Возможный синтез подходов.

Формация и цивилизация разные среды в развитии общества как целостной системы. Как нельзя познать механизм развития любого общества, исследуя только базисные факторы и опустив надстроечные, так невозможно и понять секреты управления общественным развитием, ориентируясь либо только на формационный, либо только на цивилизационный аспект в его динамике. Формация — социоэкономическая категория, цивилизация — социокультурная.

Понятие формации имеет значение как системообразующего начала всего социально-экономического и политического строя данного общества. Формации различаются по доминирующим формам собственности. Переход от одной формации к другой обусловлен сменой форм собственности на основные средства производства, происходящей под влиянием прогресса производительных сил, открывающего новые материальные возможности для человеческой деятельности, для формирования общественных отношений.

В понятии цивилизация объединяются социальные и культурные аспекты жизни общества, цивилизация представляет собой этап истории, начинающийся вместе с выходом истории из естественного, т.е. первобытного, состояния и развивающемся далее на основе им самим создаваемых предпосылок, что она характеризует преемственность в развитии общества. Вместе с тем настойчиво утверждалась мысль, что фактически в истории существуют различные цивилизации, так сказать “формационные”: капиталистическая цивилизация, коммунистическая цивилизация и т.п. В итоге цивилизационный подход терял свою относительную самостоятельность и подчинялся формационному, а понятие цивилизации становилось подсобным, нужным лишь для выполнения некоторых аспектов общественно-экономической формации. Если теория формаций ориентирована на выявление закономерностей, присущих обществу на различных этапах истории, а так же его структуры на каждом из этих этапов, то цивилизационный подход решает совершенно иные познавательные задачи. Главная из них — это анализ социальных механизмов деятельности людей, обеспечивающих саму возможность существования общества на данном, т.е. цивилизованном уровне, уберегающих его от распада и одичания. Эти механизмы постоянно развиваются, совершенствуются или устраняются. Если тот или иной механизм устраняется, то начинается деградация связанных с ним социальных структур. Каждая последующая формация является и шагом вперед в развитии цивилизации, а не посягательством на ее основы. Гибель тех или иных цивилизаций в прошлом не останавливала исторического движения, потому что это были локальные катастрофы.

Прогресс цивилизации при всей его противоречивости все-таки связан с развитием и совершенствованием ее социальных механизмов. Эти механизмы обеспечивают для жизни современного общества развитие производительных сил, техники, науки, поддерживают соответствующую динамику общественных отношений.

Вторая задача, которая решается цивилизованным подходом к истории, — выявление ее человеческого измерения, механизмов формирования личности цивилизованного человека, анализ культуры, как меры развития человека, его способности к деятельности.

Понятие “цивилизации” шире понятия формации, однако эту ее объемность нельзя рассматривать упрощенно: нельзя скажем, утверждать, что цивилизация — это формация плюс сфера культуры данного общества. Различия между этими категориями обусловлены еще неадекватностью структурных связей между явлениями и процессами.

Итак, такие понятия как цивилизация, формация и культура нельзя уравнять, но в то же время они тесно связаны между собой.

Рассматривая цивилизационный подход, следует также ответить на вопрос - чем объяснить хроническое отставание марксизма в разработке и использовании цивилизационного подхода?

Очевидно, тут действовал целый комплекс причин.

Марксизм формировался в весьма значительной степени как европоцентристское учение, о чем предупреждали и сами его основоположники. Изучение истории в ее цивилизационном срезе предполагает применение компаративного метода в качестве важнейшего, то есть сравнительный анализ различных, зачастую непо­хожих друг на друга локальных цивилизаций. Поскольку же в данном случае в центре внимания оказался один регион, представляющий собой единство по происхождению и по современно­му (имеется в виду XIX век) состоянию, цивилизационный аспект анализа вынужденно оказался в тени.

Соглашаясь с Льюисом Морганом в отношении начального временного ограничителя цивилизации (“эпохи, следующие за ди­костью и варварством”), Ф Энгельс в то же время ввел и конеч­ный ограничитель цивилизация — это то, что до коммунизма, это — серия антагонистических формаций. В плане исследователь­ском это означало, что Маркса и Энгельса интересовала непосредственно лишь та стадия цивилизации, из которой должен был возникнуть коммунизм. Вырванный же из цивилизационного контекста капитализм представал и перед исследователем и перед читателем исключительно в своем формационном обличье.

Для марксизма, как отмечал в свое время Г. Маркузе, ха­рактерно гипертрофированное внимание к силам, дезинтегрирующим общество, при одновременной существенной недооценке сил интеграции, но ведь цивилизация по своему изначальному смыс­лу — движение к интеграции, к обузданию разрушительных сил,а раз это так, то и хроническое отставание марксизма в разработке цивилизационной концепции становится вполне объяснимым.

Легко обнаруживается взаимосвязь с длительным “невнима­нием” марксизма к проблеме активной роли неэкономических факторов. Отвечая по этому поводу оппонентам, Энгельс указы­вал, что материалистическое понимание истории формировалось в борьбе против идеализма, в силу чего ни у Маркса, ни у него в течение десятилетий не хватало ни времени, ни поводов, ни сил, чтобы уделять неэкономическим явлениям (государству, духовной надстройке, географическим условиям и т. д.) такое же внимание, как экономике. Но ведь лежащий в фундаменте цивилизации технико-технологический базис — это тоже неэкономическое явление.

Можно заметить, что в ходе современных дискуссий явно наметилась тенденция решать вопрос о перспективах применения и са­мой судьбе формационного и цивилизационного подходов по принципу “или—или”. Во всех подобных концепциях историческая наука, по сути дела, исключается из сферы действия общенауковедческих закономерностей и, в частности, не подчиняется принци­пу соответствия, согласно которому старая теория не отрицается полностью, поскольку она обязательно чему-то соответствует в те­ории новой, представляет ее частный, предельный случай.

Возникшая в исторической науке и обществоведении в целом проблема может быть и должна быть решена по принципу “и—и” Необходимо целеустремленное исследование и нахождение тако­госопряжения формационной и цивилизационной парадигм, кото­рое может быть плодотворно приложено к решению задачи крупномасштабного членения исторического процесса, что позволит сделать само видение истории более многомерным.

Каждая из рассматриваемых парадигм необходима и важна, но недостаточна сама по себе. Так, цивилизационный подход сам по себе не может объяснить причины и механизм перехода от одной ступени цивилизации к другой. Подобная недостаточность обнару­живается и при попытках объяснить, почему интеграционные тен­денции в прошлой истории тысячелетиями, начиная с рабовладель­ческого общества, прокладывали себе путь в дезинтеграционных формах.

И “формационщики” и “цивилизационщики” обладают обширны­ми возможностями для преодоления односторонности и обогаще­ния своих концепций. В частности, “формационщикам” наряду с задачей освобождения своей концепции от того, что не выдержа­ло проверку временем, предстоит наверстать длившееся десяти­летиями отставание марксизма в разработке проблем, связанных с цивилизацией.

Взаимосвязь между формационным (с его экономическим базисом) и цивилизационным (с его технико-технологическим базисом) реальна и осязаема. Здесь уместно вспомнить К. Ясперса: “Попытка структурировать историю, делить ее на ряд периодов всегда ведет к грубым упрощениям, однако эти упрощения могут служить стрелками, указывающими на существенные моменты”.

В одних случаях, как мы видим, на одном и том же технико- технологическом базисе (земледельческой волны цивилизации), вырастают, последовательно сменяя друг друга, либо параллель­но — у разных народов по-разному — две принципиально отлич­ные друг от друга общественно-экономические формации, в других же одна общественно-экономическая формация (капитализм), “не вписывается” в казалось бы положенную ей волну (индустриальную) и “вторгается” в следующую, пока свободную от обозначения, клеточку. Не поименована эта клеточка потому, что нигде в мире еще не обозначился четко и определенно формационный строй, следующий за капитализмом.

Анализ исторического процесса показывает, что при всей тесней­шей взаимосвязи технико-технологического базиса (и технических революций) связь эта весьма и весьма опосредована, реализуется через сложный передаточный механизм.

Сопряжение формационного и цивилизационного носит диалектически-противоречивый характер, который обнаруживается уже при анализе перехода к цивилизации как социального переворота.

Здесь сразу же возникает вопрос: тождествен ли упомянутый переворот той социальной революции, которая вобрала в себя основное содержание перехода от первобытного общества к первой классовой формации? О полном тождестве (совпадении) говорить вряд ли приходится хотя бы потому, что начало перехода к цивилизации — и в этом была определенная логика — предшествовало началу перехода к классовому обществу.

Но тогда возникает вопрос второй: если два этих социальных переворота не тождественны, то в какой степени они все же накладываются друг на друга в социальном пространстве и как соотно­сятся во времени? Очевидно, первый переворот предшествует второмутолько в какой-то степени, ибо, возникнув в целяхинтегративных, цивилизация в тех конкретно-исторических условиях мог­ла выполнять эту свою основную функцию только вдезинтегративной (антагонистической) форме. Отсюда противоречивость соци­альных институтов, их функций и деятельности в условиях классо­во-антагонистического общества.

Для того, чтобы глубже понять взаимосвязь двух анализируемых переворотов и движущую силу их слияния, целесообразно хотя бы пунктирно обозначить сущность каждого из них.

Толчком к кардинальному социальному перевороту, именуемому переходом к цивилизации, послужила упоминавшаяся уже тех­ническая революция, давшая жизнь культурному и оседлому зем­леделию, то есть исторически первому типу производящего хозяйства. Такова была исходная позиция цивилизации земледельческой. Сущность перехода к цивилизации заключалась в вытеснении кровно-родственных связей и отношений (производственных, территориальных и т. д.) сугубо и собственно социальными, надбиологическими, и именно переход к производящему хозяйству обусло­вил и возможность и необходимость такого вытеснения.

Что касается прибавочного продукта, то он сам тоже явился следствием перехода к производящему хозяйству, следствием его возрастающей экономической эффективности. Связи между процессом перехода к цивилизации и появлением прибавочного продукта можно определить как функциональные, производные от одного и того же причинного фактора. Другое дело, что, появившись на свет, прибавочный продукт поставил вопрос о той конкретно-исторической — а потому единственно возможной — фор­ме, в которой будет продолжено развитие цивилизации. Такой конкретно-исторической формой в тех условиях могла быть только антагонистическая, причем об антагонизме здесь приходится говорить в двух смыслах. Во-первых, всем своим дальнейшим разви­тием цивилизация закрепляла возникший в недрах общества антагонизм, во-вторых же, сложилось определенное антагонистическое противоречие между интегрирующей сущностью цивилизации - и дезинтегрирующей формой ее функционирования в рамках целой серии общественно-экономических формаций.

Возникавшие классы для закрепления своего господства использовали уже сложившиеся в процессе начавшегося перехода к ци­вилизации социальные институты. Это стало возможным потому что:

сами социальные институты в потенции содержали в себе возможность отчуждения;

возможность эта в тех исторических условиях не могла быть “приглушена”.

Для того, чтобы “приглу­шить” ее в зародыше, требуется зрелая политическая культура общества и, прежде всего масс. На пороге же цивилизации пол­итическая культура (как и сфера политики в целом) только еще возникала.

Классы, прибравшие к рукам социальные институты, тем самым получили возможность наложить существенный отпечаток на мно­гие другие цивилизационные процессы и подчинить их своим корыстным классовым интересам. (Поскольку же классы суть явле­ния формационного порядка, их воздействие на цивилизационные процессы выражает существенную сторону сопряжения формационного и цивилизационного). Так получилось с процессом отделе­ния духовного производства от материального (привилегия занятий умственным трудом была закреплена за эксплуататорами), с процессом урбанизации (различия между городом и деревней превратились в противоположность, характеризующуюся эксплуатацией деревни со стороны господствующих классов города), с процессом кристаллизации личностного элемента в истории (прозябание широчайших народных масс веками служило фоном для дея­тельности выдающихся личностей из эксплуататорских слоев).

Таким образом, оба исторических процесса — переход к цивилизации и переход к первой классовой формации самым существенным образом наложились друг на друга и в совокупности со­ставили такой переворот, который по своей кардинальности можно сравнить только с происходящими ныне процессами социализации в развитых, цивилизованных странах.

В этом и заключается синтез формационного и цивилизационного подхода к периодизации истории.

Список использованной литературы.

1. Дьяконов И.М. Пути истории. От древнейшего человека до наших дней. М., 1994.

2. [1] Освальд Шпенглер. Закат Европы,Новосибирск, 1993, ВО “Наука” Сибирская издательская фирма.

3. Тойнби А.Дж. Постижение истории. М, 1991.

4. История государства и права зарубежных стран. Часть 1, Учебник для вузов. Под ред. проф. Крашенинниковой Н.А. и проф. Жидкова О.А., М, 1998, Издательская группа НОРМА-ИНФРА.

[1] Дьяконов И.М. Пути истории. От древнейшего человека до наших дней. М., 1994.

[2] там же.

[3] Освальд Шпенглер. Закат Европы,Новосибирск, 1993, ВО “Наука” Сибирская издательская фирма.

[4] там же

[5] там же

[6] там же

[7] там же

[8]Тойнби А.Дж. Постижение истории. М, 1991.

[9] там же

[10] там же

[11] там же

[12] там же

[13] там же

[14] там же.