(полновесное ранобэ)
Девочка Настя была обычной белорусской школьницей, несмотря на свою странную неславянскую фамилию – Ким. Просто её отец родился в Северной Корее, где жил до пятнадцати лет. А потом, двадцать лет назад, сбежал подальше от чучхейских репрессий и теперь жил в свободной стране под началом руководителя, который, пусть и жёстко, но всё же думает о своём народе. Конечно же, я говорю о Лукашенко.
Рассказывать много я о нём не буду. Не стоит мешать сюда политических деятелей, ведь моя повесть о человеческих отношениях. Об отношении Человека к Окружающему Миру: к природе; к обществу, где он живёт и развивается; к семье, где растёт; а самое главное, к собственной бессмертной душе. Ведь именно её будут оценивать спустя век, когда ты отправишься в вечный путь к своему Настоящему Повелителю. Именно Он решит, кем Ты будешь дальше – возвышенным или опущенным. Именно Он воздаст Тебе по заслугам Твоим. Не Президент, не Канцлер, и даже не Император. А Он… Тот, кто выше Всего и Вся.
Что-то я слишком в лирику ударился. Перейдём к делам более насущным.
До девятого класса Настя училась в самой обычной средней школе, где не было никакого особенного уклона – и дети там были самые простые с самыми неприхотливыми увлечениями. В футбол погонять, ужастик посмотреть да в старенькую игровую приставку погонять. А вот для Насти это было неинтересно, и с первого класса она отличалась своей необщительностью, предпочитая тратить время на иностранную литературу и рисование в стиле «традиш».
Маме Анастасия говорила: «Зачем мне эти дураки? Они же ничем не интересуются! Они мне не ровня!» Особенно раздражали Настю советские мультфильмы. Несмотря на то, что родители её принадлежали к «касте» «совкофилов», любовь к старым добрым картинам они ей привить не смогли. Даже когда девочка была совсем маленькой, и её сажали перед голубым экраном, выражение лица «пытаемой» становилось недовольным. Взирала на приключения зверушек она в полглаза и с критическим взглядом.
Девочка с известной долей справедливости полагала, что раньше не умели рисовать так качественно, и что никакого смысла в продуктах Союзмультфильма нет. «Зверьки и зверьки… добро, зло, белки, зайцы, хорьки… Не хочу! Лучше давай включи мне «Холодное сердце»! Там хотя бы романтика», - отвечала она папе, который безуспешно пытался познакомить её с мультфильмом «Высокая горка», где воробьи, объединившись, сумели дать отпор злобному коту со страшными жёлтыми глазищами.
Справедливости ради надо сказать, что Настя и диснеевские творения не жаловала, особенно старые, годов этак 90-х. Например, про сериал «Чип и Дейл спешат на помощь» она говорила: «Фу! Спасают каждого встречного, а ведь кто-то и погибать должен… иначе непорядок будет! Да и злодеи – это не всегда плохо…»
Подобные утверждения, конечно, не нравились родителям, но что уж поделать, если такая личность своеобразная растёт. Как написано в одном из параграфов учебника по английскому, «How many teenagers, so many hobbies»: «Сколько подростков, столько и увлечений». Родители Насти, особенно мать, которая всем «рулила» в доме, были людьми демократических взглядов, и ребёнка никогда ни к чему не принуждали.
- Родители у меня современные, продвинутые, - хвалилась Ким в классе. Большинство её одноклассников не могло бы даже похвастаться бесконтрольным Интернетом, не говоря о позволении называть их по именам и совместном просмотре фильмов ужасов типа «Кошмара на улице Вязов» и «Пилы», начиная с восьми лет.
- «Родительский контроль» мне не ставят, - добавляла она, - потому что ценят во мне полноценную личность, а не придаток, который воспитывать надо. Меня не воспитывают – мне содействуют! И правильно делают. Когда-нибудь у всех так будет.
Ребята завидовали и, может быть, даже бы травили за непохожесть (например, прятали бы в туалете Настин портфель и рисовали в её дневнике), но Настя спасалась тем, что хорошо училась и в любое время могла дать списать. Так что маленькие странности ей прощались, и одноклассники частенько даже заискивали с «белой вороной».
Когда родители решили перевести Ким в другую школу (хотя на самом деле инициатива исходила от Насти), то горевали всем классом. Естественно, девочка выставила всё так, как будто её принуждают, а сама она никуда бы не ушла. Девочка даже разыграла сильный конфликт с мамой на виду у одноклассников (разумеется, договорившись с родительницей заранее).
Одноклассники переживали: «Ну кто ещё также здорово напишет сочинение по-белорусски? Кто ещё наизусть знает все белорусские иероглифы (в её-то возрасте!)? Кто ещё настолько чётко прорешает все задачки по стереометрии сразу за три варианта?..»
Да, дорогой читатель, ты угадал. Анастасия была отличницей. Единственной в классе.
- Получается, что без тебя, Настюш, у нас вообще никого не останется… - с сожалением провожала Ким в лингвистическую гимназию (где Настя собиралась учиться) старенькая учительница Василиса Васильевна. Когда закончился последний день Настиной учёбы в её первой школе, Василиса даже проводила Анастасию до самого дома, а в конце даже слезу пустила – настолько ей было жалко расставаться с лучшей ученицей. Белорусский язык, преподавательницей коего и работала Василиса Васильевна вот уже сорок с лишним лет, Ким очень любила и очень часто срывалась на него в повседневном общении. Особенно, когда злилась.
- Ничего, - ободряла её девочка. – У Вас ещё будет множество интересных и умных учениц. А мои родители почувствовали, что это не мой уровень, и в старших классах хотят, чтобы я обучалась с достойными.
- Эхх… да, школа у нас большая, на всех времени и не хватает. Была бы моя воля, я бы с тобой одной занималась, - пожилая женщина даже не чувствовала, что девушка откровенно над ней насмехается, и в её словах сплошное презрение к школе, где она провела аж восемь с лишним лет.
- Да поняла я, поняла. Всё, можете идти. Мне пора открывать новые горизонты, - небрежно бросила Настя и ушла в подъезд. А Василиса Васильевна ещё долго стояла и вздыхала. Настолько ей уж Ким полюбилась, что ни в сказке сказать, ни пером описать.
***
Первый день в новой, только недавно отстроенной гимназии с уклоном в изучение французского языка дал Насте целое море впечатлений! Мало того, что она сразу же продемонстрировала недюжинное владение «мовой» Наполеона и Гюго, которую штудировала уже очень давно, так ещё и завела себе новую подружку, с которой мгновенно наладились прекрасные отношения. Обычно, когда мы знакомимся, то сначала общаемся холодно, а потом всё теплее и теплее. А здесь теплота всеми своими пушистыми лапами наступила сразу, как будто Анастасия обрела давно потерянную сестру.
«Сестру» звали Дарья Олешкевич. Она была на год младше Ким, но во многих вопросах оказалась «прошареннее». Нет, вовсе не в учёбе! По творчеству. Увлекалась она японской культурой, и её рюкзак снизу доверху был забит томами манги и ранобэ. А на уроках в незаметных маленьких наушниках негодница слушала «Вокалойдов».
Домой Настя пришла с горящими глазами и румянцем на щеках. Кроме учебников, она извлекла из портфеля большую красивую книжку с какими-то японскими иероглифами на обложке. Папа аж до потолка подпрыгнул, когда увидел, что любимая дочурка заинтересовалась японской культурой.
- Ох, Настён! Ты решила учить третий язык?! – он взял книжку из рук дочери и принялся рассматривать. – Нифига непонятно! А ты разбираешься в этих загогулинах, да?
- Ну, знаешь, дорогой мой Алексей, я ещё начинающая. Но хирагану уже знаю! Вот решила за катакану приняться! Там очень много символов – и звуки, и буквы, и кандзи! У них целая тысяча иероглифов. Не то, что у нас, в Беларуси – каких-то шестьсот. А у японцев целая огромная система. Да, нам до них, как до Фобоса. Вот умные люди. Настоящие интеллектуалы! – восторг девочки моментально был поддержан подоспевшей мамой. Она даже сковородку забыла на плиту поставить и так с ней в прихожую и припёрлась.
- Да. Мы вообще тупой народ. Нас ещё воспитывать и воспитывать. Япония вообще прекрасная страна. Там столько всего есть, - на этой глубокомысленной ноте «предки» оставили Настю за уроками, а она, наскоро расправившись с белорусским, математикой и французским, принялась за чтение принесённой книжки.
На самом деле книжка вовсе не была на японском. Настя его и не знала. Перед ней лежал самый обыкновенный английский перевод, а этот язык Ким понимала с самого раннего детства.
Книжка называлась «Дочь Зла» и состояла из четырёх небольших повестей. Повести охватывали события в сказочной стране Люцифении, где правила «юная принцесса 14-ти лет», а служил ей собственный брат-близнец. О родстве с ним она, правда, не знала, потому что он почти до конца своих дней свято хранил эту тайну.
В результате – война, голод, разруха… книжка показалась Насте настолько интересной, что девочка не выпускала её из рук до самой поздней ночи, до двух часов после полуночи, когда уже на улицах погасли все лiхтарi, и «тьма спустилась на ненавидимый прокуратором город».
История заканчивалась плохо. Брат принцессы отправился на эшафот, а она сама остаток дней доживала в монастыре в бедности и скромности в компании неумелой подруги с робким характером и седыми, в её двадцать лет, волосами. Но Анастасии как раз это в истории и понравилось – самопожертвование там, все дела… Страдааания!
На следующий день девочка весь день рисовала. Даже на занятиях она слушала учителей «вполуха», а основное своё внимание уделила любимому и родному альбомчику. В результате после последнего, седьмого урока, в её папке находилось целых двенадцать набросков разной степени талантливости. Девочка задумалась о чём-то своём, но на выходе из школы её догнала Дарья.
- Насть, ты чего там понакалякала? А ну показывай! – девочки уселись за стол в садовой беседке, которую здесь открыли буквально вчера, и принялись разглядывать.
- Смотри. Вот это Аллен приносит своей Принцессе бриоши. Видишь, как аккуратно он держит поднос. Это я специально так сделала, по линейке. Как будто стойкий оловянный солдатик, - Настя посмеялась. Она отложила рисунок в сторону и достала следующий.
- А это, - Ким показала на маленькую бутылочку, стоящую на столе. – Это Принцесса дала задание своему слуге убить Микаэлу. А он, конечно же, как хороший мальчик, это обязательно сделает. Ведь служение своей Госпоже – это отдача Ей себя полностью, всех сил и энергии. Он должен, потому что давал клятву верности.
- Вот правильно. Какой он услужливый. Прямо, как мой пёсик Ирка. Она тоже не только на задних лапках задорно прыгает, но и порвать всех за меня готова. Вот скажу «фас», и фффсё… - последнее слово Дарья протянула как-то игриво-шипяще и, развернувшись, выскочила на улицу. – Удачи тебе, Нась!
- Тебе тоже, Дошик, - не менее игриво ответила Настя и продолжила рисовать. Так Дашу ещё никто не называл. Но Ким была ловка на выдумки и сразу придумывала людям прозвища. Прямо слёту!
- Ещё раз назовёшь меня Дошиком – врежу так, что до самого Тихого Атлантического океана отлетишь, - ответила Олешкевич и убежала. А Настя осталась за столом и за кропотливой работой по раскрашиванию очередного скетча задремала. Так уж получилось, что беседка весьма располагала к непринуждённому отдыху и тихому творчеству. Вокруг шумели сентябрьские деревья, а крыша затеняла Солнце. Ещё и лавочка оказалась мягкой. Государство заботилось о том, чтобы дети получали от жизни всё – чтобы образовательный процесс сопровождался столь необходимым подрастающему поколению отдыхом. Ведь дома не всегда спокойно: например, если родители – алкаши, или в однокомнатной квартире живёт сразу семеро. В такой обстановке никаких уроков не сделаешь!
Хорошо, что семья Ким от такого не страдала! Впрочем, как и все остальные семьи, чьи дети учились в Гимназии. Таким образом, беседка была обречена на крайне редкое посещение.
- Мрр… всё, что надо для мечтателя, - пробурчала Анастасия, потягиваясь, положила голову на мягкий подлокотник и погрузилась в царство Морфея.
Когда девушка проснулась, вокруг уже сгустились сумерки. Листки-рисунки почти все лежали на своих местах. Кроме одного: напротив Насти уселась какая-то молодая девушка в джинсах и молодёжной чёрной курточке в жёлтую полоску. Девушка притянула к себе один из рисунков и с интересом его разглядывала, поглаживая края.
- Интересный у Вас прикид, - зевая, проговорила Анастасия. – А вот рисуночек, пожалуйста, на «базу», - Ким требовательно похлопала ладошкой по столу. – Этот скетч я ещё не докрасила! Тем более я хочу с ним в выставке поучаствовать!
- Да плевать мне, докрасила ты или нет. Что, полюбоваться нельзя? – девушка всё-таки откинула от себя листок и молча посмотрела в глаза Насте. – Интересные у Вас рисуночки, юная ледь. Такое чувство, что рисовала какая-то компьютерная программа. Типа «Саи».
- Не знаю такого. Я привыкла творить своими руками, - недовольно ответила Ким, поглаживая себя по рукам. – И вообще, зачем Вы ко мне прикопались? Рисунки мои хватаете. А ещё слово «леди» не знаете, как произносить. Идите, книжки лучше почитайте! Толстого какого-нибудь.
Девушка улыбнулась. Она покачала головой и принялась застёгивать свою полосатую жилетку, откинув назад два пышных хвостика волос.
- Чё-то к вечеру холоднеет. Оно так всегда, в сентябре. И тогда тоже… сентябрь – он всегда с сюрпризами. Сегодня так – а завтра иначе.
Анастасия огрызнулась. Она издала звук, очень похожий на звериный рык, как будто недовольная собака, когда мимо забора идёт неприятный прохожий.
- Ты чего это рычишь, как медведь в летнюю пору. Я тебя ведь похвалить хотела: хорошо ты рисуешь. Смотришь, и не веришь, что это человек делал. Думаешь, машина… видна точность и непредвзятость. Никакой тебе души. Ты никогда не думала о том, чтобы работать в суде? – девушка подмигнула, доставая из кармана маленькую блестящую заколку в виде розы. – Хочешь подарок?
- Да ничего я не хочу! Вы сумасшедшая, дамочка! Оставьте меня, а то сейчас папу приведу. Он живо найдёт Вам место в милицейском участке. Очень уж много всяких маньяков в Орше расплодилось. Мало того, что мужики, так теперь и девки пошли туда же! Педофилы! – выкрикивала Анастасия. Обычно, когда человек поспит, он становится тише и спокойнее. А вот Настя, когда взбодрится, частенько принималась качать свои права и задевать окружающих.
- Госссподи, где ж ты педофила-то нашла?.. Тебе сколько лет? Пятнадцать? Семнадцать? – девушка уже не могла сдерживаться и во весь рот улыбалась. – Да меня саму насиловать можно.
- Что Вы ко мне прикопались, дамочка?! Поговорить что ли хотите?! Так для этого клубы знакомств есть! Вот туда и идите, найдите себе богатенького Буратину (и пусть он Вас насилует, сколько хотите – с Вашей внешностью это запросто), а от бедной школьницы отстаньте! – Настя поспешно собрала рисунки, нестройной кучей засунула их в портфель, развернулась и пошла прочь.
Путь её лежал через большой мост. Под ним плескалась река, а сверху летали какие-то птицы. Обычно это были чайки, но сегодня почему-то сюда во множестве прилетели ворОны и голуби. Казалось, они гонялись друг за другом, вырывая какие-то крошки.
И как же удивилась Настя, когда на самой середине моста её остановила та самая девушка, с которой им довелось посидеть в беседке. Хотя, когда Ким заходила на мост, то никого не увидела… «До чего же я невнимательная! Эх, сейчас бы мне дубиночку… Надо к окулисту сходить…»
Ким, не будь трусихой, подошла. Девушка, словно ни в чём не бывало, улыбнулась и протянула Анастасии руку. На миниатюрной ладошке с оранжевым маникюром лежала та самая заколка в форме розочки с оранжевыми камешками.
Особенно поразил школьницу маникюр. В Гимназии такой бы явно не разрешили. Он был идеально ровным и ярко-оранжевым, а посредине каждого ногтя чётко прорисовано ярко-жёлтое Солнце со всеми нужными лучами. Лучи доходили до самого края, плавно перетекая в телесного цвета палец. «Богатейка какая-то!» - подумала девочка, но вслух свои предположения решила не озвучивать.
- Боже, у Вас отменный маникюр! Но, позвольте заметить, это не повод меня преследовать. Нет, я всё-таки заявлю на Вас в милицию, и Вы сядете, - казалось, Анастасия вновь возвратила силу духа и отвечала спокойно. – Вы хотите, чтобы я психовала? Чтобы меня опять положили в психушку?!
- Нет, ни в коем случае, - девушка пододвинула ладонь вперёд, упираясь в животик собеседницы, и кивнула головой, указывая на заколку. – Возьми этот предмет. Он из чистого золота. С янтарём.
- Ээ… - Анастасия сразу сообразила, что надо делать, ведь родители с детства учили, что если тебе выпадает шанс заиметь что-то ценное, этим шансом надо пользоваться, не медля ни секунды. Девочка ухватила заколку и рванула прочь. Да ещё и с такой скоростью, что гепард мог бы позавидовать. По ходу она спрятала заколку в карман, будто бы боялась, что её отберут.
«Эта сучка явно же сказала, что подарок…» - крутилось в мыслях Анастасии, но ноги не хотели останавливаться, и через десять минут она уже добежала до дома.
- Ээ… - встретил её папа. – ЧТО СЛУЧИЛОСЬ?! ЗА ТОБОЙ ГОНЯТСЯ РАЗБОЙНИКИ?! – эмоционально завопил он, но Настя успела его перебить, пока отец окончательно не разорался.
- Успокойся, Лёша! Я просто… - она уж хотела рассказать всё о подарке, но сообразила, что родители могут забрать вещицу себе, а у девочки на уме были свои траты. Следовало быть аккуратнее, и девочка соврала. – Я просто так скучала по тебе и маме, что медленнее не получилось… Всё-таки я любящий ребёнок… Ладно… передай Ирине, что кушать я пока не хочу. У меня сегодня… разгрузочный день. На хлебе и воде буду, как будто принцесса в башне!
Отец улыбнулся, пожал плечами и удалился в свой кабинет. Едой девочку никогда не насиловали и правильно делали. А она пошла к себе, закрылась на ключ, уселась за стол перед компьютером и принялась «доставать» Рунет-пользователей вопросами, сколько же может стоить её новое приобретение, снабжая вопросы щедрыми фотографиями со смартфона.
Получив ответы от нескольких десятков дилетантов, считающих себя экспертами, девочка до самой ночи пребывала в экстазе. Ещё бы – ей пророчили никак не меньше полумиллиона рублей! На эти деньги можно было таких графических планшетов накупить, что все знаменитые в Интернете художники бы обзавидовались и от отчаяния побросались с крыши знаменитого небоскрёба «Орша-сити». Прямо в морскую пучину!
Настя легла спать, а заколку положила под подушку. Когда мама хотела поменять наволочку, девчонка запротестовала:
- Не трожь, Ир! Я устала и спать хочу.
- Ладно, ладно…
Долго не могла заснуть Настя, но через два часа сон всё равно её настиг.
Несмотря на недосып, наутро она очнулась очень рано. Для школы надо было подниматься в семь, но проснулась девочка в шесть. И в первую минуту даже не смогла сообразить, по какой причине пробудилась.
«Странно… когда ты долго не засыпаешь, то, наоборот, потом должен отсыпаться дольше».
На самом деле Анастасия проснулась оттого, что почувствовала, как из-под подушки что-то или кто-то толкается. Это отчётливо ощущалось в ушах и шее.
Девушка, в отличие от большинства юных дамочек, трусостью не выделялась, и, как только это поняла, то сразу же подняла подушку. Оказалось, что заколка подпрыгивала и явно хотела броситься на пол.
- Боже, да она механическая, - вполголоса сказала Настя и смело хотела взять вещицу в руку, но та резко подскочила прямо до потолка и через секунду оказалась под письменным столом. Анастасия не сдавалась и, сбросив на пол одеяло, полезла за непослушной вещицей. А вещица тем временем упрыгала на верхнюю полку шкафа…
Насте повезло: она увидела сачок для бабочек, стоящий в углу спальни, взяла его и легко поймала заколку прямо на лету, когда та собиралась перескочить на подоконник. Девочка запустила руку в сетку и крепко сжала свою «пленницу», отбрасывая сачок.
В руках заколка прыгать перестала, зато резко раскрыла свои створки, и внутри оказалась какая-то бумажка. – Боже, да мне оставили послание!
Анастасия взяла сложенную вчетверо записку и развернула. Написано здесь было совсем немного:
«Девочка моя! Если ты хочешь измениться в лучшую сторону, приходи на берег Тихого Атлантического океана прямо на левую окраину «Орша-сити». Мы будем тебя ждать».
Анастасия запомнила указание. Разумеется, если бы она рассказала об этой неожиданной находке родителям, то они ни за что бы её не отпустили, несмотря на всю свою демократичность. Всё-таки дочь они свою любили, а преступность в городе, несмотря на каждодневные старания Лукашенко, побеждена ещё не была.
В школе наша героиня вела себя на редкость развязно. Даже учителя, с которыми обычно Настя дружила (во всяком случае, в прежней школе), на этот раз не узнавали свою отличницу. Мало того, что она была рассеяна и не могла ответить практически ни на один вопрос, так ещё и непрестанно болтала с Дарьей Олешкевич.
- Дошик, как ты думаешь, что меня там ожидает? – через каждые десять минут она толкала вбок свою соседку по парте и задавала один и тот же вопрос. К своему прозвищу Дарья уже привыкла, и оно ей даже немного понравилось.
В конце концов Елене Эдуардовне такое надоело, и она выставила обеих девчонок за двери, прямиком в школьный сад.
- Вот и хорошо. Я бы всё равно не смогла сосредоточиться на этих уроках. Встреча важнее, - подвела итог Анастасия. – Тем более, время в записке назначено не было, так что идти я могу прямо сейчас. Видимо, ждать они меня собираются целый день. И это правильно. Меня надо ждать.
- Одна? Может быть, ты и меня возьмёшь? Всё же мы с тобой теперь лучшие подруги с первого взгляда, - «Дошик» от обиды даже хотела треснуть Настю по голове, но сдержалась и просто ущипнула её за ушко. – Пжста…
- Ай! Хихи, прекрати играться, - отмахнулась от неё Анастасия. – Никуда я тебя не возьму. Записка была адресована мне – следовательно, только я имею право идти на эту встречу. У тебя нет на это Авторского Права.
- Ээ, я так не играю!
- Пошла бы ты тогда отсюда, - Анастасия пространно повела рукой. – Идиии, тебя не звали! Всё, пока, пишите письма! – Ким поспешила отделаться от надоедливой подруги и уверенным шагом обозначила свой маршрут прямо до места встречи.
Вот уж и телебашня, вот уж и небоскрёбы «Орша-сити». Неподалёку слышится шум Тихого Атлантического океана. Сегодня он неспокоен. Не сказал бы, что штормит, но барашки наворачиваются, обдавая Настины ноги и задевая брызгами лестницу, ведущую к небоскрёбу.
Сумерки потихоньку сгущаются, и девочка понимает, что если она продолжит свои хождения туда-сюда, то в один «прекрасный» момент навернёт ногу о какой-нибудь камень, и ей будет очень больно. Поэтому Настя садится на одну из широченных бетонных балок, уходящих далеко в море, и смотрит вперёд, в звёздное небо. Днём отсюда в океан весело ныряют пацаны и смелые девчонки, а ночью дрыхнут птицы. В основном, чайки-альбатросы.
Девочка не заметила, как сзади к ней приблизились два силуэта. Если как следует всмотреться, то в одном из них можно легко узнать ту девушку, которая подарила Ким заколку. А вот другой силуэт был мужским.
Наконец, Настя заметила две тени сбоку от себя и резко обернулась, вскакивая.
- Привет, - поздоровалась девушка, трогая Настю за плечо. Настя вздрогнула. – Да не бойся ты, дурашка.
- Здравствуйте. Так это Вы… впрочем, я так и поняла. Кому ещё приглашать меня? Подарок-то Ваш, - девушка усмехнулась, а рядом стоящий парень покачал головой. – Но назад возвращать я ничего не буду! Чтобы не смогли отнять, я всё оставила дома!
- О, господи, какой же она «непонятливый львёнок»! А ещё отличница, - он скрестил руки на груди и слегка прищурился. Судя по голосу, тоже молодой. – Мы просто ищем новых друзей и хотели бы пообщаться с местными.
- А сами вы откуда? – нашлась Анастасия.
- Ну, явно не отсюда. Из очень далёких заморских краёв, - приподнявшаяся волна обдала пеной ноги всей троицы и вынудила их отойти на безопасное расстояние, сойдя с мостика-балки.
-Там, кстати, тоже есть море… и тоже волны… - добавила девушка, при этом мечтательно прикрыв глаза и погладив по плечу спутника.
- Ну море и море… волны и волны. Город-то назовите, друзья вы мои новые, - не оставляла своих попыток допытаться Настя. – А то я окончательно укоренюсь в мысли, что вы маньяки.
- Опять она про своих маньяков, - вздохнула девушка. – Не могу я сказать тебе, где мы живём. Это секретный военный городок, вот. Нас и в Беларусь еле выпустили. А если станем распространяться, так вообще расстреляют.
- Понятно… Беру свой вопрос обратно.
- Ты лучше скажи, как там твои художества? Всё ещё продолжаешь рисовать этих чудиков? Ну, брата и сестру. Как их там… - очевидно, девушка прекрасно знала, как зовут полюбившихся Насте героев, просто изображала из себя задумчивость.
- А я про них тоже читал, - вступил в разговор парень. – Парень был очень глупым и до самого конца хранил совершенно не нужную тайну. А ведь если бы нарушил свой принцип, то смог бы всё исправить и спасти сестру от народного гнева…
- Неужто? Ну уж в этом Вы меня точно не убедите, молодой человек! – Настя скептически растянула рот в улыбке и развела в воздухе руками, как будто в театре. – Он хранил верность своей клятве, и правильно делал.
- Клятвы разные бывают, - пробурчала девушка.
- Погоди, погоди. Ведь о том, что он её брат, знал не только он один, - слегка раздражённо возразил парень. – У него было четыре свидетеля. И это не просто какие-то крестьяне, а очень уважаемые люди, против которых была бессильна даже Рилиан. Она ведь не смогла казнить даже одного Леонарда… не говоря об остальных.
- Во-первых, смогла! – Настя, казалось, тоже раздражалась. – Во-вторых, Три Героя и уж тем более Минис ни в коем случае не стали бы признавать правителем какого-то мальчишку, если бы он в наглую захотел трон. Они бы его просто послали и правильно бы сделали. Потому что без разрешения взрослых в такие дела встревать нельзя!
- Ты что, в детском саду?! Да всем только хуже от такого повиновения было!
Рассуждения Анастасии явно не нравились её собеседнику. Тому, который парень. А вот девушка относилась вполне спокойно и даже уселась на песок, положив руки на колени. И спорила спокойнее:
- Ничего она не смогла. Леонарда убил… сам же её брат, ещё больше усугубив своё положение. А ты – просто маленькая девочка, которая не желает думать. Которая в упор не видит фактов и продолжает упорствовать в своей ереси.
- Ереси? А Вы – Инквизиция? Вы меня судить собрались? – Анастасия топнула ножкой и капризно отвернулась.
- Никому ты не нужна… судить тебя, - спокойно ответила сидящая девушка. – Просто не надо говорить о том, о чём ты не знаешь. И не хочешь разбираться в теме.
- Скажи, что ты знаешь о Великой Отечественной войне? – неожиданно спросил парень. – Вот у вас недавно прекрасный монумент открылся. Ты вообще представляешь, сколько Советский Народ потерял в этой ужасной мясорубке? Пусть это и было сто лет назад.
Анастасия, пусть и не была рьяной патриоткой, но к войне относилась уважительно. У неё ведь и предки воевавшие были.
- Очень… очень много… и это страшная трагедия, - от всего сердца ответила Ким. – Но причём здесь война? Мы, вроде бы, «Дочь Зла» обсуждаем. А это просто лит…
- Не надо Её так называть, - перебила девушка. – Она ни в чём не виновата. В ней сидел демон. Сама ведь знаешь, что недееспособных даже в судах не судят.
Но Настя так просто от своих слов не отказывалась.
- А я разве говорила, что «Дочь Зла» - это что-то плохое? По мне так наоборот – быть злодеем – это честь и шарм. Когда ты нагоняешь страх на людей, то, значит, многого стоишь. Многое умеешь. Мне кажется, многим из нас стоило бы поучиться у Рилки.
- Чему же? – спросила девушка, набирая в ладонь песок и просеивая его сквозь растопыренные пальчики.
- Да хотя бы смелости! – бодро ответила Анастасия.
- Вот ты и вошла с софизм, - чуть менее бодро спорил парень. Казалось, он теряет надежду. – Сама же говоришь, что Аллен делал правильно. А теперь, получается, что у него просто не хватило смелости признаться сестрице…
- Так смелость – это хорошо или плохо? – полушутливо спросила девушка. – Ты уж определись, дорогуша. А то щас как запущу песком в глаза!
Настя быстро отпрыгнула на шаг в сторону. Но отступать морально не намеревалась.
- Аллен делал всё правильно. И трусом он не был. Разве трус способен пойти ради человека на смерть? Пусть даже и ради близкого…
- Да не надо было идти ради неё на смерть! – вскипела девушка. – Лучше ей от этого не стало, потому что она потеряла целую половину своего сердца. А половина, как ты и сама знаешь, это приличный объём…
- Но она жила!
- Зачем? Чтобы каждый день думать о своей потере? Чтобы не спать ночами, вспоминая свои былые прегрешения? Аллен не пошёл за неё на смерть… он наказал её… ведь казнь – это очень быстро. Раз, и всё. Тем более, гильотина. Гильотина – это вообще не больно. А здесь – нееет, - голос девушки становился всё более зловещим. – Он умер не для того, чтобы она жила, а для того, чтобы страдала.
- Он об этом не догадывался. Таков был план Богов, - сухо отозвался парень. – Но и среди Них, знаешь ли, попадаются милосердные, которые способны прощать и даровать своим подопечным вторые шансы.
- В данном случае никакого второго шанса не было, - язвительно заметила Анастасия. – Он умер, и всё. Таков план автора, и вы никто, чтобы спорить с ним. У вас на это попросту Авторского Права нет!
- Ой, всё, - в типичном для её пола духе ответила девушка. – Мне уже надоели эти споры. Да и ему тоже, - она указала на парня.
- Согласен. Пошли лучше морожено купим, посидим на лавочке. Сегодня такая тёплая ночь, хоть и сентябрь… - Настя решительным кивком согласилась и даже сама вызвалась купить угощения за свои карманные деньги. Она даже достала несколько медяков, но когда подошла к небольшой уличной лавке, где под стеклянной витриной расположились самые разнообразные холодные сладости, рядом никого не оказалось. Мало того, ещё и створка была приоткрыта. А ключ торчал в маленьком торговом замочке.
- Ну, давай, бери, - задорно и в то же время заговорщическим полушёпотом предложила девушка. – Не видишь что ли – открыто.
- Но это воровство! – возмутилась Настя. В своей жизни она никогда никого не обманывала, кроме вчерашнего вечера. – Я не могу обкрадывать людей. Я же не сволочь!
- Насчёт последнего я бы с тобой поспорила. Сволочью ведь можно быть не только в делах, но и в душе, - усмехнулась девушка. – А насчёт воровства… разве от пары порций они обеднеют? Вот сколько стоит один стаканчик?
- Два рубля где-то, - ответила Настя. – Я не считала. Мне всегда всё родители покупали. Включая еду. А карманные я на книги только тратила да донаты в играх.
- Вот ты нахлебница, конечно, - шутливо сказала девушка. Казалось, она полностью отошла от недавнего спора. – Пора бы и учиться самостоятельно еду себе добывать. Вот подойди и возьми. И будет тебе первый опыт «охоты».
- Но я не охот… - Настя хотела сказать, что она не охотник, но оба её собеседника скрестили на груди руки и синхронно покачали головами из стороны в сторону. Возражений они не терпели. – Ох… ладно. Только, чтобы никто не видел. Стойте на стрёме!
«Сейчас ночь, и всё должно пройти идеально…»
Анастасия подошла к витрине, украдкой оглянулась по сторонам, быстро открыла створку и взяла оттуда три порции. Две из них она тут же отдала новым друзьям, а одну развернула и принялась быстро полизывать, как будто опасалась, что её могут «спалить».
- Вижу перед собой настоящего смелого человека, - они присели на удобную скамейку, стоящую подальше от «места преступления», перед небоскрёбом «Орша-сити» и несколько минут молча ели, взирая на идеально чистые и гладкие окна.
Молчание первым нарушил парень.
- А ведь второй шанс-то ему дали…
- Кому? – не сразу поняла Настя, но через секунду до неё дошло, что спор ещё далеко не закончен.
- Чудику этому. Братцу принцессы. Я слышал, что Бог отправил его в прошлое, и он всё-таки сумел всё исправить. И исправил он СВОИ ошибки при помощи Признания, как мы тебе и говорили, - он сощурился и откусил сразу треть мороженого. Наверное, разволновался.
- Нет. В книжке такого нет. Ты можешь написать фанфик, но от этого всё равно ничего не изменится. Никому он не признавался. И не надо мне врать, - Анастасия тоже ускорилась в своей пожираловке и принялась работать кончиком язычка чаще.
Казалось, в воздухе зависло Волнение. Это невидимое существо, которое не имеет ни формы, ни объёма, ни размера. Ничего. Оно внутри каждого из нас, когда мы тревожимся.
- Просто поверь. Он признался. Он просто взял. Он просто признался. Господь специально отпустил его для этого на землю, - парень доел мороженое и принялся постукивать освободившейся деревянной палочкой о перильце скамейки. – Есть такой прибор – Маховик Времени. Его и применили.
- Нет. Его казнили на гильотине. Это как Марию-Антуанетту. Собственно, с неё образ Рилианны и писался, - ответила Настя.
- Да ладно, с Марии-Антуанетты он писался! – девушка нервно хихикнула и облегнулась на своего спутника. – Ты когда-нибудь слышала, юная ледь, о разницы между тварным и идейным?
- Меня не интересует религия.
- Очень зря. Ибо сейчас мы разбираем именно Богословский Вопрос. Несмотря на то, что для тебя это просто японское произведение, на самом деле оно имеет глубокие корни в Параллельном Мире, откуда и пришло в Ваш Мир. Но пришло оно, к сожалению, лишь в виде жалкого отражения, не сохранив ничего от Настоящей Истории. Точнее, сохранив очень малую долю Истины.
- Ох… я, конечно, знала, что лёгкие наркотики легализуют, но чтобы настолько быстро… - саркастически ответила Настя. – Это что же такое нам в морожено-то положили… И дойду ли я до дома под таким кайфом…
- Ничего особого. Молоко, сахар, Е666, Е777, - начал перечислять парень. – Тебе сейчас говорят о том, что это не Mothy написал книгу по мотивам жизни Марии-Антуанетты. Это французская королева жила по примеру «Дочери Зла», - при последнем словосочетании девушка, как и тогда, возмутилась и толкнула парня в бок, так что ему пришлось отстраниться. А Настя от удивления чуть не подавилась.
- Извините, конечно, но этой книжки тогда ещё не было. Равно как и её автора, - Анастасия почувствовала холодок и поёжилась задом на скамейке. Она уж хотела встать и уйти домой, но парень её опередил и схватил за руку. Он яростно приблизился своими большими добрыми глазами к её лицу и злостно прошипел:
- «Дочь Зла» была написана Богом ещё до Сотворения Мира! – парень вцепился в плечи Анастасии, а зубы его с хрустом потёрлись друг о друга.
- ААА!!! – хотела заорать Настя, но вместо желаемого дикого крика из её уст раздалось лишь невнятное пищание.
- Ещё раз перечитай эту повесть, и ты поймёшь, насколько ошибалась… - парень отпустил Анастасию, но встать она уже не смогла. Какая-то неведомая сила будто приковала её к месту и не давала даже шевельнуться…
***
Дарья, конечно же, не могла оставить свою подругу. Несмотря ни на что, по жизни она была девочкой доброй, потому что в детстве смотрела советские мультфильмы. А они, как известно, учат разумному, ДОБРОМУ и вечному. Да и, если честно, и в аниме бывают справедливые сюжеты…
И принялась Даша следить за Настей. Дорога прошла без приключений. Доморощенная шпионка спряталась в телефонной будке на побережье океана и слышала весь разговор. Папа недавно подарил ей донкрат – это такое устройство, которое позволяет подслушивать речи других людей через стенку и на расстоянии. Вот она и была в курсе.
- Скажи, дорогая, что ты думаешь о своей новой подруге? Ты знаешь, она ведь пошла за тобой… чтобы быть рядом, если с тобой что-то случится. А какие у неё проблемы в личной жизни, ты знаешь? – говорила соседка по скамейке нашей жертве. Настя прикрыла глаза. Ей хотелось поскорее заснуть, чтобы очнуться опять в своей кроватке, и чтобы мама Ирина принесла тёплый кофий с её любимыми бакуротами.
Но девушка безжалостно продолжала свои разъяснения.
- Она давно влюблена в свою молодую учительницу, Викторию. Но никак не может ей признаться. А ещё у не