Пролог
Когда ты теряешь все, то какое-то время пытаешься заполнить образовавшуюся в тебе пустоту. Даже если ты обрекла все на поражение сама. Остается только смириться и занимать себя непонятными для тебя делами. В какой-то миг понимая, что ровным счетом тебе здесь не место.
А потом осматриваешься. Твоя жизнь стоит на привычном месте, потому что не видишь смысла продвигаться дальше. Уютно в этом коконе из непонятных проблем, тяжелого прошлого и непонятного настоящего от которого каждый раз отворачиваешься.
Так удобней. Всегда было и будет.
Пока на улице меняется погода, в твоей жизни меняются люди, в мире меняется власть – ты все так же продолжаешь стоять. И это рано или поздно надоест. Ноги затекут, спина будет ныть, а в глазах двоиться, потому что не можешь уловить бешеный ритм жизни, которая идет мимо тебя.
Ты все упустила. Собственноручно.
И поправить можешь только ты. Но сейчас нет сил, а тем более желания что-либо делать. Было бы желание - были бы силы. А пока что это все напускное.
Пока капитан Рут Лесли сидела в своей палатке и обдумывала принятия немаловажного для нее и ее отряда решения - жизнь проходила мимо. Но сейчас это было не столь важно.
Казалось, время идет отдельно от Рут, но она старалась поспеть быстрее, чем того требовали обстоятельства. Либо она умрет, либо лишиться работы и будет жить. Тем более не она одна.
Решение было очевидным.
***
-Генерал, можно? – отточенным до автоматизма голосом, проговорила капитан Лесли, приоткрыв дверь.
-Да, конечно, проходите, - престарелый мужчина махнул рукой, мол «делай что хочешь».
Как только дверь захлопнулась, Рут несколько робко прошлась к креслу, нервно сжимая лист бумаги в руках. Она понятия не имела, как отреагирует на ее заявление генерал Хант. Прошла минута, Джек Хант внимательно всматривался в лицо Лесли. Капитан прочистила горло.
-Я распускаю группу «alphaJT» - мои не полетят в Пакистан. Это слишком рискованно, – на этих словах она положила листок с заявлением об отказе ему на стол, который был изрядно помят.
-В самом деле? – старик удивленно поднял брови. – Не ожидал от тебя, Лесли. Твой отряд всегда был наподобие зачистки, и всегда выступал в горячих точках. Так что случилось?
-Сейчас не та ситуация. Я не хочу рисковать своими людьми. Нас всего-то десять человек, а в Пакистане остается около сотни. Это равносильно смертному приговору для нас, генерал. Мы не сверхлюди, которые сейчас то и дело показывают по TV.
-У вас хорошее снаряжение, тем более вы уже сталкивались и с большим количеством людей, - он устало откинулся на кресло, потирая переносицу. Такую вольность Рут позволяет себе в первые, хотя ее никогда нельзя было назвать иррационалом.
-Дело не в этом. Там рыскают ребята в снаряжении покруче нашего, генерал. Это машины для убийств. Как тот призрак, что недавно провел по нашему отряду такую же зачистку, как мы, - она опустила глаза в пол, стараясь пересилить свои эмоции, а затем тише добавила, - не понимаю, как я после этого выжила.
Об упоминании того инцидента Джек Хант стушевался. Он прекрасно знал, что ждет «alphaJT» на этой операции. И скорее всего они могут не вернуться, но зачистить место нужно, хоть как-то. Более сильных войск больше не осталось.
-Прости, Рут, - он качает голову и перебирает пятерней седые короткие волосы. – Это прямой приказ. Через полчаса взлет. Можете быть свободны, капитан Лесли.
***
Спустя 1,5 года. Мичиган, Каламазу.
-Вы всерьез думаете, что после всего она сможет вернуться? – спросила рыжеволосая девушка, покосившись на рядом сидящего оппонента.
-Я не исключаю и такого варианта, - загадочно ответил тот.
-Вы же знаете, что Рут после Пакистана распустила оставшуюся команду?
-Конечно, знаю, она так же ушла из армии после этого по собственному желанию. Ее никто не выгонял, - будничным голосом отчеканил мужчина, все так же, не сводя взгляда с потолка купола. – Собрать этих ребят будет не просто, - выступающая девушка сделала кульбит на веревке, от чего весь зал ахнул.
-Капитан боялась за их жизни и это вполне оправданно, - вновь рыжеволосая посмотрела заискивающе в глаза своего «друга».
-Не думаю, что она откажется. К тому же, у нас есть козырь в рукаве.
-Я бы так не надеялась, - девушка раздалась аплодисментами, как и все в зале.
-Посмотрим.
Мужчина улыбнулся, поправил кепку и направился вместе со своей сопровождающей к выходу.
Старое шоу закончено, новое велит начаться.
Глава 1.
Года спустя, Бруклин.
Рут как всегда просыпается, резко подскочив на кровати. Из года в года, из месяца в месяц, из ночи в ночь чертовы кошмары никак не успокаиваются. Армию она старается вспоминать как можно реже, если не вспоминать вообще. Но сны настойчиво возвращают обратно.
После каждого такого сновидения старые раны отзываются тягучей болью, которая продолжается минуту и вновь отпускает сладкой истомой.
Каждый раз Рут гложет себя надеждами, что еще немного и все закончиться, но каждый раз это оказывается самая настоящая ложь. Ничто в мире не может продолжаться вечно, но прошлое отпускать так и не хочет. Пытается выжрать оставшиеся частички разума, постепенно сводя с ума, напоминая какое она на самом деле ничтожество.
Перед глазами снова предстают взрывы, летящий в глаза песок и разорванные части тела сослуживцев и врагов. Больно вспоминать, когда ты не погибла чуть сама, но и обрекла на смерть многих своих друзей. Теперь остается только жить с этим и глушить эмоции в бутылке алкоголя на каждую годовщину смерти.
Ничего больше не осталось. Только шрамы, которые не залечит ни одна сыворотка.
Тряхнув светлыми волосами, дабы сбросить наваждение, Рут направляется в ванну.
Каждый раз смывать с себя остатки сна приходиться холодной водой. Мозг быстрее отходит от снотворного и начинает оживленно пульсировать, возобновляя мыслительную деятельность. Смыть с себя оставшиеся капли пота, затем сделать воду еще холоднее, опустив под струи разгоряченную голову.
«Да, так намного лучше », - проноситься облегченная мысль в голове.
Теперь мозг требует очередную порцию кофе, после этого можно отправляться на работу.
Место засекречено, 08:00.
Огромное здание, наполненное кучей агентов, которые то и дело шныряют туда-сюда, сбивая с ног. Даже в столь раннее утро организация не стоит на месте. В мире каждый час происходят теракты, убийства, похищения и прочее смертоубийство. Нужно стараться держать мир в порядке, хотя Щ.И.Т. с каждым разом разваливается на глазах.
Как еще он как-то функционирует? Уму непостижимо.
Рут проходит в прохладное помещение застеленное матами. Спортзал как всегда встречает тишиной.
После парочки кружек с кофе ей нужно хоть где-то выместить излишнюю энергию, иначе она будет носиться как заведенная белка с торпедой в одном месте, совершенно не зная чем занять разгоряченные мозги и тело.
Убивать, Рут, не привыкать, но после Пакистана она не может никак оправится. Постоянный зуд совести где-то в подкорке не дает забыть о себе. На ее совести жизни ее друзей, жизни которые она не может ни вернуть, ни как-то помочь их близким. Куда проще убивать незнакомцев, не зная ни их семьи, ни их характер, ровным счетом ничего. Зачистка проводилась быстро. Пуля в лоб и все. Не можешь даже успеть понять, кто это был. Пуля разжижает мозг, не давая даже подумать о смерти.
Рут приходилось находиться на грани. Несколько раз.
И как бы она не бежала от постоянно риска собственной жизнью – она не может отказать себе в этом мазохистском удовольствие, граничащее с садизмом.
Пуля в лом и все ее мучения закончатся, как мучения сотни людей, что она стрела с лица Земли. Если бы было все так просто.
Лесли до сих пор не может понять, зачем согласилась работать на Щ.И.Т.. Считай то же самое, что и армия, только все действия происходят в секрете от внешнего мира, от другой реальности людей.
С каждым днем им врут, что угроза устранена, все больше и больше пичкая ложью о сохранности их жизней. Хотя на самом деле это не так. А когда ты работаешь на организацию, которая порождает ложь, то жить становится еще сложнее. Лучше бы ты была обычным гражданским, который смотрит TV-шоу и радуется жизни в своей безобидной реальности.
Но теперь тебе приходиться разгребать все это. И лучше так, чем сдохнуть в собственном дерьме и ссанине перед экраном, который льет в твои уши тоны помоев.
Лучше так.
Еще одна мысль, которой Рут пытается себя успокоить, пока вбивает в грушу очередные удары злости вперемешку с сожалением. Вбивает, пока новое тело не пробивает толстый слой кожи, из которого сыпется песок, словно кровь на поле боя. Только это неодушевленный предмет и чувствовать оно не умеет, а оттого и становится хоть на йоту легче.
-И какого хера тебе не спиться, капитан? – раздается сзади веселый голос, который Рут узнает сразу же.
-Уилсон, и тебе не хворать, - произносит девушка, переводя дыхание, пока пытается улыбнуться наемнику. – Ты сам-то, что тут в такую рань забыл?
-А не отвечать на вопросы не хорошо. Не вежливо, знаешь ли, - он обходит ее вокруг, наблюдая, как та поднимает новую грушу и вешает на свое законное место. - Тебе говорили, что у тебя зачетные сиськи? Да и задний вид хорош… Ты, кстати, чем-то напоминаешь мне Капитана Америка, уж очень вы похожи. Даже удар, а как вы наклоняетесь, когда поднимаете…
-Если ты сейчас не закроешь свой рот, то я тебе его зашью. Про задницу Кэпа я слушать, не намерена.
-Да ладно тебе. Все ж заебись было, чего ты кипишь-то так? – он приподнял свою маску, дабы почесать подбородок.
-Утро не особо выдалось, - с частыми выдохами ответила Рут, практикуя нижний удар.
-Да у тебя всегда утро не особо выходит, киса. Ощущение, что ты с бодуна просыпаешься, а потом идешь херачить тут. Какой в этом смысл скажи мне? – мужик в красном трико почесал свою задницу, а затем развел руками.
-Смысл не съехать с катушек и не стать похожей на тебя, полоумного мужика с шилом в пятой точке, - теперь полетела еще одна груша.
-Они денег стоят, ты не забывай, а то разнервничалась так, что смотри, искры из одного места полетят. Уже год вместе работаем, а ты все такая же сука, ну как так-то? – негодовал Дэдпул. – Вот была же вроде лапочкой, правда молчаливая до усрачки, но лапочка. Мне в первый же день понравилась. А как ты своей шикарной попочкой проехалась по моему…
-Господи, Уэйд! Завались уже, наконец, или вместо груши будешь висеть ты!
Дэдпул частенько захаживал утром в спортзал лишь бы побесить Лесли. Ему дико нравилось выводить ее, смотреть на красивое личико, которое в следующее мгновение из спокойного превращается в разъяренное. Как она по привычке своей играет скулами и сводит брови к переносице. Это забавляло. Рут успела стать для наемника хорошим другом, хоть чаще всего он готов был рискнуть получить пулю в лоб из-за собственного подвешенного языка, который не унимался ни на минуту.
-Ладно, крошка, пошел я. А то черножопый будет опять орать, что я придурок, кот… - он замолчал, как только заметил, что девушка не смотрит в его сторону, а снова принялась отбивать удары. – Эй, Рут!
-Что? – она обернулась.
-Тебя Черная Транда искала, сказала, чтобы ты быстрее прекращала хуйней страдать и летела к ней. Увидимся, киса! – он махнул ей рукой и скрылся в дверном проеме.
Через 15 минут.
-Этот придурок меня снова Черной Трандой назвал? – почти с порога спросила Романова.
-А ты как думала? Я еще без понятия, какое он мне прозвище придумал, - Рут развела руками, присаживаясь на свободное место.
-Ты его не так сильно бесишь как остальные, но поговаривают, что тебя он назвал Снежная Королева, - деловито ответила Натт, достав из-под стола документы.
-Снежная Королева? Так просто?
-Я же говорила, он тебя слишком любит. Да и ты ему можешь без зазрения совести голову прострелить, а новая, знаешь ли, долго отрастает.
-Ладно, что у тебя там, - на последних словах она улыбнулась.
Романова протягивает ей папку с девственно чистой обложкой, на которой, по привычке пишут номера дела. Рут изогнул бровь, и кинула взгляд на Наташу, которая прожигала эту папку холодным взглядом зеленых глаз. Лесли приходилось слышать про «безымянный» проект, но то, что она будет принимать в нем участие - ей едва ли верилось.
-Постой, - одернула рыжая, прежде чем Рут хотела открыть папку. – Сделай это, когда будешь одна. Желательно не у себя дома.
-Поняла.
Лесли кивнула. Она прекрасно знала, что ее квартира прослушивается, а это дело требует особой щепетильности. Лучше десять раз перестраховаться, чем по собственной глупости попасть не в те руки. У Щ.И.Т.а много врагов.
-Это как-то связано с ним?
-Напрямую.
Бруклин, Парк-Слоуп.
Рут никогда не любила лето, особенно последние пару лет. Это всегда напоминало ей о жарких вылазках в армии. Солнце печет так, что можно готовить яичницу на голове, предварительно поджарив бекон. Прохладные напитки уже давно не спасают, только не позволяют телу до конца обезводиться. Летом труднее всего избавиться от привычки носить джинсы или военную робу, с тем учетом, что ноги покрывают многочисленные боевые шрамы. Но сейчас на это более чем плевать.
Лесли быстро замечает несколько странных личностей, что сидят неподалеку, но не придает этому значению. Она не какой-нибудь там «Мститель» или доверенное лицо Фьюри, обычный рядовой агент за которым слежка не должна идти в принципе.
Немного расслабившись, она открывает безымянную папку и тут же по ее телу проходиться холодок, но она упорно не подает вида. Теперь понятно, почему Натт предложила прочесть эти документы в одиночестве и желательно без посторонних глаз.
Пакистан так и преследует Рут - по сей день. Кажется, она никогда не сможет с большим отрывом уйти от прошлого. Только начинаешь постепенно приходить в себя, как оно снова настигает и натягивает на шею удушающую петлю, чтобы не вырвалась.
«Значит, к Пакистану была приписана не только армия. Гидра даже там успела раскинуть свои щупальца. Нужно уходить», - после этой мысли она краем глаза замечает шевеление за соседним столиком.
Через пять минут Рут понимает, что за ней увязался хвост и теперь она всеми силами проклинает себя, что не взяла машину. Трое парней в штатной одежде, едва отличаются от прохожих, поэтому каждый раз не терять их из виду становится сложнее.
Постепенно лица начинают смешиваться, невозможно заметить в какой из поворотов пытаешься повернуть. Лесли вновь оглядывается и понимает, что за ней уже давно никто не идет. Она стоит в каком-то странно переулке, а рядом воняет бак мусора. Воняет так же, как будет вонять ее жизнь с этого момента.
Глава 2.
Все заведомо просчитано. Каждый шаг вымеряет определенная программа, поэтому ты даже если захочешь, не сможешь дать сбой. Робот. Всего лишь груда железа, которая подчиняется приказам какого-то смазливого паренька. Хочется дать по роже, но ты не можешь. Не можешь в силу своей бесхребетности. За каждым неповиновением стоит наказание.
Но даже у робота бывает не идеальная программа.
Перепрограммировать мозг человека сложно, а подчинять его контролю еще сложнее, особенно когда уже нечего терять. Но тебе каждый раз раскраивают черепную коробку, чтобы обновить программу, которая за пару дней успела устареть, хотя новая версия практически ничем не отличается. Все те же проколы, те же недопустимые ошибки, которые никто не замечает, садистски усмехаясь такой «маленькой» оплошности.
Им доставляет удовольствие видеть, как человек корчится в агонии, при этом даже не могут помочь седативными.
-Обезболивающее только мешает процессу, - постоянный раз - это одна и та же отговорка от одного и того же паренька в белом халате, который хочется разорвать и затолкать в глотку пока он не испустит последний дух.
Он терпит это уже семьдесят сраных лет, все так же прикованный к кожаному креслу. Остается только что есть силы сжимать зубы, дабы не откусить язык и не закричать. Со временем кажется, что сможешь привыкнуть, но как только приступают к процедуре, то все мысли вмиг пропадают.
А какой-то ублюдок в углу, жует жвачку и пускает пузыри. И с каждым разом как этот пузырь лопается - новая боль перетекает из серого вещества в ткани тела, хотя ощущение, что лопается твой мозг. И мысль, что если он еще раз лопнет ебучую жвачку, то он вырвет его язык и выбьет все зубы, лишь бы этот уебок закрыл свой рот.
Однажды это закончиться.
Мысль ровным счетом пустая, как мыльный пузырь, который рано или поздно лопнет. Ничего не стоит, даже потраченных усилий, потому что это твой персональный Ад, который не закончиться никогда. Даже если ты будешь молиться, Бог тебя все равно не услышит.
Но все возвращается бумерангом. Теперь остается ждать, пока этот бумеранг прилетит точно в цель.
***
Рут изучала выданную ей папку два дня. Два дня не вылезала из дома родителей, который давно уже пустует и выставлен на продажу. Два дня старалась лишний раз не показываться на люди, дабы не привлечь ненужное внимание.
Когда-то родной дом на Шор Драйв встречает непривычным холодом и отстраненностью. Больше ее не встретит на очередном увольнении мама с вишневым пирогом, а отец не потащит смотреть бейсбол, который Рут не особо любит. А младшая сестра больше не будет улыбаться той доброй и милой улыбкой, на которую была способна только она, как будто дарит каждую частичку другим.
Воспоминания больным колом врезаются в сердце, которое пропускает пару ударов. Кажется, и сердца как такого уже нет. Все давно заменено чем-то не родным - не ее.
Зато она жива, - мысль радует в последнюю очередь. Лучше бы было подохнуть в том же Пакистане или Африке, пока ее родители неслись в Ист – Ривер.
Когда Амелия пыталась отойти от одного шока, Рут преподнесла ей еще один. После этого сестра закрылась и уехала в какие-то богом забытые места.
«Лучше так», - думала Рут, перелистывая бумаги.
На деле все выходило куда проще. Пока Рут рискует своей жизнью, пытаясь спасти другие, ее сестра выходит замуж и рожает пару детишек. После множества походов по психологам через год Амелия уже выбралась из всего дерьма и в новое она не горела желанием лезть.
Непрерывный поток мыслей прервал телефонный звонок, трелью разносившийся по пустому помещению.
-Да, - охрипшим голосом ответила Лесли, разминая шею от навалившейся усталости.
-Случилось нападение на базу, ты нужна, - проговорил знакомый голос директора Фьюри. Где-то на задворках слышалось подобие взрыва.
-Я не пойду в расходный материал, - она покачала головой, хоть этого никто и не видел.
-Здесь призрак, Лесли. И поверь еще немного и тут не оста…
-Скоро буду.
На том конце раздались тихие гудки.
***
Archive – You Make Me Feel
Все здание полыхало. Не было ничего видно, даже собственных ног. Барнс уходил с чувством выполненного задания, хотя даже особых усилий не приложил. Всего лишь парочка бомб, да несколько лишних рук поспособствовали делу.
-Баки! – едва знакомый крик раздается откуда-то снизу.
Зимний Солдат опускает глаза и видит почти незнакомого человека. Какие-то обрывки прошлого пытаются проскочить через девственно чистое сознание, но находят на двоичный код в голове.
-А ты еще кто? – тихо спрашивает Джеймс, после чего прыгает с полуразрушенного этажа на нижний.
-Баки, послушай, ты н…
Но тот «Баки» не дает договорить, впечатывая незнакомца в стену. Кибернетическая рука неприятно звенит, когда в нее попадает щит Капитана Америка. Джеймс даже не заметил, как тот поднялся, все произошло слишком быстро.
Стивен больше не подает попытки облагоразумить своего старого друга, он, молча, принимает и отвечает на удары Барнса. С каждым ударом кибернетики по телу, все сложнее становится уклоняться.
Роджерс пытается придушить Зимнего своим щитом, но тот отвечает ударами по ребрам, которые непозволительно быстро начинают трещать. Он слишком размяк. Очередной удар Барнса приходится Стиву в солнечное сплетение, а когда тот согнулся, солдат пытается добить его ногой прямо по лицу.
Когда Стив валиться на пол, Барнс достает свой излюбленный нож и грозовой тучей подходит к нему, но Кэп не привык так просто сдаваться. Зря его, что ли размораживали?
-Баки послушай…
-Кто, черт возьми, такой Баки?
Удар приходится прямо в челюсть, затем в нос, пока лицо и руки не превращаются в кровавое месиво и его не останавливают пули в плечо.
Рут прекрасно понимает, что просто так ей его не остановить, а дать убить Стива ей не позволяет совесть. Даже она стала замечать, что герой Америки стал сдавать позиции, только отчего - это никто не мог понять. Роджерс был ее другом: первым кто пытался вытащить ее из дерьма, в которое она завязла по уши; первым кто понимал ее без слов, стоило только взглянуть. А убить близких ей людей она больше никому не позволит.
Зимний Солдат оборачивается медленно, как будто оттягивая ее смерть. Как только Восточная Антарктида встречается с безмятежным спокойствием моря, то потолок в миг начинает рушиться, не позволяя Зимнему убить эту самонадеянную девчонку.
Он бросает там полумертвого Стива, который пытается поднять с помощью своего щита, бросает эту незнакомку, которую когда-то где-то видел. Он бросает всех, кого не помнит. Даже себя.
Лесли пулей подлетает к Кэпу и помогает подняться.
-Нужно уходить, Стив, - чеканит она привычным спокойным тоном, потому что такие ситуации ее совершенно не выводят из равновесия, даже не заставляют адреналин бежать по венам.
-Мы не успеем, пол обвалиться прежде, чем мы сделаем шаг, - от угарного дыма он заходится кашлем, а Рут принимается оглядываться в поисках спасения.
-Стоять можешь? – блондин кивает.
Она подбежала пока еще к нетронутому окну огнем, дабы оценить высоту. Щит Кэпа может выдержать вес двоих, но вот выдержит ли сам Кэп – вопрос другой. Для него нужно смягчить посадку.
Она берет его под руку и ведет к тому самому окну. Им нужно прыгать с разбега, чтобы как можно дальше улететь от здания, которое вот-вот может взорваться.
-Ты делаешь ровным счетом тоже, что и я, понял? Прыгаешь на меня, иначе тебя придется соскребать с асфальта, - твердым голосом расписывает все Рут.
-Ты уверена, что сможешь выдержать вес двоих? – она лишь улыбается и отходит подальше от окна, придерживая Стива в одной руке, а щит в другой.
-Доверься мне, старичок.
Глава 3.
Мир раскалывается пополам, словно по мозгам проехались катком. Невозможно собрать все воедино, а лица напротив что-то упорно пытаются спросить. Все крутиться как в центрифуге стиральной машины, если подолгу смотреть, то завтрак полезет наружу.
Белые халаты, белые стены, белые люди без лиц с бесцветными голосами. Центрифуга все крутится и крутится, не собираясь даже останавливаться – только ускоряет темп. Режим: отжим белья. Все быстрее с каждым разом. Теперь даже перестаешь чувствовать боли, находясь под анестетиками. Только жужжание под ухом не дает покоя.
-У нее сотрясение, – сквозь шипение доносится голос.
А голоса все вторят и вторят, пока блики не сменяются темнотой, а шум – тишиной.
***
Рут проснулась в середине ночи, сразу же услышав пищание приборов с показателями ее жизнедеятельности. Тело ломило, а голова была пустой. В этот раз ее не преследовали кошмары и отголоски минувших лет, на удивление было спокойно.
-Проснулась уже?
Лесли от неожиданности была готова подпрыгнуть на месте, но тело пока еще не отзывалось на приказы хозяйки, только лениво дернувшись. Около стены на кресле расположился Стив. От щеки до виска располагалась гематома, нос был вправлен на место и заклеен пластырем.
-Ты как? – голос хриплый, не свой, как будто в гортань засыпали песок и оставили на неделю без воды.
-Дышать могу, если ты об этом, - он вяло улыбнулся. – Через пару часов буду как новый.
-Понятно, значит хоть чем-то, но я помогла. Сколько я тут?
-Всего пару часов, думаю, что сотрясение начало заживать, так что тебе остается потерпеть еще пять часов, - Рут кивнула. – В следующий раз так не делай.
-Если бы я не сделала, то ты бы погиб там или тебя убил Зимний, хотя одно другого не лучше. Лучше так, Стив. Сыворотку мне же не зря вкололи? – она усмехнулась, стараясь без резких движений выдернуть катетер из вены.
Он, молча, стал наблюдать за ее потугами встать с кровати, но тело так и не слушалось. Рут была похожа на маленького котенка в своих жалких попытках. Через пару минут девушка бросила затею и вновь повалилась на подушки, смотря на ночной город.
-Знаешь, я привыкла рисковать своей жизнью, а встреча с ним для меня была подарком. В России, куда нас послали зачистить секретное логово проекта «икс», я первый раз наткнулась на Барнса. Тогда нас было больше, правда, это не особо помогло. Все произошло в мгновение, - Лесли с силой сжала кулак до побеления в костяшках. – Открывается дверь, а затем выходит он. В правой руке голова одного из ученых, в другой – гранатомет, а из помещения сзади - дым. Конечно, сразу было понятно, что он там делал. Но никто не ожидал увидеть его воочию.
Она на минуту замолчала, поднося к пересохшим губам стакан с водой. Даже сейчас эти воспоминания дерут старые раны, словно кошки дерево.
-Потом он бросил эту голову нам под ноги, некоторые шарахнулись тут же, а потом оказалось, что не зря. В голове была бомба, которая незамедлительно взорвалась и повалила нескольких наших. Я тогда думала, что и меня скосит, но нет, подбило, да и только. Пули были ему не страшны. Он был словно человек армия, я даже засмотрелась невольно, - смеется. – А потом…
А потом он просто начал ломать руки, ноги, головы, позвонки, в общем – все, что только можно. Те, кто пытался идти в наступление тут же оказались лежачими. А я не могла двигаться, взрывом скосило еще и дерево, которое по воле случая упало на меня.
Но когда он достал нож - началось кровавое месиво. Зимний распарывал кишки всем, кто хоть чем-то ему не нравился, кровь текла рекой, снег под ногами тут же оказался багровым. Летели простреленные головы, ноги, руки, взрывы, пули.
Помню, как в один момент я закричала имя одного человека, после чего Барнс пристрелил его и направлялся ко мне. Глаза холодные, стеклянные и такие не живые. Будто его душу взяли и вытравили, оставив только убийцу. На это было страшно смотреть. А он все шел и шел. Я, наверное, слышала тогда даже дрожь земли. Потом он взял меня за грудки, с легкостью вытащив из под дерева и хотел уж было свернуть голову, но передумал…
-… он появился, так же как и ушел. Внезапно.
Стивен пораженно молчал, наблюдая внутреннюю борьбу Рут. Было без слов ясно, что будет ее воля, она бы бросилась за ним в погоню, но Кэп неосознанно остановил ее, не дав совершить ошибку.
-Это не он. Это все Гидра и…
-Я знаю. Наташа дала мне файлы, - Лесли усмехнулась. – Она как знала.
-Это же Романофф, - Стив пожал плечами.
***
Три дня спустя.
Они не могут его найти, как бы ни старались. Зимний Солдат снова канул в небытие и теперь его даже с собаками не найдешь. Он всегда приходит и уходит как гром среди ясного неба. Роджерс никогда не мог поспеть за ним, но даже теперь с сывороткой, что течет в его жилах, он все равно не может поспеть за ним. Кажется, что вот-вот достигнешь своей цели, как она ускользает.
И Стивен уже до умопомрачения заебался бегать за ним. Но оставить все как есть не позволяет долг, который навалился на плечи, а также совесть, что он, черт возьми, твой лучший друг, Стив! Ты ведь не можешь бросить его на произвол судьбы? Не можешь позволить гнить в убогих карцерах Гидры?
Не можешь, конечно, потому и появляется ощущение, что ты святой. Все на тебя надеются, возлагают ответственность на тебя, а не на кого-то. Как будто ты сам Бог, что снизошел с небес на землю.
Нет. Такого Капитан точно не хотел, ему это все приелось. Спокойная жизнь имеет привычку резко идти не по тому пути, заводя путника в болото из которого ты должен выбраться сам.
С каждой новой встречей появляется ощущение, что Баки становится сильнее. Каждый удар теперь отдается легкой болью, хоть все кости и зажили. Ощущение, что тебе влили расплавленное олово прямо в душу.
-Лучше б я остался тогда в 41, - горько усмехается Стивен, обтачивая грифель карандаша.
Его не следовало находить, оживлять, вдыхать в него жизнь. Не его жизнь, она ему чужда. Теперь он живет в 21 веке и пытается хоть как-то реабилитировать те пропущенные годы, хотя на самом деле хочется залезть в гроб и остаться там.
Мысли прерывают удары по входной двери. Телефон себе Стив так и не завел, ему эта навороченная штука сразу же не прижилась.
-Долго ходишь, старичок, - как всегда весело улыбается Рут, заходя в его квартиру без приглашения.
Только слепой не заметит, что они с Рут Лесли похожи. Она так же пыталась нести правое дело, только не в том 41, а в этом 16. Чужом и холодном 16.
Блондинка села на диван, Роджерс даже не заметил в ее руках какую-то папку.
-Что это? – спросил Стивен, проходя на кухню. Он знал о привычке Рут пить кофе по утрам.
-Это наше ближайшее задание с тобой, Стивен.
Как только он вернулся в комнату и отдал кружку свежесваренного кофе Лесли, то сразу же принялся за изучении документов.
-Исландия? Ты серьезно? – девушка как-то слишком воодушевленно кивнула, а в синих глазах блеснул огонек азарта.
-Там сейчас находиться Барнс, а нам было приказано его вернуть. Щ.И.Т. не особо жалует его методы, а как оказалось, теперь он действует раздельно от Гидры. Почему и как никто не знает. Он пропал с их радаров так же неожиданно, как и с наших, только мы его все равно нашли.
-Насколько мне известно, но Щ.И.Т. никогда не жаловал Баки, - Роджерс недовольно сощурился.
-Но теперь он им зачем-то нужен живым. Не думаю, что для Зимнего будут устраивать показательный суд за все его грехи, - она пожала плечами. – Возможно, его будут пытать, и пытаться узнать секреты Гидры, только это не поможет.
-Его каждый раз обнуляют, не думаю, что он может знать секреты Гидры.
-Ты уверен, что это то место где нужно разговаривать о таком? – Рут многозначительно посмотрела на него.
-Ты права. Поговорим по дороге.
-Исландия нас ждем, старичок, - Рут улыбнулась.
***
Окраина Нью-Йорка, склад Уайт-Слотс.
Склад Уайт-Солтс представляет собой древнее, обветшалое здание, которое каждый раз норовит снести ветер. Дыры в металлической конструкции уже невозможно ничем заделать, если только перекроить все здание полностью. Строили его явно не на совесть, а так, чтобы было.
Ржавый стул поскрипывает от любого действия человека, что водрузил на него свою мягкую часть тела. А ему как будто все равно, он продолжает надрезать своим излюбленным ножом яблоко и бросать его в рот.
Из дальнего отсека, что огорожен такими же металлическими стенами, доносятся женские крики, которые греют уши обоим наемникам. Но первый упорно не замечает их, обмозговывая план по которому ему и его новому «другу» следует воплотить в жизнь.
Скрипучая дверь приоткрывает и оттуда выходит парень, вытирая руки о красное трико. Если бы не маска на голове, то можно увидеть неестественный блеск в его глазах и безумную улыбку на пол-лица.
-Что, уже закончил? – интересует первый, оглядываясь через плечо.
-Тебя, блять, что-то не устраивает? Эта девочка так ничего толкового и не смогла сказать, все твердила о какой-то сыворотке и супер-мега-крутой оружие, которое нас всех в жопу поимеет!
-Блядство…
Он устало откинулся на стул и водрузил тяжелый взгляд голубых глаз в потолок. Тот начал скрипеть еще сильнее.
-Ладно, хер с ней, нужно притащить второго.
-Лестер, пидор ты несчастный, сам разбирайся с ним. У меня от воя той суки в ушах звон стоит, - наемник приземлился на второй стул, что жалобно скрипнул, закинув ноги на стол.
-Уэйд, какой же ты все таки… - Меченый с явной не охотой на лице поднялся и направился на улицу, к машине, где ждала своей участи вторая жертва.
-А, кстати, эта швабра сказала что-то про Исландию, Лоренцо и, кажется, Польшу, хуй разберись, что она имела в виду, - Уэйд пожал плечами.
-Польша, говоришь… - Лестер задумчиво потер щетину. – Будем надеяться, что тот долбоеб хоть что-то скажет полезного. От твоих пыток, Уэйд, никому легче не становится, только лишний гемор на жопу.
-Иди на хуй.
-После тебя, кретин.
Глава 4.