Сесил Норткотт
Звезда над Гоби
(повесть о Милдред Кейбл)
Содержание
1. МЕЧТЫСТАНОВЯТСЯ ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТЬЮ.......................................... 3
2. ЗА ВЕЛИКОЙ СТЕНОЙ............................................................................... 9
3. ЧЕРЕЗ ГОБИ............................................................................................ 17
4. ГОРОДА И ОАЗИСЫГОБИ....................................................................... 23
5. ДРУЗЬЯ И ВРАГИ В ГОБИ........................................................................ 30
6. ДЕТИ ГОБИ............................................................................................ 37
7. ТРОПА ВЕДЕТ ДАЛЬШЕ........................................................................... 44
История о Милдред Кейбл поражает нас ее неутомимой жаждой к путешествиям с целью проповеди Евангелия. Со своими единомышленницами она останавливалась в пути, чтобы рассказать людям о Христе, подарить Евангелие, одним словом, открыть истину. Основным местом их поля действия была пустыня Гоби. Почти вся ее жизнь состояла из дорог, но ее конечной целью было прийти в родной дом, к своему Христу.
МЕЧТЫСТАНОВЯТСЯ ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТЬЮ
На небольшом собрании выступала миссионерка, недавно вернувшаяся домой из Китая. После собрания, когда расходились, она сказала Милдред Кейбл:
— Мне кажется, Господь хочет, чтобы ты поехала в Китай.
Это происходило летом 1893 года. Милдред Кейбл было четырнадцать лет, но она уже серьезно подумывала о том, чтобы поехать за границу служить Богу. Она с большим вниманием слушала миссионерку. В ней было что-то такое, что и притягивало и отталкивало Милдред Кейбл. Ее платье было настолько простым, что надпись, вытканная на воротнике ее платья «Он, Иисус, спасет», резко выделялась на его фоне.
Милдред взглянула на эту надпись на воротничке и спросила:
— А что, все миссионеры носят такие надписи?
— Нет,— ответила ее собеседница,— но в Китае я всегда ношу и не вижу причины, чтобы не носить здесь.
— Если бы я стала миссионеркой,— сказала Милдред,— я бы поехала в Индию.
— Ты должна поехать туда, куда посылает тебя Господь, моя дорогая. Если ты принадлежишь Христу, ты должна полностью повиноваться Его воле.
Этот разговор произвел глубокое впечатление на юную Милдред Кейбл. Но ей хотелось знать, все ли миссионеры были такими: с надписями на воротниках и такими уверенными в том, что Господь хотел от них. Она решила разузнать больше о миссии на территории Китая.
Однажды представилась возможность посетить отделение кандидатов при миссии в северном Лондоне. Место показалось ей оживленным и радостным, полным энергичных и посвященных людей с одной главной целью: рассказать людям Китая о Христе. Это была та простая, четкая цель, которая завоевала сердце Милдред Кейбл, когда она узнала больше о миссии и ее задачах. Она глубже стала понимать это, когда по окончании школы она провела шесть месяцев в доме по под готовке миссионеров, чтобы осознать, было ли ее влечение стать миссионером постоянным или всего лишь преходящим.
К концу установленного срока в сердце Милдред уже не было сомнений по поводу того, в чем заключалось ее призвание в жизни, и ее семья постепенно смирялась с тем фактом, что Милдред должна стать миссионером. Итак, с энтузиазмом человека, который знает, чего хочет, Милдред Кейбл стала готовиться к поездке в Китай. У нее совсем не оставалось времени, чтобы тратить его напрасно, всю жизнь она должна служить Господу. Ей предложили пройти полный курс медицинской подготовки, чтобы стать квалифицированным врачом, но на это ушло бы слишком много времени. Она хотела, чтобы ее мечта осуществилась как можно быстрей.
Милдред прошла специальный курс по медицине, который был составлен одной из первых женщин-ученых в Лондоне. В дальнейшем это помогло ей служить людям Китая, полностью отдавая себя. Итак, с понедельника до субботы Милдред посещала лекции и практические занятия этой ученой женщины, а со временем перешла жить к ней, и они стали большими друзьями. Ее подруга видела и понимала, к чему всем сердцем стремится Милдред, и была готова помочь ей в этом.
Но случилось нечто такое, что еще больше укрепило ее намерения. В северной части Лондона, в Толлингтон-Парке, высокий молодой священник с копной черных волос приглашал толпу прихожан в конгрегационную церковь. Это был Камбелл Морган, еще тогда, в начале служения, предназначенный стать великим благословением для многих верующих как в Англии, так и в Америке. Милдред восхищало то, как он использовал Библию. Он вдохновлял свою паству на чтение Библии, изучение ее, на то, чтобы они познавали, как действует Господь. Он по-новому открыл глаза Милдред на Библию, и в течение всей ее жизни Книга книг всегда открывала для Милдред новые сокровища.
Тем не менее не достаточно только изучать Библию и хранить ее богатые плоды при себе. Милдред и многие другие молодые люди, участвуя в служении с пастырем Камбеллом Морганом, должны были рассказывать другим об Иисусе. Она присоединилась к евангелистической группе, которая по воскресным вечерам проводила служение в холле варьете, недалеко от церкви. Там были слышны пение, музыка, проповедь Евангелия. И многие, слыша об Иисусе Христе, решили отдать свою жизнь Ему.
Шаг за шагом Милдред Кейбл готовилась к Китаю. Стройная, проворная, среднего роста молодая женщина с быстрым взглядом видела, как ее мечта постепенно сбывается. Неужели она действительно осуществится?
Неожиданно из Китая пришли плохие вести. Газеты были полны историй о самых ужасных зверствах в Китае. Ненависть участников Боксерского восстания к иностранцам вылилась в убийства многих миссионеров. В отдаленных местах Китая многие храбрецы сложили свои головы под мечом. Казалось, что еще многие годы миссии не смогут начать работу и препятствие будет постоянным.
На сердце у Милдред было тяжело. Казалось, что дорога в Китай перекрыта. Ее естественное рвение совершать дела для Бога и ее решение отдать свою жизнь Христу были под угрозой. В это время и в личной жизни она переживала огромное разочарование: человек, с которым она делилась сокровенными мыслями о своем миссионерском призвании, отвернулся от нее. Милдред познала печаль одиночества и грусть неосуществившейся мечты.
Но тучи рассеялись так же внезапно, как и сгустились. И 25 сентября 1901 года в возрасте двадцати двух лет Милдред Кейбл отплыла в Китай. Отец провожал ее до Соединенных Штатов. Первый год пребывания в Китае она изучала язык. Милдред направила всю свою энергию на совершенное овладение сложным китайским языком, который оказался ей очень полезным многие годы спустя, когда она пересекла пустыню Гоби. Затем было принято важное решение о месте ее работы. Она должна была поехать в Хучоу, далекую провинцию Шаньси, где только начиналась работа после Боксерского восстания.
Молодому миссионеру следовало путешествовать с более опытным. Евангелина Френч с удивлением думала, глядя на свою хрупкую компаньонку, как же она вынесет долгие дни тряски по неровным дорогам в китайской повозке? Более недели две миссионерки ехали ухабистой дорогой к северо-западу от Тайюаня. В жару по песчаной пыли извозчики медленно погоняли мулов через узкие овраги и голую открытую равнину. Пытливый взгляд Милдред улавливал все, и она начала понимать, что время и терпение в Китае, в конце концов, решают любую проблему. Когда бы ни встретились две повозки на узкой дороге, всегда возникало затруднение, как разъехаться друг с другом. Она писала домой своим друзьям:
«После бесконечной дискуссии среди успокаивающих струек табачного дыма извозчик придумывает план, как преодолеть затор. Как они умудрялись выпутаться, никто так и не знает. Немного брани, воплей и криков, исходящих со скамеек повозок, делают свое дело, и наконец транспорт, который к тому времени уже может насчитывать до пятидесяти ожидающих повозок, медленно разъезжается».
Это была ее первая долгая езда в повозке, подготовка к долгим годам путешествий по пустыне Гоби, и рядом с ней была первая из ее преданных подруг — Ева Френч, вместе с которой ей предстоит пройти весь свой жизненный путь.
Дом в Хучоу, который они должны были занять, не был готов, поэтому две подруги отправились в загородное путешествие, чтобы познакомиться с деревенским людом, среди которого им предстояло жить. Милдред завязала свои пожитки в большие квадратные платки, перекинула свое ватное стеганое одеяло в большом спальном мешке через осла и взгромоздилась к нему на спину. Они медленно странствовали из деревни в деревню, наслаждались ярким солнцем, помахивая руками детям и женщинам, которые кричали:
— Приходите опять, приходите скорее опять!
Вниз, мимо огромных водоемов с цветами лотоса, через мелкую речку, у которой погонщик осла снимал свою обувь и носки, чтобы провести через нее осла, и дальше к дому Гианга, пресвитера церкви, который в прошлом курил опиум и играл в азартные игры. Милдред всем этим наслаждалась, особенно пещерой, которую Гианг предоставил для их временного жилья. «Это действительно Китай,— думала она.— Это дом».
Вернувшись в Хучоу Милдред встретилась там с маленькой церковью, человек из тридцати, которые собирались вместе после усердной работы в течение многих лет. Эта группа верующих казалась крошечной и слабой. Вскоре миссионерка поняла, что церковь была разобщенной из-за внутренней зависти и неприязни между отдельными членами. М-р Лан любил деньги и всегда был в долгах; м-р Диао жалкий образец мужчины, и никто не мог доверять ему; м-р Ту, по его словам, «доверял Богу», но все же казался очень слабым. Большинство из них были приведены ко Христу благодаря благословенным проповедям и праведной жизни пастора Хси, но все они серьезно отставали в духовном росте, и им не хватало хорошего лидера.
Милдред Кейбл и Евангелина Френч столкнулись с тем, что им нужно было принимать важные решения. Как они могли подготовить новых проповедников для церкви? Как могли повлиять на женщин и детей? Обе они любили свободную жизнь путешествующих миссионеров, медленно проезжающих через деревни, распространяющих Святое Писание, разговаривающих с людьми в их домах; но они знали, что понадобится много лет напряженной, терпеливой работы в Хучоу, прежде чем будут видны ее плоды.
Итак, в доме с маленьким внутренним двориком в Хучоу были отведены две комнаты для школы девочек. Вскоре эти две комнаты наполнились ученицами. Вдобавок замужних женщин радушно принимали в течение тридцати дней, чтобы они ближе познакомились с христианским учением. Христианская община Хучоу начала по- новому жить под девизом: «Когда давление работы слишком тяжело, продли срок выполнения работы».
Во многих деревнях провинции Хучоу рос мак, любимый курильщиками опиума, и в каждой деревне были наркоманы, которые любили трубку с опиумом и струйку дыма, что давало им иллюзию счастья. Для них христиане Хучоу приготовили «островок спасения», где доброта и лечение при помощи того, что люди называют «пилюлей жизни», «пилюлей силы» и «пилюлей восстановления», привели многих к исцелению, и они бросили курить опиум.
Служение, преподавание, визиты, бесконечные беседы, посещение деревень заполнили годы первого периода пребывания Милдред Кейбл в Китае. Приехав домой в Британию в 1908 году, она поделилась своей мечтой о создании большой женской школы по изучению Библии, и прихожане доктора Кэмбелла Моргана в Вестминстерской часовне помогли собрать 500 фунтов стерлингов, необходимых для этого предприятия.
Благодаря медицинской подготовке, Милдред могла оказывать людям помощь в городе и в школах. Иногда мандарин Хучоу просил ее прийти и полечить больные зубы его женщин. Она делала это при помощи тщательно спрятанных в ее китайском платье хирургических щипцов, быстро производя ими манипуляцию, пока женщина, смеясь, широко открывала рот. Удаленный зуб всегда тщательно хранили как фамильную реликвию.
Милдред сильно полюбила некоторых девушек из школы, и ее забота о них переросла в крепкую дружбу. Одной из них была Цветок Любви, которая стала ученицей школы в возрасте двенадцати лет и регулярно посещала ее до восемнадцати лет.
«Умная, жизнерадостная, полная энтузиазма, она отдала свое сердце Христу,— писала Милдред Кейбл,— и со своими подружками радовалась обретенному счастью. Девушку охватил ужас, когда ей сообщили новость, что ее родители договорились о ее замужестве с человеком языческой веры; от такого горя и переживаний она серьезно заболела».
Цветок Любви просила всех членов миссии молиться о том, чтобы ее помолвка была расторгнута, и Милдред была счастлива сообщить Цветку Любви добрую весть о том, что молитва услышана. Ответом этой девушке было желание отдать свою жизнь на служение Господу.
Шли месяцы, и родители тайно подготовили другой брак с человеком, чье богатство было нажито нечестно, и прежде, чем успели предпринять какие-либо шаги, Цветок Любви стала его невестой. Несколько месяцев она одна боролась в городе, в который ее увезли, а затем ей приказали порвать отношения с иностранцами. Борьба была слишком неравной, и, изнуренная, она сдалась, позволив себе плыть по течению.
Сердце Милдред Кейбл разрывалось, когда она видела, как любимая ученица, которую она так окружала заботой, ушла в грешный мир.
«Она вне моей досягаемости,— писала Милдред,— но ее разбитое сердце все же, я верю, успокоится на груди ее Спасителя».
Одним из волнующих моментов жизни Милдред в Хучоу была специальная шестидневная миссия для женщин церкви и всего района. Верхом на ослах, в повозках, запряженных мулами, и пешком прибывали женщины из деревень. Свыше трехсот женщин заполнили маленькую церковь.
«Большое число язычников,— писала Милдред Кейбл своим друзьям, - привлеченное невиданным зрелищем огромного скопления женщин, увеличивало численность на ежедневных евангельских собраниях, и мы с воодушевлением наблюдали, как новая церковь наполнялась женщинами и девочками, слушающими о Христе. Была выделена отдельная комната, где соблюдалась тишина, чтобы те, кто хотел помолиться, могли сделать это, не боясь, что им помешают. Назначили группу помощников, которые помогали учить отрывки из Библии — по одному в день, а возле церкви, в прилегающем дворе, стояла книжная лавка, где шла оживленная торговля Евангелиями, листками с отпечатанными гимнами, а также деревянными гравюрами с текстами Священного Писания.
Это было событие, требующее напряженных усилий, поскольку все, что делала Милдред Кейбл, было хорошо организовано и тщательно выполнено. Мужчины церкви взяли на себя заботу буквально обо всем, полностью освободив женщин, а старшие девочки отвечали за малышей.
Все шесть дней были исключительно посвящены изучению Евангелия и его отдельных посланий. Приглашенная женщина-миссионер свой рассказ иллюстрировала предметами, многие из которых были хорошо знакомы. Это расположило присутствующих женщин ближе познакомиться с Евангелием. Красноречивой иллюстрацией того, как Господь отделит солому от пшеницы, послужила обычная веялка, используемая деревенскими женщинами для веяния зерна.
Шестью годами позже другая миссия в Хучоу уже не нуждалась в том, чтобы приглашать женщину-миссионера с ее помощниками. Евангельская церковь в Хучоу была к тому времени достаточно сильной, чтобы самой выступить в тот день, когда по городу проходила местная процессия, несущая своих идолов, привлекая тысячи любопытных. Ученицы Милдред решительно действовали, как когда-то она сама много лет назад в северной части Лондона.
У дверей миссионерского медицинского пункта всегда была длинная очередь больных, жалующихся постоянно только на два вида болезни — лихорадка и простуда. Среди больных находились ребенок с ошпаренной рукой, которого лечили крысиным жиром и обуглившейся циновкой; девочка, которая сказала, что потеряла зрение, потому что проплакала целый день, и всегда была группа изнуренно выглядевших людей, страдающих от бича «стодневной болезни», туберкулеза.
Находясь в своем маленьком кабинете, оазисе среди деловой жизни Хучоу, Милдред Кейбл вспоминала прошедшие годы, которые сделали ее мечту действительностью. Она и Евангелина Френч, а теперь еще и присоединившаяся к ним Франческа Френч видели в городах и деревнях Шаньси плоды своего труда. Революция 1911 года принесла с собой большую свободу деятельности для западного мира. Общедоступными стали больницы, образование и помощь миссионеров. В неизменном Китае шли преобразования, уходила в прошлое феодальная жизнь.
Более двадцати лет усердно работали подруги в одном месте. Они начали верить, что Господь призывает их вступить на новый путь, ведущий за цепи холмов Шаньси, к далекому Северо-Западу, через Крышу Мира, через пустыню Гоби.
Они верили, что Господь призывал их оставить свою устроенную жизнь в Хучоу, свои школы и друзей и никогда больше не иметь дома, разве что на обочине. Двенадцать месяцев они ждали, чтобы удостовериться в руководстве Господа, пока в 1923 году им не открылась ясная и определенная стезя — следовать дальше и проповедовать вдоль торгового пути через пустыню Гоби. Под грохот выезжающей из Хучоу повозки, где сидела Милдред Кейбл со своими Библиями и свертком постельного белья, начинала осуществляться другая часть ее мечты.
ЗА ВЕЛИКОЙ СТЕНОЙ
Было прекрасное летнее утро 11 июня 1923 года, когда Милдред Кейбл и две ее подруги отправились в своей походной повозке в новую дорогу, которая вела за Великую китайскую стену, в пустыню Гоби. Они избрали один из самых древних торговых путей в мире. Этот путь должен был стать их домом и знакомым спутником в предстоящие пятнадцать лет, так как они стали пилигримами Господа.
Одетая по китайской моде в пальто из голубого ситца, черную шелковую юбку и вышитую хлопчатобумажную шляпу, Милдред Кейбл шла к высокой повозке. Всем трем нужно было вползти внутрь и сидеть среди ящиков и пакетов на грубом полу. Мулы, которых держали на конюшне, были норовисты, били копытами о камни: им не терпелось отправиться в путь. Старая повозка на высоких колесах и с грубым верхом выглядела неустойчивой и небезопасной, когда катилась все дальше от миссии в Хучоу, все дальше от места, где жили три подруги, катилась в неизвестность.
В ту ночь они спали в хлеву, попросту в пещере, выдолбленной на склоне утеса, где был построен из ила кэнг, который нагревал зимой кирпичную лежанку, чтобы согреть путешественников. Место было черным от грязи, и в глубине был альков, в котором лежали три человека, отсыпающиеся после курения опиума. Стояла жутко холодная ночь, а так как в кэнге не было тепла, три подруги спали очень мало. Они слышали, как мулы жевали свою жвачку, а внизу с ними находился возчик, который должен был везти их по дороге. Это было темное, холодное начало их великих путешествий ради Христа. Но пока они лежали там в грязи и мраке, Милдред Кейбл казалось, что этот хлев, возможно, очень похож на тот, в котором родился Иисус. Она не испытывала никакого сожаления, когда наступил рассвет и повозка загромыхала по каменистой дороге на Северо-Запад.
Семь дней до Ланьчжоу, столицы провинции Ганьсу, еще семь дней до Лианьчжоу, дорога бесконечно вилась по изгибам голых холмов, по сухому дну древнего внутреннего моря. Дно было покрыто чистым песком, каждая капля воды в этом районе была очень соленой. Лианьчжоу был последним пунктом миссионеров Китайской миссии, последним несомненным фактом комфортабельного ночного отдыха. Повозка грохотала с раннего утра до темноты и дольше, так как, несмотря на то, что путешественники отправлялись рано утром (не позднее четырех часов утра), они редко добирались к месту отдыха до наступления ночи.
Однажды, отправившись в поездку рано утром, Милдред Кейбл, идя перед повозкой (по их согласию, во время путешествия они находили время для молчания и размышления), увидела впереди себя молодую женщину, которая слезла со своего осла, чтобы посмотреть на них. Она внимательно осмотрела их, прежде чем заговорить. Она увидела, что их ноги не были обвязаны по-китайски, но платья на них были китайскими.
Умеют ли они читать? Были ли у них мужья? Сколько же у них детей? Кто будет заботиться о них, когда они состарятся?
Молодая женщина засыпала миссионерок вопросами. Она возвращалась из храма, где молилась о том, чтобы родить ребенка. Это дало Милдред Кейбл возможность поговорить о единственном истинном Боге, Небесном Отце, Который заботится о Своих людях, не забыв напомнить, что только Ему нужно поклоняться. Это был мимолетный случай, неожиданная встреча, и женщина вскоре повернула своего осла в сторону от главной дороги, но семя было брошено. Нередко, когда случайные знакомые могли читать, им предлагали часть Священного Писания из ящика с Библиями, который был в повозке. Иногда миссионерки продавали Евангелия, а иногда раздавали бесплатно.
* * *
К марту 1924 года три подруги попали в город Канчжоу, что в 1500 милях от Хучоу. Маленькая повозка грохотала и тряслась иногда по самые оси в грязи, а иногда увязала в болоте, но она все- таки везла их по дороге, странных кочевников, всегда готовых ехать в любое место и никогда при этом не чувствующих усталости.
Канчжоу, город, где когда-то был губернатором Марко Поло, прекрасно расположившийся в окружении озер. Он привлекал толпы посетителей, так как в нем было много интересных и красивых мест, уединенных садов, величественных храмов.
Приезд Милдред Кейбл и двух ее помощниц превратил маленькую христианскую общину в городе в целое христианское движение. Установили навес, достаточно большой, чтобы под ним уместилось три сотни человек, и Милдред Кейбл с группой из восемнадцати студентов делились своим свидетельством и проповедовали. Тент был белым, его украшали флаги и яркие плакаты с текстами из Священного Писания. Музыка небольшого органа и пение христианских гимнов привлекали толпу слушателей. Здесь были все странники с большого тракта. Бородатые мусульмане, туркмены в тюрбанах, тибетцы и монголы, слушали обращение по-китайски, который они все понимали, а после этого им всем дали отрывки из Священного Писания на том языке, на котором они могли читать. Вечером молодые солдаты вошли во двор и с воодушевлением спели «Вперед, воины-христиане».
Возвращаясь однажды домой после евангелизационного собрания, Милдред Кейбл шла вдоль дороги, размышляя о следующем переезде туда, где заканчивалась Великая стена. Она присела отдохнуть на обочину, на краю макового поля, цветущего великолепным цветом. Все вокруг было залито мягким серебристым светом. К ней подъехал мусульманин-туркмен на осле, в руках он держал несколько христианских буклетов. Он остановился.
— Вы устали,— сказал он.— Я видел вас в палатке вчера. У вас, наверное, нет денег, чтобы взять осла и добраться домой. Пожалуйста, возьмите моего.
К западу от Канчжоу лежал Тибет. Эта загадочная земля всегда очаровывала Милдред Кейбл, поэтому она и ее подруги были рады отправиться в трехдневное путешествие в ламаистский монастырь Тибета, где монахи оказывали гостеприимство христианам из Канчжоу. Итак, нагрузив повозку книгами, запасами риса и муки, троица отправилась в дорогу и вскоре подъехала к широкой и опасной реке. Мулы и повозка погрузились в быстрый поток, несущий грязь и камни. Это казалось самым опасным пересечением, когда вода бурлила под дощатым полом повозки, а три подруги сидели в ней и смотрели на далекий берег, в то время как мулы боролись с течением и храбро плыли по реке.
Час, за который они с такой тревогой почти преодолели брод, подходил к концу, когда один мул поскользнулся и упал в глубокие воды, угрожая потянуть за собой других мулов и повозку. Но команда удержалась, преодолевая течение, восстановила равновесие и вскарабкалась на берег.
Милдред Кейбл всегда была преисполнена благодарности к своим друзьям-животным, ослам и мулам, которые возили ее вверх и вниз по большой дороге в течение всех лет путешествия. В общем они были разумными и выносливыми животными, а эти два качества ей всегда нравились.
В ту ночь им оказали теплый прием в доме фермера-христианина. Комнаты были подметены и приготовлены для них. Чаши с горячим молоком и жареные пончики были готовы к их приезду. Хозяева зарезали овцу, и вместе с гостями пировали за столом, где были баранина, овощи и горячий, ароматный хлеб. Чтобы добраться до ламаистского монастыря, путешественники пересели вместе со своей поклажей на ослов с вьючными седлами. Взбираясь все выше и выше с каждым шагом по узкому ущелью в течение целого дня, путешественники вышли наконец прямо на границу с Тибетом. Они спали в крошечном амбаре с сеном, а на следующее утро в пути перед ними расстилалась солнечная альпийская долина, где горечавка, эдельвейсы и голубые ирисы покрывали землю разноцветным ковром.
Ветер в долине развевал флаги с молитвенными надписями, а текущий поток воздуха крутил нечто похожее на вертушки с текстами из сборников святых книг. Вдали расположились низкие здания ламаистского монастыря, из которого бежали ламы, одетые в красное, и лица, достигшие высшего духовного сана в буддизме, чтобы приветствовать посетителей.
Вскоре миссионеры раскинули большую палатку. Милдред Кейбл окружила группа любопытных тибетских женщин, которые показывали пальцем на ее волосы, изучали ее руки и примеряли ее шляпку. Огромное возбуждение вызвали наручные часы, которые показывали время в темноте, и беспорядочно столпившаяся группа людей при помощи толстых красных шалей создала временную темноту и доказала, что это не обман. Новость о чуде распространилась по всему монастырю, и часы позаимствовали на ночь.
В последующие дни в ламаистском монастыре исполнялись ритуальные танцы, проходили процессии священников, и каждый посетитель, прибывший во двор, приносил с собой дары для монахов; мясо, масло и сыр. Три подруги с интересом наблюдали за празднеством, священники исполняли свои ритуальные танцы, будучи одетыми в великолепные сатиновые мантии, в огромных черных масках, с широко открытыми ртами и выпученными глазами. Всем этим руководил один из представителей высшего духовенства буддизма, неподвижный, полный достоинства и в то же время замечающий каждое движение. А внизу у ручья стояла белая палатка для посетителей, и толпы странников приходили к ней, привлеченные звуками органа и пением гимнов китайских христиан.
И снова назад — от беглого знакомства с Тибетом к высокой дороге на Северо-Запад, где великий город Сучоу будет местом их следующей остановки. Это путешествие специально совершалось с очень медленной скоростью, не более шести миль в день, чтобы разговоры и остановки не нарушали программы. После всего время на этой высокой дороге к воротам пустыни Гоби было не так уж важно, как в других местах. Для разговоров и общений тоже нужно было находить время. В небольшом обнесенном стенами городке Фуий распространилась новость о трех чужестранных женщинах, которые могли говорить по-китайски, но сами не были китаянками. У входа в дом семьи Ту толпа из пятидесяти женщин и детей собралась, чтобы рассмотреть их. Самую пожилую женщину направили для того, чтобы она сидела за столом с гостями и наблюдала за их манерами, чтобы узнала, почему это они оставили свои дома и семьи и совершили такое длительное путешествие. Наконец согласились с тем, что главной причиной их путешествий служит только духовная цель, и после этого люди начали дружелюбно относиться к миссионерам.
В семье Ту один из молодых людей и его жена заинтересовались христианской верой, что вызвало гнев его матери.
— Можете заказывать мне гроб в тот день, когда станете христианами,— сказала она,— я не собираюсь терпеть такой позор.
Сын ответил матери:
— Существует путь жизни и путь смерти. Мой путь - путь жизни.
Когда Милдред Кейбл приехала в Фуий в следующий раз, она узнала, что мистер Ту храбро встретил сопротивление своей матери и семьи и провел христианское богослужение в городе, и как какому-то чуду во времена Христа, все люди удивлялись его поступку.
Милю за милей, иногда проезжая в повозке, а иногда проходя пешком по мелкому песку или твердым камням, путешественники приближались к известному городу Сучоу, «Родник вина», как назвали его местные жители. Прихватив с собой продукты - морковь, сельдерей, картофель, баклажаны и лук, они были уверены, что не будут Голодать, проезжая по деревенькам, разбросанным вдоль дороги, и городам, находящимся друг от друга на расстоянии, которое можно было преодолеть не менее чем за день.
Как может когда-то оживленное местечко исчезнуть с лица земли из-за стихийных бедствий, свидетельствовали руины города, называемого Кэмел Таун. Его массивные глиняные стены постепенно разваливались, а во дворах покинутых храмов глиняные фигуры богов выглядели нелепо и пугающе. Этот город, захороненный под сыпучими песками, стал местом остановки для караванов, которые двигались вдоль дороги. Большие колокольчики вокруг шеи у верблюдов покачивались и позванивали при их движении. К удивлению Милдред Кейбл, главный погонщик прошел вперед и заговорил на грамотном китайском языке, а после чашки чая он с удовольствием принял несколько экземпляров Евангелия в переплете и пачку христианских трактатов. Он уже был в пути в течение пятидесяти дней и рад был почитать что-нибудь, сидя на ведущем верблюде, который медленным маршем выводил караван из Гоби, следуя на юг, к богатым городам Китая. Наблюдая, как караван скрывается за горизонтом в туманно-пурпурном далеке, Милдред Кейбл знала, что Слово Божье везде и во все времена проникает в сердце и жизнь слушающего или читающего.
* * *
В течение десяти месяцев подруги жили в Сучоу во дворе, предоставленном им китайским джентльменом. Жильем для них служил стоящий под солнцем павильон цветника, сделанный из изящной лепки и белой бумаги. А вид из него открывался прекрасный — Тибетские снежные горы. Это был однокомнатный павильон, где пол заменяла слегка утрамбованная земля, а потолок — высокая крыша из сосновых балок. Занимая углы павильона как «спальни», подруги делили его большую центральную часть.
«Приехали христиане», - распространялась новость по улицам Сучоу вниз — через улицу кузниц, где подковывали красивых лошадей, вверх — мимо буддийского величественного храма с его громадными памятниками воинам-часовым и грубыми статуями тела и души, корчащихся в муках ада.
«Христиане приехали!» Милдред Кейбл оценила свои слабые силы и силы подруг, затем посмотрела на город, готовящийся к великому театрализованному фестивалю. Она немедленно взялась организовывать маленькую христианскую группу в городе. Все книги и трактаты, которые они привезли, были обернуты бумагой алого цвета, братья из их группы вышли проповедовать на улицу на два часа. Потом они заходили в каждый магазин, а также в каждый ресторан с просьбой, чтобы там вывесили один из прекрасных цветных плакатов. Группа сестер отправилась по домам, чтобы поговорить с хозяйками в привычной для них обстановке. Разговор примерно начинался так:
— Вы хорошая швея. Где вы научились этому прекрасному ремеслу?
Трех подруг осматривали с удивлением и задавали самые непредсказуемые вопросы:
— Носите ли вы юбки каждый день? Как вы прикрепляете очки на носу?
Эти пенсне были предметом особого любопытства и всегда помогали начать свободный и оживленный разговор. Вскоре весь Сучоу знал, что приехали христиане.
Однажды зимней ночью с гор и долин в город ворвался сильный ветер. Он сорвал все листья с деревьев, разорвал все бумажные окна непрочного павильона. Повсюду лежал толстый слой пыли. Когда миссионерки осмотрели свою комнату и взглянули на себя, они не увидели ничего, кроме пыли. Дождя не было, вместо него город затопила пылевая буря. Окруженный пустыней Гоби на западе и песками Монголии на севере, Сучоу был не защищен от такой стихии. Путешественницы впервые почувствовали, что значат сильные ветры пустыни и ужасающая мощь песка, надуваемого ветром. Подклеили бумажные окна плотной коричневой бумагой, в которую были упакованы Библии. Подруги утеплили свою шерстяную китайскую одежду верблюжьим пухом.
Зима в Сучоу была холодная, температура ниже пятнадцати градусов. Но каждый день миссионерки выходили в город со своими Библиями и брошюрами, беседовали с людьми и объясняли им, что собираются все в том же месте, называемом «Источник воды живой». Жили они очень просто. В середине дня на обед ели рис или макароны и много овощей и яиц. В течение нескольких месяцев им не на чем было приготовить пищу, за исключением прогорклого льняного масла, которое но могли переваривать. Они мололи свою собственную муку из запаса пшеницы, а в отрубях хранили яйца, чтобы не замерзли.
Когда зима уступила весне, они отважились на путешествие в ближайшие города. Это было своего роди подготовкой к длительным переездам, которые, как они знали, должны были начаться летом. Одна поездка была в Кинту, город Золотой Башни, колокол которой был когда-то покрыт чистым золотом. Храм был полон молодых невест, молящих богов подарить им сына, и матерей, имеющих детей, которые пришли с ответной благодарностью. Покрытого красным шарфом ребенка держали под большим железным колоколом, в то время как его мать приносила в жертву полный зерна платок. Когда колокол зазвенел, священник взял немного зерен и разбросал их по лицу ребенка со словами: «Пусть богиня Милосердия защитит тебя; пусть бог Изобилия одарит тебя». Затем сжигалась желтая бумага, и ее пепел размазывался по лбу ребенка, и мать уходила счастливая с мыслью, что все сделано, чтобы обеспечить ребенку безопасное будущее.
Они также совершили поездку в холмистую местность в двенадцати милях от Сучоу, где сотни гробниц на склоне горы привлекали ежегодно тысячи странников. Здесь была натянута белая палатки, и пение гимнов привлекло толпу любопытных, которые узнали о другом образе жизни, свободном от страха перед силами демонов и власти смерти.
* * *
Затем наступил день в августе 1925 года, когда подруги отправились в большое путешествие, которое должно было проходить за Великой стеной, через пустыню Гоби и через города Центральной Азии. Их новая повозка была сделана полностью из дерева без единого куска железа и гвоздя. Ее огромные деревянные колеса были восьми футов высотой и могли везти ее через реки и болота; ее верх был покрыт травой. Вместо мула была запряжена лошадь, уже закаленная дорожными путешествиями. Снова взяв с собой еду, спальные мешки, коробки с Библиями и книгами, компания махала руками на прощанье, а повозка выкатывалась на дорогу на своих огромных колесах, крутящихся под знойным солнцем и оставляющих отпечатки в пыли.
Проехав двадцать миль вниз, или вернее вверх по дороге, так как все дороги, ведущие в Гоби, всегда направляются вверх, они увидели возвышающиеся башни Цзюцюаня, построенного в самом узком месте между холмами в конце Великой китайской стены.
Великая стена была сооружена в 214 году до нашей эры, чтобы защитить Китай от племен из внешнего мира, мира ужаса и загадок, который собирались посетить три подруги. В этом месте через единственный проход в огромный стене, над которой возвышалась башня, проходил весь транспорт с людьми далекой Азии. Преступники, моты, изгои и странники — все направлялись к воротам Цзюцюаня, называемого «Ворота в Китай».
Три подруги наконец-то подъехали к входу. Они, естественно, были взволнованы, когда повозка (которую им сделали за 50 шиллингов) въехала по мосту в город и свернула во двор гостиницы «Приятного общества».
— Заходите, заходите,— приглашал хозяин гостиницы.
— У вас есть трава для лошади?
— Сколько угодно и совсем недорого.
Как часто им приходилось вести этот диалог по дороге через Гоби. Здесь они были за Великой стеной. Это было концом и началом их рискованного предприятия в Центральной Азии ради Господа.
ЧЕРЕЗ ГОБИ
Гоби! Это название очаровывало Милдред Кейбл в течение многих лет, и теперь, когда она с подругами была на пороге огромной, открытой каменистой пустыни, про<