СКАЗАНИЕ О БИТВЕ НА ПАЛИЦАХ
Глава 54
Вайшампаяна сказал:
Так происходила та страшная битва, о Джанамеджая, когда исполненный горя царь Дхритараштра промолвил такие слова: «Увидев Раму, прибывшего туда, где предстояла битва на палицах, как мой сын сражался с Бхимой, о Санджая!».
Санджая сказал:
Заметив присутствие Рамы, отважный сын твой Дурьйодхана могучерукий, горя жаждой сразиться, преисполнился радости. При виде (героя), вооруженного плугом, царь (Юдхиштхира) тоже почтительно встал, о потомок Бхараты! Охваченный великой радостью, (Рама) сказал тогда Юдхиштхире: «Мы быстро отправимся отсюда в Самантапанчаку, о владыка народов! В мире богов то место хорошо известно как Северный (жертвенный) алтарь Владыки созданий! Для того, кто найдет смерть в сражении на том извечном и наиболее священнейшем из мест в трех мирах, несомненно уготовано небо!» Сказав «хорошо», доблестный сын Кунти, владыка Юдхиштхира, отправился в направлении Самантапанчаки.
Тогда и блистательный царь Дурьйодхана, взяв свою огромную палицу, в гневе отправился пешком вместе с пандавами. Когда он следовал так с палицей в руках и облаченный в панцирь, боги в воздушном пространстве почтили его возгласами «Превосходно, превосходно!». А тут люди, склонные к лести, увидев его, предались восторгу. Окруженный пандавами, сын твой, царь кауравов, шествовал, подражая поступи возбужденного течкой вожака слонов. Тогда все страны света наполнились ревом раковин и громким грохотом барабанов и львиными рыками героев. Шествуя в западном направлении к назначенному месту вместе с твоим сыном (посредине), они рассыпались отовсюду во все стороны (с целью найти подходящее место для поединка). К югу от Сарасвати было превосходнейшее место священных омовений, сулящее благополучие. И там, на месте, свободном от солончаков, они решили устроить поединок.
Тогда и Бхима, облаченный в доспехи, взяв палицу с огромными острыми шипами, о великий царь, принял облик, подобный Гаруде. В надетом на голову шлеме, облаченный в золотой панцирь, сын твой, о царь, на поле битвы сиял блистательно, подобно золотому царю гор. Облаченные в доспехи, оба героя — Бхима и Дурьйодхана — выглядели перед сражением подобно двум разъяренным слонам.
Стоя посреди круга (зрителей, собравшихся) на поле брани, те оба героя, двое быков среди людей, выглядели, о великий царь, словно два взошедших (светила) — солнце и месяц. Оба они взирали друг на друга подобно двум разгневанным могучим слонам, (как бы) сжигая взглядами, о царь, и горя желанием убить один другого. С радостной душою, о царь, взяв палицу, Каурава, облизывая уголки рта, с глазами, покрасневшими от гнева, (стоял), тяжело дыша, о государь! И, взяв палицу, тут царь Дурьйодхана, наделенный великой мощью, бросая (гневные) взгляды на Бхимасену, вызвал его на битву, как слон — противоборствующего слона. Также и Бхима могучий, взяв свою твердую, как алмаз, (палицу), вызвал царя на битву, как лев — соперничающего льва в лесу.
Оба с поднятыми палицами в руках — Дурьйодхана и Врикодара —выглядели в сражении как два утеса с высокими вершинами. Оба сильно разгневанные, оба преисполненные страшной отваги, оба они в искусстве сражаться на палицах были учениками мудрого сына Рохини. Оба равные в своих подвигах, они были подобны Яме и Васаве. Оба наделенные могучей силою, они были подобны Варуне в своих подвигах.
Напоминая собою Васудеву, Раму или Вайшравану, оба они, о великий царь, выглядели в сражении подобно Мадху и Кайтабхе. Оба равные в своих подвигах в сражении, оба те усмирителя врагов были подобны Сунде и Упа-сунде, а также Кале и Мритью. Оба они подступали друг к другу, подобно двум возбужденным могучим слонам, опьяненным течкой в осеннюю пору и охваченным гордостью при сближении со слонихой. Словно возбужденные течкой слоны, те оба быка из рода Бхараты жаждали убить (один другого).
Оба они, казалось, исторгали (друг на друга) яд гнева, подобно двум (разъяренным) змеям. Оба они — те усмирители врагов — в сильной ярости взирали друг на друга. Оба они — тигры из рода Бхараты — были преисполнены великой доблести.
В сражении на палицах оба те усмирителя врагов были неодолимы, подобно двум (соперничающим) львам. Оба героя были невыносимы, подобно двум тиграм, дерущимся когтями и зубами.
Оба они — могучие воины, сражающиеся на колесницах — были подобны двум океанам, трудным для переправы, алчущим погибели живых существ, или — двум разгневанным планетам Марсам, собирающимся сжечь все вокруг. Оба они, наилучшие из рода Куру, могучие духом и силою, полные сияния и блеска, выглядели подобно двум солнцам, взошедшим в час гибели мира. Словно два разъяренных тигра или два грохочущих облака, оба они, могучерукие, обрадовались, подобно двум гривастым львам.
Будто два разгневанных слона или два сверкающих огня, оба они, благородные, выглядели подобно двум горам с высокими вершинами. С дрожащими от гнева губами, бросая друг на друга острые взгляды, оба они, благородные и первейшие из мужей, с палицами в руках вступили в битву. Оба преисполненные великой радости, оба высоко мнящие друг о друге, они напоминали двух отличных коней, ржущих (друг на друга), или двух слонов, ревущих (один на другого). Ревущие подобно двум быкам, Дурьйодхана и Врикодара, оба — превосходнейшие из мужей, выглядели тогда блистательно, словно двое дайтьев, опьяненных своею мощью.
Тогда Дурьйодхана, о царь, сказал так Юдхиштхире, стоявшему подобно солнцу: «Эта битва назначена между обоими нами — мной и Бхимой. Посмотрите вы, о наилучшие из царей, сидящие вместе, на наш Поединок!». Тогда огромный круг царей, усевшихся вместе, выглядел блистательно, подобно диску солнца на небе. И среди них восседал могучерукий и прекрасный старший брат Кешавы, о великий царь, почитаемый всеми вокруг. Сидя среди тех царей, (Баладева) в голубом одеянии и со светлым обликом выглядел красиво, словно месяц в ночи, полностью окруженный звездами.
А те оба героя между тем, о великий царь, с палицами в руках и неприступные, стояли там, уязвляя друг друга колкими словами. И, говоря друг другу оскорбительные слова, те оба героя — быки из рода Куру — стояли, (гневно) взирая (друг на друга), подобно Вритре и Шакре в сражении.
Так гласит глава пятьдесят четвертая в Шалъяпарве великой Махабхараты.
Глава 55
Вайшампаяна сказал:
Вначале происходила ожесточенная словесная битва (между обоими героями), о Джанамеджая! Относительно нее царь Дхритараштра, преисполненный горем, сказал так: «О позор да будет жизни человеческой, у которой столь плачевный конец! Мой могущественный сын был повелителем одиннадцати (акшаухини) войск! Он повелевал всеми царями и владел всей этой Землей! Увы, теперь он, взяв с собою палицу, стремительно отправляется пешком на битву! Ведь будучи раньше покровителем вселенной, мой сын теперь сам остался вовсе без покровителя! Ибо с поднятой палицей он (должен) шествовать (пешком)! Что же это может быть иное, кроме судьбы! Увы, велико горе, постигнутое моим сыном, о Санджая!» Сказав так, тот повелитель людей, мучимый сильным горем, умолкнул.
Санджая сказал:
Голосом, подобным рокоту облака, Дурьйодхана загремел тогда от радости, как матерый бык. Обладающий огромной мощью в сражении, он вызвал сына Притхи на битву. И когда благородный царь кауравов вызывал Бхиму (сразиться), показались различные, весьма грозные знамения. Начали дуть сильные ветры, сопровождаемые громким шумом, и выпал ливень пыли. И все страны света были окутаны густым мраком. С громким свистом и сопровождаемые ударами молний ужасные метеоры, заставляющие подниматься от содроганья волоски на теле, падали сотнями, ярко озаряя небосвод.
И Раху проглотил солнце в неположенное время, о владыка народов! И земля вместе с деревьями и лесами сотрясалась сильными толчками. Порывистые ветры дули, унося низко (над землею) ливни мелких камней. Вершины гор падали на землю. Животные разного вида разбредались во все стороны. Страшные видом, свирепые шакалы с пылающей (пастью) завывали повсюду. Громкие и страшные раскаты грома раздавались кругом, заставляя подниматься от содроганья волоски на теле. В то время как загорались страны света, о владыка царей, (показывались) животные, предвещающие недоброе. Вода в колодцах прибавлялась со всех сторон. Громкие звуки невидимых существ были слышны тогда, о царь!
Видя эти и подобные знамения, Врикодара сказал тогда старшему брату, царю справедливости Юдхиштхире: «Сей недалекий умом Суйодхана не способен победить меня в сражении. Сегодня я исторгну гнев, долгое время скрыто сдерживаемый в моем сердце, на Суйодхану, властителя кауравов, подобно тому как Павака (обрушился) на лес Кхандаву. Сегодня я извлеку жало, о Пандава, лежащее в твоем сердце! Убив палицею этого негодяя, низменного из рода Куру, сегодня я возложу на тебя венок Славы! Убив палицею этого вершителя нечестивых деянии на головном участке битвы, я сегодня этой самой палицей раздроблю его тело на сто частей. И он никогда уже не вступит снова в город, носящий имя слона.
За пускание змей на ложе (во время нашего сна), за подбрасывание яда в пищу (во время еды), за сбрасывание (нас в воду) в Праманакоти и за попытку сжечь нас в смоляном доме, за осмеяние нас в собрании и лишение нас всего имущества, за жительство неузнанными в течение целого года, за жительство в лесу в изгнании, о безупречный, — за все эти невзгоды сегодня я воздам сполна, о лучший из рода Бхараты! Убив его, я в один-единственный день освобожусь от своего собственного долга!
Сегодня жизненная стезя злокозненного сына Дхритараштры, необузданного душою, подошла к своему концу, о лучший из рода Бхараты, а равно упущена и возможность лицезреть мать и отца своего. Сегодня сей (нечестивец), позорящий род Шантану, царя кауравов, будет лежать на сырой земле, расставшись со своею жизнью, благосостоянием и царством! Сегодня и царь Дхритараштра, услышав о том, что сын его убит мною, вспомнит все недобрые поступки, которые зарождались в голове Шакуни!». Сказав так, о тигр среди царей, могучий (Врикодара), вооруженный палицей, стал для битвы, словно Шакра, вызывающий Вритру. И, видя Дурьйодхану, (также стоящего) с поднятою палицей, подобно Кайласе, увенчанной гребнем, Бхимасена, преисполненный гнева, снова сказал ему:
«Вспомни о том злодейском поступке царя Дхритараштры и своем собственном, который свершился в Варанавате! Вспомни, как Драупади, когда у нее наступили месячные, подверглась оскорблениям в зале собрания и как царь был обманут в игре в кости тобою и сыном Субалы! (Вспомни) о тех тяжких невзгодах, испытанных нами из-за тебя в лесу, а также в городе Вираты, как если бы мы вновь вошли в утробу! За все то я отплачу сегодня! Благодаря счастливой судьбе я вижу тебя сейчас, о злокозненный!
Это из-за тебя тот доблестный сын Ганги, первейший из воинов на колесницах, лежит на ложе из стрел, сраженный сыном Яджнясены! Убиты также Дрона и Карна, а также Шалья, наделенный великой отвагой! И разжегший огонь нашей вражды Шакуни, сын Субалы, также убит! И зловредный посыльный, хватавший за волосы Драупади, тоже убит! И убиты все братья твои храбрые, сражавшиеся с великой отвагой! Эти и многие другие цари убиты из-за тебя! И сегодня я убью тебя своею палицей! Тут нет сомнения!».
Когда Врикодара, о царь царей, сказал так громким голосом, твой сын бесстрашный и воистину отважный, о царь, промолвил ему в ответ: «Какая польза, повторяясь, много говорить! Лучше сразись со мной, о Врикодара! Сегодня я изгоню у тебя всякое желание битвы, о низменный в роду своем! Дурьйодхану, о низкий, невозможно никому, тебе подобному, устрашить словами, как если бы это был другой простой человек!
В течение долгого времени было взлелеяно это желание и оно таилось в моем сердце. И благодаря счастливой судьбе оно — сражение на палицах с тобою — приведено (теперь) к осуществлению тридцатью (богами)! Какая же польза в длинных речах и пустых разговорах, о злонравный! Пусть исполнятся эти слова твои на деле! Не медли же!».
Услышав те слова его, цари и сомаки, которые собрались там, все высоко одобрили их. И тогда, почитаемый всеми, потомок Куру, с поднявшимися от возбуждения волосками на теле, твердо устремил опять свои помыслы к битве.
И снова повелители людей подбадривали гневного Дурьйодхану хлопками ладоней, подобно тому как (возбуждают к сражению) одержимого течкой слона. И благородный сын Панду, Врикодара, подняв свою палицу, ринулся неистово на благородного сына Дхритараштры. И слоны, находившиеся там, ревели громко, и кони ржали часто. И оружие пандавов, жаждавших победы, сверкало (само собой).
Так гласит глава пятьдесят пятая в Шальяпарве великой Махабхараты.
Глава 56
Санджая сказал:
Тогда Дурьйодхана, не опечаленный душою, видя Бхимасену в таком положении, ринулся против него в неистовом порыве, издавая громкий рык. Они сражались как два быка своими рогами, ревя друг на друга. И удары их (палиц) производили громкий гул, словно от ударов грома.
И битва, происшедшая между ними обоими, жаждущими победить друг друга, была страшная, заставлявшая подниматься от содроганья волоски на теле, подобно (сражению) между Индрой и Прахрадой. Со всеми членами, залитыми кровью, оба они, полные решимости и благородства, с палицами в руках выглядели подобно двум деревьям киншука с распустившимися цветами. Меж тем как происходило то великое и ужасное сражение, небосвод выглядел красиво, точно он был усеян роями светлячков. После того как продолжалась (некоторое время) та страшная и свирепая битва, оба те усмирителя врагов устали, сражаясь. Отдохнув же короткое время, оба усмирителя врагов, взяв свои красивые палицы, стали снова нападать (друг на друга).
Увидев тех обоих быков среди мужей, наделенных огромной мощью и немного отдохнувших, словно это были два могучих слона, опьяненных течкой из-за слонихи, — увидев их обоих, одаренных отвагой неизмеримой и вооруженных палицами, боги, гандхарвы и данавы пришли в крайнее изумление. При виде Дурьйодханы и Врикодары, обоих с палицами в руках, у всех существ возникло сомнение в отношении победы (каждого из них).
Оба (двоюродных) брата, первейшие из могучих, сходясь вновь и стремясь каждый обнаружить промах у другого, сосредоточивали усилия против слабых мест (друг друга). Зрители, о царь, видели (у каждого из них) поднятую палицу, тяжелую, страшную и сокрушительную, подобную жезлу Ямы или громовой стреле Индры.
И когда Бхимасена кружил палицей в сражении, сильно громкий и ужасный шум возник тотчас же. Глядя на Пандаву, так кружащего своею палицею, отличающейся тяжкой стремительностью, сын Дхритараштры преисполнился тогда изумления. И в самом деле, отважный Врикодара, прибегая к различным приемам и описывая круги, о потомок Бхараты, представлял тогда еще более красивое зрелище.
Оба они, стараясь защитить себя, когда подступали друг к другу, поминутно уязвляли (один другого), подобно двум котам, (дерущимся) из-за куска мяса. Бхимасена проделывал всевозможные приемы и различные круговые движения и принимал разные положения (для нападения и защиты). Он делал различные зигзагообразные движения, устремлялся вперед и отступал назад, он наносил удары и отражал (палицею) удары (своего противника) и гнался за ним, бросаясь то налево, то направо. Он подступал прямо к (своему противнику), прибегал к уловкам, чтобы увлечь его, и вступал затем в схватку с ним. Он оборачивался назад и затем поворачивался лицом к противнику (для нападения); он обходил (противника) сбоку и допускал обойти себя; он пригибался и отскакивал (избегая ударов противника). Оба они, искушенные в битве на палицах, так сражаясь, наносили удары друг другу. И, избегая каждый ответных ударов, оба они, первейшие из рода Куру, так рыскали.
И оба те могучие воины с палицами в руках стали тогда описывать (замкнутые) круги, словно играя, оставаясь при этом каждый внутри своей черты. Сын Дхритараштры, о царь, описывал правый круг, в то время как Бхимасена проделывал там левый круг. И когда Бхима кружил так на головном участке битвы, Дурьйодхана, о великий царь, нанес ему удар в бок. Но получив удар от твоего сына, о потомок Бхараты, Бхима тогда стал кружить своею тяжелою палицей, не думая о том ударе.
И ту страшную палицу Бхимы, подобную громовой стреле Индры или поднятому жезлу Ямы, увидели зрители, о великий царь! При виде Бхимасены, кружащего своею палицею, твой сын, усмиритель врагов, подняв свою страшную палицу, ударил его снова. От стремительного порыва ветра, производимого палицей твоего сына, о потомок Бхараты, поднялся страшный шум и вспыхнуло огненное пламя (в небе). Проделывая различные приемы и описывая круги попеременно (в надлежащее время), Суйодхана, преисполненный неистовой мощи, казалось, снова одержал верх над Бхимой.
А между тем могучая и ужасная палица Бхимы, которую он кружил со всею силою, исторгала с громким шумом огонь в сопровождении дыма и яркого пламени. При виде Бхимасены, кружившего палицей, Суйодхана тоже закружил своим тяжелым и твердым, как алмаз, оружием и выглядел весьма красиво. При ощущении сильного порыва ветра, производимого палицей того благородного (воина), великий страх проник в (сердца) всех пандавов вместе с сомаками. А между тем оба те усмирителя врагов, показывая с каждой стороны в пылу сражения свое искусство в битве, продолжали сильно ударять друг друга своими палицами, подобно двум слонам, которые, подступая друг к другу, (наносят удары) своими бивнями.
И оба они, о великий царь, залитые кровью, выглядели очень красиво. Так происходила та страшная видом битва, открытая (для зрителей), пока не кончился день, подобно свирепой схватке между Вритрой и Васавой.
Видя Бхиму, твердо стоявшего (на поле брани), твой могучий сын, проделывая красивейшие приемы, ринулся против сына Кунти. Бхима же, воспаленный гневом, ударил по палице разгневанного Дурьйодханы, отличающейся большой стремительностью и украшенной золотом. Громкий гул, сопровождаемый вспышками огня, возник там от ударов обеих палиц, о великий царь, будто от столкновения двух громовых стрел. От стремительной силы той (палицы), запущенной Бхимасеной, о великий царь, когда она падала вниз, сотряслась земля.
Царь кауравов не смог перенести (зрелища) своей палицы, отраженной (ударом) в том сражении, и преисполнился гнева, подобно возбужденному течкой слону при виде соперника. Описывая левый круг, о царь, он тогда, твердо решившись, ударил по голове сына Кунти своею палицей, обладающей страшною силой. Но, получив удар ею от твоего сына, Бхима, сын Панду, не содрогнулся, о великий царь! И все это казалось весьма удивительным! И то чудо, о царь, что Бхима, получив удар палицею, не сдвинулся ни на пядь, почтили все войска, (находившиеся там).
Тогда Бхима, страшный в своей отваге, метнул в Дурьйодхану свою еще более тяжелую, сверкающую палицу, украшенную золотом. Но тот удар ее могучий и бесстрашный Дурьйодхана сделал тщетным. Велико было там изумление (при таком зрелище)! И палица та, посланная Бхимой напрасно, о царь, падая, произвела громкий гул, подобный раскатам грома, и заставила сотрясаться землю. Прибегая к приемам каушика и подскакивая все снова и снова, Дурьйодхана, точно замечая опускание палицы (противника), сбивал с толку Бхимасену.
Введя так в заблуждение Бхиму, он, наилучший из рода Куру, наделенный могучею силой, ударил его в пылу гнева своей палицей в грудь. Получив удар палицей от твоего сына в той свирепой битве, Бхима был ошеломлен и не соображал, что нужно делать. Когда все это так происходило, о царь, сомаки и пандавы, сильно разочарованные в своих ожиданиях, были подавлены унынием.
Воспаленный яростью, подобно вожаку слонов, от того удара, Бхима ринулся тогда на твоего сына, как слон на противоборствующего слона. И в самом деле, весьма стремительный, он с (поднятою) палицей ринулся в неистовстве на твоего сына, точно лев на дикого слона. Приблизившись к царю (кауравов), он, искушенный в метании палицы, о царь, стал кружить своею палицей, целясь в твоего сына. И тогда Бхимасена ударил Дурьйодхану в бок. Сильно потрясенный ударом, тот упал на землю обоими коленями. И когда тот (герой), наилучший из рода Бхараты, упал коленями на землю, поднялся громкий крик среди сринджаев, о владыка мира!
Услышав тот громкий шум сринджаев, о бык среди людей, сын твой преисполнился ярости от огорчения, о первейший из рода Бхараты! Встав, он, могучерукий, начал тяжело дышать, словно разгневанный змей, и взирал на Бхимасену, как бы стремясь сжечь его глазами. Затем он, наилучший из рода Бхараты, с палицею в руках ринулся на Бхимасену, как если бы он собрался сокрушить его голову в сражении. И ударил он, благородный и страшный в своей отваге, благородного Бхиму по лбу. Но тот не пошатнулся, (оставаясь неподвижным), подобно горе. Оглушенный ударом палицы в сражении, сын Притхи выглядел еще более красиво, истекая кровью, о царь, подобно слону, одержимому течкой.
Тогда, взяв сокрушающую героев палицу, сделанную из железа и производящую громкий звук, подобно раскату громовой стрелы, старший брат Дхананджаи, сокрушитель врагов, ударил своего противника, обрушившись со всею силой. Оглушенный ударом Бхимасены, твой сын упал, сотрясаясь всем телом, подобно дереву сала в дремучем лесу, красиво распустившемуся цветами и раскачивающемуся туда и сюда от ударов порывистого ветра.
При виде твоего сына, распростертого на земле, пандавы тогда сильно обрадовались и издали громкие крики. Придя затем в чувство, сын твой поднялся, будто слон — из озера. И тот постоянно гневный царь и могучий воин, сражающийся на колеснице, обойдя вокруг с большим искусством, ударил тогда Пандаву, стоявшего перед ним. И с расслабленными членами он повалился на землю. Повергнув своею мощью на землю Бхиму в пылу битвы, царь кауравов издал львиный клич. Обрушивающим ударом палицы, по силе своей равной громовой стреле, он разбил панцирь (своего противника). Тогда в воздушном пространстве возник громкий шум от кричащих небожителей и апсар.
И посыпался обильный ливень цветов, чудесный и превосходнейший, исторгаемый сверху бессмертными. Тогда, при виде наилучшего из мужей, распростертого на земле, и царя кауравов, не ослабевающего в силе, а также при зрелище как был сокрушен крепкий панцирь (противника), великий страх проник в (сердца наших) врагов. И тут, через минуту придя в чувство и вытерев свое лицо, мокрое от крови, Врикодара, собрав все свое терпение, встал с вращающимися глазами, укрепляясь в стойкости с большим усилием.
Так гласит глава пятьдесят шестая в Шалъяпарве великой Махабхараты.
Глава 57
Санджая сказал:
Видя сражение, так разыгравшееся между двумя первейшими (героями) из рода Куру, Арджуна сказал тогда Васудеве, овеянному славой: «Из этих двух героев кто, по твоему мнению, более выдающийся в битве? И у кого каких достоинств больше? Скажи мне об этом, о Джанардана!»
Васудева сказал:
Обучение обоих было одинаковым. Бхима, однако, отличается большей силой, тогда как этот сын Дхритараштры (всегда) прилагал больше стараний (в упражнениях), чем Врикодара. Поэтому, сражаясь справедливо, Бхимасена не сможет победить. Но если же он будет сражаться несправедливо, то, несомненно, он будет в состоянии убить Суйодхану. Асуры были побеждены богами при помощи обмана — так мы слышали. И Вирочана тоже был побежден Шакрой при помощи обмана, о друг мой! При помощи обмана Сокрушитель Балы лишил могущества Врятру. Во время игры в кости Бхимасена клятвенно обещал Суйодхане:
«Я раздроблю твои бедра палицей в битве!» И пусть сей сокрушитель врагов поэтому выполнит то клятвенное обещание свое! И пусть он при помощи обмана сокрушит царя (кауравов, также) преисполненного обмана! Ведь если Бхима, полагаясь только на свою мощь, будет биться справедливо, тогда царь Юдхиштхира подвергнется великой опасности.
Я скажу тебе еще раз, о Пандава! Внемли же мне о том! Лишь по оплошности царя справедливости опасность вновь нависла над нами. Ведь, совершив величайший подвиг — сокрушив кауравов во главе с Бхишмой, (царь) добился победы и славы и почти достиг полного прекращения военных действий. И вот, когда достигнута таким образом победа, он снова оказался в крайне сомнительном положении. Это было большим безрассудством со стороны Юдхиштхиры, о Пандава, ибо им была дозволена битва, результат которой всецело зависит от победы или поражения только одного (воина)! Суйодхана достаточно опытный, он герой и к тому же предельно внимательный. Этот древний стих, пропетый Ушанасом, был услышан нами. Слушай же меня, как я буду читать его (тебе) с подлинным его смыслом и значением.
«Тех уцелевших среди разбитых врагов, которые (бегут) ради спасения жизни, а потом, (сплотившись), возвращаются, следует всегда бояться, ибо они отчаянны и преследуют только одну цель». Сей Суйодхана был разбит (и бежал), а войско его уничтожено. Сам же он погрузился в озеро. Разбитый наголову, он решил отправиться в лес, потеряв надежду на сохранение царства. Ну кто же, одаренный мудростью, вызвал бы такого на поединок? (Я не знаю), уж не захватит ли (вновь) Суйодхана царство, уже отвоеванное нами? Целых тринадцать лет он старательно упражнялся палицей. И даже теперь, горя желанием убить Бхимасену, он подпрыгивает вверх и отскакивает в поперечном направлении! Если при таком положении вещей могучерукий Бхимасена не убьет его нечестным путем, то сей сын Дхритараштры, несомненно, останется для вас царем кауравов!
Услышав эти слова благородного Кешавы, Дхананджая ударил рукою по своему левому бедру на глазах у Бхимасены. Поняв тот знак, Бхима тогда с (поднятой) палицей начал рыскать по полю брани, выделывая красивые круги, ямаки и другие приемы. Иногда применяя правый круг, иногда левый круг, а иногда также прием гомутрака, Пандава кружил так, о царь, приводя в замешательство врага. Точно так же и сын твой, искушенный в способах владения палицей, рыскал красиво и с большой ловкостью, желая убить Бхимасену.
Кружа своими страшными палицами, умащенными сандалом и другими благовониями, оба они, жаждущие окончания враждебных действий, (рыскали) в битве, подобно двум разгневанным божествам смерти. Стремившиеся убить друг друга, те оба храбрейших быка среди людей сражались подобно двум Гарудам, алчущим мяса одного и того же змея. Меж тем как царь и Бхима совершали красивые движения, там возникали вспышки огня от (частого) столкновения их палиц. И когда те оба могучих героя наносили (друг другу) одинаково удары в той битве, они уподоблялись, о царь, двум океанам, взбушевавшимся от ветра. И когда оба они одинаково поражали (друг друга), подобно двум возбужденным слонам, от ударов их палиц раздавался громкий гул, точно раскаты ударов грома.
В том страшном и свирепом рукопашном бою оба те усмирителя врагов устали, сражаясь. Отдохнув короткое время, оба те мучителя врагов, преисполненные гнева, взяв свои огромные палицы, снова начали сражаться (друг с другом). И когда обрушивающими ударами палиц, о владыка царей, они калечили друг друга, битва между ними стала весьма страшной на вид и совершенно несдержанной. Нападая (друг на друга) в той схватке, те волоокие герои, отличавшиеся большой стремительностью, жестоко разили друг друга, словно это были два буйвола в болоте.
Со всеми членами израненными и изувеченными, (с головы до ног) залитые кровью, оба они выглядели подобно двум деревьям киншука, с распустившимися цветами, на хребте Химавана. Когда же Дурьйодханой был предоставлен удобный случай, Партха, улыбаясь слегка, внезапно устремился вперед. Мудрый на поле брани, Врикодара увидел, (однако), Дурьйодхану, подошедшего ближе к нему. И он, могучий, метнул (поэтому) свою палицу в него с огромной силой. Но, увидев пущенную в него палицу, сын твой, о владыка народов, отпрянул от того места, куда напрасно та палица упала на землю.
Отразив тот удар, сын твой, наилучший из рода Куру, стремительно ударил Бхимасену своею палицею. Из-за обильно текущей крови, (вызванной ударом), и также силы самого удара Бхима, неизмеримый в мощи своей, как бы впал в обморочное состояние. Но Дурьйодхана не знал, что Пандава измучен в сражении. Бхима же, хотя тело его было сильно измучено, (терпеливо) поддерживал себя.
Поэтому (Дурьйодхана) счел его неколебимым и готовым нанести ответный удар в пылу сражения. И поэтому сын твой не ударил тогда его снова. Но вот, отдохнув короткое время, доблестный Бхимасена ринулся неистово, о царь, на Дурьйодхану, стоявшего подле. При виде его, неизмеримого в мощи, преисполненного ярости и устремившегося на него, твой благородный сын, о бык из рода Бхараты, желая отвести удар Бхимасены, твердо решил прибегнуть к приему авастхана. Поэтому он хотел подпрыгнуть бверх, намереваясь, о царь, обмануть Врикодару. Бхимасена же вполне понял намерение того царя.
Тогда, разгневавшись и подскочив, подобно льву, Пандава, о царь, сильно метнул палицу в его бедра, в то время как тот, о царь, как раз стремился подпрыгнуть, дабы расстроить (замысел противника) своим приемом. И та палица, равная по силе удару грома, пущенная (Бхимой), страшным своими подвигами, раздробила оба красивых бедра Дурьйодханы.
И тот тигр среди людей, сын твой, с бедрами, сокрушенными Бхимасеной, рухнул на землю, заставляя ее издавать отзвук (падения), о царь земной! И когда упал тот герой, повелитель царей земных, начали дуть порывистые ветры с громким шумом. Падал ливень пыли. Стала также дрожать земля вместе с ее деревьями, растениями и горами. В самом деле, когда упал тот владыка земли, (было видно), как с громким шумом и в сопровождении ударов грома падал, ярко пылая, страшный, огромный метеор. И падал кровавый ливень, а также ливень пыли, о потомок Бхараты! Это дождил там Магхаван, когда был повержен твой сын!
Был слышен в воздушном пространстве громкий крик якшей и ракшасов, а также пишачей, о бык из рода Бхараты! И по тому страшному шуму и среди множества животных и птиц стал подниматься еще более страшный шум со всех сторон. Там слоны и кони вместе с людьми, которые уцелели (в войске пандавов), издавали громкие крики, когда был повержен твой сын. Громко раздались также рев раковин и грохот барабанов и литавр, точно исходили они из недр земли, когда был повержен твой сын. Тогда же все страны света были заполнены безглавыми существами, ужасными видом, обладавшими множеством ног и множеством рук, плясавшими и наводившими страх (на все живое), о царь!
И (воины, стоявшие) там со знаменами, мечами и прочим оружием в руках, стали дрожать, о царь, когда был повержен твой сын. Озера и колодцы исторгали кровь, о наилучший из царей! Реки с очень быстрым течением потекли в обратном направлении. Женщины, казалось, выглядели подобно мужчинам, а мужчины выглядели подобно женщинам в тот час, о царь, когда пал твой сын Дурьйодхана. Увидев те необычайные знамения, панчалы вместе с пандавами все опечалились душою, о бык из рода Бхараты! Боги, гандхарвы и апсары отправились куда хотели, похвально отзываясь об удивительной битве между двумя твоими сыновьями, о потомок Бхараты! Также и сиддхи, о владыка царей, ватики и чараны отправились своим путем, восхваляя тех обоих львов среди людей.
Так гласит глава пятьдесят седьмая в Шальяпарве великой Махабхараты.
Глава 58
Санджая сказал:
Увидев Дурьйодхану, поверженного (наземь), подобно дереву шала, поваленному (ветром), пандавы там все обрадовались душою. И все сомаки также, у которых волоски на теле поднялись от возбуждения, увидели (того царя, распростертого на земле), подобно возбужденному слону, поверженному львом. Сокрушив Дурьйодхану, доблестный Бхимасена тогда, подойдя к павшему владыке кауравов, так сказал ему: «Раньше, о несчастный, смеясь над Драупади, облаченной в одно лишь платье среди собрания, ты, о глупец, насмехаясь над нами, восклицал: «Корова, корова!». Так пожинай же теперь плоды того оскорбления!».
Сказав так, он коснулся головы (поверженного врага) левой ногою. И он пнул своей ногою того льва среди царей. И покрасневший от гнева Бхима, сокрушитель вражеских войск, снова промолвил такие слова. Слушай же их, о повелитель людей! «В ответ тем, кто (оскорбительно) приплясывал перед нами, выкрикивая «корова, корова!», теперь мы сами будем приплясывать перед ними, произнося все снова и снова «корова, корова!». У нас нет ни вероломства, ни игры в кости, ни обмана! Полагаясь на мощь своих собственных рук, мы усмирим своих врагов!».
Достигнув другого берега высочайшей вражды, Врикодара затем, улыбаясь, сказал медленно Юдхиштхире, Кешаве и сринджаям, Дхананджае и обоим сыновьям Мадри: «Посмотрите на тех, кто привел Драупади, когда у нее наступили месячные, в залу собрания и срывали с нее платье, — на тех сыновей Дхритараштры, убитых в сражении пандавами, благодаря аскетическому покаянию дочери Яджнясены! Те жестокие сыновья царя Дхритараштры, которые раньше называли нас бесплодными сезамовыми семенами, лишенными зародышей, все убиты нами вместе с их родственниками и последователями.
Верно, что (вследствие этих деяний) мы отправимся на небо или же попадем в ад!».
И, пристально взглянув на свою палицу, возложенную на плечо, он снова попрал левой ногою голову царя, распростертого на земле, и сказал Дурьйодхане: «О нечестивый!» При виде ноги ликующего Бхимасены, низкого душою, о царь, возложенной на голову царя кауравов, главнейшие среди сомаков, все справедливые душою, не одобрили этого.
В то время как Врикодара, сразив твоего сына, хвастался так и приплясывал многократно, царь справедливости сказал ему такие слова: «Не попирай его голову своей ногой! Да не будет нарушен тобою великий закон! Он — царь! Он же — родственник твой! И он сражен! Это поведение твое непристойно, о безупречный! Он сокрушен! Его друзья и родственники убиты! Убиты его братья! Сыновья его тоже убиты! Его поминальная жертвенная лепешка изъята вовсе! И он — брат наш! То, что ты делаешь ему, непристойно! «Сей Бхимасена справедлив (в своих поступках)!» — так говорили прежде о тебе люди. Почему же, о Бхимасена, ты так глумишься над царем?» Видя Дурьйодхану, находившегося в таком положении, царь, сын Кунти, с глазами, полными слез, сказал такие слова:
«Несомненно, это было предопределено Творцом благородным, что мы должны были вредить тебе, а ты — вредить нам, о наилучший из рода Куру! Ведь из-за твоей ошибки тебя постигло такое великое бедствие, вызванное жадностью, безумием и глупостью, о потомок Бхараты! Допустив убийство своих сторонников, братьев и отцов, сыновей и внуков, а также наставников, ты пришел теперь к своей собственной гибели! Вследствие твоей оплошности братья твои — все могучие воины на колесницах, и другие наши родственники убиты! Глубоко опечаленные снохи и жены внуков Дхритараштры, те вдовы, терзаемые скорбью, несомненно, будут осуждать нас». Сказав так, тот царственный сын Дхармы Юдхиштхира, сильно мучимый горем, начал тяжко вздыхать и долго сетовать.
Так гласит глава пятьдесят восьмая в Шальяпарве великой Махабхараты.
Глава 59
Дхритараштра сказал:
Увидев царя (кауравов), сраженного нечестным путем, что сказал тогда, о возница, могучий Баладева, превосходнейший из рода Мадху? О том, что сделал (в этом случае) сын Рохини, искушенный в сражении на палицах и хорошо сведущий во всех тонкостях битвы на палицах, расскажи мне, о Санджая!
Санджая сказал:
Увидев твоего сына, получившего удар по голове от Бхимасены, могучий Рама, наилучший из наносящих удары, сильно разгневался. С высоко поднятыми руками Халаюдха голосом глубоко прискорбным воскликнул тогда среди царей: «О позор, позор, о Бхима! О позор, когда при честном проявлении героизма нанесен удар ниже пупа! Такой поступок, который совершил Врикодара, (никогда раньше) не был замечен при битве на палицах! «Ниже пупа не должно наносить удара» — таково предписание шастры! Сей (Бхима), однако, — невежественный болван, несведущий в истинах шастр! Он поэтому действует по своей воле!».
В то время как он говорил такие слова, великий гнев обуял его. Тогда, подняв свой плуг, <