из мегаполисов мирового масштаба. Он был плотно заселён до конца света и наверняка полон зомби. Было непонятно, как столь неорганизованная толпа могла бы отбить его.
Внезапно Юэ Чжуна осенило: «А может, Райское Государство помогло?»
В то время как Юэ Чжун ещё не перешёл во второй мир, только Райское Государство или какая-то сравнимая с ними по мощи организация могла бы захватить Сеул.
Как только Юэ Чжун вошёл в пределы сборного лагеря, все попрятавшиеся люди — и охранники, и простые обитатели — настороженно наблюдали за ним через щёлки.
На другой стороне улицы появился высокий крепкий мужчина с пугающе яростным лицом в окружении более тридцати человек, обряженных в чёрные костюмы, чёрные солнечные очки и вооружённые мачете, сделанными из костей зверей-мутантов, свисавшие у них с поясов. Похоже, это была какая-то банда. Вся эта толпа двинулась вперёд, навстречу Юэ Чжуну.
Предводитель, уставившись на Юэ Чжуна, напрягшись всем телом и готовясь отреагировать в любой момент, произнёс:
— Я Ши Вэйго, а кто ты? Зачем ты убил этих людей на входе?
Пак Цайин быстро перевела слова мужчины.
Юэ Чжун начал отвечать:
— Меня зовут Юэ Чжун. Приближалась ночь, и я захотел переночевать в вашем лагере, но ваши люди внезапно меня атаковали, всё остальное — самозащита.
«Китаец!» — услышав голос Юэ Чжуна, лица Ши Вэйго и окружавших его людей изменились. От нескольких людей в чёрных костюмах потянуло явным желанием убийства, и они потянули из ножен на поясе мечи.
Ши Вэйго взблеснул глазами и быстро приказал:
— Стоять, не сметь драться, мечи в ножны!
Мужчины с недовольством подчинились, вдвинув в ножны клинки, и уставились на Юэ Чжуна с явной ненавистью.
Юэ Чжун, всё это ясно разглядевший, отметил с по-прежнему спокойным выражением лица: «Кажется, они что-то имеют против китайцев».
Яростно выглядящее лицо Ши Вэйго расплылось в неожиданно тёплой улыбке:
— Раз вы являетесь нашим другом из Китая, то тогда пойдёмте со мной. Я развлеку вас, дав вам почувствовать нашу гостеприимство и прямодушие.
— Ладно, — произнёс Юэ Чжун, не двигаясь с места.
— Следуйте за мной.
Идя следом Ши Вэйго Юэ Чжун и остальные прибыли в одноэтажную виллу.
После того как они вошли в просторную гостиную, и гости, и хозяева расселись. Ши Вэйго хлопнул ладонями, и в комнату вошли служанки в очень откровенной одежде.
Ши Вэйго ухватил одну из них и начал лапать всё её тело, с улыбкой сказав Юэ Чжуну:
— Юэ Чжун, выбирай любую, какая понравится. Гарантирую, не разочаруешься.
Юэ Чжун обвёл девушек взглядом. Все они были красивы по меркам мира после апокалипсиса: чистая, ухоженная кожа, красивые тела. Выглядели они намного лучше, чем Пак Цайин и Чжао Иньгэн.
Пак Цайин смотрела сейчас на этих девушек с завистью. До конца мира она бы им ни в чём не уступила, касайся это внешности. Теперь же она выглядела намного хуже.
После того как Юэ Чжун осмотрел девушек, он ответил Ши Вэйго:
— Они меня не интересуют. Ши Вэйго, я собираюсь отправиться в Сеул, и мне хотелось бы узнать об обстановке в городе.
«Сеул? Сеул?» — несколько раз подряд моргнул в удивлении Ши Вэйго, а затем в его глазах загорелся гнев, но ответил он всё тем же дружелюбным голосом:
— Сеул сейчас поделён на множество территорий, где власть принадлежит как плохим, так и хорошим людям; там очень много сильных Энхансеров. Но самые сильные в столице — три организации: Союз Возрождения Республики Южная Корея, Союз Республики Южная Корея и Республика Южная Корея. Цой Юаньван — это президент Союза Возрождения Республики Южная Корея; Цинь Паккан — президент Союза Республики Южная Корея; и Джу Джуно — президент Республики Южная Корея и наша надежда на счастливое будущее, сверх Эвольвер.
После этого Ши Вэйго с дружеской теплотой и заботой в голосе сказал:
— Отведай этого блюда, это нежное мясо большой черночешуйчатой рыбы, мутанта 2-го типа. Кушай, оно вкуснее всего, когда ещё свежее.
Для обычных людей очень трудно и опасно охотиться и добывать мутировавших зверей. Для Ши Вэйго, похоже, было непросто достать эту рыбу.
Взяв палочки для еды, Юэ Чжун отправил несколько ломтиков рыбьего мяса в рот.
Видя, как Юэ Чжун начал есть рыбу, глаза Ши Вэйго засветились радостью, и он продолжил подбадривать того:
— Угощайтесь, угощайтесь, а вот это вино лафит урожая восемьдесят третьего года, отличное вино. Давайте-ка поднимем тост за нашу дружбу.
Юэ Чжун тоже поднял бокал, когда его выражение лица внезапно изменилось. Руки его, обмякнув, упали на колени, а выпавший из пальцев бокал куда-то укатился по полу. Сам же Юэ Чжун, почти парализованный полностью, с большим трудом произнёс:
— Ты отравил меня? Зачем?
Глядя на ослабевшего парализованного Юэ Чжуна, Ши Вэйго с искренней улыбкой на лице и презрением и ненавистью в глазах ответил:
— Ха-ха-ха! Юэ Чжун, ты — идиот! Как говорит ваша же китайская поговорка: «Вместо дороги на небо ты отправишься в ад, у которого нет двери». Кого я больше всего ненавижу, так это вас, китайцев! Если бы не вы, наша страна уже давно бы объединилась, к тому же своими низкими зарплатами вы вечно отбиваете рабочие места у молодых корейцев, когда приезжаете сюда. Вы все заслуживаете смерти! Так тащите этих сюда!
Тут же по приказу Ши Вэйго восьмеро крепких мужчин втолкнули в комнату три пары женщин, похоже, матерей с дочерьми. Все женщины были перепуганы и ничего не понимали.
Ши Вэйго с улыбкой указал на эти шесть женщин и обратился к Юэ Чжуну:
— Видел? Эти три подлые женщины проникли в нашу Республику Корея и соблазнили наших мужчин, смешав нашу чистую благородную кровь с грязью, текущей в их венах!
Глава 935. Ползи сюда, как пёс, и вылижи мне обувь, Ши Вэйго!
Ши Вэйго с сумасшедшей улыбкой продолжил:
— Это шесть матерей с дочерьми, что загрязнили благородную кровь корейцев своей мерзостью. И сегодня я на глазах одного из сильнейших Эвольверов Китая выебу их одну за другой! Лю Минь, ты и твоя дочь, ползите сюда; папаня очень вас хочет!
Лю Минь, молодая красивая женщина, судя по возрасту которой следовало бы быть замужем, упала на колени и принялась умолять на корейском языке:
— Господин, господин, я кореянка. Я приняла подданство Южной Кореи. Как кореянка, умоляю вас, господин, отпустите нас!
Ши Вэйго, изогнув бровь, пнул её в бок:
— Что за дешёвки, я потерял к вам весь интерес!
Его подручные, находившиеся в комнате, мгновенно возрадовались и, с похотливыми улыбками скинув штаны, растянули мать и дочь на полу и принялись один за другим насиловать её.
Когда Лю Минь подвергалась насилию, лицо её исказилось от боли и стыда, а в глазах возникло отчаяние. Она обладала правильными чертами лица и на родине всегда имела немало поклонников. Насмотревшись телесериалов, она прибыла в Южную Корею, чтобы выйти замуж за её принца на белом коне, каковыми показывали тамошних мужчин в них. Такова была её мечта. Но, оказавшись в чужой стране, она поняла, что реальность очень отличается от сериалов, а Южная Корея — это не тот рай, которым она предстаёт по телевизору.
В Южной Корее некоторые корейцы относились к китайцам нормально: как к таким же людям, как и они. Но подавляющее большинство относилось к ним с предубеждением. А после конца света эта предвзятость ещё сильнее увеличилась, и с тех пор Лю Минь испытала огромное количество унижений и боли.
«Если бы я не вышла замуж за корейца, я бы не родила тебя и тебе бы не пришлось всего этого испытывать. Прости меня!» — Лю Минь изначально была довольно слабой, и сил у неё становилось всё меньше и меньше. Глаза тускнели, и перед смертью полным сожаления и извинения взглядом она смотрела, как мучается рядом её дочь.
— Я дешёвая шлюха, сука, а это моё отродье. Пойдём, так как мы собаки, мы и ползать должны по-собачьи; пошли к нашему хозяину, гав, гав, гав!
Одна из женщин, достаточно молодая и красивая, упала на четвереньки и, тяня за собой свою семнадцатилетнюю дочь, поползла к Ши Вэйго, льстиво улыбаясь тому и имитируя собаку. Эта женщина после апокалипсиса испытала множество злоключений, что полностью разрушили её чувство достоинства и самоуважения. Она всего лишь хотела выжить любой ценой.
Ши Вэйго с хохотом ухватил подползшую красавицу за её длинные волосы и потянул её за них вверх:
— Ха-ха-ха! Видел? Юэ Чжун, вот они, дешёвые подстилки из Китая! И вот такие шкуры загрязняют благородную корейскую кровь, приезжая в Республику Корея и рождая мерзких смесков! Так ты говоришь, что ты дешёвая шлюха?
Высокая красавица с текущими от боли из глаз слезами ответила:
— Да, я дешевя шлюха! Я сука! Не бейте меня!
— Ха-ха-ха! — заливался возбуждённым смехом Ши Вэйго. Не было для него сейчас ничего лучше, чем издеваться над сильным китайским Эвольвером, пока тот был полностью беспомощен, оскорбляя Китай и наслаждаясь выражением отчаяния и печали на лице того.
Ши Вэйго перевёл взгляд на последнюю пару мать-дочь:
— Чжао Си, Чжэн Лисю, вы две суки, что мать, что дочь, а ну, бегом сюда, как и положено бегать собакам! Папаня хочет отчпокать вас немилосердно!
Высокая молодая женщина выдающейся красоты Чжао Си крепко обняла свою шестнадцатилетнюю дочь Чжэн Лисю и с гневом в глазах презрительно произнесла:
— Ши Вэйго, проклятый выродок, уродливый корейский выблядок, я и Лисю не суки. Наш муж и отец, Чжэн Сянчжун, придёт спасать нас, и тогда тебе конец.
Со странным выражением в глазах и ещё более возбуждённой улыбкой Ши Вэйго хлопнул в ладоши:
— Чжэн Сянчжун? Да, будет неплохо выслушать по этому поводу мнение твоего мужа Чжэн Сянчжун. Сюда его.
На удивление, одетый по моде, высокий красивый мужчина средних лет в сопровождении бойца прибыл в гостиную.
— Чжэн Сянчжун!
— Отец!
При виде этого мужчины воскликнули Чжао Си и Чжэн Лисю.
Представ перед Ши Вэйго с льстивой улыбкой и вообще подлизывающимся выражением лица, этот мужчина произнёс:
— Господин Ши Вэйго, вы хотели меня видеть?
Ши Вэйго холодно посмотрел на него и произнёс:
— Я хочу отчпокать по-жесткачу твою дочь и жену. Каковы твои соображения по этому поводу?
Чжэн Сянчжун всё с той же льстивой улыбкой на ни на йоту не изменившем своё выражение лице ответил, каждым своим словом, словно ударом меча, пронзая сердца своей жены и дочери:
— Жена? Эта китайская шкура вышла за меня только потому, что я был богат и влиятелен. Её дочь, это полукровка, была рождена с отвратительной китайской кровью в её жилах, чем измарала моё благородное корейское наследие. Они мне ещё ранее стали отвратительны, господин, так что я не имею никаких возражений.
Ши Вэйго, засмеявшись, пнул ногой лижущую ему обувь дочь Лю Минь, откидывая её в сторону:
— Ха-ха-ха! Отлично, можешь развлечься тогда с этой сукой!
— Благодарю господина за награду, благодарю господина за награду!
Льстя, с выражением счастья на лице Чжэн Сянчжун тут же принялся снимать штаны, готовясь сразу же приступить к делу.
Чувствуя, как единственная святыня её жизни обращается в осколки, Чжао Си, дрожа всем телом от гнева, направив на Чжэн Сянчжуна палец, принялась проклинать того:
— Чжэн Сянчжун, ты зверь, а не человек!
Чжэн Сянчжун, в свою очередь, вызверился на неё:
— Дешёвка китайская, попытаешься оскорбить меня, представителя благородной корейской нации, и я тебе рот в кровь разобью, две китайские шалавы.
При виде происходящего Чжао Си и Чжэн Лисю залились слезами отчаянья. Единственная их опора в жизни, с кем они связывали свои надежды, их родной и любимый человек покинул их, разорвав с ними всякие связи.
От происходящего перед ним Ши Вэйго, только ещё громче и возбужденнее смеясь, крикнул:
— Ха-ха-ха! Суки, а ну, поползли ко мне! А не то я выкину вас в трущобы и местные заебут вас до смерти, а потом сожрут! Будете же моими суками, и я буду кормить вас досыта. Так что выбирайте, на четвереньки или сдохнуть?
Слова Ши Вэйго поразили сердца Чжао Си и Чжэн Лисю, подобно удару грома, наполнив их разумы отчаянием и ощущением бессилия. Они знали, что слова Ши Вэйго — самая настоящая правда. Стоит им оказаться среди голодных бедняков, их не только заиграют, но после прибьют и сожрут.
— Весело, да? Похоже, тебе очень нравится всё связанное с собаками. Мне они тоже нравятся. Ползи сюда, как пёс, и вылижи мне обувь, Ши Вэйго! — внезапно донёсся из-за спины Ши Вэйго ледяной голос.
С похолодевшим сердцем Ши Вэйго резко повернул голову, и, не сдержавшись, быстро отступил на несколько шагов назад с исказившимся от ужаса лицом:
— Как такое возможно? Ведь в большую чёрночешуйчатую рыбу была добавлена «Чёртова трава», что при съедании временно лишает даже сильных Эвольверов их сил. Почему на тебя это не подействовало?!
По расчётам Ши Вэйго, Юэ Чжун был доложен быть настолько обессилевшим, что он даже был бы не в силах стоять.
— Да я с самого начала понял, что с вами что-то не так. Как я мог принять еду из рук таких подозрительных типов и съесть её?
Юэ Чжун в конце предположения сплюнул на пол. Это было мясо рыбы, закапсулированное в «Ки Тьмы».
— Раз ты не умер сам, значит, мне придётся помочь тебе с этим! Всем, прикончить его!
Ши Вэйго махнул рукой, посылая вперёд волну белой морозящей энергии. Он сам был Энхансером шестидесятого уровня, Эвольвером Духа, и его заморозка могла превратить бронетранспортёр в кусок льда.
Его подручные, не тратя времени на одевание штанов, выхватили мечи и, повскакивав с женщин, бросились на Юэ Чжуна.
— Да не смешите вы меня так, отбросы!
Юэ Чжун только поднял ногу, как бы сбираясь сделать шаг, а следующую долю мгновения для взоров окружающих он просто исчез и возник из ниоткуда рядом с Ши Вэйго, хлопнув того ладонью по голове.
В глазах корейца промелькнули невыразимые чувств отчаяния и страха, но у него не оставалось ни времени, ни возможности сказать хоть слова или уклониться, как его голова слетела с шеи и превратилась в кровавое пятно на стене с добавлениями костей и мозга.
После того как Юэ Чжун мгновенно разобрался с Ши Вэйго, он, работая одновременно обоими кулаками, не тратя больше чем по одному удару на его приспешников, проделал у тех в груди, в районе сердца, сквозные дыры. Меньше чем за секунду все противники в комнате были уничтожены.
«Как же он силён! Слишком силён!» — Пак Цайин, как и остальные ещё живые женщины, потрясённо смотрела на Юэ Чжуна. Для них Ши Вэйго был самым настоящим дьяволом-мучителем, но против Юэ Чжуна он оказался не более чем насекомым. Страх перед мощью Юэ Чжуна глубоко отпечатался в их сознании.
— Не убивайте меня! Не убивайте меня! Умоляю вас, не убивайте меня! Я пёс, презренный пёс, пощадите меня, пощадите меня! — заносчивый Чжэн Сянчжун испугался до такой степени, что обоссался, и вонючая жёлтая жидкость сейчас бодрой капелью падала с его паха. Сам же он, упав на колени, бил перед Юэ Чжуном земные поклоны.
Чжэн Сянчжун, этот кусок собачьего говна, был готов на всё что угодно, лишь бы продолжить своё никчёмное существование.
Юэ Чжун двинулся к нему, он был совсем не против избавить мир от такого мусора.
Внезапно Чжао Си на китайском обратилась к Юэ Чжуну:
— Господин, проявите милость, не убивайте его.
Юэ Чжун удивлённо посмотрел на неё:
— Ты хочешь подарить жизнь этой скотине и готова просить за него?
С печалью и сожалением в глазах Чжао Си ответила:
— Господина, это не от человеколюбия, а из чувства долга. Я не могу допустить, чтобы отец моей дочери умер на её глазах.