Фрэнк не очень удивился, когда седоволосый доктор с грустной миной сообщил ему о смерти жены. Приняв новость как должное, он кивнул и, устремив взор вверх, сказал:
- Что ж, такова воля богов.
Фрэнк всегда считал, что его жена грешница. Жениться на падшей женщине - что может быть хуже? Он совершил эту ошибку, жена расплатиться за свои грехи сполна, уйдя на суд божий. Он же может лишь помолиться за её мертвую душу, чем он решил заняться сразу же по возвращению домой.
Ход его мыслей прервал доктор, который на этот раз сообщил Фрэнку поистине ужасную новость.
Он стал отцом.
Принимая завернутого в пеленки младенца, Фрэнк смотрел на сына как сапер на бомбу.
- Она отдала свою жизнь тебе, - произнес он, глядя на спокойно спящего младенца.
- Ваша жена попросила назвать его Кори до того как умерла, - осмелился сказать доктор.
- Последняя воля покойной священна, - сказал Фрэнк. - Значит, отныне ты, сын умершей в греху матери, будешь зваться Кори Дайером.
Из присутствующих лишь он один понимал серьезность положения. Ребенок от грешной да ещё и умершей во время родов матери - знак совершенно не добрый.
Младенец проснулся, увидел склонившегося надо собой отца и заплакал.
- Тише, сынок, - говорил Фрэнк, качая ребенка. - Я знаю, что ты стремишься к матери, но бог забрал её душу, подарив взамен жизнь тебе. Смертным не дано судить о правильности решений господа, потому я не могу сказать, что уготовано тебе. Кто ты: ангел, спасенный из чрева умирающей, или демон, родившийся от порочной женщины? Одному богу это известно! Отныне твоя жизнь в его милосердных руках.
С этими словами он увез надрывающегося ребенка домой, намереваясь вырастить из него достойного человека, который не сотворит греха и полностью оправдает смерть своей матери, которой бог в наказание за грехи послал гибель.
Перед сном Фрэнк прочел две молитвы. Одну - за упокой души жены, вторую - в честь рождения сына. По окончанию он поднялся с колен, обливаясь потом. Подойдя к спящему младенцу, он окрестил его.
- Аминь, - выдохнул Фрэнк и провалился в объятия черного сна. Он сделал всё, что мог. Теперь душа его ребенка в могущественных руках господа.
Семья Дайеров вовсе не была богатой. Денег иногда не хватало даже на вещи первой необходимости. В доме считалось везением помыть руки с мылом или иметь к чаю сахар. До смерти жены Фрэнку удавалось сводить концы с концами. Денег вполне хватало на двоих и жизнь в скромной лачуги казалась супругам если не счастливой, то хотя бы терпимой. После же трагического счастья число проживающих в доме не изменилось, а вот качественный состав резко поменялся. С появлением ребенка роли кормильца и воспитателя увесистым грузом упали на плечи Фрэнка, скромный заработок которого едва ли мог позволить обеспечить пропитанием его самого и младенца.
Можно сказать, что после смерти жены и появления ребенка - нового неработающего члена семьи из двух человек, - условия жизни Дайеров резкое ухудшились. И если Кори был ещё слишком мал, чтобы понять это, то его отец всё прекрасно понимал и готовился к худшему. Нет, сына он не винил. Нельзя винить рождение ребенка в ухудшении жизни. Фрэнк не расценивал это двоякое события как проклятье. Для него это было всего лишь очередное испытание, посланное богом.
Стоит отдать должное Фрэнку - он весьма успешно справлялся с обязанности отца. В одиночку он умудрился растить сына, давая ему христианское воспитание, и в то же время зарабатывать необходимые гроши, работая как и в прежние времена водителем такси. Фрэнку даже удалось создать иллюзию того, что в его жизни ничего кардинально не поменялось. По утрам он, как обычно, вставал на колени и молился. Тоже самое он делал перед едой, подавая хороший пример подрастающему сыну, и перед сном. Молитвы были частью жизни Фрэнка, а религия - необходим лекарством для души. Ничто так не исцеляет внутренние раны, которые наносит тебе судьба, как вера. Одна только вера могла помочь перенести любую бурю. Она составляла всю основу семейного уклада Дайеров. Фрэнк ещё до рождения сына искренне считал, что вера - это единственная защита их скромной жизни. Не будь её, кто знает, какие бы их ждали прихоти судьбы. Сильнейшая вера была оплотом дома Дайеров, за ней Фрэнк чувствовал себя как за каменной стеной, а потому было важно поддерживать религиозный дух в семье во что бы то ни стало. Рождение ребенка лишь подтверждало данное правило. Вера обязывала Фрэнка передать все религиозные псалмы сыну, чтобы сделать его достойным членом семьи. Разве человек может жить правильно без веры? Человек без бога подобен овце без пастуха. Фрэнк перенял это от своих родителей и намеревался передать эти знания сыну, помочь ему вступить в мир религии, в котором только и можно было найти помощь. Человек беспомощен и слаб, а боги велики и могущественны. Фрэнк понимал это и потому был уверен в правильности своих взглядов. Религия помогла ему взглянуть на мир с позиции милосердного Создателя и выдержать все испытания, которые посылала ему судьба. После смерти матери Фрэнк нашел утешение лишь в вере в бога. После смерти отца религия вновь пришла на помощь и помогла остаться в здравом уме. Фрэнк не чувствовал себя одиноким лишь потому, что у него была вера в бога, который находился всегда рядом с ним. Верующий человек никогда не чувствует себя одиноким - в этом его сила. Фрэнк верил и потому жил. Даже в самые тяжелые времена, когда Фрэнк был близок к самоубийству, лишь страх возмездия на небесах отпугнул его, а обращение за помощью к богу помогло перешагнуть через себя и продолжить идти. Вера была его единственным смыслом жить. Жить ради Создателя - в этом Фрэнк находил настоящее упоение для души. Слабые душой всегда обращаются за помощью к тому, кто сильнее их. Для Фрэнка это был бог. А раз бог всё это время помогал ему, то обязанность Фрэнка состояла в привитии веры сыну.
- Каким же я буду отцом, если не наделю своего ребенка главным оружием - верой? - спрашивал сам себя Фрэнк, сидя в тишине своей комнаты и наблюдая, как догорает огарок сальной свечи, и тьма накрывает образа.
Он был отцом, который верил в бога, а значит и сын его должен верить. То была самая важная заповедь Фрэнка, которой он уверенно следовал. Всё остальное не играло роли.
Фрэнк превосходно справлялся со своей миссией. Его воспитанию могли позавидовать даже в церковных школах. Благодаря его стараниям слово "бог" стало первым, которое Кори смог произнести. Мальчик рос здоровым и всё более верующим. Трудно не верить в Создателя, когда с детства твоим воспитанием занимается такой человек как Фрэнк Дайер, а со всех сторон на тебя смотрят лики святых. Распятия, кресты, молитвы, фрески - всё это стало для маленького Кори обыденностью. Перед сном отец пел ему вместо колыбельных церковные гимны, а заместо игрушек дарил оловянные фигурки Иисуса, которым ребенок был очень рад. Кори не знал иных игрушек, а потому радовался тому, что дарил отец, набожность которого иногда выходила за рамки. Вместо букваря Кори учился читать по детской версии Библии, а по вечерам отец заставлял его аккуратно переписывать священное писание, прививая тем самым ребенку любовь к религиозному искусству.
Духовное воспитание дало свои плоды. Кори рос добрым, но замкнутым, из-за чего другие дети считали его угрюмым и злым. Кори обладал сильной душой, умел дарить окружающим любовь и видеть прекрасное. К восьми годам, невзирая на жизнь впроголодь, Кори уверенно пошёл по стопам отца. Вера в бога стала неотъемлемой частью и его жизни, чему отец не мог не радоваться.
Кори отличался крепким здоровьем, но наступившие зимой морозы заставили мальчика свалиться с жаром. Его лихорадило, тошнило, разрывало головной болью. Мальчик чувствовал себя ужасно, поэтому Фрэнк принял решение вызвать доктора.
Тот приехал уже через пять минут. Осмотрев всего бледного Кори в гнетущей тишине, доктор принял решение срочно вести мальчика в больницу.
- Это нечто хуже, чем просто простуда, - сказал доктор отцу Кори. Фрэнк лишь задумчиво кивнул, неотрывно глядя на мучающегося сына, и разрешил доктору увести его. Идея ему, конечно, не понравилась, но что поделать?
- Я буду молиться за тебя, сын, - Фрэнк поцеловал Кори в охваченный пламенем лоб, перед тем как мальчика на носилках загрузили в машину скорой помощи.
Кори доставили в больницу и поместили в палату. Мальчик мало что понимал. С него ручьями тек пот, а сознание постепенно оставляло его. Перед глазами у него всё плыло: он видел лишь белые пятна, которые окружили его и принялись с ним что-то делать. То были врачи, которые пичкали мальчика медикаментами, брали анализы и сверялись с показаниями приборов, чтобы установить причину столь кошмарного самочувствия Кори.
Пока мальчик мучился, окруженный со всех сторон врачами, его отец стоял на коленях в полумраке комнаты и нараспев читал молитвы. Фрэнк знал, что его сыну нужна помощь, и только бог способен был помочь ему.
Утром следующего дня в доме Дайеров раздался телефонный звонок. Состоялся разговор, по завершению которого Фрэнк стал мертвенно бледным.
В тот день у него не стало сына.
Чтобы развеять неверное мнение читателя, следует сказать, что во время телефонного разговора сам Кори тихонько спал в больничной палате, даже не подозревая о своей гибели в глазах отца. Он оставался жив для персонала больницы, для всего окружающего мира, но только не для своего отца.
Дабы добиться полной ясности происходящего, стоит поведать, что именно узнал Фрэнк в результате звонка.
- Мистер Дайер? - раздался голос в трубке. - Это доктор Данкан. У меня для вас есть две новости: хорошая и плохая. С какой начать?
- С хорошей, - сделал выбор Фрэнк.
- С хорошей? Что ж, рад сообщить, что с вашим сыном сейчас всё хорошо - он спит в своей палате. Это оказалась обычная простуда, элементарные препараты помогли быстро сбить температуру. Наши врачи могут гарантировать его стабильное состояние.
Фрэнк выдохнул, мысленно послав благодарность богу.
- А плохая? - спросил он, будучи уверенным, что худшее позади и доктору осталось сообщить о неких незначительных мелочах, с которыми бог справиться в считанные секунды, вернув счастье в их дом.
Данкан замешкался.
- Э-э-э... Да, плохая. Видите ли, в результате обследования вашего сына мы случайно выявили у него начальную стадию рака желудка. Не пугайтесь, мистер Дайер, это звучит страшно, но на деле таковым не является. Болезнь в начальной стадии. Это настоящее чудо, что мы заметили её так рано. С вашего позволения мы можем немедленно начать лечение, назначить курс химиотерапии, и тогда есть надежда...
Начиная со слова "рак" Фрэнк уже не воспринимал речь доктора. Ему более не нужно было ничего знать - он и так всё понял. Фрэнк прервал вызов, так и не позволив доктору договорить. В этом не было надобности - Кори уже мертв. Даже если он дышит, он мертв. Даже если сердце его бьется, он всё равно мертв. Отныне для Фрэнка не существовало сына.
В чём же была причина принятия Фрэнком столь жестокого решения? Поскольку он был человеком верующим, настоящим радикальным христианином, то задача найти ответ значительно облегчается.
Телефонный звонок подтвердил самые страшные опасения, которые теплились внутри Фрэнка с самого рождения сына. Прежние страхи вернулись и вынудили его принять очевидное решение.
Чего он еще мог ждать? Ребенок, родившийся от наказанной богом грешницы, сам обречен на неминуемую гибель. Фрэнк понимал это когда держал младенца на руках, но верил в милостивость богов. Он, глупец, надеялся, что небесная кара минует его сына, этого невинного ребенка. Но бог ничего не прощает. Он видит греховное начало даже в младенцах, обрекая их на смерть. Рожденный грешником, не может быть оправдан. Он не может быть перевоспитан. Его душа останется гнилой в любом возрасте, и рано или поздно бог заберет своё и устроит Страшный Суд. Это же ждало и Кори, мать которого оказалась падшей женщиной. Она расплатилась за свои грехи, и вот настала очередь её сына. Фрэнк пытался отсрочить этот день, верил, что сможет искупить грехи сына и вымолить для него прощение, но божьей кары не избежать. Для Кори настала пора платить за грехи, и с этого момента Фрэнк уже ничего не мог для него сделать.
Его сына ждала заслуженная смерть, а пытаться помешать воли господа означало навлечь его гнев и на себя. Потому Фрэнку оставалось лишь покориться и отказаться от сына в пользу всемогущего бога. Мешать свершаться справедливости он не собирался, даже если речь шла о его сыне.
Фрэнк забрал Кори из больницы в тот же день, несмотря на протесты врачей. Мальчик ничего не понимал и лишь следовал за своим отцом, от которого он неожиданно получил подзатыльник, пока залезал на заднее сиденье машины.
По дороге домой Фрэнк в основном хранил молчание, а любые распросы сына прерывал гневным приказом заткнуться и сидеть молча. Кори поведение отца испугало.
Я всё делаю правильно, заверял себя Фрэнк. Я исполняю святую волю бога.
Пинками загоняя уже плачущего сына домой, Фрэнк молился без остановки. Боже, помоги, помоги мне, боже...
За столом во время обеда Фрэнк нещадно ругал сына за любую оплошность. За неправильную осанку и случайное чавканье он награждал Кори пощечинами, из-за чего из глаз мальчика слезы текли прямо в тарелку. Иногда Кори пытался узнать у отца причину его гнева, но в ответ слышал лишь "закрой рот".
Перед сном Фрэнк выстегал сына ремнем и заставил рыдающего мальчика пропеть наизусть молитву, стоя на коленях. И пока Кори молился, Фрэнк продолжал наносить удары во имя господа по оголенным плечам мальчика, кожа на которых начала быстро покрываться ссадинами и кровоподтеками.
Боже, помоги мне, помоги...
Когда мальчик закончил молиться, Фрэнк молча вышел из комнаты и запер дверь на ключ. Навсегда.
Проснувшись утром, Кори обнаружил себя запертым. Он стал стучать в дверь, биться об неё всем телом. Он кричал, плакал, умолял отца простить его и выпустить. Но Фрэнк даже не слушал его. Он поставил на Кори крест и отдал его целиком в руки господа. Сам Кори, разумеется, этого не знал. Он не был в курсе даже собственной болезни, и потому поведение отца так пугало его.
Мальчику было уготовано умереть от рака и Фрэнк не собирался облегчать участь сына. Поэтому иногда он приоткрывал дверь комнаты и швырял лежащему на полу сыну сухие сухари, а у порога ставил стакан мутной воды. Фрэнк подчинялся богу и потому собирался поддерживать жизнь мальчика до тех пор, пока он не умрет тем способом, который избрал господь. Смерть от голода - слишком легкое наказание для грешника, Фрэнк понимал это. А значит он должен был не позволить сыну умереть без пищи и воды.
Кори принимал те подачки, продолжая просить отца выпустить его. По ночам он молил бога о помощи, пока Фрэнк молил того же бога послать сыну смерть как можно быстрее.
Вне зависимости от этих молитв опухоль росла, болезнь Кори прогрессировала, но мальчик даже не догадывался об этом. Проснувшись однажды утром, он почувствовал, что его тошнит. Подбежав к двери, Кори принялся стучаться и просить выпустить его. Фрэнк как всегда остался глух.
Нечто выкручивало его внутренности. Согнувшись пополам, он понял, что его рвет.
Открыв глаза, он увидел на полу лужу слизкой крови. Во рту стоял мерзкий вкус, а на губах вместо слюны тоже была кровь.
Мальчик не верил, что эта кровь принадлежит ему. Он дрожал всем телом, не понимая, что его бьёт озноб.
Он умирал, гнил изнутри. Кровь шла ртом, заливая комнату. Организм мальчика слабел, болезнь брала верх. Кори умирал, но сам не понимал этого. Свернувшись калачиком в углу, он звал отца слабым голосом. В глубине его горла лопались кровавые пузыри.
Фрэнк слышал его, но ничего не делал. Он даже видел лужи крови, но всё равно оставался равнодушен. Кто он такой, чтобы мешать богу? Разве он смеет облегчить заслуженные страдания грешника? Нет, он не имеет права вмешиваться. Он продолжал ходить на работу, оставляя сына взаперти. Вечером он молился за упокой души сына, пока Кори, лежа в соседней комнате, тяжело дышал и страдал от разрывающей его внутри боли.
Фрэнк открыл дверь спустя много месяцев. Кори лежал мертвый в луже крови. Его унаследованные от матери серые глаза остекленели. Он так и умер в полном одиночестве, мучимый чудовищной болью.
Подойдя к телу сына, Фрэнк посмотрел на него, кивнул и произнес лишь одно слово:
- Аминь.