Вот тогда-то Витек и выдал балладу «Ой хорошо-то как, как хорошо!!!» обалдевшей аудитории, которая с воодушевлением принялась горланить ее на разные лады. Через год, на следующем слете, состоялась трехчасовая импровизация на русскую народную мантру, сопровождаемая плясками, кувырканиями и стремительным спуском в речку с крутого песчаного обрыва. Марк, наблюдавший искрометное шоу, видимо, был очарован весельем, бесшабашностью и широтой русской души, и сейчас, спустя восемь лет разродился зикром «Ой, хорошо!»
Финальным танцем по просьбе публики стал «Ом Рам Рамайя Сваха», в исполнении неотразимого Нарайяна. Танцевали его не в шатре, а на лужайке, наслаждаясь солнечными лучами, аквамарином неба и лесными запахами. Участники слета, сроднившиеся за эти десять дней, связанные незримыми нитями, пролегающими сквозь разгоряченные сердца, чувствуя предстоящую разлуку, отрывались на полную катушку. Глаза излучали сумасшедший Огонь, тела пронизывали энергетические токи ультравысокого напряжения, оглушительный хор голосов разносился далеко над озером. Превзошедший самого себя маэстро крутился, как волчок, тряся головой и лупя по струнам так, что оставалось удивляться, как они до сих пор не лопнули!
Танцевали долго. «Спагетти Суфи» несколько раз замолкал, и все останавливались, думая, что танец завершен. Озорная морда Нурика принимала благостное выражение, но, выдержав паузу, он корчил недоумевающую гримасу, крутил здоровенным горбатым носом и с новой силой бросал в бой гитару, как огнемет, извергающий плазменные фонтаны экстаза. Когда все замолчали, Вовка распираемый бурлящей энергией, вместо «Ом Рам Рамайя Сваха» во весь голос запел:
– Ой, Нарайяна люблю!
Сто пятьдесят голосов подхватили эту фразу, и народ пустился вскачь, отплясывая канкан. Нарайян сначала скакал вдоль круга, вытаращив глаза, а потом, швырнув гитару, опрокинулся на спину и потешно задрыгал ногами. После этого он принялся кататься по земле, совершая невообразимый брейк-данс. Шоу завершилось качанием маэстро на руках, под всеобщее ликование. Подбрасывали его очень высоко, и, растопырив руки, актер вопил благим американским матом, имитируя жуткий испуг.
Объятия в этот день были затяжными и бурными. Вовка испытывал чувство благодарности к ведущим танцев и всем, кто приехал на слет, за Огонь изнутри, за несравнимый ни с чем балдеж. Достаточно было видеть, с какой блаженной физиономией, с каким упоением голосил индеец Дима!
Перед отъездом танцующие волшебники подошли к Нарайяну попрощаться. Хотелось как-то неформально поблагодарить его за буйное внутреннее пламя, энтузиазм и кайф, который он подарил на слете. Недолго думая, Вовка тюкнул его пальцем в грудь со словами:
– She changes everything she touches...
Нарайянчик тотчас расплылся в улыбке и с присущим ему огненным темпераментом взвился в танце, как резвый козлик, смешно брыкая ногами, выделывая немыслимые пируэты и с чувством голося при этом:
– And everything she touches changes!
По его молниеносной реакции было видно, что Нурик живет в танце, и танцует по жизни.
Тепло простившись с теми, кто уезжал со слета своим ходом, волшебники погрузились в автобус. Участники действа, получившие небывалый импульс огня и кипучей энергии, по дороге в Питер распевали понравившиеся танцы. Тараканова и Дашу не покидало чудесное состояние осознанного энергетического опьянения, нахлынувшее от ночных зикров. Они купались в своей сказочной любви, ценя каждый миг, проведенный вместе.
Времени до поезда оставалось еще много, и, сдав рюкзаки в камеру хранения на Московском вокзале, компания отправилась гулять по городу. После жизни в лесу было дико видеть элементы городской цивилизации: дома, автомашины, троллейбусы, эскалаторы в метро, яркие рекламные плакаты… Но больше всего Вовку шокировали дамские ножки, обтянутые тоненькими колготками и обутые в лакированные туфли на шпильках, которые (не ножки, конечно) были бы совершенно неуместны в лесном царстве.
Быстрый переход из одной ПКМ в другую сдвинул Вовкину точку сборки в положение осознанного наблюдателя. Тараканов с особой силой почувствовал, что обе картины мира не более, чем декорации. Вместе с тем урбанистический мир воспринимался особенно ярко и живо, обрел новые звуки и запахи. Вовке пришло в голову, что для большей подвижности точки сборки и осознания иллюзорности мира нужно как можно чаще, желательно радикально, менять окружающую обстановку, скакать по параллельным вселенным.
Вовка стал размышлять:
«ПКМ не является застывшей массой, в жизни есть возможность менять ПКМ. Например, переезд на новое место жительства, поход в школу, окончание школы и «вступление в самостоятельную жизнь», устройство на работу, поступление в ВУЗ, армия, свадьба, дети, внуки, …, смерть.
Естественным образом смена декораций происходит при путешествиях в новые города и места. Когда едешь ночью в поезде посреди дремучего леса или по бескрайней степи, и лишь изредка вспыхивают огоньки вдали, невольно думаешь: «Кто я и где я? В каком мире болтаюсь, или в щели между мирами? И куда попаду?»
А если живешь в городе долгое время, никуда не выезжая, тогда как устраивать себе смену декораций? Можно добираться домой и из дома новыми маршрутами, забредать в незнакомые места, учреждения, в которые бы никогда и не занесло, устраивать встречи с далекими от вашей ПКМ людьми».
Тараканов поделился своими мыслями с друзьями. Юлька тут же подключилась:
– Женщины это легко умеют: внезапно сменила имидж, накрасилась, парик обязательно, чтоб уж кардинально добить ПКМ, – и на дискач к малолеткам. Я часто ПКМ меняю, примеров куча.
Однажды я заявилась в районное отделение милиции в очень откровенном наряде. Попросила дежурного дать на полчаса поносить фуражку и автомат под залог фотоаппарата. Дали. Получив назад фуражку, дежурный в качестве расплаты завел меня в комнатушку для «обработки» подозреваемых и изумительно продекламировал пару сонетов Шекспира. Вспоминаю его до сих пор.
В другой раз я в половине первого ночи посетила городской морг, с просьбой дать полотенце и посмотреться в зеркало (дождь был). Насмотрелась не только в зеркало, но и на многое другое...
Была еще как-то попытка вклиниться в ряды валютных проституток у дорогой гостиницы. Результат: проводили до дому, накормили мороженым и подарили зонт. Валюты не дали, но с лихвой компенсировали анекдотами.
Юлька, знакомая с эзотерико-тусовочными уголками Питера, предложила осуществить еще одну смену ПКМ и потащила друзей в кришнаитское кафе. Обстановка в кафе создавала медитативный настрой: трансовая музыка; огромный аквариум с экзотическими рыбками; приглушенный свет разноцветных цилиндрических абажуров, свисающих с потолка; абстрактные картины на стенах; пахучий имбирный чай с молоком в толстых чашках. Возле столика, где расположились танцующие волшебники, в стене была арка, проем которой воспринимался не иначе, как портал в параллельную вселенную. Впрочем, Вовка с Дашей и так находились в непредсказуемом мире.
Сосредоточившись на энергии, теплящейся в сердце подобно тлеющим уголькам, они легко раздули костер невыразимого счастья, охвативший жаркими гудящими языками их тела. Фейерверк радости и блаженства рвался наружу, и, когда накатывала очередная волна этих ощущений, Тараканов с Дашей слегка раскачивались и издавали протяжные возгласы удовольствия. Радость не знала границ, и влюбленные наслаждались тем, что находятся в необычном мире. Чувствуя запредельную энергию, окружающие люди с опаской сторонились – со стороны могло показаться, что парочка тронулась крышей или обкурилась.
Официант, подойдя к их столику, вежливо, но твердо предупредил:
– Извините, но у нас не разрешается находиться в состоянии алкогольного или наркотического опьянения.
Майор без особых церемоний залепил в ответ:
– Может, вам еще в трубочку дыхнуть? Вот так-то встречает просветлившегося Будду его родной аул…
Обилие сытной и разнообразной еды нисколько не пригасило внутренний жар, хотя Вовка предполагал обратное. Так был сломан еще один стереотип, особенно популярный у йогов, о несовместимости сытого желудка и духовной практики. В этот вечер произошло еще много всяческих чудес, странных событий, знаков, обо всем и не расскажешь.
Наконец наступила минута прощания. Даша, улетавшая в свой далекий Казахстан ночным рейсом, пришла проводить Вовку на поезд «Санкт-Петербург – Москва». Они долго стояли на перроне, обнявшись, и из сердца в сердце переливалась невыразимая словами благодарность за величайшее Чудо, которое они подарили друг другу…
Медленно отстранившись, Вовка встретился взглядом с любимой. В уголках Дашиных глаз бриллиантами блеснули слезинки. В них отразилась горечь близкой разлуки и радость от того, что невиданной силы любовь ворвалась в ее жизнь. Тараканов со всей нежностью, на какую был способен, ободряюще улыбнулся девушке, глазами давая понять, что они с Дашей стали единым целым и физическое расставание не имеет значения для двух сердец, полыхающих от любви.
После слета Вовка понял, что теперь для раскручивания сверхмощных энергий ему не нужны групповые танцы. Суфийские пляски, и особенно зикры Марка, были очередной ступенью ракеты-носителя, ступенью, которая вывела Тараканова на новую энергетическую орбиту.
Вовка обрел устойчивое состояние разожженного изнутри Огня, и играючи мог раздуть его до переживания экстаза. Он мог сам, в любой момент, вызывать состояние энергетического блаженства просто силой намерения, без всякого театра (к чему и призывал Болеслав). Достаточно было сконцентрироваться на сердце, и Тараканова прошибал упоительный жарок, чувство восторга перед таинственным миром.
Дракончик жил внутри Вовки, крепчал, наливался силой, демонстрировал ему новые игрушки с энергией. Вся Вовкина энергетика резко перестроилась, с каждым днем появлялись новые ощущения, а йога открылась Тараканову совсем другими гранями.
Глава 11. Вовка едет в Англию
Орден на члене. Британское Посольство
Еще под Питером Вовка узнал, что через две недели после российского слета, в Англии, неподалеку от побережья Атлантики состоится международный танцевальный кэмп. Тараканов, не раздумывая, загорелся идеей поехать туда, тем более что давно мечтал побывать в Лондоне. Он слышал от многих, что это мистический город, «crazy Babylon», в котором легко уживается огромное количество национальностей и культур, и потому несущий дух свободы.
Но количество участников английского слета было ограничено, и свободных мест уже не оставалось. Вдобавок выяснилось, что туда допускаются только члены суфийского ордена «Зухранат», а Тараканов в нем не состоял.
Юлька в Англию ехать отказалась, заявив, что круче нашей публики нет. Да и сроки кэмпа совпадали со временем ее отдыха на Канарах. Зато она подбросила Тараканову шикарную идею:
– Раз ты не являешься членом ордена, значит, тебе надо нарисовать орден на члене!
Вовка пришел в восторг от инструкции и немедленно выполнил рисунок несмываемым фломастером. Через пару дней ему сообщили электронной почтой, что одна из российских участниц отказалась от поездки, поскольку ей подвернулась перспективная работа.
Тараканов связался с Нарайяном, который хоть и не являлся организатором слета, но имел солидный вес в мировой танцевальной тусовке. Благодаря содействию Нурика бюрократическая необходимость членства в ордене отпала. Маэстро написал, что грохнулся с кресла, когда узнал из Вовкиного письма об ордене на члене, и просил предъявить его на слете как входной билет.
Приглашение от организаторов кэмпа пришло за неделю до его начала. Взяв на работе справку о доходах, Тараканов отправился в английское посольство. В папке с документами лежал текст заговора на визу в Англию:
Шиза склизко плелась шагом,
Тут Изя вниз везет зигзагом.
Мой визави в навоз залез прыжком,
Бизе захавал и – в зенит ничком.
Зови, зови свою безумную звезду,
Из-за буздыка визг от Изи жду.
Назюкавшись гвоздей в своем навозе,
Наш Изя взвизгнул глазом в вазу вроде.
Из дома Тараканов вышел рано утром, и сразу принялся хвалить все подряд, наматывая «ТАКи» на стержень намерения получить визу. День был ясный – так, птицы громко распевали – так-так, на столбах висели зеленые флажки, которых раньше вроде не было или Вовка их не замечал – отлично!
Когда Вовка вышел из метро «Смоленская» на Новинский бульвар, ему бросился в глаза обалденный «ТАК»: огромный плакат с рекламой детских концертов и надписью «Незнайка собирает друзей в Кремле».
Здание посольства Великобритании напоминало громадный крейсер, с палубами, иллюминаторами и стилизованной трубой. Миновав охранника, осмотревшего сумку Тараканова, и арку-металлоискатель, Вовка оказался во дворике, выложенном по краям округлыми булыжниками, где уже стояла приличная очередь.
Сдав документы на визу и уплатив сбор, Тараканов уселся в зале ожидания, изучая обстановку. Справа от него, за перегородками и стеклянными окнами, сидели чиновники, проводящие собеседование. На световых табло загорались порядковые номера соискателей визы и номера окошек, к которым им надлежало подойти. Работало всего три окошка.
На лицах сидящих людей было написано напряженное ожидание, словно решался вопрос жизни и смерти. Стараясь сохранить невозмутимое выражение лиц, все старательно вслушивались, какие вопросы задают у окошек, и что отвечают «несчастные жертвы». Чем больше Вовка слушал, тем меньше становились его шансы на получение визы. Сотрудники посольства, исповедующие презумпцию виновности каждого кандидата, беседовали с вызываемыми, как с врагами народа, разоблачение коих лишь вопрос времени. Это были профессионалы-психологи, с непроницаемыми лицами и металлом в голосе, практически не идущие на личный контакт. Несколькими точными вопросами они быстро нащупывали слабые места и методично «били» туда.
Вот завернули одного, второго, третьего. Следующим был студент, едущий в Англию на пятый год обучения. Бедолаге отказали из-за того, что ведомость о предварительной оплате годового обучения была выдана российским банком, а не заграничным. Паника и безысходность нагнетались, в зале установилась унылая атмосфера, вызывающая ассоциации с застенками НКВД, гестапо и инквизиции, вместе взятыми. И хотя у Тараканова было официальное приглашение от международной организации сети танцев, чувствовал он себя весьма неуютно.
Противостоять усиливающемуся давлению ПКМ, наехавшей, как тяжелый танк, на жалкий Вовкин окопчик, было непросто. Тараканов попробовал взглянуть на ситуацию со стороны:
«Ну не пустят меня в Англию, и чего я теряю? Пятьдесят баксов. Да и хрен с ними, здоровье есть, деньги есть, семья и квартира есть, любовь сумасшедшая, работа интересная, компьютер, друзья классные. Из-за чего рубка-то идет? Из-за нового, соблазнительного приключения в театре иллюзий. Другое приключение устроим, еще круче! Вместо зикров пойдем на байдарках с чудиком Андрюхой. Он давно звал на Лух, речку во Владимирской губернии, несущей голубые воды мимо сосновых боров с обрывистыми песчаными берегами. А сельцо Фролищи может башню сорвать посильнее Лондона! Какая разница, где и как время коротать».
Вовке стало смешно от своих переживаний, он с улыбкой оглядел зал для собеседования:
– Меня устроит любой итог…, но лучше с визой и побыстрее!
Тараканов направился в туалет. Встав на крышку унитаза, он совершил отсчет от десяти до нуля и прыгнул во вселенную, где дают визы. Сердце екнуло, макушка завибрировала.
Выйдя из сверкающей кафелем и хромированными ручками кабинки, Тараканов услышал громкий возбужденный голос:
– Как зачем еду в Лондон? По роду бизнеса везу танк Т-34 герцогу Эдинбургскому! Разве вы не знаете – это сейчас очень модное хобби, многие аристократы и богатые люди обзаводятся старыми танками времен второй мировой. Вот посмотрите!
Мужичок в пестрых штанах, стоявший пред окошком, принялся размахивать красочным буклетом, изображавшим фотографии всевозможных танков на фоне подстриженных газонов и пышных резиденций влиятельных особ.
У Тараканова даже ноги подкосились от феерического шоу абсурда и наглости «танкиста», он едва сдержал хохот.
Через пару минут иллюзионист покинул зал, и по его сияющей физиономии нетрудно было догадаться, что в автохозяйстве герцога скоро появится новая единица боевой техники.
Следующим к окну пробился представительный дядя в очках, которого час назад попросили показать на карте Москвы дом, где он работает. Тогда дома на карте не оказалось, но изобретательный дяденька раздобыл откуда-то другую карту, где нужный номер дома значился, и теперь мужчина тыкал в него пальцем, показывая карту посольскому чиновнику. «Карта, – подумал обалдевший Вовка, – материализовалась только что, из новой вселенной, куда все попали благодаря моему путешествию».
Дяде пошли навстречу, процесс явно наладился.
Номера, вспыхивающие на табло, были пока далеко от Вовкиного, и он решил прогуляться.
Вовка прошелся по Смоленской набережной, под могучими каштанами, полюбовался Москвой-рекой. Завидев киоск с мороженым, Тараканов выбрал знаковое: «Волшебный фонарь», конической формы, на палочке, завернутое в золотистую фольгу. Поиграв волшебным фонариком на солнце, Вовка с намерением съел вкусное мороженое, насыщенное шоколадной стружкой.
Приятным «ТАКом» оказались стихи Есенина, Высоцкого и других русских поэтов, выбитые золотыми буквами на стене британского посольства. И уж совсем неожиданным сюрпризом явились дрозды, шумной стайкой тусующиеся в ветвях рябины и на тротуаре. Откуда они взялись здесь, в центре Москвы? Правда, Юлька потом уверяла Тараканова, что эти темные птицы никакие не дрозды, а коростели, но Вовка счел их дроздами. Он тут же залился песней:
Вы слыхали, как поют дрозды,
Нет, не те дрозды, не полевые,
А дрозды, волшебники дрозды,
Певчие избранники России.
Дальше слов Тараканов не знал. Но ему очень нравился финальный рефрен:
Шапки прочь! В лесу поют дрозды,
Для души поют, а не для славы.
Когда Вовка с песней силы зашел в посольство, настроение у него было великолепное. Усевшись, он закрыл глаза и командой запустил поток из сердца. Грудь тут же охватило волнами жара, который Тараканов распространил по позвоночнику. Через несколько минут тело превратилось в гудящий костер, а из сердца выходил в пространство плотный фонтан энергии.
В окошке по соседству с Вовкой просматривал бумаги чиновник посольства с гладкой, яйцеобразной головой и сурово сдвинутыми бровями. Вовка направил ему поток экстатического тепла из сердца. Лысенький заулыбался, сложил руки на животике и негромко засвистал.
К нему на собеседование Тараканов и попал спустя двадцать минут. Лысенький был настроен доброжелательно, задал несколько формальных вопросов о цели поездки и попросил зайти за визой в пятнадцать часов. Победа!
Рейс 937
Когда Тараканов собирался в дорогу, Марго подсмеивалась над ним:
– Чудак ты, Вовка! Едешь в Англию, чтобы жить в палатке.
Рюкзак на этот раз оказался вдвое легче, потому как на английском кэмпе танцорам из России обеспечивали бесплатное питание.
Утром в день путешествия стояла пасмурная погода, небо было плотно затянуто. Лишь над горизонтом виднелась узенькая голубая полоска, и Вовка подбодрил ее, чтобы небо очистилось.
Войдя в зал отлета Шереметьево-2, Тараканов увидел на информационном табло, что рейс 937 «Москва – Лондон» задерживается по метеоусловиям Лондона на три часа. В зале было людно и душно, отложили не только Вовкин рейс, но и многие другие, над Европой завис густой туман с дождем, которые вызвал атлантический циклон.
В голове Тараканова включилась картина мира о затяжных лондонских туманах. Отследив предательские мысли, Вовка сказал себе:
– ПКМ, ПКМ, я не твой!
Это было измененное Вовкой заклинание дайверов «Глубина, Глубина, я не твой», из романа Сергея Лукьяненко «Лабиринт отражений». Глубина – это виртуальное пространство, намек на наш иллюзорный мир. Оказавшись в Глубине, большинство людей забывало, что участвует в компьютерной игре. И лишь немногие были дайверами, осознанными игроками, которые всегда могли вернуться в реальность, произнеся заветную фразу и освободившись от гипноза Глубины.
Тараканов сдал рюкзак в камеру хранения и, пошлявшись по зданию аэропорта, вышел на площадь. К его удивлению, уже светило солнышко. Вовка приободрился:
– Будем нанизывать «ТАКи», притягивать их за уши к намерению улететь.
И тотчас заметил ворону, планирующую высоко в небе.
– Ага, классно! – торжествовал Вовка. – Вороны летают, значит, погода летная, и я улечу.
В ответ на его похвалу рядом пронеслась на бреющем целая эскадрилья, штук семь ворон. Та-ак! Уже разные рейсы выпускают.
В отличном настроении Тараканов прошел в зал ожидания и уселся в удобное кресло. На соседним сиденьи лежала оставленная кем-то газета «Известия» с подзаголовком «РУССКИЕ ЗАБИЛИ АФРИКАНСКОГО КОЗЛА». Привлеченный необычным заголовком, Тараканов начал читать.
Статья была посвящена победе сборной команды депутатов Госдумы по домино над сборной послов африканских государств! Матч состоялся в столичном ресторане «Лимпопо», под звуки тамтамов и любимой африканцами «Мурки». Гостей же встречал настоящий живой козел.
В прошлом году думская команда во главе с Жириновским проиграла, не прислушавшись к предложению Вольфовича, который сразу заявил:
– А давайте после каждого хода пить! Тогда посмотрим, кто победит!
В этот раз был взят реванш. По словам одного из наших, он проиграл единственную партию, и то потому, что играл трезвым.
Супер-ТАК! Вовка понял, что переход в параллельное измерение осуществился, и подумал, что, возможно, эта статья существует в одном экземпляре, специально для него.
Мимо пролетел шустрый воробей и уселся в «гнездо», на полку с выключенным телевизором, висящую под потолком. Там уже шастал второй. Так-так-так! И здесь летают! Тараканов стал следить за птицами, которые, видимо, являлись тотемом аэропорта «Шереметьево-2», поскольку над телевизором для них была приделана еще одна полочка, из оргстекла, с бордюрчиком, чтобы отходы их жизнедеятельности не засоряли телевизор и не падали на головы пассажирам.
Один из воробьев вид имел совершенно бандитский: тощий, со взъерошенными перьями, кое-где выдранными в боях с конкурентами, с хитрым глазом и расщепленным, загнутым книзу, как у орла, клювом. Напротив Вовки было маленькое кафе, и воробьи устроили соцсоревнование – кто быстрей успеет добыть охотничий трофей.
Вовка стал хвалить «крестного отца», и тот проявил высочайшие тактико-технические данные и фантастическую осознанность при охоте за пропитанием. Стоило кому-то уронить крошку со стола, как он стрелой пикировал на добычу, постоянно меняя место дислокации. Пока второй воробей, более толстый и неповоротливый, очухивался, крошка уже исчезала.
Потом появился третий, вынырнув откуда-то из-за колонны. Наблюдать за воробьями было необыкновенно интересно, это было захватывающее зрелище и могучий «ТАК» для Вовки. К тому же они, чувствуя себя хозяевами территории, никого не боялись и ошивались поблизости от Тараканова.
Чувствуя поддержку от Вовки, бандит стал делать круги почета вокруг него. За очередной круг или красивый вираж Тараканов, вошедши в раж, кивал ему головой и подбадривал песней:
Если б ты знала, если б ты знала,
Как тоскуют руки по штурвалу,
Есть одна у летчика мечта,
Высота, высота!
После каждой похвалы «Чкалов» подлетал все ближе и ближе к Вовке. Тараканов ощутил какую-то глубинную связь с этим пернатым истребителем, необъяснимую словами. Кайф от общения был невероятный! Чувствовалось, что «мафиози» тоже игрок по натуре и не так прост, как могло показаться. Усевшись совсем рядом с Таракановскими кроссовками, он горделиво мотнул головой, издевательски чирикнул и, врубив полный форсаж, стремительно исчез из поля зрения.
Побродив еще по аэропорту, Вовка вернулся в зал ожидания и, забыв про воробьев, плюхнулся прямо под телевизор. Поднял голову – бандит чуть выглянул из наблюдательного пункта и скрылся. Вовка ему такнул – тот высунулся побольше. Тараканов опять похвалил – проныра закрутил башкой, хитровато кося глазом, и аккуратненько спихнул лапкой столбик сухого помета прямо на Вовку.
– Браво! – едва не завопил Тараканов.
Состояние у него было потрясающее, Огонь в груди гудел такой, что хоть прикуривай.
Однако рейс отложили еще на два часа. Тараканов находился в цейтноте, ему хотелось успеть до наступления темноты добраться из Лондона в Бридпорт, прибрежный городок, от которого до места слета было несколько миль. Еще одна задержка, и Вовке придется искать ночлег где-то в чужой стране. Знакомых в Лондоне у него не было, а тамошние гостиницы недешевые – Англия вообще одна из самых дорогих стран.
Тараканов грузанул себя, что все уже сделано, остается только расслабиться и ждать. А воробьиная бомбардировка – это финальный аккорд, подтверждающий, что все будет наилучшим образом. Он открыл книгу и погрузился в чтение, краем уха прислушиваясь к объявлениям диктора.
Одно из объявлений привлекло внимание Вовки, напомнив о мастере бисероплетения. Начиналась посадка на рейс 570 до Пекина – третьи врата сновидения! Капитоныч – пятьдесят седьмого года рождения, а Пекин вызывал устойчивые ассоциации с китайскими мандаринами. «Надо поиграть в бисер с цифрами», – подумал Вовка. Поутихший было Огонь снова загудел, Тараканова потянуло на подвиги, учудить что-нибудь.
Тут его осенило: «Нужно срочно совершить покупку на сумму с числом 937». Подброшенный как пружиной, Тараканов оказался возле витрины кафе и бодро начал:
– Добрый день! Мне надо безотлагательно покушать на 9 рублей 37 копеек.
Лицо продавщицы вытянулось, и после некоторого замешательства она молвила:
– Такие цены только при социализме были. Видите, на ценниках даже копеек нет. У нас здесь дорогое заведение.
– Да деньги у меня есть. Мне главное, чтобы сумма составляла ровно девять тридцать семь. Это очень важно.
Продавщица озадаченно пожала плечами:
– Вряд ли вы у нас что-нибудь найдете. Попытайте счастья в буфете, там подешевле.
По дороге в буфет Вовке пришла другая идея: брать нужно на 93.70, тогда шансы улететь увеличиваются в 10 раз. Если купить еду на 937 рублей, то улетел бы сразу, но денег было жалко.
На буфетных ценниках на месте копеек везде стояли нули. И вдруг победа! – в соседнем киоске обнаружились конфеты «Рондо» по 70 копеек. На обертке – слоган «Рондо сближает » (с Лондоном, естественно).
За стойкой буфета возвышалась полнотелая тетя добродушного вида. Тараканов обратился к ней:
– В Лондон лечу, рейс задерживается из-за тумана. Мне, чтобы улететь, надо купить чего-нибудь на 93 рубля 70 копеек. Точнее, на 93 рубля – на 70 я уже конфетку купил.
Буфетчица, не показав удивления, стала предлагать сосиски, пельмени и прочие блюда, прикидывая, как набрать нужную сумму. Наконец не удержалась и спросила:
– А почему такая сумма, 93.70?
– Все просто объясняется – номер моего рейса 937.
– Ах, вот оно что! Поди, какая-то новая методика? – буфетчица то ли серьезно делала вид, что поняла, то ли косила под дурочку, прикалываясь над Таракановым.
– Да, последние исследования в области нумерологии. А вы разве не слышали? Вчера была часовая передача по телевизору, о влиянии чисел на исполнение желаний.
– Теперь буду знать. Что же вам купить-то? Может, коньячку возьмете для тонуса и закусочку легкую? Есть коньяк «Белый аист» фирмы «Квинт», 100 грамм стоит 160 рублей.
– Квинт, говорите… Квин, Винт, от винта! Хороший коньяк, улетный. Налейте-ка 50 грамм, это на 80 рублей. А на 13 чего-нибудь еще возьму. Например, две шоколадки по 6 рублей. Остается один рубль.
Из подсобки выглянула напарница, привлеченная беседой:
– Чего тут у вас?
– Слушай-ка, Зин, есть у нас товар ценой в один рубль?
– Пусть два одноразовых стаканчика возьмет, – мгновенно нашлась боевая подруга. – А зачем ему именно на рубль?
– Да вот молодой человек в Лондон летит, номер рейса 937. Рейс не выпускают, сама знаешь, вся Европа сейчас сидит, курит. Для вылета молодому человеку надо, чтобы сумма покупки была 93.70. На 70 копеек он конфетку «Рондо» купил, на 80 рублей коньяк, на 13 шоколадки и стаканчики, – загрузила буфетчица подругу.
– Ничего не поняла. А с чего он решил, что улетит?
– Чего тут непонятного? Это правило такое, чтобы получалось все по жизни. Вот ты на каком автобусе домой ездишь?
– На двести сорок седьмом.
– Купи чего-нибудь на 247 рублей, и твой Мишка пить бросит!
Офигевший от столь мастерской погрузки, Тараканов даже присел. Его обдало жарким дыханием Нагваля, а макушку сорвало напрочь. «Ну и народ у нас! Не отходя от кассы, волшебные картины мира создает! – пронеслось у него в сознании. – Куда там индусам с Ведами и Упанишадами. У них Кришна трансцендентной любви с пастушками предается, а здесь в трансцендентные игры с буфетчицами можно играть!»
Вовка одобрил тетину идею насчет избавления Мишки от алкоголизма и поведал подругам историю «Мы не сеем и не пашем». Хохотнув и плеснув коньяку в один из двух пластмассовых стаканчиков, шереметьевская Шакти выложила на стойку маленькие шоколадки Екатеринбургской фабрики «Конфи» со смешными знаками Зодиака. Тараканова несло, и, почуяв азарт охотника за Силой, он продолжил игру: