Она танцевала, изящно двигаясь среди волн переполненного зала, то скрываясь из виду, то снова выныривая из толпы. Её голова была чуть наклонена, из-за чего каждый брошенный взгляд был наполнен лукавым кокетством. Она знала, что Роджер смотрит лишь на неё.
Так оно и было. С самого начала обучения Роджер обратил внимание на Диану и понял, что безнадёжно потерялся в умело расставленных ею сетях. Девушка снисходительно подыгрывала ему, иногда почти сочувственно отвечая на его робкий взгляд… Но хищница не отпускала жертву ни на секунду, давая лишь слабую надежду.
-- Привет, Диана. Может, потанцуем? Нет-нет-нет, лучше так: Хэй, Диана, потанцуем?
Роджер обладал приятной внешностью, умел общаться с девушками, да и никогда не страдал от излишней застенчивости, но с Дианой его решимость моментально сходила на нет. Её серые глаза обезоруживали своей невинностью, и во взгляде сквозила почти детская хрупкость и безобидная игривость, когда каждое движение тела, каждое покачивание бёдер и изящный изгиб кисти обещали безумное и горячее блаженство.
Так и прошли три года учёбы в колледже Смиттауна, и невольная жертва всё больше и больше ощущала себя избранником и набиралась смелости. За всё время обучения Диана не подпустила к себе никого, и сейчас её взгляд мог означать лишь одно: «Иди сюда, я тебя жду». Она давала ему шанс! Роджер вздрогнул. Видеть Диану вечно ускользающим силуэтом в утренней дымке было проще, чем сделать шаг и попытаться удержать этот фантом за руку. Но попытаться-то стоило!
-- Не меня ждёшь, Диана?
Роджер даже не подумал, что нужно перекричать музыку, но девушка его услышала, улыбнулась и, закрутившись в танце вихрем из ткани платья и аромата, исходящего от кожи, прижалась спиной к его груди, глядя на парня через плечо. Диана была чуть ниже Роджера, поэтому этого невинного полуоборота было достаточно, чтобы их губы почти соприкасались.
-- Может, и тебя! Ты чего в стороне? Девочки скучают. Взгляни на Хелен, Сьюзен, Марту, мы ведь через пару дней разбредёмся по миру! Возможно, они тебя больше не увидят, а ты не увидишь их! Давай, пригласи их на танец напоследок!
Роджер улыбнулся и приподнял брови:
-- Ну, нет, сегодня я согласен танцевать только с самой красивой девушкой в колледже!
-- Ты всегда умел давать правильные ответы на мои вопросы, Джерри, -- рассмеялась Диана, снова называя его так, как позволялось ей одной, -- и я благодарна тебе за это. Очень сильно благода…
Последние звуки утонули в нежном поцелуе, губы девушки прижались к щеке Роджера, некоторое время будто бы отказываясь отлипать от кожи, продлевая сладкую истому. Но тем более жгучим показалось касание жаркого липкого воздуха, возобновившееся через пару секунд. Роджер почувствовал, что его руки снова начинают бесконтрольно дрожать, превращая его в жертву чар Дианы.
-- Знаешь, я очень рад, что мне довелось заслужить эту благодарность. Я, пожалуй, пойду проветрюсь. Встретимся на крыше корпуса, Диа. Решётку я оставлю открытой, как обычно.
Наружу чуть не прорвались слова: «Ты же придёшь, да?», но Роджер сдержался и, подмигнув Диане, покинул зал, переполненный ликованием. Если бы он обернулся в тот момент, то заметил бы хищную улыбку на лице охотницы, которая едва ли не облизывалась, понимая, как легко ей достаётся желаемое.
Роджер перебирал в руке ключи от лестницы, ведущей на крышу соседнего корпуса. Иногда, когда позволяло время, он выбирался туда и часами смотрел на изменчивое небо. Не только облака, но и сами полутона синего, серого, голубого смешивались, перемещались, вытесняли друг друга. Но всё это происходило так неспешно, что Роджер мог позабыть о шумной суете, разведённой вокруг человечеством.
Однако сегодня идиллическому созерцанию кое-что мешало: отворив дверь, ведущую на крышу, парень заметил чей-то силуэт. Человек немногим выше его сидел на парапете на самом краю, свесив одну ногу вниз. Сперва Роджер хотел окликнуть незнакомца и спросить, что тот забыл на крыше колледжа, но быстро вспомнил, что и его здесь быть не должно. К тому же, неустойчивое положение фигуры всерьёз пугало: казалось, стоит хоть чуть-чуть задеть этого экстремала или заставить отшатнуться от неожиданности, -- и он рухнет вниз!
Роджер громко хлопнул дверью, пытаясь намекнуть о своём присутствии, и парень на краю крыши обернулся на шум. И в этот момент, как ни странно, сам Роджер невольно отшатнулся: глаза, смотревшие на него, отчётливо блестели в падавшей на них тени волос.
-- Привет. Ты по делам заглянул или тоже захотел проветриться?
Голос показался Роджеру знакомым и почему-то успокаивал, будто рассеивая все сомнения и опасения. Наконец парень и правда вспомнил.
-- Кажется, я тебя знаю. Нейтан, да? Тот парень, что каждый раз отдаёт всю свою еду Бобби.
-- Натаниэль. Но для тебя пусть будет Нейтан. Думаю, так проще произнести, -- парень снова отвернулся и посмотрел на пустой двор колледжа внизу, -- а что до Бобби – он кажется мне каким-то вечно голодным. Странная человеческая физиология: он более полный, чем мы, но от этого его организму, как будто, требуется ещё больше питаться…
-- Ну… Да… -- Роджер чувствовал себя откровенно неловко то ли из-за того, что Нейтан говорил очевидные любому школьнику вещи, то ли из-за того, что никак не мог решиться попросить парня удалиться, -- знаешь, я, в общем-то… Я хотел бы побыть тут один. Посмотреть на небо…
-- Небо? И как оно тебе? – две искры снова уставились на Роджера.
-- Ну, оно красивое. Такое мягкое, тягучее. Не зря ведь небеса считали местом, где человеку хорошо… -- Роджер проклинал свою болтливость, но ничего не мог поделать: только это позволяло ему справиться с неловкостью ситуации.
-- А по мне – они холодные. Небеса. Чем ближе ты к ним, тем меньше этого неуловимого света, тепла и доброты. Созерцая их с земли, любоваться ими значительно легче.
И тут по спине Роджера поползли струйки холодного пота: на металлической лестнице раздалось цоканье каблуков Дианы. Девушка уверенным шагом, ни разу не споткнувшись, преодолела последние ступени, и её локоны, подхваченные ветром, взметнулись и снова опали на открытые плечи.
-- Значит, хотел в одиночестве посмотреть на небо? – Нейтан улыбнулся, пропитав каждое слово фразы той дозой иронии, когда жертве просто неловко показывать, насколько задело её это высказывание.
Развернувшись и спрыгнув с парапета на крышу, он медленно прошёл к выходу, едва ощутимо коснувшись плечом открытого плеча Дианы, и в этот момент, Роджер был готов поклясться, в глазах этих двоих вспыхнула нескрываемая ненависть и отвращение по отношению друг к другу.
Когда шаги Нейтана затихли где-то внизу, Роджер, сам поразившийся собственной смелости, схватил Диану за руку и повёл к своему любимому месту. Парню казалось, что достаточно будет показательно не придать значения столкновению с Нейтаном, - и Диа тоже об этом забудет, но прошло немало времени, прежде чем в её глазах снова засияли озорные и притворно невинные искорки.
Они лежали рядом, щурясь от солнца и глядя на плывущие по небу облака, когда Диана вдруг положила правую руку Роджеру на грудь и спросила серьёзным тоном:
-- Скажи, а как далеко ты зашёл бы ради меня? Ради моего счастья, ради моей безопасности…
Роджер вздрогнул. Какой бы игривой охотницей ни была Диа, такие вопросы просто так не задают. Неужели ей что-то угрожает? Или кто-то? Роджер впервые за всё время их общения ощутил, как мало знает о жизни Дианы и о том, с какими трудностями может быть связано сближение с ней.
-- Ну-у-у, я не могу сказать наверняка, но из разумного – на всё!
Она взглянула в глаза Роджеру, и этот взгляд был совсем другим. Внимательным, холодным, испытывающим. Словно именно сейчас был озвучен финальный вопрос экзамена, и от ответа, который парень даст, будет зависеть, получит ли он право быть с Дианой.
-- Я вижу, ты боишься пообещать больше, чем сможешь выполнить. Это похвальная черта характера, Джерри, я ценю это. Ты никогда не бросал слов на ветер, и на твоё обещание я всегда могла полагаться. Но я не прошу от тебя ничего запредельного. Всё невозможное, что надо будет сделать, я сделаю сама. Просто скажи, будешь ли ты на моей стороне, что бы ни произошло?
-- Буду, -- ответил Роджер и почти в ту же секунду почувствовал горячее дыхание Дианы на своих губах.
Их поцелую ничто не помешало, поэтому он был бесконечным, тягучим, горячим и невообразимо приятным, именно таким, каким Роджер видел небо. И этим вечером, засыпая, он всё ещё не мог забыть, как сладки на вкус были губы Дианы.
И так пролетело три дня, затем ещё три, потом уже неделя. Роджер потерял счёт времени. Тот разговор на крыше будто бы открыл ему двери в новую прекрасную жизнь. В ту, где Диана раскрыла ему душу и отдала всю свою ласку и нежность. И когда однажды почти в полночь ему пришло сообщение: «Жду тебя на нашей крыше, Джерри, страстно хочу увидеться» и пара сердечек, он, не раздумывая, оделся и побежал к своему бывшему колледжу. Только зайдя во двор, Роджер внезапно задумался, как же теперь попасть на крышу. Ключ он сдал, когда закончил обучение, да и сам корпус на ночь, разумеется, запирали… Но что-то в тот момент подсказало ему подойти и дёрнуть за ручку.
Дверь поддалась, замок как будто был выломан резким рывком, но Роджера это не смутило. Теперь он знал: всё готово к его приходу, больше преград не возникнет. И правда, дверь на крышу тоже была распахнута, в проёме виднелось звёздное небо, дуновение свежего ветра приятно оживляло пустой колледж.
-- Вижу, ты смог прийти. Я верила, что придёшь, -- руки Дианы нежно легли ему на плечи, а мягкие губы страстно впились в его щёку. Она любила так делать в знак поощрения, и это было лучшей гарантией того, что Роджер пойдёт на всё, что она попросит.
-- Разумеется, Диа. Почему бы мне и не прийти, если все двери передо мной уже были открыты? Кстати, не боишься, что нас поймают? Всё-таки мы вломились на закрытую террит…
Её губы заглушили остаток фразы, вынудив Роджера замолчать.
-- Тебе не всё равно, Джерри? Мы ведь тут, только вдвоём, под ночным небом… Неужели ты и правда сейчас думаешь о вскрытых замках, а не об открывающихся возможностях? – с этими словами Диана взяла ладонь Роджера в свою руку, приложила её к своей шее, чуть выше ключиц, и провела по коже под одеждой до самого плеча, ловко поддевая чужими пальцами и ткань платья, и лямку бюстгальтера.
Роджер больше не мог ни о чём думать. Её аромат сводил с ума. Её движения сами отдавали её ему во власть. Её полуприкрытые лукавые глаза просили о том, чего он сам страстно желал.
Когда они спустя сорок минут лежали на крыше, тяжело дыша, и Роджер только-только начал выпутываться из окутавшего его сознание любовного тумана, Диана шепнула ему:
-- Это и правда было чудесно. Несравненно лучше, чем с другими. Как же всё-таки жаль, что это придётся закончить…
Не успел Роджер осознать смысл сказанных слов, как руки Дианы, схватив его за плечи, буквально вдавили его в крышу. Сейчас в этих руках чувствовалась долго скрываемая нечеловеческая сила, и когда парень взглянул в глаза своей любимой… Её глаза мерцали в темноте и горели чудовищной смесью страсти и жестокости.
-- Прости, Джерри, моему руководству не очень-то нравится наш роман. Им не по душе мои попытки завести ученика, к тому же, их пугает то, что рядом с моими охотничьими угодьями внезапно объявился один из ангелов. Почему я рассказываю это тебе? Потому что между любящими сердцами не должно быть секретов. Ну, и ещё потому что тебе не суждено дожить до рассвета.
Её безумная улыбка заставляла Роджера дрожать от ужаса, но между тем парень с удивлением понимал, что всё ещё хочет прикоснуться к этим мягким губам и тонуть в этих манящих глазах.
-- Отпусти парня, демон. Полагаю, тебя послали за мной, поэтому давай разберёмся без лишних жертв, -- послышался знакомый голос, и Роджер, из последних сил повернув голову, увидел на краю крыши фигуру Нейтана.
-- Натаниэль! Жалкое ангельское отребье! Это ты во всём виноват. Мне бы не приказали его убить, не появись тут ты. Но я решу обе проблемы разом. И начну с тебя.
Хватка Дианы ослабела, девушка встала и выпрямилась, но была совсем не похожа на себя. Роджер уже отметил, что она стала выше его почти на две головы, под нежной кожей перекатывались стальные мускулы, а пальцы были увенчаны острыми когтями. Создание с ненавистью смотрело на Натаниэля. Но на этом её трансформация не завершилась. С мерзким скрипом из голеней выросли острые костяные шипы, и её красивые ноги стали напоминать лапы кузнечика. Из спины всё с тем же звуком выросли кожистые крылья, а по бокам головы, на месте ушей, появились отростки, похожие на наружные жабры аксолотля. Издав жуткий пронзительный крик, создание медленно, по дуге начало подходить к Натаниэлю.
Роджер отполз в сторону и прижался к парапету крыши, с ужасом наблюдая за всем происходящим, а вот парень, к которому направлялось чудовище, похоже, даже не вздрогнул при виде этой метаморфозы. Расправив плечи, он как будто и сам стал выше, сравнявшись в росте со своей соперницей. Руки его покрылись мерцающей в свете звёзд чешуёй, в уголках рта показались острые клыки, а из-за спины появились большие блестящие крылья, похожие на металлические. Полукруглые дуги, исходящие из лопаток завершались ровными кольцами, из которых исходило по пять полосок-перьев. Завершив трансформацию, Натаниэль провёл рукой по голове, взъерошив ряд шипов, превратившихся в подобие ирокеза.
Разом сверкнули две вспышки: ярко-розовая и белая, и в руках у монстров появились мечи. Клинок Дианы напоминал огромный средневековый тесак с растущими из тупой стороны лезвия клыками. Меч Натаниэля же отличался тем, что его лезвие было разделено на две одинаковых половины широкой щелью.
Диана первой бросилась в атаку, с невероятной силой замахнувшись на Натаниэля мечом, грозя разрубить его пополам в районе пояса, но ангел уверенным движением парировал удар, поймав лезвие своим клинком и повернув меч, заставил демона поднять руку, чтобы не потерять оружие. В этот момент парень нанёс стремительный удар ногой в бок. Послышался рёв боли и разочарования. Диана снова бросилась в атаку, и в этот раз Натаниэль предпочёл отскочить вправо, заблокировав удар кулаком в висок.
Бой двух чудовищных сверхъестественных созданий завораживал и со стороны был похож на изящный танец, но Роджер понимал, что когда музыка закончится, на танцполе останется лишь один. От того, кто это будет, сейчас зависело всё. И вот ангел, уворачиваясь от очередного удара меча, взмахнул своими крыльями и поднялся в воздух, зависнув примерно в пяти метрах над крышей. Коснувшись металлических дисков, к которым крепились его перья, он выхватил из них что-то светящееся и метнул в сторону Дианы. С громким звоном удар её клинка отразил атаку, и нечто упало почти к самым ногам Роджера.
Это было кольцо размером чуть больше тарелки, сияющее неоново-розовым светом. Повинуясь какому-то непонятному инстинкту, Роджер бросился к этому артефакту, схватил и изо всех сил метнул в спину Дианы. Она едва успела обернуться, как сверкающее кольцо ударило её в бок. Раздался вопль, и яркая вспышка озарила небо над спящим колледжем. Сперва Роджеру показалось, что ударила молния, но искры разлетались из того места, где оружие соприкоснулось с телом Дианы. Её отбросило к краю крыши, и когда свет погас, на бывшем поле боя остались только Натаниэль и Роджер.
-- А неплохо ты её! Молодец, не растерялся. Теперь я понимаю, что она в тебе нашла. Из тебя мог бы выйти неплохой ученик.
-- Она?! Вот это чудовище это «она»? – голос Роджера дрожал и колебался от крика до шёпота.
-- Да. Полагаю, она не представилась. Её зовут Лилитта. Из-за неё в Средние века люди верили в существование суккубов. Она одна из низших демонов, много лет ищет себе достойного ученика. Вот только всё не может подобрать никого подходящего. Впрочем, боюсь, мы ещё увидим её. Как бы силён ни был удар, демона не сразить окончательно ничем, кроме демонического оружия. А сейчас пойдём, нам не стоит оставаться здесь. Мы и так привлекли слишком много внимания.
Ангел подхватил Роджера и поднял в воздух. Пока они летели над спящими улицами Смиттауна, парень, как заворожённый, смотрел на небо. И теперь оно казалось ему бездушным. Бездушным и холодным.
Глава 2. Добро пожаловать в Смиттаун!
Улыбаясь и щуря глаза от солнца, он, пританцовывая на ходу, вошёл в Смиттаун. Малиновый сюртук, узкие красные брюки и блестящие чёрные лакированные туфли будто соперничали в яркости с самим светилом. Он вертел в руках трость с металлическим набалдашником, двигаясь в некоем подобии степа, совершенно не обращая внимания на отсутствие музыки.
Люциус, продавец из пекарни, решивший глотнуть свежего воздуха, проводил странного гостя взглядом, в котором смешивались сочувствие и презрение, и, укусив кислое зелёное яблоко, буркнул себе под нос:
-- Несёт же всяких убогих к нам! Опять начнут строить тут какую-нибудь фабрику на месте детской площадки, чтоб им пусто было… Катился бы он к себе в столицу!
И тут же Люциус почувствовал, как горло словно сдавливает холодная рука. Ухватившись за грудь, сминая мокрую от пота рубашку, он рухнул на колени и едва не потерял сознание от боли. Кашляя и краснея, он всё хуже понимал, что происходит. Сейчас вместо холодной руки горло и грудь будто терзали изнутри раскалёнными гвоздями. К сожалению, никого не оказалось рядом, чтобы помочь ему. Кусок яблока попал не в то горло, и в возрасте тридцати трёх лет Люциус скончался от удушья через восемнадцать минут после того, как произнёс роковую фразу.
Гость улыбнулся, думая о чём-то своём. Ему нравились удивительные совпадения. В этот момент в чьём-то телевизоре, стоящем у окна, на полную громкость заиграла «Bad Romance», и теперь движения незнакомца идеально попадали в ритм, но, к счастью или к сожалению, кроме бедняги Люциуса, больше никто не обратил внимания на это незначительное событие.
Тем временем Натаниэль, сидя под окном дома, на первом этаже которого жил Роджер, снова настойчиво постучал в окно.
-- Да-да, я же сказал, сейчас выйду! Чтоб тебя, поспать не дашь! Вам, ангелам, этого, может быть, и не надо, а для человека здоровый сон жизненно необходим.
-- Не отрицаю, но ты спишь уже девять часов, Роджер. Здоровый сон подразумевает немного другое.
-- У меня стресс, вот организм и борется с ним посредством отдыха, -- буркнул сонный и недовольный голос из открытого окна, -- и вообще, хватит меня караулить под окнами!
Натаниэль запрокинул голову и посмотрел на небо. Погода хорошая. Это плохо. Все неприятности происходят именно посреди солнечного дня, а самые страшные дела творятся, когда на улице цветёт сирень и поют птицы.
-- Ну, ты только скажи, я караулить перестану. Но если вдруг Лилитта вернётся, сразу говорю: распятия, молитвы и святая вода на настоящего демона не подействуют. Дальше выкручивайся сам.
-- Всё, ладно, прости. Кстати, пока я тут одеваюсь, а ты ждёшь… Не поведаешь, кто вы вообще такие? Ну, в смысле, вы же не те аватары света и тьмы, про которых нам рассказывают книги?
-- Нет, всё куда проще, -- усмехнулся Натаниэль, -- мы не люди в белых рясах с крылышками за плечами. Скорее уж зелёные человечки.
-- То есть ты хочешь сказать, -- удивлённое лицо Роджера высунулось из открытого окна, -- что вы - пришельцы?
-- Эх, люди-люди… Как вы любите претендовать на свою первоочерёдность… Никакие мы не пришельцы. Наши расы обитали на Земле с тех самых пор, когда ваши предки прыгали по деревьям, дрались за плоды манго и кидались навозом друг в друга. Это вы пришли в мир, который мы привыкли считать своим. Хотя некоторые ангелы и демоны до сих пор считают, что без вас было лучше… Впрочем, я не из их числа. Я не безобидный птенчик, но и не враг людям.
-- То есть, даже если тебе довелось познакомиться с ангелом, -- Роджер вылез к Натаниэлю прямо через окно, -- это ещё не значит, что он окажется добрым малым?
-- Совершенно не обязательно. Мы не безгрешны и далеко не всегда добры. А демоны… Скажем так: не все они такие змеи, как Лилитта. Как и у вас, у нас есть свои интересы, и то, насколько их одобряет ваша мораль, с расой никак не связано.
-- Хорошо, тогда последний вопрос на сегодня: а как вы превращаетесь в этих… Ну, в монстров? И откуда у вас берётся оружие?
-- В какого-то монстра я превращён сейчас, -- Натаниэль снова рассмеялся, оглядывая свои руки, словно впервые, -- а то, что ты видел – наши настоящие обличья. Чем больше наша сила, тем крупнее мы на самом деле.
-- Насколько же огромной тогда должна быть истинная форма архангела… -- Роджер задумался, а Натаниэль замер и ответил неожиданно серьёзно:
-- Надейся, что ты никогда этого не узнаешь, потому что если архангел примет своё настоящее обличье – дела совсем плохи.
Роджер задумался. Звучало вполне разумно, потому что, учитывая могущество рядового ангела в истинной форме, проблема должна быть вселенского масштаба, чтобы этого могущества не хватило.
-- Так куда мы идём?
-- До того магазина, который ты упоминал вчера. Помнишь? Купить новые кроссовки.
-- Да, но… Я ведь собирался туда в три. Даже друзей предупредил, что подойду к кафе около четырёх… Ты что-то недоговариваешь…
-- Недоговариваю? – Натаниэль застыл, как вкопанный, и тут же опустил глаза. Взгляд его выдавал сомнение… И страх. И Роджер вздрогнул, поняв внезапно: ангел боится не за себя. Парню что-то угрожало, и Натаниэль явно был об этом осведомлён.
-- Ты не стал бы таскаться со мной по магазинам, как нянька, да ещё и менять заранее согласованное время, если бы на то не было причины…
Глаза ангела сверкнули в тени под капюшоном. Он понимал, что недостаточно хорошо скрывает свои эмоции, что тон голоса и взгляд выдают его волнение, но только буркнул в ответ:
-- Я всё ещё могу уйти, если настаиваешь.
Но Роджер только подошёл к ангелу ближе и, положив руки ему на плечи, взглянул серьёзно ему в глаза.
-- В детстве у меня был котёнок. Он буквально с рождения был у меня на руках. Мама предупреждала: «Нельзя отпускать его на улицу, ты не приучил его выживать, и теперь любая мелочь может быть для него опасна». Но однажды этот котёнок, Муар, как мы его звали, выскользнул в неплотно прикрытую дверь. И его разорвала бездомная собака, прежде чем я выскочил ему на помощь. А бедный Муар просто стоял и смотрел на эту четвероногую бестию! Потому что его никто не научил, что для него опасно! Ты понимаешь, о чём я?
Голос Роджера дрожал, и было понятно, что даже спустя столько лет ему тяжело вспоминать о погибшем котёнке.
-- Если ты правда знаешь, что мне что-то угрожает, Натаниэль, не повторяй мою ошибку! Предупреди меня! Научи выживать! Объясни, чего бояться и как сражаться, если придётся, и тогда, я обещаю, я постараюсь справиться!
-- А я понимаю, почему Лилитта выбрала тебя, - голос ангела смягчился, - ты решительный. И готов учиться. Это многого стоит, когда речь идёт о человеке. Хорошо, я расскажу тебе то, что знаю сам. За тобой идёт демон-охотник. Он уже в городе, но я не смогу сказать, где именно.
-- Ладно, значит, мне нужно какое-то оружие, да? Вроде твоего меча.
-- Даже лучше. Помнишь, как ты метнул одно из моих колец в спину Лилитте? Не каждый человек так сможет. Это кольцо находится в гармонии с твоей энергией, поэтому оно и станет для тебя лучшим оружием. Проблема не в этом. Куда хуже то, что я без понятия, от чего тебе защищаться. Когда речь идёт об обычных демонах, я могу хотя бы предположить, как они себя поведут…
-- А эти охотники… Необычные?
-- Они непредсказуемы, Роджер. Они – жестокие наёмные убийцы, жаждущие крови. В Средние века они загоняли людей в ловушки, как мелких зверьков, обманывали, подкарауливали свою жертву. В условиях современных технологий они стали только опаснее. Мне известно только одно: охотник никогда не оставит жертву в покое, пока та не прекратит дышать…
Роджер тяжело вздохнул. Каждую ночь с той роковой стычки на крыше ему снился жестокий оскал Лилитты, и он вскакивал, чувствуя, как его шею сжимают чьи-то пальцы. Обратного пути не было. Роджер увяз в кошмаре, в вечной борьбе существ, для которых он был лишь муравьём, укус которого никто не заметит. Поэтому новость о том, что за ним охотится ещё один демон, он воспринял удивительно спокойно.
-- Я понимаю, Натаниэль. Для тебя человечество – не пустое место. Ты не хочешь, чтобы я погиб, хоть моя жизнь, в сущности, ничего и не даст тебе. Но ты сам сказал: демон не оставит меня в покое, пока я жив. Значит, мне придётся столкнуться с ним, и, думаю, он нападёт, когда тебя не будет рядом.
Роджер протянул вперёд руку ладонью вверх. Натаниэль понял, что это означало, и щёлкнул пальцами. Кольцо, безмолвное и холодное, будто обычный кусок металла, легло в руку Роджера. В глубине души ангел понимал: охотник ни перед чем не остановится, чтобы загнать свою жертву в ловушку, и в этой гонке на выматывание у демона преимущество.
-- Пусть будет так. Если ты уверен, что готов, думаю, стоит попытаться. Наши силы «включают» те же гормоны, что управляют вашим организмом. Чтобы управлять оружием, нужна определённая энергетика, а вот чтобы… Кхм… Вынуть меч из ножен… Тут будет достаточно самого состояния. Стресс превратит тебя в своеобразный гормональный маяк и, поскольку ты псионически совместим с этим кольцом, оно превратится в оружие, как только ощутит твой испуг. А дальше просто призови его силой мысли. Оно окажется у тебя в руках, как бы далеко ты его ни оставил. Дальше… Всё будет зависеть только от тебя…
Роджер кивнул и, крепко сжав кольцо, постарался улыбнуться. Ему дали шанс сразиться за свою жизнь и победить. Остальное зависит только от него…
Именно это он раз за разом повторял себе, вслушиваясь в гулкие шаги за спиной. Сомнений не было: демон, наконец, потерял бдительность. Но чтобы гарантированно убедить его в том, что он охотник и не должен опасаться подвоха от жертвы, приходилось рисковать.
И Роджер бросился бежать. Он сворачивал в переулки, стремясь скрыться от посторонних глаз, будто бы случайно шаг за шагом загоняя себя в тупик. Сердце бешено колотилось, мозг буквально вопил о том, что будет, если ангельское оружие не поможет или не захочет подчиняться… Роджер гнал от себя эти мысли. Сейчас бояться – непозволительная роскошь. Сейчас всё изменится, и хищник, загнав жертву в угол, узнает, что она способна за себя постоять.
Над ухом просвистел и вонзился в кирпичную стену метательный клинок, похожий на бумеранг с человеческий локоть размером. Роджер прекрасно знал, что пока что его не убьют. Охота лишь набирала обороты. Жертва должна испытать отчаяние беспомощности и исчерпать все силы к сопротивлению. Лишь тогда можно будет нанести смертельный удар.
Ставка делалась только на это, поэтому, добежав, наконец, до заветного тупика, Роджер прижался спиной к стене и железной хваткой сжал спрятанное за поясом кольцо. Выход ему преградил детина лет двадцати пяти на вид, спортивного телосложения, одетый в чёрную растянутую майку и рваные джинсы. Тяжёлые сапоги похрустывали попадающими под подошву камешками.
-- Что ж, неплохо побегали, парень. Но ты в тупике. Что теперь? – казалось, демон просто тянет слова и из-за этого делает паузы между предложениями, но Роджер догадывался, что это тоже один из методов устрашения. Клинки охотника уже были наготове, теперь он проверял, не раскроет ли добыча какой-нибудь внезапный козырь.
-- Давно ты так не бегал, ищейка?
-- Ищейка… Общался с кем-то из ангелов, раз называешь меня так? – скривился демон, всем своим видом изображая обиду и медленно, шаг за шагом, приближаясь к жертве, -- мы предпочитаем название «Охотники за головами». Видишь ли, малец, в нашей природе заложена жажда крови, жестокий азарт борьбы. Но, видишь ли, не каждый при этом лезет в глобальные разборки ангельско-демонической «стенки на стенку», где тебе не чужие, так свои однажды проломят череп. Некоторые утоляют жажду, заводя себе единственного врага. Того, которого попросит заказчик. Сейчас мой враг, как ни забавно, это ты. Когда ты перестанешь дышать, снова некому будет желать мне смерти, и я буду жить, никого не опасаясь.
Роджер не слушал эту болтовню. Он следил за каждым шагом приближающегося демона. Кольцо всё больше и больше нагревалось. Оно пробудилось и ждало своего часа. Ещё немного, и…
-- А стоило бы опасаться меня! – с этим криком Роджер, выбросив руку вперёд, метнул ангельское кольцо, целясь в торс демона. От удара, сопровождаемого яркой вспышкой, охотник рыкнул и отступил на пару шагов, стремясь восстановить равновесие. Кольцо, отскочив и сделав полукруг в воздухе, послушно легло обратно в руку новому хозяину.
Демон, не ожидавший такого отпора от простого человека, тем не менее, быстро пришёл в себя и, взмахнув руками, снова призвал свои клинки. Первую рубящую атаку наотмашь он провёл слишком высоко: Роджер пригнулся и полоснул нападавшего кольцом по животу, оставив болезненный ожог. Второй удар должен был рассечь человека пополам от плеча до пояса, но тот заблокировал выпад проклятым ангельским оружием. Однако сила удара, передавшаяся руке Роджера, заставила её предательски хрустнуть, а самого его – охнуть от боли. По части физической силы он не мог тягаться с монстром. Подцепив изогнутое лезвие, парень вырвал его из руки врага и отшвырнул в сторону, но удар ноги в грудь буквально впечатал растерявшегося человека в стену. Роджер упал, а охотник неумолимо приближался, сверкая глазами, полными немой ярости…
-- Маленьких обижаем, да? – высокий певучий голос послышался откуда-то сверху. Роджер и охотник одновременно обернулись к источнику звука.
На полупроржавевшей пожарной лестнице сидел, по-детски просунув ноги между ступенями, некто в красных брюках и малиновом сюртуке, фалды которого развевались на ветру. Лёгким движением он нырнул вниз, приземлившись на ноги с высоты шести метров, звонко щёлкнув при этом каблуками туфель об асфальт.
-- Покажите мне демона, и я назову вам его профессию. И твоя мне не по душе. Что тебе нужно от паренька?
-- Прочь с дороги! – взревел выведенный из себя демон, -- я работаю. Если не хочешь оказаться моей следующей жертвой, не смей мне мешать.
-- Вот поэтому я больше люблю проституток: у них больше клиентоориентированности, -- сладкий, почти заигрывающий голос, окончив фразу, резко сменился холодным и угрожающим, -- вали из моего города, пока я ещё настроен тебя отпустить.
Будто бы для большей убедительности, внезапно появившаяся в руках противника трость упёрлась набалдашником в грудь демона-охотника. Монстр снова взревел и, взмахнув клинками, бросился вперёд, намереваясь рассечь нахалу горло и живот. Но тот, будто подброшенный невидимой пружиной, взмыл в воздух, сделав сальто, перепрыгнул за спину охотнику и с силой ударил того тростью под колено. Пошатнувшись, но всё же сохранив равновесие, нападавший обернулся и снова бросился в атаку, но неожиданно возникший враг, не делая ни шага в сторону, молниеносно парировал каждый удар лезвия своей тростью. Наконец ему, видимо, надоела игра, и, сделав шаг вперёд, схватив охотника за плечо и резко вывернув его руку под неестественным углом, его противник снова ударил тростью по внутренней стороне колена.
Монстр рухнул на землю, и всё остальное произошло так стремительно, что Роджер не был уверен, не померещилось ли ему, но… Глаза парня в красном сверкнули, и на конце трости возникло что-то вроде большой кувалды. Стремительным замахом он обрушил молот на грудную клетку демона-охотника, с жутким хрустом смяв его рёбра.
И всё кончилось. Фигура в красном стояла, опираясь на трость, в глазах мужчины не было ничего необычного, а рот был растянут в дружелюбной слегка озорной ухмылке. На асфальте лежал, истекая странной бледно-голубой кровью, громила в джинсах и прожжённой на груди майке с раздробленными в щепки рёбрами.
-- Вот так и умирают демоны, -- голос вывел Роджера из задумчивости, -- никаких спецэффектов и чудес, просто ещё один труп в подворотне. Полагаю, тебе раньше не доводилось этого видеть, малец? Вижу это по твоему потерянному виду. Ладно, я пойду, не буду мешать тебе познавать всю жестокость мира. Но учти: хоть я и ненавижу ищеек, я всё же спас тебе жизнь, и теперь ты мой должник. Ещё встретимся. Ciao!
И внезапный спаситель, насвистывая «Кукарачу», медленно, щёлкая по асфальту каблуками и тростью, направился к выходу из лабиринта дворов.