Становилось любопытно. Правда, развернув лист, мой энтузиазм сразу поубавился - нужно было ответить на 200 вопросов! Для каждого предусматривалось три варианта: "Да", "Нет" и "Может быть", для чего следовало закрашивать один из трех кружков. Отступать было поздно, и я принялся их заполнять. Смысл большинства вопросов можно было толковать и так и этак, и я даже несколько раз просил разъяснить, что конкретно имеется в виду, но девушка отчеканивала только, что нужно "писать, как понимаете". Было очень странно, что на основе этих ответов можно получить сверхточные данные об особенностях моей личности, но подумал, что, видимо, в Оксфорде люди неглупые, и списал сомнения на своё невежество. Через час тест был завершён, и его забрали куда-то на обработку. Минут двадцать я провел в ожидании результатов, после чего ко мне подошла уже другая девушка, и сказала, что я заполнил все так, как будто мне это не интересно. Мол, компьютер сие вычислил, поэтому, если я действительно хочу что-то про себя открыть, нужно хотя бы на время заполнения теста стать посерьезнее. Я точно знал, что не стал бы тут сидеть, не будь у меня желания "что-то про себя открыть", но спорить было бесполезно, а уходить - жалко потраченного времени - очень уж хотелось узнать "кто я?". Мириады каверзных вопросов снова были пройдены, и наступило очередное ожидание вердикта. Мою вторую попытку электронная машина, к счастью, приняла, и я наконец-то попал к оценщице тестов. Женщина-азиатка лет 35-ти по имени Софья бросила обеспокоенный взгляд на график, сочувственно вздохнула и, обведя что-то авторучкой, начала разъяснять значение ломаной линии. Мои результаты оказались очень низкими и редкий показатель находился в зоне "выживает при благоприятных условиях" - в основном, я "не выживал". Проблемы были везде, и причем большие. Можно сказать, я находился почти при смерти. Это всерьез меня обеспокоило. Я, конечно, не претендовал на особо высокие характеристики, зная о ряде своих жизненных трудностей, но всё же надеялся увериться хотя бы в своей посредственности. Мало того, Софья напомнила, что если я срочно не начну что-то предпринимать, положение будет все более и более усугубляться.
|
|
- Что же мне делать?
- Вам нужно пройти Дианетический семинар Хаббарда, – оживилась Софья, и протянула сложенную пополам салатного цвета рекламку.
«Откройте действительные возможности своего разума!» [3] - только и успел прочитать я, как Софья продолжила:
- Это небольшой, очень простой курс. Он рассчитан таким образом, чтобы его можно было закончить за выходные. Вначале там будет немного теории. Вы ее быстро освоите и сразу же научитесь применять на практике. А потом мы снова встретимся и Вы сами мне расскажите, что Вам дальше делать. Договорились?
- Я?
- Вы.
- Ну, не знаю… А этот семинар платный?
- Он стоит всего четыреста рублей - 50 сам семинар и ещё 350 рублей буклет, - Софья выложила на стол тонкую альбомного типа книжку со знакомым изображением извергающегося вулкана на блестящей обложке.
Четыре сотни рублей для меня были доступными деньгами, но все же и немалыми. Я просил вкратце объяснить суть, чтобы и так всё понять, ссылался на то, что хочу отдохнуть после учебного года, обещал точно прийти в другой раз, но все мои доводы получали достойные объяснения их несостоятельности. Более чем получасовая беседа в таком духе вымотала меня до предела. Казалось, что просто уйти было неудобно - все-таки мне пытались предложить помощь и потратили столько времени. За черными столами в ожидании засыпал очередной желающий узнать результаты своего теста, поэтому в мыслях крутился укор "не задерживать людей". Я был напряжен, изнурен, голоден, хотел домой и уже готов был записаться хоть в добровольцы на фронт, лишь бы сейчас, на время, от меня отстали. Тщетно попытавшись в последний раз найти компромисс, я вырвался на свободу - торопливо проскочив мимо приемной, вышел из Центра и, с облегчением вдохнув прохладный вечерний воздух, поспешил в закрывающийся "Титаник", сжимая в руке квитанцию о предоплате. Ещё Софья выписала мне листок, в котором говорилось следующее: "Уважаемый Алексей Юрьевич! Вы стали членом региональной Санкт-Петербургской общественной организации "Саентологический Центр". Цель организации: пропаганда философских идей и учения Л. Рона Хаббарда, как руководства для человека в жизни. Центр будет регулярно информировать Вас обо всех новых изданиях Л. Рона Хаббарда, событиях, происходящих в центре, успехах и достижениях других членов центра. Также Вы будете информированы о деятельности НП ГЦХ (Гуманитарного Центра Хаббарда) г. Москва, членом которого является наш Центр. (…) Председатель правления, Шуринова Галина Петровна" [22].
|
|
-5-
Нашу тусовку у Серого пришлось спешно свернуть. На следующий день я уже был в классе и читал вступление к "Дианетическому семинару Хаббарда" (сокращённо ДСХ): "Дианетический одитинг открыл миллионам людей во всём мире дорогу к более захватывающей и приносящей удовлетворение жизни. Он может сделать то же самое и для вас!" [4; с.2]. Учиться нужно было самостоятельно, руководствуясь указаниями в буклете. Общаться с другими студентами во время занятий строго запрещалось. В случае любых затруднений нужно было поднять руку и ждать пока подойдёт человек руководящий курсом, которого здесь называли "супервайзером". В классе их было несколько, но для студентов ДСХ был свой супервайзер. В отличие от книги "Дианетика", всё излагалось значительно проще. Буклет состоял скорее из картинок, нежели текста, поэтому к концу дня я осилил всю теоретическую часть, посмотрел часовой обучающий фильм, и был готов к применению дианетической терапии на практике. В соответствии с целями семинара мне предстояло: А. Осознать, что с реактивным умом можно что-то сделать <4; с.2>. (Как утверждал Л. Рон Хаббард, реактивный ум (он же "реактивный банк" или просто "банк") - это часть разума, в которую записаны моменты жизни человека, содержащие болезненные эмоции и физическую боль. Когда окружающая обстановка, в которой человек находится в настоящий момент, имеет достаточно общего с элементами записей реактивного банка, происходит рестимуляция. Это значит, что человек в каком-то смысле начинает подсознательно переживать эти случаи из прошлого, снова испытывая в настоящем времени неадекватные эмоции, проявляя нерациональное поведение или заболевая, хотя никаких объективных причин этого не существует. "Реактивный ум неподвластен волевому контролю человека, он применяет силу, управляя сознанием человека, его целями, мыслями, телом и действиями" [4, с.40]).
|
|
Б. Получить опыт обращения с реактивным умом как в качестве одитора, так и в качестве преклира <4; с.2>. ("Одитор - это человек, который применяет дианетические процедуры по отношению к людям для улучшения их состояния" [4;с.132]. "Преклир - человек, который получает дианетический одитинг и таким образом находится на пути к клиру" [4;с.133]).
По соседству с большим помещением где мы занимались, был еще один класс, поменьше - класс практики ДСХ. Там находились несколько пар студентов, сидящих на стульях, друг напротив друга. Под присмотром уже другого супервайзера они тренировались в применении Дианетики, каждый новый раз меняясь ролями (вначале один был преклиром, а другой одитором, а затем наоборот). Кроме того, я обратил внимание, что у стены находилась кушетка на которой лежал человек, а рядом стоял другой и все время повторял лежащему: "Почувствуйте мой палец. Почувствуйте мой палец". В буклете про это ничего не говорилось и оттого происходящее казалось только интереснее.
Процедура одитинга состояла из десяти точных шагов. Основной смысл её сводился к тому, что преклира просили многократно рассказывать какой-нибудь случай из его жизни, когда он испытал физическую или эмоциональную боль, так, как будто это происходит с ним в настоящий момент. Каждый новый раз одитор побуждал его вспоминать новые детали задавая вопросы вроде: "Что ещё Вы видите?", "Что Вы слышите?", "Во что Вы одеты?" и тому подобное. Так продолжалось до тех пор, пока преклир не испытывал веселья в отношении этого случая, которое должно было свидетельствовать о высвобождении замкнутой в нём энергии. Обычно на этом сеанс терапии завершался.
Вначале супервайзер попросила меня продемонстрировать на кукле, как я буду проводить одитинг, если бы она была настоящим преклиром. Затем мне назначили напарника из числа таких же студентов-новичков, как и я, и началась первая в моей жизни сессия одитинга (сессия - это время, в течение которого он происходит). Несколько раз я побыл одитором. Студенты, которых мне назначали, получали по их словам улучшения, и лишь один, примерно на десятой минуте сказал, что это полная чушь, поднялся и ушёл. Супервайзер говорила, что я все делаю правильно и проводить одитинг, в общих чертах, вроде бы, научился. Но вот сам, в качестве преклира, я никак не мог почувствовать того веселья, о котором говорили остальные.
-6-
После нескольких неудач со студентами мне назначили профессионального одитора - Катю. Катя была очень обаятельной молодой женщиной лет 30-ти. Вероятно замужем. На ней было длинное, ниже колен, платье в цветочек, каких-то теплых неброских тонов. Рыжие прямые волосы, добрые глаза и приятный спокойный голос. Яркое летнее солнце время от времени заливало ее лицо. Она щурилась, прикрываясь ладонью, и при этом очень мило и нежно улыбалась. В отличие от предыдущих сессий, где я обращался к неприятным моментам, она попросила вспомнить несколько случаев, когда я, наоборот, был счастлив и через минуту на моих глазах появились слезы. Катя спросила, в чем дело, а я рассказал, что стал невольно сравнивать те по-настоящему прекрасные моменты далёкого прошлого с тем, каким все стало теперь. Что-то близкое по смыслу понятию "чувство" но более тонкое, трудноописуемое, невероятно важное для полноценного бытия, постепенно ушло из моей жизни и теперь лишь в редкие мгновения я ощущал, что это что-то всё ещё живет во мне, но не может, как раньше проявиться в полную силу. И чем старше я становлюсь, тем реже эти мгновения появляются в моей жизни. Каждый новый год, возможно, безвозвратно отдаляет надежду, что когда-либо я смогу снова наполнить этими упоительными, тонкими эмоциями свое существование и обрести возможность как в детстве испытывать полное, всепоглощающее счастье. Мне больше не хотелось терзать себе душу. Внимательно выслушав, Катя сказала, что так бывает, и попросила просто поведать что-нибудь о себе. Мы стали говорить на какие-то отвлеченные темы о том, где я учусь, чем занимаюсь, есть ли у меня друзья, братья или сестры, а когда я немного успокоился, предложила еще раз повспоминать хорошие моменты. Катя вызывала во мне волшебное вдохновляющее чувство, поэтому я решился попробовать вновь. Так прошел оставшийся вечер.
На следующий день Катя снова была моим одитором. Вначале, как и вчера, она попросила меня вспомнить приятный случай из моего прошлого, затем еще несколько. Отметив, что теперь это дается мне без особого труда, Катя сказала, что пора возвращаться к методу, который я изучал на семинаре, и который не приносил результатов, когда меня одитировали студенты. Без особого энтузиазма, но покорно повинуясь, я закрыл глаза. Как и полагалось, я стал многократно рассказывать какой-то неприятный случай. Никакого результата не было. Затем мы перешли к другому эпизоду, более раннему, как-то связанному с первым, но долго-долго опять ничего не происходило. Последний инцидент заключался в том, как я ребенком на даче пытался залезть на березу, зацепившись за древесный гриб сачком для ловли бабочек. Держась за его рукоятку, я хотел ухватиться за первую нижнюю ветку, а оттуда уже лезть дальше на дерево. Когда я повис всем телом на тонком проволочном ободке сачка, гриб оторвался и вместе со мною полетел прямо в канаву, проходящую рядом с березой. Хотя никаких травм я не получил, я ужасно перепугался, заревел, кое-как вылез - весь мокрый, с ряской на волосах, лице и одежде. Короче, маленькая детская трагедия. Несколько раз я пересказал этот случай, а потом вдруг резко вспомнил, что тогда был в сандалиях с гладкой подошвой, и что именно из-за них нога легко соскочила с опоры на березовой коре, и я не смог правильно распределить вес. В этот момент я почувствовал, что меня буквально распирает от радости. Улыбку было невозможно сдержать, мне хотелось смеяться, и это было удивительно классное состояние, не похожее на просто хорошее настроение. Оно было гораздо сильнее, ярче. Катя тоже выглядела очень довольной. Более чем пятичасовая сессия закончилась, и, переполненный своим духовным достижением, я даже не поблагодарил ее как следует, вспомнив только сухое "спасибо". Это был мой первый успех от дианетического одитинга. Впрочем, "тонкие эмоции" меня так и не посетили. Минут через 10 эйфория в значительной степени угасла, но главное, я понял, что одитинг работает и, таким образом, доказывает действенность разработанной Роном Хаббардом науки. Я предположил, что если много-много раз испытаю такие победы, то, возможно, смогу вернуть и то стабильное состояние счастья, столь естественное для меня раньше. Суровая правда взрослой жизни дала брешь, и то с чем я уже смирился, как с несбыточной мечтой, теперь обрело надежду стать реальностью! Это имело чрезвычайно важное значение.
-7-
Как и после предыдущих сессий, независимо от того был ли я одитором или преклиром, меня проводили в отделение квалификации или, как его ещё называли, "КВОЛ". Там отмечались полученные результаты, проводилась коррекция, выдавались сертификаты, подтверждающие завершения услуг, а также выполнялся ряд других важных функций. Экзаменатором была миловидная голубоглазая девушка Ира Бучнова, которая мягким, нежным голосом поинтересовалась, получил ли я пользу от сессии, а затем попросила написать об этом на листочке с заголовком "История успеха". Когда я изложил с обеих сторон свои переживания, она спросила мое согласие на их публикацию, чему я, конечно же, не возражал. В качестве свидетельства об окончании мне выдали коряво заполненную синенькую форму, отпечатанную на листе офисной бумаги, и тут же повели в класс.
"Уважаемые студенты, минуточку внимания!" - громко произнесла супервайзер. "Кондрашов Алексей только что завершил Дианетический семинар Хаббарда! Давайте поздравим его!". Все стали хлопать в ладоши, выкрикивать: "О-о-о!!!", "Молодец!!!", и "Какой твой следующий курс?!". Когда овации стали стихать, супервайзер продолжила: "Алексей, расскажи нам свой успех от прохождения семинара"! Я оглядел затихший во внимании класс и после небольшой паузы скомкано пересказал написанное минуту назад в КВОЛ-е.
После этого меня проводили к Софье, где, как она и говорила, я сам заявил, что не прочь получать профессиональный одитинг. Перед этим было необходимо ответить на ряд вопросов, после которых я смогу узнать приблизительное количество часов, необходимое для достижения заметных улучшений. У Директора по интервью весь вечер оказался уже расписан, поэтому мы договорились, что я приду завтра.
На утро я был в Центре в назначенное время. Не лишённая обаяния темноволосая девушка, корейской внешности, и в больших очках, стала спрашивать о том, какие лекарства я принимал в своей жизни, чем болел и болею, какими ещё практиками улучшения себя занимался, и так далее. Все мои ответы подробно ею записывались. Расспросы велись прямо возле отдыхающих на диване преклиров, что, откровенно говоря, не особо способствовало припоминанию каких-то интимных подробностей. Результаты опроса показали, что значительные улучшения меня ждут после 8 - 10 блоков одитинга (один блок равнялся 12,5 часам). Однако когда принесли расценки, про столь желанное духовное совершенствование, во всяком случае, в ближайшем будущем, пришлось забыть. Собственного источника дохода у меня не было, а родители такие деньги без сомнения бы не дали (требовалось около 10 000 рублей). Тогда девушка прошла со мной в зал, где делались тесты и подсадила за стол к регистратору. После небольшой перебранки с Софьей я достался таки Людмиле Борисовне, поскольку именно она привела меня с улицы. Узнав, что я не имею возможности оплачивать одитинг, она предложила альтернативный путь - обучение на курсе "Достоинство и целостность личности", который стоил всего лишь немного дороже семинара. Но меня это не особо заинтересовало, поэтому я заявил, что буду ждать того времени, когда стану сам зарабатывать на жизнь, скоплю денег и смогу придти одитироваться.
- И когда же настанут эти «времена» Лёша? - спросила Людмила Борисовна.
- Ну, мне нужно закончить техникум, затем, наверное институт. Лет через семь.
- Лет через семь?! Шутишь? Ну нет уж, дорогой мой! Тебе нужно браться за дело прямо сейчас. Что с тобой будет через семь лет? Ты же ведь уже знаешь, что если ты не будешь улучшаться, то будешь все глубже и глубже вязнуть в своём реактивном банке. Ты хочешь вязнуть в своём банке?
- Нет, не хочу.
- Тогда стартуй на курс. Он даст тебе инструменты – знания, которые позволят тебе быть причиной в жизни. Даже если ты сможешь одитироваться только через несколько лет, с этими знаниями ты не опустишься так низко, как если сейчас просто встанешь и уйдешь. Понимаешь?
- Да, но…
- Лично у меня были огромные успехи от прохождения этого курса. Ты тоже сможешь их получить. Это будут твои успехи. Ты знаешь такое данное, что человек получает 50% успехов от Дианетики и Саентологии на одитинге, а другие 50% - обучаясь на курсах?
- Нет, не знал. Лучше скажите, почему говорят «Дианетика и Саентология» – это разве не одно и то же? – поинтересовался я.
- Дианетика и Саентология это не одно и то же. Саентология включает в себя Дианетику, но это более широкое понятие.
- Я что-то всё равно не понимаю, какая между ними разница.
- Видишь, тебе нужно пройти курс. «Достоинство и целостность личности» или ПЦ - «Персональная целостность», как его еще называют - это курс по Саентологии. На нем ты узнаешь ответ на свой вопрос.
Я еще какое-то время отнекивался, но, в конце концов, был записан на очередную услугу.
-8-
Каждая новая пара всегда начиналась с забавной пятиминутной процедуры. «Господа студенты, минуточку внимания! Проведём подготовку к занятиям!» - восклицал супервайзер. Далее, в достаточно быстром темпе, он просил выполнять студентов простые команды.
Супервайзер: «Посмотрите на пол!», - класс смотрит на пол. Многие в ответ: «Да».
Супервайзер: «Спасибо! Посмотрите на потолок!». «Да», - смотрят на потолок.
- Хорошо! Посмотрите на левую стену!
- Угу.
- Отлично! Посмотрите на правую стену!
- Да.
- Здорово! Посмотрите на стол супервайзера!
- Посмотрели.
- Хорошо! Посмотрите на дверь!
- Да!
- Замечательно! Посмотрите в окно и найдите там что-нибудь зелёное!
- Дерево! Да! Рама в здании напротив! Велосипед у мальчика! Лицо у мальчика!!!
- Хорошо! Похлопайте соседа по плечу и узнайте как его зовут! - небольшая суета, общая радость, - Да! Да! Да!
- Прекрасно! Теперь дотроньтесь до пяти носов и до пяти макушек! - снова непродолжительная суета, - Один, два, три, пять! Да! Да! Есть! Да!
- Молодцы!
- Готовы к занятиям?!
- Да-а-а!!!
- Начали!!!
На таком эмоциональным подъеме все рассаживались по местам, и каждый приступал к своему курсу. Супервайзеры проходили по классу, отмечая стрелочкой индивидуальные цели, достичь которых нужно было стремиться за одну пару или, если студент занимался полный день - за все четыре. Цели, как правило, были не очень реальными и достигали их только единицы - таких студентов иногда даже награждали конфетой. Учеба принципиально ничем не отличалась от прохождения семинара, за исключением того, что требования были несколько жестче. Супервайзеры спрашивали определения слов, которые не были, на мой взгляд, особо важными в данном тексте, при этом часто находили их, перелистывая несколько страниц назад от того места, где я в данный момент читал. Если я не мог ответить, или отвечал запутанно, то это слово нужно было "прояснить", то есть найти его значение в словаре и составить с ним несколько предложений. Продолжить изучение следовало заново с того места, где это непонятое слово было обнаружено. Людмилу Борисовну я тоже вскоре увидел среди студентов. Она сидела за одним из отдельных столов, с которых нельзя было забирать словари, как с остальных. Это были столы, где занимались штатные сотрудники Центра. Они тоже изучали материалы, относящиеся к Дианетике и Саентологии, но какие-то другие - не как у меня.
-9-
В самом начале моего нового курса я узнал, что Саентология - это прикладная религиозная философия или, попросту говоря, современная религия, воздвигнутая Роном Хаббардом на научном фундаменте Дианетики. "Конечным результатом изучения чего-либо и выполнения упражнений в Саентологии является обновленное осознание самого себя как духовного и бессмертного существа. (…) Саентологические церкви по всему миру предлагают консультационные услуги отдельным людям, чтобы помочь им достичь понимания своей духовной природы" [6; с.17].
Рон Хаббард уже заслужил мое доверие, но я все же полагал, что речь идет о какой-то гипотезе. Не мог же он, вот так, втихую от широкой общественности, средств массовой информации, великих ученых и правителей мира создать науку о человеческом духе! "Нет, этого не может быть" - говорила одна моя половина, и: "О Боже, пусть это окажется правдой!!!" - другая. Тогда же Людмила Борисовна познакомила меня со своим внуком - Димкой, прикольным парнишкой, который быстро растолковал мне, что Хаббард действительно разработал точную последовательность шагов, позволяющих каждому человеку при жизни осознать свою нетленность! Этот путь был назван "Мостом к полной свободе". Внимательно осмотревшись, я смог обнаружить Мост почти в каждом помещении Центра. Он представлял собой большую красную таблицу, где, напечатанные мелким шрифтом, теснились названия всех курсов и видов одитинга, доступных человеку в Саентологии. Объём потрясал! Оказалось, что сияющее для меня яркой звездой состояние клир находилось только в середине этой таблицы, а выше, до самого верха, тянулась череда из пятнадцати так называемых "уровней ОТ". Как раз на них-то человек и достигал способности покидать и возвращаться в своё тело, приходя к осознанию своей духовной сущности. Все это, конечно, приводило меня в огромный восторг. Ещё выяснилось, что дианетическая терапия, азы которой я изучал на семинаре, за прошедшие 50 лет уже успела стать архаичной методикой, и теперь заменена более совершенной. В результате последующих исследований духовной составляющей жизни, Роном Хаббардом была создана система продвинутых техник, ставшая называться "саентологическим одитингом". Именно этот одитинг образовывал основу "Моста к полной свободе", наряду с классами подготовки специалистов по его применению. Чтобы овладеть секретами передовой технологии даже нижних ступеней, нужно было пройти длительное обучение в специальной саентологической академии, а самые высшие уровни являлись исключительной привилегией членов Морской организации, посвятивших жизнь бескорыстному служению церкви. Дианетический одитинг ничего такого не требовал, но его ценность можно было сравнить со знаниями школьного курса ОБЖ, необходимыми для прохождения через дремучий лесной массив, против искусства пилотирования аэроплана, способного гораздо быстрее и надёжнее над этим лесом лететь. Вначале я думал, что даже десятилетие, проведенное в сессии для того, чтобы гарантированно стать гением - это более чем просто, потому был совершенно потрясен, узнав, что ежедневно получая саентологический одитинг можно было стать клиром менее чем за три месяца!!! Правда, цены на него - во всяком случае для меня - были столь же невероятны, как и сам факт (более 100$ в час). С другой стороны я понимал, что если взять, к примеру, монахов, принявших суровую аскезу в обмен на подобные блага лишь после смерти, то даже миллион "у.е." покажется смешной платой в сравнении с этим. Кстати, саентологических одиторов еще называли священниками и, когда я иногда, мельком, видел одного из них, мне действительно казалось, что эти люди - необычные, духовно продвинутые существа, знающие ответы на все загадки этой Вселенной.
Причину, по которой великие открытия Рона Хаббарда не получили широкой известности в обществе, мне тоже пояснили - раз все люди имеют реактивный ум, подсознательно диктующий тот или иной образ поведения, то многие под его влиянием и ведут себя неразумно, противясь собственному благу и закрывая дорогу другим. Простой, довод казался достаточно убедительным и отвечал на многие мои вопросы. Данное обстоятельство даже пробуждало определенный интерес, ставило условие увлекательной игры: в числе немногочисленной, но обладающей бесспорной истиной группы, противостоять мировой толпе, чтобы в конце концов сделать всех счастливыми.
-10-
Вне класса я очень быстро узнал общие сведения о Дианетике и Саентологии, но именно на занятиях ко мне приходило более осмысленное и глубокое их понимание. Плененный постижением великой мудрости, я продолжал проходить свой маленький курс. Когда студент сильно запутывался в материалах, супервайзеры выписывали ему направляющую форму в КВОЛ, где подробно разбирались все возникшие препятствия. Там можно было обсудить какие-то спорные вещи, сравнить информацию из курсового буклета с подобными данными из других книг Рона Хаббарда, рассмотреть с нескольких сторон излагаемые принципы, что чаще всего нельзя было сделать в классной комнате. Поэтому-то мне и нравилось заниматься в КВОЛ-е. Признаюсь, что когда там находилась Ира - экзаменатор - я старался задавать как можно больше вопросов, чтобы она максимально подробно на них отвечала. Независимо от сути, это всегда меня воодушевляло. Одним из ключевых понятий в Саентологии, которое я скоро изучил, были "динамики". Динамика - это импульс энергии, побуждающий к выживанию. Общая динамика к продолжению существования подразделялась на восемь более конкретизированных по областям жизни. Там же говорилось: "Когда человек обнаруживает, что совершает слишком много вредных действий против своих динамик, он сам становится своим палачом. Это и даёт нам доказательство того, что человек в основе своей хороший. Когда он обнаруживает, что творит слишком много зла, то он сам, специально, или непреднамеренно, или неосознанно восстанавливает свою этику, разрушая себя и без посторонней помощи загоняет себя в гроб. (…) Преступник, оставляющий после себя улики, делает это в надежде, что появится кто-нибудь, кто остановит его и не позволит продолжать вредить другим людям. (…) Подобным образом, человек, который обессиливает себя болезнью или попадает в несчастный случай, делает себя этичным, уменьшая свою способность вредить или, может быть, даже полностью убирая себя из окружения, которому он вредит" [6; с.62]. "Для нечестного человека существует один-единственный выход - взять на себя ответственность перед обществом и восстановить общение со своими собратьями, своей семьёй и миром в целом"[6; с.213]. Первый шаг в принятии ответственности за свои проступки заключался в прохождении процедуры выписывания своих "овертов" и "висхолдов" (О/В). Овертом в Саентологии именовался любой вредный поступок или бездействие, противоречащее принципу "наибольшего блага для наибольшего числа динамик". Висхолд - это всё тот же оверт, только утаенный, скрытый от остальных. Кроме того, овертом считалось действие, нарушающее моральный кодекс группы. Один из них - саентологический Кодекс чести - и составлял оставшуюся часть курса. Оверты и висхолды следовало излагать на обычных листках бумаги по строго определённым правилам, с указанием точного времени, места в деталях, и, конечно, подробно самого события. Затем О/В отдавались на проверку. В данном случае её проводил супервайзер, поскольку такая исповедь была заключительным упражнением моего курса. Если технология была полностью соблюдена, и имело место конечное явление, состоящее в том, что выписав всё полностью, человек испытал облегчение, проверяющий говорил что-нибудь вроде: "Спасибо. Ваши оверты и висхолды приняты". Исписав несколько листов, я почувствовал нечто похожее на К/Я и вскоре приобрел ещё один сертификат.
В перерыве мы с Димкой стали играть в пятнашки возле большой лужи, разлившейся после дождя у ворот Центра. Людмила Борисовна тихо стояла в сторонке и, покуривая сигарету, наблюдала за происходящим, а немного позже поделилась, что глядя на нас, и, прежде всего, на меня, получила очередное подтверждение действенности Саентологии.
-11-
Следующий мой курс относился к способности безупречно общаться и назывался "Терапевтические тренировочные упражнения" или просто ТУ (по первым буквам словосочетания "тренировочные упражнения"). Название не вселяло особого энтузиазма, но, как утверждала Людмила Борисовна, это был один из наиболее мощных курсов, предоставляющихся вне академии, и даже там он составлял важнейшую часть обучения будущих саентологических одиторов. Класс "тиарсов" (ТУ по-английски TR "ти-ар") имел отдельный вход и находился в самом конце здания, где заканчивался двор. Место, в котором мне предстояло освоить столь важные для дальнейшего духовного продвижения навыки, напоминало класс практики ДСХ, так как там тоже в основном стояли одни стулья, расположенные друг напротив друга. Настя - супервайзер ТУ - очень коммуникабельная и уверенная в себе девушка, сразу же усадила меня за один из двух столов изучать изрядно потрёпанный и переклеенный скотчем курсовой буклет. Сосредоточиться было непросто, поскольку большинство других студентов здесь же оттачивали практические навыки и все время шумели. На первом занятии, когда я только-только просмотрел длинный заковыристый текст Рона Хаббарда, напечатанный зелёным шрифтом, один из студентов вдруг заорал на весь класс: "Пошла на х*й, сука!", и что-то гневно добавил. Я притих, ожидая скандальной разборки, однако Настя спокойно стояла рядом и невозмутимо улыбалась - ребята всего лишь делали ТУ0 "Травля быка". Один студент в этом упражнении становился тренером для другого. Играя преклира, он мог корчить рожи, говорить всякую ерунду, орать или кокетничать, в то время как его напарник, находящийся в роли одитора, должен просто сидеть на стуле и никак не реагируя, воспринимать происходящее (это называлось "конфронтировать", т.е. "быть лицом к лицу не избегая и не уклоняясь" [7; с.23]). Смех, улыбки, ерзанье, вздохи и порой даже моргание являлись ошибкой, свидетельствующей о том, что упражнение ещё выполняется плохо и тренировку необходимо продолжать. Рон Хаббард разработал его, чтобы одиторы могли общаться в обход устоявшимся шаблонам поведения и особенностям характера, мешающим процедуре (к примеру, навязчивого стремления быть интересным) <20; с.275>, а также спокойно воспринимали различные проявления реактивного банка, которые могут появляться у преклира в сессии.