Игровые хороводы
Темы для игровых хороводов были разные - это и процессы труда, и любовные отношения, где выбор невесты или жениха, взаимоотношения между детьми и их родителями, взаимоотношения между мужем и женой, а так же высмеивание отдельных пороков и недостатков людей, особенно из другого, так называемого, высшего сословия. В хороводе «А в бору, в бору» который бытовал в брянской области, проявлялась любовь Иванушки к Прасковьюшке, где Иванушка, в образе ясного сокола прилетал под окно
Прасковьюшки.
Хоровод двигался по кругу и пел песню. Неожиданно на середину круга «влетал» юноша и, пройдя по кругу, ронил платок или шапку перед выбранной им девушкой. Девушка выходила в центр круга, поднимала платок или шапку, что означало согласие выйти замуж за Иванушку - ясного сокола. Иванушка и Прасковьюшка танцевали внутри хоровода и в конце песни три раза целовались.
Хоровод запевал песню с начала, в центр входили новые исполнители и когда их набиралось три пары, начинался величальный хоровод.
В величальных хороводах славили молодоженов или такие пары, которые готовились к свадьбе и об этом знали все. Достоинство юноши, а особенно девушки, оберегалось всем миром.
В хороводах «Выборы невесты» или «Выборы жениха», не всегда невеста сразу, с выхода первого претендента, давала свое согласие стать «невестою». Часто «невеста» была разборчива, ведь даже в игре, девушке хотелось быть с тем, кто ей нравился.
К. Я. Голейзовский описывает такой хоровод.
«... в центре движущегося круга стояла девушка, иллюстрировавшая жестом и мимикой песенный текст.
«Как под дубом, под сырным
Припев:
Калина, малина. (припев повторяется после каждого куплета)
Сидит девка, как ягодка,
Плетет пояс семи шелков,
Семи шелков, разных цветов,
Не столько плетет, сколько плачет:
Кому я достануся?...»
После этого куплета в хоровод входил паренек или девушка, изображавшие старика. «Старик» кашлял, кряхтел, хромал и пр. После слов «Он стар добре, - не ровня мне!» «невеста» отталкивала «старика». Вторым входил изображавший слишком уж юного жениха, которого постигала та же участь. Наконец, появлялся бравый паренек. Он шел, приплясывая, с шапочкой, «закинутой на правое ушко». Хоровод пел:
«Доставалася я ровнюшке,
Он ровня мне, с ним весело!...»
Девушка обнимала и целовала избранника, и пара покидала хоровод»
В игровом хороводе «Воробушек», который был сатирическим, осмеивались мелкие недостатки людей, а иногда и крупные пороки, многое здесь зависело от исполнителей роли «воробушка».
Все становились в круг и под песню двигались по кругу. Неожиданно, в круг «влетал воробушек». Хоровод останавливался и задавал вопросы, а «воробушек» показывал.
Скажи, скажи воробушек, Как дети ходят?
«Воробушек» показывал как дети ходят, а хоровод поет:
Они этак, и вот этак: Туды глядь, сюды глядь,
Где орешки лежат.
Скажи, скажи, воробушек, Как девицы ходят?
«Воробушек представляет их походку, а хоровод поет:
Они этак, и вот этак: Туды глядь, сюды глядь,
Где молодцы сидят.
Скажи, скажи воробушек, Как молодцы ходят?
«Воробушек» представляет их.
Они этак, и вот так: Туды глядь, сюды глядь,
Где голубушки сидят.
Скажи, скажи воробушек, Как старушки ходят?
«Воробушек» показывает.
Они этак, и вот так: Туды глядь, сюды глядь,
Где молодые сидят
Скажи, скажи воробушек, Как купцы ходят?
«Воробушек» представляет.
Они этак, и вот так: Туды глядь, сюды глядь,
Где товары лежат.
Скажи, скажи воробушек, Как скупые ходят?
Они этак, и вот этак: Туды глядь, сюды глядь.
Где сундуки стоят.
Скажи, скажи воробушек, Как наши вороги ходят?
Они этак и вот этак: Туды глядь, сюды глядь,
Как честные говорят.
Скажи, скажи воробушек, Как злые люди ходят?
«Воробушек» показывает.
Они этак, и вот этак: Туды глядь, сюды глядь,
Где добрые сидят.
Вопросы могли продолжаться долго, все зависело от участников хоровода и, конечно от таланта «воробушка». Его показы не были абстрактны. Он обязательно пародировал людей, всем известных - это вызывало бурную реакцию и желание задавать вопросы.
Скажи, скажи воробушек, Как скачет чив, чив, воробей?
Вот этак, и вот этак: Туды глядь, сюды глядь,
И порх через забор.
«Воробушек» старался «улететь» из круга, и тот, кто мог его задержать, но не задержал, становился «воробушком». Если «воробушек» не смог улететь, он снова начинал игру.(48.С.185-186).
Игровых хороводов было бесчисленное множество. Одни из них, были местными, другие исполнялись по всей России, но в каждой области, в каждой деревне они имели свои отличия, точно так же, как один и тот же хоровод отличался при разных исполнителях.
Главная особенность игрового хоровода - наличие сюжета. Сюжет разыгрывался как в самом настоящем театре, разными средствами: музыка, танец, цирк, драма и т.д. Привлекались всевозможные предметы - реквизит. Особую роль играл платок. Он мог быть платочком, постелью, плеткой, одеялом и т.д. и т.п., исходя из сюжета хоровода.
Сюжет разыгрывался как отдельными актерами - солистами под пение хоровода, так и солистами, вместе с хороводом, где участники хоровода принимали активную роль в игре.
Основное композиционное построение - круг. Зимой, на посиделках, которые происходили в избе, участники хоровода могли сидеть на лавках и петь, а в центре солисты разыгрывали сюжет.
Игровой хоровод - сюжетный хоровод.
Неигровые хороводы (орнаментальные)
А.А. Климов в своей книге «Основы русского народного танца» пишет: «Если в тексте песни, сопровождающей хоровод, нет конкретного действия, ярко выраженного сюжета, действующих лиц, то участники хоровода ходят кругом, рядами, заплетают из хороводной цепи различные фигуры-орнаменты, согласуя свой шаг с ритмом песни, являющейся для исполнителей в основном лишь музыкальным сопровождением. Такие хороводы называются орнаментальными». И далее: «Орнаментальные хороводы в различных областях России носят название фигурные, узорные, рисунчатые, кружевные, узорчатые, а иногда и плясовые»
Участники хоровода становились в круг, соединяя руки, запевали песню и, в такт песни, шли по кругу. Они могли идти в одну сторону, потом повернуться и пойти в обратную сторону, собраться к центру, вернуться на широкий круг и снова пойти по кругу.
Кругом, или шеренгой, под песню, могли идти по всей улице, от одного конца до другого. Остановившись, перестраивались в колонну или две и начинали ходить вдоль колонны.
Это были простейшие хороводы, где главное - настроение от мелодии песни, ее содержания, радость от движения в такт музыки, чувство единения со своими соплеменниками, со всей землей, миром, который окружал человека.
Но человек - существо творческое, и всегда находился один или несколько человек, которые и пели, и плясали лучше других. Они и выдумщики были большие. Такие люди всегда главенствовали в хороводе, они привносили в хоровод элементы, которых раньше не было. Часто они, в порыве вдохновения, разрывали круг, и начинали на ходу сочинять новые фигуры, вызывая изумление у своих товарищей.
Так появились фигуры круг (коло, колесо, каравай, основа), круг в круге (двойной круг), два круга, три круга, четыре круга и т.д., корзиночка (круг, где участники стоят лицом к центру с соединенными руками впереди себя через одного), восьмерка (где участники, двигающиеся двумя кругами, проходят из одного круга в другой), улитка (где ведущий навивает на себя всю хороводную цепь), змейка (уж, кривули, зигзаги, где ведущий ведет за собой всю цепь в разных направлениях), колонна (две колонны, застенок, шествие), улица (стенка, порядок) ворота (воротца, воротики), гребень (прочес).
Благодаря таким талантливым людям (а их стали называть хороводниками, т.е. ведущими хоровод), появились не только новые фигуры, но и новые хороводы. Именно поэтому, даже в одном населенном пункте, можно было часто встретить под одну песню несколько вариантов одного и того же хоровода.
В неигровых хороводах участники почти всегда были соединены между собой руками, платками, венками, гирляндами из цветов, ветками березы или другого дерева, лентами, поясами. Такой хоровод - это единство общества, где каждый человек чувствовал себя частью целого.
Об одном из таких хороводов рассказывает К.Я. Голейзовский в своей книге «Образы русской народной хореографии».
«Рязанская «Змейка» начиналась в понедельник вечером, когда в городе Скопине открывалось празднование Семика. В этом хороводе участвовало много женщин и девушек, одетых в яркие праздничные наряды. Они быстро двигались «переступом», держа друг друга за подолы широких юбок и распевая чудесную песню с припевом: «Лелий, лелий, лелий, зеленый и ладо мое!» «Змейка» повторялась в течение нескольких дней. Особенно красиво выглядел этот веселый хоровод, когда нескончаемая вереница двигалась через холмы. В правой руке каждой участницы был яркий платок. С головы спадали, развеваясь по ветру, легкие длинные ленты. Руки с платками в определенные моменты то поднимались, то опускались, то упирались в бок, то закидывались на противоположное плечо. Корпус хороводницы наклонялся и опускался или плавно склонялся в стороны.»
Неигровые хороводы исполнялись в разных темпах. Они могли быть медленными, степенными, где главным движением был простой шаг, или комбинация из нескольких шагов с остановкой; от медленного темпа через ускорение до среднего или быстрого темпа, где простой шаг переходил в припляску; в быстром темпе, где главным движением была припляска, где импровизация каждого участника становилась необходимостью, и хоровод был плясовым.
«Очень своеобразный по своему рисунку орнаментальный хоровод «Хмель» водят в Ярославской области. Изначальная фигура - круг - образуется из пар. Парень и девушка одной рукой держатся за концы опущенного вниз платочка, другой рукой, так же опущенной вниз, они соединены с соседними парами. Все идут переменным шагом по кругу. Затем круг останавливается, исполнители простыми шагами сходятся к центру и расходятся назад. Руки участников, при движении к центру, поднимаются над головой, при отходе назад опускаются вниз, изображая рост и созревание хмеля. После исполнения этого рисунка несколько раз образуются два круга: внутренний – небольшой и внешний – большой. Участники простыми шагами движутся по кругу навстречу друг другу, внутренний круг движется «посолонь». В таком построении исполнители проходят один куплет песни. Затем пары внешнего круга поднимают руки с платочками вверх и весь круг меняет направление движения. Внутренний круг разрывается, а ведущая, также изменив направление движения, заводит образовавшуюся цепочку под любые «воротики» внешнего круга. Пройдя несколько шагов за круг, ведущая входит в круг через другие «воротики». Образуется зигзагообразная линия, которая как бы переплетает внешний круг. Этим рисунком участники изображают «завивание хмеля».
Пройдя несколько «воротиков», ведущая выводит свою цепочку в центр круга, и вновь получается фигура - «круг в круге». Затем внутренний и внешний круги сближаются, образуя один большой круг. Хоровод может повторяться снова, но завивать «хмель» будут уже другие пары.
Хоровод движется под песню «Как за Волгой яр хмель»; характер исполнения свободный, раскрепощенный, но без суеты, песня исполняется в среднем темпе.
Ведущая грациозным взмахом платочка дает знак, в какие «воротики» она поведет хороводную цепь, и кивком головы приглашает всех идущих за ней участников. Перед «воротиками» каждый парень, так же кивком головы приглашает за ним девушку и свободно общается с парой, образующей «воротики.»
В каждой области хороводы исполнялись в своей манере, присущей только этой местности.
В Архангельской области часто говорили, что хороводы не водят, а ходят. Отсюда название «ходечи», «ходецы». «Под этим названием подразумевалось медленное торжественное хождение колонны пар с пением протяжных лирических песен (называемых там «долгими»). Для «ходечих» делали из бревен низкие лавки, расставляли их по трем сторонам, образуя прямоугольник, четвертая сторона которого оставалась открытой и служила входом. На лавочках рассаживались девушки, а в середине между лавками происходило само гуляние.
За скамьями располагались зрители - подростки, детишки, «жонки» (замужние женщины не допускались к играм). Парни прохаживались от скамей к «караводам», которые водились поодаль от «ходечих». Под пение «долгих», протяжных песен и происходило гуляние - «ходечи». Приглашали парней девушки. Пары входили в середину между скамьями, медленно, плавно шли колонной, расходясь в конце в разные стороны - девушки налево, парни направо, обходили продвигающиеся вперед пары, соединяясь позади колонны, вновь и вновь продвигались вперед. «Жонки» и другие зрители внимательно наблюдали за молодежью, тотчас оповещая оставшихся дома матерей о «предосудительном» поведении дочерей. «Ходи, да чтобы весть-то наперед тебя не пришла», - напутствовали матери девушек. Требование внешней благопристойности влияло даже на певческую манеру - рот при пении старались открывать как можно меньше»,..в «ходечи» допускались только девушки более зажиточные, одетые в дорогой наряд «повязочниц», главным отличием которого была парчевая, шитая жемчугом, высокая шапочка-повязка.
«...На гулянье девушка должна была ходить, «как стопочка», «как пава», на пригласившего ее парня она могла взглянуть только по окончании песни... Приемы пантомимы, сопутствующие тем или иным моментам действия просты и скупы. Это не мешало исполнительницам даже в простых, скупых жестах выказать большую выразительность и артистичность - результат старинной, глубоко национальной культуры движения... Особо отмечался художественный эффект, который производило коллективное движение, как бы волной проходящее по ряду. «Как косой свалило, так они все кланяются»... Видно было, что женщины неоднократно испытывали высокое эстетическое наслаждение, любуясь переливами красок праздничных нарядов девушек, то склоняющихся в низких поклонах, то «полощущих платочки», то собирающих «перье лебединое.»
Совсем по другому проходили хороводы в Курской области, да и назывались они чаще танками.
«Танки - это хороводы преимущественно плясового характера с развитыми хореографическими построениями и множеством фигур. Но есть танки с элементами сценического действия - игрового начала.
Карагоды в Курской области - род пляски, в основе которой лежит индивидуальное мастерство пляшущих, самостоятельность действий, почти полная независимость плясуна, плясуньи или пары солистов от других пляшущих.
Существенное различие между танками и карагодами отражается и в музыке. Танки исполняются только под песни самих участников, а карагоды часто под игру музыкантов.»
Композиционные построения курских танков были различны: «Замкнутый круг», где исполнители, соединившись платочками, и не разрывая круга, двигаются по улице.
«Подкова», где исполнители, построив подкову, и, держась за платочки, двигаются по улице.
«Две параллельные линии», где исполнители с длинными мужскими поясами в руках, пляшут, проходя в ворота - принцип выворачивания чулка.
«Одна линия», где исполнители, взявшись за руки пляшут, проходя в ворота друг за другом, как бы вдевая нитку в иголку. Этот вид танка называется «ворота» или «поясок».
«Зигзагообразная линия» (кривой танок), где исполнители, взявшись за руки, поют песню и идут за ведущим, который дает хороводу всевозможные кривые направления.
«На одном месте», где исполнители в замкнутых кругах «два танка», двигаются навстречу друг другу и расходятся в разные стороны или две параллельные линии, пляшущие по направлению друг к другу попеременно.
Курские танки редко были медленные, лирические. В основном - это были танки плясового характера.
Неигровой хоровод - действительно орнаментальный, потому что орнамент (рисунок) - является сутью неигрового хоровода по его построению.
Неигровой (орнаментальный) хоровод исполнялся по традиционным композиционным рисункам в течение исполняемой песни или свободной, импровизационной композиции во главе с хороводником, где продолжительность хоровода и его композиция, целиком и полностью зависели от хороводника. Заканчивалась одна песня, начиналась другая, затем третья, четвертая и т.д.
Главная особенность неигрового (орнаментального) хоровода - отсутствие сюжета, т.е. неигровой хоровод - бессюжетный хоровод.
Если игровой (сюжетный) хоровод развивается за счет развития сюжета, то неигровой (бессюжетный) хоровод - за счет развития композиционных рисунков. Хоровод - это самостоятельная форма русского танца.
Хоровод может быть сюжетным и бессюжетным.
Разобрав хороводы, пришло время задать вопрос: как появился хоровод, где корни этого удивительного явления?
Свое начало хороводы, безусловно, ведут от магических обрядов и в этом легко убедиться проанализировав праздники годового цикла.
Карачун - 23 декабря - день зимнего солнцестояния, самый холодный день зимы. С этого дня солнце смотрит уже не на мороз, а на тепло. В этот день собиралось огромное количество людей, зажигали костры, стараясь согреть Мать - Сыру Землю, горящие колеса скатывали с горок, приветствуя Солнце и стараясь своими огнями, песнями и танцами помочь Солнцу в сражении с Тьмой.
Коляда - праздник в честь бога Коляды. Его имя постоянно звучит в «колядках» -песнях, которые исполнялись ходившею по дворам молодежью и содержали магические заклятья: пожелания благополучия дому и семье, требование подарков от хозяев -иначе скупым предрекалось разорение. Иногда сами подарки: печенье, каравай - назывались коляда. Сопровождалось это ряженьем в коня, козу, корову, медведя и других животных, воплощавших плодородие. Коляду изображал сноп или соломенная кукла.
Масленица - один из самых веселых, разгульных праздников где главный мотив - проводы зимы.
Масленица воплощала в себе с одной стороны плодородие, с другой стороны зиму -Марену, богиню подземного мира - Смерть.
Праздник растягивался на семь дней и каждый день имел свое название: «Встреча», «Заигрыши», «Лакомка», «Разгул», «Тещины вечерки», «Золовкины посиделки», «Проводы».
Угощение блинами, оладьями, творожниками - всеми круглыми блюдами, которые ассоциировались с представлениями о солнце, катание на санках с горок, разукрашенные поезда на тройках с бубенцами и лентами, шествие ряженых, в центре которых, на высоком шесте с колесом наверху (символ солнца), сидел разряженный весельчак и выкидывал на нем всевозможные смешные шутки, пляски и хороводы - все это шумело и бурлило все семь дней. На седьмой день чучело Масленицы - Марены - Смерти предавали огню. Люди с великим воодушевлением бросали в костер старые вещи, остатки пищи, сжигали сани, на которых привозили Зиму - Смерть и вообще все плохое, что было связано со старой жизнью, ведь впереди была Весна, впереди была новая жизнь.
Весна - встреча Весны - самые долгожданные дни. О весне мечтали всю зиму, ждали прихода нового года, так как у славян долгое время новый год начинался с первого марта.
Весну зазывали священными песнями, выпекали жаворонков (птиц весны), встречали хлебом - солью, водили посолонь хороводы.
«В Буйском уезде Костромской губернии в великий четверг «окликают» весну. Около Буя и Солигалича, в тот же день при восхождении солнца, поселяне трижды погружаются в воду, трижды кувыркаются по земле и потом по углу влезают на избу и поют песни в честь весны. Буйские девушки входят по пояс в реку и в воде схватясь руками одна с другою, припевают:
Весна, Весна красная! Приди, весна с радостью,
С радостью, с радостью, С великой милостью:
Со льном высоким, С корнем глубоким,
С хлебами обильными!»
Ярило - молодой рыжеволосый всадник на белом коне. Он был одет в белую мантию, с венком из весенних цветов на голове, в левой руке он держал ржаные колосья, босыми ногами понукал своего коня. Его имя, образованное от слова «Яр», означало весенний свет и тепло, юную, стремительную и неуправляемую силу, страсть, плодородие. Ярый - вспыльчивый, разъяренный. Ярица - поля пшеницы.
На празднике для Ярилы выбирали невесту и нарекали ее Ярилихой. Девушку одевали во все белое, голову украшали венком, привязав к одиноко стоящему дереву, водили вокруг нее хороводы, пели песни:
Волочился Ярило по всему свету,
Полю жито родил,
Людям детей плодил,
Где он ступит,
Там жито стеной,
А куда взглянет,
Там колос зацветет.
Второй раз Ярилу чествовали ближе к середине лета. Молодежь собиралась за селением, на специальном месте - «ярилиной плешке». Здесь весь день шумело гуляние, народ угощался, пел, танцевал и чествовал юношу и девушку в белых одеждах, украшенных бубенцами и яркими лентами, - Ярилу и Ярилиху. С наступелнием темноты зажигали многочисленные «ярилины огни». Иногда празднества заканчивались «похоронами» Ярилы и его невесты - соломенные чучела с масками из глины выносили в поле и оставляли там или бросали в воду.
Зеленые святки - девушки шли в лес, выбирали самую красивую девушку, повязывали ей шею, руки, ноги разной зеленью, на голову одевали венок из свежих цветов, сажали на дерновую скамью. Возле нее ставили разную еду: кувшин с молоком, сыр, масло, яйца, сметану, творог, хлеб, к ногам складывали несколько венков из свежей зелени. Украшенную девушку называли Ляля. Ляля - богиня весны, сама - Весна. Девушки водили хороводы вокруг Ляли. Ляля раздавала им венки и угощала приготовленными яствами.
Красота Ляли вошла в пословицу: «Красива как Ляля».
В честь Ляли водили хоровод «Колосок». Молодые женщины, девушки и юноши, собравшись на окраине селения, попарно схватываются руками и становятся в два ряда, обращенные друг к другу лицами. По их соединенным рукам, словно по мосту, идет маленькая девочка, убранная разноцветными лентами. Каждая последняя пара, по которой прошла девочка, забегает вперед, и так образуется беспрерывный мост, постепенно продвигающийся к озимому полю. Девочка, достигнув таким путем озимого поля, спускается наземь, срывает несколько колосьев ржи, бежит с ними в село и бросает возле церкви. В это время поются песни, в которых девушка называется царицей:
Ходит колос по яри,
По белой пшенице.
Где царица шла,
Там рожь густа:
Из колосу осьмина,
Из зерна коврига,
Из полузерна пирог.
Родися, родися, рожь с овсом,
Живите богато, сын с отцом!
Росту хлебов должен был способствовать и обряд захоронения кукушки: из веток березы делали куклу - кукушку, шли во ржаное поле или на опушку леса и закапывали ее в землю: «чтобы силу земле дала»
Девушки, также, обменивались крестами, сережками, колечками. Этот обряд назывался «кумовство» или «посестринство».
Оба эти обряда относились к обрядам, посвященным богине жизни Живе, чьим символом на земле была вещая птица кукушка. Жива - Жизнь, от имени богини произошли слова живот (жизнь), живоносить, животные, жито, жилье, заживляющие ('лекарства), задушевные ласки: «Жизнь моя!»
Живе - Жизни противостояла Мара - Смерть.
Русалии - праздник в честь русалок. Исследователь языческих обрядов древних славян, академик Б.А. Рыбаков пишет:
«Главным праздником в честь русалок была русальная неделя, приходившаяся, как показывает славянский календарь IV века, на 19-24 июня и завершается праздником
Ивана Купалы.»
В это время женщины в ритуальных играх снимали браслеты и плясали «спустя рукава», как бы превращаясь в русалок, размахивающими руками - крыльями и сеющих дождь. Это был древний танец плодородия, описание которого сохранилось в сказке о царевне-лягушке. До наших дней сохранились старинные женские браслеты, на которых изображен танец женщин с распущенными рукавами...»
Купала - праздник летнего солнцестояния. В ночь с 23 на 24 июня (по новому стилю на 7 июля) по всей бесконечной Руси, люди, нарядившись в белые одежды, собирались на игрище. Сначала старики садились в кружок близко к куче хвороста и добывали трением «живой» огонь, а молодежь молчаливо и не двигаясь стояла вокруг. С появлением первой искры, все оживало. Люди зажигали один костер, потом второй, третий и вскоре по всей округе горели костры - «очи Света». И тогда казалось, что Земля, будто зеркало, отражает звездное Небо. А Небо - Землю.
Молодежь сначала ходили парами посолонь вокруг костра под пение, игру дудок, рожков, сопелок, балалаек, - где что было, потом водили хороводы кругами, стенками и всевозможными замысловатыми фигурами, затем начинали плясать парами и в одиночку, и снова прыгали через огнище также парами, крепко держась за руки, или в одиночку под хлопанье в ладоши, смех и крики окружающих.
Старики и старухи удалялись в леса и поля искать лечебные и «могущественные» травы. Юноши и девушки, напрыгавшись и наплясавшись, несли чучело - Марену в речку и там топили ее, сопровождая весь процесс смехом, шутками и брызганьем водой, затем выходили на берег и, игры и танцы, начинались с новой силой.
По уверению наших прадедушек и прабабушек, реки в эту ночь серебрились особым блеском. Может быть, так казалось потому, что в ночь на Ивана-Купалу по рекам плавали костры, разведенные на плотах, и пылавшие смоляные бочки, а может быть, оттого, что в воде отражались огни, горевшие по берегам на пригорках.
После ночных игрищ утомленные участники купались. Это происходило на заре, когда солнышко, по словам тех же прабабок и прадедов, играло на небесах «дрожащим леском», делилось на несколько частей - «зайчиков», разбегавшихся и снова сливавшихся в один круг, и загоралось то перламутром, то голубым, то розовым, то зеленым.
По русскому преданию, солнце в это утро шествовало к своему супругу - месяцу в сверкающем разноцветными лучами кокуе (кокошнике), разубранном лалами и алмазами, на трех конях: золотом, серебряном и брильянтовом.
После купальских праздников наступала рабочая страда - сенокос, затем жатва.
Жатва - перед началом жатвы, участницы приговаривали: «Стань, мой сноп, на тысячу коп». В первый сноп наряжали паренька. Часть колосьев засовывали ему за голенища, часть за пояс (спереди и сзади) - словом, так, чтобы человека не было видно, того, его обвязывали лентами и заставляли плясать, «пока не растреплется».
Первый сноп назывался «именинным», и его приносили на гумно с песнями. «Именинному» снопу приписывали чудодейственную силу: с него начиналась молотьба, его соломой кормили больную скотину, с «именинного» снопа начинался сев.
В начале жатвы оставляли на поле клочок несжатого хлеба: это называлось «волотка на бородку». До этой несжатой «бороды» никто не касался до окончания жатвы. «Волотка на бородку» посвящалась Велесу (Волосу), покровителю крестьянского труда и хозяйства.
Во время «дожинок» жнецы обвязывали серпы соломой и катались около «именинного» снопа по жнивью с приговорками, прося здоровья. «Именинный сноп» (или «баба») наряжался в сарафан и кокошник. Во время возвращения с жатвы вокруг него плясали и пели. По приходе домой старшая жница секла сноп веником с особыми веселыми припевками и приговорами и ставила в угол. После угощения «бабу» относили в овин, и начиналось игрище, продолжавшееся всю ночь.
С приходом осени, люди занимались уборкой корнеплодов, льна, конопли, а справившись со всеми работами, праздновали праздник урожая.
После праздника урожая начинались свадьбы, где всегда присутствовали магические обряды с пожеланиями хорошей семейной жизни, добра, счастья и красивых деток. Заканчивалась осень, наступала зима, а с ней и праздник Карачун. Просмотрев праздники годового цикла (далеко не полностью), можно сделать вывод: все эти праздники и действия во время праздников, представляли магические, колдовские обряды, цель которых была - забота об урожае и общем хозяйственном благополучии. Пережитки этой магической, обрядовой стороны праздников отчетливо видны до сих пор. Они сохраняются в поведении людей, хотя сами люди об этом никогда не задумываются. Танцуя, человек стремится как можно выше подпрыгивать - так же делали и наши пращуры, только с определенной целью - чтобы лен и конопля росли выше. Люди с удовольствием качаются на качелях - так же делали наши пращуры для того, чтобы ускорить рост посеянных культур, повысить плодородие земли. Дети, играя, хлещут друг друга прутиками или обливаются водой, точно так же как это делали пращуры, стремясь прогнать всякие болезни или вызвать благодатные дожди.
«Кроме магической стороны любой праздник выполнял и функцию психологической разрядки, развлечения, удовлетворения эстетической, художественной, игровой потребности человека. Потребность психологической разрядки, в удовольствиях, пусть самых примитивных, грубых и просто во временном отвлечении от будничного труда была свойственна человеку во все времена».
Эта потребность существует и сегодня, и, наверное, будет существовать всегда. Хоровод, - как явление синкретического творчества русского народа - всегда отвечал этой потребности.
Хоровод - всегда был привлекателен для людей, потому что в хороводе, как ни в одной форме русского танца, отражена вся жизнь русского народа, его история, его героические подвиги и поражения, его радости и печали, его мечты и надежды. Хоровод делится на:
а) сюжетный,
б) бессюжетный.
Хоровод относится к малым (простым) формам русского танца.