Альбом "Слезай со стены" увидел свет в августе 1979 года — в том же месяце мне исполнился двадцать один, и я сам стал вести свои дела, что, безусловно, стало одной из серьезных вех в моей жизни. Для меня это много значило: успех, выпавший на мою долю, со всей несомненностью доказал, что бывший "мальчик-звезда" вырос в эстрадного артиста, нравящегося современной публике. "Слезай со стены" был также шагом вперед по сравнению с танцевальными мелодиями, которые мы создавали раньше. Приступая к осуществлению этого проекта, мы с Куинси договорились о том, как валено суметь передать и записи страсть и сильные чувства. Мне до сих пор кажется, что мы этого достигли в балладе "Она ушла из моей жизни" и в меньшей мере — в "Роке с тобой".
Оглядываясь назад, я вижу всю картину и то, как "Слезай со стены" подготовил меня к работе над альбомом, получившим название "Триллер". Куинси, Род Темпертон и многие музыканты, игравшие для "Слезай со стены", помогали мне осуществить мечту, которую я лелеял много лет. "Слезай со стены" разошелся почти в шести миллионах экземпляров в нашей стране, но мне хотелось создать альбом, который купило бы еще больше народу. С самого начала моих выступлений па эстраде я мечтал записать такую пластинку, которая по продаже побила бы все рекорды. Помню, в детстве я ходил купаться к перед тем, как прыгнуть в воду, загадывал желание. Учтите, что я рос, так сказать, в недрах ремесла, понимал, какие стоят перед ним задачи, и знал пределы возможного. Мне хотелось сделать что-то особенное. Я возносил над собой руки, словно посылал мысли в космос, нагадывал желание и нырял. Но прежде чем прыгнуть в воду, всякий раз говорил себе: "Вот это моя мечта. Это мое желание". Я верю, что если загадать желание и очень хотеть, — все обязательно сбудется. Действительно верю. Каждый раз, наблюдая заход солнца, я молча загадываю желание так, чтобы успеть его загадать, пока солнце не скрылось за горизонтом, Мне казалось тогда, что солнце унесло бы с собой мое желание. И я успеваю его загадать до того, как растет последний луч. И желание у меня — не просто желание, это цель. Нечто такое, что твое сознание и подсознание способны превратить в реальность. Помню, как-то раз во время работы над "Триллером" мы с Куинси и Родом Темпертоном были в студии. Я забавлялся с игральным автоматом, и один из них спросил меня:
— Если этот альбом разойдется не так хорошо, как "Слезай со стены", ты будешь расстроен?
Я помню, что огорчился, — меня обидело, что такой вопрос даже мог возникнуть. Я им ответил, что "Триллер" должен быть лучше, чем "Слезай со стены". И признался, что хочу, чтобы этот альбом стал самым раскупаемым в мире. Они рассмеялись. Желание это представлялось просто нереальным.
В ходе записи "Триллера" я, случалось, нервничал или огорчался, потому что не мог заставить работавших со мной людей смотреть на вещи моими глазами. Такое и сейчас иногда со мной случается. Люди часто просто не видят того, что вижу я. Их слишком снедают сомнения. А если ты неуверен в себе, ничего хорошего никогда ни получится. Ведь если ты в себя не веришь, кто же поверит? Показать себя так, как в прошлый раз, уже недостаточно. Я считаю это философией: "добивайся того, что можешь".
Я считаю, что человек может многое, но мы не используем всего потенциала разума. Разум может помочь достигнуть желаемого. Я знал, чего можно достичь этой пластинкой. У нас была прекрасная команда, много талантливых людей с хорошими идеями, и я знал, на что мы способны. Успех "Триллера" претворил многие мои мечты в реальность. Он действительно побил все рекорды продажи альбомов в истории — этот факт отмечен на обложке "Книги рекордов Гиннесса".
Нам пришлось изрядно потрудиться над созданием альбома "Триллер", но, как говорится, сколько вложишь, столько и получишь. Я стараюсь все довести до идеального состояния — работаю до упаду. И с такой же отдачей я работал и над этим альбомом. Куинси помогал нам, а он верил в успех того, что мы делали. Мне кажется, в ходе нашей работы над "Слезай со степы" я уже доказал ему, на что способен. Он выслушивал меня, когда мы записывали тот альбом, и помогал добиться того, чего я хотел, но во время записи "Триллера", он высказал еще большую веру в меня. Он понял, что у меня есть опыт и знания, необходимые для создания этого альбома, и потому порой даже уходил из студии, Я действительно очень уверен в себе, когда дело касается работы. Если я берусь за какой-то проект, я верю в него на все 100 процентов. Я всю душу в него вкладываю. Такой уж я есть.
Куинси блестяще умеет уравновесить альбом, создавая правильное сочетание быстрых и медленных песен. Вначале мы работали над песнями для альбома "Триллер", который назывался тогда "Свет звезды", с Родом Темпертоном. Я сам писал песни, а Куинси прослушивал чужие, надеясь найти подходящие для альбома. Он прекрасно знает, что мне понравится и что будет работать на меня. У нас с ним одинаковый подход к созданию альбомов: мы не считаем, что существуют специальные песни для альбомов или для оборотной стороны. Каждая песня должна иметь право на самостоятельное существование, и мы всегда к этому стремимся.
Я написал несколько песен, но не стал показывать их Куинси, пока не увидел, что написали другие авторы, Моя первая песня была "Начнем с чего-то" — я написал ее еще во время записи "Слезай со стены", но для того альбома я ее Куинси не дал. Иногда написанная песня мне настолько нравится, что я просто не могу заставить себя показать ее другим. Пока мы записывали "Триллер", я даже "Надо победить" долгое время держал втуне и лишь потом сыграл ее Куинси. Он все время говорил мне, что нам нужна хорошая рок-песня для альбома. Он говорил: — Ну где же она? Я ведь знаю, что она у тебя есть. Мне нравятся мои песни, но я стесняюсь играть их па публике — боюсь, что они не понравятся, а это всегда больно.
В конце концов Куинси уговорил меня дать послушать, что у меня было, Я принес "Надо победить" и исполнил ему, — он пришел в полный восторг. Я был па верху блаженства.
Когда, мы приступали к работе над "Триллером", я позвонил в Лондон Полу Маккартни, и на этот раз он сказал мне:
— Давайте встретимся и напишем несколько хитовых песен. Наше сотрудничество вылилось в "Скажи, скажи, скажи" и "Эта девушка — моя". Мы с Куинси в конце концов отобрали из "Триллера" песню "Эта девушка — моя" для сингла. Иного выбора, собственно, и быть не могло. Когда песни подписана двумя такими известными именами, она либо должна быть выпущена отдельно, либо ее до смерти заиграют и она приестся.
Я связался с Полом, чтобы отблагодарить его за то, что он дал мне "Подружку" для альбома "Слезай со степы". Я написал "Эта девушка — моя" — я знал, что она подойдет для нас обоих, а кроме того, мы поработали над "Скажи, скажи, скажи", но закончили ее позже с великим продюсером группы "Битлз" Джорджем Мартином.
"Скажи, скажи, скажи" была написана нами в соавторстве с Полом, который в отличие от меня умел играть на всех инструментах, какие есть в студии, и мог исполнить любую партию. И тем не менее мы работали на равных и получали от работы удовольствие. Полу не приходилось тянуть меня за собой. Это сотрудничество по-настоящему помогло мне обрести большую уверенность в себе — рядом ведь не было Куинси Джонса, который мог бы исправить ошибки. У нас с Полом было одинаковое представление о том, как должна звучать поп-песня, и работать с ним было подлинным наслаждением. Мне кажется, что после смерти Джона Леннона ему приходится изо всех сил тянуться, чтобы оправдывать надежды, которые люди ни могли не связывать с ним, — Пол Маккартни так много дал индустрии музыки и своим поклонникам.
Как-то раз я приобрел музыкальный каталог Эй-Ти-Ви, в котором много прекрасных песен Леннона-Маккартни. А ведь немало людей понятия не имеют, что именно Пол предложил мне заняться изданием нот. Я гостил у Линды и Пола за городом, и Пол рассказал мне о своем участии в нотном бизнесе. Он дал мне книжку с надписью "МПЛ" на обложке. Когда я раскрыл ее, он улыбнулся: он знал, что я сразу заинтересуюсь. В книжке есть перечень всех песен, на которые у Пола есть права, а он уже давно стал их приобретать. Мне мысль о приобретении права на песни до этого не приходила в голову. Когда музыкальный каталог Эй-Ти-Ви, содержавший песни Лен нона-Маккартни, появился в продаже, я решил тоже этим заняться.
Я считаю себя музыкантом и по совместительству бизнесменом; нам с Полом нелегко далась паука бизнеса, и мы не сразу поняли нее значение издательского дела и авторских прав, а также того, как престижно быть автором песен. Песенное творение — это ведь кровь популярной музыки. В творческом процессе отсутствуют временные рамки и всевозможные ограничения, он требует вдохновения и желания работать. Когда кто-то, о ком я никогда не слышал, подал на меня в суд из-за песни "Эта девушка — моя", я было всерьез вознамерился защищать свою репутацию. Я заявил, что много моих мыслей рождается во сне. Многие расценили это как ловкую попытку выкрутиться, но я говорил чистую правду. В нашем деле так часто общаешься с адвокатами, что тяжба из-за того, чего ты не делал, кажется таким же этапом возмужания, как раньше победа на любительском конкурсе. "Чужая возлюбленная" (так мы чуть было не назвали "Билли Джин", поскольку Кью был почему-то против того, чтобы называть песню "Билли Джин") — название, придуманное мною с самого начала. Ему казалось, что люди могут в первую очередь подумать о теннисистке Билли Джин Кинг.
Меня много спрашивали об этой песне. Ответ прост. Это ситуация, когда девушка настаивает па том, что я отец ее ребенка, я же доказываю свою непричастность, поскольку "этот малыш не мой сын".
В реальности же Билли Джин не существовало (за исключением появившейся после песни). Девушка в песне — прообраз разных людей, с которыми я был связан на протяжении многих лет. Подобное происходило и с некоторыми моими братьями, и меня это действительно поражало. Я не понимал, как могут эти девушки утверждать, что беременны от кого-то, когда это не так. Я не представляю, как можно лгать в таких случаях. Даже сегодня есть девушки, которые приходят к воротам нашего дома и говорят странные вещи, к примеру: "Ой, а я жена Майкла" или "Да вот, просто потеряла ключи от нашей квартиры". Помню, одна девушка ужасно нам досаждала. Я действительно верю, что в глубине души она отождествляла себя со мной. Была еще одна, утверждавшая, что я спал с ней, она засыпала меня угрозами. Было несколько серьезных стычек перед воротами "Хэйнен-херст", а это бывает опасно. Люди орут в переговорное устройство, что Иисус послал их поговорить со мной и Бог сказал им прийти — все это необычно и неприятно.
Музыкант знает, какой материал хитовый. Он должен его хорошо чувствовать. Все должно быть на своих местах. Это состояние все заполняет и способствует хорошему самочувствию. Определить это можно, прослушая пение. Все это я чувствовал в отношении "Билли Джин". Я предчувствовал, что она станет популярной. Я растворился в этой песне. Однажды в перерыве между записями я ехал с Нельсоном Хайсом, работавшим со мной в то время, по скоростному шоссе Вснгура. В голове моей звучала "Билли Джин", и я думал только о ней. Мы съехали с шоссе, когда нас догнал парень на мотоцикле и сказал: — У вас горит машина.
Неожиданно мы почувствовали запах дыма, свернули на обочину, и оказалось, что нее днище "Роллс-Ройся" полыхает. Этот парень, наверное, спас нам жизнь. Если бы машина взорвалась, мы могли бы погибнуть. Но мною так завладела мелодия, звучавшая в голове, что только потом я задумался об ужасных последствиях. Даже пока нам оказывали помощь и мы искали иной способ добраться до места назначения, про себя я продолжал сочинять, вот как я был поглощен "Билли Джин".
Еще до "Надо победить" я задумал написать такую рок-песню, которую слушателю захотелось бы немедленно купить, но которая вместе с тем совершенно отличалась бы от рок музыки из программы "Лучшие песни", передававшейся по радио в товремя.
"Надо победить" была написана с расчетом на школьников, Мне всегда нравилось создавать музыку, обращенную к подросткам. Для них приятно писать, поскольку это очень требовательная аудитория. Их не надуешь. До сих пор эта аудитория для меня самая важная, поскольку они мне не безразличны. Если песня им нравится, то она обязательно становится хитом — независимо от того, попадет ли она в списки хитов.
Слова "Надо победить" выражают то, как я поступил бы в беде. Их смысл — мы должны испытать отвращение к насилию. В это я глубоко верю. Песня советует подросткам быть благоразумными и избегать неприятностей. Речь не о том, чтобы подставлять другую щеку, когда кто-то бьет тебя по физиономии. Если нет другого выхода, надо просто уйти, прежде чем пойдут в ход кулаки. Если ты погибнешь в драке, то не получишь ничего, а потеряешь все. Проигрываешь ты, а также те, кто тебя любит. Вот на какие мысли должна наводить "Надо победить". Для меня истинная отвага — решить спор без драки, быть достаточно мудрым, чтобы осуществить это решение.
Самым новым участником нашей команды была группа "То-то", выпустившая хитовые пластинки "Розанна" и "Африка". До создания группы они были известны как сольные студийные музыканты. Имея опыт, они знали все тонкости работы в студии, когда надо проявить самостоятельность, а когда пойти на сотрудничество и следовать указаниям продюсера. Стив Поркаро, игравший на клавишах у Тою, работал у нас на записи "Слезай со стены". Он привел своих друзей по команде. Музыковеды знают, что лидер группы Дэнид Пэйч — сын Марти Пэйча, работавшего над великими пластинками Рэя Чарлза, такими, как "Я не могу перестать любить тебя".
Мне нравится "Симпатичная малышка", написанная Куинси и Джеймсом Ингрэмом. "Не останавливайся, пока не насладишься" удовлетворила мой аппетит к речитативным вставкам, поскольку мне кажется отчасти, что мое пение не должно скрывать мой обыкновенный голос. У меня всегда был мягкий голос. Я не добивался этого специально и не изменял его при помощи препаратов: такой у меня голос — нравится он кому-то или нет. Представьте, каково подвергаться критике за то, что для вас естественно и дано Богом. Представьте обиду от распространяемой прессой лжи, от людей, сомневающихся в том, что вы говорите правду — от необходимости защищать себя потому, что кто-то вознамерился сделать из этого сенсацию. Он заставляет вас отрицать сказанное, и на основе этого готовит новый материал, В прошлом я старался не отвечать на столь нелепые обвинения, поскольку я как бы подтверждал их, равно как и давал оправдание людям, их выдвигающим. Не забывайте, пресса — это бизнес: газеты и журналы выпускаются, чтобы приносить доход — иногда пусть даже ценой ущерба для точности, объективности и даже правды.
Так или иначе в "Симпатичной мальшке" я звучал немного откровеннее, чем в предыдущем альбоме. Среди слов песни мне нравились "код", "нежнуля" и "сахарная мука", — такие рок-н-ролльные словечки, которых не найдешь в словаре. На эту песню я пригласил Дженет и Латойю в студию, и они записали "настоящие" подпевки. Мы с Джеймсом Ингрэмом запрограммировали устройство под названием "Вокодер" на воспроизведение голоса персонажа из фильма "И.Ти".
Ребята Тото принесли Кью песню "Человеческая природа", и мы оба согласились, что мелодия песни самая забавная из тех, что мы уже слышали, даже симпатичнее "Африки". Это окрыленная музыка. Многие заинтригованы словами:
"Почему он так со мной поступает... Мне нравится такая любовь..."
Часто людям кажется, что слова, которые ты поешь, имеют какое-то личное для тебя значение. Зачастую это не так. Важно достучаться до сердец людей, затронуть их души. Кто-то добивается этого при помощи мозаики музыки, аранжировки мелодий и слов, иногда через смысл текстовки. Меня часто спрашивали о песне "Мускулы", написанной и спродюсированной для Дайаны Росс. Песня воплощала мечту всей жизни: оказать небольшую любезность в ответ на то многое, что она сделала для меня. Я всегда любил и глубоко уважал Дайану. Кроме того, моего змея зовут Мускул.
"Леди в моей жизни" — одна из наиболее сложных для записи песен. Мы привыкли переписывать по много раз, чтобы довести до совершенства вокал, но Куинси на сей риз был недоволен моей работой, даже после буквально десятков проб. Однажды в конце записи он отозвал меня в сторонку и сказал, что хочет услышать от меня мольбу. Так и сказал. Он хотел, чтобы я вернулся в студию и попытался по-настоящему обратиться к кому-то с мольбой. Так что я снова зашел внутрь, заставил их выключить свет и накрыть занавеску между студией и аппаратной, чтобы не стесняться. Кью включил запись, и я стал умолять. В результате появилось то, что вы можете услышать.
В конце концов компания стала на нас ужасно давить, чтобы мы заканчивали "Триллер". Компании шутить не любят, и в случае с "Триллером» на нас нажали очень сильно. Нам сказали, что альбом должен быть готов к определенному числу, хоть умри.
Нам пришлось ужасно помучиться, чтобы подготовить альбом к поставленному сроку. На многие огрехи закрыли глаза во время записи, некоторые песни не попали на пластинку, Мы столь многим пожертвовали, что чуть было не потеряли весь альбом.
Я прослушал подготовленные к представлениям песни, и у меня потемнело в глазах — настолько ужасно звучал "Триллер". Мы были в цейтноте, к тому же одновременно с попытками закончить "Триллер" мы также работали над книгой "Рассказы об И. Ти", и там на нас тоже давили сроки. Все мы перессорились и, наконец, признали начальную правду, что свести "Триллер" не удалось.
Мы сидели в студни "Уэст-лейк Стьюдиос" в Голливуде и слушали альбом целиком. Я был опустошен. Все накопившиеся эмоции выплеснулись наружу. Я разозлился и покинул комнату. Я сказал своим людям:
— Хватит, — мы не будем выпускать этот альбом. Звоните в Си-Еи-Эс и скажите, что этот альбом они не получат. Мы его выпускать не будем.
Я понимал, что альбом плох. Если бы мы не остановились и не прослушали работу, пластинка получилась бы ужасной. Как мы хорошо знали, можно загубить прекрасный альбом во время сведения, Это все равно что взять прекрасный фильм и загубить его при монтаже. Вам просто необходимо иметь достаточно времени. Некоторые вещи нельзя делать в спешке.
Люди из компании, как водится, покричали, но потом успокоились. Они тоже все понимали; просто я первый об этом заговорил. В конце концов я понял, что придется переделывать все и сводить альбом заново.
Мы взяли несколько выходных, отдышались и вновь принялись за работу. Мы освежились, прочистили уши и начали прорабатывать по две песни в неделю. Когда все было закончено — мы поразились. В Си-Би-Эс разницу тоже уловили. "Триллер" был очень сложным предприятием.
Я был на седьмом небе, когда мы закончили. Я сгорал от нетерпения и не мог дождаться выхода пластинки. Никакого торжества по случаю окончания работы не было. Мы не отправились на дискотеку и не стали устраивать ничего в таком роде. Просто отдыхали. В любом случае, мне нравится быть в окружении людей, которых я дейстнительно люблю. Для меня это лучший праздник. Три видеоклипа "Билли Джин", "Надо победить" и "Триллер", появившиеся после "Триллера", были частью моей концепции альбома. Я стремился представить музыку как можно более визуально. В то время я следил за тем, что делалось в области видео, и не понимал, почему там так много примитивности н серости. Я видел, что подростки смотрят и воспринимают скучные видеоклипы, поскольку у них нет выбора. Моя же цель — делать самое лучшее, на что я способен во всех областях, Какой смысл отдавать все силы работе над альбомом, чтобы выпустить потом ужасный видеоклип? Мне хотелось, чтобы мой видеоклип приклеил зрителя к телевизору, чтобы ему хотелось просматривать его еще и еще. Изначально идея была дать качественную продукцию. Мне хотелось стать первооткрывателем в этой относительно новой области, сделать самые лучшие короткие видеофильмы, на которые мы способны. Я даже не хочу их называть видеоклипами. На съемочной площадке я объяснил, что мы снимаем фильм, именно такой был подход. Мне хотелось собрать самых талантливых в этом деле людей — лучшего кинематографиста, лучшего режиссера, лучших осветителей. Мы снимали не на видеокассету, а на 35-миллиметровую пленку. Мы были настроены серьезно.
Перед съемками первого видеоклипа "Билли Джин" я поговорил с несколькими режиссерами. Большинство из них не предложили ничего по-настоящему нового. Пока я гнался за совершенством, компания ограничила меня в бюджете, Поэтому в итоге я решил сам финансировать запись "Надо победить" и "Триллер", поскольку не хотел ни с кем спорить из-за денег. В результате оба фильма принадлежат мне.
"Билли Джин" была снята на деньги Си-Би-Эс — приблизительно за 250 000 долларов. В то время это было очень дорого, но мне особенно приятно, что они в меня поверили. Стив Бэйрои, режиссер "Билли Джин", был полон творческих идей, хотя сначала он не был согласен с тем, чтобы включить в клип танцы. Я считал по-другому. Это был прекрасный танец для видео. Чего стоит леденящий душу момент, когда я застыл на кончиках пальцев. Это получилось спонтанно; как и многие другие движения.
Клип "Билли Джин" произвел сильное впечатление на зрителей музыкального телевидения Эм-Ти-Еи и стал выдающимся хитом.
Режиссером "Надо победить" был Боб Джиральди, снявший много рекламных роликов. Помню, я был в Англии, когда было решено, что "Надо победить" станет следующим синглом, выбранным из "Триллера". Нам нужен был режиссер.
Мне казалось, что "Надо победить" должна восприниматься буквально по текстовке: помню рассказ о том, как одна уличная банда жестоко сражается с другой. Это следовало сделать без прикрас. В этом суть песни "Надо победить".
Вернувшись в Лос-Анджелес, я просмотрел демонстрационную кассету Боба Джиральди И понял, что именно такой режиссер мне нужен. Мне нравилось, как он закручивает сюжет, и я поделился своими планами о "Надо победить", Мы поговорили, обменялись мнениями и приступили к съемкам. Мы обыгрывали сюжет, придумывали новые сценки, и в итоге получился совершенно новый замысел.
Мы собрали самых крутых бандитов со всего Лос-Анджелиса и подключили их к работе над видеоклипом. Это была хорошая идея. Ребята были действительно крутые, здоровые, и им не нужен был грим и костюмы. Они были настроены решительно. Они не были актерами. Все было настоящее.
Не так уж часто я встречался с по-настоящему крутыми людьми и поначалу эти парни внушали мне страх. Но рядом были агенты службы безопасности, и мы были готовы ко всему. Конечно, вскоре мы поняли, что все это лишнее, что "бандиты" на самом деле застенчивые, приятные в общении и добрые ребята. В перерывах мы их кормили, а они все убирали и уносили на подносах. Я понял, что, стремясь казаться "плохими" и "крутыми", они на самом деле хотят лишь самоутвердиться. Они хотели, чтобы их заметили и уважили, а ведь мы собирались показать их по телевидении. Они были в восторге. — Эй, взгляни на меня, я что-то значу!
Мне кажется, вот в чем причина вызывающего поведения большинства банд. Это мятежники — но мятежники, добивающиеся внимания и уважения. Как И все мы, они хотят, чтобы их заметили. И я им этот шанс предоставил.
Они ко мне великолепно относились — вежливые, тихие, готовые помочь. После танцевальных номеров они хвалили мою работу, и я видел, что они говорят от всего сердца. Они охотились за автографами и часто стояли около моего вагончика. Я давал им, что бы они ни попросили: фотографии, автографы, билеты на турне "Победа". Это были очень милые ребята.
Суть этой работы особенно ярко проявилась на экране. Видеоклип "Переплюнь-ка" источал тревогу, явственно исходящую от этих персонажей. Чувствовалось, что это настоящие дети улицы, а не актеры. Вы ни минуты не сомневаетесь, что перед вами крутые парни. Они настоящие, и это сразу было видно.
Когда впервые появился "Триллер", компания предполагала продать пару миллионов пластинок. Как правило, компании не верят, что новый альбом разойдется намного лучше, чем предыдущий. Им кажется, что либо вам в прошлый раз повезло, либо проданное количество пластинок представляет собой предельный размер вашей аудитории. Обычно в магазины отправляются несколько миллионов дисков в надежде, что вам случайно опять повезет.
Так это обычно и происходит, но мне хотелось изменить их отношение к "Триллеру".
Один из людей, помогавших мне с "Триллером", был Фрэнк Дилео. Фрэнк, когда я с ним познакомился, был вице-президентом по рекламе в "Эпике". Наряду с Роном Вейнэром и Фредом Демянном Фрэнк превратил воплощение моей мечты о "Триллере" в реальность. Впервые Франк услышал отрывки из "Триллера" и "Уэст-лейк Стьюдиос" в Голливуде, где была записана большая часть альбома. Он там был с Фредди Деманном, одним из моих менеджеров, и Куинси, и я играл для них "Надо победить" и небольшой отрывок из "Триллера", над которым мы все еще работали. На них это произвело большое впечатление, и мы начали серьезно говорить о возможности широкой раскрутки альбома.
Фрэнк трудился в поте лица и па многие годы стал моей правой рукой, Его потрясающее знание индустрии пластинок оказалось бесценным. К примеру, мы выпустили "Надо победить" как сингл в то самое время, когда "Билли Джин" все еще занимала первое место. В Си-Би-Эс вскричали: — Вы сошли с ума. Это погубит "Билли Джин". Но Фрэнк попросил их не беспокоиться, заверив, что обе песни займут первые места и обе попадут в 10 лучших песен одновременно. Так и случилось.
К весне 1983 года стало очевидно, что альбом ожидает бешеный успех, превосходящий все расчеты. После выпуска каждого очередного сингла, уровень продажи альбома поднимался все выше.
Затем появился видеоклип "Надо победить". 16 мая 1983 года я исполнял "Билли Джин" в телеконцерте в честь двадцатипятилетия "Мотаун". Это шоу смотрели почти пятьдесят миллионов зрителей. После этого многое изменилось.
Представление "Двадцать пять лет "Мотаун" на самом деле было записано месяцем раньше, в апреле. Полностью название звучало как "Двадцать пять лет "Мотаун": вчера, сегодня и навсегда". Надо заметить, что меня пришлось уговаривать участвовать в нем. Я рад, что в конечном итоге выступил в шоу, поскольку с ним связаны одни из самых счастливых моментов в моей жизни.
Как я уже упоминал раньше, я первоначально сказал "нет" самой затее. Меня попросили появиться в составе "Джексонов", а затем исполнить собственный танцевальный помер. Но никто из нас уже не был артистом "Мотаун". Потянулись бесконечные споры между мной и моими менеджерами, Вейнэром и Деманном. Я знал, сколько Берри Горди сделал для меня и для группы, но сообщил своим менеджерам и в "Мотаун", что не хочу появляться на телевидении. У меня в целом отрицательное отношение к телевидению. В конце концов Берри пришел ко мне, чтобы все обсудить. Я сводил "Надо победить" в студии "Мотаун", и, должно быть, кто-то ему сказал, что я нахожусь в здании. Он спустился в студию и рассказал мне о всех подробностях. Я сказал:
— Ну ладно, но если я выступлю, то хочу исполнить "Билли Джин".
Во всем шоу это была единственная песня, не имевшая отношения к "Мотаун". Он мне ответил, что именно это от меня и ожидал услышать. Так мы договорились сделать попурри "Джексонов" с участием Джермейна.
Я собрал братьев и начал репетиции, Я серьезно с ними поработал, и это было приятно, поскольку напоминало былые дни "Пятерки Джексонов". Я поставил для них хореографию и несколько дней репетировал и нашем доме в Энчино, записывая на видео каждую репетицию, чтобы потом посмотреть па "свежий взгляд". Джермейн и Марлон также внесли свой вклад. Затем мы отправились в отделение "Мотаун на репетиции. Мы исполнили наш номер, и хотя берегли силы и полностью не выкладывались, всем нам аплодировали. Затем я репетировал "Билли Джин". Я просто прошелся вскользь, поскольку ничего еще не придумал. У меня не было времени, так как я был очень занят репетициями с группой.
На следующий день я позвонил своим менеджерам и попросил:
— Пожалуйста, закажите мне шпионскую шляпу, что-нибудь вроде "федоры" — что-нибудь, что носят тайные агенты.
Мне хотелось чего-нибудь зловещего и особенного, шляпу с низко опущенными полями, Я до сих пор плохо представлял себе, что собираюсь сделать с "Билли Джип".
Во время записи "Триллера" я как-то нашел черный пиджак и сказал:
— Знаете, когда-нибудь я надену его на концерт.
Это был замечательный и очень эффектный пиджак, так что я надел его на двадцатипятилетие "Мотаун".
За ночь до записи я все еще не знал, что собираюсь делать со своим сольным номером. И вот я спустился на кухню нашего дома и стал напевать "Билли Джин". Громко. Я был там один за ночь до представления, просо стоял, прислушиваясь к тому, что мне подскажет песня. В некотором роде танец создавался сам по себе. У меня было подлинное общение с музыкой; под зарождающийся ритм я надел шпионскую шляпу и начал изображать позы и па, позволяя "Билли Джин" диктовать движения. Практически я позволил танцу родиться самому. Я некотором роде уступил песне дорогу и пропустил танец вперед — мне оставалось лишь пуститься за ним вдогонку.
Я тем не менее репетировал некоторые па и движения, хотя большая часть концерта были фактически спонтанной. Уже некоторое время я репетировал "мунуок", и на нашей кухне меня осенило, что я, наконец, смогу продемонстрировать это движение публике на праздновании двадцатипятилетия "Мотаун".
К этому времени мунуок уже появился на улицах, но в моем исполнении немного усложнен. Он родился как движение брейк-данса, этакая "ломкая" штучка, созданная черными ребятишками, танцевавшими па перекрестках улиц в гетто. Чернокожие поистине изобретательные танцоры; они создают много новых танцев, чистых и простых. И вот я сказал;
— Вот мой шанс станцевать мунуок, — и я станцевал. Меня ему научили три парня. Они мне показали основу — и я продолжал заниматься самостоятельно. Я его репетировал наряду с другими движениями. В чем я был точно уверен, так это в том, что буду двигаться одновременно вперед и назад, как бы гуляя по Луне.
В день записи в "Мотаун" не укладывались в расписание. Опаздывали. Так что я отошел в сторону и стал репетировать сам. К тому времени у меня уже была шпионская шляпа. Братьям хотелось узнать, зачем она нужна, но я им посоветовал подождать до поры до времени. Но Нельсона Ханса я попросил об одолжении.
— Нельсон, после номера с братьями, когда погаснут огни, подбрось мне тихонько в темноте шляпу. Я буду в углу, рядом с кулисами, общаться с публикой, а ты просунь шляпу туда и вложи мне в руку.
И вот после нашего с братьями выступления я подошел к углу сцены и сказал:
— Вы прекрасны! Хотелось бы мне, чтобы прошлое вернулось. С моими братьями у нас были волшебные моменты, и с Джермейном тоже. Но что мне по-настоящему нравится (и тут Нельсон просовывает мне в руку шляпу) — так это новые песни.
Я резко повернулся, схватил шляпу и начал двигаться в жестком ритме "Билли Джин"; я видел, что зрителям очень нравится. Братья сказали, что они толпились в кулисах, наблюдая за мной с открытыми ртами, а родители и сестры сидели в зале. Но я только помню, как открыл глаза н конце и увидел поднимающееся, аплодирующее море народа. Меня переполняли противоречивые чувства. Я знал, что выложился целиком, и мне было хорошо, очень хорошо. Но в то же время я чувствовал внутреннее разочарование. Мне хотелось просто стоять, замереть там, но получилось не совсем так, как я задумывал. Когда я зашел за кулисы, меня бросились поздравлять. Я так старался, и мне всегда хочется все сделать лучше. В то же время я ЗНАЮ, ЧТО ЭТО было одно из самых счастливых мгновении в моей жизни. Я знал, что впервые братья смогли увидеть меня и посмотреть, чем я занимаюсь, чего я достиг. После выступления каждый из них обнял и расцеловал меня за кулисами. Они никогда этого не делали, и я был счастлив за всех нас. Было так замечательно, когда они меня вот так расцеловали. Мне очень понравилось! Ну, я имею в виду, мы постоянно обнимаемся, Все мы в семье часто целуем друг друга, за исключением отца. Он единственный не целуется. Когда бы мы ни встречались, мы целуемся, но когда они меня целовали в тот вечер, у меня было такое чувство, будто меня благословляли.
Выступление все еще угнетало меня, и я не чувствовал себя удовлетворенным до тех пор, пока один малыш не подошел ко мне за кулисами. Ему было около десяти лет, и он был одет во фрак. Когда он смотрел на меня, его глаза блестели. Застыв на Месте, он произнес:
— Ну и ну, кто же тебя так научил танцевать?
Я рассмеялся и сказал:
— Наверное, тренировка.
Этот парнишка смотрел на меня заворожено. Я ушел и впервые за вечер почувствовал настоящее удовлетворение. Я сказал себе, должно быть, я в самом деле неплохо выступил, потому что дети не врут. Когда мальчик это сказал, я реально ощутил, что хорошо поработал. Меня все так поразило, что я отправился сразу домой и записал происшедшее той ночью.
На следующий день после двадцатипятилетия "Мотаун" мне позвонил Фред Астер, Он сказал — это его точные слова: "Ну, эта твоя походка — вчера ты всю публику с ног свалил". Вот что мне сказал Фред Астер. Я поблагодарил его. Тогда он произнес:
— Ты злой танцовщик, И я такой же. В свое время я проделывал то же самое со своей тросточкой.
Я встречал его пару раз до этого, но в этот раз он впервые позвонил мне. Он продолжал:
— Я смотрел вчера передачу; я записал ее на кассету и просмотрел снова сегодня утром. О, эта твоя походка!
Это самый замечательный комплимент, который мне когда-либо делали. Такие слова Фреда Астера, обращенные ко мне, значили для меня больше, чем что-либо другое. Позже мое выступление выдвинули к награде "Эмми" в категории музыки, но я проиграл Леонти ну Прайсу. Фред Астер сказал мне то, чего Я никогда не забуду — это было моей высшей наградой. Позже он пригласил меня к себе домой и продолжал награждать меня комплиментами, пока не смутил меня окончательно. Он разобрал мое выступление "Билли Джин" шаг за шагом. Великий хореограф Гермес Пен, ставивший танцы Фреда в фильмах. Присоединился к нам, и я им показал, как танцевать мунуок.
Вскоре после этого ко мне домой пришел Джин Келли и также сказал, что ему нравится, как я танцую, Удивительное событие это шоу, так как я почувствовал, что принят в неофициальное братство танцовщиков, это было для меня тем более высокой честью, что этими людьми я восхищался больше всего на свете.
Сразу после двадцатипятилетия "Мотаун" моя семья прочла к газетах о там, что я "второй Синатра" и "могу трогать сердца, как Элвис", — ну и так далее. Это было приятно слышать, но я знал, что пресса переменчива. Сегодня они тебя любят, а завтра не будут замечать тебя.
Позже я подарил блестящий черный пиджак, в котором выступал па двадцатипятилетии "Мотаун", Сэмми Дэвису. Он сказал, что собирается сфотографировать меня на сцене, а я ответил:
— Вот, накинь, пока будешь снимать.
Он был так счастлив. Я люблю Сэмми. Он хороший человек и настоящий эстрадник. Один из лучших.
Я носил одну перчатку уже несколько лет до появлении "Триллера". Носить две перчатки казалось заурядным, а одна перчатка — это были необычно и, безусловно, создавало образ. Я был долго убежден, что слишком много думать о собственной внешности — одна из самых больших ошибок, поскольку стиль артиста должен разнизаться естественно, спонтанно. Нельзя думать об этом; нужно почувствовать свое направление в моде.
На самом деле я носил перчатку довольно давно, но она не привлекала особого внимания до ее внезапного появления к "Триллере" в 1983 году. Я надевал ее во время нескольких ранних турне еще в 70-е годы и был в одной перчатке во время турне "Слезай со стены" и на обложке вышедшего потом концертного альбома.
Одна перчатка очень тип<