Татьяна Юрьевна Степанова
ДНК неземной любви
Текст предоставлен издательством https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=421082
«ДНК неземной любви»: Эксмо; М.; 2010
ISBN 978‑5‑699‑44244‑7
Аннотация
Такого странного, загадочного дела в практике МУРа не было никогда... По ночам на московских бульварах находят жертв страшных и чудовищных преступлений. Кате Петровской, капитану милиции, сотруднице пресс‑центра УВД, выпал редкий шанс стать непосредственным участником проводимого расследования. Версий было много. Но все они быстро рассыпались в прах. Осталась лишь одна, самая невероятная, зато подтверждаемая результатами экспертизы ДНК: жуткие убийства на московских бульварах совершала Лариса Белоусова, убитая пять лет назад... Жаждущая крови и мести покойница, вызванная из могилы с помощью ритуала, проведенного на кладбище... Но это уже за гранью реальности! И тогда была выдвинута еще одна версия, единственно возможная...
Татьяна Степанова
ДНК неземной любви
Вот ужасный, вызывающий дрожь случай про красную пиявку, а вот страшная смерть и трагедия в *****, и тогда же был выслежен Убийца на Бульварах.
Артур Конан Дойл «Пенсне в золотой оправе»
ГЛАВА 1
СОЗВЕЗДИЕ СКОРПИОНА
Июль. Московская область
Из тех, кто явился этой ночью на кладбище, никто не обратил внимания на звезды над головой. Небо ясное и безоблачное, звезды яркие – стылые, равнодушные, ослепительные в своем космическом высокомерии. Такая яркость наблюдается только зимой, в сильные морозы, но на дворе стоял жаркий июль. Пожалуй, самый жаркий в Подмосковье за последние двадцать лет.
А луна...
Ее как будто не было вовсе, луна словно потерялась, заблудилась во мраке. А может, затаилась где‑то там, в черной пучине, камнем канула на дно вселенной, чтобы никогда уже больше не всплыть, не водрузить свой мерцающий щит на ночные ворота, что были когда‑то заперты крепко‑накрепко на тысячи замков и запоров – не здесь, не нами, не в этом жарком июле, растекшемся по земле, как расплавленный свинец.
|
|
А луна...
Нет, ее просто затмили желтые фары остановившихся у ограды кладбища машин. Джипы и «Лендроверы», «БМВ», пара черных «Мерседесов» и погребальный катафалк с бронированными стеклами.
Звезды... там, высоко...
Опрокинутый ковш Большой Медведицы...
Скорпион, поднявший ядовитое жало...
Все, кто явился этой ночью на кладбище на Великую мессу, приехали в масках. Странное и нелепое зрелище – вот они выстроились у кладбищенской стены. Багровые огоньки сигарет, аромат дорогого парфюма, запах алкоголя и пота. И маски на лицах – у кого‑то роскошная, с венецианского карнавала, а у кого‑то просто шерстяная «бандитка» с прорезями для глаз, натянутая до самого подбородка.
И только один был без маски. Дверь бронированного катафалка открылась, и они увидели его. Он вышел.
– Ну?
Голос тихий. И в ответ ни звука, а ведь этой ночью сюда, на кладбище, явилось немало людей, причем некоторые из них уже накачались под завязку, потому что сбор происходил в ночном клубе в Москве в Чертольском переулке. А уж если завалились ночью в клуб, то как уж тут не дернуть, и тем не менее...
Было очень тихо у кладбищенской стены, когда он произнес это свое «Ну» – то ли приветствие, то ли вопрос, то ли приказ, понукание оробевшему стаду.
|
|
– Калитка закрыта...
– Не через главные же ворота идти... Могут увидеть, пойдут разговоры...
– И так уж, наверное, черт‑те что болтают...
Он прошел сквозь них к стене, к железной калитке. Взялся за ручку и потянул на себя. Калитка открылась.
– Берите все там, в машине.
Несколько человек направились к катафалку. Фары погасили, включили карманные фонари. Желтые круги заплясали по бортам машин, по кирпичной стене, по темным окнам катафалка. Послышалась какая‑то возня, потом сопение, хрюканье...
– Осторожно! Ноги‑то у нее связаны?
– Ну и вонь!
Раздался душераздирающий визг.
– Тихо вы!
– Ничего, сторож предупрежден, ему заплачено, грузите быстрее на тележку, туда на машинах не проедем... Тяжеленная тварь...
Свинья, ноги которой были крепко связаны, дергалась, пытаясь вырваться, когда ее вытащили из катафалка и погрузили на тележку, предназначенную для перевозки гробов. Свинья сопела и хрюкала.
Он подошел к ней и пощекотал за ушами. Он был высокий и стройный, одетый в черное, один из всех он не надел в эту ночь маску.
– Пора.
Странная процессия двинулась за тележкой. Через калитку они все вошли на территорию кладбища.
А свинья...
Она, кажется, смирилась со своей судьбой. После того как человек без маски пощекотал ее за ушами, почесал ее горло, которое вот‑вот должен был рассечь нож, она, жертва этой ночи, смирилась, затихла.
– Скорпион...
Человек без маски, следовавший первым в этой странной процессии за свиньей, обернулся. Кто‑то позвал его из темноты.
|
|
– Ну?
Кто‑то позвал – кто‑то из этих, плетущихся следом, явившихся на кладбище на джипах и «Мерседесах» после сбора в ночном клубе в Чертольском переулке.
– Ну?
Нет ответа, нет вопроса, только шаги, гравий шуршит...
В темноте среди деревьев, среди оград не видно ни зги. Свет фонарей выручал мало, но они знали, куда идти.
– Теперь направо, в самый конец... Туда тележка не пройдет, придется так тащить, на руках... Вот черт... Там все готово? Кто‑нибудь, да пойдите же вперед, гляньте – яма готова? Яма должна быть уже вырыта, так ведь со сторожем договаривались...
– Сюда, за памятник... Давай, давай, давай... еще, еще, еще...
Все словно обернулось веселой игрой. И все перевели дух, у всех отлегло от сердца. И правда, разве это не забавное приключение – ночь, кладбище после клуба под названием «Яма», где все собрались и узнали, что на этот раз Великая темная месса будет проведена вот здесь... Прежде, когда собирались в заброшенных туннелях столичного метро, тоже было стремно, но диггеры стали досаждать, а потом и милиция. А собрались как‑то в одном доме на Рублевке, так потом просто плевались – никакого драйва особого, все нажрались, накололись, нанюхались...
А здесь, на кладбище, где уже подготовлена жертвенная яма...
Когда она наполнится свиной кровью, то...
Вообще, кто знает, может, это действительно все не просто так...
Одно дело нервы пощекотать себе и другим, развлечься, и...
Свинья, словно почуяв что‑то, испустила пронзительный визг. И это было так неожиданно, так страшно, что те, кто волокли ее через надгробия в глубь кладбища к подготовленной яме, уронили тушу на землю.
Человек без маски пнул свинью ногой в бок. Достал нож.
– Ближе давайте, на самый край! Ну!
Он приказывал, а они повиновались ему. Отчего так было здесь, на кладбище? Они и сами не могли сказать.
Вообще, кто знает, а может, все это действительно не просто так...
Великая темная месса в летнее полнолуние, когда – вот странность – полной луны нет на небе. Только звезды, одни лишь звезды.
Перевернутый ковш Большой Медведицы, нет, как написано в древней Книге мертвых – созвездие Скорпиона.
Когда яма наполнится кровью, можно загадывать любые желания, и ТОТ, кто явится в ночи этой крови отведать, исполнит их все до единого.
Сказки? Вы скажете, все это сказки, бред? Конечно, но...
А вдруг?
Когда вонючая свинья с черной отметиной на боку (сколько же искали именно такую, точно такую, сколько фермерских хозяйств, сколько свиноводческих комплексов объездили!) истечет кровью на краю ямы, можно загадывать любые желания.
Доходный бизнес...
Рост активов...
Увеличение продаж...
В федеральном резерве места освободились...
Может, папаша скоро коньки откинет, а там такое наследство...
Удвоение капитала... утроение... меньше чем за год...
Жена, с которой прожили десять лет, сейчас на Сейшелах... Несчастный случай, авиакатастрофа, и все. И не надо делить совместно нажитое имущество... А той, другой, ей всего девятнадцать...
Когда яма наполнится кровью, явится тот, кто крови напьется и исполнит, исполнит, подарит новую жизнь... надежду... тот самый драйв...
Бред? Можете не верить, все равно, но попробовать‑то, принять участие в такой вот «кладбищенской акции» можно?
– Я сказал, ближе, на самый край! – Человек без маски, которого звали Скорпион, наступил на свиную тушу ногой, прижимая жертву к земле.
Наклонился и вонзил нож.
В темноте не было видно ни зги. Только контуры, только густые тени. Деревья, деревья, корявые стволы, ржавые ограды, кресты, кресты.
Яма зияла, как провал. Свинья с перерезанным горлом хрипела, дергала связанными ногами, словно пыталась убежать от своих мучителей. Кровь хлынула ручьем, впитываясь в глину.
Человек без маски встал на колени возле свиной туши. Они не видели его лица, лишь спину. Он крепко сцепил руки, поднял их над головой, будто призывая что‑то из темноты.
Сколько времени прошло? Пять, десять минут? Странно, но никто из приехавших сюда не решился нарушить эту странную мертвую тишину. Что‑то сказать, что‑то спросить.
Когда же яма наполнится кровью... Сколько свиней надо зарезать... Сколько жертв нужно принести, чтобы тот, кто придет, был вынужден подчиниться... исполнить ваши желания.
Глина осыпалась...
Нет, не в яме, над которой они все сгрудились в молчаливом ожидании. Где‑то позади них. Глина осыпалась – не просто горсть земли, съехал целый пласт. А потом тишину, ставшую уже невыносимой для слуха, разорвал треск и грохот – словно где‑то что‑то упало и гулко ударилось о грунт.
Разом вспыхнули карманные фонари. Желтые пятна метались по стволам деревьев, по крестам и надгробиям, шаря, шаря, судорожно ища. Что это был за звук, которые они слышали все?
– Смотрите! Вон там!
Человек без маски обернулся, они все обернулись. Свет фонарей уперся сначала в ствол старой липы в десяти шагах от вырытой ямы, но дерево было целым. А вот могила, что рядом...
Высокий крест из черного мрамора, укрепленный на мраморной плите, надломился у самого основания и рухнул набок. Плита, покрывавшая могилу, треснула пополам, грунт просел вниз и продолжал оседать, образовывая в кладбищенской земле провал, который все увеличивался, увеличивался...
О треснувшую плиту разбился брошенный карманный фонарь – у кого‑то сдали нервы.
Больше половины из тех, кто приехал этой июльской ночью на Великую темную мессу, сразу ринулись прочь – назад к калитке, к машинам, почти бегом, толкаясь и не оглядываясь.
Издохшая свинья, обрушив край ямы, сползла вниз, хороня под собой лужу свежей жертвенной крови, скопившейся на дне.
ГЛАВА 2