АННОТАЦИЯ
Этот канун Рождества был просто катастрофой. Так думала Сиси, ведь ее день не задался с самого утра. Босс не выдал обещанную премию, сосед запер квартиру, водитель заблудился по дороге в аэропорт... Стоит ли продолжать? Ах да, из-за спора с огромным бородатым незнакомцем, так напомнившем Сиси ее воплощенную мечту – мужчину гор – она упустила возможность заполучить последний билет на столь желанный рейс. Плюсы? Ему он тоже не достался.
Однако, оказавшись с дерзким красавцем на соседних креслах в самолете, Сиси придется решить, что хочет сказать ей судьба. Попытка ли это окончательно испортить ей Рождество или же стоит рассмотреть в этом самый горячий подарок от Санты?
Над книгой работали:
Перевод: Мария Гридина
Редактура и вычитка: Анастасия Михайлова
Дизайн обложки: Анастасия Михайлова
Переведено для группы: https://vk.com/hot_universe
ОГЛАВЛЕНИЕ
ГЛАВА 1. 4
ГЛАВА 2. 7
ГЛАВА 3. 12
ГЛАВА 4. 18
ГЛАВА 5. 21
ГЛАВА 6. 25
ГЛАВА 7. 28
ГЛАВА 8. 32
ГЛАВА 1
Сиси
С мятным мокко в одной руке и небольшим чемоданом на колесиках в другой я маневрировала через на удивление переполненный аэропорт, полный раздраженных путешественников, желающих добраться до места назначения до прибытия Санты.
К слову, я тоже была более чем раздражена.
Никто не желал считаться с озлобленной девушкой, которая была так измучена, что даже Рудольф и Фрости[1] не помогали мне ощутить радость и праздник. Весь этот месяц был сущим кошмаром, а переполненный аэропорт просто стал глазурью на моем пряничном человечке.
И то, что на дворе стоял декабрь, совершенно не помогало. Конечно, я хотела лениво развалиться перед камином, читая новую книгу на «Киндл»[2] – «Горная омела» – и с куда большим удовольствием я бы окунулась в нее, а не влезала в очередь, стоящую к стойкам регистрации.
Как бы мне хотелось находиться где-то, попивая горячий шоколад, с мужчиной моей мечты, и неважно был бы он при этом обнаженным или нет. Ну, хорошо, конечно же, он бы был обнажен. Мужчина предложил бы мне сесть к нему на колени, и я бы с радостью согласилась.
Обычно, я довольно милая.
Но только не в этот канун праздника. Сейчас я должна была сосредоточиться на том, чтобы сесть в самолет и добраться до дома отца. Находиться возле папы именно в этот день было жутко важно. Мама умерла год назад, и, конечно же, мне не хотелось оставлять его одного в это первое Рождество без нее.
Я сегодня итак опаздывала повсюду. Все началось, когда мой босс, обещавший мне рождественский бонус, решил дать мне вместо этого фруктовый кекс.
Это, очевидно, должно было заставить меня почувствовать себя неоценимой частью его гребаной команды. Хотя основной проблемой с отсутствием бонуса стало то, что пришлось отменить планировавшийся набег на H&M после работы, чтобы прикупить себе что-то миленькое на праздники.
Без этой премии моя дебитовая карта выглядела довольно жалко, поэтому я понеслась домой, чтобы устроить грандиозную стирку.
Однако с моим везением проблемы не закончились. Мой сосед по квартире запер двери и уехал, стоило мне только спуститься вниз в прачечную. Наконец, когда мне все же удалось собрать чемоданы, я поняла, что времени ехать общественным транспортом не оставалось, поэтому, плюнув на такси, я каким-то волшебным образом нашла водителя, который умудрился потеряться по пути в аэропорт.
Ладно.
Мятное латте. Решительная улыбка. Я смогу сделать это. Могу и сделаю.
Мне просто нужно сесть в самолет и оставить этот день позади.
Подойдя к стойке, я заметила, как табло прилетов и вылетов замигало.
Мой рейс отменили.
«Вот же, твою мать. Черт. Черт».
Шагнув вперед, я посмотрела на женщину за стойкой, натянуто улыбаясь и пытаясь окончательно не сорваться на нее.
– Он ведь не отменен, правда? – спросила я, понимая, насколько важно для меня встретить это Рождество в доме отца. Мне следовало послать моего засранца-босса к черту и не выходить сегодня на работу. Я работала секретарем в PR-компании, и это было довольно дерьмово, учитывая, что у меня степень в области связей с общественностью, которая мне пока еще ничем не помогла.
Независимо от того, вышла бы я сегодня на работу или нет, ничего бы жизненно важного не произошло. Особенно учитывая, что продвижение по карьерной лестнице не маячило на моем горизонте.
А вот появиться дома у отца сегодня вечером было на самом деле важно.
– Вы уверены, что он отменен, совсем-совсем отменен?
Служащая самодовольно улыбнулась, совершенно не скрывая, что считает меня полной идиоткой.
– Рейс на самом деле отменен. Именно поэтому и было написано, что его отменили.
Убрав выбившуюся прядь своих каштановых волос за ухо, я попыталась собрать все силы, чтобы не потерять хладнокровия и не наорать на эту женщину, у которой день был, наверное, похуже, чем у меня, и спросила:
– Есть ли другой рейс, на который я могу взять билет? Это же канун Рождества. Мне нужно вернуться домой.
Глаза женщины прищурились.
– Да. Я знаю, что сегодня канун Рождества. И знаю это, потому что, в отличие от вас, милочка, я все еще продолжаю работать.
Мои глаза распахнулись от потрясения.
– Ладно, – сказала я, поднимая руки в сдающемся жесте, и посмотрела ей в глаза. – Я поняла. Вы единственная, кто работает в выходной. Уверена, у вас тоже есть то место, где вам бы хотелось сейчас находиться. И мне правда жаль.
Служащая вздохнула, словно никто на самом деле не мог понять, что означает работать в праздники. Она быстро пробежалась пальцами по клавиатуре, а затем удивила меня.
– Лучшее, что я могу сделать, это поставить вас в очередь на следующий рейс, вылетающий через тридцать минут, он следует с пересадкой, но вы доберетесь до Феникса до завтра. После этого следующий самолет вылетит только через три часа.
– Три часа? – я покачала головой. Это означало, что я смогу добраться до дома отца лишь глубокой ночью. – Спасибо вам, – сказала я служащей, подумав, что могла бы с самого начала вести себя с ней полюбезнее. – И с Рождеством вас.
Выкинув пустой стаканчик из-под латте в мусорное ведро, я решила впредь быть вежливее, и неважно, что еще могло случиться.
Ну, я очень и очень постараюсь.
ГЛАВА 2
Бредли
Что за долбаный зоопарк.
Стоя возле выхода на посадку, я провел ладонью по бороде, жалея, что просто не сказал матери, что приехать к ней на праздники было уже слишком.
Торжественное открытие моего бара должно было состояться в канун Нового года, и меня ждала гребаная уйма работы, прежде чем это случится. Но мама настаивала, что я могу приехать на денек и вернуться сразу после Рождества.
Она не понимала, что я работал двадцать четыре часа в сутки семь дней в неделю, чтобы открытие прошло на высшем уровне. Конечно, я вполне справился с оформлением интерьера, сделав это место похожим на приют дровосека – достаточно круто, чтобы все хипстеры Сиэтла оценили. Проблема заключалась в продвижении и рекламной компании для открытия бара.
Было бы намного легче, если бы я вложил деньги в эту PR-компанию несколько месяцев назад.
Как обычно, я решил, что смогу все сделать сам. Однако оказалось, что открыть бар и создать вокруг этого события необходимую шумиху – два совершенно разных дела.
Но сейчас мне просто необходимо было добраться до дома матери. Несмотря на то, что я был взрослым мужчиной, все же испытывал непреодолимую слабость к маме. Особенно в том, что касалось рождественского утра – моя мать обожала этот праздник. А кроме того, мой брат собирался приехать со своей девушкой, так что я оказался бы полной задницей, если бы не явился.
Но в связи с отменой последнего рейса, и тем, что тьма народу стояла возле ворот, надеясь стать избранными счастливчиками, я понимал: потребуется задействовать все мое обаяние, чтобы заполучить этот билет.
Я посмотрел на сотрудницу аэропорта – черная юбка до колен, стрелка на колготках, потрепанная прическа – ясно, что она так же хотела свалить из этого места, как и я.
Я подошел к ней и улыбнулся.
– Привет, помощница Санты, есть какие-то новости о списке ожидания?
Женщина приподняла бровь и рассмеялась.
– Думаете, сладкие слова помогут вам заполучить билет на самолет?
– Решил, что стоит попробовать. А может, я даже смог бы вернуть вам хоть капельку праздничного настроения, – я протянул ей небольшой леденец, который дал мне звонящий в колокольчик мужчина. Мне пришлось пройти мимо него, направляясь к выходу на посадку, и я бросил в его ведерко двадцатку. Мой взгляд не отрывался от девушки, и я не мог ничего с собой поделать, когда начал представлять, как она облизывала мой леденец.
Кажется, ей понравился мой взгляд, потому что она взяла мятную конфету.
– Думаю, у нас есть один оставшийся билет, готовы за него побороться? – произнесла она.
Прежде чем я успел ответить, словно из ниоткуда появилась крошечная неприметная девушка с длинными волосами, огромными карими глазами и вздернутым носиком. Она взмахнула руками, пытаясь привлечь внимание служащей, с которой я говорил.
– Я готова сражаться за него, – сказала она, видимо, подслушав наш разговор. – Мне необходимо сесть на этот самолет.
– Заканчивается посадка на борт номер 1932, следующий по маршруту до Феникса, – произнесли по громкой связи. – Всех пассажиров, находящихся в списке ожидания, просьба приготовиться и ждать, пока самолет будет заполнен.
Наши с серой мышкой глаза встретились взглядами. Ее розовые губы поджались. Она действительно была готова к борьбе.
– Вы говорите, что осталось всего одно место? – спросил я.
Служащая с растрепанной прической кивнула.
– Кажется, да. Я сейчас проверю, – улыбнулась она, чуть распрямив плечи. – Я дам вам знать.
Я повернулся к девушке.
– Мне нужен этот билет.
Она ухмыльнулась.
– Мне тоже.
– Знаю, что вы, вероятно, думаете: будучи джентльменом, я просто отдам вам этот билет и все. Но это Рождество, и мне нужно вернуться домой.
Она кивнула, поджав губы.
– Ну, как сказала бы настоящая леди, вам придется сразиться со мной за него, – незнакомка поставила на пол свою сумку на колесиках и подняла сжатые в кулаки руки, чуть отодвинув правую ногу назад, словно становясь в боевую позицию. – Давайте сделаем это, мистер «Я так почитаю Рождество», – ее брови приподнялись, и хотя я понимал, что она просто играла со мной, но сегодняшний день был и без того слишком долгим и непростым.
– О, похоже, что ты левша, да? – спросил я, скрестив руки на груди и оценивая ее.
– Да что ты? – спросила девушка, передразнивая меня. – Мне нужен этот билет. Мой отец рассчитывает на меня. Он сказал, что повесил чулок у камина и все такое. Даже поставил ветчину в духовку. Я не могу его подвести.
– Тогда тебе следовало приехать пораньше, Ронда Роузи[3].
Девушка опустила руки и взялась за ручку своего чемодана.
– Позволь мне забрать этот билет.
– Ни за что, – сказал я. – Может, ты и готова к драке, но служащая за стойкой явно испытывает ко мне слабость.
Незнакомка закатила глаза.
– О, дай-ка мне подумать. Подозреваю, ты попытался соблазнить несчастную женщину, которая провела на ногах последние двенадцать часов, предложением посидеть на твоих мускулистых коленях, словно у Санты.
Я улыбнулся.
– Слушай, я сделал то, что должен был. Если она захочет полизать мой леденец, я с радостью ей это позволю. Ничего личного. Это же Рождество.
Незнакомка посмотрела на меня с отвращением, и я, пожалуй, согласился бы, что немного переборщил с последним комментарием, но эта девчонка чертовски меня раздражала.
– Правильно. Поэтому и я сделаю то, что вынуждена, – усмехнулась она, прежде чем начать вопить. – Этот мужчина пристает ко мне!
Я изумленно раскрыл рот. Похоже, незнакомка начала играть грязно.
– Прекрати это, – сказал я. – Это уже не круто.
Она перестала кричать, когда люди начали неуверенно оглядываться на меня, пытаясь придумать, как реагировать на ее заявление.
Девушка скрестила на груди руки.
– Я не буду просто стоять и ждать. Я получу этот билет, – она прошла мимо меня к билетной стойке. – Простите? – спросила она служащую, с которой я флиртовал. – Осталось ли еще то резервное место? Пока мы разговариваем, мой папа умирает в больнице.
Глаза сотрудницы аэропорта распахнулись.
– О, милая, дай я проверю, – она моментально принялась что-то печатать на клавиатуре. – Да, да, оно у нас есть. Осталось последнее место.
– Ты же сказала, что он готовит ветчину.
Незнакомка тут же покраснела.
– Ну, я просто так сказала. Фигурально выражаясь.
Но служащая не оценила ее юмора.
– То есть, вы соврали мне о своем отце?
– Эм, ну, вроде того. Но он, – девушка указала пальцем на меня, – сказал, что планировал предложить вам полизать его леденец во время полета.
Святое дерьмо, а это девчонка не сдавалась. Какая врунья. Она прекрасно знала, как играть грязно.
Теперь настал мой черед краснеть и оправдываться.
– Я этого не говорил. Ну, не совсем это.
Серая мышка произносила что-то еще, но я даже не слышал ее, потому что служащая нахмурилась, явно испытывая отвращение к нашим выходкам, и попросила мужчину, стоящего за нами, подойти к ней ближе.
А затем она отдала ему последний билет.
– Вы, мать вашу, издеваетесь надо мной? – сказал я, ни к кому не обращаясь. Впрочем, никто и не желал меня слушать, кроме одной сообразительной крошки, которая за словом в карман не лезла. Все остальные пассажиры уже либо сели на самолет, либо отошли от выхода на посадку.
– Да пошел ты, – сказала она, а потом со вздохом притянула к себе чемодан, не отрывая от меня взгляда, и тоже покинула зону ожидания.
«И тебе счастливого Рождества», – подумал я, прежде чем отправиться в бар, чтобы убить там оставшиеся три часа.
ГЛАВА 3
Сиси
За три часа, что я провела в аэропорту Сиэтла, мне удалось обновить мою учетную запись в «ЛинкедИн[4]». В основном потому, что мне требовалась новая работа, и как можно скорее. Я не могла до скончания жизни отвечать на телефонные звонки, когда то, что я действительно хотела делать – помогать людям продвигать их бизнес.
После этого я просто села в баре, заказала шардоне и принялась читать один из рождественских романов на моем «Киндл». Возможно, это был не самый изысканный способ провести сочельник, но, по крайней мере, я уже была немного навеселе, погруженная в фантазии о мужчине гор, который не смог бы держать свои руки подальше от меня.
В конце концов, я выползла из-за барной стойки и направилась к выходу на посадку. К моему облегчению, я обнаружила, что суматоха немного улеглась, и толпа в зоне ожидания рассосалась. К этому моменту большинство пассажиров уехали, устав ждать.
Никто больше не спорил, чтобы урвать себе билет. Даже тот сексуальный красавчик, который повел себя, как полный засранец, когда дело коснулось оставшегося зарезервированного места. Мы все просто стояли в очереди, чтобы сесть на самолет, уставившись в экраны смартфонов и с завистью рассматривая фотографии в Фейсбуке, на которых красовались зефир, горячее какао и малыши в очаровательных пижамах, дожидающиеся подарков.
Может, следующее Рождество будет иным. Вдруг в следующем году рядом со мной окажется тот, кто будет заботиться обо мне, решив разделить со мной свою жизнь. Возможно, в следующее Рождество у меня будет, наконец, та жизнь, о которой я всегда мечтала.
Потому что сейчас у меня было совсем не то, о чем я грезила пару лет назад, учась в колледже.
Взойдя на борт самолета, я убрала ручную кладь и нашла свое место возле окна. Прежде чем засунуть сумочку себе под ноги, я достала свою электронную книжку и продолжила чтение с того места, на котором остановилась.
Снежинки. Поцелуи. Омела.
Я вздохнула.
– Да ты издеваешься надо мной.
Подняв взгляд, я заметила сексуального, но всегда готового спорить мужчину, который посмотрел на свой посадочный талон, а потом опять на номер места. Затем он покачал головой и сел через одно кресло от меня.
Ну конечно, сегодня просто мой день.
Я улыбнулась – очень натянуто – и вновь посмотрела на экран книжки, решив ничего не отвечать на его реплику.
Он носил бороду, напоминающую мне о мужчинах гор, про которых я только что читала, и был одет во фланелевую рубашку, рукава которой были закатаны, открывая извивающиеся татуировки, покрывающие его руки. Все это меня даже возбуждало. И да, вызывало какое-то волнение в животе. А кроме всего прочего, меня переполняло внезапное желание уткнуться лицом ему в грудь и глубоко вдохнуть его аромат, чтобы узнать, пах ли мужчина свежим воздухом, сосной и дровами.
Это было смешно.
Этот незнакомец не был сжимающим в руках топор мужчиной гор, о котором я читала, а просто человеком, цепляющимся за свою обиду.
На меня.
Он, должно быть, тоже решил не обращать на меня внимания, судя по тому, что даже не бросил и мимолетного взгляда в мою сторону. Он просто уселся и достал бумажную книгу. Классика.
Он читал «Рождественскую песнь»[5].
О, да ладно. Это же так чертовски сексуально – читать нечто подобное в канун Рождества.
Но он не был сексуальным. Этот парень хотел, чтобы служащая аэропорта пососала его леденец.
Это были его слова, не мои.
Стоило только мне подумать о том, что посадка на самолет была окончена, как на борт взошла мать с кричащими детьми.
– Простите. Тимми, иди сюда. И шагом, пожалуйста. Не беги, – женщина покачала головой, прижимая одного младенца к груди, в то время как пятилетний мальчик бежал перед ней по проходу.
Мне стало ужасно жаль бедняжку, все это лишь еще раз указало мне на то, какой эгоцентричной стервой я сегодня была.
Весь день я думала только о себе, и о том, как же непросто путешествовать в канун Рождества. Но теперь передо мной оказалась эта женщина с двумя детьми, и она была совершенно одна.
У таинственного лесоруба, должно быть, возникли похожие мысли, потому что наши взгляды встретились, и мы обменялись улыбками, словно оба вдруг внезапно поняли, что нам-то на самом деле фактически не на что было жаловаться.
Женщина покачала головой, разглядывая свободное место, когда она, наконец, поймала Тимми.
– Извините, – нахмурилась она. – Возможно ли попросить вас пересесть, чтобы мой сын смог занять место у прохода? Я сама буду вот тут, на другой стороне. Он никогда до этого не летал.
– Конечно, не переживайте, – мужчина подхватил свои вещи и передвинулся на сиденье рядом со мной. Он улыбнулся женщине, которая казалась более расслабленной, пока помогала сыну сесть и пристегнуться, прежде чем занять свое место.
Чуть позже, когда самолет уже был в воздухе, я случайно задела сидящего рядом мужчину локтем.
– Твою мать. Прости, – произнесла я. – Просто тут места маловато.
– Все еще хочешь подраться, да? – пошутил он с улыбкой на губах, а затем заложил страницу в книге и посмотрел на меня.
– Я покончила с драками, – выдохнула я, качая головой и пробегая пальцами по волосам. – Просто сегодня выдался непростой денек. И я сознаю, что вела себя довольно гадко.
– Я тоже. Но это ведь Рождество, да? И, черт подери, последнее, что кому-либо нужно – препираться во время, которое должно считаться самым радостным во всем году.
– Знаю, я вела себя глупо, – призналась я. – Этот день был просто ужасен, и я была на взводе! Но теперь понимаю, что на самом деле все не так уж и плохо. Я сидела в теплом аэропорту, пила охлажденное вино и читала книгу. В мире есть вещи и пострашнее.
– Твою мать, да, – кивнул мужчина головой. – Если посмотреть в масштабе Вселенной, скулить нам не о чем.
Женщина с двумя детьми наклонилась и зарычала на нас. Ее дружелюбный настрой полностью испарился.
– Следите за языком, здесь дети.
Загадочный парень и я – оба подняли брови и принялись нервно извиняться.
– Думаю, моя манера речи не подходит для детских ушей, – сказал он.
– Как и моя. Клянусь, я произношу «черт подери» каждые... – женщина напротив приподняла бровь, встречаясь со мной взглядом. – Простите, – сказала я, прикусив нижнюю губу, чтобы не рассмеяться. – Это было ужасно неуместно, – сказала я мужчине.
– Думаю, нам нужно кодовое слово для обозначения ругательств.
– Согласна. Что-то радостное.
– Но не леденец, – сказал он, заставив меня рассмеяться.
– И не колени Санты.
– Как насчет Рождества? – пожал он плечами. – Подойдет?
– Рождество – это идеально.
– Тогда, о прекрасного Рождества, этот день был ужасно длинным. Нам нужно выпить.
– О, наисчастливейшее Рождество, я знаю, – простонала я. – Я еле-еле ушла сегодня с работы, мою квартиру заперли, оставив меня в коридоре, и мой полет отменили.
– А я открываю бар через неделю и продал не более двух дюжин билетов на торжественное открытие, которое пройдет во время вечеринки в канун Нового года. Твое же счастливое Рождество.
Мы говорили о его баре и моей степени в области связей с общественностью. У меня в голове моментально возникли сотни идей для успешной раскрутки его заведения, но я пыталась не слишком вываливать всех их на парня. Вскоре мы уже спокойно болтали о нашей жизни в Сиэтле, и обнаружили, что живем всего в паре кварталов друг от друга.
Я не могла перестать думать о том, что чем больше он говорил, тем более милым казался. У него была ямочка на правой щеке, яркие голубые глаза – глаза, которые периодически застывали на глубоком декольте кофты, которую я надела. В какой-то момент наши ладони переплелись, и мы оба нервно рассмеялись.
– Что ты читала? – спросил он.
Я рассказала про роман о мужчине гор, и он улыбнулся, совершенно не пытаясь меня судить, что невероятно удивляло.
– Значит, тебе нравится подобный грубоватый и суровый тип мужчин? – спросил он.
Я улыбнулась в ответ.
– Да. Я имею в виду, мне нравится сама идея о мужчине, который знает, кто он и что хочет. Никаких извинений или сожалений. Мужчина встречает женщину, которую желает, и не пытается сдерживать себя.
Мой собеседник глубоко вздохнул.
– Девочка, – произнес он, – ну, у тебя и запросы, знаешь это?
Я рассмеялась.
– Никто мне не говорил подобного.
– Ты готова сражаться, знаешь, чего хочешь – это сексуально, как гребан... как Рождество, – я почувствовала, как жар опалил мои щеки. – Все это заставляет меня хотеть построить хижину в лесу, если ты поедешь туда со мной.
Я улыбнулась.
– Ты так уверенно это говоришь.
Никогда еще мужчины не влияли на меня таким образом. Не то чтобы у меня в жизни не случалось, что я только встречала парня, и мы тут же отправлялись в кровать...
Но мужчина, который так открыто флиртовал, выглядя при этом столь сексуально? Это было впервые.
– Я не просто говорю, – ответил он. – Я бы построил бревенчатый дом своими собственными руками.
Я ничего не могла с собой поделать и рассмеялась, но, честно говоря, все мое тело звенело от удовольствия, доставленного его комплиментом.
Когда к нам подъехала тележка с напитками, мы оба заказали себе по порции виски.
– Предлагаю тост за нас, – сказала я. – Хотя я даже не знаю твоего имени.
– Бредли. А твое?
– Я – Сиси, – я подняла свой пластиковый стакан. – Поменьше нам в будущем дней, полных Рождества.
– За это я готов выпить.
ГЛАВА 4
Бредли
Полет до Феникса оказался коротким, и к тому моменту, когда самолет пошел на посадку, я решил, что в Сиси было нечто большее, чем я смог разглядеть с первого взгляда.
Когда мы только встретились, ее кулаки были воинственно подняты, она кричала и казалась куда более внушительной, чем я подумал о ней, заметив ее крошечную фигурку.
А затем я узнал Сиси лучше.
Все эти два часа мы болтали ни о чем, говорили о музыке и передачах, которые когда-то видели. Оказалось, что и я, и Сиси предпочитали книги телемарафону по Нетфликсу[6].
Я рассказал ей о своем баре, о том, что не представлял, как привлечь людей на шоу, которое состоится на открытии. Сиси стала сыпать предложениями и казалась ужасно изумленной, когда узнала, что у меня даже не существовало странички на Фейсбуке. Я был очень благодарен ей за все предложения по развитию бара. На самом деле, я сказал, что просто должен нанять ее.
– Я не знаю, – нервно сказала Сиси. – То есть, я бы с радостью занималась чем-то подобным, но не уверена, хватит ли у меня опыта. Последние два года я просто сидела за стойкой регистрации, и не думаю, что рискну поставить под угрозу провала что-то по-настоящему значимое, от чего зависит твой доход.
– Готов поспорить, что твои знания куда обширнее, чем ты думаешь.
Сиси просто улыбнулась и вновь глотнула виски.
– Ты должна придти в мой бар, когда он откроется, – самолет приземлился, и мы забрали свой багаж с полок для хранения ручной клади.
– Было бы здорово. Напомни, как он называется?
– На вывеске написано «Пропусти стаканчик», но, думаю, надо бы придумать что-то другое.
Войдя в терминал, мы остановились и посмотрели друг на друга, осознав, что пришло время прощаться. По сравнению со мной, Сиси была настолько меньше, что у меня возникла непонятная и нелепая мысль – подхватить ее на руки и поцеловать. Я бы касался ее губ куда мягче, чем делал это обычно с другими женщинами.
– О, да? – спросила она. – И как же тебе следует назвать бар?
– Что-то вроде «Мужчины гор», – я улыбнулся, наслаждаясь удивленным выражением, появившимся у Сиси на лице. – Это же заставит тебя заглянуть ко мне, правильно?
– Да, теперь я понимаю. Ты можешь повесить оленьи рога на стены, сделать настоящий камин, в котором горел бы огонь. Это бы не только добавило уюта, но и навевало мысли о сексе. Ты мог бы потребовать, чтобы к тебе пускали только бородатых мужчин.
– Ну, вообще-то на стенах уже висят рога.
– Тогда, думаю, это больше в духе хипстеров[7], а не мужчин гор.
– А есть разница?
Сиси рассмеялась и глубоко вздохнула.
– Похоже, все уже разошлись.
Мы осмотрели аэропорт и обнаружили, что остальные пассажиры с нашего рейса торопились уйти. Никто не хотел оставаться тут дольше, чем это было необходимо. Время перевалило за полночь, Рождество уже официально наступило.
– Да, никого не осталось. Будем надеяться, что ту несчастную леди с детьми здесь хоть кто-то встречал, – сказал я.
– В этом весь ты, Бредли. Порой ты говоришь вещи, которые меня поражают.
Я потер рукой бороду, размышляя о том, что эта девочка даже не подозревала, насколько поражающие вещи я хотел сказать на самом деле.
– Считаешь, я говорю что-то поразительное? Думаю, ты бы не знала, что делать с тем, что на самом деле крутится у меня в голове.
– А ты испытай меня.
Может, дело было в том, как она произнесла это – так ясно и прямо. И, черт подери, последние два часа я только и делал, что пялился на ее грудь, наслаждаясь тем, как кофта обтягивала Сиси настолько, что становились заметны соски. Я наблюдал за ее глазами, пока взгляд Сиси скользил по моему телу, и знал: она хотела того, что я мог ей предложить.
Ни одна женщина не будет так смотреть на мужчину, если ее саму не одолевали грязные фантазии.
Я шагнул к ней и решил рискнуть.
– Давай займемся Рождеством.
Она рассмеялась, но затем глаза Сиси распахнулись шире.
– Рождеством – в смысле «Рождеством»?
– Почему бы и нет? Сейчас рождественское утро. Кто знает, увидимся ли мы когда-нибудь еще? А если и так, я в любом случае никогда не забуду эту ночь. Думаю, если мы займемся «Рождеством» прежде, чем попрощаемся, это войдет в историю, как лучше рождественское утро в моей жизни.
– Ладно, – ухмыльнулась Сиси. – Давай займемся «Рождеством».
Мы стояли посреди аэропорта лицом к лицу и смотрели друг на друга. Я внезапно осознал, что Сиси только что дала мне разрешение взять ее прямо здесь и сейчас.
Она не рассмеялась, словно это было шуткой, тем самым лишь подтвердив, что я и без того думал во время полета о происходящем между нами. Это были не разговоры, навеянные парами виски. Между нами возникла какая-то химия, простая и безусловная.
Я схватил Сиси за руку.
– Давай найдем более уединенное место, где я мог бы развернуть свой рождественский подарок.
ГЛАВА 5
Сиси
Нам не потребовалось много времени, чтобы найти кладовку. Спустя минуту ее дверь уже закрылась за нами, и мы отбросили сумки в сторону.
Я не могла поверить, что Бредли предложил по-быстрому заняться со мной «Рождеством», но еще больше меня потрясло насколько молниеносно и охотно я согласилась.
Кроме того, я не могла поверить своей удаче. И это в тот момент, когда я фактически поставила крест на всех этих праздниках вместе взятых. А тот факт, что мужчина, с которым я сражалась еще пару часов назад, теперь смотрел на меня взглядом, полным желания, заставлял меня чувствовать себя так, словно я выиграла в рождественской лотерее.
Настоящее счастливое Рождество.
– Ты часто занимаешься сексом с едва знакомыми людьми? – спросила я, приподняв бровь и поддразнивая Бредли.
– Нет, не могу сказать про себя такого. А ты?
Я покачала головой, потому что ни разу в жизни не делала чего-то столь безрассудного. Столь романтично безрассудного. Из нашей с Бредли истории вышел бы прекрасный сюжет для какого-нибудь романа, на котором можно было бы заработать денег.
– Я думаю, нам просто нужно взять и сделать это. Тебе следует снять с меня всю одежду и сотворить все эти невозможные грязные штучки, – сказала я ему. А затем закрыла ладонями лицо, не до конца веря в то, что все это произнесла.
– О, я собираюсь сделать с тобой все пошлые и грязные вещи, какие только есть у меня в мыслях, Сиси.
Именно в это мгновение я осознала: не нужно заниматься сексом со многими незнакомками, чтобы понять, что нужно делать – достаточно просто найти правильный подход к женщине.
Бредли мог не быть типичным мужчиной гор из моих книг, но все же был настоящим мужчиной. Он подцепил подол моей рубашки, и я инстинктивно подняла руки. Затем Бредли провел руками вдоль моей груди, поднимаясь вверх по ключице, чтобы обхватить ладонями лицо.
Похоже, он точно знал, что делал.
– Я собираюсь поцеловать тебя, Сиси.
Мне удалось выдавить едва слышное «да», и в ту же секунду губы Бредли оказались на моих. Они прижимались ко мне, такие мягкие и полные желания, пока его ладони ласкали мои щеки и уголки губ.
Затем его язык дотронулся до моего. Он врывался в мой рот, даря мне непередаваемое удовольствие и давая понять, что именно скоро должно было произойти.
Если поцелуи Бредли дарили подобные ощущения... Я могла только представлять, что случится, когда его член окажется глубоко во мне.
– Ох, Сиси, ты такая горячая, я жаждал стащить с тебя всю одежду, еще когда мы сидели в самолете. Я хотел, чтобы ты оседлала меня и объезжала мой член во время всего нашего полета.
Я откинула голову назад.
– Как банально, Бредли. Но мне нравится ход твоих мыслей. Я тоже хотела, чтобы ты стащил с меня одежду. И желаю, чтобы ты сделал это прямо сейчас.
Я едва могла дышать, когда Бредли проложил дорожку поцелуев от моего рта к груди. Он стянул вниз чашечки бюстгальтера, позволяя моей груди вырваться наружу. Бредли вобрал в рот мой сосок и закружил языком вокруг тугой вершины.
В одно мгновение моя киска стала влажной и полной желания. Я обвила талию Бредли руками, ладонями сжав его задницу, а затем передвинула руки вперед, пытаясь пробраться внутрь его штанов. Мне удалось расстегнуть молнию, когда Бредли стянул с меня бюстгальтер, словно не желал, чтобы хоть что-то оставалось у него на пути.
Его джинсы упали на пол, и я в ту же секунду забралась пальцами под его боксеры.
Бредли же успел скользнуть под резинку моих брюк, сжимая прохладными ладонями мои ягодицы через тонкую ткань трусиков.
– Клянусь, твой член такой огромный.
– Клянусь, твоя киска такая мокрая.
Мои глаза закрылись, когда я обхватила его твердый жесткий член. Моя ладонь сильнее сжалась вокруг его стальной плоти, и Бредли застонал напротив меня, его рот обрушился на мои губы, пока я медленно и нежно ласкала его эрекцию.
– Тебе это нравится, Бредли? Нравится, когда я касаюсь тебя?
– Хммм, – простонал он в ответ.
Пальцы Бредли нашли мою киску и принялись поглаживать мое гладковыбритое лоно, касаясь меня мягко, но решительно.
Он собирался свести меня с ума.
– Я должен раздеть тебя. Сейчас же, – сказал мне Бредли.
Послушно, я стянула свои штаны и ботинки, сняв затем и трусики. Убедившись, что повернулась так, что Бредли открылся прекрасный вид на мою задницу, я нагнулась, выставляя на обозрение свои ягодицы.
Для него.
Бредли обхватил мою задницу, сжимая ее в ладонях, его пальцы скользнули вдоль всей расщелины между ягодицами до самой моей киски. Он задевал все мои чувствительные точки. Я знала, что Бредли мог почувствовать, насколько влажной я стала для него.
Я развернулась, встав к нему лицом, и увидела, как он переступал через упавшие на пол штаны, а затем сбрасывал рубашку. Его грудь была идеально вылепленной – мускулистой, накаченной и покрытой татуировками. Но мой взгляд мельком скользнул по ним, метнувшись вниз к его достоинству.
Без боксеров, удерживающих член, его ствол красовался между бедер – такой сильный и полностью возбужденный. Мощный и совершенно готовый для меня.
– Да твое же счастливое Рождество, – произнесла я. – Твой член просто чертовски огромен.
– Ты хотела сказать, так по-рождественски огромен.
– Точно, – я облизала губы, наслаждаясь его десятидюймовой[8] эрекцией и удивляясь, как что-то столь большое и аппетитное могло быть предназначено только для меня.
А так же я задумалась, как, во имя великого Рождества, он поместится в моей киске.
– Тебе придется как следует потрудиться и подготовить меня, если ты хочешь войти в меня вот этим.
Бредли кивнул, делая шаг ко мне, его руки оказались между моих бедер, он подхватил одну мой ногу под колено, оборачивая ее вокруг себя, а затем его пальцы нашли мое сосредоточение желания.
– Будь уверена, я постараюсь и подготовлю тебя, детка, – Бредли поднял меня и посадил на стол. Мой зад оказался на самом краю, а моя киска затрепетала от желания. Он обхватил свой член и провел его головкой вверх и вниз по моему лону. Я ничего не могла поделать с жаждой прикоснуться к нему, ласкать его, поэтому позволила своей ладони обхватить яйца. Мне нравилось то, как они ощущались в моей руке, такие напряженные и тяжелые.
– Твоя грудь такая большая, – простонал Бредли, не в силах перестать прикасаться к ней. – Я хочу трахать ее до тех пор, пока моя сперма не покроет все твое тело.
– Тогда сделай это, – сказала я ему. – Трахни мою грудь и позволь мне попробовать на вкус твою сперму. Покрой всю меня своим семенем, малыш. Устрой мне настоящее белоснежное Рождество.
ГЛАВА 6
Бредли
– Ты уверена, что не против устроиться на полу? – спросил я Сиси. Она не ответила, вместо этого ее соблазнительное обнаженное тело просто соскользнуло со стола, затем она схватила мою фланелевую рубашку и ее кофточку, расстелив их на полу.
– Я хочу, что бы ты уже сделал это со мной, – промурлыкала она соблазнительно, словно настоящая кошечка. – Я никогда не делала чего-то подобного раньше, но ты прав: мои груди идеально подходят для этого. Устрой свой член между ними и как следует оттрахай меня.
Эта девочка была просто чертовски невероятной. Все в ней было настолько безумно идеальным. Ее грудь, округлая маленькая задница, дерзкие слова, желание и готовность испробовать что-то новое.
Твою мать, существовало столько вещей, которые я желал с ней сделать.
– Ну, если ты уверена.
Сиси снова кивнула, раздвинув ноги. Когда я шагнул к ней, она приподняла и еще шире расставила колени. Ее пальцы погладили обна