К середине 1980-х гг. МУП УССР провел значительную работу по улучшению бытовых условий жизни горняков и членов их семей. В результате сноса старого жилья в 1986-1989 гг. в новые квартиры были переселены 21,5 тыс. чел. Число семей, освободившихся от необходимости отопления квартир углем, возросло с 54% в 1965 г. до 72,4% в 1985 г. Количество квартир, имевших подачу горячей воды, увеличилось за этот же период с 3,7% до 19% Число семей, пользовавшихся газом, возросло с 7% в 1965 г. до 44% в 1988 г. 75% жилья имели водопроводы и канализационные системы. В 1990 г. были газифицированы в Кировске – 36% квартир, в Красном Луче – 41%, в Первомайске – 43,8%, в Брянке – 45,8%, в Антраците – 64,4%, в Ровеньках – 66,7%, в Краснодоне – 84,5%. 75% ведомственного жилья в Донецкой, Днепропетровской, Луганской областях имели водопроводы и канализационные системы. Значительная часть горняков имела веские основания быть недовольной жилищными условиями. В шахтерской столице – Донецке 15% шахтеров собственного жилья не имели и поэтому вынуждены были его снимать или проживать в общежитиях. 18% горняков жили в коммунальных квартирах или с родителями. Если в УССР 88% городских семей жили в отдельных квартирах или индивидуальных домах, то в Донецке такие условия имели 67% шахтерских семей. Изменить условия проживания хотели многие из тех, кто занимал ведомственные квартиры. Проведенные социологические исследования позволили установить, что хорошими считали условия проживания 22% шахтеров Донецка, средними – 36%, неважными или плохими – более трети опрошенных.
Неудовлетворенность ведомственным жильем существовала не только потому, что в каждой четвертой квартире не было водоснабжения и канализационной системы, в то время как в среднем по области их не имела каждая десятая семья. Семьи жили в стесненных условиях. В то время, как средняя обеспеченность жилой площадью одного человека в УССР составляла 11,4 м ², в ведомственном жилье в Донецкой области показатель равнялся 10,5 м². Недостаток жилого пространства не способствовал полноценному отдыху, становился причиной сердечно-сосудистых и нервных заболеваний, быстрого распространения инфекций, лишал возможности горняков иметь многодетные семьи. Донецк по числу рождаемости в списке из 30 городов находился на 29 месте. Средние цифры о предоставляемых коммунальных услугах свидетельствовали о значительном их росте в 70–80- е гг. Но результаты были достигнуты за счет проведенных работ в областных центрах, за счет ввода в эксплуатацию современного жилья при пуске новых шахт. Средние цифры скрывали крайнюю медлительность расширения коммунальных услуг в периферийных городах, где нового строительства не проводилось. В Первомайске, к примеру, всеми видами коммунальных услуг были обеспечены только 27,8% жилья.
Наибольшие нарекания по поводу качества жилья высказывали горняки, проживавшие в ветхом жилье. В городах Донбасса большая часть всего ветхого ведомственного жилья принадлежало УП. В Ворошиловградской области, в частности, 85% всего ветхого жилья находилось на балансе предприятий УП. Количество горняков, проживавших в ветхом жилье, достигло 30 тыс. чел., что составляло 5 % от числа работавших в производственных объединениях по добыче угля. В 226 ветхих домах жили, к примеру, семьи горняков ПО «Ровенькиантрацит». Если число работников УП и членов их семей, проживавших в ведомственном жилье в УССР, не превышало 3% от численности населения республики, то от общего количество людей, живших в УССР в ветхих строениях, шахтерские семьи составляли 10%. Многие здания, построенные в момент становления отрасли отслужили свой срок. Каждый третий дом был довоенной постройки. Так, из числа зданий, находившихся на балансе ПО «Макеевуголь», 2% были возведены еще до 1917 г., 24% до 1941 г.
Как правило, обветшалое жилье находилось в старых городских зонах или на окраинах. В Антраците, к примеру, в поселках были расположены 57% ведомственного жилья. Это были бараки с обособленным входом. Половина из них требовала немедленного сноса. В Советском районе Макеевки, где началась забастовка горняков в июле 1989 г., шахтеры жили в бараках, которые именовались «французскими постройками». Общее количество горняков, ютившихся в таких строениях, составляло в УССР 1,1 тыс. чел. Шахтерские семьи зачастую были вынуждены жить в домах, которые вследствие проседания грунтов – результата шахтных подработок – пришли или приходили в аварийное состояние. В Донецкой области в защите от подработок нуждались 20 тыс. зданий и сооружений. Наибольшую озабоченность в связи с подработками испытывали жители Белозерска, а также Горловки, в которой семьи горняков проживали в 60 аварийных зданиях. О неотложности скорейшего выселения людей свидетельствовали обвалы двух домов в Донецке и Горловке. Доля ветхого и аварийного жилья стремительно увеличивалась вследствие систематического отставания в выполнении капитальных и текущих ремонтов. В неотремонтированных, с протекающими крышами домах жили 60 тыс. работников УП, с членами семей – 143 тыс. чел. В то время, как руководство угольных объединений докладывало в МУП СССР о выполнении ремонтных работ, нуждались в срочном ремонте 30% ведомственного жилья. В отдельных городах положение было более драматичным. Требовали срочного ремонта 70% жилья в Перевальске, 60% в Шахтерске. Председатель исполкома Калининского района г. Донецка Е. Орлов дал эмоциональную оценку состояния жилищного фонда областного центра: «Кровли текут, сантехнические приборы не работают. Дома обветшалые. Балконы в центре города обваливаются на головы людей».
В марте 1980 г. СМ УССР, приняв постановление «Об условиях и сроках передачи предприятиями и организациями исполкомам местных Советов народных депутатов ведомственных жилых домов», предоставил МУП УССР возможность избавиться от ведомственного жилья. Шахты Донецкой области должны были передать на баланс исполкомов городов 77% его количества. Реально смогли передать 0,6%. Городские власти отказывались брать на баланс дома в том состоянии, в котором они находились без фондов, материальных ресурсов и дополнительного финансирования. Руководство МУП СССР продолжало разрываться между необходимостью преодоления кризисного состояния отрасли и поддержания жилищного фонда. Отсутствовало необходимое финансирование ЖКХ. Своей основной задачей руководители шахт считали покрытие убытков от содержания ведомственного жилья, поэтому на ремонтные работы денег оставалось мало. Ремонт жилья в Донецке при установленных объемах финансирования мог продолжаться 20 лет. Отсутствовали нужные строительные материалы, запросы в которых удовлетворялись на 5 – 30%. Так, ПО «Шахтерскантрацит» для проведения ремонта необходимо было иметь 17 тыс. м³ леса, но получило 3 тыс. м³. При потребности шифера 72 тыс. штук получило 5 тыс.
В условиях дефицита стройматериалов даже незначительные выделенные для ремонта деньги не осваивались. Директора шахт были вынуждены выделять для ремонта материалы, предназначавшиеся для основного производства. Часть их разворовывалась и использовалась для строительства садовых домиков, гаражей, индивидуальных домостроений (в Донецкой области в 1989 г. количество садовых домиков по сравнению с 1985 г. увеличилось в 2,6 раза, а реализация местных стройматериалов в торговой сети возросла на 26%). Нужного числа людей для проведения работ также не было. Чтобы сохранить ведомственный жилищный фонд, продлить срок его эксплуатации, директора шахт шли на должностные преступления, создавая «подпольные» ремонтные бригады, члены которых числились подземными рабочими. Несвоевременность ремонтных работ, их некачественное проведение имели следствием процесс стремительного разрушения зданий. Если в 1981 г. в Ворошиловградской области требовали ремонта 1,4 млн. м² жилья, то к 1989 г. произошло удвоение таких площадей, количество ветхого жилья за 8 лет увеличилось в 2 раза.
В УССР количество жилья с высокой степенью коммунальных услуг составляла 54,8%. Лишь 5% малых городов и поселков городского типа, в том числе шахтерских поселков, имели природный газ, 42% – водопровод, 11% – централизованную канализацию. Не только Донбасс, но и УССР в целом не занимали лидирующих позиции в СССР по развитости системы жизнеобеспечения городов. УССР по количеству созданных канализационных систем занимала среди республик СССР 9 место, по их наличию в ПГТ – 11. В Макеевке в шахтерских поселках были оборудованы водопроводом 12% индивидуального жилья, в Красноармейске – 5%, в Дзержинске – 1%. Дома в шахтерских поселках Макеевки, Селидово, Снежного, Красноармейска, Доброполья вообще не имел канализации. Не имела подачи воды и канализации значительная часть ведомственного жилья. Без канализации в Донецкой области обходились 42 тыс. семей, проживавших в ведомственном жилье угольной промышленности. Канализации не имели 70% квартир в Харцызске, 55% в Снежном. В г. Снежное централизованного водоснабжения не имели 40% ведомственного жилья, в Селидово – 30%.
В 80-е гг. все острее становилась потребность в продолжении газификации. В Донецкой области в ведомственных домах без газа обходились 49 тыс. семей. В Горловке, Торезе, Шахтерске в газифицированных квартирах проживала только каждая третья семья. В индивидуальном секторе газификация не превышала 5%. На поселке шахты им. Абакумова (г. Донецк) из 900 индивидуальных домов были газифицированы 14 (1,5%). Проблема газификации обострялась по мере все ухудшавшегося обеспечения населения бытовым топливом. Трудности в поддержании необходимого тепла испытывала каждая третья шахтерская семья, проживавшая в ведомственном жилье УП, и пользовавшаяся печным отоплением. В г. Снежное в домах с печным отоплением жили 60% семей, в Горловке, Енакиево, Шахтерске – 40%. Котельные, использовавшие в качестве топлива низкосортные угли, не всегда были в состоянии обеспечить квартиры теплом. Трудности испытывали жители индивидуальных домов. Норма отпуска угля населению покрывала примерно половину потребностей. В 1989 г. выделенные в Донецкой области фонды на бытовое топливо обеспечивали нужды горожан на 68 %. В области на бытовые нужды добывалось 15 млн т антрацита. Но из предлагавшегося потребителям топлива две трети составляли рядовые угли, засоренные пылью и породой. И если шахтеры имели возможность украсть или купить ворованный уголь, то ветераны шахтерского труда собирали для обогрева домов топливо у терриконов, не имея возможности заплатить 70 руб. за машину угля.
Государство сократило объемы капитальных вложений в жилищное строительство с 22,4% в 1956 – 1960 гг. до 13,4% в 1971–1976 гг. Увеличение финансирования в первой половине 80-х гг. до 14,5% в условиях роста цен на строительные работы и возведение домов повышенной комфортности не привело к росту количества сдаваемых в эксплуатацию квартир. Если в первой половине 70-х гг. строители сдали их 1912 тыс., то во второй половине – на 10,2% меньше. В первой половине 80-х гг. для угольной промышленности было выполнено строительно-монтажных работ на 623 млн. руб., было введено по долевому участию 3471 тыс. м² жилья. Но квартир было построено на 2% меньше, чем в предшествующей пятилетке. Тенденция не изменилась и во второй половине 80- гг. В Ворошиловградской области ввод жиль для горняков сократился с 317 м кв. в 1981 г. до 250 тыс. м кв. в 1988 г. Сравнение объемов выполняемых работ во второй половине 50- х гг. и второй половине 80- х гг. раскрывает главную причину усложнения жилищной проблемы. Если во второй половине 50-х гг. в УССР для шахтеров ежегодно возводилось 1,35 млн м² жилья, то в 1987 г. – 720 тыс. м². По подсчетам экономистов, при сохранении имевшихся темпов строительства для решения жилищной проблемы в Донецке потребовалось бы 73 года. Действовали и другие факторы, усугублявшие жилищную проблему. Сохранялись высокие темпы прироста городского населения, которые в Донецкой области в 1985 г. составили 13,6%, в 1986 г. – 18,5%. Города продолжали притягивать сельскую молодежь. Ежегодно 250 тыс. чел. покидали села, где увеличивалось количество брошенных домов. Их число только в 12 областях УССР достигло 14,6 тыс., в том числе в Донецкой – 223, в Ворошиловградской – 45, в Хмельницкой – 8829.
Негативно повлияло на состояние жилищного строительства принятое в 1987 г. в Москве решение о проведении очередной реорганизации угольной отрасли. Прекращало существование МУП УССР. В республике не стало органа, который бы решал постоянно возникающие проблемы с украинским правительством, с руководством Минстроя УССР, с местными органами власти, который бы контролировал выполнение работ строительными организациями, защищал интересы шахтерских коллективов в Москве. Ликвидация МУП УССР стала одной из причин того, что в 1988 г. из общей суммы неосвоенных украинскими строителями средств для возведения жилья 24% приходилось на города Донбасса
Задания 1986–1988 гг. по вводу жилья в УССР, которые не отвечали реальным потребностям общества, в целом были перевыполнены. Количество сданных в эксплуатацию квартир на 7690 превысило цифру плана. В Донецкой области в течение 1986 – 1988 г. жители получили 107 тыс. квартир, что на 5% превышало их ввод в первые три года ХІ пятилетки. В области улучшили жилищные условия 289 тыс. чел. Но в шахтерских городах Донецкой области только горняки Енакиево, Горловки и Макеевки получили обещанное количество квартир. Среди трудящихся различных отраслей промышленности шахтеры в возможностях улучшения жилищный условий оказались в наихудшем положении. В то время, как в Донецкой области в 1988 г. получали жилье вставшие на очередь в 1974 г., в шахтерских коллективах его порой получали очередники 1968 – 1970 гг.
О трудностях, с которыми сталкивались шахтеры, стоявших в очереди на получение жилья, рассказала в письме в журнал «Советский шахтер» А. Чаплик: «Пишет вам многодетная мать. Наша семья приехала в Луганскую область по комсомольской путевке. Муж стал работать проходчиком на шахте им. газеты «Луганская правда». Дали нам на шесть человек семьи в общежитии две маленькие комнаты. Стены мокрые, зимой холод. Дети постоянно болеют, из больницы не выходят [...]. Начальство живет в хороших квартирах и нашего холода не чувствует. Очередь на жилье продвигается медленно. Обещали нам квартиру через три года, а прошло уже четыре. Как обидно: пришел на шахту молодой специалист и ему в течение года дали квартиру, а проходчик с четырьмя детьми должен ждать 10 лет. Получается, простому рабочему квартира не нужна? Сколько раз обещал нам ее директор шахты, но несмотря на все заверения, мы так и остались в общежитии. Куда идти? К кому обращаться? Все отказывают».