Внешне и Мул, и Ченнис чувствовали и вели себя непринужденно, в
действительности же нервы каждого были напряжены до предела. Мул впервые
за много лет не был полностью уверен в успехе. Ченнис понимал, что сейчас
он вырвал у Мула жизнь лишь ценой невероятного усилия и Мул нападет еще не
раз. Из соревнования на выносливость Мул неминуемо выйдет победителем.
Думать об этом было равносильно смерти. Нельзя показывать Мулу свою
слабость: это все равно, что дать ему бластер. Он и так чувствует себя
победителем.
Нужно тянуть время.
Почему остальные медлят? Не потому ли Мул так уверен в себе? Что он
знает такое, что неизвестно ему, Ченнису? Если бы была возможность читать
мысли! Спокойно!
Ченнис резко оборвал свои мысленные метания. Оставался лишь один
выход - тянуть время.
- Вы решили, - заговорил Ченнис, - а я после дуэли из-за Притчера не
стал отрицать, что я психолог из Второго Фонда. Как вы думаете, почему я
полетел в Ницу?
- Помилуйте! - Мул звонко рассмеялся. - Я не Притчер и не хочу вам
ничего объяснять. Я вам сказал то, что хотел сказать, а вы отреагировали
так, как я хотел. Мне больше ничего не нужно.
- И все же для вас должно остаться много неясного в этой истории.
Скажите, Ница - то, что вы искали? Притчер много рассказывал о вашей
первой попытке найти Второй Фонд и о том, как вы эксплуатировали психолога
Эблинга Миса. Я иногда... ну, скажем, вызывал Притчера на разговор и узнал
немало любопытного. Вспомните Эблинга Миса, Первый Гражданин.
- Зачем?
"Как он в себе уверен!" Ченнису казалось, что Мул становится все
более уверенным в себе, как будто не он только что отдергивал руку от
бластера.
- Какой вы нелюбознательный! - продолжал Ченнис, подавляя тревогу. -
Я узнал от Притчера, что Эблинг Мис чему-то очень удивился и все повторял,
что Второй Фонд нужно предупредить срочно. Вам не интересно знать, почему
он торопился? Эблинг Мис умер. Второй Фонд не получил предупреждения, но
тем не менее Второй Фонд существует.
Мул улыбнулся довольной и жестокой улыбкой и сказал:
- Надо полагать, Второй Фонд получил предупреждение, если на Калган
прилетел Бейл Ченнис и стал перехватывать моих людей и пытаться
перехитрить меня. Предупреждение было получено, но слишком поздно.
- Что ж, - Ченнис изобразил и постарался почувствовать жалость, - вы
даже не представляете, что такое Второй Фонд, и глубинный смысл всего
происходящего остался для вас тайной.
Нужно тянуть время.
Мул уловил жалость, и глаза его неприязненно сузились. Он потер нос
растопыренными пальцами и процедил:
- Вам хочется поговорить? Пожалуйста. Что же такое Второй Фонд?
Ченнис не стал использовать эмоциональную символику, а заговорил
обычным языком:
- Притчер говорил мне, что Мис был сильнее всего заинтригован самой
тайной, окружавшей Второй Фонд. Хари Селдон создал два мира-антипода.
Первый Фонд был звездой, за двести лет ослепивший всю Галактику, а Второй
- безвестной темной туманностью.
Вы не поймете поступка Селдона, если не почувствуете интеллектуальную
атмосферу тех дней. Это было время абсолютов и универсалий, если не в
делах, то в мыслях. На путях развития человеческой мысли были поставлены
непреодолимые преграды, что характерно для времен упадка. Величие Селдона
заключается в том, что он попытался снести эти преграды. Он осветил
сумерки Империи блеском своего созидательного таланта, он был
провозвестником новой Империи.
- Красиво. Ну и что?
- На основе законов психоистории Селдон создал два фонда науки, но
кому, как не ему, было знать, что законы психоистории тоже относительны.
Поэтому он не создал законченного образования. Законченность есть начало
вырождения. Селдон создал развивающийся объект, а Второй Фонд был орудием
развития. Только мы можем претворить в жизнь План Селдона, слышите, Первый
Гражданин Временного Союза Миров, только мы!
- Вы пытаетесь себя подбодрить? - презрительно спросил Мул. - Может,
вы хотите произвести впечатление на меня? Не старайтесь. Я глух к словам
"План Селдона", "Вторая Империя", "Второй Фонд". Они не трогают ни одной
струны в моей душе. Кстати, говорить о Втором Фонде следует в прошедшем
времени, так как он уничтожен.
Ченнис ощутил, что эмоциональный потенциал Мула возрос. Мул поднялся
со стула и приблизился к Ченнису. Тот отчаянно сопротивлялся, но что-то
безжалостно давило на его сознание, подавляло и угнетало.
Сзади была стена, а напротив - Мул, костлявое пугало с огромным носом
и тонкими губами, растянутыми в страшной улыбке.
Мул сказал:
- Ваша песенка спета, Ченнис. И ваша, и всего Второго Фонда, вернее,
того, что было Вторым Фондом. Было!
Чего вы ждали? Почему не отобрали у Притчера бластер? Для этого не
требовалось физических усилий. Вы ждали меня, не так ли? Вы не хотели
возбуждать моих подозрений.
Но у меня не было подозрений. Я все знал. Я хорошо все знал, Ченнис
из Второго Фонда.
Чего вы ждете теперь? Вы произносите какие-то слова, надеясь, что
звук вашего голоса пригвоздит меня к месту? Вы говорите, а внутри вас
что-то сидит и ждет, ждет, ждет. А никто не идет. Никто из тех, кого вы
ждете. У вас нет союзников, Ченнис, вы здесь один, и останетесь один.
Знаете, почему?
Потому, что ваш Второй Фонд просчитался в пух и прах в отношении
меня. Я давно разгадал ваш план. Ваши психологи думали, что я прилечу сюда
вслед за вами и попаду в расставленные ими сети. Вы были хорошей приманкой
для бедного, глупого и слабого мутанта, который очертя голову рвется к
власти. Вот, я здесь. Но пленник ли я?
Неужели им не пришло в голову, что я не появлюсь здесь без флота?
Неужели они думали, что я поведу с ними переговоры или дам новую отсрочку?
Двенадцать часов назад мои корабли атаковали Ницу. К настоящему
моменту они выполнили задание. Ница лежит в руинах, крупнейшие населенные
центры стерты с лица земли. Сопротивления не было. Второго Фонда не
существует, Ченнис! А я, слабый, чудаковатый урод - хозяин Галактики!
У Ченниса хватило сил лишь на то, чтобы мотнуть головой и слабым
голосом пробормотать:
- Нет! Нет!
- Да! Да! - поддразнил его Мул. - Вы единственный оставшийся в живых,
и то ненадолго.
Последовала короткая напряженная пауза, и Ченнис застонал от
внезапной боли, проникшей в самую глубину его сознания.
Мул отпустил его и пробормотал:
- Не то. Твое отчаяние - маска. Твой страх - не тот, что сопровождает
гибель идеала. Это ползучий подлый страх собственной смерти.
Мул слабой рукой схватил Ченниса за горло, и Ченнис почему-то не смог
оторвать от себя эту тонкую руку.
- Ченнис, ты залог моей правоты. Ты должен уберечь меня от просчета
или недооценки каких-либо обстоятельств.
Настойчивый, требовательный взгляд Мула сверлил мозг Ченниса.
- Скажи, я верно рассчитал? Я перехитрил ваших психологов? Ница
разрушена, полностью разрушена, почему же твое отчаяние ненастоящее? Где
правда? Мне нужна правда! Говори правду, Ченнис! Я недостаточно глубоко
проник в тебя? Опасность еще существует? Говори, Ченнис, что я сделал не
так.
Ченнис почувствовал, что слова вопреки его воле стали выползать из
горла. Он кусал язык, сжимал зубы, напрягал горло, но напрасно. Они
проталкивались, царапая горло и язык и разжимая зубы.
- Правда... правда...
- Правда? Что еще нужно сделать?
- Селдон основал Второй Фонд здесь. Здесь. Это правда. Психологи
прилетели и взяли власть в свои руки.
- Прилетели куда? В Ницу? - Мул запустил невидимые щупальца еще
глубже, захватил что-то и резко рванул. - Ницу я уже разорил. Ты знаешь,
чего я хочу. Говори!
- Не в Ницу. Я говорил, что психологи могут не иметь официальной
власти. Ница - это прикрытие, - слова складывались сами собой, противно
каждому атому его воли. - Россем - вот где...
Мул разжал руку и Ченнис, воплощенная мука, упал на пол.
- И ты хотел меня обмануть? - спросил Мул почти нежно.
- Я тебя обманул! - это была последняя искра сопротивления.
- Не надолго! Я поддерживаю связь с моим флотом. Разгромим и Россем -
не жалко! Но сначала...
На Ченниса надвинулась темнота. Он поднял руку, пытаясь отвести ее от
разрывающихся глаз, но не смог. Темнота давила, душила, жгла. Испуганное
сознание все отодвигалось назад, назад... Последнее, что увидел Ченнис -
это ликующий Мул: смеющаяся спичка с дрожащим от смеха носом.
Потом все пропало. Темнота ласково обняла его. Она окончилась яркой
вспышкой. Некоторое время слезы мешали Ченнису смотреть, но постепенно
зрение вернулось к нему. Болела голова, все тело сковывала слабость,
невозможно было поднести руку к глазам. Мысли его, как подхваченные ветром
листья, понемногу улеглись. Ченнис почувствовал, что снаружи в комнату
просачивается покой.
Дверь открылась. На пороге стоял Первый Спикер. Ченнис попытался
предупредить его, крикнуть, махнуть рукой, но ничего не вышло. Он все еще
был во власти Мула.
Мул был в комнате. Он злился, глаза его сухо блестели. Он уже не
смеялся, а яростно скалился.
Ченнис почувствовал целительное прикосновение Первого Спикера, но тут
же зашевелились щупальца Мула и вытолкали Первого.
Мул сказал с нелепыми для него гневом и досадой:
- Еще один пришел засвидетельствовать почтение!
Прощупав пространство вокруг дома, Мул удивился:
- Вы один?
- Абсолютно один, - согласился Первый Спикер. - Я должен был прийти
один, потому что не кто иной, как я, ошибся пять лет назад. Исправить
положение без посторонней помощи - дело чести для меня. И снова я
недооценил силу вашего эмоционального поля. Мне трудно было пробиться сюда
сквозь заграждения, выставленные вами. Поздравляю: вы мастер своего дела.
- Спасибо, - враждебно ответил Мул, - да только зря стараетесь: мне
не нужны ваши комплименты. Вы пришли, чтобы разделить участь вашего
поверженного героя?
Первый Спикер улыбнулся.
- Этот человек достойно выполнил свою задачу, особенно, если учесть,
что он много слабее вас. Я вижу, вы обошлись с ним жестоко, и тем не менее
я надеюсь, что мы восстановим его. Он храбрый человек, сэр. Он пошел на
это дело добровольно, хотя расчеты показывали, что велика вероятность
нанесения ущерба его сознанию, а это страшнее, чем физическое уродство.
Сознание Ченниса билось в путах Мула, но не в силах было порвать их;
слова предупреждения оставались не сказанными. Ченнис мог только излучать
страх, страх...
- Вы знаете о том, что Ница уничтожена? - холодно спросил Мул.
- Да. Мы предвидели нападение.
- Я так и думал. Предвидели, но не предотвратили?
- Не предотвратили, - Первый Спикер не старался скрыть, что казнит
себя за это. - В этом огромная доля моей вины. Мы должны были действовать
еще пять лет назад. Мы с самого начала - с того момента, когда вы заняли
Калган, - подозревали, что вы способны управлять человеческими эмоциями.
Это не сверхъестественный дар, Первый Гражданин.
Способность передавать эмоции, развитая у вас и у меня, не является
современным достижением человечества. В слабой степени она присуща каждому
человеку. Любой может понять эмоции собеседника по выражению лица,
интонациям речи, жестам и так далее. Животные распознают эмоции лучше
человека, подключая обоняние. Естественно, их эмоции менее сложны.
На самом деле человек способен на большее, но, пользуясь в течение
миллиона лет речью, человечество забыло о возможности непосредственного
эмоционального контакта. Заслуга ученых Второго Фонда состоит в том, что
они хотя бы частично восстановили эту человеческую способность.
Мы не рождаемся с нею. Мы развиваем ее в течение жизни путем
постоянного упражнения, точно так же, как посредством физических
упражнений можно развить силу мышц. Вы же рождены с этой способностью.
Мы вычислили это. Мы понимали, к чему это приведет. Вы были как
зрячий в царстве слепых. У вас неминуемо должна была развиться мания
величия. К этому мы подготовились. Однако, мы не учли двух факторов.
Мы не знали, в какой степени развита ваша способность управлять
эмоциями. Мы можем влиять лишь на тех, кого видим, поэтому мы бессильны
против оружия. Для вас же видение не играет никакой роли. Мы в конце
концов обнаружили, что вы способны поддерживать эмоциональный контакт с
людьми, находящимися на большом расстоянии от вас, но было уже поздно.
Кроме того, мы не знали о вашем физическом недостатке - том, который
мучил вас сильнее всего и подсказал вам имя Мул. Мы не предвидели, что вы
не просто мутант, а стерильный мутант, и не учли связанного с этим
комплекса неполноценности.
Ответственность за эти просчеты лежит на мне, так как я был лидером
Второго Фонда, когда вы захватили Калган. Мы поняли нашу ошибку, когда вы
покорили Первый Фонд, а теперь в результате этой ошибки погибли миллионы
людей в Нице.
- Вы намерены исправить положение? - тонкие губы Мула побледнели, он
был сама ненависть. - Что вы сделаете? Превратите меня в толстяка?
Наделите мужской силой? Вычеркнете из моей памяти безрадостное детство?
Вас трогают мои несчастья, мои страдания? Я не жалею о содеянном: я не мог
поступать иначе. Пусть Галактика защищается сама, как я защищался сам!
- Ваши чувства нельзя осуждать, - сказал Первый Спикер, - так как
ясно, что они сложились под влиянием не зависящих от вас обстоятельств. Их
можно только изменить. Гибель Ницы была неизбежной. Сохранить Ницу
означало на долгие века разрушить Галактику. Мы сделали все, что могли. Мы
эвакуировали с Ницы большинство населения. К сожалению, наши меры
оказались недостаточно эффективными. Мы обрекли на смерть миллионы.
Неужели вам не жаль их?
- Нисколько - как не жаль и ста тысяч, которые погибнут на Россеме не
позднее, чем через шесть часов.
- На Россеме? - взволнованно переспросил Первый Спикер.
Он обернулся к Ченнису, который приподнялся и напряг все силы, но не
сумел ничего сказать.
Ченнис вновь почувствовал, как за него борются две силы, потом обе
они отступили, и дар речи вернулся к нему.
- Сэр, я обманул ваши ожидания. За десять минут до вашего прихода он
вырвал из меня правду. Я не выдержал - мне нечего сказать в свое
оправдание. Он знает, что Второй Фонд - это не Ница, а Россем.
И вновь Ченнис оказался во власти Мула.
Первый Спикер нахмурился.
- Что вы намерены делать?
- Вы еще спрашиваете? Вам не ясно очевидное? Вы битый час толкуете о
природе эмоционального контакта, швыряете мне в лицо слова "мания величия"
и "комплекс неполноценности", а я в это время работаю. Я связался с моим
флотом и отдал ему соответствующие распоряжения. Через шесть часов - если
я по какой-либо причине не отменю приказ - мои корабли обстреляют Россем.
Они оставят только эту деревню, в которой и приземлятся.
Мул растопырил руки и захохотал, наслаждаясь растерянностью Первого
Спикера.
- Вы не предлагаете нам никаких условий? - спросил тот.
- Нет. Ни при каких условиях я не получу больше. Стоит ли мне жалеть
россемских крестьян? Если бы все психологи Второго Фонда сдались мне и
согласились отдаться в мою власть, тогда, может быть, я отменил бы обстрел
Россема. Неплохо иметь в своем распоряжении такую армию
высокоинтеллектуальных людей. Однако, обращение такого числа людей требует
известных усилий и я не знаю, хочется ли мне, чтобы вы на это согласились.
Что вы видите, психолог? У вас есть оружие против моего разума, который,
по меньшей мере, не уступает вашему? У вас есть оружие против моих
кораблей, которые сильнее всего на свете?
- Вы хотите знать, что у меня есть? - с расстановкой произнес Первый
Спикер. - Да ничего, кроме ничтожной крупицы знания, которой нет у вас.
- Я дам вам возможность поупражнять вашу изворотливость, - засмеялся
Мул, - но вы все равно не выкрутитесь!
- Несчастный мутант! - сказал Первый Спикер. - Мне не нужно
изворачиваться. Подумайте: почему именно Бейла Ченниса отправили на Калган
в качестве приманки; Бейла Ченниса, молодого, храброго, но ментально
слабого, почти такого же слабого, как этот ваш спящий офицер, Притчер? Как
вы думаете, почему к вам прилетел не я или не кто-нибудь другой из наших
правителей, кто мог бы стать вам достойным противником?
- Наверное, потому, - прозвучал уверенный ответ, - что среди вас нет
равных мне.
- Истинная причина более логична. Вы знали, что Ченнис - агент
Второго Фонда. Он не сумел скрыть это от вас. Вы знали также, что вы
сильнее его, и потому не боялись вести с ним игру: вы были уверены, что
всегда перехитрите его. Если бы на Калгане появился я, вы убили бы меня,
понимая, что я представляю собой реальную опасность. Если бы я скрыл свою
принадлежность ко Второму Фонду, вы не полетели бы за мной в космос. Вы
отважились на это только потому, что ваше превосходство над противником
было очевидным. Если бы вы остались на Калгане, Второй Фонд ничего не смог
бы поделать против ваших людей, машин и способностей.
- Мои способности и сейчас при мне, - заметил Мул, - а люди и машины
тоже скоро прибудут.
- Это так, но вы не на Калгане. Вы в королевстве Ница, которое
считаете Вторым Фондом. Мы всеми силами старались вас в этом убедить. Это
было нелегко: вы умный человек, Первый Гражданин, и во всем ищете логику.
- Верно, вы одержали надо мной временную победу, но у меня достаточно
сил, чтобы вырвать у вашего человека правду, и достало мудрости понять,
что эта правда может оказаться ложью.
- Мы предвидели этот ваш шаг, Первый Гражданин, и подготовили Бейла
Ченниса к нему.
- Плохо подготовили. Я очистил его сознание от скорлупы, я видел его
насквозь. Говоря, что Второй Фонд - это Россем, ваш человек говорил
чистейшую правду. Ни в одной извилине его мозга не осталось и капли
обмана.
- Это верно и делает честь нашей проницательности. Помните, я сказал,
что Бейл Ченнис был добровольцем? Сейчас я поясню, на что именно он пошел
добровольно. Он согласился на преобразование сознания. Мы знали, что вас
невозможно обмануть. Поэтому, посылая к вам Ченниса, мы обманули в первую
очередь его. Он свято верит, что Второй Фонд находится на Россеме.
Мы же в течение трех лет старательно создавали видимость того, что
Второй Фонд находится на Нице. И мы обманули вас: вы разрушили Ницу,
можете разрушить Россем, но Второй Фонд останется невредимым.
Мул вскочил на ноги.
- Вы смеете утверждать, что Россем - это не Второй Фонд?
Ченнис, почувствовав, что Мул, под давлением со стороны Первого
Спикера, выпустил его из-под контроля, сел и воскликнул:
- Значит, Россем - не Второй Фонд?
- Видите, Первый Гражданин, Ченнис расстроен не меньше вашего.
Разумеется, Россем не Второй Фонд. Неужели вы думаете, что мы позволили бы
такому опасному противнику, как вы, проникнуть в наш мир?
Пусть ваш флот бомбит Россем, разрушает деревни. Пусть погибнем мы с
Ченнисом - вам это ничего не даст.
Представители Второго Фонда, три года жившие на Россеме под видом
старейшин, вчера вылетели на Калган. Они разминулись с вашим флотом и
прибудут на Калган минимум на день раньше, чем вы. Поэтому я могу вам все
рассказать. Если я не отменю своих распоряжений, то по возвращении на
Калган вам придется бороться с восставшими подданными. Против вас будут
все, за вас - лишь ваш флот. Мои люди проследят за тем, чтобы вам не
удалось обратить никого из восставших. Ваша империя пала, мутант.
Охваченный бессильным гневом и отчаянием, Мул нагнул голову и
пробормотал:
- Да... поздно... слишком поздно... я вижу.
В это момент, пользуясь тем, что Мул утратил бдительность, Первый
Спикер проник в сознание мутанта и за малую долю секунды произвел там
необходимые изменения.
Мул поднял голову и спросил:
- Значит, мне нужно вернуться на Калган?
- Конечно. Как вы себя чувствуете?
- Великолепно, - он наморщил лоб. - Кто вы такой?
- Это имеет для вас какое-то значение?
- Никакого, - согласился Мул и тронул Притчера за плечо. -
Проснитесь, Притчер, мы возвращаемся домой.
Через два часа силы Ченниса восстановились настолько, что он смог
самостоятельно передвигаться.
- Он обо всем забыл? - спросил он.
- Обо всем, - ответил Первый Спикер. - У него осталась его сила и
империя, но мотивы его поведения изменились. Он теперь миролюбивый человек
и не подозревает о существовании Второго Фонда. Он счастливо проживет те
немногие годы, что остались ему при его слабом здоровье. А после его
смерти события вновь начнут развиваться согласно Плану Селдона.
- И все же, неужели Россем - не Второй Фонд? Не сумасшедший же я?
- Нет Ченнис, вы не сумасшедший, просто мы определенным образом
воздействовали на ваше сознание. Пойдемте! Нам тоже пора домой.
ПОСЛЕДНЯЯ ИНТЕРЛЮДИЯ
Бейл Ченнис жил в маленькой белой комнате и ни о чем не думал. Он был
счастлив жить одной минутой. Он видел стены, окно, траву во дворе, сестру,
которая приносила еду и манипулировала проектором для книг; видел, но не
трудился давать всему этому название.
Однажды он попытался сосредоточиться на случайно услышанном обрывке
разговора. Говорили двое. Один сказал:
- Полная афазия. Все уничтожено и, кажется, без ущерба для здоровья.
Теперь нужно придать мозгу первоначальную организацию.
Ченнис не понял значения услышанного, но ничуть не огорчился. Гораздо
интереснее наблюдать за сменой цветов на стене.
Потом кто-то пришел, что-то сделал ему, и он надолго заснул.
А когда проснулся, понял, что стена - это стена, кровать - это
кровать, а он, Ченнис, лежит в больнице. Он вспомнил, что говорил врач.
- Где я? - Ченнис сел в кровати.
- Во Втором Фонде, - ответил Первый Спикер. - Вам вернули
первоначальную организацию сознания.
- Да! Да!
Ченнис понял, что он - это он, и его переполнило счастье.
- Ну-ка, скажите мне, - попросил Первый Спикер, - знаете ли вы, где
находится Второй Фонд?
Огромной горячей волной нахлынула правда, и Ченнис не ответил. Он был
изумлен, как Эблинг Мис пять лет назад.
Оправившись от удивления, он кивнул и сказал:
- Клянусь звездами Галактики, знаю!
* ЧАСТЬ ВТОРАЯ. ПОИСК ВЕДЕТ ПЕРВЫЙ ФОНД *
АРКАДИЯ
Дарелл, Аркади - писательница, род. 5 апреля 369
года Эры Основателей. Автор популярных художественных
произведений. Известность писательнице принесла
биографическая повесть о ее бабушке, Байте Дарелл. В
течение нескольких столетий это произведение служило
основным источником информации о Муле и эпохе его
правления... Как и повесть "Воспоминания", роман
"Давным-давно" изображает блестящий калганский свет
периода раннего междуцарствия и основан на
автобиографическом материале.
Галактическая Энциклопедия.
Аркадия Дарелл бодро сказала в транскриптор:
- А. Дарелл. "Будущее Плана Селдона".
Умолкла и подумала, что когда-нибудь, когда станет великой
писательницей, она будет подписывать свои произведения именем Аркади.
Просто Аркади, без фамилии.
"А. Дарелл" - невыносимо пресное имя, только и годится, что для
школьных работ по литературе и риторике. Все ученики в классе должны
подписывать работы именно так, кроме Олинтуса Дама: у него выходит смешное
сочетание. "Аркадия" хорошо для маленькой девочки, а кроме того, это
прозвище ее исторической бабушки. У родителей совсем нет фантазии! А ей
позавчера исполнилось четырнадцать, уже можно требовать от окружающих,
чтобы признали ее взрослой и в честь этого именовали "Аркади".
Она поджала губы, вспоминая, как отец сказал, оторвавшись от
проектора:
- Сейчас ты делаешь вид, что тебе девятнадцать, а что будет, когда
тебе исполнится двадцать пять, а молодые люди будут думать, что тебе уже
тридцать?
Из большого глубокого кресла, в котором сидела девочка, ей было видно
зеркало, стоящее на комоде. Нога, на большом пальце которой вращалась
домашняя туфля, выглядела несерьезно. Аркадия надела туфлю, поджала ногу и
села, напрягая спину и вытягивая шею, которой не хватало двух дюймов длины
до царственной.
Аркадия внимательно поглядела на свое отражение - до чего толстые
щеки! Не размыкая губ, она разжала зубы и стала изучать свое лицо в
удлиненном виде. Облизала и чуть выпятила губы, томно, как светская
кокетка, прикрыла глаза... Почему у нее такие бессовестно румяные щеки?
Аркадия оттянула пальцами внешние уголки глаз, стараясь быть похожей
на женщину из центральных звездных систем, но руки, прижатые к вискам,
портили впечатление.
Она надменно вздернула подбородок, повернулась к зеркалу в
полупрофиль и сказала на октаву ниже, чем говорила обычно:
- Папочка, если ты считаешь, что меня хоть сколько-нибудь интересует,
что думают эти глупые молодые люди, ты глубоко... - тут она вспомнила, что
в руке у нее включенный микрофон, ахнула и поскорее выключила его.
На светло-сиреневом листе бумаги с персиковой полосой полей
значилось:
БУДУЩЕЕ ПЛАНА СЕЛДОНА
Папочка, если ты считаешь, что меня хоть сколько-нибудь интересует,
что думают эти глупые молодые люди, ты глубоко ой!
Аркадия с досадливой гримасой вынула из аппарата испорченный лист, и
на его место с тихим щелчком вскочил новый.
Раздражение прошло быстро. Аркадия удовлетворенно улыбнулась. То что
надо! Это начало романа!
Транскриптор ей подарили позавчера на первый "взрослый" день
рождения. Она давно приставала к отцу:
- Папа, у всех в классе; у каждого, кто хочет хоть что-то собою
представлять, есть транскриптор. Только самые отсталые пишут на ручных
машинках!
Продавец сказал:
- Это самая компактная и самая простая в обращении модель. Ваш
аппарат сам расставит знаки препинания согласно вашей интонации. Это
неоценимое подспорье для образованного человека: помогает выработать
грамотное произношение и ритмику речи.
Отец выслушал продавца и заказал аппарат, работающий от пишущей
машинки, как будто его дочь - старая незамужняя учительница.
Пришлось потратить немножко больше капризных слов и слез, чем может
позволить себе взрослая четырнадцатилетняя девушка, зато ко дню рождения
ей принесли транскриптор именно той модели, какую она просила. Аппарат
писал изящным женским почерком, выводя прелестнейшие заглавные буквы.
Написанное таким почерком, даже "Ой!" выглядело чрезвычайно мило.
Однако, пора приступать к домашнему заданию. Аркадия с деловым видом
отложила в сторону испорченный лист бумаги, села ровно, подтянула живот,
набрала в легкие воздуха и начала, тщательно выговаривая каждый звук,
следя за интонацией и дыханием:
- "Будущее Плана Селдона", - она вложила в эти слова весь свой
патриотический пыл. - "Я уверена, что история Фонда хорошо известна всем
нам, имевшим счастье воспитываться и получить образование в школах
Термина, у знающих и опытных учителей".
"Неплохо! Такое начало должно понравиться этой карге мисс Эрклинг".
- "История нашего государства явилась воплощением в жизнь плана Хари
Селдона. Сейчас всех волнует вопрос: будет ли в дальнейшем претворяться в
жизнь мудрый план Хари Селдона или он будет предательски сорван, если еще