Марина Ивановна Цветаева
Егорушка
https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=175867
«Марина Цветаева. Собрание сочинений в 7 томах. Том 3. Книга 1. Поэмы. Поэмы – сказки»: Терра, «Книжная Лавка – РТР»; Москва; 1997
ISBN 5‑300‑01389‑7, 5‑300‑01284‑X
Аннотация
«Обронил орел залетный – перышко.
Родился на свет Егорий‑свет‑Егорушка.
Ликом светлый, телом крепкий,
Грудью – ёмкий, криком – громкий…»
Марина Цветаева
Егорушка
Поэма
<Младенчество>
Обронил орел залетный – перышко.
Родился на свет Егорий‑свет‑Егорушка.
Ликом светлый, телом крепкий,
Грудью – ёмкий, криком – громкий.
Обоймет – задушит.
Десять мамок сушит.
Поет мамка над колыской,
Поет нянька над колыской:
“Ты лежи, сыночек, тихо,
Серый волк, сыночек, близко!
Придет серый волчок,
Схватит <Ерку> за бочок!
Так уж спи, мой свет‑Егорий!”
А сосун из люльки вторит:
“ – Придет серый волчок,
Схватит няньху за бочок!”
– Спи, сынок, голубок!
Тот встает на дыбок.
– Спи, сыночек! – А тот
Няньке пятками в рот.
И на том спасибо:
Всех зубов не выбил!
Ходи тихо, ходи низко –
У Егорья три колыски.
Перва ивова была:
Сама матушка сплела.
Так ее наш сок о л
Всю по прутику расплел.
Расписная да резная –
Вот колысочка вторая.
Часу в ней не пролежал:
Разом в щепья изломал!
Увязала гривну в узел,
Пошла матушка на кузню:
– “Наших слез поубавь.
Колыбелочку нам справь,
Чтоб сыночек наш пригожий
Ее в год не раскорежил!”
Пошла в кузнице горячка,
Идет мать‑молодка с качкой:
Красной кованою –
Кузнецовою.
|
|
Весом: пять пудов с половиной.
Положила в нее сына.
– Ходи вверх, ходи вниз! –
Как скорлупочку разгрыз.
И глядит на свет Господень
Оком огненным.
То не ветер расшумелся над ветлами –
Вспоминает молода – орла залетного.
Не простого‑то орла – златопёрого,
Ну, с которым‑то она – от которого…
Вспомнить – грудь кипит!
Позабывши стыд –
Волком взвыть бы, да нельзя: сыночек спит!
Не кричит – знать сыт.
– Вспомнить – грудь кипит! –
Что ж так тихо нынче спит‑не храпит?
С лавки скок: – Сы – нок!
Качку толк: Что – смолк?
Да вся кровь с лица: колыска пуста!
Туды‑сюды:
Под качкой – нет,
Под лавкой – нет,
Скок н а печь – нет!
Аж в кадку – дно
Пытать багром
Пошла, аж вилами навоз
Перетрясла – как волк унес!
Аль Полунощница в нору
Сгребла, зажав в переднике?
И – воем – по всему двору:
– Мой первенький! – Последненькый!
Месяц ясный,
Звезды частые,
Беда‑беда страшная!
Заколи меня, несчастную,
Заря‑заря красная!
Ох, знак на правом на плече
Родимый, щечки‑зарева!
При светлом месячном луче
Как есть – по травочке одной –
Все сено перешарила.
В хлев толканулася: петух
В сердцах вскричал. – Овечий дух
Ей в нос – с какой‑тo смесью.
Взошла – за нею месяц.
И тычет ей перстом: Гляди!
Глядит: а хлеву посреди
– Так в нос и вдарил запах! –
Сама – с Егоркой в лапах!
А малый‑то ее в живот!
Так приналег – аж треск идет!
Причмокивая лихо,
Егор сосет волчиху.
А рядом – полукругом в ряд –
Шесть серых волченят.
|
|
А она‑то его, уж она‑то его.
Сосет – а та, знай, облапливает!
Уж мало ей лап четырех своих, –
Хвостом норовит, анафема!
Тот чмокнет, а эта хвостищем: мот!
И в нос‑то его язычищем – раз!
Да тела всего – язычищем – вдоль
Сто раз – да еще сто раз.
А кр у гом, в маменьку впиясь:
Дюжина красных глаз.
А кругом, – промеж дохлых кур –
Дюжина овчьих шкур.
Застолбенела, не ступнет:
Аж гири у лодыжек:
А этот себе, знай, сосет,
А та себе, знай, лижет!
Как вздрогнет тут – и шесть носов
Ввысь – от овечьих шкур.
И хором шестеро бесов
За волченихой: уррр!
– Егорушка! – И частокол
Ощеренных клыков.
– Егорушка! – Седых боков
Дых – и седин – дыб.
– Егорушка! – И через всех
Бесов – на сына прямо!
А тот – от матери‑то – в мех:
Анафеме‑то: – Мама!
А она‑то его! Уж она‑то его!
– Сосет, а та, знай, облапливает!
Гляди, мол, смекай, мол, кто мать ему!
Аж нос задрала, анафема!
А бабы не слышно,
– Лижи во все рыло! –
Тихонечко вышла
И дверку закрыла.
Только с того часу
Новым дням черед.
Просит малый мяса,
Груди не берет.
Только месяц рожки
Ткет сквозь рожь‑гречиху –
Кажну ночь в окошко
За дитем – волчиха.
* * *
Подрастают наши крылышки‑перушки!
Три годочка уж сравнялось Егорушке,
Черным словом <всех oкpyг хает>‑бр о нит,
Не ребеночек растет – а разбойник.
Кочны вянут в огороде,
Цветы голову воротят.
Цвет не цвет и гриб не гриб –
Всем головочки посшиб!
Мать – сдобную лепешечку
Ему, – тот рожу злобную.
Мать – по носу пуховкою,
|
|
А тот ее – чертовкою.
И снег зачем белый,
И еж зачем колкий,
И Бог зачем – волка
Без крылышек сделал.
Окрошка на стол –
Подавай ему щей!
Любимая кошка –
И та без ушей!
А ростом‑то! Вздохом!
И ввысь‑то, и вширь!
Ни чертом, ни чохом:
Растет богатырь!
Задать ему порку –
Вся грудь закипает!
Да рядом с Егоркой
Браток выступает:
Попом не крещенный,
Христом не прощенный,
Честь‑совесть – как сито,
К нему как пришитый.
У Егорки щеки круглые,
А у волка впалые.
У обоих совесть смуглая,
Сердце в груди – шалое.
У Егорки губы красные,
А у волка – сизые.
Оба до овец опасные:
Одной слюнкой лизаны.
У Егорки башка кольцами.
А у волка – космами
Ну а уж мозгами сходственны:
Одним гребнем чесаны.
У Егорки – штаны рваные,
А у волка – драные.
Оба гости – в лесу – званые:
Одним млеком – пьяные.
Одно слово: братья кр е стные:
Оба: рвань отборная!
Из одной лоханки трескают:
Одной грудью вскормлены!
С зарею – как хлебом накормит мать –
Заборы ломать да <бока> ломать.
Где энти прошли: словно вражья рать:
Вовек уж лесам не встать.
Да друг перед дружкою силой хвастать:
Овчаров дражнить, по амбарам шастать.
Егорушка вброд – и волчонок вброд,
Себе чего в рот – и волчонку в рот,
Почище чем бабы в голодный год
Московский блюдут черед.
Десятый чугун опростают с братцем –
Д’ну обниматься, д’ну целоваться!
А баба одна забрела во двор,
Да к печке – а в печке‑то – вой да ор.
Еще не очнется с тех самых пор,
Как тот ему спинку тер!
Без щелоку, чай, без мочалки‑мыла,
А так себе – волчьим манером: рылом.
Чуть где коромысло – бабье, держись!
Ведерки‑то с горки, – да вверх, да вниз!
А поп‑то у нас потому и лыс,
Что тот ему хвост отгрыз.
<А к вечеру, дел переделав тыщу,>
В овражке лежат, друг у дружки ищут.
Ох синь моя звездная, райский сад!
Ох ноченька поздня, покров‑наш плат!
У Господа Бога и волк, знать, свят…
Где свалятся – там и спят.
И сладко так спят, хоть никто не стелет:
Дыханьице‑пар на две части делят.
Храпят себе дружно –
И дело святое!
Друг – с другом.
Блуд – с блудом, –
Волчонок с дитею!
* * *
Еще раз сбылась заря, Господень промысел
Поднялся Егор с волком на промысел.
<Тот и другой
Без стежек прут – >
Идут
На разбой
И блуд.
Егорка‑то: фью,
Тот ушьми подвижет.
Егорка‑то: тьфу!
А волчок подлижет.
Идут – горы гудут,
Идут – лес взором жгут,
Что пожар – то за спиной кумач раздут.
Пожар – рубаха‑то!
Зато штаны‑то!
Из плису‑бархату –
Как плугом взрытые!
Как рой чертей‑бесов
Bкpyг ног‑то крутятся.
Идут, кpacy с кустов
Сбивают прутиком.
Дорога дальняя,
Дорога ранняя.
Идет с волк о м дитё –
Заместо ангела.
(С хвостом ли ангел наш,
Али с крылом – нам што?
Лишь бы служил нам кто!
Лишь бы любил нас кто!)
Идут кустом‑леском,
Идут рекой‑мостом,
Идут холмом‑горбом,
Идут кремнем‑песком.
Последня корочка
Давно проглочена.
Глядит Егорушка:
Тын позолоченный.
За тыном – райский сад,
Глядит: кусты в цветах,
Меж них – скворцы свистят
На золотых шестах.
Остановился тут
Егор – <воззрился> тут.
– На кой цветы цветут?
Их и козлы не жрут!
А волк‑то вторит, сват,
Нос сморщив замшевый:
– На кой скворцы свистят,
Когда не жрамши мы?
Как красная искра
Меж них зажглась.
Волк братцу: – Садись,
Братец и – раз –
Козлом – через тын –
В сад.
А сад – не просто сад:
В цветах скворцы свистят
На золотых шестах –
Знать сад‑то – царский сад!
Егоркин – скорый суд,
Егоркин – грозный вид:
На кой цветы цветут,
Раз в брюхе – гром гремит?!
А волк‑то вторит, сват,
Нос сморщив плюшевый:
“Зачем скворцы свистят,
Раз мы нe кyшамши?”
И – ну – кусты костить,
И – ну – шесты трясти!
А с высоты скворцы
Над волчьей хитростью
Уж так свистят, свистят
На золотых шестах,
Что волк Егорку в зад
Зубами – хвать в сердцах!
И все растет их злость
Огнем‑соломою.
Уж все кусты‑то в лоск,
Шесты поломаны,
Егоркин рваный зад,
Егоркин страшный взгляд.
В очах‑то – красный ад.
Ну уж и царский сад!
– Ась? –
Алой рекой – лиясь,
Белой фатой – виясь,
В небе – заря взялась,
В травке – тропа взялась.
И по тропе по той,
Под золотой фатой,
Плавной, как сон, стопой –
Матерь с дитей.
В белых цветах дитя –
Словно в снегах – дитя,
В белых <холстах> дитя –
Как в облаках – дитя,
В pyчкe платочек‑плат
Алый‑знать‑клетчатый,
И голубочек над
Правым над плечиком.
Остолбенел Егор,
Стоит навытяжку.
<И тут, потупив взор,>
Им молвит дитятко:
“Зачем шесты трясти?
Скворцы – ручные все.
<Зачем кремень в горсти?>
Мы здесь родные все”.
И ручкой манит их,
И ручки тянет к ним,
И на ушко словцо
Шепочет маменьке.
Побагровел Егор.
А тот‑то: “Братец мой!”
Побагровел Егор, –
Да как раскатится!
Да как взгремит в упор:
– Твой золоченый тын!
А я – так вор‑Егор,
Егор – ничей я – сын…
А волк‑то вторит, сват:
– Наш невысокий чин.
Егор он – волчий брат,
Егор – ничей он сын.
(А сам‑то желтый глаз
Скосил на птиченьку.)
И серебром смеясь.
Им молвит дитятко:
– “Ты злость‑то брось, родной.
Ты мне насквозь родной!
Не только гость ты мой,
<Не быть нам врозь с тобой…>
Ты приходи, Егор,
Ко мне по яблочки!”
Ему в ответ Егор
С великой наглостью:
– “Что надо – сам беру,
Мой путь – к чертям в дыру,
Моя вся кровь в жару,
Овец сырьем я жру!”
А волк‑то вторит, – сват,
Клыками хвастая:
– “На кой нам черт твой сад.
Раз мы зубастые!”
<Глядят на друга друг,>
Да вдруг – глядите‑кось:
Платочком слёзку вдруг
Смахнуло дитятко.
Слеза‑то крупная,
Платочек клетчатый.
И голубочек‑Дух
Вздрогн у л на плечике.
В большом смятенье двор,
Скворцы всполохнуты.
<Стоит как столб> Егор,
Да вдруг как грохнется!
В мох‑дёрн‑песок‑труху
Всем лбом – как вроется!
И <голосок> вверху:
– “Не плачь, – устроится!”
А Дух‑то вторит‑свят,
Крылами плёская:
– “Егор, весь гpex твой снят
Одною слёзкою!”
Лежит ничком наглец,
Прах‑землю лопает.
Что в ледоход гребец,
Плечьми работает.
Как пудовик‑битюг
Под грузом – дышит‑то!
И с материнских рук
Склонившись – дитятко:
“Рви, рви, опять взращу!
Семян‑то множество!”
За обе рученьки
Его – на ноженьки.
* * *
Раскрыл глаза Егор:
Глазам не верится!
Где царский тын‑забор?
Стоит под деревцем.
Как сахарком‑песком
Стоит осыпанный.
А рядом волк ползком,
С глазами сытыми.
Как будто сон какой!
Где царь тот крохотный?
Прикрыл глаза рукой. –
Рука мокрехонька!
А волк‑то вторит‑вор:
– “Теперь – хоть в чайную!
Какой же волк‑я‑вор,
Раз я раскаянный!
Ох, мой носок в пуху!”…
А деревцо вверху:
– “Рви, рви, опять взращу!
Греши, опять прощу!”
Пастушество
Побросали белочки
Орешки‑горошинки.
То на дудочке‑сопелочке
Пастушок хорошенький
Тоску‑скуку, злую гостью
Выпроваживает.
К тростнику припав – со злости
Грудь надсаживает.
От сопенья‑того‑д у ду –
Щеки лопаются.
От сопенья того – с дубу
Белки хлопаются.
Так орешками и сыплются в лопух.
То Егорушка‑безродный свет‑пастух.
А овцы? – Таковски:
Жирнее поповских.
А телки? – У волка
Спроси, – глаже шелку.
А волки?
– Зубами им щелкать!
А пес‑то? Овчар, чай?
Овчар, да прежаркий!
А так что волчок
У нас серый – в овчарках.
В овчарках‑в подпасках:
И вору острастка,
И стаду опаска:
В сем деле натаскан.
* * *
Ранним утречком,
Ранним утречком,
Еще курочки спят да уточки,
На зеленый лужок на сборище
Созывает в poжoк Егорушка.
Коровы – здоровы,
Быки – крутороги,
А тел у шки – ровно
Стройные поповны.
Козлы – заказные,
Сапоги смазные,
Рог – кинжал ножовый,
Только дух тяжелый.
Баран – парень глупый,
А жирен – пощупай!
Овцы – одурь с дрожью,
Ягняточки – Божьи.
Всяк в сем мирном войске
Славит день по‑свойски.
Только вождь при войске –
В великом расстройстве.
Poжoк не мил,
Лужок не мил,
Козлом прыгнёт –
Прыжок не мил.
Орешек в рот –
Зерно горчит.
А коль хорош –
Живот урчит.
Все, что ни съем –
Все в злость ушло!
И солнышко – зачем
Взошло?
(Ухитримся‑ка, Егор, жить поплоше!
Удавиться нам от жизни хорошей!)
Горошком – рубаха,
Штаны без заплатки,
И чай, значит, с сахаром,
Сладкий, внакладку,
А нам – хоть из кадки!
Черт с чаем – не жалко!
Хоть раз бы вприсядку
С волками – в повалку –
Под месяцем лютым –
Румяным – раздутым –
И овцы чтоб все –
К ш у ту [ам]!
* * *
Да красного страшного – толк – плечом
Быка‑то – да в лоб ему – щелк – бичом.
Да красным, кумашным‑то – плёск – платком
В глаза ему – и – лбом
Вперед – что пожарный в горящий дом
Гремящий – в бычачий гром!
Бык глуп –
Егор еще глупей,
Бык лют –
Егор еще лютей.
[Как взмашет!
Как вспляшет!
Как вспышет!
Как вздышит!]
От реву‑от грому
В леса – коровы,
Козлы – на кручи,
Все овцы – в кучу.
За ревом, за громом –
Лоб с лбом, гром с громом.
Что – лоб проломан?
Нет, – рог обломан!
Как ломом – в тупой
Ему лоб: – Здорово!
Держись, Ерема! –
Второй обломан!
Козлы‑резвы!
Сюды, козлы!
Овечий сброд,
Сюды, на смотр!
Коровушки,
По новости!
И ворон стар,
И заяц скор,
Сюды, сюды,
Весь дол и бор!
Сюды, сюды, весь дол и бор,
По новости‑новиночки!
Глядите‑кось, как свет‑Егор
Быку – пятой – на спиночку!
Как в грудь коленочкой наддав
Poгa скрутил – хват!
Как меж обломанных держав
Кумашный – бьет – плат!
И дух потешив боевой
В хлад родниковый – с головой –
Раскрыв глаза – нос – рот,
Во весь свой вздох – пьет!
С досады
Все стадо б
Загнал в трясину.
Да п о д ноги
Кто‑то ему: “Прости мя!”
Ягненочек льстивый,
Звезда во лбу.
И снова –
Дудеть
В дуду.
* * *
А солнышко – за холмики,
А солнышко – на донышко
Большого моря синего,
Бескрайного, пустынного.
Как солнышко – за горочку,
Опять коров Егорушка
Скликает, грудку мучает,
Овечью рать толкучую
В ряды берет, полкам‑войскам
Козлам‑резв а м дозор ведет.
От полков‑рядов –
Столбы пыльные.
Прямо в очи бьет –
Заря сильная,
Заря щедрая,
Заря <щастная>,
Как Егоркино сердце –
Красная.
– “Здравствуй, Свет‑Erop,
Всему стаду – Царь!”
Изо всех дворов
К нему млад и стар
Кто – краюшечку;
Кто – полушечку.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Стоимость полной версии книги 9,99р. (на 29.03.2014).
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картойами или другим удобным Вам способом.