им. М. И. Калинина
# _____ Выдана Седунову
«!» сентября 195 7г. Юрию Николаевичу
Ленинград, 64, Дорога в Сосновку, 3 19 38 года рождения, проживающему
Тел. Г 2-85-80 Лесной 65/6ф в Сталинском районе
В том, что он состоит в числе студентов РТФ (радиотехнического)
факультета 1 курса Ленинградского Политехнического института им. М. И. Калинина.
Справка дана для представления в Райвоенкомат по месту жительства.
Инспектор в/учетного стола подпись»
Нас поселили в студгородке по адресу Лесной проспект 65 Сталинского района (Флюгов переулок) в 11 корпус гидротехнического факультета. Корпус общежития РТФ №6ф был переполнен. Специальность становилась «модная», и приём студентов увеличили.
В комнате в общежитии жили по четыре человека. Наша комната была на первом этаже. Со мной жили Ольга Михайловна Скроботова с Украины, Кира Емельяновна Прокофьева из города Даугавпилс (Латвия), Лиза Таскаева из города Сыктывкар (поступала по направлению от Коми АССР).
Я после собеседования попала в группу 193. Туда же распределили и Юру.
Кира, Оля и Лиза были из одной группы 192б. Туда же распределили и Борю.
В комнате рядом с нашей жили бывшие моряки – Яша, Саша и ещё два человека.
Юра и Боря жили с Валеркой Сулеймановым (из Одессы) и Селиным Вадиком, Они жили на втором этаже.
Вместе с Селиным Вадиком в конце 1 курса жили Володя «вологодский» и Гостинцев Володя.
В корпусе был буфет, мужской и женский туалеты, умывальные комнаты и кухня с несколькими газовыми четырех конфорочными плитами.
Каждому выдавали постельное бельё одеяло, полотенце, а также на комнату - чайник, радиоприёмник
На следующее утро в коридоре общежития встречаем Юру с полотенцем через плечо (шёл из умывальной комнаты) и спрашиваем: «Лапшу купил?» Не моргнув глазом, отвечает: «Я – не он». Потом мы догадались, что это был не Юра, а его брат Борис.
Весь сентябрь, октябрь и до 4 ноября провели в колхозе «Красная славянка» Гатчинского района.
Жили в сарае, спали на соломе, умывались в ближайшем ручье. Готовили пищу сами на костре в больших кастрюлях. Дежурили на кухне по 4-6 человек. Было очень весело. Знакомились друг с другом.
На фото:
Снизу сидит Володя «вологодский», Шустров.
Справа – налево: Вадик Селин, Валера Сулейманов.
На фото: Печь в нашем жилище и технический совет вокруг нее.
Старшим по группе у нас был «преп» - старший преподаватель. Председателем колхоза был бывший преподаватель ЛПИ то ли по философии, то ли по марксизму-ленинизму, то ли по научному коммунизму. Он чем-то «проштрафился» и его за это «кинули» на подъём сельского хозяйства председателем подшефного колхоза.
Когда на 3-м курсе мы пришли сдавать зачёт, то он у нас зачёт принимал уже в роли преподавателя.
На фото:
Отдых на борозде во время сбора картошки,
Слева – направо: Лиза Таскаева, Олю Скроботова, Люба Малышева, Ганна
После работы все занимались, кто, чем мог. Юра и Боря часто играли в шахматы и шашки, были всё время вместе, и им хватало друг друга.
Старшим по нашей колхозной команде был третьекурсник Володя, у него был незаурядный организаторский талант. Он нас обучил первым для нас студенческим песням:
Например, песня «Жена» см. файл в папке «Песни нашей жизни».
«Задумал я, братишечки, жениться, боже ж мой », «Закури» и т.д.
Каждую ночь перед сном мальчишки кричали: «Первый день наш в колхозе прошёл.
Ну и хрен с ним!» и т.д.
А ещё перед сном они орали:
«12 негритят (по числу проведённых в колхозе дней) пошли купаться в море,
12 негритят резвились на просторе.
Один из них утоп, ему купили гроб.
И вот уже у них 11 негритят» и т.д.
К нам прислали «дополнение», двух пятикурсников, сдавших в сентябре «хвосты». Два здоровых парня. Один из них играл и пел на гитаре. Повесил себе на шею какое-то тряпьё вместо галстука. Мы их прозвали «Малютки» и играли, что это наши малыши, окружили их в шутку заботой. Они приняли правила игры, и нам было вместе интересно.
Потом пошли холодные ночи, и председатель расселил девочек по семьям в дома.
Нам хозяева отвели комнату небольшую. Спали мы на полу, а в другой комнате жила семья: муж - беспробудный пьяница, беременная жена на последних месяцах и их девочка лет пяти. Муж был всё время пьян, матерился пятиэтажным матом, причём все слова производил только от одного корня. Часто по ночам бил жену, она убегала от него на улицу в одной ночной рубашке, а как-то набросился на неё и угрожал убить. Тут уж мы не выдержали. Одна из нас выпрыгнула из окна и побежала за ребятами, а оставшиеся схватили свои полотенца, ворвались к ним в комнату, повалили хозяина и пытались его связать. Тут и ребята подоспели. Прибежали с горящими глазами, но, слава Богу, всё уже кончилось. Утром всё стало известно председателю. На общем собрании решили выгнать его из колхоза без права проживания в нём.
Нам уже надоело быть в колхозе, стало холодно, дождливо и неуютно, а нам всё продлевали срок пребывания в колхозе. Только 4 ноября нас, наконец, вернули в Ленинград.
В 1957\1958 году Ина жила у тёти Мани в соцгороде, где, по примеру Белы, второй раз училась в 10-м классе вечерней школы.
Я переписывалась с Валей Ивицкой (Новозыбков), Рыбиной Тоней (Казахстан), Колесниковой Идой (из Терсы).
Не помню, как, но установилась переписка с Соловьёвым Лёней. Он поступил в артиллерийское училище в Сумах.
Встречались мы с однокурсниками, жившими в общежитии, в основном в «учёбках» (учебных комнатах общежития). Выделялись ли Юра и Боря среди нас? Разве что привлекали общее внимание тем, что были очень похожи друг на друга. В деканате объяснили, что они специально разделяют близнецов по разным группам, чтобы преподавателям было легче с ними работать. Благодаря тому, что они учились в разных группах, мы быстрее научились их различать. Когда они были вместе, их можно было различить легче, а если встречался кто-нибудь один – трудно было понять, кто из них идёт.
В нашей комнате мы определили каждого из них «правильный мальчик», так как они аккуратно посещали все лекции, были очень внимательны на лекциях, очень быстро решали математику, физику, механику, никогда и никому не отказывались помочь решать, объяснить что-нибудь.
На нашем факультете и у девочек и у мальчиков была военная кафедра. Специальность – зенитная артиллерия. Все уроки надо было делать на кафедре. Мы, девчонки, поначалу этим гордились.
Иногда вечером я ездила навещать Дину. Она и Люда не поступили в институт и остались в Ленинграде без прописки работать на стройке. Жили в общежитии. Условия были трудные. В комнате много девочек, вечерами к ним с шумом врывались какие-то выпившие парни.
Люда получила травму на стройке – ей на руку упало ведро с раствором, и рука у неё осталась покалеченная.
Витька Плюшкин тоже работал на стройке, но жил в другом общежитии. Осенью его должны были забрать в армию. Дина с ним виделась часто, так как они были из одного казачьего посёлка. Как-то мы с ней вспоминали, как готовились к поступлению и всех, кого знали. Я сказала, что мне нравился Витька. Дина, видно, передала мои слова Витьке и на следующее нашей с ней встрече сказала, что симпатия была обоюдная.
Витька дружил со Славой Шанько, а Дина и Слава были друзьями. Слава Шанько учился тоже в ЛПИ на 2-ом курсе нашего факультета. Они с Витей иногда стали заходить к нам «на огонёк». Я чаще уходила с Витькой гулять, в основном, напротив студгородка (чуть левее через дорогу). Там был парк. Мы гуляли допоздна. Часто, когда я возвращалась в общежитие, оно было заперто, и мне приходилось стучаться.
Осенью Славик и Витька приходили под окно нашей комнаты и бросали в окно камушком. Я выходила к ним, и мы с Витькой шли гулять. Нам было хорошо вместе – уютно, спокойно. Один раз я к нему вышла, а он был пьян, не мог стоять на ногах и упал. Я вернулась в комнату и сказала Славику, чтобы забирал своего друга. Вскоре Витьку забрали в армию. Писал он мне письма каждый день.
Иногда я заходила к каким-то очень дальней родственнице – Тамаре Мыкало (фамилия по мужу, он был военным, жили они по улице сразу за Витебским вокзалом). Мама каким-то образом узнала их адрес и перед моим отъездом в Ленинград написала ей письмо, кто я и кем ей прихожусь. Тамара была очень симпатичной молодой женщиной. Жили они на 1-ом этаже в коммунальной квартире. Часто она оставляла меня ночевать у неё. Иногда там я заставала двух молодых ребят, которые тоже приехали поступать в Ленинград из Змиёво. Мы вместе пили чай.
В нашей группе я подружилась с Галей Медведевой. Вообще как-то само собой получилось, что «десятиклассники» больше общались вместе, а «производственники» - между собой. А среди ребят образовалась тройка: Володя Алёшин, Валька Иванов и Юра. Позднее к ним присоединились мы с Галкой
С этого момента, наверное, и оформилась наша дружба: Володя Алёшин, Валька Иванов, Юра, Галя Медведева и я.
Я, Юра и Боря поступали после годичного перерыва, но причислялись по правилам поступления к десятиклассникам.
Юра и Боря пробовали поступать на год раньше, но не прошли, учились в Ленинграде повторно в 10-м классе школы рабочей молодёжи и год работали на стройке в УНР-13. Потом стали поступать, имея два аттестата, сразу в два ВУЗА – ЛПИ и в ЛЭТИ (Ленинградский электротехнический институт). В ЛЭТИ поступали «на всякий случай» и «завалили», а в ЛПИ поступили.
Мама Юры и Бори жила в Минске и ежемесячно присылала деньги им и их сестре Лене через свою сестру Рахиль.
Галя Медведева была очень симпатичной девочкой, общительной. Она очень нравилась Вальке Иванову. После первого семестра, когда мы все «устояли» стали вместе ходить после лекций гулять. Нам было всем очень интересно вместе. Иногда «удирали» с лекций в парк институтский, или в «Сосновку». Володя Алёшин был «заядлый» турист.
К Юре тянулись все ребята из группы.
К практическим занятиям готовились обычно вместе или в «учёбке» или на улице на скамейках нашего парка. Учиться на нашем факультете было очень трудно, особенно первые 2 года. На первом курсе в корпусе 11 после 12 часов ночи в общежитии в комнатах гас свет, и мы (все первокурсники) «выезжали» со столами в коридор, где продолжали заниматься: чертили, решали часов до 2-х., иногда до 3-4 часов ночи. Потом на первых часах лекции «на ходу» засыпали (видно было по закорючкам в тетради, в которой записывали лекции).
Практические занятия по математике вёл Шаповалов. У него были пышные усы, и с их помощью он умел быть с нами строгим. Довольно часто давал нам самостоятельные работы. Часто первыми всё решали Володька Алёшин и я. Однажды Володька шёпотом меня спросил «Ты уже решила?». Я хотела ответить «Да», но Шаповалов тут же отобрал наши работы и выгнал нас из аудитории. Пришлось нам с ним переписывать работу.
Экзамены в зимнюю сессию сдавали с большим напряжением – боялись «вылететь» или остаться без стипендии.
После зимней сессии наш 1 курс значительно «поредел». Отсеялись многие производственники.
После зимних каникул мы с девочками жили на 3-м этаже. Корпус нас был в виде буквы «Г». На 2-м этаже жили Юра, Боря, Валерка Сулейманов и Вадим Селин.
Валерка был из Одессы. Был он весёлый, неунывающий и бесшабашный. Знал много веселого из одесского юмора, много жаргонных песен. Часто приходил к нам в комнату.
По воскресеньям Юра и Боря уезжали к тёте Рахили. С ней жила их родная сестра Лена и двоюродный брат Илья. Жили они в коммунальной квартире по адресу Невский проспект 21 кв.22.
У нас же перерыва в учёбе не было и в воскресенье. Ещё сложнее было заниматься первокурсникам после перерыва в учёбе – бывшим производственникам, солдатам, морякам
Весной начались для нас первые «белые ночи». Мы были все какие-то шальные, взвинченные, нам было несмотря ни на что весело. Настежь открывали окна, сидели на подоконниках, пускали «зайчиков». Мы устояли после первого семестра, стали немного увереннее в себе.
По белым ночам уходили бродить пешком по Ленинграду – шли, куда глаза глядят, очень любили ходить по набережной Невы и многочисленных каналов, притоков. Ходили смотреть разведение мостов.
Инициатором была Оля Скроботова.
Днём в перерывах между занятиями бесились. Ребята выставляли на открытое окно магнитофон, музыка гремела. Пускали с подоконника друг на друга «солнечных зайчиков». И как нас на всё хватало? Спали мало, занимались много.
Особенно «доставало» меня черчение. Оно, к счастью, было только на 1 курсе. Последний контрольный чертеж надо было сделать тушью. Я с ним замучилась, много раз переделывала.
Весенняя сессия также была очень напряжённой.
После весенней сессии наш курс значительно уменьшился из-за вылетевших производственников.
Распрощался с институтом и «морячок», которому я проверяла сочинение на вступительных экзаменах. Из соседней комнаты все 4-го ребят не выдержали экзамены.
Мы с братом Юрой учились в одном институте, но на разных факультетах. Иногда он ко мне заходил, но тесного общения у нас не было.
Наша двоюродная сестра Бела училась в Ленинградском горном институте. Там она вышла замуж, и мы были у неё на свадьбе. Юра выпил, и умудрился с кем-то подраться. Было неприятно.
Во время учёбы в институте встретил жившего в то время в Ленинграде Гурецкого Эдика, который был старше его на год, жил в Новозыбкове недалеко от нас (по улице Коммунистической, рядом со школой).
Эдик занимался фарцовкой - встречал иностранные корабли, заходящие в Ленинград, менял морякам деньги или покупал у них за бесценок вещи. Эдик втянул в это дело и Юру, но Юра во время успел отойти от этих дел, а у Эдика были какие-то неприятности.