Реалией психологической практики является тот факт, что некторые психологи дают советы родителям на запрос последних «что делать, если ребенок делает X или не делает Y?». Причем советы эти даются как на очных консультациях, так и заочно. В некоторых газетах существуют рубрики типа «Разговор с психологом», «Советы психолога» и т.п. На пространствах интнернет-ресурсов на различных сайтах, посвященных семье, детям-родителям существуют форумы и страничка психолога, которому желающие со всего мира могут задать вопрос типа: «а что делать с ребенком, если он...?». И психологи отвечают и дают советы, часто совершенно не разобравшись в ситуации. Вы просите песен? Их есть у меня.
«Психологическая страничка» одной газеты:
- «У меня ребенок стал капризничать. Не хочет ложиться спать во время, грубит. Что делать?» - «Поговорите с ребенком. Объясните свои требования. Если это не поможет, поступите жестче. Накажите ребенка. Покажите, что вы главная».
- «У меня дочь стала бояться спать одна, не хочет оставаться в комнате, говорит, там чудища. Что делать?» - «Поговорите с дочкой, успокойте, объясните ей, что чудищ не бывает. Походите с ней по комнате, загляните вместе с ней везде, чтобы она увидела, что никаких чудищ нет».
Конечно, конкретика этих примеров – уже моя «вытяжка» из подобных советов, раскиданных по различным ресурсам, а так же из рассказанных и услышанных мной историй от родителей, обратившихся за помощью к психологу и получивших подобные советы.
Вот конкретный и реальный случай, рассказанный мне лично.
· На прием к психологу пришла женщина. Дочка – девочка десяти лет – последние полгода заявляет родителям, что покончит жизнь самоубийством. Мама приводит ее слова: «...выброшусь из окна; все равно я вам не нужна; «нового» себе родите...». Увеличение количества детских и подростковых суицидов в городе заставили маму серьезно отнестись к словам дочери и обратиться к специалистам. По рассказам мамы, первый психотерапевт, у которого они были, побеседовала с девочкой, провела диагностику, вынесла заключение и дала рекомендацию: «Все у нее нормально. Это она вами манипулирует. Ничего страшного. Ремня ей почаще давайте».
Вот так – коротко и ясно. И у специалиста почему-то не возникло вопроса: «А почему девочка манипулирует»? Обычно к манипуляции относятся как к чему-то этически плохому, негативному, и если распознают манипуляцию, то отмахиваются: «…а, это всего лишь манипуляция». А всегда ли манипуляция, – этот этически осуждаемый способ получить что-то, – является способом и получить что-то тоже этически неприемлемое? А если ребенка это единственный доступный способ получить внимание родителей, потому что другие способы или не помогают, или ребенок просто их не знает?
Между тем, в словах девочки есть фраза, к которой стоило бы прислушаться: она говорила родителям, что не нужна им. Это может означать, что ей не хватает родительской любви, заботы, внимания, она не чувствует, что нужна родителям. Выдающийся психоаналитик, умнейшая женщина и мать троих дочерей Карэн Хорни писала: «Ребенок может вынести очень многое из того, что часто относится к травматическим факторам, - внезапное отнятие от груди, периодические побои, переживания на сексуальной почве,- но все это до тех пор, пока в душе он чувствует, что является желанным и любимым". И если уж девочка заявляет, что не нужна родителям, то было совсем не лишним обратить внимание на ее слова и задуматься над ними - по крайней мере.
Расспросы второго психолога показали следующую картину: родители девочки целями днями работают, у них мало времени на общение с дочерью. Когда девочка была помладше, то стремилась посидеть у мамы на коленях, пообниматься с ней, но, мама, у которой у самой в детстве не было подобного, отвергала попытки дочери к телесному контакту с ней. А телесный контакт с родителями – важнейший фактор в детстве для нормального развития эмоциональной сферы ребенка, главнейший показатель, что он любим. Не удовлетворять его потребность в телесном контакте с родителями – это значит - в представлении-понимании ребенка -отвергать его как любимого, нужного, желанного.
ü Психолог-экспериментатор Гарри Харлоу вошел в историю психологии, как человек, экспериментальным путем доказавший, что детям для развития жизненно необходима материнская любовь, а не только уход. В 1960-хгодах Харлоу провел ряд весьма неэтичных, отвратительных, и даже жестоких экспериментов с детенышами резус-макак. Но с помощью них Харлоу доказал огромную важность материнской любви для здорового развития детей. Харлоу удалось раскрыть фундаментальные истины, которые сегодня влияют на наше понимание детской психологии развития. Тогда большинство теорий детской любви и привязанности сосредотачивались на идее, что целью самой ранней связи между матерью и ребенком было исключительно питание и защита. Харлоу считал такую теорию в корне неверной.Самый знаменитый эксперимент Харлоу заключался в том, что детенышам обезьян был предложен выбор из двух искусственных «мам». Спустя несколько часов после их рождения, Харлоу отобрал малышей у их естественных матерей, и оставил с искусственными. Первая «мама» была мягкой и пушистой, но не обеспечивала пищи. Вторая «мама» была изготовлена из жесткой проволоки, но зато была «кормящей» за счет прикрученной бутылочки с молоком.
Эксперимент показал, что обезьянки предпочитали проводить время с пушистой «матерью», игнорирую проволочную. «Эти данные делают очевидным, что комфорт контакта — вот главная составляющая в развитии нежного ответа, тогда как кормление грудью — составляющая незначительная», — объяснил Харлоу в 1958 году. Дополнительные эксперименты Харлоу показали долгосрочные результаты отсутствия любви, и они были неутешительны, приводили к глубоким эмоциональным травмам, психологическим отклонениям и даже смерти.
Кроме того, семья, о которой идет рассказ, кроме родителей, состояла еще из бабушки и дедушки, которые периодически выпивали, и девочка страдала из-за этого, и говорила маме: «когда они уже перестанут пить?». Вероятно, излишне говорить, что ситуация в семье была травматичной для десятилетнего ребенка? А первый психотерапевт увидела только манипуляцию и прописала «рецепт». Подобный рецепт на самом деле может явиться последней каплей для психики ребенка, и тогда она уже не будет заявлять родителям о самоубийстве, а сделает это.
Из запроса бабушки (внуку – 12 лет): «Вот он очень много сладкого ест: в чай кладет по 8 ложек сахара, да еще пирожное ест (это правда, сам видел - реальный случай из моей практики). Может, вы бы ему сказали, что столько много сладкого вредно...». А у парня оба родителя сидят в тюрьме. А для бабушки главная проблема – «он много сладкого ест».
«Между тем, булимия (по-простому – обжорство, в том числе и сладкого), - как и все психогенные расстройства процесса питания, - лишь один симптом в картине невротического расстройства личности в целом. Ни одна жизненная функция в ранние годы жизни не играет столь важной роли в эмоциональном хозяйстве организма, как питание. Ребенок впервые испытывает избавление от телесного дискомфорта во время грудного кормления; таким образом, удовлетворение голода крепко связывается с ощущением комфорта и защищенности. Помимо ощущения защищенности, насыщение часто ассоциируется с ощущением того, что тебя любят. Для ребенка ситуация «быть накормленным» является эквивалентом ситуации «быть любимым». Ощущение защищенности любви, связанное с насыщением, основано на этой эмоциональной эквивалентности, когда еда становится замещающим удовлетворением (суррогатом) фрустрированных эмоциональных потребностей, не имеющих ничего общего с процессом питания» (Ф. Александер). То есть, булимия может быть суррогатным способом доставить самому себе эмоциональное удовлетворение, компенсировать таким способом отсутствие родительской ласки и заботы, родительского внимания и тепла, - т.е., всего того, что ребенок должен получать для нормального развития от родителей. А поскольку он этого не получает, то компенсирует это поеданием большого количества пищи, в том числе и сладкой – пытается «подсластить жизнь».
И какой совет можно дать в этом случае, чтобы ребенок ел меньше сладкого? И это при том, что в данном случае ситуация в семье известна и понятна. А если нет? Как говориться - Sapienti sat («для понимающего - достаточно»).
Какой совет можно дать родителям, чей ребенок сосет палец, чтобы он перестал это делать: наказывать; постоянно следить за ним и прерывать это его действие в самом начале; привязывать руку; игнорировать? Если задача состоит только в том, чтобы ребенок прекратил сосать палец, то, наверное, годятся все перечисленные советы. А решат ли эти советы ту проблему, которая лежит в основе такого поведения ребенка? Исследования патологических привычных действий (ППД), которые объединяют раскачивания телом и головой (яктация), кусание ногтей (онихофагия), выдергивание волос (трихотилломания), сосание пальцев и языка, возникшую в допубертатном возрасте мастурбацию (онанизм) показали, что «...возникновение ППД и их дальнейшая динамика были достаточно типичными для всех детей с сосанием пальца. Как правило, поводом для возникновения данной поведенческой реакции являлся какой-то субъективно значимый момент в жизни ребенка, связанный с изменением привычного жизненного стереотипа (резкое прекращение грудного кормления, тугого пеленания в грудном возрасте, разлука с матерью, госпитализация или поступление в детские ясли, переезд на новую квартиру и т.п.)... Как правило же, первое возникновение инстинктивного поведения можно было расценить как непосредственную компенсаторную реакцию, связанную с эмоциональным дискомфортом, вызванным той или иной причиной».(Антропов Ю. Ф., Шевченко Ю. С.Психосоматические расстройства и патологические привычные действия у детей и подростков. – М.: Издательство Института Психотерапии, Издательство НГМА, 2000).
Какой совет можно дать в этом случае, не зная конкретную причину такого поведения, не зная конкретную семью, взаимоотношения внутри нее, ее атмосферу и пр.? Попытка же просто «отучить» ребенка от подобных действий, которые на самом деле могут являться симптомами каких-то более серьезных нарушений, приведет к тому, что симптом мигрирует: он приобретет другую форму, и, скорее всего, более серьезную и менее контролируемую.
Польский психиатр и психолог А. Кемпински говорил: «Болезни, особенно психосоматические, суть предостережения, что наша жизнь не протекает правильным образом, соответствующим законам развития человека». А потому симптом – это проводник: его нужно не устранять, а идти за ним в исследовании нарушения качества жизни ребенка – в семье, детском саду, школе. Измениться качество жизни, и симптом исчезнет сам собой.
Согласно методологии Гештальта, выводы из сказанного выше мы оставим сделать самим родителям.
Плетников В.В., психолог.