- Ну что ж, ты последний, - довольно выговорил я, облизывая щеки от чужой тёмной крови. Тем не менее, я прекрасно понимал, что до победы было далеко. Но тут в воздухе снова разлился чудный тончайший аромат страха. Он был еле уловим, но мне этого было достаточно.
Мы ходили по окружности, не приближаясь друг к другу, но и не увеличивая расстояние. Как два тигра перед прыжком. Граф еще раз попробовал связать меня своей одуванчиковой магией, но я лишь рассмеялся, сплюнув на камни.
Внезапно мне пришло в голову попробовать воздействовать на его кровь. Это заклятие должно было быть очень сложным. Я хотел, чтобы всё его нутро закипело. И привкус ржавого металла появился у меня на языке.
"Горячее!"
Я почувствовал, как брови моего соперника любопытно поднялись вверх. Он схватился за грудь и начал тяжело дышать.
"Горячее!" - злился я, чувствуя, как во рту стало нестерпимо кисло. Будто меня ударили в челюсть, и мои зубы посыпались изо рта.
Но нет. Граф тряхнул головой, будто стряхивая чары, и они упали. Моя челюсть слегка ныла. В голове зазвенело. Заклятье прервалось. Ещё пока слишком сложно. В другой раз.
- Слабоват для магии крови, детёныш? - злобно бросил он, усмехнувшись моему разочарованию. И я знал, что теперь ударит он. Граф не заставил себя ждать. Я почувствовал сильное пощипывание на языке. Труп одного из его товарищей поднялся в воздух и внезапно превратился в огромное месиво фарша над моей головой.
"Плохо дело" - понял я.
"Магия превращения" - подсказала Тьма.
И тут же на меня полился тёплый дождь из крови и мяса погибшего Нафула. Я постарался убежать из-под нависающей опасности, но куда бы я не рванул, она шла за мной.
|
|
Как только первые капли его измельчённой плоти коснулись меня, я понял, что если так будет продолжаться - мне конец. Это было не больно. Его тело не превратилось в яд, разъедающий мою кожу. Или в кислоту, пожирающую мою плоть. Видимо такое заклятье было недоступно простым демонам. Я даже представить себе не мог, как его можно составить и какое оно на вкус. А ведь у меня был краденый язык, который обладал огромной силой! К счастью мой соперник тоже не знал этого. По этому, его заклятье лишь облепляло меня со всех сторон и мгновенно застывало, превращаясь в черную кожуру обсидиана. Но и этого было вполне достаточно. Скоро я совсем не смогу двигаться, погребённый в сердце каменного валуна. Лишившись возможности открыть рот, пошевелить языком, я лишусь возможности колдовать.
Во рту щипало нестерпимо. У меня не получалось сбросить это колдовство и я никак не мог сосредоточиться на новом заклинании. Тут я испугался второй раз. Но что-то глубоко внутри не давало мне сдаться. Тогда я решил ограничиться чем-нибудь простым. Раз сложная магия мне пока не очень даётся. Возможно, это станет неожиданностью и тем самым спасёт положение.
Я закрыл глаза и представил, как камни вокруг моего врага превращаются в высокую решётку. Открыл - и, еле-еле почувствовав вкус солёных фисташек через щиплющую меня магию, увидел, как демон напротив меня оказался в небольшой, но очень крепкой клетке, и пытается с ужасом вырваться из неё. Мой план удался. Снова стопка дерущей горло водки - магия Превращения, и я превратил камень в титан. И у моего врага не хватало сил сломать прутья! Заклятье было простым, но крепким. А дальше, я протянул вперёд руку, уже наполовину покрытую обсидианом, потяжелевшую и неповоротливую, и направил свои огромные когти в сторону жертвы. До клети, а тем более до врага, было около трех метров, но магия пространства могла это легко поправить. Так мне казалось. И я был прав. Я смял у себя в голове ткань Преисподней и сократил расстояние. Колдовство было довольно сложным и напоминало сладкую булочку, покрытую опиумным маком. Мой соперник начал лихорадочно пережёвывать его, но не успевал. Я махнул пальцами, и огромная рана от когтей открылась на взвизгнувшем демоне. Тут же заклятье, капающее на меня, ослабело. Еще одно движение рукой - и новая рана, из которой струями полилась ароматная кровь. Вновь на этот сногсшибательный запах явилась моя жажда. Я в третий раз поднял руку, и на этот раз граф, схватившись за решетку, с мольбой и страхом взглянул на меня. Он не знал, как остановить такое простое заклинание.
|
|
"Царап" - подумал я, опустив руку и перерезав артерии у его сердца.
"Всё"
Тут же кровавое облако надо мной, вместе с обсидианом на теле, опали под ноги, а я смог насладиться полем боя. Двое были убиты. А один из демонов, тот, что подорвался на голове Нафула, лежал и подергивался рядом. Дай ему время - он залечится, и ищи-свищи потом его по всем Домам. Никто не должен знать обо мне.
Подойдя к его искорёженному телу, я оторвал и его голову. Выпил немного крови. Потом вырвал сердце. Съел. Потом печень. Она оказалась не очень хорошей. А вот печень графа была что надо. Тёплая, блестящая, сытная. После трапезы, мне даже показалось, что я немного подрос. По крайней мере,ноги точно стали длиннее.
|
|
Оставив после себя не так уж и много, я решил продолжить путь дальше. Но сделав пару шагов, я всё же обернулся.
- Мор. Моё имя отныне - Мор, - сказал я ошмёткам трех тел, и пошёл прочь.
Глава 35
Алиса вновь стояла в узкой каморке Самигины, сплошь завешенной старыми масками, веерами и пистолетами, и напротив неё стояло мутноватое зеркалов человеческий рост. В нём она впервые увидела себя с того злополучного дня, как попала в Преисоднюю. И, либо за это время она успела забыть свой облик, либо произошло что-то странное. Сквозь слой пыли на стекле в отражении на неё смотрела другая девушка. Нагая, чистая кожа сияла разгорячённым от жары румянцем на фарфорово-белом теле. Волосы, когда-то короткие и тусклые, убранные в тощий хвост, сейчас падали на спину блестящими сталью локонами. Голая грудь сильно округлилась и, казалось, даже немного увеличилась в размерах. Изгибы бёдер были подтянутыми и, даже в глазах самой Алисы, приобрели соблазнительность. Раны на теле полностью зажили, а демоническая сауна не оставила ни следа засохшей крови. Глаза светились изнутри, смотря из-под изогнутых дугой бровей. А выражение лица было таким, словно она вот-вот захохочет.
- Что это такое? - спросила она, с изумлением у стоявшей рядом маленькой демоницы. Та легонько улыбалась, обнажив свои тонкие страшные клыки.
- Это действие напитка Живой Тьмы, - довольно ответила она. - Ты стала похожа на Нас, - на слове "нас" она блаженно понизила голос, сделав его мягче шёлка. - Человеческие черты размылись, придав тебе настоящую красоту. Такой, и даже еще лучше, ты могла бы быть, если бы была демоном.
Алиса подняла руку вверх, чтобы откинуть назад густую волнистую прядь блестящих металлом волос, и легонько вскрикнула. Ногтина пальцах удлинились и заострились, потемнев.
- Но я не хочу быть демоном, - воскликнула девушка, повернувшись к Самигине, на что та фыркнула и отвернулась, махнув своей старой серой хламидой.
- Ты и не станешь. Тьма лишь на время в тебе. Пройдёт время, и всё станет так же, как и было. Твои руки и ноги станут слабыми, сердце - трусливым, а тело - уродливым. Кроме того, сейчас Мать Тьма защищает тебя, и любая рана заживёт в два счёта. Через три дня обычный перелом сможет убить тебя...
- Ну, это ты преувеличиваешь! - внезапно перебила её Алиса. - С тех пор, как я сюда попала, на мне ни один порез не задерживается. На плече даже кости срослись. Хотя я помню их отвратительный хруст.
Алиса пошевелила плечом, всего пару дней назад сломанное зубами гаргульи. А уродливая собеседница исподлобья рассматривала её. Подойдя поближе к человеку, старая демоница быстро вдыхала воздух, шевеля своим коротким обрубленным носом.
- Эй-эй, что это ты делаешь? - отпрыгнула от неё Алиса.
- Ничего не чувствую. Всё Живая Тьма перебивает.
- А что ты должна чувствовать? - сморщилась девушка, и вдруг радостно переспросила: - Я больше не пахну человеком?
- Не пахнешь. По крайней мере я не чувствую, а это уже очень хорошо! - она отошла к ближайшему и единственному в этой маленькой комнате шкафу, открыв потрёпанные черно - белые дверцы. Внутри оказалось видимо-невидимо платьев, костюмов и разнообразной одежды. Количество вещей заставляло задуматься о том, как это всё оттуда не вываливается.
- Сегодня ты пойдёшь на бал, который даёт принц Бегемот в честь 151 свадьбы принца Бельфегора.
- Куда я пойду? - ужаснулась девушка.
- На бал! Ты глуховата что ли? Церемония Тёмной свадьбы пройдёт во дворце нашего любимого принца Червоугодия. И чтобы достойно выглядеть там, тебе понадобится платье...
- На свадьбу? К принцам?!!
Самигина подняла голову и прищурила глаза.
- Еще раз переспросишь, я тебя укушу, честное слово. Ну что тебе не понятно? Ты разве не этого добивалась? Увидеть принцев, маркизов? Они будут там все. Вся элита подземного царства.
Алиса сделала шаг назад и плюхнулась на красивый диван, со слегка обшарпанной красноватой обивкой.
Конечно, именно этого она и добивалась. Нужно было узнать, куда демоны унесли души товарищей, и почему на Земле "конец Света". Конечно, затея эта - бред душевнобольного. Сейчас это казалось яснее, чем когда либо. Но что ещё остаётся?
Нужно было двигаться вперёд. Увидеть принцев и маркизов, парочку герцогов. Может удастся подслушать, как вернуться домой. Но, судя по всему, Алиса слегка не ожидала, что всё это наступит так скоро.
Её глаза горели, выдавая лихорадочно мечущиеся в голове мысли. Щеки пылали, но страх не мог пробиться через броню Тьмы, которая уверенно лилась по её венам, наполняя собой мышцы, сердце и мозг.
- Хорошо, - наконец сказала Алиса, и на лице вновь заиграла дикая демоническая улыбка.
- Конечно хорошо, не зря же я тебя столько терплю! - махнула когтистой лапой Самигина и вытащила из шкафа небольшой кусок ткани. Казалось, скомканный он мог уместиться в ладони, столь тонким и лёгким был материал. При ближайшем рассмотрении клочок ткани оказался коротким платьем, связанным в мелкую сложную сеточку. Оно было абсолютно чёрным, а в уголках между петельками блестели розовые ограненные камушки.
- Одевай, - бросила демоница платье на голые Алисины колени, - На балу тебе нужно будет не выделяться. Этот наряд поможет. Он принадлежит моей хозяйке, виконтессе Морну. Она тоже будет там, однако вряд ли вам доведётся встретиться, да еще так, чтоб она распознала на тебе свою одежду. По этому не беспокойся.
- Я и не планировала беспокоиться, - довольно сказала Алиса, надевая наряд и ласково разглаживая его изгибам своего тела. Оно оказалось очень красивым. Материал был странным на ощупь: плотным и гибким, немного липким, но приятным. Оказавшись на теле, платье тут же повторило его форму, будто превратившись во вторую кожу.Его размеров еле-еле хватало на то, чтоб прикрыть грудь, которая всё равно просвечивала сквозь мелкую вязь. Длина же не превышала округлостей попы.
- Потрясающе! - воскликнула девушка, довольно вертясь перед зеркалом.Блеск сотен мельчайших камней не давали отвести взгляда.
- Я знаю, лучшие мастера создали его из паутины каменных пауков. На тебе платье из чёрных бриллиантов и аметистов. Не вздумай испортить, слышишь! Ты должна будешь вернуть мне его в том же виде. Поняла?
- Да расслабься! - весело махнула рукой Алиса, будто и не слыша грозного голоса своей хмурой собеседницы.
Самигина фыркнула и вновь полезла в шкаф. Через секунду она достала из него тонких ремешков блестящие туфли на каблуке-шпильке, усыпанные теми же розоватыми камнями, что и на платье. Потом она раздобыла откуда-то из глубины расческу и черную баночку с кисточкой.
- Надевай туфли, я приведу твои волосы в порядок.
- А зачем банка с кистью? - спросила Алиса и с готовностью села на диван, повернувшись к демонице спиной, готовая к тому, чтобы её причесали. Её тело было расслабленно, и становилось совершенно ясно, что время, когда она испытывала чувство беспокойства, связанное со своей демонической провожатой, прошло. Живая Тьма постепенно заставляла её чувствовать себя частью этого мира, а не того, который она оставила.
- Я нарисую тебе татуировку принадлежности к Дому Чревоугодия. Это сейчас очень модно на балах, - сказала Самигина, прикоснувшись большой расческой с мягкой натуральной щетиной к её теперь таким густым волосам.
- Татуировка? Великолепно! - сказала она, улыбнувшись и откинув голову назад, позволяя Самигине причёсывать и красить себя.
- Когда я закончу, для всех, и в первую очередь для тебя самой, ты превратишься в графиню Второго Тёмного Дома, нашего Дома.
- В графиню? Это шестой уровень? А следующая ступень - уже маркиза? - подняв брови спросила Алиса.
- Да, - поджав губы, ответила демоница. - Но маркизой тебе не быть. Слишком жирно. Я бы сделала тебя баронессой, если бы могла, лишь бы ты так мерзко не улыбалась. Но у тебя нет ни хвоста, ни рогов, ни клыков, ни крыльев. Ничего, что намекало бы на твою животную природу. А значит, ты не можешь иметь уровень ниже шестого.
- Какая удача! - захохотала Алиса, - будешь звать меня "миледи"?
- Даже не рассчитывай! Кроме того, тебе придётся оставить здесь все свои вещи. Мешок и секиру.
- И не подумаю! - девушка резко вскочила на ноги. - Я не оставлю тебе их. Даже не мечтай!
- Ты не сможешь пойти с ними. Ты будешь выделяться, - как можно спокойнее ответила Самигина.
- Это невозможно в любом случае. Мне наплевать. Я не оставлю их с тобой!
- Мне льстит твоё недоверие, девочка. Однако, я даже обсуждать это не буду.
Самигина встала с дивана и отошла к двери комнаты, не обращая внимания на то, что Алиса злилась и продолжала что-то бурчать. Она чувствовала, что девушка вот-вот выкинет нечто нехорошее, под влиянием эмоций или чего-то ещё.
Выйдя молча из комнаты, Самигина оставила Алису одну. Время до своего возвращения она оставила ровно столько, чтобы девушка успокоилась, но чтобы ей не успело прийти в голову пойти поискать демоницу.
Вернулась Самигина очень скоро и не одна. На руках она держала маленькое существо, совершенно уродливой наружности. Оно было не больше толстой трехлитровой банки, морщинистое, волосатое и совершенно голое. На кривых ногах были копыта, покрытые коричневой шерстью, толстое пузо сияло синеватой белизной, руки были тонкие и узловатые, а меж пальцами росли перепонки. Когти на пальцах были маленькими и острыми, а плоская морда с приплюснутым носом и иглами-зубами отдалённо напоминала морду самой Самигины.
- Возьми его, - сказала демоница, впихивая в руки Алисы маленького уродца, - он будет с тобой на балу.
- Не поняла? - переспросила девушка, морщась и отстраняясь от неожиданного приобретения, стараясь вновь переложить его на руки демоницы, - Что это вообще?
- Это - мой сын. Ему повезло родиться бароном, в отличии от меня, и потому он имеет право присутствовать на церемонии Тёмной Свадьбы. Он должен это увидеть, но ещё слишком мал, чтобы пойти туда самому, - сказала Самигина и опустила странно потеплевшие глаза на пол.
- Я не потащу это, то есть его, с собой! - выпалила Алиса и оттолкнула детёныша обратно матери. Лицо демоницы внезапно побагровело и толстые вены вздулись на плоском лбу.
- Ты возьмёшь моего сына с собой, или никуда не пойдёшь! - рявкнула она, и вновь с силой впихнула маленькое чудовище в руки девушке. - Кроме того, это будет тебе гарантией, что я верну твои вещи.
Алисе не оставалось ничего другого, как подчиниться, хотя это и оказалось довольно сложно. Всё внутри клокотало яростью.
- Как его зовут? - сквозь зубы спросила девушка.
- Я назвала его Крисолсай Куревиорбас, - гордо ответила демоница, - в честь того, что он родился бароном!
- И я должна его так называть?!
Самигина бросила презрительный взгляд на глупую человеческую самку и ответила:
- Можешь звать его просто Крис.
Алиса с отвращением поглядела на Криса. Маленькими кривыми ручонками детёныш демоницы обхватил её за шею и уселся на согнутой руке. Он был горячий и влажный. Девушка вновь повернулась к зеркалу. Оттуда на неё смотрела красивая женщина, в наряде, сияющем как ночная звезда, и уродливым существом рядом с левой грудью. На щеке от лба к шее спускалась чёрная татуировка в виде змеи, исполненная кудрявыми завитушками. Демонёнок из отражения тоже смотрел на неё, и в его маленьких глазах, таких же глубоко посаженных и глупых, как у матери, читалось что-то недружелюбное.
- Кровь, - тихим писклявым голосом сказал он, прижимаясь сильнее к груди, на которой лежал, и жадно вдыхая воздух маленьким, будто обрубленным носом.
- Сынок, что я тебе говорила! Не трогать графиню! - быстро подбежав, засуетилась рядом мамаша.
- Мама, кровь! - повторил он, протягивая к ней свою перепончатую лапу с тонкими коготками. Самигина схватилась за неё и положила к себе в рот, любовно облизывая. А достав, улыбнулась, и проговорила:
- Правильно милый, кровь.
- Что это значит? - спросила Алиса, с отвращением наблюдая за этой трогательной сценой.
- Это означает, что вампира не обманешь. Мой сын чувствует, что ты человек. Но, к счастью, такой хороший нюх встречается только у детей. Другие не должны тебя опознать, если твоя кровь не прольётся.
- Вампир?!!
- Да, вампир. Вампир, как и я, и как моя хозяйка.
- Я должна всё это время носить около своей шеи вампира?!!
- Он не укусит тебя. Я его покормила. Да, мой сладкий малыш? - спросила Самигина у своего ребёнка, скривив отвратительную улыбку, которая должна была быть ласковой. - Отныне ты для всех тоже вампир, - обратилась она теперь к девушке, - Придётся играть эту роль. Это будет правдоподобнее всего.
Чем дальше, тем меньше нравилась Алисе эта затея.
- Значит секира на балу - странно, а детёныш на груди - нет? - возмутилась она, без особой надежды на успех.
- Именно так. Пора идти. Следуй за мной.
Алиса вздохнула и последовала за исчезающей в дверях демоницей. Из пыльного зеркала её провожала жадная параудаляющихсяглаз маленького вампира и очень красивая девушка. Однако, была ли эта та самая девушка, что несколько дней назад вышла из дома в жару июльского дня?
Добраться до зала, где должен был проходить праздник, оказалось очень просто. Нужно было попасть во дворец принца Бегемота, который располагался аккурат над дворцом маркиза. Два замка были соединены огромным массивом гор, и крыши самых высоких башен одного дворца упирались прямо в основание другого.
Самигина вела Алису широкими коридорами, украшенными статуями голых мужчин и женщин весьма солидных форм. Повсюду висели огромные картины и красочные гобелены. Со всех сторон коридор освещался призрачным желтоватым светом, что сиял изторчащих прямо из стен чугунных рук. Изображения в основном имели одну единственную тематику: пляски сатиров и нимф, вино, льющееся рекой, виноград и изобилие.
- В Доме Чревоугодия любят живопись? - спросила Алиса, засмотревшись на одну из картин.
- Только ту, где изображён наш принц, - ответила Самигина и более не вдавалась в подробности.
Очень скоро они достигли залы, блестящий пол которой был разрисован концентрическими кругами изумрудных оттенков. Демоница не стала входить внутрь, лишь подтолкнув вперёд девушку.
- Иди в самый центр. Когда потребуется вернуться из Дома принца, сделаешь то же самое. И не забудь, что у тебя на руках мой сын. Он должен увидеть свадьбу! - крикнула она, махнула рукой и исчезла.
Алиса медленно пошла к центру залы, где начинался красивый рисунок на полу. Ей было немного не по себе, но вокруг было совершенно пусто, и это ободряло. Отродие Самигины сидело крепко у неё на левой руке, прижавшись к груди, почти не подавая признаков жизни. Разве что его горячая кожа, что касалась её тела, заставляла иногда с отвращением вздрогнуть.
Как только она дошла до центра, вмиг всё вокруг переменилось. Тут же словно ураган обрушились на неё мириады голосов и музыка, льющаяся словно откуда-то сверху. Сотни бесов всех мастей крутились, плясали, пили и веселились в огромном зале, усыпанном золотом.
- Тысяча чертей! - охнула она, неловко оступившись.
- Точно так, миледи, а то и больше! - тут же услышала она над своим ухом мурлыкающий голос. Повернувшись, Алиса обнаружила кружащегося с двумя бокалами золотого вина улыбающегося мужчину. Его глаза были круглыми и оранжевыми, а из-под верхней губы торчали два небольших клыка. Поправив узкий камзол, он слегка поклонился и продолжил свою дорогу. Почти полное отсутствие света совершенно не мешало гостям развлекаться. Сводчатые потолки и винтажные фрески на нём, расписная позолота на стенах, стульях и огромном столе, тянущемся от одного конца зала до другого, тысячи блюд с яствами, и невероятные платья и костюмы гостей сводили с ума. Каждый из присутствующих старался перещеголять другого нарядами и украшениями, и не было здесь ни одного демона, который мог бы ужаснуть своей наружностью. Все были прилизаны, причёсаны и оставляли весьма приличное впечатление. Вот мимо проплыла очаровательная демоница, чей наряд практически не скрывал её женских округлостей. У неё былаперсиковая кожа, длинный хвост и аккуратные шипы по всему периметру позвоночника. На левом бедре её красовалась черная татуировка в виде ползущего скорпиона. Из пышного облака рыжих волос торчали посеребрённые рога-завитушки, а в большие кожистые крылья сверху были вставлены два кольца с красными камнями. А рядом с ней стоял низенький мужчина, чья сияющая бледность оттенялась чёрным фраком и цилиндром с тростью в виде летучей мыши. Казалось, он пытался соблазнить свою спутницу, но безуспешно. Демоница зевала, попивая шампанское из хрустального бокала.
На краю стола, что был ближе всего, сидела компания довольно крупных демонов в кожаных безрукавках с медным тиснением. Их толстые пальцы были усыпаны разноцветными перстнями, а на лице вместо носа был свиной пятак. Они пили пиво и шумно хохотали.
Еще сбоку стояли две дамы с мягкими веерами из перьев, и о чем-то тихо беседовали, прикрывая лица. На них были длинные в пол пышные итальянские платья средних веков, сильно облегающие талию и поднимающие грудь. Нити сияющих камней украшали их тонкие белые шеи, на которых был нарисован чёрный паук. Когда одна из дам внезапно засмеялась, откинувшись назад, Алиса увидела большие лошадиные зубы и раздвоенный язык.
Девушка благоразумно старалась не привлекать внимание, но и ничего не упускать из виду. Судя по всему, все эти гости лишь недавно появились здесь, и основное празднование еще не началось. Все кушанья на столе были еще целы, гости только пили. В самом конце зала, где стол кончался, крохотные ступеньки образовывали возвышение с растущим прямо из пола маленьким круглым столом на одной ножке. На нём одиноко стояли два бокала.
В это же время, Алиса не могла видеть, как у больших врат дворца Чревоугодия по очереди появились четыре кареты. Первой была мрачная готическая колесница с впряженной в неё тройкойсияющих белизной жеребцов. Их длинная грива развивалась, будто зимняя вьюга, а из-под копыт сыпались искры. Внутри ехал мрачный, как сама Тьма, господин. Астарот прибыл на бал первым из принцев.
Второй была карета Самаэля из Дома Алчности. Она целиком была сделана из золота, и везли её шесть иссиня чёрных коней.
Третьей прилетела карета Дома Гнева, в которой когда-то разъезжал принц Аваддон, а теперь сидела его жена, мать всех демонов, Лилит. Каркас кареты был сделан из полых костей, покрытых сверху красными, как кровь шелками. За блестящую платиновую ручку - единственное, что было в ней металлического, её несла гаргулья - символ Дома Аваддона. Длинные черные волосы мускулистой крылатой полуженщины развивались сзади, падая на лоснящиеся круглые плечи. Карета казалась очень тяжёлой, но демоническое существо держало её в лапах, будто пушинку, осторожно опуская перед дворцом.
Самой последней появилась карета виновника торжества, принца Похоти и отца Блуда. Бельфегор со своей невестой, лицо которой по традиции было закрыто тонкой непрозрачной вуалью, восседали на мягких подушках в массивной серебряной колеснице. Каждая дверца имела вид переплетённых веток вьюнка, а в центре обнаженная девица протягивала руку к своей подруге на другой створке. Запряжена колесница была четверкой огненно-рыжих кобылиц, будто дышащих силой и молодостью. Черные скакуны Самаэля и белые Астарота при виде их, как всегда заржали и жадно забили копытом по мостовой. Астарот всегда возмущался, что эти кобылицы не дают покоя его благородным рысакам. Но к счастью сейчас принц Уныния был уже во дворце и не видел, как тройка его скакунов, похотлива урча и тряся головами, медленно потащила его карету к карете жениха.
Остальные гости, будь они герцогами, маркизами или представителями более низших классов, являлись бед экипажей. На балах лишь принцы удостаивались такой привилегии. Сейчас по очереди они появлялись в торжественном зале и усаживались на большие золоченые кресла, возникающие перед столиком с двумя церемониальными бокалами в конце банкетного стола.
Алиса с любопытством наблюдала за их появлением, стоя в одном из уголков зала, первый раз видя самых сильных демонов в царстве Тёмного князя. Туфли, усыпанные камнями, на высокой шпильке, что сперва натирали ей ноги, теперь были совершенно забыты. Слишком интересно было вокруг. Она даже не заметила, как внезапно рядом с ней вырос высокий полуголый юноша со светлой кожей и длинными золотистыми кудрями. У него было прямое красивое лицо, голубовато-зелёные глаза, стройный мускулистый торс, с изображенной змеёй на правой груди, и сильные ноги, обтянутые в брюки из желтой замши. В целом он ничем не выдавал своей демонической природы, пока длинный хвост радостно не показался из-за его левого плеча. Затем Алисин взгляд упал вниз, привлечённый каким-то движением, и обнаружил голые волосатые ступни, напоминающие обезьяньи. Но вообще-то юноша показался ей приятным.
- Миледи, вы столь прекрасны, что я ослеплён, и потерял дар речи! - сказал он с поклоном, обворожительно улыбаясь, и зелёная прозрачная серёжка-капля в его левом ухе ярко блеснула.
- Спасибо, уважаемый, - весело ответила девушка, - только как же вы тогда говорите?
Демон с улыбкой сморщил брови и засмеялся.
- Вы очень остроумны, могу я представиться вам, любезнейшая? Меня зовут Силенсий, и я имею удовольствие быть виконтом, - он взял руку Алисы и, с настойчивостью преодолевая её желание забрать её обратно, поцеловал запястье.
- Я прошу прощения, - замялась она, - мне очень приятно, но я не хотела бы заводить знакомства сегодня...
- Вы разбиваете мне сердце, я умру, если вы не назовёте мне себя, о прекраснейшая! - воскликнул он, трогательно прижимая ладонь к сердцу. Алиса не смогла сдержать улыбки.
- Простите милорд, мне придётся покинуть вас...
- Нет, нет! Подождите еще минутку, - воскликнул он, доставая неизвестно откуда маленькую деревянную коробочку, на которой были вырезаны удивительно натуральные цветы мака. - Первый раз за свою жизнь я встречаю столь прекрасную демоницу, да еще и в собственном Доме! Примите от меня на память этот подарок, - сказал он и протянул Алисе коробочку, открыв её. Внутри на черной бархатной подушечке лежали две ослепительные серьги из белого металла с большими розовыми камнями, блестящими, как звёзды. При одном взгляде на них в глазах у девушки помутилось. Они были прекрасны, как капли цветочного нектара на лепестках лилий ранним утром.
А тем временем, тихо и незаметно, как тень в ночном переулке, появилась в дверях Дома Чревоудодия стройная фигура герцога Похоти. Тяжелый черный плащ, вышитый серебром, ни сколько не скрывал его широкие грудь и плечи, облачённые в белоснежную рубашку с кружевом шестнадцатого века. Асмодей не любил пышные появления с громкими хлопками и потрескиваниями, как большая часть его Проклятых родственников. Отсутствие тщеславия, вычурности и жажды славы хоть и не делали его более значимым в глазах демонической общественности (некоторые даже поговаривали, что недостойно герцога являться словно мышь), однако частенько позволяли увидеть истинную природу того, что не предназначалось его глазам.
Вот и сейчас второе лицо Дома Блуда незаметно следовал вместе с простыми демонами, графьями, виконтами и баронами, по коридорам замка до торжественной залы.
Чёрный плащ летел позади, словно большие крылья, а белоснежная рубашка оттеняла загорелое золото кожи. Войдя в зал, Асмодей первым делом огляделся. Помещение было, как всегда до безобразия броским и вычурным. Всё точно так, как нравится Падшим. Кругом золото, блеск, картины великих мастеров, презираемых за свою человеческую сущность, но восхваляемых за свой талант. За искру Бога, которой нет и никогда не будет у демонов. И всё это тонуло в полумраке, подсвеченное лишь призрачными вспышками лавы из полукруглых готических окон.
"Света нет. Прекрасный узорчатый потолок, гобелены и весь этот блеск только и ждут, пока появлюсь я"
Однако Асмодей не торопился. Похоже он должен был открыть бал, но это совершенно никак не трогало его. Узкое и красивое лицо полудемона было сейчас холодным и жёстким, будто у медной скульптуры. Он не любил все эти пышные празднества, на которых обязан был присутствовать, как герцог Дома Блуда. Сотни бесов веселились вокруг, сидя за столами и переминаясь с копыта на копыто в ожидании, когда же начнётся пир. Для них это был повод хорошенько наесться, напиться до беспамятства, забыв на несколько часов о своей проклятой сущности, погулять так, будто они сами себе хозяева, будто им есть, чему радоваться.