- Приветствую вас, господа, на нашем первом рабочем совещании, посвященном обсуждению выводов из научного отчета уважаемого Дмитрия Николаевича, - задал деловой тон Никандров, когда он, Дмитрий и Кочкур собрались в его кабинете после вчерашнего телефонного звонка Дмитрия. – Как вы помните, во время нашей последней, еще неофициальной, встречи в этом же составе, Дмитрий Николаевич пообещал сформулировать научные и организационные предпосылки реализации плана по расширению жизненного пространства человечества, а уважаемый Сергей Сергеевич, - кивок в сторону Кочкура, - пообещал скорейшим образом представить эти рекомендации на правительственном уровне. Вы согласны?
Кочкур спокойно кивнул в ответ, не произнеся ни слова. Сегодня его облик просто поражал своей какой-то фронтовой тревожностью. Он явился в полевой форме офицера-пехотинца, когда все знаки различий приглушены зеленой краской. Казалось, он весь был пропитан дорожной пылью и пороховым дымом. На груди и на рукаве у него были обозначены группа крови и резус-фактор. Даже кожа на его лице почему-то отливала зеленым. Но самым поразительным было наличие пистолета в кобуре, причем, расположенного почти на животе, а не сзади на талии, как положено носить оружие киногероям. Уловив еще при встрече изумленный взгляд Дмитрия, Кочкур улыбнулся и по-свойски заявил, что им, мол, не дают расслабляться. А на вопрос Дмитрия, уж не та ли эта самая проверка на озлобленность, о которой говорил Ролан, он только весело расхохотался.
Однако, сейчас внимание Дмитрия было сосредоточено на «совещании». Сам он надеялся на простой разговор, без особых формальностей. Поэтому бюрократический зачин Никандрова ему не понравился и он не удержался от шпильки в его адрес:
|
|
- Восхитительно! Как вам здорово удалось, Аркадий Петрович, сформулировать цель встречи, не произнеся ни одного ключевого слова. Так и хочется процитировать известного литературного героя. Его бессмертный совет звучит так: «Аркадий, не говори красиво!» Насколько я помню, прошлый раз речь шла о возможной реализации нуль-транспортировки в рамках представлений о тонкоматериальном микрокосмосе человека. Ведь так?
- Ох, Дмитрий Николаевич, все-то вам не терпится расставить точки над i. Причем без пропусков, каждому i свою отдельную жирную точку, - съязвил в ответ Никандров. – Но должен признаться, эта ваша терминология дается мне с большим трудом. А как представлю, что делаю доклад на секции Академии и глушу наших бедных мудрецов такими словесами, то мне становится и вовсе не по себе. Однако, я хотел бы вернуться к вводной части нашего совещания. Дело в том, что я предлагаю зафиксировать его ход в стенограмме. Если не возражаете, я для этой цели приглашу сюда нашу Юлечку.
Возражений не последовало, и Никандров торжественно нажал кнопку на своем столе, после чего дверь тихонько отворилась и в комнату вплыл один из самых очаровательных пупсиков, которых когда-либо видел Дмитрий. Это молоденькое создание было совершенно во всем, от нее было трудно отвести взгляд, ибо тот стремился подольше отдохнуть на каждой подробности ее очертаний. Что касается ее умственного горизонта, то его не омрачала ни одна тучка. Совершенная лучезарная пустота! Когда Юлечка заняла свое место в уголке за столиком и приготовилась писать, совещание, наконец, началось.
|
|
- Сегодняшнее рабочее совещание созвано по инициативе Дмитрия Николаевича Петрова, - провозгласил Никандров, бросив на Юлечку начальственный взгляд. - Предоставим ему слово.
- Благодарю, - таким же официальным тоном ответил ему Дмитрий, не приминув еще разок обласкать своим взором юлечкины круглые коленки. После этого он уже никуда не отвлекался. – Пару минут назад вы, Аркадий Петрович, употребили очень удачное выражение «расширение жизненного пространства человечества». Именно этот процесс разворачивался на нашей планете последние пару миллионов лет. Драматизм сегодняшнего момента заключается в том, что наша пространственная экспансия застопорилась. При этом само человечество продолжает разбухать количественно, как на дрожжах, нимало не заботясь о том, что жизненных ресурсов начинает не хватать. Значит, наступило время поисков выхода из возникшего тупика.
Давайте бросим беглый взгляд на предыдущую историю. Посмотрим, как решались аналогичные проблемы в прошлом. Известно, что переселения народов происходили последовательными волнами. Особенно поучителен момент, когда на территории Азии и Европы столкнулись два потока. Первыми туда пришли вольные охотничьи племена. Затем, через тысячи лет, их потомки стали подвергаться невыносимому давлению со стороны империй, сменявших друг друга в средиземноморском регионе. Эти последние освоили земледелие и производство бронзового оружия, что дало им перевес над охотниками, имеющими только каменное и костяное вооружение. В результате те несли огромные потери, становясь добычей работорговцев и были оттеснены на крайний север доступной ойкумены.
|
|
Поставленные на грань гибели, северяне научились выплавлять и обрабатывать железо, которого в их краях обнаружилось много. Экспансии южных империй был положен конец, ибо на их территориях доступного железа в необходимых количествах не оказалось. Появление железных орудий дало толчок к развитию современной западной цивилизации. Отныне уже она повела экспансию на юг и восток.
- Извините, что перебиваю, - заметил Никандров, - но я пока не улавливаю, в какой связи с темой нашего совещания находится ваш исторический экскурс.
- А я как раз с историей и закончил, – сказал Дмитрий. – В том, о чем я упомянул, есть один важный нюанс, который обычно ускользает от нашего внимания. А именно, экспансия бывала успешной только при том условии, если она сама дарила людям принципиально новые ресурсы. Территории, куда были оттеснены северяне (вынужденная экспансия), подарили им огромные запасы железа и угля, необходимого для его переработки. Это послужило основой для их контр-экспансии на юг, восток, а потом и в Америку. А вот экспансия культуры бронзы захлебнулась, так как не смогла предложить людям ничего принципиально нового.
- Ну, и какова же мораль? – не удержался от вопроса Никандров.
- Мораль такова, что необходимая новая экспансия человечества должна с самого начала опираться на качественно новый ресурс, который сама эта экспансия должна предложить.
- Получается какой-то замкнутый круг, - пробурчал Никандров.
- Так любой устойчивый процесс имеет характер замкнутого круга. Он должен сам себя поддерживать. Иначе получится что-то вроде истерической конвульсии. Что-то яркое блеснет на миг, а потом – тьма. Теперь давайте оценим с этих позиций перспективы нуль-транспортировки, - продолжил Дмитрий. – Мы имеем в виду технологический ее вариант, когда используется пара кабин, установленных, скажем, на разных планетах. Только этот вариант дает возможность сохранить привычный общественный уклад, ведь так?
- Да, так, - откликнулся с готовностью Кочкур. Он был явно обрадован тем, что речь зашла, наконец, о нуль-транспортировке, но и насторожен, так как под его идею, как кажется, готовился подкоп.
- Теперь я могу говорить очень кратко, - произнес Дмитрий. – В запасе у человечества осталось несколько десятилетий, сомневаюсь, что хотя бы один век. До ближайшей звезды, у которой может быть, а может и не быть планета земного типа, лететь многие тысячи лет. Это чтобы доставить туда кабину нуль-транспортировки. Кто знает, что случится с человечеством за это время? Как говорил Гамлет, принц датский: «Покуда травка подрастет, лошадка с голоду помрет». Значит, в нашем распоряжении остаются только планеты солнечной системы. Но ни на одной из них, даже в первом приближении, нет условий для создания полноценной и многонаселенной колонии, которая была бы экономически выгодной. Можно говорить только о затратных вариантах, направленных на то, чтобы любой ценой сохранить носителей человеческого генофонда на случай глобальной катастрофы. Причем, эта колония будет навеки прикована к новому месту обитания, так как сомнительно, чтобы небольшой коллектив смог создать на враждебной планете промышленность, способную поддержать космонавтику только своими силами, без опоры на землян. Кроме всего прочего, чтобы такая колония в поколениях не выродилась в интеллектуальном и культурном отношении, в ней должно быть порядка миллиона членов. Спрашивается, какой смысл при таком высоком количественном барьере вообще рассчитывать на колонизацию, в том числе забрасывать на любую планету солнечной системы кабину нуль-т?
- Так это же удешевит создание колонии, может быть, в сотни раз! – воскликнул Кочкур.
- Да, удешевит, но где тот принципиально новый ресурс, без которого любая экспансия захлебнется? Ведь можно говорить только о планетах земного типа – Меркурии, Венере и Марсе. Ну еще о нескольких спутниках планет-гигантов. Какие такие россыпи вы надеетесь на них найти? Я думаю, что даже алмазы дешевле обойдутся, если их делать на Земле. То же самое относится к любым другим материалам. Ведь химический состав всех таких планет сходен.
Он не сулит каких-то особых неожиданностей, разве что могут обнаружиться редкостные по красоте сувениры, но мы говорим о базе для производства всех жизненно необходимых для людей материалов, причем на перспективу в тысячи лет. Это пока к звездам летят наши кабины нуль-т, если мы еще захотим их запускать.
- Что-то от вашего выступления веет похоронными настроениями, - грустно заметил Кочкур. – Получается, куда ни кинь, всюду клин. Ведь и на других звездах, на их планетах, хочу я сказать, скорее всего будут встречаться враждебные условия. А для организации широкого межзвездного поиска у людей просто нет ни времени, ни возможностей. Да, не ожидал я от вас такого удара.
В наступившей тишине стало слышно старательное сопение Юлечки, которая что-то торопливо дописывала на своих листочках. Насколько был расстроен Кочкур, настолько успокоился и даже обрадовался Никандров. Еще бы, прямо сейчас захлебнулась атака, которую против его научной репутации вел Петров. Все, теперь можно выкинуть из головы все эти микрокосмосы, вместе с их точками сборки.
- Однако, господа, я не стал бы просить о немедленной встрече, если бы у меня не было в запасе чего-то, способного пробудить оптимизм, - заявил вдруг Дмитрий, когда казалось, что уже все окончено. – Аркадий Петрович, разрешите продолжить доклад?
- Да, конечно, что там еще у вас? – немного пренебрежительно бросил Никандров.
- Раньше мы все время говорили о микрокосмосе человека. Последние дни я, как и обещал, посвятил анализу устройства Макрокосмоса, который объединяет в себе все существующие микрокосмосы. Не буду утомлять вас всеми деталями этой работы. Скажу кратко, что нашли свое объяснение источники энергии для накатывающей силы, которую наши коконы используют, чтобы построить картину наблюдаемого мира. В отличие от теории суперструн, в модели Макрокосмоса совершенно очевидны линии передачи энергии по тонкоматериальным каналам. Но главный сюрприз обнаружился, когда я попытался сопоставить структуру Макрокосмоса с наблюдаемой структурой Вселенной. Удалось обнаружить, пока только теоретически, что в нашей Вселенной, в том числе, в нашей солнечной системе, должно содержаться огромное количество сверхплотного протовещества, которое может послужить для человечества неисчерпаемым источником как энергии, так и всех видов обычного вещества.
- Протовещество - это то самое, что вы раньше называли «пракрити»? – решил блеснуть эрудицией Никандров. – Но вы же сами утверждали, что она принципиально ненаблюдаема физическими приборами.
- Нет, пракрити – это протоматерия и она ненаблюдаема. А сейчас я говорю о протовеществе, которое является компонентом физической Вселенной. Само по себе оно пребывает в стабильном состоянии, но под действием внешних причин распадается на обычное вещество с выделением огромной энергии. Этой энергии хватает на то, чтобы разбросать в разные стороны звезды, возникающие в месте его распада.
- Ну, это старая идея Амбарцумяна. Только он говорил о «дозвездном» веществе, - не удержался от авторитетного комментария Никандров. – Так он объяснял возникновение звездных ассоциаций.
- А что это такое – звездные ассоциации? – тут же спросил Кочкур.
- Это сравнительно бедные группы звезд, по 20 - 100 штук, которые имеют одинаковый возраст и разлетаются из одной точки пространства. Таких ассоциаций существует очень много. Их движение навело Амбарцумяна на мысль, что в их возникновении виноват взрыв чего-то такого, что он назвал «дозвездным веществом», - продолжил свою популярную лекцию Никандров. – Но само «дозвездное вещество» Амбарцумяну удалось «получить» теоретически из обычного вещества только в сверхплотных недрах старых звезд. Так что с одинаковым успехом его можно назвать и «послезвездным». А вот первичные звезды все равно нужно получать как-то иначе. Эти идеи он высказывал вскоре после Второй мировой войны. Интерес научного сообщества постепенно переместился на изучение Большого Взрыва, на физический вакуум и черные дыры. «Дозвездное» вещество Амбарцумяна оказалось забытым, хотя разлет ассоциаций остается загадкой.
- С вашего разрешения я продолжу, - заявил Дмитрий, радуясь краткой паузе, позволившей ему передохнуть, а также тому, что Никандров, как это часто уже бывало, очень удачно ему подыграл, хотя вовсе к этому не стремился. - Сейчас в научном сообществе главенствует гипотеза Большого Взрыва как причины возникновения нашей Вселенной. При этом еще привлекаются идеи о сверхплотном физическом вакууме, который, собственно, и дает жизнь каждой паре элементарных частиц, из которых построен наш мир. Обратите внимание: физический вакуум «производит» только самые мелкие фрагменты вещества – частицы. А дальше это скопище частиц развивается по своим внутренним законам, являя миру все более сложные структуры, от атомных ядер до человека. В этой парадигме то, что я предлагаю назвать сверхплотным протовеществом, образуется на последних стадиях эволюции звезд, когда те превращаются в нейтронные звезды.
- А-а-а, выходит, вы просто переименовали всем известное нейтронное вещество в протовещество, так? – воскликнул ехидно Никандров. – Делать открытия посредством переименования - идея оригинальная, но, батенька мой, как же это старое доброе нейтронное вещество может быть источником энергии, если его не без основания еще называют «звездным пеплом». Ведь это то, что остается от звезды, когда она отдала внешнему миру все, что только могла.
4-2
- Уважаемый Аркадий Петрович, - подчеркнуто официально продолжил Дмитрий, - хотел бы обратить ваше внимание на тот факт, что нейтронное вещество в нейтронных звездах получается с огромными затратами энергии, в данном случае гравитационной. Так всегда происходит, когда приходится идти против естественного хода вещей. Например, чтобы разложить воду на водород и кислород, промышленности приходится затратить много электроэнергии. Зато потом эти два газа можно использовать в качестве топлива. Но если водород и кислород образовались естественно, то им не нужна никакая промышленность, чтобы прореагировать между собой с выделением большого количества энергии. Так и с нейтронным веществом. Наука, опираясь на свое мировоззрение, замечает только конечную стадию ядерной эволюции вещества. А гностическая философия делает ясным, что так выглядит не переход к какой-то конечной стадии, а частичный возврат к первоначальному состоянию. Вселенная, в данный период ее существования, как бы качается на качелях ядерных превращений. Все начинается со сверхплотного протовещества, которое, как я уже говорил, под действием внешних причин (гравитации и соударений) распадается на обычное вещество с выделением огромной энергии. Это вещество эволюционирует, образуя наблюдаемые планеты, звезды, галактики и квазары. Крошечная часть обычного вещества в конце концов в звездах опять превращается в исходное протовещество.
- Дмитрий Николаевич, - вновь вмешался Никандров, - вы уверяете, что первоначальным наполнением возникшей Вселенной был исключительно нейтронный газ? Но ведь каждый нейтрон в свободном состоянии через полчаса распадается на электрон и протон, из чего может образоваться атом обыкновенного водорода. И для этого не нужна никакая гравитация! Ваш нейтронный газ не успеет сконденсироваться ни в какую звезду, как весь превратится в водород. После чего заработает классический сценарий звездообразования, но затрудненный тем, что у вас не будет гелия.
- Я пока еще ни слова не сказал, в каких именно формах протовещество присутствует во Вселенной. Уж конечно не в форме нейтронного газа. Вы сразу подумали о газе в силу привычной парадигмы, которой меньше ста лет от роду, когда все должен сделать физический вакуум, а он изготовляет только частицы, причем поштучно. Я же опираюсь на тысячелетнюю гностическую традицию, которая во многом противоположна стандартной науке. Поэтому не удивительно, что она может показать вещи в совершенно непривычном ракурсе. Это, в частности, касается формы протовещества. Для вас его нет, а для гностиков с него начинается в этой Вселенной все. Поскольку мы рассматриваем вопрос выживания человечества в условиях неминуемой экологической катастрофы, мне кажется, что стандартная наука могла бы на время расширить свои фильтры и познакомиться с некоторыми полезными фактами. Позже, как это уже бывало, например, с Розенкрейцерами в XVII в., наука отбросит всю «мистическую мишуру» их идей (то есть, представления о тонкоматериальном микрокосмосе) и займется эксплуатацией открывшихся возможностей. Но главное уже будет сделано, стрелка будет переведена, наш поезд избегнет крушения в смертельном тупике.
Установилось глубокое молчание. Слушатели, как видно, подустали. Но желание узнать как можно больше об источнике неисчерпаемой энергии оказалось все же сильнее их утомления, и Никандров распорядился доклад продолжить, однако, только после того, как все присутствующие «откушают кофею». Через четверть часа заседание возобновилось и Дмитрий продолжил:
- Философия науки провозглашает, что все рождается непосредственно из хаотичного физического вакуума. После нескольких стадий усложнения возникших структур все должно вернуться в исходное хаотичное состояние. Какие бы сценарии наука ни рассматривала, они всегда заканчиваются смертью Вселенной, либо от переохлаждения, либо от перегрева. То есть, наше бытие - не более, чем бессмысленный всплеск активности, взявшейся из ниоткуда и направленной в никуда.
Гораздо более оптимистично выглядят предсказания гностической философии. По этой причине я остановлюсь на ней чуть подробнее, тем более, что без этого я не смогу дать обоснованный ответ на наш сегодняшний главный вопрос, как человечеству найти выход из экологической ловушки, в которую оно попало.
Творение не является какой-то одноразовой акцией, после которой Абсолют отправляется на покой, а мир дальше развивается по своим внутренним законам. Нет, происходит непрерывное Становление. Происходит подъем творения по ступеням пространственной размерности. Этот процесс гораздо более длительный, чем полагает наука. И каждый раз творение происходит в два этапа. Вначале, на фоне хаотичной божественной праматерии, формируется упорядоченная тонкоматериальная основа будущего мира – Макрокосмос новой размерности. А только потом появляется вещественный мир – космос - как возбужденное состояние тонкоматериального. Сейчас размерность творения достигла семи, и это далеко не последняя ступень, на которую миру еще предстоит подняться…
- Извините, - вмешался Кочкур, - я что-то не понимаю, вы говорите о семимерном творении, а вокруг нас простирается трехмерный мир. Как же согласовать ваши слова с очевидностью?
- Не хотел бы я сейчас касаться этой темы подробно, - ответил Дмитрий, - поэтому скажу кратко. Человек по своему происхождению - существо семимерное. Часть истинного человечества оказалась здесь, в трехмерном мире, в результате событий, символически описанных в Библии, в Книге Бытия. Имеется в виду вся эта история с поеданием плодов с дерева познания Добра и Зла и с изгнанием Адама и Евы из рая. Все вместе это называется Падением, причем гностики этому слову не придают какого-то нравственного смысла. Речь идет исключительно о том, что мы утеряли свою многомерность, упали в трехмерный мир, и наблюдаем все мироздание из его подвального этажа. Исходно мы призваны обитать совершенно в другом мире. Этот другой мир существует и существуют методы возврата в него.
Таким образом, наше трехмерное человечество представляет собой только временное ответвление от основного процесса творения. Исправить свою ошибку мы сумеем, только если поймем этот самый основной процесс. В его рамках переход к следующему уровню творения происходит не раньше, чем мир предыдущей ступени достигает состояния Гармонии. Это означает, что эволюция мира имеет направленный характер. Для ее поддержания Макрокосмос каждой размерности образует из самого себя нескольких Правителей. Он не теряет своего единства, функции Правителей исполняют отдельные сегменты его тела, ну, как у нас руки и ноги. С этой точки зрения каждый Макрокосмос является Демиургом, который формирует сферу творения посредством своих Правителей мира.
Сколько таких Правителей нужно? Еще Пифагор установил, что для контроля одномерного пространства – прямой линии – нужно два Правителя, два особых пункта. Для контроля двумерного пространства – плоскости – нужно три контролирующие пункта. И так далее. То есть, число Правителей мира должно на единицу превышать размерность контролируемой ими сферы творения. Это очень важное обстоятельство, запомним его.
Творение мира следующей размерности не происходит на пустом месте, независимо от того, что было сделано раньше. Наоборот, предыдущий мир используется как клише для производства огромного количества своих копий. Точнее, копируется тонкоматериальный субстрат мира – предыдущий Макрокосмос или Демиург. Аналогией может служить простой опыт. Зажжем лапочку на конце провода и начнем этот провод крутить над головой. В нашем сознании возникнет впечатление светящейся окружности. В данном случае лампочка, или светящаяся точка, это нульмерный Макрокосмос-0. А возникшая одномерная окружность – Макрокосмос-1.
Если к концу провода приделать светящийся обруч, то в результате вращения возникнет двумерный Макрокосмос-2 – поверхность тора. Эту процедуру можно продолжать сколько угодно, но только каждый раз нужно повышать размерность пространства, в котором происходит вращение.
Можно было бы подумать, что Макрокосмос каждой новой размерности населен бесконечно большим числом Демиургов предыдущей размерности, по аналогии с тем, как для создания впечатления о непрерывной окружности нужно иметь бесконечно много копий светящейся точки. Но это не так. Пространство любой размерности может иметь население только той же самой размерности, ведь и наше трехмерное пространство «заселено» трехмерными объектами, и никакими иными. Это условие приводит к тому, что население любого Макрокосмоса всегда ограничено (не бесконечно). Собственно, я сейчас и хочу привести оценки его численности. А потому, присмотримся к этому населению повнимательней.
Жителей Макрокосмоса естественно назвать микрокосмосами. И из того факта, что для создания нового Макрокосмоса использовались копии прежнего Демиурга (как бы его светящийся след), следует, что структура новых микрокосмосов воспроизводит структуру этого Демиурга, только расширенную на одно измерение. Это значит, что микрокосмосы состоят из такого же числа сегментов, что и Демиург с его Правителями. То есть, микрокосмосы – суть существа коллективные. По этой причине их лучше называть каррасами, используя слово, предложенное Куртом Воннегутом для обозначения групп людей, связанных единым в их отношении замыслом Бога. Тем более, что сам термин «микрокосмос» оказался уже занятым, ибо существует традиция называть микрокосмосом тонкоматериальное тело каждого отдельного человека, а не группы людей. Итак, правило: Макрокосмосы населены каррасами, и каждый каррас состоит ровно из такого числа микрокосмосов (наследников Правителей предыдущего Демиурга), какую размерность имеет его сфера творения.
Одно из величайших завоеваний современной науки – это ее освобождение от мифа о якобы бесконечной Вселенной. А коль скоро Вселенная хотя и очень велика, но конечна, а ее существование опирается на структуры Макрокосмоса, то эти последние можно попробовать изучить, анализируя устройство нашей Вселенной. Идея заключается в том, что любые многомерные существа обязательно используют низшие миры как голографический субстрат для построения картины своего мира. Поэтому их бытие наносит отпечаток на структуру низших миров. Пусть мы видим только трехмерный «скелет» семимерного творения. Но изучив его характеристики, мы сможем судить по крайней мере о количестве многомерных существ.
При этом нужно учесть, что наш трехмерный мир является субстратом (прямо или косвенно) сразу для существ всех высших размерностей. Поэтому их влияние смешивается, порождая сложную картину, в которой трудно разобраться. Но, к счастью, существа разных измерений очень сильно различаются по своим габаритам и темпу времени, в котором они живут. Это приводит к тому, что распределение вещества в нашей Вселенной не является однородным ни при каких масштабах (ни внутри галактик, ни в межгалактических просторах). Именно это обстоятельство является еще одним из величайших открытий астрофизики последних десятилетий.
А потому обратимся к астрофизике. Попробуем установить, какие объекты являются представителями многомерных существ в нашей Вселенной. Начнем с поиска тех, кто исходно населяет трехмерное пространство, к кому мы, в результате Падения, ворвались как незваные гости. Первое их свойство связано с тем, что они должны были возникнуть вскоре после начала творения и тогда же достичь состояния Гармонии. Это означает, что у них выработалась устойчивая система реакций на всевозможные изменения в их мире обитания. Причем эти реакции никогда не приводят к разрушению их мира. Одним словом, они могут служить очень надежным основанием, на котором можно возводить иерархию многомерных миров. Второе их свойство – троичность, ведь они исходно обитают в трехмерном пространстве, значит их каррас должен состоять из трех микрокосмосов.
Очевидно, речь идет о кварках. Именно они являются теми первичными кирпичиками, из которых построено все наше вещество. На эту роль долгое время претендовали атомы, но ядерная физика лишила их такого статуса – атомы подвержены изменениям. Нуклоны (протоны и нейтроны) сами по себе тоже могли бы быть такими кирпичиками, но каждый из них состоит из трех кварков! Отсюда следует, что каждый нуклон представляет собой кварковый каррас. Первоначально в мироздании возникают нейтральные нейтроны в форме устойчивого протовещества. А сейчас, в фазе семимерного творения, нейтронное вещество превращается в протонное.
А это, как вам уже известно, чрезвычайно устойчивая конфигурация. Время жизни протонов обеспечит смену миллиардов поколений различных вселенных.
Сейчас я построю график, показывающий, какая масса трехмерного вещества вовлечена в качестве голографического субстрата в поддержание различных многомерных объектов. Под объектами всегда будут пониматься каррасы. А их масса будет выражаться в количестве нуклонов.
Итак, мы уже имеем первую крайнюю точку на нашем графике: слева, против цифры 3 расположен троичный каррас нуклона. Его масса равна 1, а ее логарифм, естественно, равен 0 (по вертикальной оси графика будем откладывать именно логарифмы массы). Справа, против цифры 8, должен располагаться весь наш Макрокосмос, обладающий восемью Правителями, или архистратигами, как их принято называть в священных текстах. Макрокосмос несет в себе всю Вселенную. Как известно, по последним и самым точным оценкам, ее масса равна 10 в степени 80 нуклонов. Это дает крайнюю правую точку графика с координатами (8, 80).
4-3
Далее на графике можно указать массы представителей пятого и шестого измерений, каковыми являются звезды и галактики. С вашего разрешения я не останавливаюсь на обосновании, почему выбраны именно эти астрономические объекты. Итак, число нуклонов в типичной звезде оценивается как 2*10 в степени 59, а в типичной галактике как 1,68*10 в степени 69. Особенно надежны данные по галактикам. Здесь следует иметь в виду, что под «представительством» нужно понимать весь голографический субстрат в третьем измерении. А он никогда не может быть сосредоточен в одном месте. Например, голограмма компактной точки представляет собой сравнительно яркое пятно, окруженное системой все более широких и тусклых колец. Это означает, что если многомерное существо обладает компактной формой, то его голограмма должна быть достаточно размытой. Поэтому представителем шестого измерения по праву нужно полагать только ядро галактики (так как только оно обладает новым качеством по сравнению со звездами), но оно контролирует всю галактику как свой голографический субстрат. То же самое относится и к звездам – представителям пятого измерения. Их нужно учитывать вместе с обширным ореолом газа, пыли и метеорной материи. На график нанесены массы этих объектов, умноженные на число микрокосмосов в каррасе данной размерности. То есть, масса звезды умножалась на 5, а масса галактики на 6. Получились точки с координатами (5, 60) и (6, 70).
Присутствие этих двух промежуточных точек на графике сразу сужает выбор для представителей четвертого измерения. Ими оказались тела, родственные астероидам. В качестве примера взят ледяной шар с радиусом в 1 км. После умножения на 4 (по числу микрокосмосов в их каррасе), соответствующая точка заняла свое место на графике: (4, 40). Таким образом, оказалось, что тела с массой порядка астероида являются одной из фундаментальных форм материи. До сих пор ими пренебрегали, полагая, что это мусор - остатки от планет-неудачниц, которые так и не смогли образоваться. Кстати, в рамках теории Большого Взрыва астероидная материя, как и планеты, могла появиться только после гибели звезд первого поколения. В противоречие с этим в недавнее время были открыты планеты в шаровых скоплениях, которые сплошь состоят из звезд первого поколения. Это вопиющее противоречие с принятой теорией. Но одновременно оно увеличивает шансы того, что тела с астероидной массой существовали с самого начала Вселенной.
Не менее загадочным представлялась природа семимерного карраса, чье представительство у нас должно содержать примерно 10 в степени 75 нуклонов. Эта цифра получена простой интерполяцией графика. Но что это за объекты? Чтобы приблизиться к ответу на этот вопрос, давайте оценим их количество во Вселенной. А для этого пересчитаем данные из первой таблицы так, чтобы получить количество каррасов каждой размерности. Для этого нужно просто поделить массу Вселенной на массу каждого из каррасов. Вот результат пересчета:
Каррасов, у которых 8 Правителей - 10 в степени 0 (это просто число 1, так как Вселенная – одна);
каррасов, у которых 7 Правителей - 10 в степени 5 (100 тысяч);
6 Правителей - 10 в степени 10 (10 миллиардов);
5 Правителей - 10 в степени 20
4 Правителя - 10 в степени 40
3 Правителя - 10 в степени 80 (это число нуклонов во Вселенной)
Как видно, число объектов оказалось пропорционально 10 в степени 5. Обозначив это число буквой К, сформулируем искомый закон подобия для Макрокосмосов:
1. Макрокосмос любой размерности содержит К каррасов того же числа измерений (100 тысяч).
2. Каждый каррас максимальной размерности сам состоит из K каррасов предыдущего измерения.
3. При вычислении количества объектов все меньшей размерности, содержащихся во Вселенной, показатель степени K каждый раз удваивается.
Не скрою, меня поразил тот факт, что количество нуклонов в каррасах разной размерности выражается круглыми степенями числа 10. Неужели, думал я, мироздание и в самом деле предпочитает десятичную систему счисления? Такого просто не может быть! Я постарался проконтролировать эти выкладки с помощью того соображения, что иерархии каррасов в Макрокосмосе должна соответствовать иерархия ритмичных процессов во Вселенной, наложенных друг на друга. С привлечением данных биологии и палеонтологии (существенные вымирания жизни на Земле происходят с периодом в 25,90 миллионов лет) удалось установить, что параметр K = 10 в степени 4.998. Он, конечно, не равен точной степени десятки, но поразительно близок к ней! И этот единственный параметр контролирует всю ажурную и многомерную структуру Макрокосмоса. Он же определяет, сколько во Вселенной должно быть нуклонов, астероидов, звезд и галактик.
Кроме всего прочего, число К как раз и является тем самым количеством семимерных каррасов, которое мы искали. Умножив его на число микрокосмосов в одном каррасе – 7 - получим 700 тысяч. Это поразительно близко к оценке числа квазаров во Вселенной в 1 миллион, сделанной на базе уже известных 30 тысяч квазаров. В астрофизике такая близость оценок считается просто равенством. Повторю еще раз, указанная масса для семимерных объектов настолько огромна, что делает особено очевидным, что это масса не самого объекта, а его голографического субстрата на уровне третьего измерения.
Теперь все готово, чтобы осветить вопрос о форме, в которой во Вселенной появляется протовещество. Для этого кратко коснусь различных форм взаимодействия. Их, как известно, пока выявлено четыре: слабое, сильное, электромагнитное и гравитационное. Родным для трехмерного пространства является только сильное взаимодействие, так как оно присуще нуклонам – этим троичным каррасам. Что касается электромагнитного, то оно определяет всю химию, прочность и упругость объектов нашего мира, а также связь. Его четверичность заметить несколько труднее, чем троичность у сильного взаимодействия. Но, во-первых, все состояния вещества в нашем мире могут быть отнесены только к одной из четырех стихий: земле, воде, воздуху и огню, что соответствует агрегатным состояниям: твердому, жидкому, газообразному и плазме. А во-вторых, для описания электромагнитных явлений приходится привлекать четырехмерное пространство-время Минковского. И все же следует отметить, что оно не есть в чистом виде то самое взаимодействие, которое осуществляется между жителями четырехмерного мира. Оно – только тот механизм, с помощью которого эти четырехмерные существа перестраивают нашу картину трехмерного мира, когда используют ее как голограмму в своих целях.
Что касается гравитации, то сама идея ее геометризации, когда ее причину видят в искривлении четырехмерного пространства-времени, указывает на ее пятимерность. Ведь что-то четырехмерное невозможно изогнуть, не выходя в следующее, пятое, измерение. И опять, гравитация – это только тот механизм, в форме которого до нас доходят воздействия пятимерных существ на картину нижележащих миров. Каково взаимодействие между самими пятимерными существами, такая задача пока что никем не ставилась и не решалась.