Р оман «Евгений Онегин» был начат поэтом в ссылке (9 мая 1823 года) и кончен Болдинской осенью (25 сентября 1830 года). Но на этом работа над романом не прекратилась. В 1831 году поэт переделал последнюю, восьмую главу и написал письмо Онегина к Татьяне.
Вполне естественно, что в течение семи лет план романа менялся. Последний набросок плана «Евгения Онегина» (26 сентября 1830 года) включает десять глав. Восьмая глава должна была стать девятой, а вместо неё после седьмой главы Пушкин намеревался подробно описать путешествие Онегина. Заключался роман десятой главой, где говорилось о зарождении тайных декабристских обществ. Десятая глава и «Путешествие Онегина» не были завершены поэтом, хотя он придавал своему замыслу большое значение и не раз впоследствии возвращался к нему. Современники, которым Пушкин читал десятую главу, и сам поэт понимали, что по цензурным причинам она не могла появиться в печати. 19 октября 1830 года, в день очередной лицейской годовщины, Пушкин сжёг десятую главу, как об этом свидетельствует помета на рукописи «Метели». Но, по-видимому, Пушкин оставил в своём распоряжении какие-то копии десятой главы, потому что отрывки из неё он читал П. А. Вяземскому и А. И. Тургеневу. Кроме того, в бумагах Пушкина были обнаружены текст начальных четверостиший первых шестнадцати строф, тщательно зашифрованных, и недоработанный черновой текст трёх строф (15, 16 и 17). Пушкинисты нашли ключ к шифру Пушкина и теперь нам известны в отрывках и с пропусками семнадцать строф десятой главы.
Однако ни «Путешествие Онегина», ни десятая глава в окончательный текст романа не вошли, хотя отрывки из «Путешествия Онегина» Пушкин опубликовал в примечании к роману. Таким образом, «Евгений Онегин» состоит из восьми глав и представляет собой законченное произведение.
|
|
Жанр романа. Художественная задача, поставленная Пушкиным в романе, была по существу та же, что и в «Кавказском пленнике» и в «Цыганах». Поэт намеревался постичь тип современного человека, принадлежащего к петербургскому дворянскому обществу. Он искал причины разочарования молодого дворянского интеллигента. Но в отличие от «Кавказского пленника» и «Цыган» герои здесь даны в обычной для них социальной среде. В южных поэмах, как помним, герои попадали в исключительные обстоятельства. В «Евгении Онегине» герои помещены в привычное им окружение – в петербургское или московское общество и в деревенскую провинциальную глушь. И любовь героев тоже лишилась исключительности. Хотя дружба и любовь в «Евгении Онегине» - чувства высокие, благородные. В «Кавказском пленнике» и в «Цыганах» любовь была необычной, загадочной, потому что героини и герои обоих произведений принадлежали к разным общественно – культурным мирам. У каждого из героев романа «Евгений Онегин» своя биография, своя психология, свои привычки, своё понимание жизни. Через мысли, чувства и поступки героев выступает историческая жизнь русского общества. Следовательно, в отличие от южных поэм, носивших романтический характер, в «Евгении Онегине» Пушкин стремится к объективному, реалистическому изображению. Поскольку в «Евгении Онегине» отразилась историческая эпоха, представшая через историю героя и сюжет, через объективное повествование, то это произведение является романом. Так считал и сам Пушкин, писавший, что под романом он разумеет «историческую эпоху, развитую на вымышленном повествовании».
|
|
Но Пушкин написал не просто роман, а роман стихотворный. Стихотворная форма запечатлела активность авторского голоса, его лиризм, его особую роль в этом произведении. Пушкин отчетливо сознавал жанровое своеобразие своего произведения. В письме к П. А. Вяземскому он ясно указал на эту особенность «Евгения Онегина»: «Пишу не роман, а роман в стихах – дьявольская разница».
Онегинская строфа. Стихотворная форма романа потребовала от Пушкина упорной работы над стихом. Повествование и лирика соединились в самом стихе. Обыденность жизни и высокие нравственные принципы, рождаемые ею, ирония по отношению к главному герою и лирическое волнение автора, разговорность и книжность речи заставили Пушкина обратиться к наиболее распространенному в русской поэзии и любимому поэтом размеру – четырёхстопному ямбу. Ямб был нужен Пушкину и для придания поэтической речи разговорного характера. Поэт необычайно разнообразил четырёхстопный ямб, придав ему исключительную гибкость и емкость.
Необходимость единства повествовательного и лирического начал привела Пушкина к созданию новой строфической формы. Поэт делает строфу относительно самостоятельным произведением и достигает таким способом единства повествования и лирики не только в каждой строфе, но и в целой главе и во всём романе. Пушкин ведет с читателем непринужденный разговор, и поэтому законченность каждой строфы приобретает важное значение: повествование легко нарушается лирическими отступлениями, а затем возвращается в прежнее русло. Так как каждая строфа представляет собой небольшой рассказ, то на каждую тему можно порассуждать отдельно, отступая от сюжета и высказывая свою точку зрения. Нить повествования не теряется, но зато сюжет заметно оживляется и разнообразится, согревается лирическим волнением автора.
|
|
Чтобы строфа стала маленьким стихотворением, она должна быть достаточно объёмной. С этой целью Пушкин использовал все комбинации рифм, возможных в четырёхстрочной строфе (катрене). Соединение ямбических четверостиший в строгом порядке трёх видов их рифмовки (перекрестная, смежная, опоясывающая) и было осуществлено Пушкиным. Но поэту непременно нужна была законченность, самостоятельность каждой строфы. Легко заметить, что соединение различно рифмующихся четверостиший к такой законченности не приводило. Никакой другой комбинации рифм, кроме перечисленных трёх видов, в четверостишии нет. Поэтому Пушкин заключает строфу двустишием со смежно рифмующимися строками. Строфа сразу же приобрела законченность вследствие прочного рифменного мужского созвучия, благодаря афористичности концовки, обобщающей содержание строфы. Так определилась онегинская строфа, изобретенная Пушкиным для его любимого и самого лучшего, по его словам, произведения. Она состоит из 14 стихов четырёхстопного ямба. Общая ее схема предстает необычайно ясной и простой: 1 (абаб), 2 (ввгг), 3 (деде), 4 (жж). (AbAb CCdd EffE gg). Прописными буквами обозначены женские рифмы,строчными – мужские.
Но это ещё не все. Четверостишия в онегинской строфе располагаются в строгой последовательности. Для Пушкина важен не только формальный принцип расположения четверостиший, но и содержательный. Самой распространенной, естественной в русской поэзии была перекрестная рифмовка, затем смежная, а потом опоясывающая. В звуковом отношении именно такое сочетание наиболее выразительно и разнообразно. Оно позволило избежать скучной монотонности. Содержательная роль каждого четверостишия в строфе также постоянна и самостоятельна. Легко заметить, что в первых четырех стихах излагается тема всей строфы, а двустишие замыкает тему, подытоживает ее или по - новому осмысливает. Второе и третье четверостишия развивают тему, намеченную в первом четверостишии.
Таким образом, каждая строфа и замкнута (тема в ней развита и завершена), и разомкнута, обращена к следующей строфе, которая ее продолжает.
«Забалтываясь до нельзя» (цитата из письма Пушкина к Дельвигу, в котором он рассказывает о плане своего романа), автор тем самым получает возможность сказать обо всем – об элегиях и одах, о яблочной наливке и брусничной воде, о русском театре и французских винах, о лорде Байроне и безымянном немецком булочнике, о своём «брате двоюродном Буянове» и Наполеоне, оставшемся стоять у стен Москвы в ожидании ключей от города, и еще о многом, многом другом. Пестрота описаний и разностильность повествования не противоречат внутреннему единству «Евгения Онегина» - лирическим центром романа является автор. Мир автора бесконечен, и «роман героев» оказывается лишь его частью. Лирические отступления, по замечательному выражению С. Г. Бочарова, не отступают от дела, а обступают его со всех сторон. «Роман героев» существует внутри «романа автора» и вне его превращается в заурядную мелодраму с несбывшимися надеждами и разбитыми сердцами. Созданию эффекта свободного, импровизационного повествования – иллюзии «болтовни» - способствует интонационный строй романа.
Смысловая структура онегинской строфы – тезис, его развитие, кульминация, концовка – передает сам ход движения мысли.