«Смотрительница что‑то затевает. Стойло в опасности. Отправляюсь к Миднайт!
БД».
А затем поспешила вниз, к жилым кварталам, где обитала Миднайт.
Как представитель органов правопорядка, я имела ряд привилегий. Например, право самостоятельно отпирать двери в жилые помещения с помощью своего ПипБака, если Стойло было в опасности и не было времени стучаться.
Но лучше бы я постучалась. А ещё лучше, если бы у меня был другой знакомый специалист по информационным системам, к которой я могла бы пойти.
Вид пыхтящего от натуги розового Е‑10 заставил меня замереть на месте. Ах, да… сейчас была ее очередь на размножение, не так ли? Я отвела глаза. Е‑10, разумеется, занялся ею с огромным удовольствием… тьфу! Что я делаю!
– Миднайт… – пробормотала я. Она в ответ лишь проржала нечто нечленораздельное.
– Миднайт.
Они продолжали заниматься своим делом, полностью игнорируя меня. Я закатила глаза: «во имя Селестии…»
– Мидна‑айт! – заорала я.
Она завопила, а Е‑10 прекратил, наконец, свои скачки, и эти двое, вытаращив глаза, уставились на меня. Зрачки Миднайт сузились, когда розовый жеребец указал на меня в замешательстве.
– Б… Блекджек?
Е‑10 ткнул в мою сторону копытом.
– Я не знал, что на сегодня у меня запланированы двое, – произнес он, сверяясь со своим ПипБаком.
– Миднайт, мне нужна твоя помощь, – сказала я, направляясь к кровати. В отличие от моей комнаты, у неё был идеальный порядок. Терминал и рабочая станция просто сверкали чистотой.
– Убирайся! – завизжала она и бросилась на меня, замахиваясь копытами. – Ты не нашла другого времени, чтобы притащиться сюда в надежде отшлёпать меня? Убирайся немедленно или я…
Я схватила её за плечи и посмотрела прямо в глаза:
|
|
– Слушай, речь идёт вовсе не о сексе. Сейчас не время для забав. И если ты поможешь мне, обещаю, что никогда больше не стану пытаться залезть тебе под хвост, идёт?
Она замолчала, надувшись. Затем раздражение сменилось обеспокоенностью.
– Ну ладно. Что ты от меня хочешь?
– Смотрительница получает сигнал из внешнего мира, – объяснила я, найдя наконец запись в своём ПипБаке. – Мне нужно знать о чём там говорится.
Услышав бипы и бопы, исходящие из моего ПипБака, она, похоже, окончательно убедилась во всей серьёзности происходящего.
Она пристально посмотрела на меня, а затем со вздохом направилась к терминалу.
– За тобой большой должок, Блекджек, – проворчала она, активируя терминал и с помощью магии нажимая кнопки с просто поразительной быстротой. Она подключила кабель к моему ПипБаку. Е‑10 что‑то напевал про себя, стоя в сторонке у двери и поглядывая на Миднайт. Её соседки по комнате нигде не было видно. Неудивительно, мне бы не тоже не хотелось оказаться в одной комнате с кобылой во время осеменения… наверное.
– Это код передачи данных Стойл‑Тек. Довольно старый, надо сказать. В Стойле такой не используется, – тихо произнесла Миднайт, погружённая в работу. Время тянулось медленно, и я решила вновь проследить за метками на радаре. Мама по‑прежнему была вне системы. Дейзи находилась… у центрального входа, я полагаю. Вместе со Смотрительницей. А теперь она двигалась… обратно на пост охраны? Мне вдруг показалось, что я услышала… что‑то. И это было подозрительным, учитывая, что одним из преимуществ жизни в Стойле Девять Девять было то, что жилые помещения были практически полностью звуконепроницаемыми.
|
|
– Будет совсем несложно почистить его, – пробубнила Миднайт, продолжая манипуляции с файлом на своём терминале.
– И… готово! – произнесла она торжественно, а затем нахмурилась. – Надо же… это текстовый файл.
Я удивлённо заморгала, наклоняясь к терминалу, чтобы убедиться, что ничего не путаю:
«Силы безопасности Стойл‑Тек прибывают сегодня в 1:00. Приготовьте ЭП‑1101 для передачи. Отличная работа, Смотрительница. Вскоре вы вновь получите контроль над своим Стойлом.
Деус.»
– Стойл‑Тек нужна эта программа? Но зачем? – недоумевала Миднайт. – Мы же ещё не взломали её шифровку!
– Понятия не имею, – ответила я со вздохом. – Где находится ЭП‑1101?
«Погоди‑ка… забудь про файл.»
– В мэйнфрейме Стойла. Доступ к нему можно получить с Главного терминала рядом с кабинетом Смотрительницы. Так как мы не смогли сломать его кодировку, я запаковала его для передачи на ПипБак. Это очень странный файл. Мне пришлось использовать постоянно переписываемый протокол, – произнесла она в спешке. Мои уши снова уловили этот приглушенный звук. Что это был за шум и почему так яростно чешется моя грива? Миднайт, должно быть, приняла мой задумчивый вид за замешательство, поэтому попыталась объяснить попроще. – Однажды поместив этот файл в ПипБак, уже невозможно удалить его оттуда. Он будет навечно вписан в матрицу данных ПипБака.
Я посмотрела на неё. Неужели она все ещё болтала об этом файле? Затем перевела взгляд на свой ПипБак. Одной из наиболее часто используемых его функций был хронометр. Сейчас он показывал 1:22. Раздался сигнал системы управления дверью, и она с шипением открылась. Е‑10 приветливо улыбнулся, поворачиваясь к двери лицом. В Стойле Девять Девять было пять сотен пони, и я, конечно, не могла знать их всех по именам, или даже просто различать их в лицо, но одного взгляда на кобылу, которая стояла сейчас в дверях, было достаточно, чтобы понять, что она не могла быть из нашего Стойла. Её грязная и имеющая нездоровый вид пёстрая шкура была сплошь покрыта шрамами и следами укусов, а белки её глаз были странного желтого оттенка. В её гриву были вплетены окровавленные шипы, и она была одета в кожаную броню, утыканную бесчисленными выступающими гвоздями. Её морда расплылась в довольной улыбке, демонстрируя гнилые зубы.
|
|
И чтобы окончательно развеять наши сомнения на её счет, она снесла Е‑10 голову выстрелом из одноствольного дробовика, который сжимала в челюстях. Нас с Миднайт забрызгало кровью и ошмётками костей и мозга, после чего единорог повалился бесформенной кучей. Кобыла выплюнула оружие, небрежно перезаряжая его, и противно захихикала.
– Бах… ты убит, – невнятно произнесла она своим окровавленным языком, который выглядел… пожёванным.
Миднайт застыла, потрясённая увиденным и, похоже, обмочилась. Мое душевное состояние было не многим лучше, но, в отличие от неё, я всё же была охранницей. Я бесцеремонно затолкала страх и ужас, сковывавшие меня, в чулан в самом дальнем уголке своего разума, в котором я хранила всё, о чём мне не хотелось думать, что позволило мне вновь обрести контроль над собой и телекинезом вытащить свою дубинку как раз в тот момент, когда кобыла со щелчком перезарядила дробовик. Светящийся металлический жезл с противным хрустом вырвал оружие из захвата её гнилых зубов и, судя по звуку, возможно, сломал его.
В отличие от Миднайт, эту кобылку нелегко было ввести в ступор, и она моментально контратаковала. Встав на дыбы, она обрушилась на меня, опрокинув на пол рядом с Е‑10, с такой силой, что звёзды вспыхнули у меня перед глазами. Моя дубинка загремела по полу где‑то за пределами поля зрения. Навалившись на меня сверху, кобыла зубами вытащила ржавый нож из ножен за плечами. Она ткнула тупым лезвием в воротник моей униформы и начала водить головой взад‑вперед, пытаясь перерезать прочную ткань и моё горло. Я взглянула на убитого единорога рядом с собой и на застывшую Миднайт, которая должна была стать следующей.
Я опустила глаза на нож и приложила к нему всю свою магию, пытаясь отвести лезвие от своего горла. Ржавый металл задрожал, когда кобыла надавила на нож еще сильнее, а затем лезвие сломалось пополам. Я ухватила телекинезом отломанный кончик и, развернув его, с силой вогнала кобыле в горло так глубоко, как только смогла. Её жёлтые глаза широко распахнулись в агонии, из разрезанного горла хлынула кровь, заливая мне шею и грудь и окрашивая мою униформу в тёмно‑красный цвет. Наконец, как будто что‑то оборвалось внутри кошмарной кобылы и она вяло повалилась прямо на меня.
Я ахнула, и моё сердце бешено заколотилось в груди, когда я ясно осознала, что натворила. Я только что убила пони… пусть больную и безумную, но всё‑таки пони. Прежде чем эта мысль успела развиться во что‑то большее, я отправила её в тот же чулан, вместе со всем остальным, что в этот момент не должно было занимать мою голову. Потому что прямо сейчас я была нужна Миднайт, которая в шоке таращилась на трупы в её квартире. Я взглянула на окровавленный ПипБак на передней ноге убийцы. Он явно принадлежал кому‑то из Стойла Девять Девять и, судя по тому, что он был полностью залит кровью, вряд ли он был снят с предыдущего хозяина при помощи ключа.
– Номер 340, – тихо произнесла я. – Сноудроп.
Молчаливая, преданная работе охранница, которая всегда относилась ко мне довольно прохладно. Одна из тех девяти, что была сегодня со Смотрительницей.
– Ты! – прохрипела за дверью другая пони, единорожка, левитирующая перед собой ржавый тесак. Я нашла кое‑что получше – ржавый дробовик, обронённый убитой мною земной пони. Мне даже не нужно было зажимать его в зубах. Я скользнула в З.П.С., когда единорожка бросилась ко мне, размахивая своим оружием, и окружающий мир почти застыл. Используя заклинание, я могла прицелиться ей в ноги, в тело или…
Время медленно ползло вперед, позволяя увидеть, как свинцовое облако вылетело из ствола дробовика. Я наблюдала во всех тошнотворных подробностях, как оно превратило в кровавое месиво её лицо. Кобыла завопила, вслепую размахивая вокруг себя тесаком, брыкаясь и кусаясь в исступлении. Я развернула дробовик и, схватив её передними копытами, начала наносить удары прикладом ей по голове. Снова и снова. До тех пор, пока одновременно не треснули и приклад дробовика, и ее череп. Кобыла повалилась на пол, вяло подергиваясь, а я изо всех сил пыталась сохранять душевное равновесие. «Не думай об этом прямо сейчас. Твой чулан уже почти переполнен.»
Миднайт издала тихий возглас, а я застыла, поражённая видом тел у моих ног. Двое… Я действительно только что убила двоих? «Нет. Не думай об этом. Ты сделала то, что должна была.»
– Миднайт… – строго сказала я, заглядывая прямо ей в глаза. Никакой реакции.
– Миднайт! – рявкнула я, и так как я не была квалифицированным медиком и понятия не имела, что нужно делать в подобных случаях, то просто от души съездила ей по лицу. Это заставило её наконец очнуться и посмотреть на меня. – На Стойло напали. Ты должна найти охранниц и мою маму и спустить всех пони в технические туннели. Найдите Риветс. Она сможет о вас позаботиться. Поняла?
– Найти охранниц… спустить всех пони вниз… – пробормотала она, а затем, кивнув, спросила. – А что будешь делать ты?
Очень хороший вопрос. К счастью, на него был очевидный ответ, поскольку я нашла свою дубинку и левитировала её перед собой.
– Ну‑у, думаю, я хорошенько накажу их своей палкой.
О, Богини, это должно быть прозвучало, как плохая шутка, но мне следовало игнорировать всё, что я хоронила на задворках разума.
Разумеется, как бы ни была хороша моя дубинка, ружьё было бы намного лучше. К сожалению, дробовик был больше не пригоден, так как треснувший приклад погнул и сдвинул казённик. Возможно, это было и к лучшему. Мне повезло, что он не разорвался прямо мне в лицо.
Было легко найти путь, которым пришли нападавшие – они оставили кровавый след от одной двери до другой по всему коридору. Так как у двери Миднайт кровавый след обрывался, я предположила, что там теперь должно быть безопасно.
– Давай, Миднайт, пошли, – позвала я и осторожно двинулась вдоль стены, стараясь ступать как можно тише.
Я не понимала этих пони, если, конечно, это действительно были пони, а не какие‑нибудь мутировавшие пониподобные хищники или что‑то в этом роде. Они жутко воняли. И им, похоже, доставляло удовольствие проливать чужую кровь. Я понятия не имела как они могли проникнуть в Стойло… если только они не вошли, когда Смотрительница открыла дверь.
Внутри одной из комнат я засекла красную точку, двигавшуюся к двери, и скользнула в З.П.С. за мгновение до того, как кобылья голова показалась в поле моего зрения. Я нанесла своей светящейся дубинкой один точный удар ей в горло. Её глаза вылезли из орбит и закатились, из раскрытого рта вывалился револьвер 38‑го калибра. Эй, я, может, и проспала две трети своего обучения и не особо внимательно слушала лекции Текстбук, но занятиям с огнестрельным оружием я уделяла самое пристальное внимание! Я нанесла ещё один удар ей в висок, и кобыла рухнула в дверном проёме.
Она была настолько грязной, что я затруднялась определить, какого же цвета она была изначально. А ещё она изуродовала свою кьютимарку. Я, немного колеблясь, указала на неё своей дубинкой.
– Кто ты? – спросила я. Задыхаясь и кашляя, она взглянула на меня и начала мерзко хихикать в промежутках между вздохами… а затем как сумасшедшая бросилась к своему оружию! Я отпихнула его подальше. – Кто ты? Что вам здесь нужно?
Потом я увидела кровь, размазанную по её грязным губам, и подняла глаза, чтобы оглядеть комнату позади неё. Эйр Дакт и её малышка Вент лежали на полу… обе перемазанные кровью… а в голубом бочке жеребёнка была выгрызена дыра… из которой и хлестала кровь. Безумная кобыла наконец смогла выдохнуть:
– Ням‑ням!
Затем она рванулась и схватила меня за ногу, пытаясь прокусить мою униформу!
– Ты! Долбаная! Тварь! – закричала я, нанося удары дубинкой одновременно с каждым выкрикнутым словом. Её череп, не выдержав, раскололся, изо рта, носа и ушей хлынула кровь, и она испустила дух.
Ладно… убийства я ещё могла понять. И даже научилась мириться с ними, как бы безумно это не звучало. Но как, чёрт возьми, эти пони могли есть себе подобных?! Я посмотрела на Вент… надеясь, что она уже была мертва, когда…
Ох, сейчас меня стошнит. Не в силах сдержаться, я выплеснула свой обед в дверной проём. Закончив, я заперла эту мысль вместе с остальными в том же чулане в глубине моего разума и подперла его дверь воображаемым комодом. Я буду волноваться об этом и разбираться с этим позже. Я проверила револьвер. Четыре патрона… и ещё шесть на теле земной пони.
Троих я уложила… а сколько же их всего? Мой Л.У.М. показал целое море красных огней, когда я подходила к лестнице, ведущей в Атриум.
– Не переношу этих больных ублюдков, – услышала я голос жеребца, с верхней площадки. Его слова навели меня на мысль о том, что он не был одним из тех пони, которых я встретила по дороге сюда. – Убийцы, психопаты, чёрт бы их подрал.
«Может с ним можно договориться?»
– Взгляни на это с другой стороны: они же из кожи вон лезут, лишь бы убить всех до единого в этом Стойле, а так нам бы пришлось делать всю грязную работу, – ответила ему кобыла, изгнав тем самым все мысли о переговорах из моей головы, а затем добавила. – Деус получает программу, которую он так хочет. Мой босс доволен. Жнецы довольны. Все в выигрыше.
«Кроме моего родного Стойла, ты, мул.»
– Я никак не пойму из‑за чего весь сыр‑бор, – пробормотал жеребец, пока я кралась вверх по ступенькам. – Деус хватает дюжину наших, тащит их с арены сюда, потом приводит сюда ещё и рейдеров и просто ждёт, пока какая‑то тупая кляча не откроет ему дверь?
– Очень умно с его стороны. Он прекрасно знает, что Блестяшка вроде меня ни за что не сговорится с неудачником из Бессердечных вроде тебя, чтобы его развести. Таким образом, каждый получает полагающиеся ему крышечки, и все счастливы, – как ни в чем не бывало ответила кобыла. Её голова попала в поле моего зрения, и я подняла свой ржавый револьвер, ловя её на мушку. Я облизнула губы и судорожно сглотнула. Всё, что мне нужно было сделать, это нажать на курок. Просто нажать на курок.
И, всё‑же, она не была такой, как те убийцы. Она казалась вполне адекватной, даже несмотря на то, что вела себя грубо и вызывающе. Однако даже это не давало мне полной уверенности в том, что она не атакует меня, как только увидит. Если я убью её… я попыталась заставить себя сделать это.
Бледного цвета кобыла была грязной и сплошь заляпанной багровыми пятнами, а её чёрная грива была слипшейся от засохшей крови и чего‑то вязкого. На шее кобылки виднелось ожерелье из каких‑то дешевых драгоценных камней. Она была пони, личностью. Как я могла просто… пристрелить её.
А потом она увидела меня. Её глаза сперва расширились, а затем сузились, а рот растянулся в улыбке.
– Оооо… пони из Стойла достала пушку, но она не знает как ей пользоваться, – произнесла она, наклоняя голову к ножной кобуре и доставая оттуда… странного вида металлическую коробку с ротовым захватом. Не важно что это было, если она направила эту штуку на меня, то вряд ли это было чем‑то хорошим. По её взгляду я поняла, что она была абсолютна уверена, что я не выстрелю.
Да и я сама была в этом уверена.
Мне повезло. Просто повезло. Пуля попала ей в левый глаз, а затем, выйдя где‑то в районе её левого уха, забрызгала жеребца месивом из крови и мозгов. Тот, совершенно ошеломленный, отшатнулся назад, глядя как бледного цвета кобыла падает на пол, а затем левитировал кусок заточенного металлического прута и направил его в мою сторону, подобно копью. Я попыталась выстрелить ещё раз, но револьвер, жалобно скрипнув, замолк.
Увернувшись от смертельного прута, я схватила странную коробку… оружие… штуку! Тут не было даже курка. Как же это работает?
– Никогда прежде не видела лучевого пистолета?
Какого пистолета? Тут прут вновь, рассекая воздух, метнулся в мою сторону. Я едва успела подставить лучевую штуку, в надежде заблокировать удар. Яркая вспышка осветила лестничную клетку, раздалось шипение, а затем металл без колебаний вонзился в мою плоть.
Я закричала, когда бритвенно‑острая сталь вонзилась в меня чуть выше воротника, оставив на моей шее рваную рану длиной с копыто. И вновь лишь удача спасла меня. Споткнувшись, я покатилась вниз по лестнице. Кровь, хлеставшая из раны, пачкала защитный комбинезон и оставляла на ступеньках багровые следы. Я грохнулась на спину в самом низу. Подняв взгляд на всклокоченного жеребца, я увидела, что он уже готовился проткнуть меня своим примитивным, но тем не менее эффективным оружием, как какого‑нибудь радтаракана.
– Глупые неженки из Стойла… – сказал он, поднимая острый прут. Я застыла на месте, уверенная в своей скорой смерти, и просто смотрела.
Вдруг раздался звук выстрела, и дыра размером с копыто появилась в его груди. Он рухнул набок, уставившись широко открытыми глазами в коридор позади меня.
– Никто не смеет убивать пони в моём Стойле, – решительно сказала Мама, прицеливаясь снова. Прогремел второй выстрел, который снёс жеребцу пол головы. Сомневаюсь, что ей даже нужно было З.П.С.
Я смотрела на его тело, чувствуя, как все те мысли, что я до сих пор держала запертыми в чулане на задворках разума, начинают выламывать дверь. Что‑то зарождалось внутри меня, пока я смотрела на кровоточащие раны в его голове. Я должна была сделать что‑нибудь… хоть что‑то… закричать… блевануть… обмочиться… свернуться калачиком и сосать копыто, как младенец, пока все это не закончится. Что‑нибудь!
– Блекджек, – Мамин голос прорвался сквозь весь этот кошмар, и я заставила себя отвести взгляд от свежего покойника. – Нам нужно позаботиться о Стойле.
Её спокойный голос заставил меня вернуться к реальности. Как бы мне не хотелось отступить, я не могла. Не сейчас. Не перед ней. Пусть я и была худшей охранницей в Эквестрии, но моё Стойло было в опасности.
– Да‑да… Конечно, – сказала я, поднимаясь на ноги. Она выглядела чрезвычайно гордой за меня, и это придавало уверенности. – Итак… какой у нас план?
Любой план, не принадлежавший мне, сейчас бы пригодился.
– Я всё еще не знаю, что тут происходит или как эти… эти твари пробрались сюда, – ответила она, проверяя свой пистолет. – Кто‑то научил их как использовать основные функции ПипБаков. Они направлялись прямиком в комнаты охраны. Рада, что они не ушли слишком далеко.
«Занятые вырезанием всего живого на своём пути…» Проклятье, если бы я была быстрее, я могла бы… могла бы сделать хоть что‑то!
– Да, но где они взяли эти ПипБаки?
Им пришлось бы… ох, не хочу даже думать об этом.
– Ладно, слушай, они здесь, потому что Смотрительница впустила их, – сказала я и увидела, как от этих слов гнев вспыхнул в глазах Матери. – Я абсолютно уверена, что она собиралась использовать их, чтобы схватить Риветс.
– Схватить Риветс? Но она же глава техобслуживания!
– Ну, скажи это ей, когда найдёшь эту мелкую психопатку, – возразила я. – У неё была Дакт Тейп чтобы открыть шлюз и найти то, что эти захватчики хотели. Те пони пришли сюда не для того, чтобы просто убивать. Они тут за той программой, которую Смотрительница нашла в Стойле.
– Программой? – нахмурившись, переспросила моя Мама. – Тогда почему они просто не взяли её и не ушли?
– Может потому что они злые? – предложила я, смотря на лестницы, ведущие в атриуму. Она даже не усмехнулась, но я увидела на её лице бледную улыбку… – Если я смогу получить доступ к терминалу в главном техническом помещении, то смогу скачать её на свой ПипБак и затем… сделать что‑нибудь.
«Что‑нибудь, что заставит их покинуть Стойло, но что? Выбросить за шлюз и закрыть его за ними? Нет… это бы не сработало!»
– Тьфу, ну почему это не может придумать кто‑нибудь умный? – проскулила я, когда Лок и Бэррел, две охранницы из смены «А», подошли с дубинками наготове. Не будет программы – уйдут и они. И кто‑то должен это сделать. – А что если бы я захватила ЭП‑1101 с собой наружу? Тогда они бы последовали за мной, не так ли?
– Не глупи, Блекджек. Снаружи только смерть, – немедленно возразила Мама.
– А здесь и подавно, Мам. Эм… Я имею ввиду… мисс глава сектора безопасности… мэм… – Я шаркнула копытом, слегка покраснев. Она заключила меня в объятья. Хорошо, теперь я сильно покраснела. Она быстро отпустила меня, смущаясь. Мама никогда не была хороша как мама. Не то что бы она была плохой мамой, просто… Тьфу! Почему именно сейчас в моей голове так много взаимоисключающих мыслей.
Джин Румми возглавила нашу группу, поведя нас за собой к атриуму. Когда мы поднялись вверх по лестнице, я услышала истошный кобылий визг, которому вторил мерзкий смех, разнёсшийся по помещению. Достигнув дверного проёма, мы осторожно выглянули за угол. Захватчики расположились в дальней части атриума, прямо перед входным шлюзом Стойла. Рядом с ними лежала, по крайней мере, дюжина мертвых кобыл, которых, судя по кровавым следам, притащили из их жилищ внизу. Дверь на пост охраны была свободна.
– Скорее! Мы можем добежать до неё! – с жаром произнесла Лок и выскочила из дверного проёма. Она была быстрой и могла пробежать круг в спортзале менее чем за минуту. Здесь же было не более тридцати метров.
Взрыв прогремел на весь атриум, и голубую кобылу буквально разорвало на куски. Стена за ней прогнулась. Тем не менее я смотрела совсем не на то, что осталось от Лок.
Я уставилась на то место, откуда пришёл взрыв.
Среди толпы захватчиков возвышалось… нечто. Нечто, сочетающее в себе живого пони и металл. Когда оно шагнуло вперед, гидравлика привела в движение металлические пластины, прикрепленные к его шкуре. Несмотря на свой огромный вес, это нечто двигалось, казалось, почти без усилий. Красные глаза взирали на то место, где разбросало останки Лок. Из‑за плеч выглядывали две огромные пушки, закрепленные на теле.
– Пизда думала, что она быстрая. Но пизда ошиблась, – произнесло оно невнятным металлическим голосом.
Захватчики согласно засмеялись.
– Теперь следите за дверью. Возможно, нам потребуется ещё одна группа рейдеров.
Ещё? Хотя, пока это нечто тут, и дверь открыта, то почему нет? Оно могло просто продолжать посылать всё больше и больше тех убийц. Полдюжины налётчиков двинулось вперёд, один из них носил окровавленный ПипБак.
– Эй, смотри, красные метки! – восторженно закричал он. – Эти штуковины охренительно хороши!
– Они по‑прежнему думают, что могут дать нам отпор!
Эти слова вызвали новый взрыв смеха у остальных, и я вынуждена была с ними согласиться. Мы отступили.
– И что теперь? – спросила Бэррел. Зелёная кобылка дрожала от страха.
– Я открыта для предложений, – мрачно сказала Мама.
Я нахмурилась, а затем оглянулась на лестничную площадку:
– Кажется, у меня есть идея…
Честно говоря, это была ужасная идея. Но кроме неё у нас не было ничего. Я сбросила свою броню и начала одевать потрёпанную одежду мёртвой земной пони. Цвета наших шкурок были очень похожи, а красные пряди в моей гриве Мама закрасила грязью из туалета в отделе техобслуживания.
– Хорошо, что твой рог такой маленький, рыбонька, – мягко произнесла она, оставив попытки отговорить меня от этой затеи.
Мама была лавандового цвета, Бэррел – зелёного. Из нас троих я единственная более‑менее походила на кобылу, которую недавно убила.
– Мам, я тут собираюсь прикинуться чокнутой дикой пони, – строго ответила я. – Не зови меня так, пожалуйста.
Последнее, что мне было нужно, так это детское прозвище… и её замечания по поводу моего рога. Который, кстати, был не таким уж и маленьким… просто… компактным.
– Да это самоубийство, – пробормотала Бэррел, размазывая грязь по моей гриве и хвосту.
– Значит этого они уж точно не ожидают, – отозвалась я.
– И как ты собираешься пробраться через их Л.У.М.? – возразила зелёная кобылка.
Я повернулась к ней:
– Может быть, ты хочешь сделать это?
Она выглядела так, словно готова была заползти под кровать и заплакать. И я знала, что выгляжу точно так же.
Посмотрев на Маму, я спросила:
– И правда, как мне пройти мимо охраны ко входу? Они же сразу заметят меня, если я попытаюсь просто пройти мимо них.
– За комнатой Смотрительницы есть проход, который ведёт прямо к выходу из Стойла. Её бабушка пользовалась им, чтобы выбираться из своих апартаментов после наступления комендантского часа, – отозвалась Мама, загружая код в мой ПипБак. – Это поможет тебе пробраться внутрь. Честно говоря, я сомневаюсь, что даже Смотрительница знает про этот путь.
Посмотрев мне прямо в глаза, она добавила:
– Ты уверена, что хочешь сделать это?
– А кто, если не я?
Не считая меня, в охране было лишь две кобылки со светлой шкуркой – Дейзи и Сноудроп.
– Итак… если мне удастся это сделать… то закройте Стойло так быстро, как только сможете. На вашем месте я бы его вообще запечатала наглухо. Ведь если дверь откроется вновь, то Стойло будет обречено.
Я левитировала то странное оружие себе в кобуру и еще раз посмотрела на себя в зеркало, чтобы убедиться, что мой рог надежно скрыт под грязной гривой. То, что на мне было надето, даже не было бронёй! Это была… просто одежда. Я как следует измяла её, чтобы придать себе более отталкивающий вид, но все же сильно сомневалась, что смогу кого‑нибудь обмануть этим маскарадом. Хорошо хоть, одежда скрывала мою кьютимарку. Я бы никак не смогла воспроизвести на себе две золотых монеты с крупа мёртвой кобылы.
Возвращаясь в атриум, я услышала вопль какого‑то пони и следующий за ним дикий хохот:
– Она откусила это!
Мне некогда было выяснять кто и что там кусал, поэтому я просто подошла к двери.
– А вот идёт ещё одна! – раздался крик уже другого пони.
– Даже не вздумай стрелять! – рявкнула я, вступая в комнату. Оглядевшись, я осознала, что все стволы и глаза в комнате смотрели на меня, что заставило меня отринуть все мысли о том, чтобы открыть огонь. – Это я.
Своими копытами я чувствовала на полу кусочки того, что некогда было Лок. Это было своеобразным напоминанием мне, что ни в коем случае нельзя было делать что‑либо, что может разоблачить меня.
– Дешёвка? – спросил жеребец, носивший на ноге окровавленный ПипБак. – Это ты?
– Конечно, блядь, это я! А ты думал кто? – ответила я вопросом на вопрос. Услышав мой дерзкий тон, он, похоже, вздохнул с облегчением.
– Какого хрена тут вообще происходит? Я думал, что та мразь убила всех наших бойцов, – произнёс он с кислой миной.
– Они воссоединились с охраной Стойла и сейчас готовятся к нападению, – ответила я.
Тут до меня донёсся скрип металлического голоса:
– Тогда что же ты тут делаешь, пизда?
Я уставилась на железного монстра. Наши глаза встретились. Я услышала слабый треск, пока эти красные горящие глаза следили за каждым моим шагом.
– Я… я…
Я чуть не умерла на месте, потому что в тот момент я почти забыла, что должна изображать земную пони. Опустив голову, я достала из кобуры сломанное оружие. И остальные пони, судя по всему, нашли это невероятно забавным.
– Ха! Блестяшке теперь нечем блестеть!
Жеребец с ПипБаком залился смехом. Я хотела возразить, но вместо этого подняла глаза выше щитка лучевого пистолета. Металлический монстропони не счёл это забавным.
С невероятной скоростью он выбил пистолет изо рта, и в неожиданно наступившей тишине только желтоглазые грязные пони ненормально хихикали.
– У пизды нету пушки, значит она бесполезна. Тут ей и приходит конец. Верно, пизда?
Он с размаху наступил своим бронированным копытом на упавшее оружие и корпус с треском расплющился. В этот момент я почувствовала, какого это, быть размазанным по полу.