Грехи отцов (история Жан Мари Гейс, рассказанная ей самой, друзьями и полицией)




Странные и ужасные вещи начали происходить с Жан Мари Гейс в начале декабря 2008 года. Это было не свойственно ей, обычно она никогда не попадала в криминальные хроники и светские скандалы.
Жан Мари имела блестящее образование, получила свою первую бизнес лицензию в 19 лет. Она, со всегда тщательно уложенной прической, одетая со вкусом, выглядела, словно сошедшая с обложки делового журнала, олицетворяя собой воплощение американской мечты.

Фото: Жан Мари Гейс.

Жанмари было 49 лет. Ее мужу Фрэнку 51 год. Они были не только женаты, но и партнерами по бизнесу в течение последних 11-ти лет. Им принадлежало довольно успешное агентство недвижимости «Гейс Групп».

Фото: Жан Мари и Фрэнк.

Семья владела огромным домом площадью 3120 кв.футов в зеленом районе Северного Далласа, известном под названием «Мидоуз», весьма респектабельном месте. Достаточно, к примеру, сказать, что один из домов в этом районе принадлежит Джорджу Бушу.

У пары не было собственных детей, но они усыновили мальчика и девочку, относясь к ним, как к родным. По заверениям родственников и друзей, Жан Мари и Фрэнк были отличными родителями.

Фото: Жан Мари с детьми.

Жан Мари происходила из известной и обеспеченной семьи. Ее отец, Марк Стенсон Толле, который умер чуть больше года до описываемых событий, был окружным судьей. Именно он председательствовал на наиболее громких процессах Далласа и был известен свой жесткой позицией.

Фото: Жан Мари с родителями.

Марк Стенсон Толле (1931-2007).

Могила Марка Толле в Калвари Хил (Даллас).

Одним из таких дел было дело Дарли Рутиер. 6 июня 1996 года полиция была вызвана в дом Рутиеров, где обнаружила тела двух из трех ее сыновей со смертельными ножевыми ранениями, а ее саму с порезами разной степени тяжести. Дарли Рутиер заявила, что в их дом проник злоумышленник и напал на них. Полиция посчитала, что увиденное в доме - инсценировка нападения, и настоящей убийцей является сама Дарли. Однако говорить об однозначности обвинения не приходится. Дарли Рутиер смогли привлечь к суду за убийство только одного из сыновей - Деймона. Экспертиза не смогла идентифицировать некоторые отпечатки в доме, также как не смогла определенно установить, что оба ребенка были зарезаны одним и тем же оружием, найденном в доме, на котором были отпечатки Дарли. О том, что она подняла нож после нападения, она сама заявила во время звонка в 911. Были и свидетели, которые видели около дома человека, походившего на нападавшего, описанного Дарли. Также говорилось о машине, которая в течение недели стояла недалеко от дома, в том числе и в ночь убийства. Некоторые улики, говорившие в пользу Дарли, просто не были представлены суду. Например, жюри были показаны фотографии ран Дарли, среди которых отсутствовали те, которые можно было назвать серьезными. Медицинский счет за срочную операцию Дарли превысил 12000 долларов. Один из членов жюри позже заявил, что не вынес бы обвинительного приговора, если бы увидел фотографии повреждений. Более того, главный свидетель обвинения оказался психически ненормальным, что также было скрыто от присяжных. Не был принят во внимание факт, что аналогичные нападения уже происходили в этот же период времени в этом районе, однако полиция никак не связала эти дела. Несмотря на множественные нестыковки, ошибки в протоколах, присяжные на суде, на котором председательствовал отец Жан Мари - Марк Толле, признали Дарли Рутиер виновной. На момент описываемых событий она находилась в тюрьме в ожидании казни посредством смертельной инъекции. По сей день в США многие не верят в виновность Дарли Рутиер и считают приговор слишком жестоким. На сайте правительства даже ведется сбор подписей с требованием пересмотреть дело. Подробно о деле Дарли Рутиер можно прочитать в очерке на Crime Library

Фото: Дарли Рутиер с детьми.

Но вернемся к Жан Мари Гейс.

Тучи начали сгущаться над Жан Мари в субботу 6 декабря. Она вызвала полицию, заявив, что на нее напал грабитель. В полицейском отчете сказано, что вооруженный человек в черной лыжной маске и сером свитере подошел к Жан Мари, когда она садилась в свой внедорожник, собираясь ехать из офиса домой. Размахивая пистолетом, мужчина потребовал отдать ему сумку. Вместе с сумкой он забрал ее обручальное кольцо с бриллиантом и ноутбук. Никаких свидетелей ограбления не было найдено.
Джош Хиксон, даллаский журналист криминальной хроники, на следующий день взял у Жан Мари интервью по телефону об инциденте. Ее голос не звучал расстроено или напугано, она считала это обычным ограблением, и более была обеспокоена тем, что ее имя попадет в газеты, чем тем, что случилось с ней.

Через неделю, 13 декабря, нападения на Жан Мари продолжились. В 11.25 она позвонила в 911, и полиция прибыла к дому Гейсов по адресу 7217 по Блэйервью Драйв. Офицеры нашли Жан Мари на пороге дома, а ее мужа в спальне. Он лежал на краю кровати, на голове справа была рана от удара тупым предметом. Фрэнк выглядел явно дезориентированным. Лицо, спина и бедра Жан Мари были в ссадинах и синяках. Дети в ту ночь не ночевали дома, оставшись у друзей семьи.
Во дворе дома обнаружили пару черных перчаток, молоток с деревянной ручкой был найден в гостиной, в кухне на полу лежал окровавленный подсвечник с остатками волос, а в спальне кухонный нож со следами крови. В доме была также обнаружена окровавленная одежда.

Фото. Осмотр МП 13 декабря.


Согласно рапорту полиции, по словам Жан Мари, она проснулась около 4.30 и не обнаружила мужа рядом. Это не было необычным, так как Фрэнк иногда к 5-ти утра ходил заниматься в круглосуточный спортзал, находившийся в этом районе. Заснув снова, она проснулась в 8.30 и пошла вниз. Там она увидела Фрэнка, входящего в дом через дверь из гаража. Он был одет в рубашку, но был голый от пояса и ниже. Он выглядел ошеломленным, постоянно повторяя: "Мне очень жаль, мне очень жаль…" Жан Мари попыталась увести мужа обратно в спальню, но ей помешал грохот и звук разбивающегося стекла. Двое мужчин в черных лыжных масках, черных свитерах и серых тренировочных штанах ворвались в дом через заднюю дверь. «Где это?» - выкрикнул один их них. Когда Жан Мари попыталась ответить, что у них в доме нет ничего ценного, другой из налетчиков ответил: «Ну вот, мы, наконец, и пришли к тебе, сука». Напавшие заставили супругов зайти в спальню, угрожая каким-то инструментом в руках одного из них. Фрэнк попытался оказать сопротивление, тогда первый ударил Фрэнка по голове этим предметом, по словам Жан Мари, чем-то типа молотка. А другой из них попытался задушить телефонным шнуром и изнасиловать ее.
В какой-то момент Жан Мари удалось ударить нападавшего в пах и побежать на кухню за ножом, но он догнал и разоружил ее. «Ты ведь не хочешь, чтобы мы опробовали этот нож на твоем муже?» – спросил он. Через некоторое время налетчики ушли, оставив ее в спальне с мужем. Она не знает, покидали ли они дом или обыскивали в это время другую его часть. На вопрос полицейского, почему Жан Мари не позвонила в 911 в этот промежуток времени, когда осталась одна с мужем, она ответила, что собиралась, но они слишком быстро вернулись. Вернувшись, злоумышленники заклеили рот и глаза Жан Мари скотчем, посадили на заднее сидение машины, описать которую она не смогла, и отвезли ее в переулок. Один из напавших был за рулем, а другой с Жан Мари на заднем сидении, продолжая свои попытки изнасилования. Она отчаянно сопротивлялась, тогда в конце переулка они просто вытолкнули ее из машины.
Жан Мари поползала назад к дому, сорвав с глаз и рта клейкую ленту, она стала звать на помощь. В этот день в дом Гейсов должны были прийти рабочие для малярных работ, для них заранее были открыты задние ворота. Именно они увидели Жан Мари на лужайке перед домом и помогли ей дойти до дверей. Но позже они не подтвердили, допросившему их сержанту полиции Бьютролту, что она звала на помощь или выглядела как женщина, подвергшаяся нападению.
После этого Жан Мари из холла позвонила в 911, поднялась в спальню мужа и нашла его в сознании, но с сильным кровотечением. По прибытию полиции, Фрэнк был доставлен в больницу, где он рассказал, что ничего не может вспомнить о том, что произошло этим утром.

Однако преследование Жан Мари на этом не прекратилось. На следующее утро после вторжения Жан Мари была остановлена около дома своей матери вооруженным человеком. Он заставил ее сесть в свою машину. Подозреваемый проехал до конца улицы, припарковал машину, и потребовал, чтобы Жан Мари пересела на заднее сиденье. Там он приказал ей снять рубашку и потер дуло пистолета о ее грудь. "Ты такая красотка, - сказал он, - ты должна стать моей." Так описала Жан Мари происходившее полицейским. "Это за то, что твой милый папочка сделал с моей семьей. Тебе ведь понравилось, как выглядел вчера твой муж?», - якобы добавил он. Жан Мари смогла отвлечь его и выбежала из машины. Он преследовал ее, пока она бежала по улице. Дверь гаража одного из домов начала открываться, что, по-видимому, напугало нападавшего, который поспешил скрыться. В полицейском отчете говорится, что человек, который открывал дверь гаража, не видел подозреваемого или какое-то транспортное средство в тот момент. Также в отчете отмечено, что на щеке и спине Жан Мари были царапины. Жан Мари уверяла полицию, что теперь она уверена, что ее преследуют в качестве мести за какой-то приговор, вынесенный ее отцом.
В этот раз она смогла описать нападавшего. Это был белый парень 25 лет с каштановыми волосами, голубыми глазами. У него был заметный южный акцент. Она также заметила татуировку с цифрами "9-1-2" на левой стороне шеи. Смогла она описать и его автомобиль, как большую белую машину, по видимости, Кадиллак. Мужчина, в доме которого Жан Мари нашла спасение, добавил, что несколько минут спустя он видел подъехавший к одному из домов на улице золотистый Lexus LS430. За рулем сидел высокий мужчина в серой рубашке. У него были каштановые вьющиеся волосы, мешки под глазами и синяк под правым глазом. По мнению очевидца, он мог быть преследователем Жан Мари.

Чтобы защитить себя и свою семью, сразу же после последнего нападения Жан Мари купила пистолет и наняла частную охранную фирму для охраны дома. Но по какой-то причине, она сняла охрану в среду 17 декабря. Близкий друг семьи Эрик Хансен позже заявил журналистам, что Жан Мари, которая всегда была здравомыслящей и уравновешенной, в этот раз по-настоящему выглядела истерично, напуганная до смерти этими нападениями.

Утром в пятницу 19 декабря, Фрэнк пошел к врачу, чтобы снять швы с раны на голове. В 9.09 утра сестра Фрэнка делает звонок от своего имени и имени брата в 911 из больницы Байлор: «Мы чувствуем, что что-то опять произошло в доме брата на Блэйервью. В прошлую субботу на них уже нападали и избили. Сейчас там его жена и двое маленьких детей. Она не открывает дверь и не отвечает на звонки на мобильный». Шесть минут спустя в 911 поступает еще один звонок от партнера Фрэнка по бизнесу, который по его просьбе приехал проверить, все ли в порядке. «Здесь страшное происшествие, - говорит он, - двое детей и полураздетая женщина. Их уже преследовали на прошлой неделе. Дети лежат все в крови, и женщина тоже, она раздета».

Прибывшие на место полицейские обнаружили, что дверь главного входа в дом открыта, также была открыта дверь, ведущая из гостиной в сад. При этом французское окно в спальне хозяев, выходящее в сад, разбито, скорее всего одним из металлических настенных украшений, которые висели на внешней стороне внутреннего дворика. Одно из таких украшений на стене отсутствовало, и было найдено на полу в спальне. Кровать в спальне была расстелена, на полу валялась трубка от телефона. Также в спальне были найдены листки от растительности, такой же, как и в саду. За дверью были спрятаны рождественские подарки для детей. В комнате не наблюдалось явных следов борьбы.
На заднем дворе не было обнаружено никаких следов от обуви, которые неминуемо остались бы на траве газона, ворота заднего двора были заперты. Все остальные двери в дом и окна не тронуты. В спальнях детей был порядок, но кровати не были заправлены. В гостиной на полу около входа на кухню был найден второй телефон. В кухне на стене было видно нацарапанное слово «Justice» (правосудие, справедливость), а на противоположной стене двери - «Spence» (английское имя собственное Спенс).
Следов вторжения не отмечено и в других помещениях. В ванных не было воды, свидетельствующих о том, что ими недавно пользовались. Проверка на наличие смытой крови дала негативный результат.
В восточной части дома, возле двери, ведущей в гараж, были найдены три тела – Жан Мари, ее восьмилетнего сына Мэтью и ее четырехлетней дочери Сидни.
Фото: Схема дома Гейс и расположения тел.

Женщина лежала на спине возле двери в гараж. Пижамная куртка была практически снята с нее, кроме одного рукава, брюки приспущены до лодыжек. На женщине не было нижнего белья.
Правая рука женщины, на которой еще был надет рукав от пижамы, лежала на груди, а между левой рукой и туловищем находился пистолет, частично скрытый тканью одежды. Большой палец правой руки находился на курке. На руке и вокруг рта была кровь.
По обе стороны от входа в гараж находились тела детей. Они были в пижамах. По словам полицейских, оба были застрелены одним выстрелом в голову сзади. Мальчик лежал на правом боку, а девочка на спине.
Стреляные гильзы обнаружены возле тела Жан Мари. Одна справа от тела, две слева, и одна под головой. В магазине автоматического пистолета Sig Sauer P250, найденного в руке Жан Мари, оставалось 5 патронов калибра 9 мм. и один в патроннике.

Фото: Пистолет Sig Sauer P250 и баллистическая экспертиза.

На полу в кухне и на двери, ведущей в сад, были обнаружены следы крови, при этом кухня все же находится на значительном расстоянии от тел. Входное отверстие от четвертой пули обнаружено в стене между холлом и кабинетом. Это место на главном входе в дом. В доме найдены еще два пистолета, но из них не стреляли. Зарегистрированы они были также на Жан Мари. Один находился в коробке под кроватью в родительской спальне, другой там же зачехленный на полу.

Далласский центр медицинской экспертизы установил, что дети стали жертвами убийства, однако сделать однозначный вывод в отношении Жан Мари они не смогли. Дополнительные экспертизы, чтобы дать ответ, была ли Жан Мари убита кем-то или это было самоубийство, заняли несколько недель. Окончательный вердикт экспертов – Жан Мари сама выстрелила в себя.
В отчете судмедэксперта говорится, что по углам рта видны разрывы. Передние верхние зубы сколоты. На языке и гортани огнестрельная рана по направлению к затылку со следами пороха. Череп поврежден. Следы пороха также обнаружены на груди. Пуля разорвала отдел, соединяющий ствол головного и спинного мозга. Следов сексуального насилия не обнаружено. Все эти данные согласуются с нанесенным самому себе огнестрельным ранением.

Эта история обсуждалась и обывателями, и полицией, и журналистами.

Придумала ли Жан Мари эту серию атак на себя прежде, чем убить своих детей, а затем и себя? Нестыковки в ее рассказах, отсутствие свидетелей, говорят скорее о придуманности ее историй. Но развязка трагедии только подчеркивает ненужность этой лжи. Совершить двойное убийство и самоубийство Жан Мари могла и без предварительных инсценировок. Или ее волновало, что люди скажут о ней, было важно остаться в глазах общественности примерной матерью? А главное, что побудило Жан Мари пойти на двойное убийство и самоубийство?

Ответы на эти вопросы попытался найти журналист Джош Хиксон.

Вернемся в 1996 год к делу Дарли Рутиер. Главным мотивом, побудившим женщину лишить жизни своих детей, по мнению следствия, были финансовые затруднения. Семья жила, что называется не по средствам. У них был роскошный особняк в богатом районе, автомобиль «Ягуар» и собственная яхта. К моменту убийства доходы семьи снизились на 90000 долларов. Также у них были долги 10000 долларов по налогам и 12000 долларов по ипотечным платежам. Последней каплей для Дарли Рутияр якобы стал отказ банка выдать кредит в 5000 долларов. Однако на счету Рутиеров находилось 20000 долларов, а, следовательно, острой необходимости в этих деньгах не было. Обвинение заявило, что Дарли была избалованной женщиной и материалисткой, и падение доходов вызывало у нее страх, что обеспеченная жизнь скоро закончится. Выдвигался еще один финансовый мотив – убийство с целью получения страховки за детей. Но в суде адвокаты доказали, что младший ребенок, нападения на которого не было, был застрахован на сумму 800000 долларов, что в 8 раз превышало страховку за старших погибших детей.

Финансовое положение Гейсов в 2008 году также нельзя назвать радужным. «Гейс Групп» приносила доход около 100000 долларов в год. Фрэнк и Жан Мари купили свой дом в Мидоуз в 2003 году за 429000 долларов, из них 271000 были оформлены как ипотека. В течение следующих пяти лет, они неоднократно рефинансировали заем, изымая дополнительные средства, в результате чего ипотечный кредит достиг 335000 долларов. В День святого Валентина они вновь рефинансировали долг, получив дополнительный кредит 82000 долларов. Таким образом, основной долг семьи по ипотеке составлял 417000 долларов, при этом сам дом был оценен в 476320.
Уже упомянутый выше друг семьи Эрик Хансен рассказал об одном разговоре с Жан Мари в октябре 2008г. Она позвонила однажды ночью, жалуясь, что Фрэнк исчерпал все лимиты по кредитным карточкам, что они на грани банкротства, что они должны более 80000 долларов или что-то вроде того, и что дело идет к разводу.
Полиция рассмотрела финансовые отчеты Гейсов и признала, что пара действительно имела финансовые затруднения из-за кризиса. Дела бизнеса шли на спад. Однако следователи не посчитали это вероятным мотивом произошедшего.
Как заявил сержант Бьютролт, расследовавший это дело, видимо в мыслях Жан Мари было что-то более серьезное, чем долги. «Это просто бессмысленно убивать своих детей и себя, особенно когда у тебя серьезная семейная поддержка, и ты точно знаешь, что твоя мать и другие родственники имеют достаточно средств, чтобы спасти тебя от банкротства».

Следующий мотив озвучил Эрик Хансен, 37 лет, человек, судя по всему, игравший большую роль жизни Жан Мари. Эрик Хансен был близким другом семьи, они относились к одному социальному кругу. Он был преуспевающим финансовым консультантом и сыном известного спортивного комментатора. Их дружба с Жан Мари началась 2 года назад, когда их сыновья стали ходить в одну и ту же школу. Как правило, они ужинали вдвоем несколько раз в неделю, часто переписывались и созванивались. По большей части их разговоры сводились к тому, как ничтожна ее жизнь с Фрэнком. В последние месяцы перед смертью отношения Хансена и Жан Мари стали более близкими, чем просто дружеские. Они стали любовниками. Эрик Хансен говорит: «Она (Жан Мари) стала уделять работе все меньше и меньше времени. Если бы я захотел с ней видеться каждый день, она бы встречалась со мной ежедневно».
Эрик Хансен даже утверждал, что в день нападения на дом, Жан Мари первой позвонила именно ему. "Она позвонила мне, прежде чем в 911.У нее была истерика. Она сказала, что Фрэнк лежит на полу, что это она ударила его случайно во время нападения на них». Хансен колебался, ехать ли ему к ней на помощь: «Я подумал, какого черта ты говоришь это мне? Эти два парня бьют твоего мужа, и ты ударила его случайно? Ты говоришь, что он лежит без сознания, но зачем-то звонишь мне. Ты хочешь, чтобы я приехал?» По его словам Жан Мари не настаивала на его приезде, так как он в этот момент находился вместе со своим сыном. Сам Хансен уверен, что то, что случилось в доме Гейсов - семейная ссора. При этом полиция опровергла какое-то участие Хансена в событиях того дня.
Также Хансен сообщил, что очень редко видел Фрэнка дома, когда заезжал к Жан Мари. Жан Мари сказала ему, что уже получила развод от Фрэнка и он, встречаясь с ней, считал ее свободной женщиной. Однако никаких документальных подтверждений этому найдено не было, и такой развод никогда не был зарегистрирован в штате. Фрэнк публично опроверг слова Хансена, заявив, что он и его жена никогда не намеревались развестись, и он не имеет другого местожительства, кроме как в их семейном особняке.

Недолгое время Эрик Хансен считался подозреваемым. Полиция предполагала, что целью второго нападения был именно Фрэнк, и оно было спланировано Жан Мари совместно с любовником с целью получения страховки. Если это так, то Жан Мари крупно повезло, что Фрэнк потерял память о случившемся. Своевременная потеря памяти Фрэнком, на мой взгляд, один из ключевых моментов в этом деле.
Ретроградная амнезия - нарушение памяти о событиях, предшествовавших определенному поражению мозга. Проявляется при многих неврологических заболеваниях, а также при травмах головного мозга или при внезапном возникновении травматического шока. Однако ни один врач не даст гарантии о возможности и сроках реабилитации такого пациента. Память Фрэнка могла восстановиться в любой момент, также как и могло произойти то, что события этого дня никогда больше не вернутся в его воспоминания.

Американская страховка зачастую предполагает взаимное страхование жизни супругов в пользу друг друга. А, следовательно, и Фрэнк мог извлечь выгоду от смерти своей жены. В этом случае его беспамятство можно объяснить сокрытием собственной причастности к нападению. Проанализировав показания свидетеля третьего нападения на Жан Мари, описавшего уведенного им человека в Лексусе, полиция не исключила, что данное описание может соответствовать внешности Фрэнка Гейса.

Так или иначе, алиби Фрэнка на момент убийства было неоспоримо, но полиция считала, что Фрэнк все-таки многого не договаривает. Также, как и семья Жан Мари, тщательно избегавшая все это время контактов с прессой.

В первую очередь молчание семьи, видимо, было связано с главной тайной в жизни Жан Мари. Джош Хиксон разыскал сокурсниц Жан Мари по Южному методистскому университету, которые подтвердили, что Жан Мари имела нетрадиционную сексуальную ориентацию. Еще в университете она стала встречаться с более взрослой женщиной – известной в Далласе риелтором. Подобный образ жизни встретил сильное сопротивление со стороны семьи Жан Мари, респектабельность для которой была основным правилом жизни. Марк Толле считал, что репутация его дочери должна быть безупречной. «Ее отец и мать заботились о своем имидже, - говорит сокурсница Жан Мари, - они всеми силами старались, чтобы их политические друзья не узнали, что их дочь лесбиянка. Им было все равно, если бы она вышла замуж за серийного убийцу, главное, чтобы он был мужчиной». Все это время Жан Мари испытывала серьезное давление со стороны родителей.

Фото: Жан Мари (третья справа) в год учебы в университете.

В декабре 1995 года судья Толле появился в доме, где Жан Мари проживала со своей партнершей, и практически силой заставил ее вернуться домой. В январе 1996 года, Жан Мари встретила Фрэнка. "Родители ликовали", - рассказывает подруга, - «Приличия были соблюдены». Жан Мари объясняла свое решение вступить в брак сильнейшим желанием иметь детей.
Фрэнк также должен был понимать, что он женится на женщине, имеющей иные сексуальные предпочтения, и это, в свою очередь, отразится на его репутации. Если ты живешь с лесбиянкой, то рано или поздно люди начнут задаваться вопросом, что с тобой не так. Наверное, поэтому их отношения друзья описывают, как контролируемые со стороны Фрэнка: "Как женщина, она была настоящим подарком для него, тем ни менее не многие мужчины бы купились на это. Это как раз и объясняет его манию всё постоянно контролировать. По сравнению с остальными мужчинами он уж слишком заботился о том, какой марки у них посуда."
Они поженились в сентябре 1997 года. Фрэнк не позволил Жан Мари пригласить на свадьбу своих друзей, чья ориентация могла быть подвергнута сомнениям. Открыто протестовал против дружбы Жан Мари с давними подругами по университету, в результате чего Жан Мари осталась практически без близких знакомых.
Стоит еще добавить, что Фрэнк был довольно религиозен, за пару лет до трагедии он даже поступил в Даласский университет на факультет богословия.
Эрик Хансен также был в курсе прошлого Жан Мари. В начале их романа она спросила его, не будет ли он шокирован тем, что у нее была связь с женщиной. «Я отшутился, сказав, что хоть я и стопроцентный парень, мне это кажется даже сексуальным. Но потом она призналась, что это была не одноразовая мимолетная встреча, а долгая и постоянная связь с женщиной». Эрик Хансен подтвердил и слова подруги Жан Мари, что единственной причиной их брака с Фрэнком, было желание иметь детей.
Подруга Жан Мари считает, что постоянный стресс от ощущения собственной неполноценности в глазах семьи и мужа, необходимость лгать самой себе и изоляция от друзей могли толкнуть Жан Мари к самоубийству.

Среди знакомых семьи Толле есть и те, кто поддерживают версию о том, что убийства совершены третьими лицами в отместку за несправедливый приговор, вынесенным отцом Жан Мари. Друг Марка Толле, знавший его более 40 лет, Уильям Кларк уверен: «Это возмездие, месть». Самым спорным делом в карьере Марка Толле было дело Дарли Рутиер, оно же, по странному совпадению, было и самым похожим по составу преступления. Муж Дарли Рутиер и по сей день уверен в невиновности своей жены, несмотря на то, что пара развелась в 2011 году.
Безусловно, полиция проверила и других возможных подозреваемых из судебной практики Марка Толле, но не нашла никаких оснований для подобного утверждения. Более того, Марк Толле скончался уже более года тому назад, кому понадобилось мстить уже умершему человеку?
Есть еще один штрих против версии мести за приговор, вынесенный отцом Жан Мари. Кроме дочери и жены судья Толле имел сына Грегори Толле, сестру Терезу, которая также, как и ее покойный брат, является судьей, и брата Джона Б.Толле - помощника окружного прокурора Далласа.
Почему выбор объекта мести выпал на Жан Мари, а не, например, Грегори? Правда, Грегори живет не в Далласе и даже не в Техасе, а городе Карбондейл, штат Колорадо. То есть мститель выбрал более близкий объект для мести?

Небольшое расследование провел и блоггер с True Crime Dairy. Однотипность одежды нападавших, описанных Жан Мари, а также татуировка 9-1-2 на шее одного из них, могут говорить о причастности организованной преступной группировки. Код города часто используется в криминальных кругах, как своеобразный пароль. И цифры 9-1-2 ведут на территорию южной части штата Джорджия (спасибо heathonacliff за уточнение). Все это можно было бы серьезно рассматривать только в случае, если мы примем на веру слова Жан Мари о нападениях.

Есть еще момент, на котором я не стала останавливаться в своем повествования. Не имея никакой квалификации в криминалистике, мне все же показалось странным положение тел в доме Жан Мари, утверждение, что дети были убиты выстрелами в затылок, а также расположение гильз возле тела матери. Присоединяя к этому баллистический отчет, оставляю разгадку на обсуждение читателей, возможно, мои сомнения и беспочвенны.

Фото: Отчет баллистиков.

Через год после трагедии о деле замолчали. Последним заявлением полиции было то, что их работа почти закончена. Они допросили всех участников. Судмедэксперт вынес однозначный вывод, что это было двойное убийство и самоубийство. Дело почти закрыто. Были направлены на исследование образцы из дома Гейс для анализа ДНК, в том числе с молотка, которым было совершено нападение на Фрэнка. Сержант Бьютролт заявил: «Мы не можем сказать, что происходило в голове Жан Мари, это единственное на что мы не можем дать ответ». Результаты тестов ДНК так и не были обнародованы.
Жан Мари и ее дети были похоронены вместе. После трагедии семья Жан Мари основала благотворительный фонд памяти Жан Мари, Мэтью и Сидни - Geis memorial fund.
Семьи Жан Мари и Фрэнка по-прежнему отказываются от любых комментариев.
Фрэнк Гейс в 2013г. ушел из "Гейс групп" - агенства недвижимости, принадлежавшего ему и ЖанМари. В настоящее время Фрэнк полностью сменил сферу деятельности. Он работает в New Directions Counseling & Education Center, организации, которая оказывает психологическую помощь людям, оказавшимся в трудных ситуациях, испытывающих проблемы в браке, последствия стрессовых ситуаций, адаптацию после утраты близких. Психологом он стал не так давно, окончив по этой специальности Даласский университет в 2012г., то есть поступив туда сразу после трагедии своей семьи. В 2015г. он вновь женился.
Скорее всего, сержант Бьютролт был прав, теперь, когда Жан Мари мертва, мы никогда не узнаем, что произошло на самом деле. Однако меня все это время, пока я читала и собирала материал, не оставлял один вопрос: «При чем тут дети?». Ни один мотив, найденный полицией или журналистами, не может являться серьезным поводом для убийства детей. «Грехи отцов и дедов», павшие на головы безвинных мальчика и девочки?

(В основе повествования лежат переводные материалы с сайта True Crime Dairy, газетных статей и материалов уголовного дела)



Поделиться:




Поиск по сайту

©2015-2024 poisk-ru.ru
Все права принадлежать их авторам. Данный сайт не претендует на авторства, а предоставляет бесплатное использование.
Дата создания страницы: 2019-05-16 Нарушение авторских прав и Нарушение персональных данных


Поиск по сайту: