Автор: marguerite_26
Переводчики: Mellu, lisichkalera
Бета: O-sya, vlad.
Ссылка на оригинал: Packing the Flat, автор marguerite_26
Пейринг: Гарри Поттер/Драко Малфой
Категория: слэш
Жанр: романс, ангст
Рейтинг: NC-17
Краткое содержание: Поттер и Малфой со скандалом разошлись. И вот, много недель спустя, Драко настаивает, чтобы Гарри зашел и забрал свои вещи из их общей квартиры.
Примечание: Фанфик был переведен в рамках Фандомной Битвы 2012
«Поттер, я продаю квартиру. Приходи в воскресенье утром забрать свое барахло, иначе я испепелю его к черту».
Субботним утром на рассвете в окно постучалась сова. Гарри с усилием поднялся с кровати, чтобы впустить её, а когда потянулся за привязанным к лапе свитком, сова укусила его за палец.
— Чертов Малфой, — пробормотал Гарри, отобрал у совы послание и выпустил, ничем не отблагодарив за работу.
Он еще раз прочитал записку, чтобы новость «улеглась» в голове. Через секунду обрывок пергамента уже лежал на полу, а Гарри шел в ванную. Он мог бы посмеяться над мелодраматичностью Драко, улыбнуться отсутствию подписи или завитушке буквы «П», но послание воскресило старую боль, терзавшую его вот уже несколько месяцев.
Через час Гарри стоял у двери квартиры. Вздохнув, чтобы успокоиться, он постучал. Ему ответила тишина. Тогда, по привычке, Гарри вынул из кармана связку ключей, но остановился, сжав ее в кулаке. Ключа от этой двери у него не было. Больше не было.
Он опустился на пол и откинул голову, стукнувшись затылком о стену.
Потом закрыл глаза и припомнил последний раз, когда он стоял по ту сторону двери: как кричал: «Ты, ублюдок», – хриплым от недосыпа и душевной пустоты голосом, как потянулся к карману, глядя на лицо пьяного Драко. «Кажется, мне это больше не понадобится», — рявкнул он и дрожащими руками кое-как снял нужный ключ со связки. Ключ со звоном упал в маленькую глиняную чашу, стоявшую у двери, а потом стало тихо. Наконец Драко шумно сглотнул.
Гарри посмотрел на него в последний раз. Растрепанные волосы, расширенные зрачки – действие алкоголя или чего-то покруче? Расстегнутая рубашка обнажала огромный засос на шее, прямо под кадыком. Засос, который ему поставил не Гарри. Драко смотрел на ключ так, словно давно ожидал чего-то подобного, и не мог найти в себе достаточно сил, чтобы изобразить удивление. Или же это был просто спектакль, талантливая игра, призванная заставить Гарри уйти, потому что у Драко не хватало смелости сказать ему, что все кончено.
Гарри стало трудно дышать. Он бросился к выходу, боясь, что еще немного – и начнет умолять об очередной лжи. Его гордость не позволяла ему опуститься до такого. Если Драко захотел с ним расстаться, то Гарри не даст ему повода для злорадства. Он был уже за квартал от их квартиры, когда до него дошло, что он сотворил десять минут назад. Что потерял.
Гарри открыл глаза, услышав скрип деревянных ступеней. Он тряхнул головой, прогоняя воспоминания, все равно они не принесли ничего, кроме боли, которая со временем только усилилась.
— Ах да. У тебя же нет ключа, — Драко шел к нему и ухмылялся — смотреть противно было. Поднявшись, он встал так близко к Гарри, что носки его начищенных до блеска ботинок уткнулись в видавшие виды кроссовки. – И как я мог забыть?
Гарри стиснул зубы, но не поддался на провокацию. Он поднялся на ноги и отошел, пока Драко возился с ключами.
— Надеюсь, утром я тебя не разбудил. Знаю, как ты любишь в субботу поваляться подольше.
Фраза прозвучала сухо и официально. Гарри знал Драко как облупленного, и сразу понял – тот своими словами хотел сделать ему как можно больнее. Множество блаженных выходных они когда-то проводили в постели, было даже время, когда субботнее утро в компании Драко придавало Гарри сил на всю неделю.
— Мы уже встали, вообще-то, — парировал он.
Драко побледнел, и Гарри пожалел о том, что пошел на эту мелкую ложь. Ссоры с Драко всегда будили в нем самое худшее, и Гарри безрассудно бросался оскорблениями так же, как раньше — неизвестными заклинаниями. Лицо Драко окаменело, и было понятно, что он готов выпалить что-то вроде: «А трахается он так же хорошо, как и я?», «А ты доводишь его до оргазма языком, как раньше меня?», и «Он тоже привязывает тебя к изголовью кровати?».
Гарри не дал ему и рта раскрыть. И без того день выдался паршивый.
— Я пришел забрать вещи, Драко. А не для того, чтобы предаваться воспоминаниям.
Драко сверкнул глазами, но тут же отвел взгляд в сторону.
— Что ты, Поттер, я и мечтать о таком не мог, — он распахнул дверь, вошел, оставив ее открытой, и исчез в конце длинного коридора.
Гарри перешагнул через порог и остановился, оглядываясь. Он ожидал… Он и сам точно не знал, чего именно. Смены интерьера? Или того, что дорогие ему вещи уложены в коробки? Но квартира выглядела так же, как и тем утром, когда он ушел— много месяцев назад. Точно так же, за исключением толстого слоя пыли.
Его взгляд упал на маленькую глиняную мисочку на столе рядом с дверью. На дне все еще лежали его ключи, точно поджидали возвращения своего владельца. У него даже руки зачесались, так сильно хотелось взять их. Гарри поднял связку, нащупав подушечкой пальца выгравированные буквы – ГД. Это был подарок от Драко на своеобразный «юбилей» — неделю их отношений – эта ебаная квартира. Или, как выразился Драко, — «квартира для ебли». Гарри покраснел, вспомнив эти первые дни. Они прошли как в тумане – пот и жадные поцелуи, проклятья шепотом и соприкосновение обнаженных тел. В ту неделю они не выпускали друг друга из вида, даже из комнаты редко выходили. А потом Драко появился у Гарри на пороге с маленькой коробочкой и ключом с гравировкой.
— Я купил квартиру, — нервно сказал он, залившись румянцем по самые уши.
На следующий день они переехали. Гарри сам разложил вещи по коробкам, несмотря на ноющие мускулы и усталость от недостатка сна и переизбытка секса. Синяки на бедрах и боль в горле из-за нескольких жестких минетов растворились в воспоминаниях. Иногда Гарри просыпался утром и еще долго сидел за кухонным столом, не различая сон и реальность.
— Замечтался, Поттер? – прошептал Драко ему на ухо.
Гарри, застигнутый врасплох, отшатнулся и машинально потер место, которого коснулось дыхание Драко. Тот молча наблюдал за ним. Гарри заметил, что волосы на его висках были влажными — видимо, он только что умылся. От этой мысли стало приятней.
Он бросил ключи в миску.
— Ну, и где они? – Гарри огляделся, едва сдерживаясь, чтобы не сбежать из этой квартиры.
— Где – что?
— Коробки с моими вещами?
— Ты, должно быть, шутишь, — Драко прошел в кухню, и Гарри услышал звук зажженной горелки и металлическое клацанье чайника. Чайника Гарри.
Гарри проследовал за Драко на кухню; его любимая чашка до сих пор стояла возле раковины, там же, где он ее оставил. Гарри провел пальцем по пыли, скопившейся на донышке.
— Я думал, что ты до сих пор тут живешь.
Драко избегал его взгляда и теребил болтавшуюся ручку шкафчика для посуды. Гарри все время собирался ее подчинить.
— С твоим хламом по всей квартире? Не дом, а свинарник.
Чайник засвистел, и Драко потушил пламя взмахом палочки. Он схватился за ручку так поспешно, что пролил немного воды себе на запястье.
Не успел он даже выругаться, как Гарри выхватил свою палочку и залечил ожог.
— Я бы мог… — Гарри закрыл глаза, от избытка чувств сжималось горло. Он не простился с прошлым. Он не переключился на кого-то другого, но считал, что Драко-то уже пережил их разрыв. Был в этом уверен. Теперь сомнения сбивали с толку.
– Драко, прошло уже три месяца.
Лицо Драко окаменело. Он прополоскал свою любимую чашку и, повернувшись к Гарри спиной, стал заваривать чай.
— Значит, уже пора продавать эту квартиру, — сказал, помолчав немного.
— Хорошо, — у Гарри было такое чувство, словно он чего-то недопонимает. Ему хотелось спросить, почему Блейз не пришел помочь, но честный ответ был страшней неизвестности. Может, Драко устал и от Блейза, и уже кто-то другой согревал его постель. – Тогда я начну.
Он призвал из шкафа старый чемодан и ушел из кухни, оставив Драко пялиться в свой чай. Едва переступив порог гостиной, Гарри вынужден был схватиться за столик, чтобы не упасть. У его ног громоздились целые кипы «Пророка». Гарри заметил, что крохотное оконце для сов-почтальонов было открыто. Видимо, Драко забыл отменить доставку почты. То тут, то там валялись обрывки бумаги, птичий помет и перевернутые блюдечки для угощения. Это было так непохоже на Драко, что Гарри стало не по себе.
Чемодан толкнул его в плечо, и Гарри, вздохнув, схватил несколько газет, чтобы завернуть в них хрупкие вещи. Этот маггловский метод разозлит Драко, если тот зайдет.
Первыми он уложил в чемодан часы с кукушкой. Подарок от Рона с Гермионой на Рождество, так что по праву «его». Рон выбрал часы с намеком, чтобы было кому каждый час напоминать Гарри и Драко, что они «ку-ку» – так говорилось в открытке. Гарри не хватало этих милых часиков, пока он кочевал из отеля в отель и, в конце концов, устроился в холостяцкой берлоге, обставленной по-спартански. Он осторожно обернул «кукушку» в бумагу и положил в чемодан.
На каминной полке стояло несколько колдографий в разнообразных рамочках. Гарри и Драко на них то смеялись и целовались, то многозначительно улыбались друг другу. Слишком много снимков. Он оставит их все Драко, чтобы тот уничтожил их очередным театральным жестом. Малфой был настоящим специалистом по разрушению.
Затем взгляд зацепился за дальнюю колдографию, и он невольно взял ее в руки, вытащив из дубовой рамки. Наблюдать за изображенной на ней счастливой парой было больно. Этот снимок сделали на устроенной ими предновогодней вечеринке, когда они пригласили друзей к себе домой в первый раз. Тогда они были вместе уже полгода, уже не старались скрываться, использовали общую квартиру по назначению, но все еще жили раздельно. Однажды Гарри понял, что уже месяц не был в своей собственной квартире, а Драко появлялся в Мэноре набегами, только чтоб попить чаю с матерью или забрать с собой еще какую-нибудь вещичку.
Тем Рождеством они решили, что официально съедутся, но уже к Новому Году были готовы друг друга поубивать.
Драко настаивал, что галстук Гарри – полная безвкусица и волосы у него нелепые, а его друзья придут с минуты на минуту, и не мог бы Гарри нарочно не выставлять его на посмешище? В ответ Гарри хлопнул дверью спальни, сорвал с себя черный костюм и отыскал в корзинке для грязного белья старую куртку с эмблемой «Пушек» и рваные джинсы. Когда он с нахальной улыбкой зашел в кухню, Драко выплеснул выпивку ему в лицо. И тут позвонили в дверь.
Еще час они сверлили друг друга сердитыми взглядами, но фальшиво улыбались на публику. Пока на пороге не появилась Джинни. Гарри хотел было пойти поздороваться, тут его схватили за локоть и утащили в каморку, забитую всяким хламом.
Сумасшедшие, быстрые поцелуи Драко, его руки, язык и зубы моментально поставили на Гарри клеймо.
— Ты мой, Гарри, — хрипло шептал Драко. – Ты мой. Вместе с твоей идиотской рубашкой и идиотским галстуком, — он впился губами Гарри в шею. – Вместе с идиотской прической и великолепным членом, — он опустился на колени, не обращая внимания на пыльный пол, и расстегнул Гарри ширинку. – Не забывай об этом, — и обхватил губами его член. И не отпускал, пока Гарри не выкрикнул его имя; а ведь знал, что ублюдок не наложил заглушающие чары, но ему было все равно.
Этот снимок сделала Панси, когда они оба, спотыкаясь, вывалились из каморки, раскрасневшиеся и довольные. Драко широко улыбнулся припухшими губами и подмигнул на камеру, и тут же Гарри прижал его к стене и под улюлюканье и аплодисменты родных и близких жарко поцеловал. Даже издевка, которую Блейз шепнул Гарри на ухо («А он ласкал языком щелочку на головке? Я раньше с ума от этого сходил») праздник не подпортила.
Тоска и боль смешались воедино, и Гарри завернул колдографию в несколько слоев газеты. Где он собирался ее хранить – пока неясно, может, на дне ящика для носков, но даже если он никогда не отважится еще раз на нее посмотреть, в костер Драко это фото не попадет.
Он отложил несколько фотографий, из тех, что причиняли меньше боли. На одной были родители, потом Ремус и Тонкс, Тедди в свой первый день рождения, и одна — со свадьбы Рона и Гермионы. Может, они хоть немного оживят интерьер его новой гостиной. Может, в глазах Гермионы будет меньше жалости при взгляде на его жилище.
Гарри развернул следующий номер «Ежедневного Пророка» и почувствовал, что не может вдохнуть. На первой полосе Драко во всеуслышание заявлял, что они с Гарри расстались. «Вынесет ли Гарри такой удар?» - вопрошал «Пророк» в заголовке под фотографией, которая говорила сама за себя. Казалось, что Блейз засунул язык в самое горло Драко средь бела дня посреди Косой Аллеи. По дате, когда номер вышел в свет, было понятно, что это произошло ровно через неделю после разрыва.
Гарри тяжело опустился на стул в столовой. Он слышал, как Драко где-то в глубине квартиры швыряет вещи. Снаружи лаяла собака, и мужской голос велел ей заткнуться. Гарри попытался выровнять дыхание. Он и подумать не мог, что когда-нибудь ему придется вернуться и собирать куски своей вдребезги разбитой жизни. Прошло три месяца с тех пор, как он решил похоронить себя в работе и вообще ни о чем не думать.
Теперь же ему показалось, что земля снова уходит из-под ног.
Он сидел за таким привычным столом, как раз там, где все закончилось. На красной древесине все еще отчетливо был виден засохший воск. Той ночью Гарри провел не один час, уставившись на свечу, и наблюдая, как расплавленный воск скапливается в углублении и медленно стекает по подсвечнику на стол. Он смотрел на танцующее пламя и трепещущий вокруг него воздух до белых пятен в глазах. Тарелки с едой перед ним так и остались нетронутыми. Ужин, который он с таким трудом приготовил, чтобы отпраздновать годовщину со дня знакомства, стыл на столе, так как действие согревающих заклинаний закончилось еще в три часа ночи.
Он все еще сидел за столом, когда на рассвете появился пьяный Драко.
Гарри провел ладонью по глазам; на смену сожалениям пришла горечь. Он вскочил и стал лихорадочно запихивать в дорожную сумку все, что попадалось под руку. Нужно закончить со сборами и убраться, наконец, отсюда. Жизнь продолжается. Забудь.
Гарри закончил убирать вещи в столовой и теперь переместился в гостиную. Зайдя в комнату, он обнаружил Драко посреди зала с маленьким оловянным дракончиком в руке и абсолютно отсутствующим выражением лица.
Гарри нахмурился, глядя на дракончика. Его ему подарила Нарцисса. Бесполезный, непонятный подарок, он так и не понял, для чего ему эта игрушка, а Драко в свое время не потрудился объяснить. Гарри просто убрал его подальше, а теперь… время объяснений прошло. Сейчас Гарри не собирался ничего спрашивать. Он прочистил горло.
Драко поднял на него глаза.
— Можешь оставить себе, если хочешь, — сказал Гарри, стараясь, чтобы голос звучал ровно.
И невольно отступил на шаг, уловив в глазах Драко неприкрытую ярость.
— Твою же мать, Поттер, ты вполне заслуживаешь такого подарка.
Он наложил сберегающие чары на фигурку и отлевитировал ее в сумку.
Гарри почувствовал, как гнев поднимается в груди и сдавливает легкие, он вскинул голову и натолкнулся на ненавидящий взгляд Драко. Если он не уйдет сейчас, то скажет что-нибудь грубое, что-нибудь, чего Драко никогда не простит. Слова были лишними, они только увеличивали пропасть между ними.
— Я только что закончил с кухней, — резко сказал Гарри, искренне желая исчезнуть куда-нибудь. Он повернулся к выходу.
— Гарри Поттер удаляется. Начинаю привыкать к этому представлению.
Гарри обернулся. На другом конце комнаты с грохотом захлопнулись окна. Он взял себя в руки и попытался обуздать всплеск стихийной магии.
— Представлению, Малфой? Нет, представления тут устраиваешь ты,— Драко шагнул к нему, свирепо сощурив глаза. Гарри казалось,– еще немного, и тот его ударит.
— Я, Гарри? Разве я устраивал представления? И я скрывал правду и обманывал тебя Мерлин знает сколько времени?
Гарри моргнул. Слова были сказаны, брошены ему в лицо, и в них было столько горечи, что он невольно отступил назад, все еще не осознавая их смысла.
— Что? Драко, это какая-то чушь… Что?
Тот проигнорировал вопрос и скрылся в спальне. Гарри прошел за ним, но увидел только пунцовую шею Драко, который копался в выдвижном ящике для носков.
— Думаю, ты бы не хотел оставить здесь вот это, — Драко протянул Гарри маленькую коробочку.
Не говоря ни слова, Гарри переводил взгляд с него на коробочку и обратно. В глазах Драко был холод, и ярость.
Гарри, опешив от изумления, взял коробочку из его подрагивающих пальцев. Открыл ее, со всей силы прикусив губу, чтобы сдержать нарастающую боль в груди. Он купил это сразу после последнего Т.Р.И.Т.О.Н.а, мечтая о светлом будущем: жена, дети, маленький домик и собака.
Безысходность и отчаянье сковывали его, но он так хотел быть нормальным, быть любимым. Только Чарли – единственный из всех – понял его. Однажды он заметил, как Гарри достает коробочку и в который раз смотрит на нее, и отозвал его в сторону. Он сказал, что нужно подождать, сказал, всем нужно время, чтобы оправиться после войны.
Гарри вытащил кольцо. Изящный ободок и один единственный бриллиант показались до боли знакомыми, как будто их очертания отпечатались у Гарри на сердце. Он повертел кольцо в руках, и на свету стала видна гравировка: ГПДУ. Что-то сжалось в груди; на него нахлынули эмоции того самого дня, когда он…
— Как ты нашел его?
— Ничего сложного. Это тебе не Гринготтс ограбить.
— У тебя что, привычка такая — копаться в моих носках, искать потайное дно, чтобы... что? Вытереть пыль?
Он спрятал кольцо очень хорошо, думая, что больше никогда не извлечет его на свет божий. Но так или иначе Гарри его не выкинул. Сохранил. Ему нравилось думать, что оно лежит там в память о самом правильном решении, принятом в жизни – не дарить его Джинни. Они очень повзрослели тем летом, стали близкими друзьями, «нашли друг друга», как сказал Чарли. Но чем больше они говорили о будущем, тем яснее становилось, что они представляют его абсолютно по-разному. Гарри хотел маленькую квартирку в Лондоне и все силы отдавать аврорату. Он мечтал, чтобы кто-нибудь был рядом каждый вечер. Она же пока не хотела себя ничем связывать. Чем больше Гарри понимал это, тем больше осознавал, что его желания и то, как хочет жить Джинни – совсем разные вещи. В тот день, когда она получила предложение от Марсельских «Жаворонков», Гарри понял, что все кончено. «Ты можешь поехать с ней, если хочешь, ты же знаешь. Если она — твоя единственная», — Чарли похлопал его по спине и чуть улыбнулся. — Она любит тебя». Но Гарри покачал головой: решение принято. Он позволил ей уехать и сохранил кольцо, не испытывая ни малейшего сожаления.
Стоя напротив, Драко пристально смотрел на Гарри: глаза, до забавного большие, выражали возмущение и гнев.
— Блейз призвал его, — бросил он.
— Ах, да. Еще лучше. Ты позволил Блейзу призывать предметы, которые я мог от тебя прятать. Я так рад, что наши отношения были построены на взаимном доверии и честности!.
— Он пытался доказать, что ты меня приручил и одомашнил. Что я купил тебе кольцо на нашу годовщину.
Драко наклонил голову, его голос становился все тише, последние слова он сказал шепотом.
— Представь себе, что я почувствовал, когда это кольцо вылетело из твоего ящика.
Слова повисли в воздухе, а Гарри и не пытался что-либо возразить. В памяти всплывали картины, такие ясные, словно это было вчера: он работал весь день, чтобы на следующий прийти пораньше и приготовить Драко праздничный ужин. Драко был расстроен, он притворился спящим, когда Гарри пришел домой. На следующее утро он старался не смотреть Гарри в глаза, а тот торопливо поцеловал его в щеку и сказал, что они увидятся вечером, и что он вернется пораньше. Но не стал ничего спрашивать. Он вообще не любил задавать вопросы.
Он представил, как Блейз торжественно заявляет, что все это время был прав, и Гарри действительно по-прежнему любит Джинни, хранит кольцо в память о ней. Что хочет когда-нибудь попытаться снова сделать Джинни предложение. И, конечно, он утешал Драко и строил планы. Боже, он строил планы мести.
— Черт, — Гарри вдруг возненавидел проклятое кольцо. За то, что он однажды решил сохранить его в память о несбывшемся, – ничего хуже и в голову не могло придти. Он бросил коробочку на ковер: оно больше ничего для него не значило. Гарри направил палочку на кольцо.
— Эванеско.
Драко помолчал секунду, наблюдая за ним, а потом вдруг зашелся смехом, больше похожим на всхлипы, жестким и злым.
— Только не говори мне, что она не примет тебя назад, потому что теперь ты запятнан связью со мной!
Внутри Гарри как будто щелкнул переключатель. Он зарычал и швырнул Драко к стене, его пальцы сдавили тонкие ключицы.
— Ты идиот, Малфой, да. Ты долбанный придурок, если думаешь, что я хочу жениться на Джинни Уизли спустя все эти годы. Я купил кольцо, когда мне было девятнадцать, понимаешь? И хранил его только затем, чтобы помнить, насколько глуп тогда был. Я так сильно хотел быть частью чего-то большего, я мог……— голос Гарри затих: он почти признался в самом сокровенном. И этого было более чем достаточно. Достаточно и слишком поздно. Он попятился, отпуская Драко.
Драко сократил это расстояние на шаг. Снова.
— Мог стать членом этой семьи? Но ведь ничего не изменилось. Возьми и женись на ней. Ты же мастер притворяться, не так ли, Гарри?
— Пошел к черту, Малфой.
В паху нарастало желание, темное, яростное, дыхание Гарри прерывалось, как всегда, когда они ссорились.
— Я давно часть этой семьи. Мне не надо для этого жениться на Джинни. Я хотел… Боже, все, что я хотел, – это чтобы она не уезжала.
— И это говорит человек, который решил уйти от самого светлого, что было в его жизни.
— Не я. Ты. – Гарри ткнул указательным пальцем ему в лицо. — Это ты чертов идиот, который похерил все.
— Нет, твою мать, я этого не хотел! Мерлин! Я был чертовски зол. Я напился. И Блейз был рядом. Мы танцевали. Он целовал меня в шею, и я позволял ему это. Я позволил, потому что хотел увидеть твое лицо, когда я войду в дверь. Но больше ничего не было. Ничего.
Гарри помедлил, позволяя словам уложиться в сознании.
— Ты мне этого не сказал.
— Ты ушел. Ты не должен был уходить, — ноздри Драко трепетали, и Гарри понял все с первого раза. — Ты ушел и не вернулся.
— Но не я тут врал!
— Я был зол! – Драко зашагал по комнате, размахивая руками. — Мерлин, Гарри, я был так зол. Увидел это долбанное кольцо, и решил, что ты ждешь меня, чтобы сказать, что бросаешь.
— Но это не так!
— Ты любил ее. Все знают это. Господи, все вокруг были уверены, что я – всего лишь ошибка. И они были правы, верно? Чертов «Пророк»! Он не мог дождаться, чтобы заявить всем о твоей свободе.
— «Пророк»! — рявкнул Гарри. Драко повезло, что он стоял далеко, иначе ему бы не поздоровилось. — Да пошел ты, Малфой. Ты тот выпуск имел в виду, где на обложке вы лижетесь с Блейзом? И недели не прошло! Я даже никому еще не объявил, что мы расстались.
— Ты не вернулся! – пронзительно закричал Драко. – Я ждал… Я ждал, мать твою! А потом Блейз увидел вас с Джинни в «Дырявом котле».
— Она была в городе на своей дурацкой игре. Мы с ней были друзьями долгие годы! Только друзьями. В отличие от вас с Блейзом. Он мне похвастался, что вы отсасывали, бывало, друг у друга в общежитии.
Драко побледнел.
— Это было давно.
— Это было три месяца назад, и мы еще встречались.
— Той ночью ничего не случилось. Мы ничего не делали. Я просто хотел заставить тебя ревновать.
— Так я тебе и поверил. А вообще-то нет, я поверил. Я всю ночь не спал, тебя ждал тебя, волновался – я чуть было не позвонил Кингсли, хотел попросить, чтобы группу для розыска помог собрать. А почему еще ты не пришел бы на празднование нашей годовщины?
Драко тяжело опустился на кровать и спрятал лицо в ладонях, и Гарри понял, что запал у него закончился. Споры ему всегда быстро надоедали. Блейз, Джинни, Люциус и министерская политика… все их скандалы заканчивались именно так – обессиленным Драко и гулявшим по тихой квартире эхом.
— Все кончено, Драко, — прошептал Гарри. Пусть Драко решил, что Гарри ему изменяет, пусть все это было лишь клубком из недопонимания и недоговоренностей, неуверенности и гордости, но факт оставался фактом – им следовало все обсудить. Не было между ними доверия с самого начала, и правду узнать не удалось. – Давай просто оставим эту тему. Все уже неважно.
Драко не поднял головы и даже не пошевелился, а Гарри не мог заставить себя просто встать и уйти. Он продолжил паковать чемоданы, игнорируя взъерошенного и молчаливого Драко, сидевшего на кровати, которую они когда-то делили.
Гарри начал с ящиков – там еще осталась целая кипа брошенной одежды. Первые несколько недель ему пришлось покупать буквально все — он был слишком упрям, чтобы возвращаться за кроссовками или зубной щеткой. Не возвращаться – единственная месть, которую он смог придумать. Он перевел взгляд на кровать. Месть удалась.
Гарри открыл было третий ящик, когда тихий стук привлек его внимание.
Рядом с ним стоял Драко, держа в руках серую коробочку.
Гарри выпрямился, глядя то на нее, то на Драко, и от волнения потеряв дар речи.
Драко открыл коробочку.
— Возьми, — надломленным голосом сказал он, затем прокашлялся и попытался снова. – Возьми. Мне оно не нужно.
Внутри лежало массивное платиновое кольцо в четверть дюйма шириной, с затейливой гравировкой по центру. Первым порывом было швырнуть его Малфою в лицо. Драко все испортил, он принес ему столько горя, и посмеялся над лучшим, что было в жизни у них обоих.
Но Драко смотрел на него, не таясь, и во взгляде его покрасневших глаз было столько отчаянья, что сердце Гарри снова чуть не разбилось из-за того, что они потеряли. В нем разгорелась искорка надежды. А вдруг они, пара идиотов, заслужили еще один шанс?
— Оно чудесное, — с трудом произнес Гарри. Он взял кольцо. Тяжелое, гораздо тяжелее, чем на вид, оно точно выдержит все тяготы жизни на пальце у аврора. И когда Гарри надел его, оно село как влитое.
Драко шумно вздохнул. Он улыбнулся Гарри и склонил голову, чтобы скрыть покрасневшее лицо.
— Я уже думал, что никогда его на тебе не увижу.
Дрожь в голове Драко заставила Гарри сбавить обороты и сильно пошатнула его решимость. Когда-то успокаивать Драко было для него так же естественно, как дышать. Гарри сказал себе: «Даже не думай», но вопреки логике тут же крепко обнял Драко. От того пахло французским одеколоном и сделанным на заказ шампунем, которым Гарри тайком пользовался, а когда Драко обнаруживал бутылочку пустой, делал вид, что совсем не при чем.
— Мы — полные идиоты, — сказал он в волосы Драко и поцеловал его висок.
Драко фыркнул и уткнулся носом в шею Гарри.
— Ты не вернулся. А должен был вернуться.
Гарри поцеловал его – медленно, целомудренно.
— Уже поздно? – прошептал он, щекоча губы Драко дыханием, затем снова его поцеловал. – Я опоздал?
— Не знаю, — Драко покачал головой. – У тебя кто-то есть?
Гарри смотрел на него непонимающе, пока не вспомнил свою недавнюю ложь.
— Нет, — сказал он, наклоняясь снова. – У меня никого нет. Скажи мне, что я пришел не слишком поздно.
Драко вздохнул, приоткрыв рот, приглашая углубить поцелуй.
— Ты здесь.
Тихий стон сорвался с губ Гарри, и он прижал Драко еще ближе.
— Я здесь, — на кончике языка вертелись резкие слова, ему хотелось переложить вину на Драко. Но тому не следовало этого слышать, а Гарри – это говорить.
— В следующий раз, — пообещал Гарри. – Я вернусь.
Он коснулся губами уголка рта Драко, его щек, носа и лба, теперь не нахмуренного в тревоге.
Когда он отстранился, Драко медленно открыл глаза и вгляделся в лицо Гарри, словно искал что-то.
— В следующий раз я тебя не отпущу.
Он запустил пальцы в волосы Гарри и поцеловал его, нежно, страстно, но без отчаяния, которым раньше отдавали его поцелуи. Этого Гарри и хотелось – смаковать, запоминать каждый миг, а не драть друг друга, словно они – пара диких зверюг. Смогут ли они усвоить урок и сохранить свои отношения до самого конца?
Казалось, Драко его понял. Просунув руку под рубашку Гарри, он пробежался пальцами по его спине, прослеживая каждый позвонок. А потом поцеловал, исследуя рот Гарри языком, осторожно и с любопытством, словно в первый раз.
Все тело Гарри плавилось, словно в огне. К тому времени, когда Драко отстранился, у него кружилась голова, а дыхание сбивалось. А еще он был возбужден до предела.
— Можно? – приподнял бровь Гарри, задержавшись на верхней пуговице рубашки Драко.
Тот кивнул, расплывшись в улыбке, и все сомнения Гарри тут же испарились.
Он высвободил одну пуговицу из петли и наклонился, чтобы поцеловать участок кожи как раз под адамовым яблоком Драко.
— Есть только ты, Драко. И всегда был, — он шептал эти слова, переход от одной пуговицы к другой и одновременно царапая его шею зубами. – Ты – не ошибка.
Они раздевали друг друга со странной смесью благоговения и смирения. Страхи, надежды, уверения – все это сквозило в каждом движении, в каждом вздохе.
— Ты должен доверять мне.
— А ты — мне, — Драко тяжело задышал, когда Гарри медленно щелкнул его пряжкой, расстегнул молнию и сунул руку за ремень. Член Драко уже был напряженным и твердым, и Гарри обхватил его ладонью, шепча на ухо всякие глупости.
Драко прижал палец к губам Гарри.
– А что, если…
Гарри поцеловал его палец и прошептал:
— Мы со всем справимся.
— Хорошо.
Они разделись в тишине, изредка прерываясь только для очередного поцелуя. Гарри лег на кровать, их кровать, и выдавил Драко на ладонь немного смазки, а затем развел ноги, безмолвно умоляя о том, чего они оба хотели до боли.
Драко затаил дыхание; ему потребовалось немало времени, чтобы взять себя в руки. Он спешил, и в результате Гарри оказывался на грани снова и снова. Он начал с одного пальца, потом добавил второй, неторопливо, терпеливо расслабляя напряженные мышцы. Ему казалось, что они вернулись в один из беззаботных субботних дней, по обыкновению проводимых в постели.
— Теперь, пожалуйста, — сказал Гарри, не способный больше терпеть. — Боже, Драко. Пожалуйста.
С резким выдохом Драко вытащил пальцы.
Прежде чем Гарри смог осознать, что происходит, он почувствовал горячую и толстую головку у своего входа. Он уже и не думал, что когда-нибудь это случится снова. Он был слишком упрям, чтобы даже надеяться. Он прижал Драко к себе: так близко, как только возможно.
— Я никогда не переставал любить тебя, — Драко поперхнулся словами, дожидаясь, когда Гарри сможет расслабиться. Тот застонал, прикусив губу; слишком много времени они потеряли.
Драко задал устойчивый ритм. Но оба они были уже слишком близки к разрядке, чтобы продержаться долго. Потребовалась дюжина глубоких толчков, и Драко накрыл член Гарри рукой в отчаянном порыве, говорящем яснее слов, что дольше он не вытерпит. Гарри выгнул спину, сдавленный крик вырвался из его горла, и он кончил, не выдержав удовольствия и облегчения от того, что они снова вместе, и все закончилось.
Драко толкнулся последний раз и с криком: «Мой!» задрожал в его объятиях, переживая долгожданный оргазм.
Гарри держал его крепко и шептал: «Господи, Драко» в светлые, мокрые от пота волосы.
Они вместе рухнули на кровать, еще хмельные от адреналина, пульсировавшего в крови. Но эйфория Гарри продлилась недолго. По всей комнате были разбросаны коробки и пакеты, открытые ящики зияли пустотой и поджидали его возвращения. Остальная часть квартиры выглядела так же, в этом Гарри был уверен. А где-то лежал оловянный дракончик, которого он намеревался забрать. Это был своеобразный символ трудностей в их отношениях – все то, что должно было стать важным, но не стало, чем следовало делиться друг с другом, но они не умели. Все невысказанное лежало на их плечах тяжким грузом. Теперь, когда у них появился второй шанс, Гарри собирался воспользоваться им без сожалений.
— Этот дракон, — сказал он неуверенно. — Тот, от матери. Зря я не спросил…
Драко повернулся к нему, словно удивился вопросу, но потом тревога исчезла из его взгляда.
— Да, зря. Моя мать решила, что ты уже об этом знал. Или что я расскажу тебе попозже.
— Но не рассказал.
— А ты не спрашивал, — Драко смотрел, как падающие пылинки танцуют в руках солнца. — Этого Дракончика я подарил матери, когда мне было семь лет, — пробормотал он, наконец, лениво поглаживая пальцами грудь Гарри. — Когда она решила, что ты его достоин, то не поверил, — Гарри сжал его запястье, и Драко рассмеялся. — Я расскажу тебе обо всем поподробнее, когда ты приготовишь обед.
— Ты все еще хочешь продать эту квартиру? – спросил Гарри, поворачивая кольцо на пальце.
Драко приподнялся на локте, чтобы посмотреть на него.
— Я никогда не собирался ее продавать, Гарри.
— Вот как, — Гарри нахмурился, пытаясь понять. Через минуту он добавил, — Ты мог бы просто сказать, что хочешь поговорить.
Драко поцеловал его в ответ. Озвучивать правду не было смысла — что Гарри отказал бы, что риск был слишком велик, а Драко всегда шел по самому безопасному пути (или протаптывал его сам, если была такая необходимость).
Перегнувшись через край кровати, он вытащил из кучи одежды палочку и направил ее на дверь.
— Акцио ключ, — мгновение спустя ключ Гарри со свистом влетел в комнату и приземлился на кровать между ними. – Это твое, если я не ошибаюсь.
Гарри усмехнулся. Смех душил его, и он набросился на Драко, прижал к кровати и крепко поцеловал.
— Давай распакуем мой чемодан.
Конец