Р. Киплинг
Жить в любви,
любовью жить,
мелочей не замечая.
(..ложечка в стакане чая
с сахаринками кружИт…)
Жизни чай,
любви глоток -
чаепития стихия.
Пожелания благие.
Сожаления -
потом.
Ожидая новых встреч,
боль с надеждой совмещаю.
Самого себя прощая,
теплоты не уберечь.
Чувств былых не удержать?
Жизнь мечтою не заполнить?
Было б что с годами вспомнить,
и… в стакане помешать.
*****
Время быстро.
Время - выстрел!
Время - в темя,
в уши, в грудь!
Время - твёрдость обелиска.
Время - память.
Время - путь.
Время - бремя.
Время - искра.
Время - метр и верста,
и... короткая записка
на обрывочке листа…
Время для птенцовых писков.
Время для сиротских слёз.
Время ныне;
время присно,
шире жеста,
дальше звёзд.
*****
Мне в августе всё бесконечно - печально:
и эта гряда облаков,
и вечер, наполненный светом прощанья
Анютиных глазок - зрачков.
О, как это душно -
не вылиться в слёзы,
а всё это в горле сдержать…
И будут ещё уходящие грозы
зарницами в сердце дрожать.
ДВА ВОКЗАЛА
Электричка двери стиснет.
Свистнет, тронувшись, разок.
Я тебя, вокзал Балтийский,
оставляю на часок.
Много времени не надо.
Скоро Гатчина. И вот,
снова он, Балтийский, рядом.
Но совсем уже - не тот.
Два вокзала, два вокзала.
Даже с именем одним.
Их столетие связало.
Долголетие, храни.
Жаль, нельзя им повстречаться,
обменяться парой слов.
Но приветы будут мчаться -
вереницей поездов.
Электричка вверх поднимет
пять стальных, упругих дуг...
И меня в объятья примет
очень скоро, Петербург.
И, пока в холодных залах
пассажиров прожуёт,-
|
|
спросит, чтобы рассказал я,
как там гатчинский живёт?
*****
Виток к витку,
спираль веков туга.
А ум,
не напрягаясь, мыслить хочет.
(Кленовых листьев медная фольга
от заморозков делается звонче.)
Напрасно мир на частности делю,
крою детали из добротной ткани.
(А дождь
еще успеет к октябрю
пластинки листьев тонко отчеканить.)
Листок к листку так сильно прилегал,
что между и мгновенье не проскочит!
И плющилась кленовая фольга
меж молотом
и наковальней ночи!
*****
Дело не в весне или зиме,
даже не в морозе и дожде.
Лето начинается во мне.
И туман сомнений поредел.
Жизнь моя, сознанью - не предел.
Песни петь, ещё достанет сил.
Вот и дождь меня, по доброте,
не обрызгав, к дому пропустил.
В ЧИСТЫЙ ЧЕТВЕРГ
Как много слов,
чтоб выразить любовь.
И мало их,
чтобы любовь разрушить.
А ненависть,
бывает, и без слов -
приходит, останавливает, душит...
И я был смерчем огненным объят.
Клубился дым,
гарь облаком висела.
Пусть страсти в вас однажды закипят.
Но лишь бы пена илом не осела.
Люби жену, родителей, детей.
И понимай, что всё даётся свыше.
И подойди к последней из смертей
с любовью к тем,
кто ненавистью дышит.
*****
Туманы гонит осень
опять пастись в луга.
Кобыла-ночь уносит
луну в своих зубах.
Над изгородью леса,
у Млечного пути -
щербатое железо
закушенных удил!
*****
Вы же помните Бога,
вы же верите в счастье:
от рассветного неба -
до великого смысла.
Даже там, где Он не был,
вспоминайте в ненастья
вкус домашнего хлеба
|
|
и рождения числа.
Если там, где Он не был,
обитают сомненья,
то, приветствуйте утро
в пробужденье ином.
А великая мудрость -
это самосравненья,
это все измеренья
в откровенье одном.
Это всё-таки трудно.
Вы же,- верите в Бога.
Это способ, прощаться,
улетать от Земли.
И назад возвращаться,
и вставать на колени,-
вы же ангел вселенной
в первозданной пыли.
Это всё-таки счастье,
если - труд и дорога.
И добавив в причастье
волны белой сирени,
поминайте в ненастье,
вы же верите в Бога,-
даже там, где Он не был,
есть дворцы и свирели.
Розовое
Кусты усыпаны цветами.
Их красота - вопрос решённый.
Я становлюсь сентиментальным,
той красотой заворожённый…
На вид, нежны и беззащитны.
На самом деле - непокорны.
У роз оружие - шипы их.
Не затевайте с ними ссоры.
Не нужно их слагать в букеты.
Они в отдельности красивы.
Спой каждой розе по куплету.
С одною в паре повальсируй…
Росы слезинка по бутону,
как по щеке твоей стекает.
Не бойся, я тебя не трону,
а одарю тебя стихами.
Одна из роз не отцветает.
Мне на неё не наглядеться.
Ты слышишь, я тебе читаю
стихи, подсказанные сердцем.
Романс
Не подпишусь под тем внизу,
но на ушко мне шепчет ветер,
что ночь в сентябрьском лесу
чернее всех ночей на свете.
Представлю:
тьма хоть глаз коли,
откроешь ли, закроешь веки.
Ступи полшага от любви
и не найдёшь её
вовеки.
На ощупь, падая, ползком,
колени, руки обдирая,
взглянуть ещё одним глазком
на ту,
которую теряю.
Потом метаться буду
зря.
А возвращаться стыдно.
|
|
Поздно.
Подсветят небо сентября
любовь жалеющие звёзды.
И будет горькую слезу
сушить во мне насмешник-ветер
в ночном сентябрьском лесу,
чернее всех лесов на свете.
*****
Не привыкну к взлётам и паденьям.
Поднимаюсь.
Снова вижу дно…
Нелегко взобраться по ступеням,
выглянуть в чердачное окно
и понять,
что небо стало ближе,
и ещё обширнее земля.
Мне б достичь такой высокой крыши,
над которой -
истины парят.
Не страшит возможный час расплаты,
за неверно заданный вопрос.
Вдрызг разбиться,
но о снегопады!
По канату молнии - до гроз!
Лопнет звонко в мире безвоздушном
голубой и тонкостенный шар…
Мне успеть осмыслить
очень нужно
истину
с названием - душа,
истину
с названием - нетленность
и,
когда комета ткнёт в ребро,
мне б успеть постичь в конце вселенной
истину
с названием - добро.
Лопнет звонко в теле селезёнка…
Но, какая разница, скажи:
лучше быть частицей в мире тонком
или оболочкой для души?..
*****
Как испросить тебя,
меня простить?
Поверишь ты,
я на колени встану!
Обидное обидою мостить, -
навечно непрощённым я останусь.
За что тебя словами исхлестал?
Спроси.
И сам, наверное, не знаю.
Как водки ковш,
не морщась, опростал.
И вот теперь -
с похмелья умираю!
И пьян - дурак.
И трезвый не умён,
когда порой нахлынет раздраженье.
Доныне, с незапамятных времен,
поганый нрав подобен - изверженью!
Мне б так любить неистово,
как лгу,
и так беречь,
как я крушу, ломаю.
А ничего поделать не могу,
хотя умом, до капли, понимаю.
*****
Я не помню, как это вышло.
И теперь иногда случается:
всё во мне запоёт, чуть слышно,-
слово в музыку превращается.
Рвётся, надо же,
поля мало ей,
неба алого и парения,
песне - слушателя бывалого
не хватает для настроения.
Но молчу. Очень явь болезненна.
Льстит нечистая.
Я немею.
Мне никто не сказал, что поэзия
защищать себя не умеет.
Не умеет просить и кланяться.
От похвал и посулов не млеет.
Все уйдут. А она останется
потому, что друзей не имеет.
Двор безлюдный не кажется бездною.
Не ропщу, не ищу приятелей.
Мне никто не сказал, что поэзия
непонятна для обывателя.
И, наученный горьким опытом,
избегаю собраний пышных.
Я недавно узнал, что шёпотом
сердца спетое,
лучше слышится.
Снегири
Лишь мороз узором тронет окна,
на деревьях стаей -
снегири.
Им на грудки брызнуло с востока
яркой краски
утренней зари.
Прилетели в поисках кормёжки.
Кончилась в лесу для них еда.
Попросили у людей немножко...
и зарделись грудки
от стыда.
*****
Как много слов,
чтоб выразить любовь.
Всего одним
легко любовь разрушить.
А ненависть
бывает и без слов:
приходит, останавливает, душит...
И я был смерчем огненным объят.
Клубился дым,
гарь облаком висела.
Пусть страсти в вас однажды закипят.
Но лишь бы пена в душу не осела.
Люби жену, родителей, детей.
И понимай, что всё даётся свыше.
И подойди к последней из смертей
с любовью к тем,
кто ненавистью дышит.
*****
Слово - свет. И слово - смысл.
Слово - образ. Слово - символ.
Не ищи ответов быстрых,
мудрость невообразима.
Не одним отдельным словом,
новым словосочетаньем:
просыпаюсь, моюсь - солнцем.
И люблю... ромашки... тайно.
Только раньше было сердце.
Только прежде - чувство было.
Звуки новые, по герцу,
слогом в слово привносило.
На чужое не пеняю,
а в себе ищу промашки.
Взгляды, речь, судьбу - меняю!
Но храню в душе ромашки.
Красота невыразима,
и добро, и совершенство.
Я шагами мерил зимы.
Мне метель в лицо - блаженство.
Я дождусь весну. И снова
в мудрости необозримой
соберу строку по слову,
как ромашки для любимой.
*****
То лепесток,
то лепет строк...
Ещё не то душа скрывает.
Здесь пламя памятных костров
ветрами новых тем
срывает!
Я говорю:
«Не догорю,
не стану тлеть,
лететь золою.
А лягу в нежную зарю,
положенную к изголовью».
Я не спешу, когда пишу.
Окно наитья обнаружу,
и над увиденным кружу,
по лепестку бросая в душу.
КРАСОТА ПРОСТОТЫ
Так весною сады,
где так птицам поётся,
и леса, и поля, и разливы воды…
Красота простоты
нам однажды даётся.
И играют тона,
и звучат все лады.
Зажелтеют листы
из симфонии – Осень.
И, единственный звук у берёз подхватив,
завибрирует сердце, и песни запросит,
и услышишь природы великий мотив.
И откроется всё.
В продолжении мига
для разрозненных мыслей найдутся мосты.
Прозвучит эта песнь,
иль напишется книга…
Красота простоты.
Красота простоты.
*****
Желанья много в сердце для стихов.
Но есть ещё умение и опыт.
Есть первородной трепетности шёпот
и мастерство душевных ветерков
разглаживать гармонии плиссе
и в песенное - эти звуков струи.
Природа нам всего не адресует,
лишь предлагает красочность... легко!
А нам ещё не только это взять,
а через душу тонкую просеять,
помочь - необычайно воссиять!
И подарить другим, чтоб верно спели!
*****
Напишите мне, белые лебеди,
поздним вечером в небе отлёт…
Белой шири январские небыли
очень скоро земля разольёт.
Сколько раз лебединая волюшка
вызывала в груди моей жар.
Белизны лебединого пёрышка
я ни разу в руках не держал.
Вы однажды мне тайну доверите
в тот судьбою назначенный час.
Я услышу, что белые лебеди
на прощанье над лесом кричат.
И увижу небесное озеро.
И по краешку белым-бело,
невесомою тайною осени
на ладони мне кружит перо…
*****
И радости людям,
и тёплого солнца.
Давай не забудем,
откроем оконце.
Мы, разноголосые, выросли тут.
И яблони снова садами цветут.
Давайте улыбки подарим друг другу,
чтоб радость летала над нами по кругу.
Чтоб не было чёрной заботы уму.
Чтоб сердце прощало
твоё - моему.
А если забота,
то только о ближнем.
Давайте друг друга однажды
услышим.
Не будем из горестей рубища шить.
Давайте по совести -
праведно - жить.
Вам - чистого неба
и птичьего гласа,
насущного хлеба
и доброго часа.
Есть время весною:
для яблонь - цвести,
для нас -
наконец-то себя обрести.
*****
А для берёз такое благо!
Весна текла.
Их солнце поливает лаком,
нежней тепла.
Ах, это всё и мне родное,
не отлегло,
дружу с берёзою одною
через стекло.
Кивнёт приветливая с ветром,
и брызнет снег.
А это зиму сбросит ветка,
как тяжесть лет.
Вот так и дружим, по-соседски,
душой сполна.
Я улыбаюсь ей по-детски,
и мне - она.
И вдаль её сестёр аллея
бежит от сна…
И нам покойней и милее,
когда весна.
*****
Зачем вам стихи,
если это обычные звуки?..
Чуть-чуть музыкально –
мотивчик сердечных утех.
Зачем до строки проникают
дрожащие руки,
построчно, буквально,
и делают песню – для всех?!
Зачем это Бог
озирает твои озаренья
от счастья до радуг,
прощая вчерашнюю боль?
Слова собирая
по нотному ряду прозренья,
наивную песню впервые
выводит Любовь.
Куплет за куплетом
бегут наши зимы и лета,
привычные знаки цветенья
и белых снегов.
Поэзия света,
она не проходит бесследно,
в земное являя
мелодии птиц и лугов.
*****
Сметь удивительно петь -
верой и правдой...
то, что придумать нельзя,
просто скользя...
Тайна души - эта медь,
как струна, стонет ладом...
больно - Любовью,
сильно - Любовью,
вся!
*****
Весь звукоряд: от "до" до "си".
И гаммой трепета - обратно...
Перебирая жилки сил
природы песенкой понятной,
их проверяя, как дин-дон
короткой мартовской капели,
услышать сердцем обертон
в пернатой, ласточьей капелле.
Ах, Сердце-Сердце, не проси
ещё каких-то звуков свыше,
когда скворцы, не тратя сил,
поют симфонии на крыше.
Так, без раздумья, из глубин,
и без претензии к шедеврам
звучит душевный клавесин,
и таянье бежит - по нервам…
*****
Ощупать звук,
как он произнесён,
как от него тонируют мембраны
коры ольховой,
веточек...
Во всём
рассказанное
может быть пространным.
Звук выдохнуть,
и новое вдохнуть,
и не спугнуть трепещущую мошку...
Чуть зарево заката
всколыхнуть,
погладив мхов нежнейшую подложку.
Почуять звук...
Он как февральский снег,
от многих рек,
что в стужевых испугах...
Наверно,
происходит человек,
осознанно,
из самых тонких звуков.
*****
Над привычкой удивляться
стало тихо и красиво,
облака поднялись выше,
а над этим небо - вширь…
Стало легче просыпаться
и взлетать неудержимо
каждый день, который светел,
окаймляет сферу, жизнь!
Это главная забота,
над собою простираться
этим небом, облаками,
светом солнечным - насквозь!
Полнить чувственные соты
добротой экстраполяций,
пусть питаются веками,
кто с собою жили врозь.
Полечу, как ветер с рожью,
создавая колыханье.
Этих волн касаться можно,
изменяя мерный строй.
Этот мир душою сложен
из единого дыханья
над привычкой удивляться -
утро музыки иной.
*****
Утра тишь просеивает светом.
Видится, случайно лист моргнул.
Серый дрозд до самых верхних веток
искупаться в розовом вспорхнул.
Не словам, конечно, рань такая.
Лёгких снов младенческих, как шёлк.
Вот и я, тропинке потакая,
взглядом виться в будущность, пришёл.
Раньше встать, из сна идти - покоем
в час, когда и птица не поёт.
Время есть счастливое такое,
где природе мило всё твоё.
ЭКСПРОМТ
И остаётся зимовать,
и рисовать снежинок взмахом…
Хрустит прозрачности бумага.
А почему хрустит, как знать.
И остаётся ожидать,
когда тебя весна обдует...
От ветра метку поцелуя
не отличая, прошептать,-
мол, зимовать, так зимовать
пока влюблённость стынет остро!
И той Любви чудесный остров
весною только узнавать.
*****
Как трогается лист -
ещё его зародыш
прогреется теплом
от солнечных ветров…
Как жизнь стремится из
божественных художеств.
И свет струится вниз,
а искры от костров.
А лист из почки - резь,
она зеленовата.
Но взгляду что нежней,
когда играет свет.
Душе не можно без
сентябрьского злата.
И мне всего важней,
что Богу нужно в ней.
И сжаты времена
в большое триединство:
войти, познать, и в снах
с собою унести,
и мыслей семена,
и почерк остролистый,
весну и листопад.
И вечность впереди.
В ДОБРЫЙ ЧАС
Может, я чего не разумею,
в одиночку празднуя красу,
там ковры на плоскостях скамеек
и ползёт улитка по листу.
Не смахну такое разноцветье
этих клёнов ближних и рябин.
Для улитки целое столетье -
этот миг рождения любви.
В добрый час приятия прохлады,
с отзвуками прежней теплоты.
Век живи. А только вспомнить надо,
для чего сюда явился ты
лицезреть знакомую аллею
в анфиладе клёнов и рябин.
Я ещё немножко поболею
от прохлады собственной любви.
*****
Придёт строка - не поспеши,
не продолжай - скорее!
А вечное перо души
оттачивай острее.
Пусть точным станет каждый слог,
напевность многоточий.
Не опускай огранку слов
в чернила каждой ночи.
Проснувшись, всё перечеркнёшь,
покуда разум светел,
и ритм выстукивает дождь,
летит строфою ветер.
Но выше, выше облака,
над ними и дыши.
И не спеши, когда строка
блуждает без души.
До Октября
Что там, в моих строках, не для тебя?
До октября, когда листва промокла,
мы можем быть, взирая и любя,
о самом лучшем, мелочном, о многом.
И как забыться в жизненном пути,
где тут и там сгорают небылицы?
Забиться, как предсердия в груди,
и с кровью алой чувственностью слиться.
До пониманья страсти догорят,
все тропы одиночеств перевьются.
Воспоминанья ток до октября -
разлук и встреч с собою, поминутно.
Не стану ждать, когда за мной придут,
и объяснить по каждой строчке спросят.
Пусть ручейки весны моей блеснут
уже сейчас в заливы моря Осень.
РАДОСТЬ ВЕТРА
Нет. Поэзия очень легка
и для нас понимаема редко,
даже там, где сейчас облака
и в воде отражённая ветка
Даже ты, если чувством гоним,
можешь ветра коснуться случайно.
А Поэзия там, где горит
дальним-дальним кострищем отчаяние...
И уже растворилась зола
и побегами новыми впитана.
Песня света над теменью зла,
Радость ветра над чьей-то молитвою.
*****
Слышишь, осень? Это завтра,
мысли в горстку собери.
От рябины станет жарко,
в сентябре она горит!
Только ветка листья сбросит
и коснётся вышины,
и тогда наступит осень
лада, мира, тишины.
Лишь прохлада, как расплата
за случающийся зной.
Лишь берёзовое злато
над рябиною одной.
Цвета два, как отсвет лета,
всё оранжево-желто...
Слышишь, Осени Планета
нам поёт уже про то.
О ПЕРВЫХ СТИХАХ
Мне первые просто
упали в ладони
синичьим ли кормом,
весенним ли громом,
и стало на сердце
легко и просторно,
я в слух превратился,
мотиву покорный...
А где это небо,
которое снится
в какой-то далИ,
за чернеющим сводом?
Я счастья отведаю,
что повторится
волшебная песня,
напетая с Богом!
*****
Доверяясь утречку,
птаха меж ветвей
смастерила дудочку
из души своей.
Что-то в ней откликнулось
солнечному дню,
и с восторгом выдалось
светлое: люблю!
Что за песня новая,
как она легка!
Зазвенит кленовая
зелена фольга!
Мне вот так мечтается:
утро, даль чиста....
Песенка читается
с каждого листа.
Почему, не ведаю.
А благословлю
в песенку рассветную
и своё люблю!
Просто ветка в ноябре...
Ветка каждая блестит
каплями тяжёлыми.
Ненадолго ветер стих
в эту пору жёлтую,
чтоб не тронуть, не смахнуть
этот блеск из озорства...
В этих каплях отразилась
облетевшая листва.
В этих каплях стихла сила -
в серебре и янтаре.
Просто осень моросила...
Просто ветка в ноябре...
*****
Не удивлюсь и вспомню всех входящих
сюда, когда в стихах мы - наяву.
Ведь светопись не складывают в ящик,
на отпечатках то, как я живу,
от масок дня лицо освобождаю,
пусть видят все, какой я есть сейчас!
А вот стихи по-прежнему рождаю,
как пламя и свеча!
И не боюсь, когда вокруг потёмки,
и мотыльки на свет.
Мне всё равно, поймут ли нас потомки,
увидев след -
и тут и там, сильны и одиноки,
певцы благие шли...
А что стихи? Я их целую строки
далёко от земли...
Над всем, над всем! И вечностью. И мигом.
Как пламя и поток.
Стихи во мне, вот истинная книга,
и млечности глоток,
как чёткий пульс, свободой неразменной,
и верой - тишь!
Ты слышишь гул?! Родился во вселенной
её малыш...
*****
Чего ни коснёшься,
повсюду бутоны
цветков неоткрытых
и спящих ещё.
И небо над ними
для жизни бездонно.
И ты, всепрощающий,
если прощён
ещё до того, как коснулся ладонью,
ещё до того, как глазами внимал.
Раскройся бутоном,
настройся любовью,
цвети. И оставь за собой семена
тишайшего взора, нежнейших движений,
размеренной поступи в этих садах...
Любви семенами - свои отраженья.
Иного не нужно при жизни следа.
*****
Опять дворы червонной масти
на «подкидного» раздают.
А я в листве простого счастья
искать себе не устаю.
Здесь страсти вёсен затихали,
оставив только яркий цвет.
И книгу полную стихами
листом закладывал поэт,-
одно любимое творенье,
как будто жизненный итог
простой строфой благодаренья –
сухой рябиновый листок…
*****
От других мне нечем отличаться.
Жизнь и жизнь, которой я томим.
Только приходилось ведать счастье,
если открывался целый Мир!
И не он тебе, не ты планетам,
вихрь свеченья яркого – тобой –
самым вольным, самым мощным ветром
откликался радости любой!
Дул на потухающие искры,
грел собой холодные сердца.
И глаза прохожих так лучисты
мне тогда встречались без конца!
*****
Мой цветок – та звёздочка сирени,
незабудки крохотная брошь.
Но зато, какие акварели
на лугах моих цветов берёшь.
И в садах, не много и не мало,
соловьёв – приятелей моих
песня вьётся иссиня, и ало
для цветов, открывшихся на миг!
*****
Такие путешествия всё чаще,
тончайшие полёты наяву
под солнечной улыбкою ярчайшей,
что льёт тепло прозрачное в траву.
Что ни полёт, то мера узнаванья,
чего касаться можется собой.
Как Мир поёт, не выразить словами.
А ты без слов мелодию напой…
*****
Не трепли имена ты богов своих в праздности.
Будет тело, ведомое духом в пути.
Не толкуй понапрасну. А мыслями радуйся,
только птицею песенной к дому лети.
Там лучи соберут во шитьё обережное,
мёдом полною братиной круг обойдут.
Там споют, что тобою в сраженьях одержано,
и для общего блага добавилось тут.
*****
Родится мысль, увы, не в голове,
какое-то из чувств коснулось сердца,
внезапный шорох в видимой листве,
которому, в тебя случилось деться!
*****
Я дитя. Мне есть к чему стремиться
в вечности – к добру и простоте…
У меня всегда в цветах ресницы
и воздушный шарик в животе…
*****
Серебро, или белое золото
в голубом – эта зимняя ветвь…
Опустилось пушистое облако,
чтобы в струнах берёзы звенеть.
И пропеть это строчное кружево
от кристалла к кристаллу скользя…
А вокруг тишина не разбужена –
неизбежная, тайная вся!
*****
Душа записывает всё в своих чистовиках.
Душа вычёркивает все ошибки на листах.
И остаётся белый лист. И белою строкой
я запишу за словом жизнь – своей Любви покой…
*****
Этот огонь, называемый – крыльями,
дарит живущему радужный взлёт!
Избранный тон поднимает над былями.
Крылья распахнуты! Сердце поёт!
Если не в жизнь, а над жизнью внимательный,
крутит спирали твой сгусток души,
на траектории дум поступательной,
всё через совести фильтр, держи!
Будет, срастётся, споётся и свяжется.
Нет невозможного, если ты чист.
Надо светить во мгновение каждое.
Надо учиться, делами лучить!
*****
Словно теченье моё параллельное
давним намереньем – славным мирам,
где-то уже вырастает вселенная,
внук или правнук планеты добра.
Розовый бархат и отсвет лазоревый
нежно рисую любовью своей.
Шёлковой кожице почки над болями
выдох рождения тёплого вею.
Это желание, быть созидателем,
будущим, матерью или отцом.
Радость всего в этом мире касательна,
если Создателю смотрит в лицо.
*****
У меня всё есть: моря и бризы,
твердь и светоч, поле и туман…
Радость несть как лотос остролистый
в миг цветенья – в мира закрома.
Света резь по воздуху и камням –
это весть живого о живом,
светопись о самом-самом главном,
что любовью чьей-то ты сложён.
*****
Ты будешь там, где твой друид выспрашивал деревья
о том, как ветер зашумит и в ветви хлынет свет!
Ты будешь здесь, среди комет, служить одной планете
на расстоянии души, в которой мрака нет.
За серебром и голубым – всё золото и золото.
Своею радостью-зарёй ты здесь оставишь след.
Люби до самых до глубин, где отливает холодом.
Храни всё то, что отогрел и осветил во мгле!
*****
Зачем выдумывать своё,
когда любое слово
навечно связано с другим,
как песенная вязь.
Нам кто-то звуки отдаёт,
пространство дорисовывать.
И эти радуги круги
расходятся,
светясь…
*****
Когда в тебе, когда ты сам…
Захочется услышать,
как снег шуршит по волосам,
а может, и не снег,
наверно, этим серебром
путь возвращенья вышит,
благодарение небес,
и к небесам восход…
Такое долгое шитьё,
то крестиком, то гладью
по белоснежному по льну,
и я, бывает, льну
к следам, прошедших до меня –
душевной благодатью.
Создатель знает, не сверну,
а искрою мелькну…
И станут звёздочки снегов,
посверкивая чище,
перепевать, перевивать
слова душевных вьюг,
что напоют мотив стихов
про то, как чувство ищет
пути от этих берегов
до нежных облаков…
*****
Всё-то, я люблю издалека.
От небес, от зеркала большого –
поцелуя лёгкого ожога
пропускают нежность облака.
Опуститься, значит, подойти,
пальцы взять в трепещущие пальцы….
Скажешь: «Обязательно останься!
Не лети обратно, не лети!»
Но ведь там, оттуда – ладен мир.
Аз, воздам, вместив в себя всё это!
Почему мы сделались людьми,
в жизни потеряв частицу света?
*****
А ты умеешь ждать.
Ты – повод и мгновенье,
к рассвету убежать,
на самом крае стать…
В прохладе так свежа
пратишина успенья…
Беззвучная душа
покой внимать должна.
Здесь не бывает бурь,
и вихри обнимают,
с-мирение твоё –
такая робость уст,
что строчная глазурь
стихов не закипает,
а тропку золотит,
которой я вернусь…
*****
Освятило песню солнышко…
и явило в утро раннее…
приходите все… послушайте…
первый спел её соловушка…
передала тропка змейкою…
и пошло волненье травное…
все цветы открыли горлышки…
радость хором напеваючи…
ах, роса… рассея светлая…
всё озвучиваешь… милуешь…
наполняешь ветры силою…
все цветенья… снеги белые…
Нерастраченная волюшка
синью… далью разливается…
И поёт про это солнышко…
новой зорькой улыбается…
*****
У инструмента гриф и дека,
набор из клавишей и струн…
А музыкальность человека –
как чувства к голосу растут…
Взметнув себя в эфир мелодий,
берёшь плывущее строкой,
примеривая каждой ноте
свой встречный, чувственный настрой.
Так тонко всё, легко и мерно.
Погрешность каждая видна.
Когда ты счастлив, нотам верный,
с тобою музыка одна!
*****
Я знаю, чего это стоит –
энергии строить аккорд.
Достигнуть такого покоя,
чтоб время замедлило ход.
И ты от всеслышанья замер,
стал чётким всевиденья блик.
И солнце проходит экзамен
на право, светить от любви.
Так ветры, послушные просьбе,
земле преклоняясь, штормят,
играя в колосьях на ости,
в контрасте полыней и мят.
И буду стихиям созвучен,
услышанной горней волне.
Ведь кто-то рождения лучик
однажды затеплил во мне.
.
*****
Мы все играем,
так напевны краски
всего что видишь,
сердцем бережёшь.
И жизни нарисованные сказки
мелодией закатною ожжёшь.
Художник нарисует звёздный дождик,
увидев тихий-тихий белый снег.
А оттепель свою глазурь наложит,
и сквозь неё почувствуется – свет…
*****
Поэзия – выход в иное
приятие звуков и форм.
Просачивать тонкость по слоям –
янтарным течением волн
тебя поднимающих к ветру.
Тобой навсегда становясь,
намеренья чистого ветка
движения чувствует вязь.
Так слушать, как вдох замирает –
ребёнком – под сердцем твоим!
Услышанной музыкой рая
слова наполняя, творим.
*****
Оттого, что каждым днём дорожить
как желанным, долгожданным глотком,
оттого, что эта милушка-жизнь
говорит, как ты давно ей знаком.
Сколько вместе вы наметили троп,
сколько встречных неприметно прошли.
Всё вязалось неразгаданным сном,
получалось, эти слёзы – дожди.
Сокрушался, что не встретил свою,
ту единственную в далях дорог…
Оказалось, каждый день отдаю
этой жизни – свой сердечный цветок.
*****
На фоне дня морозца рвение
привнесено ветрами севера.
И в каждой лужице мгновение
застыло, сохранив весеннее.
И небо синее, ни облака.
Насторожилась память влажная,
запечатлеть в себе то многое,
о чём земле потом расскажется.
Вся радость льдинками мозаики
на этот раз в рисунок собрана.
Перекликаются кристаллики,
как им создать на небе облако.
*****
Когда легко во сне себя нести,
оставив жизнь со вздохами и ахами,
галактики цветками роз, и маками
склоняются, душевность пропустив
в свои края из солнечных колец,
их радостно нанизывать как нимбы.
Как все мы здесь старательно хранимы
и почитаем каждый новый всплеск –
вернуться, опыт творчества приняв
тропой прямой в объятиях планеты.
И вырастая, держишь Землю эту,
глазам твоим напутственный маяк.
*****
Почему никто не слышит
эту музыку в окне?
Вот она на стёклах пишет
ноты снега на стекле.
А потом узор надышит,
и растает в ручейки.
Солнце музыкою брызжет,
и касается щеки.
Нежные его ладошки,
в них купается лицо.
Эта музыка похожа
на сердечное тепло.
И оно по жилкам тает,
растекается во мне.
Это музыка такая
о любви – моей Весне!
Это я хотел услышать,
и распеться заодно.
Я сегодня радость вышил
нитью музыки в строке.
Все стихи мои узорные
растаяли давно.
А вот этот отзовётся
в самом трепетном цветке.
*****
Давайте, день напишем про любовь,
когда мои подснежники и ваши,
те ландыши, что мне на взгорке машут
приветливо под дымкой голубой.
Как это просто, чувством рисовать,
пролистывая яркие эскизы.
Твои букеты будут остролисты.
Мои венки вокруг ещё свивать.
Ты пой, я вспыхну аурой вокруг,
той синевой, что к стопам опускаю.
Ведь это я цветы тебе бросаю.
А ты их собираешь на ветру.
Так чудеса рождаются. И в нас
небесных радуг вспыхивают кольца.
Ты обо мне – зарёю беспокойся,
и я протаю самый жёсткий наст!
*****
Закажи по мне – птичье пенье,
трав процессию, гроз оркестр.
Я сегодня из сна купели
новорожденным в лён небес
лёгким облачком, струйкой духа…
Там, внизу муравейник – жизнь.
Пожелай, чтобы облак пухом
повстречало полёт души.
*****
Любовь – это древо.
Влюблённости – ветви.
Куда прорастают,
что ищут на свете?
Их мочит и треплет,
и лист обрывает.
А новая ветка
рассвет обнимает.
Любовь – это вете