Зимина Т. А. Троицкая суббота.
Российский Этнографический музей.
В канун праздника Троицы
Один из четырех общерусских дней поминовения умерших, когда церковь поминает всех от века умерших православных христиан, а прихожане - своих усопших родственников. В этот день посещали и украшали зеленью могилы, общались с душами покойных, устраивали ритуальные трапезы.
Троицкая суббота (вселенская, родительская, духовская, клечальная, троицкая субботка, "троицкие родители") - один из четырех общерусских календарных дней поминовения умерших; входит в праздничный цикл Семик-Троица.
В церковном календаре предшествующий Троице день именуется Вселенской, а также родительской субботой. Во время вселенской панихиды, которая служится только 2 раза в год - в Мясопустную субботу перед Масленицей и в субботу перед Троицей, церковь поминает всех от века умерших православных христиан, независимо от того, как они отошли в мир иной; каждый прихожанин поминает в основном только своих умерших родственников - "родителей", а также родных, умерших "не-своей смертью" (см. Семик).
В мифологических представлениях славян, период Семик-Троица относился к тем календарным вехам, когда предки временно покидали "тот свет" и появлялись на земле; местом их пребывания была свежая зелень - деревья, травы, цветы (см. Троицкая зелень). Главная задача живых - встретить и проводить их должным образом, т.е. помянуть.
В одном из постановлений Стоглавого собора 1557 года, на который собрались представители духовенства со всей России, так описывалось троицкое поминовение: "В троицкую субботу по селам и по погостам сходятся мужи и жены на жальниках и плачутся по гробам умерших с великим воплем. И егда скоморохи учнут играти во всякие бесовские игры, и они, от плача преставше, начнут скакати и плясати, и в долони бити, и песни сотонинские пети, на тех же жальниках обманьщики и мошенники" (Соколова В.К. 1979. С. 213).
В некоторых местах троицкая суббота считалась самым большим и почитаемым днем поминовения умерших. Именно поэтому у русского старообрядческого населения Забайкалья на "троицких родителей", в отличие от других поминальных праздников, в церкви или в молельном доме служилась "всенощная". На службу крестьяне приносили яйца, кутью, лепешки, подавали деньги на престол. Ритуальные блюда непременно освящали. Так, в туесок с кутьей на время всенощного молебствия ставили горящую свечку (Болонев Ф.Ф. 1975. С. 63).
Поминовение осмыслялось как ритуальное общение живых и умерших родственников, сопровождавшееся определенными действиями. Кроме церкви, в этот день обязательно ходили на кладбище, "чтобы навестить могилы и поклониться умершим родным и знакомым" (АРЭМ. Ф.7. Оп. 1. № 495). С собой приносили обычно поминальную еду, троицкие березовые ветки, цветы, венки, веники. В Калужской губ. кладбище посещали только девушки и молодые женщины; они собирались вместе и приходили обычно после обеда.
Центральным ритуальным действием на кладбищах в некоторых местах (новгородск., псковск., петербургск., тульск.) было "опахивание могил", или "обделывание могил". Пришедшие на кладбище обметали могилы родных березовые веточками, троицкими цветами или вениками (петербургск., новгородск., южнорусск.), после этого веточки и, иногда цветы, "торкали" в могильную землю. Крестьяне Псковской губ. считали, что они таким образом, "мертвым глаза открывают", "глаза у родителей прочищают"; в Новгородской и южнорусских губерниях опахивали вениками могилы для того, чтобы "родителей попарить" (Некрылова А.Ф. 1989. С. 479; Соколова В.К. 1979. С. 227; Зеленин Д.К. 1991. С. 357); при этом верили, что "душеньки их радоваться будут".
Опахивание в Петербургской губ. сопровождалось громкими причитаниями по умершим: "Несколько сот женщин и девок воют, плачут, кричат, рыдаюти. Это продолжается в течение нескольких часов до того, что голосящие часто падают в обморок". (Обрядовая поэзия. 1989. № 388). Перед уходом могилку "запахивают", чтобы закрыть глаза родителям. На могильный холмик, помимо веток и цветов, клали венки (см. Троицкий венок).
Повсеместно на кладбище устраивали ритуальную трапезу, основные блюда которой - кутья, блины, яйца, покрашенные свежей зеленой листвой берез. На могилу стелили скатерть, раскладывали кушанья; для "родителей" на перекрестье или в подножие креста крошили яйца, сыпали зерно и кутью; нередко это делали крестообразным движением руки. Умершего приглашали к трапезе словами: "Приди (называли имя) и поешь" (псковск.), "Выходи и угощайся" (костромск.). По представлениям костромичан, "когда живые дают есть умершим", то думают о том, что "тем самым души свои очищают" (АРЭМ. Ф. 10. Оп. 1. № 72). В ряде мест трапеза, устраиваемая на могилах, была более обильной и зачастую сопровождалась распитием хмельных напитков.
СРЕДИ ПСКОВСКИХ КРЕСТЬЯН СУЩЕСТВОВАЛ ОБЫЧАЙ ДЕРЖАТЬСЯ ЗА МОГИЛЬНЫЙ КРЕСТ РУКАМИ, ЧТОБЫ"РОДИТЕЛИ ПОЧУВСТВОВАЛИ, ЧТО ТЫБЫЛ НА МОГИЛЕ".
(АРЭМ. Ф.10. Оп.1. Д. № 90. Л. 92); согласно местным поверьям, покойники выходят в этот день из могил, также держась за крест. В Костромской обл. был распространен обычай "кликать родителей" (взывать к ним).
Посещение могил родственников нередко заканчивалась веселым гулянием, которое устраивали здесь же на кладбище.
Поминовение продолжалось и в поселении - крестьяне ждали "родителей" в гости. С этой целью у домов устанавливали березки, - "На березу прилетит кукушка, кукушка - это почти то же самое, что родители", - говорили псковичи. Под березу ставили ковшик с водой, чтобы "родители мылись". Дорогу в дом предкам также указывали березы, стоявшие с двух сторон крыльца. "Родители" могли войти в дом и по полотенцу, специально для этого вывешенному на стену или окно (псковск.).
В домах устраивали поминальные трапезы. Так, у семейских - русских старообрядцев Забайкалья, после всенощной службы вся семья собиралась за столом, читалась молитва, а затем каждый должен был съесть три ложки кутьи, освященной в церкви.
В исповедных вопросах упоминается обычай топить на Троицу баню для умерших: "В Великую субботу и пятидесятнию егда памят творим оу сопших бани не вел ли ели топити" (Славянская мифология. 1995. С. 375). Крестьяне считали в этот день необходимо растопить баню, а после помывки в ней всех членов семьи оставить воду и веник для "родителей".
Раздача милостыни нуждающимся, осуществляемая для поминовения умерших, в родительские дни, в частности в троицкую субботу, получала особое оформление. Зажиточные крестьяне Жиздринского у. Калужской губ. долгое время соблюдали старинный обычай, согласно которому они в троицкую субботу резали барана или годовалого поросенка, кормили бедных крестьян и делали обед для соседей.
У семейских Забайкалья в троицкую субботу "делали чертежи". Каждый крестьянин выбирал в лесу участок для будущей пашни и отмечал его - ошкуривал кору деревьев. Считалось, что "зачерченный" в день поминовения предков лес будет находится под их защитой.
*
Троицкая зелень
Ритуальная растительность, которой русские люди украшали церкви, дома и дворы в троицко-семитские праздники. Травам, листьям и цветам в это время приписывалась особая магическая сила.
Троицкая зелень - ритуальная растительность - свежие травы, цветы, деревья, ветки деревьев и кустов, традиционно используемая у русских в качестве украшения внутреннего и внешнего пространства поселения в праздничный цикл Семик-Троица. Употребление зелени в весенне-летних ритуалах связано с представлением об особой магической силе растений в период их наивысшего роста и созревания, приобщение к которой должно было способствовать получению урожая и благополучию человеческого мира в целом. В свежей зелени видели также души умерших (см. Троицкая суббота). Поэтому в ряде мест бытовал запрет косить траву и рубить деревья, исключения делались только для деревьев, использовавшихся в обрядовых действиях Семика-Троицы (см. Троицкая березка). Считалось также, что прикосновение железных режущих предметов, обладающих символикой защитного средства против нечистой силы, может нарушить магическую силу растений.
В КАЧЕСТВЕ ТРОИЦКОЙ ЗЕЛЕНИ ИСПОЛЬЗОВАЛИ БЕРЕЗУ (ПОВСЕМЕСТНО), ЕЛЬ (РУССКИЕ ЯКУТИИ - ПРИЛЕНЬЕ), КЛЕН (ЮЖНОРУССК., ПОВОЛЖСК.), ЛИПУ, РЯБИНУ (ЮЖНОРУССК.).
Некоторые породы деревьев предпочитали не выставлять на троицкие праздники в поселениях. В Калужской губ. такой запрет распространялся на осину, т.к., по поверью, на ней повесился Иуда, крушину, - она находилась при кресте, и орешник - "его цветом земля отплёвывается" (АРЭМ. Ф.7. Оп.1. Д. 522). Для украшения поселений выбирали исключительно молодые и кудрявые деревья.
Заготавливали троицкую зелень накануне праздника, перед Семиком, троицкой субботой, Троицей. С этой целью молодежь отправлялась в лес: парни вырубали деревья, девушки отламывали ветки, рвали траву и цветы. Иногда девушки обособлялись от парней и, объединившись в группы, уходили в лес на целую ночь или посвящали этому занятию весь день (белгородск.). В заготовке троицкой зелени принимали участие некоторые богомольные крестьяне. Местами к сбору трав готовились заранее. Специально для церковной службы в садах выращивали цветы, с которыми затем шли в храм.
Срубленными деревьями украшали прежде всего приходскую церкви. Березки ставили около иконостаса: по одной у каждого образа, в алтаре, с двух сторон алтаря (костромск.). Снаружи деревья высаживали по внешнему контуру здания, с двух сторон ведущей к нему дорожки. Деревья, стоявшие внутри храма, освящались; крестьяне Вохомского р-на Костромской обл. говорили, что в церкви на Троицу "березку отпевают" (Денисова И.М. 1995. С. 32).
Повсеместно срубленные березы, клены, рябины и липы высаживали вдоль деревенских улиц так, что они образовывали целые аллеи. Каждый крестьянский двор также был украшен ими; в локальных традициях места установления деревьев и их количество разнились. Обычно ими полностью окружали жилой дом, ставили у калитки, крыльца и окон - от одного до трех, по углам дома - по одному, березку прибивали также над входной дверью (костромск.). В Приленье принесенную из леса ель устанавливали под одним из окон избы. В Архангельской губ. березки, поставленные с двух сторон крыльца, связывали вершинами в виде воротец.
В Дмитровском крае Московской губ. нижние ветки срубленных берез, стоявших у дома, где были маленькие дети, переплетали в виде гнезда. В этом гнезде хозяйка после троицкой обедни оставляла ребятам яичницу, которую они тут же и съедали. Срубленные деревья березы заносили в дом и ставили в сенях или в святом углу, напротив икон (псковск.).
Ветками деревьев, реже букетами трав, украшали внутренние и внешние стены церквей, домов, дворов, бань, хозяйственных построек. Для этого использовали чаще всего ветки берез, в Солигаличском р-не Костромской обл. их называли "дубчики" или "дубье", и ветки клена с плодами-крылатками - "садки" (белгородск.). Местами особенно ценились ветки, на листьях которых есть красные пупырышки, появившиеся в результате болезни дерева; эти пупырышки называли "кукушкиными", или "кошкиными" слезами. В некоторых случаях, наоборот, существовал запрет на использование этих веток в качестве троицкой зелени. Ветви обычно втыкали в расщелины углов, косяки дверей и окон, ставни, крыльцо, ворота, заборы, ставили к иконам.
Благовонной травой устилали пол в храмах и часовнях, в жилых домах; в Можайском у. Московской губ. травами посыпали также землю около дома. Наиболее популярными из троицких трав были мята, чабрец (чабер, чубарики (белгородск.)), зоря, калуфер, любисток, ковыль, подорожник, пастушья сумка, малошник, плакун, багульник, полевые цветы. С пучками веток и букетами, собранными из садовых цветов или "из лучших трав", принесенных из леса домой, крестьяне ходили в церковь. В Рязанской губ. существовал обычай, согласно которому девушки, идущие к троицкой службе с цветами в руках, должны были уронить на них несколько слезинок.
В Можайском у. Московской губ. букет цветов заменял пучок березовых веток, на которые девушки роняли слезы во время троицкого молебна, стоя непременно слева от алтаря. Этот пучок обязательно сохраняли, он считался залогом того, что летом не будет засухи. Священник "давал травам молитву", вследствие чего укреплялась приписываемая им чудодейственная сила.
ТРОИЦКУЮ ЗЕЛЕНЬ УПОТРЕБЛЯЛИ И В КАЧЕСТВЕ ЭЛЕМЕНТА РЯЖЕНЬЯ, СВОЙСТВЕННОГО ОБРЯДОВЫМ ДЕЙСТВИЯМ СЕМИКА И ТРОИЦЫ.
Так, в Астраханской обл. зеленью убирали девушку, которая руководила всеми действиями в обряде с троицкой березкой. Нередко деревья, ветки деревьев использовали для изготовления обрядовых кукол - "березки" (Троицкая березка), "кукушки" (см. Крещение и похороны кукушки), Семика, Костромы (см. Похороны Костромы) и т.д.
Ветви, травы и цветы, которые находились в храме в Троицын день (Троица), наделялись в представлении крестьян особой магической силой. При выходе из церкви верующие старались захватить из-под ног горсть зелени, покрывавшей пол, чтобы отнести ее домой. В Енисейской губ. богомольцы- "доброходы" собирали траву по окончании службы и раздавали всем молящимся. В Духов день прихожане несли домой святые веточки, которые отламывали от березок, украшавших в праздник церковь или освященных/ "отпетых" во время молебна на улице.
В домах веточки втыкали за икону, клали на божницу. В Верхневажском р-не Вологодской обл. их ставили на стол под иконы, при этом украшая ленточками, бусинками, сделанными из бумаги птичками. В том же районе существовал обычай украшать икону тремя веточками - от молодой, постарше и старой берез; считали, что они будут охранять дом от гроз. Освященные ветки втыкали также в стены домов, под "застреху" - на крышу под главное коневое бревно, ставили в изголовье кровати, привязывали по прутику к койкам родителей и в коридоре к периллам.
Принесенную из храма траву тут же давали скотине, чтобы уберечь ее от болезней. В Солигаличском р-не Костромской обл. и в Пудожском р-не Карелии "дубчиками" в течение года гоняли в поле скотину.
Освященными пучками цветов, трав, веток, принесенных из церкви, обметали могилы родственников (см. Троицкая суббота).
Свежую троицкую зелень использовали для гаданий: вместо венков ее кидали в воду (см. Троицкий венок).
В Можайском у. Московской губ. троицкие цветы и травы использовали с магическими целями при вывозе навоза на поле, который обычно происходил вскоре после троицких праздников. Крестьяне клали их на первый воз навоза; по окончании работ каждый двор перепахивали сохой крест-накрест, в точке пересечения борозд зарывали троицкие цветы; им предавали значение оберега (Зернова А.Б. 1932. С. 39).
Через три дня после праздника травы выметали из домов; зелень обычно украшала поселение в течение 3-7 дней. По листьям воткнутых в землю берез крестьяне судили о погоде: если листья на деревьях завянут, то лето грядет сухое, и крестьяне успеют высушить сено, если нет, - то лето будет дождливое и сено не высохнет.
Затем деревья и ветви собирали, сжигали в печке или за деревней, или использовали в качестве оберега: клали под сено в сарае, чтобы сено в гурте не портилось, или, чтоб его не ели мыши, бросали в подвал, чтобы защититься от крыс (псковск.). В Дмитровском крае (московск.) засохшие ветки втыкали над воротами во дворе для охраны скота, клали в сусек, под снопы хлеба, сена, в картофельные ямы для охраны от мышей. Засушенные троицкие травы и цветы также клали под свежее сено и в житницу, "чтоб не водились мыши; в норы на грядках - от землероек, на чердак - от пожаров" (Максимов С.В. 1993. С. 465).
Повсеместно троицкая зелень в засушенном виде хранилась обычно на божнице, у "боженьки". Считалось, что оставленные за иконой березовые ветки охраняют дом от грозы и пожаров, а под "застрехой" - от грозы и ветра. Сохраненную веточку троицкой березки клали обычно умершему в гроб под подушку (костромск.).
Впоследствии зелень употреблялась и в качестве лечебного средства. Для этого цветы иногда растирали в ступе и хранили в виде порошка. Травы и цветы кипятили с водой и пили как целебный настой; считали, что с их помощью можно изгонять бесов из людей, т.е. лечить душевнобольных, например, кликуш. Дымом трав и травяного порошка окуривали больных животных и людей; во время эпидемий - падежа скота - окуривали все стадо (смоленск.). В случае наведения на скотину порчи, калужские крестьянки спрыскивали ее до трех раз водой, трижды спущенной с "троицкого веничка", т.е. сохраненных у икон трав и цветов; при этом следовало сказать: "От лихого глаза хвороба (худоба), как с буренушки вода" (АРЭМ. Ф.7. Оп. 1. Д. 554).
Обычно веточки стояли в доме около года, а веточки "отпетой" березы находились у иконы 5-6 месяцев, потом их несли на поветь. По прошествии года оставшиеся троицкие веточки сжигали, так как "выбрасывать святыню грешно".
*