Сара К.Л. Уилсон «Завоевание фейри» («Путаница фейри» - 5)
Перевод: Kuromiya Ren
КНИГА ПЕРВАЯ
За дверями, за долами
Мертвая Дикая Охота.
Кто теперь с ними будет?
Кто понесет бремя?
Кто умрет?
Кто толпу встретит?
- Истории Фейвальда
Глава первая
Я глубоко вдохнула, волшебный меч дрожал в моей руке, мама стонала у моих ног.
Жди, Элли. Думай.
Я была раздавлена, потому что мысли метались в стороны. В этот раз нужно было сосредоточиться. Но как подумать, когда все происходило так быстро?
Маме нужно было в Фейвальд, пока она не лишилась всей крови. Может, там я смогу вытащить стрелу и использовать силу Равновесия, чтобы исцелить ее.
Но если я уйду и оставлю отца и сестру в пещере, кто угодно сможет зайти и забрать их. Когда в последний раз это случилось, все стало сложнее.
И моя армия бегала в лесу – без направления, ждала меня. Я посмотрела на молодые листочки на деревьях. Они были где-то в весеннем лесу, продирались в нем без цели.
Я сглотнула.
И Скуврель пропал – украден Убийцей родни. Ранен, судя по его крикам, и нуждался в моей помощи.
Я была одна.
Я не могла справиться со всем сразу, так что нужно было выбрать приоритеты.
Ладно. Забрать отца. Забрать сестру – без нее я вернусь к началу этого ужасного приключения. А потом вернуться сюда, как можно скорее, чтобы помочь маме и надеяться, что она выживет.
- Я вернусь. Держись, - сказала я, убирая волшебный меч в ножны. Я выбрала путь.
- Хантер, - стонала она сквозь зубы. Ее вопль терзал меня.
- Я приведу его к тебе, - я покачала головой, глубоко вдохнула и побежала к пещере.
Запах похлебки мамы все еще был в воздухе, наполнял весенний вечер, и мой желудок сжимался, пока я бежала. Дыхание вылетало с шумом из легких, я пыталась сосредоточиться на том, что делала, и не поддаваться волне паники внутри.
Скуврель был ранен и ждал меня, а я выбрала другой приоритет.
Мама умирала от стрелы.
Скуврель мог выжить, если я успею к нему вовремя.
Мама точно умрет, если я не помогу ей первой.
Мысли гнались друг за другом, сводя меня с ума.
Я бросилась в брешь между камней, резко повернула там налево, следуя туннелю. Я перебралась через камни на земле, ободрала ладонь об каменную стену.
Как только я вошла в пещеру, я тут же ощутила себя как дома. Кто-то – мама – расстелил ковер на полу. Она повесила букетики засохших трав и надбитые чашки на нити над полкой из камня, где лежали разделочная доска и нож рядом со свежей буханкой хлеба. Похлебка, запах которой я ощущала, бурлила на открытом огне. Огонь поднимался из дыры в камнях, продуманный, и рядом с огнем в потрепанном кресле-качалке был мой отец. Он поднял голову от того, что вырезал из дерева, его глаза были яркими и пустыми.
- Отец, - выдохнула я.
- Точнее оболочка нашего отца, - сказала едко сестра из клетки, стоящей рядом с его креслом-качалкой на моей сумке. Моя ладонь дрогнула от вида нее снова так близко к нему.
В клетке сидела сестра, держала скорлупу ореха, полную воды. Рядом с ней за полоски ткани с ее платья была привязана к прутьям королева Анабета с гримасой и прищуренными глазами на лице.
Я едва подавила вскрик.
Они обе были потрепаны, но это не скрывало их ярость и ненависть. На щеке моей сестры был ожог, а глаз Анабеты был перевязан окровавленным бинтом. Они явно бились. Выглядело так, словно моя сестра победила. Моя мать знала?
- Сестра, - с опаской сказала я.
- Где наша мать? – спросила она. – Или твоя глупость ее погубила?
Я вздрогнула от ее слов, но они вернули меня в реальность. Мне нужно было сосредоточиться. Я подняла повязку, игнорируя мир духов, пока я пыталась сосредоточиться на физическом.
Я схватила клетку и забрала свою сумку из-под нее. Я открыла сумку, проверила, все ли на месте. Ключ искрился в свете огня, я вытащила его и убрала в карман куртки. Сестра следила за каждым моим движением с голодным желанием. Она понимала, что ключ мог открыть ее клетку?
Я закрыла сумку, повесила ее на плечо. Плащи родителей висели на неровных выступах камней у камина. Я схватила их. Они нам понадобятся.
- Хантер, - мягко сказала я отцу. – Мне нужна твоя помощь. Генда в беде.
- Генда? – с тревогой спросил он, глядя в мои глаза, словно пытался вспомнить меня. Он был слишком юным для этого, только исполнилось сорок.
Я сглотнула ком эмоций.
- Да. Вот, надень плащ, - я помогла ему с плащом, озираясь в комнате. Нам нужно было что-то еще?
Я поспешила к койке у стены пещеры, схватила два одеяла. Одно для носилок для мамы, одно для бинтов.
Вода.
Рядом с флягой была бочка, наполовину наполненная водой. Я быстро наполнила флягу, сунула ее в руки отца с одеялами.
- Пожалуйста, понеси это.
Он кивнул, и я едва подавила рычание от раздражения, каким его сделала судьба. Раньше он вел бы экспедицию по спасению моей матери.
Я привязала клетку к поясу. Что-то ущипнуло меня за кожу, и я зарычала.
- Веди себя прилично, или я тебя сожгу.
- Нет, - сказала сестра. Было странно слышать ее голос, пока я ее не видела. – Я тебе нужна. Ты это теперь знаешь.
Я игнорировала ее, схватила руку отца и вывела его из пещеры. Оружия не было. Я не могла вооружить его. Он хоть помнил, как держать лук?
Я потащила его за собой, поспешила к матери, едва дышащей на камнях.
- Генда! – он бросил одеяла, увидев ее, подобрался к ней.
- Нам нужно две ветки для носилок, - сказала я, пошла к деревьям и вытащила быстро нож из-за пояса, отрезала подходящие ветки. Сойдет.
Я вернулась туда, где мой отец сидел, рыдая, рядом с моей матерью, схватила одеяло и привязала его к палкам, чтобы сделать носилки. Мы понесем ее в этом.
- Ты тратишь время, - сказала сестра. – Ты не можешь уже ее спасти.
- Не здесь, - согласилась я.
- Нигде. Она умирает.
Моя повязка сползла, и я закончила с одеялом, посмотрела духовным зрением в глаз Анабеты. Она перевела взгляд с Хуланны на меня.
- Она на тебя не похожа, Леди Кубков.
- Не важно, как она выглядит, - заявила Хуланна. – Важно, чтобы она умерла в нужном вместе в нужное время. Она должна умереть у Двери Жути. И скоро.
- Ты должна знать, сестра Леди Кубков, - голос королевы Анабеты был грозным. – Я выйду из этой клетки, и тогда я сорву с тебя кожу и заставлю танцевать для меня без кожи.
Я поежилась. Я должна была привыкнуть тому, что мне желали смерти, но не удавалось.
- Если думаешь, что моя сестра яростная, - парировала я, - ты не видела, что я могу делать с фейри. Угрожай, еще увидишь, как это обернется для тебя.
Я подняла повязку и оторвала кусок ткани от второго одеяла, обмотала им стрелу в груди матери, пытаясь привязать ее так, чтобы она не двигалась, пока мы будем ее нести. Я накрыла маму ее плазом. Она потеряла сознание, но еще дышала.
- Ты – целитель? – спросил у меня отец.
- Нет. Я просто пытаюсь помочь, - нежно сказала я.
Он кивнул, губы скривились, пока он боролся со слезами.
- Стрела плохо попала. Сложно выжить после такого, - сказал он.
- Да, - согласилась я. – Помоги поднять ее на носилки.
Он прошел, чтобы помочь мне.
Я покачала головой.
Я не должна была обходиться с отцом как с ребенком, стараясь не пугать его. Он должен был защищать меня. Но жизнь не всегда так работала, да? Я видела, как старики в деревне сходили с ума, и о них заботились их выросшие дети – кормили кашей у камина, мыли тела, с помощью которых появились в этом мире. Но это ощущалось далеким, чужой проблемой. Я не ожидала, что мне придется говорить нежно с тем, кто когда-то был самым сильным и мудрым человеком из всех, кого я знала.
Глаза матери открылись, она застонала, когда мы передвинули ее на носилки.
- Куда? – спросил отец.
- В другой мир, - я вытащила меч из ножен и рассекла им воздух, думая о маме, и что ей нужна была помощь. Как только в воздухе появилась брешь, я указала отцу брать его конец носилок, пока я подняла свою. Мы медленно подняли маму в воздух. Она резко дышала ртом, шипя с каждым вдохом.
Дрожа, я прошла в брешь в воздухе в Фейвальд.
Лучше бы это сработало. Это должно сработать.
Глава вторая
В Фейвальде был день.
И славно. Я не могла сейчас разбираться с Кровавыми лунами или Дикой Охотой.
Мы прошли в белый свет Фейвальда, и я пошатнулась от ужаса, ударившего по груди. Я не могла дышать.
Я забыла опустить повязку. И Фейвальд как-то казался хуже обычного.
Он запутывался, будто двигался, как жук под тканью. Земля извивалась, сплеталась под моими ногами, и все перед глазами дрожало, от этого меня тошнило. Я подавила желчь, шагнула вперед. Я не могла опустить носилки, пока отец не вышел в брешь. Я пыталась задеть щекой плечо, чтобы опустить повязку, но удалось только усилить головокружение.
Мы вышли к Двери Жути – так я думала. Отсюда двери казались сплетенными из извивающихся змей. Ослепительный свет вырывался из трещин и вокруг краев.
Мое сердце сжалось. Я ненавидела дверь всем в себе. Если бы не Дверь Жути, половина тех, кого я знала, не пытались бы убить меня.
Отец прошел в брешь с криком ужаса, и я выдавила:
- Помоги опустить ее.
Мы опустили носилки на гладкий камень, и я подавила воспоминание о Скувреле, сидящем на коленях тут дни назад, глядя на меня широкими глазами, полными тоски. Если бы я встала тут и вонзила нож себе в горло, они стали бы счастливы, да? От этой мысли меня мутило.
Я покачала головой, мама лежала на камне, стонала, а я смогла сорвать повязку с глаз.
Я глубоко вдохнула с облегчением, а отец опустился у камня, обвил руками голову и рыдал.
- Это место! Это ужасное место! Зачем ты привела нас сюда?
- Это ее единственная надежда, - пробормотала я.
- Генда, моя Генда, - его шепот было сложно слышать из-за всхлипов. – Я не хотел брать тебя сюда. Прости. Прошу, не умирай. Я люблю тебя.
Он был разбитым, сжимал умирающую жену костлявыми руками, его разум не справлялся.
Теперь и я плакала. Это было тратой времени. Я вытерла слезы с глаз.
- Вы дураки, - заявила сестра. – Позор нашей семьи. И ты думаешь, почему я ушла? Почему хотела больше? Поэтому. Вы все – жалкие существа.
Я сбила ее клетку, зло фыркнув. Пусть горят об те прутья! Анабета завизжала, но моя сестра решительно молчала. Я сорвала клетку с пояса и бросила в сторону. Я разберусь с ними позже.
Я подползла к матери по окровавленному камню перед дверями. Он был поразительно гладким – не пострадавшим от резьбы на двери.
Моя мама задыхалась, ее ладони дрожали. Ее лицо стало ужасно бледным, на лбу выступил пот.
- Эластра, - выдохнула она при виде меня.
- Я делаю, что могу, - напряженно сказала я, ладони замерли над ней.
Где была моя магия? Где была сила Равновесия? Я должна была ощущать ее. Так я исцелю ее и сбалансирую чем-то еще. Может, сила захочет, чтобы я убила кого-то за жизнь матери. Плевать, если цена была такой. У меня были две возможные жертвы в клетке.
Отец рядом со мной раскачивался, вскрикивая от ужаса при этом. Это место было для него смертью.
- Не давай убийству пятнать тебя, - выдавила мама. Ее ладонь дотянулась до моей талии, словно она пыталась обнять меня, но ее ладонь скользнула по мне и упала.
- Мама, держись, - сказала напряженно я. – Я ищу способ тебя исцелить.
- Генда, моя милая любовь, - простонал отец, его руки еще сжимали его голову. – Я не могу выбраться. Корни запутают меня.
Я сглотнула ком в горле.
- Приведи отца к Ручью слез, - выдавила мама сквозь зубы. – Пообещай.
- Конечно, - сказала я, глядя на стрелу в ее груди. Равновесие. Если я заберу стрелу и исцелю ее, может, магия сработает, если я соглашусь вонзить стрелу в другую грудь.
- Нет, Элли, - она сжала мою рубашку с удивительной силой. Я смотрела в ее глаза, удивляясь вспышкой жизни в них. – Ты должна пообещать, что отведешь отца к Ручью Слез.
- Обещаю, - потрясенно сказала я. – Отдыхай. Я найду способ исцелить тебя.
Она проигнорировала это.
- Если не отведешь его туда, все было зря. Остались мы двое. Я любила его так сильно.
Его безумие тоже беспокоило ее. Может, сильнее. Конечно, это было ее последнее желание. Я хотела помочь ей жить, чтобы у нее сбылись сотни желаний. Я вытерла ее потный лоб ладонью.
- Конечно, мама. И я люблю тебя. И я люблю его.
Она кивнула, на ее лице была боль, но ее выражение лица было удовлетворённым.
- Хорошо. Хорошо. Ты однажды будешь родителем. Ты поймешь.
Я уже понимала ответственность. Мне не нужно было для этого становиться родителем.
- Я люблю тебя и твою сестру очень сильно, - слабым голосом сказала моя мама. – Прости, что не сказала тебе раньше. Я забыла это. Подавила это. И когда воспоминания вернулись, было слишком поздно. Слишком поздно помогать тебе.
Я рискнула взглянуть на сестру. Ее лицо было холодным и нечитаемым.
- И я тебя люблю, - я шмыгнула, пытаясь сдерживать слезы. Слеза покатилась по моей щеке, упала на платье матери, оставив темный след. – Плевать, если ты забыла.
- Помни это. Просто помни, что я люблю тебя, - ее глаза стали рассеянными. Она потянулась к моему отцу. – Хантер?
- Генда, моя Генда, - сказал отец, все еще раскачиваясь, ужас сделал его лицо маской.
Мама коснулась его рукой.
- Люблю тебя навеки, мой Хантер. Мой смелый и милый мужчина, - она прощалась.
- Прошу, не умирай, - шепнула я, смущенная своей слабостью в этой ситуации. Я хотела, чтобы она была в порядке. Я просто хотела войти в наш дом и увидеть ее, улыбающуюся и с большой кастрюлей горячего супа, а в доме было чисто.
- Некоторое должно быть.
Я думала, что она закроет глаза и ускользнет. Я прикусила губу, готовясь к худшему.
Она удивила меня.
Ее ладонь сжала мою руку в последний раз, а потом с боевым кличем она оттолкнула меня, повернулась на четвереньки. Кровь полилась из ее раны. Она заставила себя встать на ноги так быстро, что я еще пыталась подняться, а она уже сделала шаг вперед. Она поцеловала моего отца в лоб на пути, а потом, истекая кровью, она шагнула к Двери Жути.
Что-то сияло в ее ладони.
Ключ.
Она забрала его из моего кармана, когда я думала, что она пыталась меня обнять.
Я открыла рот, шагнула вперед, но ключ был уже в спутанном замке, и со скрипом мертвеца, поднявшегося из могилы, она открыла дверь, посмотрела тепло на меня поверх плеча и распахнула дверь шире.
Яркий свет опалил мои глаза щупальцами. Он обжигал мои глаза болью. Он ощущался почти живым, словно многорукое существо лежало за той дверью, сделанное из света. И свет был голоден, хотел схватить нас. Я упала на колени, моргая от лилового отсвета за веками.
Когда лиловое сияние пропало, дверь была закрыта, свет угас, и моя мать пропала.
Позже в Фейвальде…
Пой о смелой и храброй Охотнице!
Пой о ее чудесной матери!
Пой, пой, она заслужила!
Пой о великой жертве матери и верности дочери!
Пой о Фейвальде, который был и будет!
- Истории Фейвальда
Глава третья
Я прошла к двери, сжала золотой ключ.
- Не стоит, - сказал голос из клетки.
Я посмотрела на ухмыляющуюся королеву Анабету в клетке.
Она была одна.
- Где моя сестра? – спросила я, голова вдруг закружилась.
- Если пройдешь в двери, не вернешься, - заявила Анабета. – За дверями смерть. Ты веришь в загробную жизнь?
- Конечно, - сказала я, но не обращала внимания. Я искала сестру. Как она могла освободиться? Голова кружилась.
Я слышала только всхлипы отца за собой.
- Это за дверью, - сказала Анабета. – Загробная жизнь. Суд.
Я потрясенно смотрела на нее.
- Ты веришь в суд?
- Всех судят, - она прищурилась, словно осуждала меня в этот миг. – Это общая правда.
- Тогда почему ты не живешь лучше? – осведомилась я. Я вытащила ключ из двери дрожащей рукой, сунула его в карман.
- Почему ты нет?
Почему я не жила лучше? Потому что я не знала, как жить лучше. Вот так. Даже когда я хотела жить лучше, я возвращалась к этому. Потому что этот ужас был для меня лучше всего.
Я прислонилась лбом к Двери Жути.
- Почему ты ушла? О чем думала? – спросила я. Но ответов мамы не было.
Раздался шорох ног по камню за мной – тихий за всхлипами отца.
- Думаю, из всех ты это понимаешь… Равновесие.
Я повернулась к говорящей.
Истина, казалось, дрожала на ветру, ее белые волосы развевались за ней, ее рога сияли в белом свете Фейвальда. Я поняла, что ее глаза были как у кота.
- Истина, - выдохнула я.
- Твоя пленница права. Ты не должна ходить в те двери, если не хочешь, чтобы все это кончилось.
- Моя мама, - я указала на дверь.
- Я видела. Интересный поворот, - Истина улыбнулась, и мне не нравилась ее улыбка.
- Я думала, ты должна нести просвещение и ясность, - холодно сказала я. – Но ты появляешься, как ворон, когда кто-то мертв.
Туча пронеслась сверху, и вдруг – словно он появился из ниоткуда – ее олень был за ней, фыркал и рыл землю ледяным копытом, паутина запуталась в рогах, трепетала от ветра, который я не ощущала. В Фейвальде вдруг стало холоднее.
- Так работают фейри-крестные, - сказала она.
Я фыркнула.
- Ты же не веришь тем сказкам? Я еще не встречала фейри, которая хотела бы сделать добро людям.
- Разве? – Истина приподняла бровь, словно не верила мне.
- Да, - заявила я.
- Я – фейри-крестная, - она самодовольно улыбнулась. – Та, из истории. Когда я рядом со смертными, я вижу их будущее и рассказываю, что могу.
- Как мило, - я изобразила презрение Скувреля. – Ты видела мою сестру, когда прибыла? Я потеряла ее. Или твоя магия убрала ее, когда ты взмахнула палочкой?
- Твоя мать освободила ее, когда сама прошла в двери. Ты не поняла этого? Ты не найдешь тут Леди Кубков. Она уже в мире смертных. Ты не слышала историю о Замене? Любовь матери – сильная вещь, - сказала Истина, словно это было очевидно. – Но я хотела поговорить с тобой о будущих.
- Что? – потрясенно спросила я. – Она свободна из-за моей матери?
Истина пожала плечами, ее опущенные плечи выглядели изящно. Она всегда была такой хрупкой?
- Ты – Равновесие. Ты должна была ощутить замену. Один уходит свободно, когда другой умирает.
Мой рот раскрылся.
Она снова пожала плечами.
- Но пока ты молчишь, я скажу о будущем. У тебя оно есть. Возможное будущее начинается сейчас. Есть три варианта.
- Что, никаких загадок? – ехидно спросила я.
- Ты предпочитаешь загадки? – ее тон был таким твердым, что мог бить стекло.
- Нет.
Она смотрела на меня, и я не давала себе отвести взгляд, пока она не продолжила раздраженным тоном.
- В одном варианте ты возвращаешься в мир смертных, и дальше ты зовешь себя Улаг и едешь рядом с сестрой. Ты правишь смертной частью мира, а она – Фейвальдом, и Валот – Валет. В другом будущем ты идешь в дом Убийцы родни, а потом ты на этом камне, пронзаешь кинжалом свое сердце. Тебе это нравится, - я поежилась, а она говорила. – И в третьем ты идешь к Ручью Слез, предлагаешь свои слезы, а потом ты завоевываешь Фейвальд вместе с Валетом.
- А потом?
Она покачала головой.
- Потом не знаю. Но ты должна выбрать лучший вариант из трех.
- Какой ты бы выбрала? – спросила я.
- Тот, где ты идешь к Ручью Слез.
Я приподняла бровь с сомнением.
- Хоть так я завоюю твой мир?
- В том будущем мир продолжается, так что оно лучшее, - ее тон был почти таким же едким, как мой.
Она развернулась и пошла прочь, я не успела даже закрыть рот.
- Истина? – позвала я. – Истина!
Но она растаяла в тумане, который я не замечала.
Раздраженно фыркнув, я схватила клетку королевы Анабеты и привязала к поясу. Вот вам и фея-крестная. Они были хуже всего. Я понимала, почему от них у девушек в сказках было столько проблем.
- Ты могла бы отпустить меня, - казала королева Анабета.
- И что? Ты обещаешь не вредить мне? – спросила я.
- Нет.
- Обещаешь не убивать меня? – спросила я, все еще глядя в туман, пытаясь уловить Истину. В пророчестве должно быть что-то еще, да?
- Нет.
- Обещаешь, что не нападешь на меня немедленно?
- Нет, - сказала она.
- Тогда не знаю, с чего ты взяла, что я тебе что-то дам, - я перестала выглядывать Истину и прошла к отцу. Я нежно коснулась его плеча.
- Генда? – он поднял голову.
- Мне нужно, чтобы ты следовал за мной, Хантер. Нам нужно идти туда, куда попросила идти Генда.
- Куда? – просто спросил он, глядя на меня, как ребенок. От этого мне было плохо.
- Ручей Слез, - сказала я. – И я знаю, кто покажет нам путь.
Глава четвертая
- Я не фонарь! – королева Анабета возмутилась со своего места в клетке, но это не помешало мне поднять ее высоко, словно она освещала наш путь. Я разрезала ее путы и дала ей немного ткани, чтобы она защитилась от железных прутьев, но мне все еще нужно было, чтобы она вела меня по Фейвальду.
- Заключи со мной сделку, королева Анабета, - сказала я, пытаясь использовать хитрое очарование Скувреля.
- Я не заключаю сделки со смертными, - она стояла величаво, словно все еще считала себя королевой. Может, она и считала бы себя такой, если бы я ее вернула. Может, она гордо прошла бы в лагерь смертных, и они слетелись бы к ней с благодарностью. Но сделали бы они это, зная, кем она была?
- Ты у меня в плену, - сказала я четко, пока вела отца по широкой дороге – единственной, которая вела от Дверей Жути. Я не знала, куда она вела, но мне нужно было куда-то идти.
Может, мне нужно было мечом вернуться в мир смертных, а потом подумать о Ручье Слез и вернуться в Фейвальд. Но у меня не было способа избежать прыжка во времени, и я могла потерять десятки лет, делая это. Мою армию могли уже одолеть в мире смертных. Скуврель мог быть уже мертв тут. Фейвальд все делал опасным и непредсказуемым.
- Ты не можешь покинуть клетку, пока я тебя не выпущу, - сказала я Анабете. – И когда ты выйдешь, куда ты пойдешь? Вернешься в мир смертных? Снова попытаешься там быть королевой? Что скажут сэр Экельмейер и другие рыцари, когда я скажу им, что ты – фейри?
- Они тебе не поверят, - заявила она. – Ты просто вещь – жена сэра Экельмейера.
- Я не просто вещь, - сказала я, поднеся клетку к лицу. Я остановилась на дороге. – Но, если ты мне не нужна, нет смысла тебя таскать. Ты – мертвый груз. Я пойду к двери, открою ее и брошу туда клетку.
Ее морок мерцал, и на миг она показалась испуганным ребенком, сжималась, боясь железных прутьев, с огромными глазами и лисьим лицом. Ее обрывки брони липли к ней, как последние листья к дереву зимой.
- Твоя сестра сказала, что ты была хорошей.
- И моя сестра не врет, потому что она – фейри, - мрачно сказала я. – Ты не знаешь, что хорошее, Анабета. Хорошее – это я, очищающая землю от таких, как ты.
- Что ты знаешь обо мне? Что дает тебе право судить меня? – она подняла голову, ведя себя как королева.
- Будучи Равновесием, я имею право судить, - сказала я, приподняв бровь. Я ощутила вес на себе, словно это принятие вынесения приговора опустила роль на мои плечи, как еще не было раньше. – Я думала раньше, что мне не нужно было принимать роль Равновесия. Я ошибалась. Мне нужно научиться, как использовать ее для своих целей. И я быстро учусь.
Она сглотнула со страхом на лице, а потом ее плечи обмякли, она кивнула.
- Чего ты хочешь?
- Я хочу, чтобы ты отвела меня к Ручью Слез самым быстрым способом, и чтобы мы остались живыми и невредимыми. Там я хочу, чтобы ты помогла мне вернуть разум моему отцу.
Мы посмотрели туда, где он стоял, его ногти впивались в его щеки, оставляя длинные красные порезы на коже. Он медленно пытался сорвать лицо. Я мрачно протянула руку и нежно сжала его ладонь.
- Взамен, - сказала Анабета, - ты отправишься к Ручью Слез немедленно, не отвлекаясь на другие цели. Ты не будешь медлить или пытаться изменить эту сделку. Ты отпустишь меня немедленно, вернув разум своему отцу, и ты не будешь раскрывать мою личность вне Фейвальда.
- Мы с тобой договорились, - мрачно сказала я.
- Договорились, - сказала Анабета, ее крохотное личико тоже было мрачным. – Тогда ты идешь не в ту сторону.
- Это единственная дорога, - отметила я, словно объясняла, но она лишь пожала плечами.
- Ты согласилась не медлить.
Я кивнула.
- Ладно. Покажи путь лучше.
- Сверни тут, - сказала она, указывая на густую траву у дороги. – Следуй по траве к холму.
Я потащила отца за собой, сжимая его ладонь. Он смотрел на все, кроме меня, его губы дрожали от того, что он видел, пот стекал по виску. Конечно, это место свело его с ума. Я не должна была брать его сюда, хоть у меня и не было выбора.
Плечи его рубахи были мокрыми. Я подвинула ткань и охнула. Его раны открылись.
- Она прибила меня к дереву, - сказал он, глядя в мои глаза огромными глазами. – Украла мою боль, чтобы питаться ею.
- Это уже кончилось, Хантер, - нежно сказала я. Но его раны меня беспокоили.
И меня беспокоил его разум. Это место ломало его ещё хуже. Когда мы добрались до вершины холма, он постоянно бормотал под нос:
- Генда, Генда, Генда.
Каждый раз, когда он говорил имя моей матери, это пронзало мое сердце. Почему она сделала это? Я могла ее спасти. Мы могли спасти отца вместе. Нас мог ожидать счастливый конец. Если бы она просто…
- Видишь тот стручок? – вдруг спросила Анабета.
Длинная лоза росла на вершине холма, и там были зеленые бобы размером с взрослого человека. Один из них цвел лиловым цветком, но с ним было что-то не так – на месте пестика и тычинок была темная дыра.
Тьма ощущалась неправильно – масляная, чернильная, иначе не опишешь.
- Иди в цветок, - сказала Анабета, ее глаза были яркими.
- Вряд ли это хорошая идея, - с неохотой сказала я. – Скуврель не водил меня через цветы.
- Ты просила самый быстрый способ, - холодно сказала Анабета. – Я знаю только такой быстрый способ. Ты не можешь разрывать сделку, Равновесие.
Я ощутила жар в груди. Она была права. Я не могла отказаться, даже если хотела. Я шагнула вперед, со вздохом сжала ладонь отца и шагнула в дыру в цветке.
- Нет, прошу! – простонала девушка, похожая на Анабету, милая, нежная, ее большие глаза молили о пощаде.
Я пыталась отвернуться. Но я не управляла своим телом. Кто-то смеялся, заставляя рыдающую девушку пить из флакона.
- Я буду королевой лучше тебя.
Я прошла сквозь тьму, миновала дрожащие бумажные лепестки большого голубого цветка. Я не могла перестать дрожать.
Я убила ту девочку.
Нет, не я. Королева Анабета. Малентрик. Фейри в моей клетке.
- Ты убила ее, - выдохнула я. – Ты убила ее и заняла ее место.
Фейри в клетке тошнило. Она сглотнула, боролась с рвотой.
- Теперь ты знаешь, почему твой драгоценный Скуврель не водил тебя через Ночнотени. Они показывают воспоминания. Тайны. Тайны тех, с кем ты путешествуешь.
- А если идешь один? – спросила я, тянула время. Я смотрела, как на меня смотрел мой отец. Он моргнул, как сова, а потом покачал головой, словно не верил чему-то.
- Тогда ты увидишь свои тайны, которые могут быть даже хуже. То, что мы прячем от себя, скрыто не просто так, - сказала она, смеясь.
Глава пятая
Все это было не смешно.
Я медленно развернулась, пытаясь оценить, где мы были. Я не видела ручей, хотя вдали был другой холм – холм со стручками, и там фейри ели за столом. Яркие цвета травы и цветов вокруг них делали все это похожим на историю, а не настоящую сцену.
- Ты не отвела меня к Ручью, Анабета.
- Для тебя – королева Анабета. И ты же не думала, что мы попадем туда в один шаг? – едко спросила она. – Туда хотя бы три или четыре раза прыгать Ночнотенью. Забирайся на тот холм, попробуем это снова. Похоже, это Долина препятствий, отсюда недалеко до Ручья Слез. Если повезет, следующая Ночнотень донесет нас туда в один прыжок.
- Если повезет? – процедила я. Стоило быть осторожнее со сделкой. Рыча, я повела отца от одного холма к другому. Пирующие фейри меня тревожили. Обычно они не выходили днем. Обычно они спали. – Думаешь, моя сестра ушла в дверь с моей матерью? – спросила я у Анабеты. Это все еще беспокоило меня. Я не знала, что с ней случилось. Я могла верить Истине, сказавшей, что она как-то вернулась в мир смертных?
Королева Анабета рассмеялась.
- Конечно, нет. Но самоубийство твоей матери освободило ее из твоей власти. Разве это не интересно? Кто бы подумал, что она так захочет умереть, чтобы освободить свою дочь от тебя? Я начинаю понимать, почему ты убила ради роли. Ты отлично подходишь.
Я игнорировала ее едкие слова. Я не выбирала это – это свалилось на меня. И я не верила, что мама хотела убить себя… да?
Мы взбирались по холму и приближались, и я поняла, что за столом фейри не были живыми. Они были из камня, застыли на месте, подняв чашки к губам, держа блюдца в руках, словно радовались пиру, пока не застыли во времени.
Лозы обвивали стол, фейри и еду – которая все еще выглядела красивой и съедобной. Клубничный пирог с взбитыми сливками заставил меня сглотнуть, хотя я видела ладонь, сжимающую вилку с кусочком пирога, пирог был свежим, а рука была в белой плесени, которая как мох поднималась до плеча и к шляпе. Мелкие голубые цветочки проросли на шляпе и тянулись к бледному солнцу Фейвальда.
Мой отец повернулся к булочке, от которой сильно пахло маслом и корицей, но я убрала его руку, не дав положить еду в открытый рот.
- Не ешь это, - сказала я ему. – Эти фейри не просто так стали камнем.
- Равновесие, - сказала королева в клетке. От ее слов я ощутила это в воздухе. За жизнь, украденную из вкусной еды, украли их жизни. Но почему? Должно быть что-то еще.
Я покачала головой. Это мог сделать прошлый Равновесие. Я ощущала это в воздухе – ощущение правильности от угасающего равновесия. Мне не нравилось, что я могла ощущать это. Еще меньше мне нравилось, что это удовлетворяло меня. То, что сделали эти фейри, и их наказание радовали Равновесие во мне.
Я поежилась.
- Нужно идти, - сказала я, повернулась к Ночнотени впереди, но не успела сделать шаг, помедлила. Что я увижу, отправившись туда? Мне хватит смелости?
Я прошла в цветок, сжимая ладонь отца, надеясь на лучшее.
Когда я увидела лицо матери, мое сердце сжалось. Она смотрела на меня с тревогой.
- Хантер? Ты меня слышишь? Ты знаешь, что только что сказал? – она боязливо огляделась. – Не говори снова. Матушка Чантер хорошая женщина, но если она услышит… если узнает, что я затеваю… Сохрани это между нами, нашу маленькую тайну, ладно? Хотела бы я вспомнить раньше. Я могла бы предотвратить все это, - она будто плакала, еще раз огляделась и прислонилась лбом к моему. – Я все еще люблю свою дочь. Что бы ни говорили, кровь – это кровь. Я сделаю все, чтобы защитить ее. И ты, милый. И ты.
Я выскользнула из цветка с громким вдохом. Моя мама. Ее лицо было как нож во мне. Она не должна была умереть. Не должна была.
Я боролась с дрожью губ.
Меня так поглотили чувства, что я едва заметила, что солнце опускалось вдали и поднималась луна, все еще Кровавая, но теперь наполненная красным полностью.
Кто-то заговорил:
- Этой ночью. Верно.
Мне нужно было не попадаться на глаза. Любой фейри, который меня увидит, попытается убить меня и забрать мою роль. Я не слышала, кто еще говорил, но первый заговорил снова:
- Спектакль! Весь Фейвальд там будет, - пауза. – Да, - еще пауза. – Да. Валет. Это я тебе говорю! Убийца родни покажет его, - смех. – Он не может его убить, но есть вещи хуже смерти. Нужно спешить. Я хочу попасть туда быстрее через Ночнотени. Это будет лучший Спектакль!
Моя ладонь закрыла рот.
Скуврель.
Он был еще жив.
Сердце болело от этой мысли.
Жив и в беде.
Мне нужно было к нему. Мне нужно было найти его до «Спектакля».
Анабета прошептала из клетки:
- Надеюсь, ты не хочешь посмотреть Спектакль, Равновесие. Ты заключила со мной сделку. И луна поднимается. Дикая Охота вот-вот начнется.
И что с того, что у меня была сделка с ней? Я не чтила это как фейри. Скуврель был моим мужем… и другом. Сердце болело от мысли, что я брошу его Убийце родни. Он нуждался во мне.
Я шагнула к Ночнотени.
- Мы близко к Ручью, - прошептала Анабета. – Еще один переход.
Мы всегда могли вернуться к Ручью позже. Я отпрянула на шаг, и что-то сдавило мое сердце. Я едва могла дышать. Я задыхалась, огоньки плясали перед глазами. Я попыталась сделать еще шаг назад, нога застыла.
- Ты не можешь нарушить данное мне обещание, - прошипела Анабета. – Видишь? Оно тебя держит. Связывает тебя.
Я шагнула вперед, и дыхание вернулось. Я с дрожью вдохнула.
- Больно, мисс? – робко спросил мой отец. – Держите меня за руку, я уберегу вас в этом адском месте.
- Я в порядке, - сказала я, взяв его за руку.
А потом зазвучали рожки охоты, и я побежала, не зная, куда бежать, что делать. Я знала лишь, что Элли Хантер не хотела стать камнем в поле, потому что боялась бежать. Не Элли. Скувреля сейчас не спасти. Мне нужно было слушаться сделки, нужно было бежать.
Я потащила отца за собой.
Неподалеку была еще Ночнотень. Я бросилась туда, не думая о последствиях.
Я была под землей, смотрела на грязных разбитых людей. На них были накидки. Рыцари.
- Долго вы будете их тут держать? – спросил голос неподалеку.
Я ответила голос королевы Анабеты:
- Сколько захочу. Они пытались бунтовать против меня. Мои рыцари! И другие будут идти против меня. И они будут слышать об этом день за днем, пока будут медленно гнить в моих погребах, пока я живу на этаж выше них, наслаждаясь жизнью, какой у них уже не будет.
Я вышла из цветка, дрожа всем телом. Сочувствие к Анабете давно пропало.
Я глубоко вдохнула, чтобы успокоиться, и огляделась, пока отец переводил дыхание. Он зажмурился от боли из-за того, что видел. Была еще ночь, вдали звучали рожки, но впереди журчал ручей, его блестящая вода сверкала в красном свете Кровавой луны. В центре ручья дерево с красными ручьями возвышалось гордо. Ветер трепал его, листья падали на ручей, усыпая его алым. Это напоминало кровь матери, текущую из ее раны. Я поежилась.
Но мы это сделали. Это был Ручей Слез.
Глава шестая
Рожки Дикой Охоты звучали вдали. Я повернулась по кругу, искала хижину. Любую. Дикая Охота скоро будет тут.
- Ты слепая? – спросила Анабета, ругаясь. Я повернулась по кругу во второй раз. – Ручей там! Мы добрались!
- Охота! – выдавила я.
- Они не пойдут за тобой к дереву. Никто в здравом уме туда не ходит, даже Охота. У дерева нужно будет решить загадку.
- Загадку?
Она закатила глаза.
- Кому-то нужно тебя убить. Быстрее. Ты слишком глупая, чтобы быть одной из четырех.
Я зарычала под нос и посмотрела на отца.
- Ты умеешь плавать, Хантер?
- Да, - просто сказал он, но смотрел вдаль.
Я кивнула и повела его к воде, но когда посмотрела туда, охнула. На меня смотрела мама. Я прикусила губу до крови. Отец упал на колени.
- Генда. Моя Генда.
Королева фейри смотрела вверх, словно не осмеливалась смотреть на поверхность воды.
Это было не настоящим. Это была еще одна пытка Фейвальда. Моя мама улыбнулась мне, словно соглашалась. Но эта иллюзия была слишком точной. Дрожащая улыбка матери ощущалась настоящей, как моя хмурая гримаса. Я не дышала, видя это.
На глазах выступили слезы. Нет, не сейчас. Я вытерла глаза рукавом. Будет время на горе, когда угрозы будут в прошлом, когда все закончится. Позже.
- Идем, - сказала я отцу, потянув его за руку, но он покачал головой. – Тебе нужно идти со мной, Хантер.
Он смотрел на поверхность воды.
- Хантер?
Он не смотрел на меня. Он просто качал головой.
- Тебе нужно идти со мной.
Вдали я слышала вой охоты. Страх пронзил меня, все внутри будто стало из воды.
У них был Скуврель. Они шли за мной. Времени не хватало.
Я шагнула в воду, и это будто разрушило чары. Отец завизжал, прыгнул ко мне, вытянув руки. Мы упали в воду вместе, и я с трудом развернулась и убрала его руки от своей шеи.
Я всплыла, попыталась вдохнуть воздух, но не успела – ладонь сжала мои волосы, потянула меня под поверхность.
|
| Поделиться: |
Поиск по сайту
Все права принадлежать их авторам. Данный сайт не претендует на авторства, а предоставляет бесплатное использование.
Дата создания страницы: 2022-11-28 Нарушение авторских прав и Нарушение персональных данных