В Кекерекексиненском дворце периодически проходили парадные церемонии. 6 июня там давался обед по поводу освящения места, где должен был быть заложен храм в честь св. Иоанны Предтечи. В числе присутствовавших был король Швеции Густав III, который прибыл в Петербург под именем графа Готландского. 24 июня 1780 года церковь, построенная по проекту Юрия Матвеевича Фельтена, была освящена. На обед, приуроченный к этому событию, прибыл император Священной Римской империи Иосиф II, посетивший Петербург под именем графа Фалькенштейна. В этот день Кекерекексиненский дворец был переименован в Чесменский в честь десятилетия победы русского флота над турецким 24-26 июня 1770 года в Чесменской бухте Эгейского моря. Парадные обеды также давались для георгиевских кавалеров. И всегда на столах был один и тот же сервиз.
Ещё в июне 1772 года Екатерина II писала Вольтеру: «Я теперь до безрассудства люблю английские сады, изогнутые линии, отлогие склоны, петлеобразные пруды, острова из твёрдого грунта, и я глубоко презираю прямые линии. Я ненавижу фонтаны, которые мучают воду, заставляя её течь против природы, одним словом, англомания господствует в соей плантомании».
Специально для Кекерекексиненского дворца, ещё в 1774 году, когда его ещё только начинали строить, ещё не видя самого дворца, Екатерина II заказала в Англии сервиз. Веджвуд[16] получил заказ следующим образом. Через знакомого дипломата он передал образцы продукции Ивану Ивановичу Бецкому, а тот показал эту посуду Екатерине. Екатерине образцы понравились, и она заразилась идеей специально для этого дворца заказать сервиз. Раз тут болотистое место, то значит нужно использовать забавного зеленого лягушонка как эмблему сервиза.
Интересно, что Екатерина видимо в чем-то сомневалась. Она сначала не платила денег за сервиз, хотя работа шла полным ходом. Даже на некоторое время работа по изготовлению сервиза была приостановлена.
А сервиз был огромным. Он состоял из 944 предметов. Выполнен сервиз из фаянса, украшен 1222 топографически точными видами Англии (замки, дворцы, поместья, парки, аббатства). Пейзажи не повторялись. Томас Бентли писал: «Мы попытались на совокупности различных предметов дать верное и живописное представление о красотах этой страны, как природных, так и рукотворных». Пейзажи писались не с натуры. Предприимчивый Веджвуд писал в письме к Бентли: «Я не хотел бы, чтобы мистер Бакстер знал, из каких книг мы брали или могли бы брать наши виды, не хотел бы я и продать наши оригиналы; но если бы императрица или он захотели бы иметь копии, мы могли бы сделать их по сходной цене…». Помимо английских ландшафтов все предметы имеют живописный бордюр. Обеденной части - бордюр из дубовых веток, десертная часть – бордюр из ветвей плюща.
Благодаря «Сервизу с зеленой лягушкой» ассортимент фирмы обогатился новыми изделиями. Новая сервизная форма получила название Екатерининской (Catherine Shape).
В 1909 году в Лондоне состоялась выставка керамики, посвященная 150-летию с начала деятельности Джозайи Веджвуда. Френсис Гамильтон Веджвуд лично приезжал в Петербург, чтобы отобрать экспонаты. Он с гордостью писал: «Выставка удалась во всех отношениях. Что ни день, приходят толпы посетителей, и все в восторге от великодушия русского двора, позволившего привезти эти предметы в Англию по прошествии 140 лет, и от их формы и орнаментации; а кроме того, теперь все понимают, что виды, запечатленные на изделиях, представляют серьёзный исторический интерес». Сейчас часть сервиза хранится в Эрмитаже, часть в Коттедже и несколько в Петергофе. Всего около 700 вещей с 1025 видами. На выставке «Сентиментальное путешествие. Веджвуд в России», которая проходила этой зимой в Эрмитаже, экспонировались только те предметы из «Сервиза с зеленой лягушкой», которые были представлены в Лондоне в 1909 году.
[1] Коллекция английского серебра включает изделия XVI-XIX веков и славится, главным образом, произведениями XVIII века. Среди них такие известные, как трон работы Н.Клаузена из Малого Тронного зала Зимнего дворца и уникальное произведение Чарльза Кендлера - монументальный холодильник для вина, над которым мастер трудился четыре года.
[2] С английским фарфором знакомят изделия заводов в Бау, Дерби, Челси, Вустере - посуда, пластика, а также собрание табакерок, мушечниц, игольников, флаконов, печаток. Выдающийся памятник английского керамического искусства середины XIX века - " Десертный сервиз " завода Даниель подарок королевы Виктории Николаю I.
[3] Собрание насчитывает 345 произведений, лучшая и бóльшая часть которых была приобретена императрицей Екатериной II, страстной собирательницей резных камней. Коллекция Эрмитажа включает работы, приписываемые Р. Атсиллу и Хиллиарду, произведения Т. Роулинса и Т. Саймона, самых известных резчиков XVIII столетия — эпохи расцвета британской глиптики — таких, как Э. Бёрч, Н. Марчант, братья У. и Ч. Брауны и др., а также копии и имитации гемм представителей национальной школы.
[4] Для работ английских ювелиров характерна великолепная чеканка - пластичная, изящная по рисунку, с мягкими переходами планов. Ярким образцом этой техники может служить ручное зеркало (ок. 1760), подаренное турецким султаном Османом III Елизавете Петровне. Нельзя не отметить и качество обработки драгоценных камней на английских изделиях, что подтверждает славу лондонских бриллиантщиков этой поры.
[5] эконом и культурные связи с Британией — самой передовой промышленной страной Европою Туда ехали учиться русские студенты, инженеры, моряки, архитекторы, художники. Британия входила в Grand Tour русских аристократов. В 1768 г. ее собирались посетить графы Алексей и Федор Орловы, двое из четырех братьев, способствовавших воцарению Екатерины II в 1762 г. Обострившиеся русско-турецкие отношения, не позволили им осуществить поездку, но имена их хорошо знали в Англии благодаря славным морским победам. Путешествие в Британию удалось двум другим братьям, в 1772–1773 гг. Владимиру, прозванному за ученость «академиком», и в 1775 г. бывшему фавориту императрицы Григорию Орлову. Дважды, в 1770 и в 1776–1780 гг., побывала в Британии хорошо образованная, умная и наблюдательная княгиня Е. Р. Дашкова, известная участием в перевороте 1762 г. и тем, что возглавляла две российские академии. Британию в эти годы посетили П. А. Демидов (в 1770) и Н. А. Демидов (в 1772 и 1773), А. Б. Куракин (в 1772), Н. Б. Юсупов (в 1776) и многие другие близкие ко двору лица, чье мнение могло быть интересно императрице. Наравне с развлечениями, которые предоставлял Лондон и знаменитые английские имения с их великолепными парками, они интересовались системой образования, встречались с философами, учеными, знакомились с развивающимися промышленными центрами в Дерби, Манчестере, Шеффилде, Ньюкасле, Лидсе. В свою очередь в Россию приглашались разл спец: британские адмиралы, чугунолитейщики, врачи, архитекторы, художники, садовники, которые привозили, кроме знаний и навыков, новые технологии и даже оборудование. Приезжая по контракту, многие обзаводились семьей, делали огромные состояния и оставались здесь на всю жизнь. Существенную роль в этом процессе играли русские послы при Сент-Джеймском дворе, особенно А. С. Мусин-Пушкин (между 1765–1779) и С. Р. Воронцов (между 1785–1808) и их сотрудники. Эти многообразные связи служили той питательной средой, которая способствовала проникновению в Россию произведений английского искусства, правда не всегда высокого качества. Практическое осуществление контактов, проектов и заказов во многом зависело от деятельности шотландца А. Бакстера (между 1752–1803), купца и коммерческого агента, который представлял в Лондоне русские интересы и имел широкий круг знакомств, занимаясь также наймом на русскую службу различных специалистов. С его именем связано приобретение в 1774 г. «Кузницы», а в 1779 г. полотен «Фейерверк. Замок Св. Ангела» (кат. 92) и «Извержение Везувия» (ныне в ГМИИ) Дж. Райта из Дерби8. В том же 1779 г. при его активном участии императрица приобрела более 200 картин из известнейшей в Европе коллекции премьер-министра Англии Роберта Уолпола. Почва для этой крупной сделки готовилась русским послом при Сент-Джеймском дворе А. С. Мусиным-Пушкиным. С коллекцией сэра Роберта Уолпола в Эрмитаж попало сразу несколько произведений английских живописцев: одна картина Уильяма Добсона, пять Годфри Неллера, две Джона Вуттона одна Яна Вейка две Чарлза Джервеса по ошибке внесенные в рукописный каталог 1773– 1783 гг. под именем Франсуа Снайдерса, а также «Портрет Эдуарда VI» (неизвестного художника, в то время считавшийся работой Ганса Гольбейна. Кроме того, в императорском собрании к моменту создания первого каталога находилось (1773–1783) историческое полотно Питера Лели, ошибочно записанное в каталог как Jean Antoine Lellio «L’Imperatrice Cunigonde» (кат. 56), возможно приобретенное еще предшественниками Екатерины II и к 1773 г. по непонятной причине потерявшее истинное имя автора и название сюжета, а также упоминавшиеся Георги 4 полотна мариниста Ричарда Пейтона с изображением ключевых моментов победоносного морского сражения русского флота под командованием А. Орлова при Чесме (24– 26 июня 1770 г.) и три небольших портрета работы Ричарда Бромптона. По всей вероятности, творчество двух последних художников, современников Екатерины Великой, привлекло ее не столько своими живописными качествами, сколько способностью откликаться на актуальные события и соответствовать политическим запросам. Победа русского флота имела огром- ный резонанс в Европе, который только усиливался благодаря многочисленным памятникам изобразительного искусства. Марины Р. Пейтона (1717– 1791), начатые им без предварительного заказа10, пришлись очень кстати и были радушно приняты в Петербурге. 11 октября 1772 г. Екатерина II осмотрела привезенные из Англии картины, представляющие «разбитие турецкого флота»11, а уже 25 октября распорядилась послать за них в Лондон 1133 руб. 69 коп.12 и золотую медаль с надписью «В знак одобрения от императрицы Р. Пейтону из Лондона за подаренные им четыре картины, изображающие одержанную ею морскую победу у берегов Натолии, год 1770» (Британский музей, Лондон)13. Одновременно велись переговоры о заказе 600 экземпляров эстампов, выручка от которых предназначалась художнику. Картины Чесменской серии не задержались в Эрмитаже: их с подробными описаниями внесли в каталог 1773–1783 гг. и через некоторое время отправили в Большой петергофский дворец, где они служили и продолжают служить напоминанием о славной победе русских в Чесменской бухте1
[6] Жемчужиной эрмитажного собрания является «Сервиз с зеленой лягушкой », который был заказан Екатериной II на мануфактуре Джозайи Веджвуда для Чесменского дворца в Петербурге. Виды английских старинных замков, аббатств, загородных особняков, городские и сельские пейзажи, запечатленные на предметах этого огромного сервиза, позволяют совершить настоящее путешествие по «старой доброй Англии» XVIII столетия.1222 пейзажа не повт., Кекеликексинен, фаянс, пейзаж-пурпур
[7] Самым изв творцом подобных механизмов во 2й половине XVIII в. был лондонский ювелир и золотых дел мастер Дж Кокс. Богатая фантазия мастера рожд идеи, кот воплощались в жизнь мастерами и механиками его фирмы. Большое кол-во сложных автоматов, отличавшихся роскошью и разнообразием декора, было создано фирмой Кокса для европ и вост заказчиков. Настоящая слава пришла к Джеймсу Коксу в 1772 г., когда открыл музей в Лондоне (Spring Gardens), где были выставлены многочисл автоматы с фигурами экзот животных, птиц, людей. Для реализации дорогих автоматов Кокс организовал лотерею: в 1773 - в Лондоне, в 1774 - в Дублине. В сохр каталоге дублинской лотереи под номерами 6 и 8 значатся 2 павлина. Из описания экспонатов понятно, что эти парные автоматы отлич от эрмитаж композиции: павлин помещался на пне дуба, ствол которого обвивали две змеи. Отсутств фигуры петуха, совы и гриба с циферблатом часов. История эрмитажных часов Павлин началась в 1777, когда в Пб с визитом прибыла герцогиня Кингстон. В честь богатой и знатной гостьи в русской столице давались балы. Г.А. Потемкин, встречаясь в свете с герцогиней, узнал о роскошных механизмах Джеймса Кокса. Отдавая дань страсти Екатерины II к собирательству, князь заказал мастеру монументальный автомат с часами для Эрмитажа императрицы. Для быстрейшего исп дорогого русского заказа Кокс, финансовые дела кот шли не лучшим образом, решил исп уже готовый автомат дублинской лотереи с фигурой павлина. В композицию были вкл петух, сова и часовой механизм, циферблат кот был помещен в шляпку гриба; и убраны змеи. В созд этого автомата Кокс исп труд немецкого мастера, обосновавшегося в Лондоне - Фридриха Юри. Часы Павлин прибыли в С-Пб в 1781 г. В бумагах канцелярии Зимнего дворца, где перечислены ценности, приобретенные императрицей Екатериной II в 1781 г., упоминание о 2х выплатах - от 30 сентября и 14 декабря - часовых дел мастеру Юри, за часы, из Англии. Сумма сост 11 тыс. рублей (ок. 1800 фунтов стерлингов) и была произв из личных средств императрицы по письму князя Потемкина. Часы были привезены в Россию в разобр виде. Рус механик И.П. Кулибин по просьбе Г.А. Потемкина отреставрировал часы. С 1797 г. и по сей день часы Павлин явл одним из самых знаменитых экспонатов Эрмитажа. К тому же - это единственный в мире крупный автомат XVIII века, дошедший до нас без изменений и в действующем состоянии.
[8] "Портрет Абрахама ван дер Дорта" кисти У. Добсона - одно из интереснейших произведений английской живописи в коллекции Государственного Эрмитажа. У. Добсон был первым самобытным английским художником среди иностранных мастеров, работавших в то время в Англии. Он творчески воспринял влияние искусства Ван Дейка, которого почти никто не избежал. Личность изображенного на портрете Абрахама ван дер Дорта (около 1575/80-1640) замечательна: медальер, хранитель картин и редкостей короля Карла I, он был автором первого каталога королевской коллекции. По-видимому, портрет написан незадолго до трагической смерти ван дер Дорта, который покончил с собой, не сумев вовремя найти востребованную королем миниатюру. Лицо на портрете выражает смятение и тревогу; глаза как бы не видят окружающего, рот страдальчески приоткрыт. Изображение очень динамично благодаря контрасту между темным фоном и выступающим из мрака лицом, а также живописной фактуре, созданной легкими, текучими мазками.
[9] Портреты научной и художественной элиты Англии составили самую сильную сторону творчества Г. Неллера - выдающегося портретиста конца XVII - начала XVIII в. В них художник утверждал значительность человеческой личности, деятельность которой направлена на благо людей и на познание мира. Джон Локк (1632-1704), крупнейший английский философ-просветитель, изображен в последний период своей жизни, когда он удалился от света и, поселившись в загородном поместье своих друзей, общался только с узким кругом близких людей. Все свое время философ, по его словам, посвятил изучению тех вопросов, которые волновали его ум. Портрет лишен парадности: нейтральный фон, темная цветовая гамма, скромный домашний костюм. Светом выделено лицо, седые волосы и белый воротник простой рубашки. Однако, несмотря на интимный характер, портрет полон значительности. Неллер точно передал поворот головы, мимику, выражение глаз. Свободная широкая живописная манера наполняет портрет дыханием жизни.
[10] (поступила в 1779 г. из коллекции лорда Р. Уолпола) его имении Хоутон-Холл, где она висела над камином в маленькой комнате для завтрака, органично вписываясь в обстановку богатого загородного поместья. Охота была непременным элементом времяпрепровождения хозяев и многочисленных гостей. Страсть англичан к охоте, верховой езде, скачкам и другим подобным развлечениям привела к зарождению специфического для Британии спортивного жанра. Его диапазон включает как изображение охотничьих собак, породистых лошадей, так и непосредственное воспроизведение самих сцен охоты и спортивных состязаний. Д. Вуттон был одним из основоположников этого жанра благодаря умению "изображать в живописи лошадей и собак, которых он рисовал и расцвечивал с непревзойденным мастерством, страстью и правдивостью". В данном случае можно говорить о "портрете" собак, так как изображены не просто животные, а любимые собаки сэра Роберта Уолпола, лорда Орфорда и сорока, которая сопровождала их во время охоты.
[11] По оценке замечательного художника и выдающегося искусствоведа А. Н. Бенуа, из трёх произведений Д. Рейнолдса в коллекции Эрмитажа картина "Амур развязывает пояс Венеры" "самая изящная".
Действительно, эта работа президента Королевской академии искусств привлекает своей интимностью и лиричностью. Богиня красоты и любви Венера кокетливо закрывает рукой лицо от нескромных взглядов.
Амур, шаловливый малыш, тянет за концы голубого шёлкового пояса, внимательно наблюдая за матерью.
По древним легендам, в этом чудесном поясе были заключены любовь, желание и слова обольщения.
Этот пояс источал волшебный аромат, любовной власти которого были подчинены не только люди, но и боги.
Именно с помощью пояса Афродиты Гере удалось соблазнить Зевса. …Жил когда-то в Древней Греции человек. Звали его Фаон, и был он простым паромщиком. Родись Фаон на 2 тысячи лет позже и во Франции, можно было бы принять его за родного брата небезызвестного Квазимодо, с той лишь разницей, что Квазимодо был гораздо симпатичнее. При виде Фаона девушки в ужасе отворачивались, а кто был почувствительнее, те просто убегали.
Так что о любви ему мечтать особенно не приходилось. Правда, однажды ему повезло: он пожалел и бесплатно перевёз на своём пароме бедную старушку, которая, на самом деле, оказалась богиней любви Афродитой. Она пожалела бедного юношу и подарила ему флакон с невероятным, волшебным ароматом, способным внушить любовь каждому, кто его вдыхал. Фаон не замедлил им воспользоваться – и от девушек не стало отбою.
Говорят, что перед ним не устояла даже несравненная Сафо – известнейшая поэтесса, одна из самых знаменитых женщин античного мира. Кстати, по одной из легенд, она даже покончила собой, поскольку избалованный женским вниманием Фаон не ответил на её чувства. Вот какую силу имел подарок Афродиты. В честь искусной соблазнительницы Афродиты греки придумали слово «афродизиаки». Афродизиаками назвали природные вещества, повышающие чувственное восприятие, дарующие власть над чувствами, желаниями и любовью.
В Древней Греции ароматы наделяли сверхъестественной силой. Считалось, что они – дар богов, и греки верили, что каждый визит на землю гостей с Олимпа сопровождают благоухания. Классицизм Рейнолдса здесь выступает во всём своём своеобразии. Художник переосмысливает наследие античной культуры не через непосредственное изучение антиков, а через опыт великих мастеров прошлого, особенно фламандцев и Рембрандта. Рейнолдс решающее значение придавал колориту, считая, что прежде всего цвет, а именно тёплая цветовая гамма, создаёт эмоциональный строй произведения.Холодные же цвета (в данном случае голубые ленты) используются для усиления теплых тонов или контраста с ними. Возможно, что прототипом для образа Венеры послужила известная красавица Эмма Гамильтон (леди Гамильтон, англ. Lady Emma Hamilton; 26 апреля 1765, Честер — 15 января 1815, Кале) — любовница британского адмирала Горацио Нельсона.Благодаря своим скандальным любовным интригам, красоте и художественному таланту леди Гамильтон была в конце XVIII — начале XIX вв. настоящей европейской знаменитостью.
[12] Написан около 1780 года, в период наивысшего расцвета его художественного мастерства. Находится в Государственном Эрмитаже в Санкт-Петербурге (единственное произведение художника в музеях России).
ЛИЦО НА ПОРТРЕТЕ По мнению некоторых исследователей, на портрете изображена дочь адмирала Боскауэна Елизавета, в замужестве герцогиня Бофорт, которой тогда должно быть около 33 лет (родилась 28 мая 1747). Эта версия не является бесспорной, однако альтернативное название картины с французским вариантом титула «Портрет герцогини де Бофор» нередко используется в искусствоведении.Картина относится ко времени расцвета таланта Гейнсборо, когда он создал целый ряд поэтичных женских портретов в стиле Ван Дейка. Художнику удалось передать утончённую красоту и аристократическую элегантность дамы, грациозность движения руки, поддерживающей шаль.Тонкими и нежными переливами голубого цвета отмечены атласный шарф, лежащий поверх тонкого полупрозрачного белого платья, маленькая изящная шляпка, и кажется, что даже в напудренных волосах присутствуют отсветы голубогоДругой искусствовед пишет:"Передано не столько настроение модели, сколько то, что сам художник в ней ищет. У „Дамы в голубом“ мечтательный взгляд, мягкая линия плеч. Её тонкая шея будто не в силах вынести тяжесть причёски, и голова чуть-чуть склоняется, как экзотический цветок на тонком стебле.Построенный на изысканной гармонии холодных тонов, портрет кажется сотканным из лёгких мазков, разнообразных по форме и плотности. Создаётся впечатление, что пряди волос не кистью исполнены, а нарисованы мягким карандашом.
[13] XVIII век - время расцвета английского портрета. Не только аристократ, но и мелкий дворянин, и предприниматель, и офицер хотели иметь свой портрет, изображения жены, детей, чтобы сохранить свой и их облик в памяти потомков. На портретах тех лет предстают не только люди, оставившие след в истории Англии, но и те, кто был известен лишь узкому кругу родных и друзей. Такова и Хэриет Гриер, жена капитана Уильяма Гриера. Портрет написан Д. Ромни, крупным художником, популярным в светских кругах. Это был виртуозный мастер, который, не углубляясь в психологию своей модели, не возвеличивая ее, умел, сохраняя внешнее сходство, придать ей элегантность. Неудивительно, что он был любимым художником светских дам. Портрет миссис Гриер прост и изыскан. В ее в туалете нет вычурности, ничего лишнего. Темная мягкая шаль подчеркивает гофрировку платья из тонкой ткани. Сдвинутая набок черная шляпа с белым страусовым пером привносит оттенок кокетливости. Напудренные локоны оттеняют свежесть лица. Темный нейтральный фон кажется воздушной средой, мягко окутывающей фигуру.
[14] Портрет Семена Романовича Воронцова (1744-1832) Граф Семен Романович Воронцов (1744-1832), сын сенатора Р. И. Воронцова и племянник канцлера М. И. Воронцова, начинал свою деятельность на военном поприще. Он принимал участие в русско-турецкой войне (1768-1774), но в 1776 вышел в отставку генерал-майором. С 1782 находился на дипломатической службе, сначала в Венеции, а затем в Лондоне (1785-1796 и 1801-1806). Он много сделал для развотношений между Россией и Англией, в частности, в 1793 г. способствовал возобновлению торгового договора между двумя странами. По окончании службы остался в Англии, где пользовался популярностью и уважением и даже стал почетным гражданином г. Ричмонда, в котором жил. К тому времени, когда знаменитый художник Т. Лоуренс написал данный портрет, С. Р. Воронцов был кавалером многих русских орденов, но художник изобразил только высший орден Св. Андрея Первозванного, и то наполовину скрытый лацканом сюртука. Лоуренс сумел показать значительность человеческой личности не с помощью атрибутов, а чисто художественными средствами. Точка зрения снизу и колорит, построенный на сочетании глубокого черного цвета с бордово-красным фоном, придают портрету торжественность. Светлые акценты воротника рубашки и галстука привлекают внимание к ярко освещенному лицу, умному и породистому, с выражением спокойного достоинства. Т. Лоуренс создал в этом замечательном портрете образ идеального государственного деятеля и дипломата.
[15] Лохань для охлаждения вина, исполненная Чарльзом Кендлером, - уникальное произведение, равного которому нет ни в одном музее мира. Она была изготовлена по инициативе ювелира и банкира Генри Джернигема для английского заказчика. Проект был создан Джорджем Вертю, модели фигур выполнены скульптором Михаэлем Рисбрейком, работы по серебру - Чарльзом Кендлером с помощниками. Работа над лоханью-холодильником заняла около четырех лет. Она имеет в длину 1 м 69 см, в высоту - 98 см, ее вес - 220 кг. Огромная чаша покоится на спинах четырех разъяренных пантер. На ее боковых стенках - рельефы, изображающие резвящихся путти. Массивные ручки украшены скульптурами, изображающими сатира и вакханку - спутников бога вина Вакха. Верхний край холодильника обвивает виноградная лоза. Блестящие, "налитые соком" гроздья переплетаются с матовыми листьями. На них можно заметить серебряную улитку, муху и гусеницу. Несмотря на всеобщее восхищение, в Англии никто не мог купить столь дорогую вещь. В результате было решено использовать холодильник в качестве главного приза в лотерее. В 1737 г. приз выиграл Уильям Бэттин, землевладелец в графстве Суссекс. Неизвестно, каким образом холодильник попал в Россию. Возможно, он был приобретен для императрицы Анны Иоанновны, так как она заинтересовалась этой вещью через русского посла в Англии Антиоха Кантемира. – версия лотереи. О большой художественной ценности лохани-холодильника свидетельствует то обстоятельство, что в 1881 г. с нее была снята гальванокопия для Музея Виктории и Альберта в Лондоне. В настоящее время еще одна гальванокопия имеется в Музее Метрополитен в Нью-Йорке.
[16] Дочь Веджвуда – мать Ч. Дарвина.