Глава 19 (В ПРЕДЕЛАХ ГРАНИЦ)
В пределах четырех границ мужчины и женщины — все [обязаны] сообщать свои имена правителю. При <рождении> 1а имена заносятся [на дощечки], после смерти соскабливаются.
Те, кто обладает рангом знатности, могут иметь 2 зависимых 3 из числа лиц, не обладающих рангами знатности. На каждую степень [ранга знатности] может приходиться один зависимый. В то время когда обладатель ранга 4 не отбывает воинской повинности, его зависимый работает на него по шесть дней в месяц; во время [отбывания] воинской повинности зависимый сопровождает обладателя ранга, и тот содержит его.
Воинские звания 5 — сяо, ту, цао и ши 6 — присваиваются обладателям первого ранга знатности и всем, стоящим ниже их, вплоть до простолюдина 7. [Воинское] звание цзу присваивается обладателям второго, третьего и четвертого гражданских рангов знатности 8.
На войне каждые пять человек объединяются в пятки, если один из них будет убит 9, то обезглавят 10 остальных четверых. Если кто-либо в бою отрубит голову врагу, он освобождается от повинностей 11.
/ 72 / Каждый пяток возглавляется командиром, каждые сто человек — сотником. Во время боя сотники и командиры пятков сами не охотятся за вражескими головами; если их отряд [217] добудет тридцать три головы или более, — они выполнили свой долг; сотнику и командирам пятков жалуется ранг знатности. Командир отряда в пятьсот человек имеет пятьдесят воинов с мечами; командир вдвое большего отряда имеет сто воинов с мечами. Начальник уезда, получающий тысячу даней зерна, имеет в своем подчинении сто воинов с мечами; начальник уезда, получающий восемьсот даней зерна, — восемьдесят воинов с мечами; начальник уезда, получающий семьсот даней, — семьдесят воинов с мечами; начальник уезда, получающий шестьсот даней, — шестьдесят воинов с мечами. Начальник войск округа имеет в своем подчинении тысячу воинов с мечами; командующий армией — четыре тысячи воинов с мечами. Если командующий будет убит в бою, то все его воины с мечами [будут умерщвлены] 12.
Воин, обезглавивший в бою противника, освобождается от повинностей 13.
Если [армия], наступающая на крупный город или окружившая общину, обезглавит свыше восьми тысяч человек, она выполнила свой долг; если она в открытом бою обезглавит две тысячи, то можно считать, что ее воины выполнили свой долг. Все командиры 14 — участники сражений, начиная с цао, сяо и вплоть до главнокомандующего, получают награды. Поэтому обладателям первого ранга знатности присваивается второй ранг, тем, кто имел второй, — третий, [тем, кто имел] третий, — четвертый, а тем, кто имел четвертый, — пятый ранг знатности. / 73 / Если обладатели пятого ранга [пожелают] стать чиновниками, они назначаются начальниками войск уезда, одновременно им жалуется по шесть рабов-военнопленных и по пять тысяч шестьсот монет; тем же из них, кои уже находились на государственной службе, присваивается шестой ранг знатности 15. Обладателям шестого ранга знатности 16 присваивается седьмой, <обладателям седьмого ранга знатности> — восьмой, <а тем, кто имел восьмой ранг знатности> 17, — девятый и право сбора налогов с трехсот семей общинников 18. Тем, кто уже имел девятый ранг 19, — жалуется десятый, обладателям десятого — двенадцатый, а тем, кто имел двенадцатый, тринадцатый и четырнадцатый, — пятнадцатый ранг [218] знатности; всем им жалуется [право сбора налогов] с трехсот семей общинников 20. Тем, кто [раньше уже] имел право сбора налогов с трехсот семей общинников, жалуется девятый ранг знатности. Тому, кто уже имел право сбора налогов с шестисот семей общинников, присваивается звание второго советника царя. Всем, кто правил колесницей командующего, присваивается сразу третий ранг знатности. Второму советнику царя, если он выполнил свой долг, присваивается звание первого советника.
Если кто-либо в бою обезглавит трех врагов, головы [обезглавленных им] вывешиваются на три дня. После того как полководец удостоверится в этом, он присваивает воину пятый ранг знатности. Если же по прошествии трех дней полководец так и не присвоил никому этого ранга, он присуждается к двум годам каторги 21. Если кто-либо из трех командующих 22 [обезглавит врага], это должно быть подтверждено начальником войск уезда. Тому из них, кто обезглавит [врага], имеющего ранг знатности, / 74 / присваивается очередной ранг знатности, отводится дополнительно один цин пахотной земли 23, девять му земли под усадьбу, на каждый [из имеющихся у него] рангов знатности 24 он получит по одному зависимому и [наконец] он получит возможность войти 25 в число военных чиновников 26.
В случае нарушения закона обладатели высших рангов знатности разбирают [поведение] тех, кто имеет низшие ранги. Если кто-либо из обладателей высших рангов [совершит преступление], он будет лишен ранга знатности 27, но он не может стать рабом человека, имеющего ранг знатности.
Если преступление будет совершено обладателем второго или более высокого ранга знатности, он понижается в ранге; если преступником окажется обладатель первого ранга знатности или человек более низкого звания, он лишается рангов и званий. При погребении простых людей и [именитых лиц], вплоть до обладателей пятого ранга знатности, надлежит класть их в особые гробы, соответствующие их рангам; число и вид деревьев, высаженных на могилах, также должны соответствовать рангам умерших. [219]
Готовя наступление на крупный город или осаду общины, руководитель работ предварительно определяет [в цифрах] размеры города и толщину городских стен. Говэй 28 делит [город] на участки и устанавливает, сколько ту и сяо должны атаковать каждый участок. Он устанавливает срок [атаки] и говорит: «Те, кто ворвутся первыми [в город], будут награждены за это 29 и будут названы «самые передовые», вошедшие последними — осуждены и будут названы «самые отстающие»; осужденные дважды изгоняются из армии». Когда сделан подкоп под стены, его наполняют хворостом и поджигают подпорки. Каждая из ударных групп, наступающих со всех сторон [на город], должна состоять из восемнадцати человек. Воины ударных групп искусны в жестоких схватках, поэтому каждый воин ударного пятка награждается одним рангом знатности, хоть он и не смог обезглавить [противника]; если же он погибнет в бою, семья его освобождается от повинностей 30. Воина, проявившего трусость, разрывают на части повозками 31; / 75 / воина, посмевшего осудить приказ, клеймят, отрезают ему нос и бросают под городской стеной.
Говэй, разделив [город] на участки, идет в наступление вместе с отборными частями. Для командующего сооружается [особый] деревянный помост, откуда он вместе с государственным прокурором и главным инспектором наблюдает за штурмом города. Воинов, проникших первыми в город, они называют «самые передовые», тех, кто вошел последними, — «самые отстающие». Если часть воинов ударных групп будет перебита, то им в пополнение посылаются те, кто стремится [получить] ранги знатности.
Глава 20 (КАК ОСЛАБИТЬ НАРОД)
Когда народ слаб, — государство сильное, когда государство сильное, — народ слаб. Поэтому государство, идущее истинным путем, стремится ослабить народ. Если народ прост, — [государство] сильное; ежели народ распущен, — [220] [государство] будет слабым. Если народ слаб, он бредет по указанному пути 1; если же он распущен, то он своеволен. Если [народ] слаб, то есть [возможность] использовать [его]; если же он своеволен, то становится сильным. Поэтому и говорят: «Устранение силы при помощи силы ведет к ослаблению, устранение силы при помощи слабости ведет к усилению 2».
Когда люди довольны, они любят правителя; когда люди извлекают выгоду из того, как их используют, они едины с правителем 3. Когда люди извлекают выгоду из того, как их используют, их можно заставить делать [все, что угодно правителю]; когда люди едины с правителем, они не испытывают нужды. Если людей можно заставить делать [все, что угодно правителю], будет установлено хорошее правление. [Однако] если государь отвернется от закона и станет полагаться на то, что любит народ, [в стране вспыхнет] множество преступлений.
Когда народ беден, он прилагает усилия для обогащения, разбогатев, становится распущен, а когда он распущен, рождаются паразиты. Поэтому, коль народ богат, но не занят4 [в земледелии], надлежит награждать 5 его <рангами знатности> за зерно, тогда каждый станет трудиться [не покладая рук], и земледельцы не будут лениться. Там, где земледельцы не ленятся, не появятся и шесть паразитов, поэтому государство богатеет; а коль править им, как бедным, мощь его удвоится.
Армию легко ослабить и трудно усилить. Люди наслаждаются жизнью и чувствуют себя счастливыми на досуге, и трудно [заставить их] жертвовать жизнью во время опасности. Там, где они легко [жертвуют жизнью], [армия] могущественна 6.
Когда стыдятся проступков, сокращается число злостных [людей]; когда награды не даются ошибочно, многие злостные [люди] пугаются; когда противник лишается [своей опоры], [то наше государство] непременно извлекает выгоду, и армия становится могущественной и грозной 7.
Когда проступков не стыдятся, война выгодна 8; тот, кто умеет обогащаться за счет войны, обязательно добьется владычества [в Поднебесной]. Поэтому, если войска совершают [221] действия, на которые / 77 / не отважится противник, это значит, что [страна] сильна. Если [во время войны] страна совершает действия, которых противник устыдился бы делать, то [страна] будет в выигрыше 9.
Когда есть закон, люди спокойно [живут] на своих местах. Когда правитель производит изменения, то [государственные] дела приходят в порядок. Государство стремится сохранить покой, государь — держать в руках власть и привилегии. Поэтому для правителя важно, чтобы было много изменений 10; для государства важно, чтобы было мало изменений.
Если доходы [людей] черпаются только из одного источника 11, то в государстве будет много продуктов; если доходы [людей] черпаются из десяти источников, то в государстве будет мало продуктов. Там, где сохраняют лишь один путь [к обогащению], царит порядок; там же, где сохраняют десять [различных путей к обогащению], возникает смута 12. Порядок [в стране] усиливает [правителя], смута — ослабляет. В сильном [государстве] продукты прибывают, в слабом — убывают. Поэтому страна, где продукты прибывают, — сильна, а страна, где продукты убывают, — слаба.
Когда люди живут в унижении, они дорожат рангами знатности; когда они слабы, чтут чиновничьи должности; когда бедны, ценят награды. Если людьми управляют с помощью наказаний, они служат с удовольствием, если их побуждают к войне наградами, они презирают смерть. Поэтому страну, чьи войска используются в сражениях, называют сильной.
Когда люди достигают почета окольным путем 13, они презирают ранги знатности и должности; когда они богаты, то не ценят наград. Если, управляя людьми, наказывать их так, дабы им стало стыдно, то коль вспыхнет война, все они ринутся в бой. [В стране], где люди боятся смерти, воцаряется хаос, и она [погибает] в войне. Поэтому если воины и земледельцы ленивы, то 14 государство слабо.
Земледелие, торговля и управление — три основные функции 15 государства. Земледельцы обрабатывают землю, торговцы доставляют товары, чиновники управляют народом16. Эти три функции порождают шесть паразитов: стремление беспечно [222] прожить на склоне лет, бездумную трату зерна, пристрастие к красивой одежде и вкусной еде, любовь к роскоши, пренебрежение своими обязанностями, стяжательство. Если шесть [паразитов] найдут для себя почву, [государство] будет непременно расчленено 17.
Когда у земледельца скапливаются излишки зерна, он ищет покоя [на склоне] лет Когда торговец получает большие барыши, он стремится к красивой одежде и вкусной еде, поэтому наносится ущерб закону 18. Когда чиновников назначают, но не используют [правильно], возникают стяжательство и пренебрежение прямыми обязанностями. Там, где шесть паразитов вошли в обычай, армия потерпит большое поражение.
Когда закон извращается, в стране нарушается порядок; / 78 / когда во всем исходят лишь из добродетели, множатся пустые речи; коль распоряжения [правителя] многочисленны, в стране воцаряется беспорядок. Там, где множатся пустые речи, армия бессильна. Когда закон ясен, сокращаются распоряжения [правителя]; когда во всем полагаются лишь на силу, исчезают пустые речи; коль распоряжения [правителя] сокращаются, в стране воцаряется хорошее правление. Там, где исчезают пустые речи, армия могущественна.
Когда возглавляешь большое государство, управляй им, словно малой страной, а когда стоишь во главе малого государства, управляй им, словно большой страной 19.
Если [государь] проводит политику, ненавистную народу, народ слабеет; если же он проводит политику, угодную народу, народ усиливается. Если народ обессилен, государство могущественно, когда же народ могуществен, государство бессильно. Поэтому, если [государь проводит политику], угодную народу, народ усиливается, а когда народ силен, да еще его усиливают, армия ослабевает вдвойне. Если [государь проводит политику], ненавистную народу, народ слабеет, а когда народ слаб, да еще его ослабляют, армия усиливается вдвойне 20. Поэтому из-за того, что [народ] силен, [государство] будет вдвойне слабым, а из-за того, что он слаб, [государство] станет вдвойне сильным и достигнет владычества [в Поднебесной].
Если при помощи сильного [народа] выступать против 21 [223] сильного [врага], то [государство] станет слабым; оно может сохранить силу 22, [когда народ слаб]. Если при помощи слабого [народа] выступать против сильного 23 [врага], [государство] станет сильным, но оно может потерять силу, [когда народ] силен. [Государство], в котором сохраняется сильный [народ], будет расчленено 24; [государство], в котором избавились от сильного [народа], добьется владычества [в Поднебесной]. Поэтому [государство], которое нападает на сильного [врага! с помощью сильного [народа], будет расчленено; [государство], которое нападает на сильного [врага], с помощью слабого [народа], добьется владычества [в Поднебесной] 25.
Умный [правитель], повелевая своими подданными, назначает непременно за их заслуги и награждает непременно за их усилия. Правитель, заставивший людей уверовать [в этот метод] так же твердо, как они верят в [восход] солнца и луны, не будет иметь себе равных. Ныне [говорят]: Ли Лоу мог рассмотреть кончик осеннего волоска, но он не был в состоянии передать другим свое острое зрение. У Хо мог поднять груз в тысячу цзюней, но не мог передать другим свою огромную силу 26. Совершенномудрые и талантливые наделены способностями от природы, но они никому не могут их передать.
Все, кто в наше время вершат дела, стремятся возвыситься над совершенномудрыми, но они могут достичь этого лишь с помощью закона. Однако они добиваются хорошего управления, отвернувшись от закона. Это все равно что перетаскивать тяжести на дальние расстояния без лошади или вола или переправляться через большую реку без лодки и весел.
Ныне великое богатство царя или императора — это многочисленное население и сильная армия. Но коль у царя нет ясных законов, помогающих ему сохранить [богатство], / 79 / он может оказаться на краю гибели. Поэтому в стране, где умный правитель овладел законами, исчезнут [люди со] своевольными и порочными мыслями; странствующие и живущие в праздности ученые будут вынуждены воевать; весь народ будет усерден в земледелии и войне. [Правитель] должен знать, что [во всех этих случаях] следует поступать именно так.
Жители 27 царства Чу были усердны и проворны, как вихрь, [224] наконечники их копий из Юаня 28 были остры, как пчелиные жала. Латами им служили акулья кожа и шкура носорога, прочные, как камень или металл. Реки Янцзы и Хань [ограждали их от остального мира], словно широкие рвы с водой; реки Жу и Ин 29 служили преградой на границе; они были укрыты Дэнскими лесами, окружены Фанчэнскими горами 30. Когда армия Цинь достигла городов Янь и Ин 31, она взяла их с такой же [легкостью], с какой стряхивают листья с сухого дерева. Тан Me погиб в Чуйшэ, Чжуан Цяо 32 восстал внутри [страны], / 80 / и царство Чу было разделено на пять частей. И это случилось отнюдь не оттого, что территория [Чу] была необширна, население было немногочисленно, оружия, лат и богатств 33 было немного. Поражение в войне и непрочность обороны — следствие того, что [в стране] не было закона Тот, кто отказывается от весов и мер измерения и хочет определить тяжесть предмета 34...
Глава 22 (О ДЕЛАХ ВНЕШНИХ И ВНУТРЕННИХ)
Из внешних дел самое трудное для людей — война, поэтому там, где закон мягок, невозможно заставить их воевать. Что же подразумевается под мягким законом? Если в стране награды малочисленны и власть [царя] слаба; если не закрывают пути для неправедных [людей], — это и означает, [что закон страны мягок]. Что же подразумевается под путями для неправедных [людей]? Если ценятся красноречивые и умные; если на государственную службу привлекаются странствующие ученые 1; если человек становится известным благодаря своей учености и личной славе, — это и означает, что [в стране открыты пути для неправедных людей]. Если этим трем 2 [категориям людей] не преграждать [путь], то народ невозможно будет вовлечь в войну, и дела будут обречены на провал. Когда в стране награды малочисленны, то те, кто повинуется приказам, не имеют от этого никакой выгоды; когда власть [царя] слаба, то преступники не страшатся наказаний. Поэтому о тех, кто пытается привлекать народ, открыв пути для [225] неправедных [людей], и стремится посылать их на войну с помощью мягких законов, говорят, что [они] пытаются ловить крыс, используя для приманки кошек 3. Разве это не бессмысленно? Поэтому каждый, кто жаждет вовлечь свой народ в войну, должен ввести суровые законы, должен увеличить награды, и тогда власть [царя] непременно усилится; должен закрыть пути для неправедных [людей], и тогда перестанут ценить красноречивых и умных, перестанут привлекать странствующих ученых на государственную службу, а ученость и личная слава уже не смогут сделать человека известным.
Если награды многочисленны и власть [царя] сильна, то люди, видя, что за участие в войне можно получить много наград, перестанут цепляться за жизнь, они увидят, как [государство] презирает тех, кто не воюет, как тяжела их жизнь. Когда жажда наград заглушит у людей страх перед смертью; когда благодаря власти [правителя] будут созданы невыносимые условия жизни [противникам войны]; когда пути для неправедных [людей] будут закрыты, то встреча с врагом станет подобна стрельбе по кружащему в воздухе листу из арбалета мощностью в сто даней 4. И ни один [противник] не сможет избежать гибели!
Из внутренних дел самое трудное для людей — землепашество, поэтому там, где применяются мягкие методы управления, невозможно заставить их обрабатывать землю. Что же подразумевается под мягкими методами управления? Когда земледельцы бедны, а торговцы богаты 5; когда овладевшие ремеслами 6 извлекают выгоду; когда появляются целые толпы людей, рыскающих в поисках пропитания, это и означает, [что методы управления мягки]. Поэтому земледельцы, несмотря на свой упорный и тяжкий труд, получают весьма малые доходы и находятся в гораздо худшем положении, нежели купцы и овладевшие ремеслами. Если даже удастся / 83 / сократить число купцов и [число] овладевших ремеслами, все равно невозможно приостановить [процесс] обогащения страны. Поэтому и говорят: «Тот, кто стремится обогатить страну, развивая земледелие, должен обязательно установить внутри страны высокие цены на зерно, должен увеличить налоги с лиц, не [226] занятых в земледелии, должен взимать двойные пошлины с тех, кто наживается на рыночной торговле, и тогда люди будут вынуждены заниматься земледелием. Так как лица, не имеющие пахотных полей, будут вынуждены покупать зерно, то цены на зерно поднимутся, и земледельцы станут извлекать выгоду. Когда земледелие станет выгодным, число земледельцев резко увеличится». Если на зерно установлены высокие цены, то скупающие зерно 7 не смогут уже извлекать выгоду, а если при этом обложить двойным налогом лиц, не занятых в земледелии, то купцы и овладевшие ремеслами, будут вынуждены забросить свои дела и устремятся в поисках прибыли в сельское хозяйство. И тогда все силы людей будут отданы [извлечению] выгоды из земли.
Поэтому у того, кто управляет государством, доходы, извлекаемые на границе, полностью отходят воинам 8, а доходы, извлекаемые из рыночной торговли, полностью отходят земледельцам. Если доходы, извлекаемые на границе, полностью отойдут воинам, [страна] станет мощной; если доходы, извлекаемые из рыночной торговли, полностью отойдут земледельцам, страна [станет] богатой. Поэтому тот, кто силен, выходя на войну, и богат в мирное время, оставаясь дома, непременно добьется владычества в Поднебесной 9. Поэтому, если цены на зерно невысоки, — деньги дороги; когда зерно дешево, — земледельцы бедны; когда деньги дороги, — купцы богаты, и если второстепенное дело не будет запрещено, то...
Глава 23 (ПРАВИТЕЛЬ И САНОВНИКИ)
В древности, еще до того как появились правители и сановники, высшие и низшие, не было порядка меж людьми и никто не управлял ими. Поэтому совершенномудрые разделили людей на знатных и простых, установили ранги знатности и должности, ввели наименования и титулы, дабы можно было отличить правителя от сановников, высших от низших 1. Так как земли были обширны, люди — многочисленны, дела — неисчислимы, то [совершенномудрые] разделили управление [227] страной между пятью ведомствами 2и наблюдали [за их делами]. Поскольку люди были многочисленны, возникли разврат и порок, поэтому ввели законы и установления, дабы можно было определять меру [преступлений] и пресекать их. Именно тогда-то и возникла справедливость [в отношениях] правителя и сановников, произошло разграничение [функций] пяти ведомств, появились запреты, наложенные законами и установлениями, — всему этому нужно было уделять внимание. Когда распоряжения того, кто находится на посту правителя, не выполняются, правитель в опасности; когда отсутствует постоянное разграничение [в функциях] пяти ведомств, возникает смута; когда, несмотря на введение законов и установлений, люди по-прежнему добиваются процветания различными частными путями 3, народ не страшится наказаний. Когда правителя почитают, его распоряжения выполняются; когда чиновники усердно выполняют свои обязанности, в делах порядок; когда законы и установления ясны, народ страшится наказаний. Но если закон и установления не ясны, невозможно добиться от народа послушания. Если кто-то стремится внушить уважение к правителю там, где народ не выполняет его распоряжений, то, обладая даже способностями Яо и Шуня, он не сможет управлять такой страной.
[Метод, при помощи которого] умный правитель управляет Поднебесной, заключается в следующем: надлежит во всех делах следовать закону, а награждать согласно личным заслугам. Стремление заполучить ранг знатности или жалование толкает людей на безрассудную храбрость в бою. Управляя государством, умный правитель должен: по отношению к воинам — награждать заслуженных за обезглавленных или плененных ими противников достойным рангом знатности, назначать им жалование, достаточное для жизни; по отношению к земледельцам — сделать так, чтобы они не покидали своих земель, чтобы они могли прокормить своих родителей и управляться со всеми семейными делами 4. И тогда воины будут сражаться, презрев смерть, а земледельцы перестанут лениться.
/ 85 / Однако ныне правители поступают по-иному. Они не следуют закону, полагаясь лишь на собственное мнение 5; они не [228] обращают никакого внимания на людей, имеющих заслуги 6, и выдвигают людей, пользующихся [незаслуженной] славой 7. Именно поэтому воины не желают сражаться, а земледельцы бродят по всей стране. Я слышал, что путь, по которому следует вести народ, определяется прежде всего самим правителем. Поэтому можно заставить людей заниматься сельским хозяйством и воевать, можно превратить их в странствующих проповедников, можно заставить их учиться — все зависит лишь от решения правителя. Если правитель поощряет людей заслуженных, народ станет сражаться; если же он поощряет людей, изучивших Ши цзин и Шу цзин, то народ станет учиться. Подобно тому как поток воды стремится лишь вниз, а не на четыре стороны, так и люди стремятся лишь к богатству 8. Поэтому они пойдут на все, что скажет правитель, коль это сулит им выгоду. Когда преуспевают люди трех категорий: со свирепыми глазами и сжатыми кулаками, именуемые храбрецами; люди в изысканных одеяниях, искусные в ведении беседы; люди, тратящие время попусту и накапливающие силы [для извлечения выгоды] частным путем 9, то народ забросит поля и откажется воевать. Люди овладеют искусством ведения беседы как средством достижения своих целей, или же поступят на службу к приближенным правителя, либо будут добиваться осуществления своих желаний силой. Тогда число воинов и земледельцев будет сокращаться с каждым днем, число же людей, странствующих в поисках пропитания, будет непрестанно возрастать. Дело кончится тем, что в стране воцарится смута, [страна] потеряет земли, ослабеет армия, и правитель окажется в тяжелом положении, ибо не следовали закону и установлениям, а выдвигали людей именитых и пользующихся [незаслуженной] славой. Поэтому умный правитель относится бережно к законам и установлениям. Он не внимает рассуждениям, противоречащим закону; он не превозносит действий, противоречащих закону; он сам не совершает поступков, противоречащих закону. Он должен внимать рассуждениям, соответствующим закону; он должен превозносить действия, соответствующие закону; он должен увязывать свои поступки с законом. И в стране воцарится порядок, земли ее [229] будут расширяться, армия усиливаться, а правитель пребывать в почете. И все это достигается хорошим управлением. Правитель должен обдумать [все, о чем здесь сказано].
Глава 24 (ЗАПРЕТЫИ ПООЩРЕНИЯ)
[Метод], с помощью которого [правитель] осуществляет запреты и поощрения, — это награды и наказания. Награды венчают заслуги, наказания — преступления 1. Поэтому надлежит быть особенно внимательным в оценке заслуг и расследовании преступлений. Награды возвышают, а наказания унижают. Но если высшие не смогут постичь сути метода, то это равносильно утере самого метода. Постичь суть метода — это значит умело пользоваться [благоприятным] положением 2 и способом подсчета 3. Поэтому-то прежние правители, не полагаясь на свою силу, рассчитывали на [благоприятное] положение; не полагаясь на веру [в людей], уповали лишь на свое умение владеть способом подсчета. Ныне, например, летящее семя полыни, подхваченное сильным вихрем, может быть отнесено за тысячу ли — и это оттого, что оно воспользовалось [благоприятным] положением, в которое его поставил ветер. Если удалось установить, что глубина пропасти достигает тысячи жэней 4, это означает, что люди научились вести подсчет при помощи веревки. Итак, умело пользуясь [благоприятным] положением, можно достичь любой цели, сколь далека бы она ни была; владея методом подсчета, можно измерить любую глубину. Или, например, в кромешной ночной тьме даже Ли Лоу не в состоянии различить контуры громадных гор, но при ясном свете утренней зари, в сверкании солнечных лучей он может различить и порхающую высоко в небесах пичужку и лежащий [далеки] внизу осенний волосок. Поэтому острота зрения зависит от того, сколь [благоприятно] положение солнца.
Тот, кто сумеет пользоваться [благоприятным] положением, [230] сможет отлично справляться со всеми делами без помощи многочисленных чиновников. У того, кто овладел способом подсчета, все дела будут всегда в порядке. Ныне же во всем полагаются на высших и низших чиновников, которых расплодилось великое множество; в учреждениях ввели должности помощника 5 и инспектора 6. Должности помощника и инспектора ввели для борьбы с корыстолюбивыми, но помощники и инспекторы сами охвачены корыстью. Разве могут они воспрепятствовать корыстолюбцам! Управлять страной, опираясь на помощников и инспекторов, это значит управлять ради управления 7, [а не ради наведения порядка в стране]. Постигший искусство управления поступает не так. Он ставит их в разное положение, затрудняя их путь [к выгоде] 8. Поэтому и говорят: / 87 / «Коль обстановка не благоприятствует сокрытию [преступлений], то даже Чжи не посмеет преступить закон». Вот почему прежние правители так высоко ценили умение пользоваться [благоприятным] положением.
Некоторые говорят: «Правителю не стоит вникать в существо дел, он должен лишь прислушиваться к ответам [чиновников]. Прислушиваясь к ответам, он может проверить деятельность [чиновников], а проверив, вскрыть злоупотребления 9». Я считаю это неверным. Чиновники, принимающие распоряжения 10 и осуществляющие их на местах, удалены от правителя на тысячу и более ли. В двенадцатом месяце они составляют отчет о делах, дабы утвердить [его в столице]; при этом составляется отдельная запись о всем, что проделано за год. Но так как правитель воспринимает все эти отчеты на слух, то даже замечая что-либо сомнительное, он не в состоянии решить, достаточно ли [у чиновника] доказательств 11.
Ведь когда дело происходит у вас на глазах, вы не можете не заметить его, точно так же как вы не можете не понять слов, произнесенных вблизи. Если что-то происходит у вас на глазах, вы тотчас уловите суть дела 12; с такой же быстротой разберетесь вы и в словах, произнесенных у вас под ухом. Поэтому в хорошо управляемом государстве, где имеются установления, люди не могут избежать наказания, точно так же как глаза не могут скрыть от сердца виденное. Совсем [231] иное творится ныне в государствах, где властвует смута — там во всем полагаются на многочисленных высших и низших чиновников; и хотя чиновников множество, все они составляют целое 13 и заняты одним <делом > 14. Но так как они составляют целое и заняты одним <делом>, они не могут <контролировать> 15 друг друга.
Прежние правители установили различные [пути] извлечения выгоды и различные наказания, дабы заставить людей доносить друг на друга 16. Поэтому в стране с хорошо налаженным управлением муж, жена и их друзья не смогут скрыть преступления друг от друга, не накликав беды на родственников виновного, остальные также не смогут покрывать друг друга. А все это оттого, что стремления 17 правителя и чиновников различны, хотя они и заняты одним делом. / 88 / Ведь ныне конюший и чиновник, ведающий зверинцем, не могут уже надзирать друг за другом, так как их связывает не только общее дело, но и общие стремления... 18 Допустим, что лошади могли бы говорить, тогда конюшему и тому, кто ведает зверинцем, не удалось бы избежать того, [что им] ненавистно 19, а все это оттого, что стремления [чиновников и лошадей] различны. Когда люди связаны общими выгодами и общей ненавистью, отец не вправе осуждать сына, правитель — сановника. Ныне же отношения между чиновниками таковы, что они связаны и общей выгодой и общей ненавистью. Прежние правители всегда руководствовались следующим основным правилом: люди, связанные общим делом, должны непременно извлекать различную выгоду. [В те времена] люди, пытавшиеся обмануть правителя, не могли скрыть своих преступлений; одаренные не могли принести пользы, а бездарные — вреда. Поэтому искусство хорошего управления страной заключается как раз в [умении] удалять одаренных и умных 20.
Глава 25 (ОБ УВАЖЕНИИ ЗАКОНА)
Вообще в наш век нет никого, кто не строил бы порядок на причинах смуты. Поэтому малому порядку соответствует [232] малая смута, большему порядку — большая смута. Среди правителей нет ни одного, кто бы установил порядок, на вечные времена, и в наш век нет ни одной страны, не знавшей смуты. Что разумею под словами: «Строить порядок на причинах смуты»? Выдвижение мудрых и способных способствует в наш век установлению порядка, но в то же время оно является и причиной смуты. Обычно в наш век называют мудрыми тех, кто известен своими справедливыми речами, но речи эти считаются справедливыми, потому что их восхваляют сторонники 1 мудрецов. Слушая речи [мудрых], считают их способными; спросив сторонников [об их мудрости], полагают, что они действительно таковы. Поэтому им поклоняются еще до того, как они приобретут настоящую известность, и наказывают, не дожидаясь, когда они совершат преступления. Такое положение способствует алчным чиновникам творить грязные делишки, способствует мошенничеству подлого люда. Раз уже в начале правления чиновники и народ имеют такие возможности для своих грязных дел и мошенничества, то ежели в конце правления кто-либо и попытался бы наставить хотя бы десять человек на путь истинный, это не удалось бы даже Юю. Как же тогда обычный правитель сможет управлять народом своей страны! Те, кто связан через сторонников с другими людьми, добиваются успеха, не дожидаясь нас. Если высшие 2 идут одним путем с народом, народ отвернется от правителя и будет уповать лишь на личные связи. Когда народ отворачивается от правителя, уповая лишь на личные связи, правитель лишается силы, а сановники его усиливаются; и коль скоро правитель не разберется во всем этом деле, страна его будет захвачена другими правителями 3 или разграблена народом Если обстановка благоприятствует развитию красноречия, то и глупый и умный одинаково стремятся овладеть этим [искусством], но если ученые мужи станут брать уроки у искусных ораторов, то народ забросит свои обычные дела и будет заучивать бессмысленные фразы. Когда народ забросит свои дела и станет заучивать бессмысленные фразы, в стране уменьшится число работающих и возрастет число рассуждающих 4. И если правитель не поймет [всю пагубность такого [233] положения], он лишится своих полководцев в [первом же] бою, а если перейдет к обороне, потеряет и города 5. Поэтому там, где есть умный правитель и преданные сановники, рожденные в этом столетии и стремящиеся вывести свою страну [на истинный путь], не следует ни на один миг забывать о законе, / 90 / надо ослабить сторонников и одолеть красноречивых, пресекать всяческие рассуждения и править, опираясь лишь на закон 6. Тогда и чиновники будут вынуждены следовать лишь одному закону, и к каким бы хитростям они ни прибегали, они не смогут совершать преступления; народ сможет проявлять свои способности только на войне, и сколь бы коварен он ни был, он не сможет обмануть [правителя].
Действительно, когда в делах управления все станут руководствоваться законом, а при восхвалении 7 друг друга — твердо выработанными правилами, уже никто не сможет извлечь из этого никакой выгоды, а клеветники не смогут наносить ущерб друг другу. Когда люди убедятся, что взаимное восхваление не приносит им никакой личной выгоды, они не станут преувеличивать достоинства друг друга 8, когда люди убедятся, что клевеща друг на друга, они все равно не смогут нанести ущерб [своему врагу], они станут ненавидеть друг друга [в душе], не оскорбляя [своих врагов]. Когда люди [научатся] любить без лести и ненавидеть, не нанося вреда другим, то и любовь, и ненависть будут чисты. В этом заключается высшая степень порядка. Поэтому я и говорю: «Если во всем руководствоваться законом, с