Хотеть еще не значит мочь

Чем ближе был сезон-93, тем уверенней чувствовал себя Ми­хаэль Шумахер, чувствовал себя «мысленно намного лучше под­готовленным. Думаю, это пришло с опытом, приобретенным за год в Формуле-1». Казалось, что он вряд ли в состоянии бороться за чемпионат, который мог стать внутренним делом Проста и, воз­можно, Хилла на «Уильямсах». У «Макларена» был двигатель «форд» (как и у «Бенеттона», хотя и более поздняя версия), и Сенна в течение всего сезона заключал контракты на каждую гонку в отдельности. Шумахеру сразу же понравился его новый партнер – Патрезе. Но итальянец после отличного сезона в по­бедном для «Уильямса» 92-м году мог попасть под пресс сравне­ния с молодым талантом.

Южная Африка. Шумахер на втором ряду позади Проста и Сенны, Патрезе на четвертом ряду. Сенна лидировал впереди Шумахера и Проста, который постепенно догнал Шумахера и на 13-м круге обошел его. «Ален был быстрее меня на прямой, так что неудивительно, что он обошел меня». Прост поравнялся с Сенной и обошел его, также его опередил и Шумахер, который почувствовал вполне понятный восторг, оказавшись на второй позиции позади Проста. Но ненадолго. Шумахер заехал в боксы одновременно с Сенной, которого обслужили быстрее. В течение следующих 26 кругов Шумахер преследовал Сенну. «Я пытался обойти его и в какой-то момент почувствовал, что время пришло. Я пошел по внутреннему радиусу, мы коснулись колесами, и я вылетел».

Бразилия. «Я часто ловлю себя на том, что не могу спать ночью в период тестов и иногда во время гонок, потому что мои мысли вертятся вокруг проблем с машиной. Что-то подобное было в пятницу в Сан-Паулу. Я был разочарован темпами, которыми шла работа над машиной, и проснулся в субботу с планом, как это изменить. Это сработало. Даже Рикардо скопировал мои на­стройки, и мы немного улучшили результаты. Четвертое место на стартовой решетке – это не так уж плохо, и я чувствовал себя прекрасно, особенно после того, как обошел Айртона в гонке (на 24-м круге, чтобы занять третье место). Я не хотел, чтобы в дальнейшем у нас с ним возникли недоразумения после того, что случилось в Бразилии в прошлом году. Сказать, что не все было так хорошо, как я хотел, было бы огромным преуменьшением. Ма­шина упала с домкрата – болид лежал на бетонном полу, и по­надобилось двое механиков, чтобы поднять его для замены резины. Мало того – возникла проблема с фиксацией гайки на правом переднем колесе». За семь кругов до финиша Шумахер догнал Херберта («Лотус»), ехавшего третьим, и «я обошел его, потом он обошел меня, и я почти вылетел, поскользнувшись на какой-то грязи. На следующем круге я снова попытался, и на сей раз вылетел он, и я финишировал третьим».

«Я видел, как он приближался, когда он догонял меня в пер­вый раз, – говорит Херберт. – О чем я думал? Если он хочет попробовать пройти по внутреннему радиусу, он, конечно, может попробовать, но я не собираюсь отодвигаться с траектории, и, если он обойдет меня, я попробую немедленно вернуть свою по­зицию. Я не люблю гонщиков, которые устраивают толкотню, и я сам не такой. Если меня собираются обойти на круг, я сдвинусь и пропущу, но я постараюсь потерять на этом как можно меньше времени. Я все еще в гонке, не забывайте. Если они не обойдут меня в течение пары поворотов, я не буду сдерживать их сзади слишком долго и позволю обойти себя. Я думал, я войду в пово­рот настолько узко, насколько смогу, чтобы на выходе суметь обой­ти его. Я выровнялся прежде, чем он попробовал пойти на обгон, потому что я знал, что он будет пробовать обойти меня. Для зрите­ля это происходит мгновенно, но я полагаю, что если вы ведете машину Формулы 1, то ваш мозг работает намного быстрее, чем в обычной жизни. Я знаю, что после, скажем, квалификации, ког­да я еду в гостиницу, я могу проходить повороты намного бы­стрее, так, чтобы даже не задумываться об этом, потому что мой мозг работает в темпе Формулы-1. Так или иначе, я снова обо­шел его, и это был великий момент. Ему придется попытаться еще раз. Я знаю, что он сделает это снова – наверняка. Михаэль справедлив. Он будет ехать рядом, но не будет выталкивать вас на траву».

Гран-при Европы, Донингтон. В этой гонке было подавляющее превосходство Сенны. Только Хилла он не успел опередить на круг. У Шумахера был новый «Бенеттон В193В», и он выразил восхищение тем, что смог сделать во второй квалификации. Он проехал четыре круга за 1:12,0 каждый, и последний за 1:12,008 и в результате занял третье место на стартовом поле позади «Уильямсов», но перед Сенной. В гонке Шумахер, провалив старт дважды, поднимался до пятого места, но, «когда я переключился вниз на третью передачу, заклинило колесо. В тот момент я ехал на «слике» в дождь, выжимая из машины все, что мог. Я потерял машину».

Имола. Его время в квалификации в пятницу было аннулиро­вано, но он все вернул во второй квалификации, финишировав третьим. Перед стартом гонки начался сильный дождь, и он ехал четвертым, сражаясь «с некоторыми машинами позади меня». Имелись в виду Бергер («Феррари») и Вендлингер («Заубер»). «Приятно, потому что я хорошо знаю Карла, так как мы высту­пали вместе в «Мерседесе». Он действительно давил на меня не­которое время». Шумахер преследовал Сенну, но у бразильца возникли проблемы с гидравликой. Победил Прост, опередив­ший Шумахера на 32,410 секунды.

Испания. Примерно с середины дистанции началась «ужасная вибрация шин. Это привело к серьезной проблеме с одной из пере­дач, исчезнувшей, когда я сменил шины, но позже возвратив­шейся вновь. Я не мог использовать вторую передачу». Он при­способился к такому вождению и проходил круг за 1:22,0, кроме 60-го круга из 65. «Я приблизился к Дзанарди в тот момент, когда его двигатель взорвался. Из-за дыма и масла я едва мог что-либо различать, но я знал, что он был все еще на траектории, так что я зашел широко, чтобы объехать его. Это было почти не­возможно. Было так много грязи и гравия, что, когда я повернул руль, поехал прямо в гравий. Мне удалось удержаться на трассе, и я финишировал третьим».

Ему мешало несовершенство системы. «Мы просили об измене­ниях с конца прошлого года, с тех пор, как узнали, в каком направ­лении мы двигались в развитии машины и технологии. Я думал, что мы могли бы использовать это для этой гонки, но нам все еще говорят, чтобы мы подождали до следующей гонки. Это расстра­ивает. Одна из главных причин – это то, что мы разработали определенный тип системы управления, который не работает при акселерации. Это более сложная система, чем ранее используемые в Формуле-1, но команда полагает, что это поможет сбе­речь двигатель. Монте-Карло – это трасса, где система управле­ния будет жизненно необходима». Шумахер, кстати, переехал в княжество, что он объясняет как «логическое решение по дело­вым соображениям. В Германии уже невозможно было вести нормальный образ жизни. Когда я бывал дома, я действительно не чувствовал, что я был дома. У меня было так много работы, но там меня постоянно отрывали и дергали. Я ничего не терял, переехав в Монако. Я наконец мог спокойно выйти на улицу и расслабиться при желании. Никто не узнавал меня и не создавал вокруг суету.

В Монако я способен работать над моей физической формой намного продуктивнее, чем в Германии, особенно зимой. Я посто­янный посетитель зала Loews и часто тренируюсь там с друзьями или другими гонщиками, особенно Агури Сузуки. Интересно тре­нироваться вместе с другим гонщиком. Мы занимаемся по похо­жим программам, за исключением того, что он много бегает, а я много езжу на велосипеде. Корина и я ведем спокойную тихую жизнь, насколько это возможно. Это теперь для нас дом, где мы живем, где находятся все наши вещи и наша собака. Я даже играю в любительской футбольной команде, которая регулярно собирается, чтобы поиграть, и я также играю в теннис и бад­минтон».

Монако. Ему поставили новую систему управления, и в суббо­ту утром он выступал с ней и без нее, и разница составила 1,2 се­кунды. Он квалифицировался в первом ряду рядом с Простом, который стартовал раньше времени, и его наказали штрафом «стоп-энд-гоу», и лидерство перешло к Шумахеру. К 32-му кругу его преимущество перед Сенной составило 15 секунд, но в пово­роте Loews, «думаю, произошел отказ системы активной подвес­ки. Я выпрыгнул из машины, когда она загорелась. Вокруг клу­бился дым, и это выглядело весьма захватывающе».

Он признался, что у него в течение нескольких недель была «небольшая проблема с коленом. Я не знаю точно, в чем дело, но иногда боль бывает довольно сильной. Чаще всего это происхо­дит, когда я бегаю или играю в футбол. Возможно, дело в связках. Это не очень серьезно, но тем не менее это меня беспокоит, и я думаю, что надо будет пойти к специалисту».

Перед Канадой Шумахер провел пять дней в Нассау, затем поехал в Орландо в Диснейленд. «Это было фантастически. Мы поехали посмотреть Волшебное Королевство, но Рикардо потом говорил мне, что мы побывали далеко не везде. К сожалению, питание на Багамах было для меня проблемой, потому что оно полностью отличалось от того, что мне было необходимо для под­держания формы и тренировок. Я не мог выполнять тренировоч­ную программу после хот-догов и чизбургеров, так что я был рад уехать в Орландо. Первая вещь, которую я сделал, – это пошел в немецкий ресторан и поел нормальной еды.

Я был рад пойти туда, но официант, вместо того чтобы взять мой заказ, попросил у меня паспорт. Я спросил, почему? Он ска­зал: «У вас должен быть паспорт, чтобы доказать, что вы старше 21, чтобы заказать спиртные напитки». Я начал спорить, но у меня не было с собой паспорта. А парень тоже был немец! Думаю, это расстроило меня больше всего. Типичный немец с его прави­лами. Поэтому мне не дали пиво. Я хотел заказать безалкогольное, но он не позволил мне заказать и его, потому что, как он сказал, оно содержало один процент алкоголя! В конце концов я заказал яблочный сок с минеральной водой».

Канада. Старт «прошел ужасно плохо» из-за проблемы с регу­лировками системы управления. Дважды он почти заглох, его быстро обошли обе «Феррари», и в правом ложкообразном пово­роте после финишной прямой Сенна проехал по бордюру внутри поворота – они шли бок о бок, касаясь колесами. Сенна опере­дил его.

«Очевидно, – сказал Шумахер, – мне предстояло большое сражение, чтобы отвоевать потерянные позиции». Он наслаж­дался им, «особенно борьбой с Айртоном ближе к финишу. Но на 63-м круге он внезапно поехал медленнее. Причину я узнал поз­же – отказ альтернатора. Я не думаю, что он видел меня доста­точно хорошо, и мы почти коснулись, поскольку я прошел мимо него при входе в «шпильку». «Шумахер финишировал в 14,527 секунды позади Проста.

Маньи-Кур. Будучи четвертым позади Сенны, он совершил второй пит-стоп на 45-м круге, а два круга спустя показал ре­корд круга. Сенна сказал: «Я не менял шины во второй раз, пото­му что мы считали, что будет лучше подождать и посмотреть, как Шумахер проведет свой пит-стоп. Если бы он был медленный, то я бы заехал, но из-за недостатка мощности я не смог заехать, а затем попробовать вернуться перед Шумахером». Порядок: Прост, Хилл, Сенна, Шумахер, Брандл. К 58-му кругу Шумахер догнал Сенну и через пять кругов обошел его, явно замедляющегося. Так гонка и закончилась.

Проблемы с коленом возобновились. «К сожалению, боли уси­лились. Особенно плохо было в Маньи-Куре, потому что накану­не в Монте-Карло я дважды пробежался, а потом проехал длин­ную дистанцию на велосипеде во время тренировки. Я пошел в музей с Кориной и ее родителями, но не мог даже стоять. Я чув­ствовал, будто у меня колени старика».

Сильверстоун. К тому времени он постоянно опережал «Макларены» и сделал это снова, но в субботу вылетел в Copse, «слишком резко повернув. Я без проблем проходил этот поворот утром, но направление ветра в этот день изменилось, и я потерял контроль над машиной. Я очень благодарен моему товарищу по команде и другу Рикардо Патрезе. Он поступил очень благородно. Когда я по­терял свою машину в Copse, я знал, что Рикардо позволит мне взять его «Бенеттон». Я был очень мотивирован, но не мог про­ехать быстрее». Патрезе показал лучшее время 1:22,364, но за три круга до конца квалификации на той же самой машине на трассу выехал Шумахер, ускорился с 1:32,362 до 1:20,865, а по­том до 1:20,401. Хилл лидировал в гонке, пока у него не взорвался двигатель. Прост привел свой «Уильямс» к пятидесятой победе, Шумахер финишировал в 7,660 секундах позади него. «Фини­шировать вторым было большой удачей, потому что мы и не ожида­ли побить «Уильямсы», если только у них не возникнут пробле­мы, что и произошло».

Хоккенхайм. В пятницу он ехал великолепно и мог бы завое­вать предварительный поул – 1:39,640 против 1:39,046 Проста, но удержать Хилла во второй квалификации было бы трудно, и он не смог этого сделать. Прямо перед гонкой он пересел в запасную машину, потому что гоночный автомобиль «немного прыгал, и я не знаю, почему». Долгое время лидировал Хилл, за ним Прост и Шумахер. «Я не думал, что у меня был шанс обойти его, и я знал, что после замены резины первые несколько кругов идешь мед­леннее. Это была почти идеальная гонка. Я ехал приблизительно в пяти секундах позади Проста и ближе к финишу начал поду­мывать о втором пит-стопе и решил, что было бы лучше сначала поговорить с командой. Мы решили сменить шины. Это не срабо­тало должным образом, а на последних восьми кругах я слышал странный шум в двигателе. Это заставило меня сбросить ско­рость и раньше переключать передачи, чтобы сохранить двига­тель и коробку передач».

Хилл сошел на 43-м круге, из-за того что у него взорвалась покрышка, и Прост унаследовал победу в Гран-при. Шумахер финишировал в 16,664 секунды позади него. Толпа была в вос­торге. «Я восхищен болельщиками, так же, как и собой, особен­но потому, что в воскресенье на трибунах собралось 148 тысяч человек. Я подумал, что из-за них у меня весь уик-энд была повы­шенная мотивация. Меня иногда спрашивают, не создают ли болельщики и внимание средств массовой информации давление и неудобства во время домашнего Гран-при. Для меня это совсем не так, хотя очень утомительно застревать в пробке и «находиться в осаде» каждое утро по пути на трассу».

Венгрия. Он замешкался на старте и вошел слишком широко в первый поворот, пропустив вперед сразу троих. Между первым поворотом, коротким правым и коротким левым Алези перемес­тился на внутренний радиус. В начале 2-го круга Шумахер про­шел Патрезе в конце длинной прямой и помчался за Бергером и в повороте вышел на внешний радиус. Машина задергалась под давлением. Он поймал ее, но почти тут же оказался на траве. «Задние колеса заблокировались, когда я переключился на вто­рую передачу». Он вернулся на трассу в облаке пыли десятым. На 26-м круге он окончательно вылетел.

Спа. Он не расстроился из-за того, что стал вторым и был го­раздо медленнее, чем Прост, обладатель поул-позишн. «Мы быстрее «Макларена» и «Феррари», – отметил он, – и это большое до­стижение, но мы должны стремиться догнать «Уильямс». На зе­леный свет «я отпустил сцепление, оборотов не было. У меня было только от 2000 до 3000 оборотов – достаточно, чтобы дви­гатель не заглох, но не более того. Я попробовал увеличить обо­роты, но ничего не вышло. Это было как тронуться с места на обычном автомобиле на шестой передаче». Он был десятым, потом поднялся до третьего места, но, когда входил в «шпильку» La Source, из боксов выехал Сенна. «Он выехал из боксов, прошел прямо передо мной, а затем налево. Я не знаю, зачем он сделал это. Я почти врезался в него, и я сделал бы это, если бы не свер­нул, почти вылетев на траву. С его стороны это не было хорошо». Порядок: Хилл, Прост, Шумахер, и прекрасная гоночная ситуа­ция: Хилл далеко впереди, Шумахер на хвосте у Проста. В Les Combes, излюбленном месте для обгона, Шумахер подъехал вплот­ную и, когда приблизился к правому повороту, врезал по тормо­зам, подняв дым из-под колес. Он прошел Проста. Мог ли Шумахер догнать Хилла, который ехал в 2,75 секунды впереди? Нет. По­ложение в чемпионате: Прост – 81 очко, Сенна – 53, Хилл – 48, Шумахер – 42.

Монца. «Мы, по правде говоря, не контролировали ситуацию. Машина ужасно прыгала на кочках, особенно в пятницу и суббо­ту. Несколько раз я действительно чуть не врезался в барьер, а в Монце, где средняя скорость – около 230 км/ч, это крайне не­приятно. В довершение всего у меня была высокая температура, большую часть времени я ужасно себя чувствовал. К утру вос­кресенья у меня пропал голос».

Сенна и Хилл столкнулись в первой «шикане», что вывело Шу­махера на третье место. На 4-м круге он обошел Алези, но на длинных прямых Монцы Прост был недосягаем. А у Шумахера отказал двигатель, он услышал «ужасный шум из задней части автомобиля, сразу после того, как прошел первую «шикану».

Эшторил. В пятницу Прост занял предварительную поул-позишн и созвал пресс-конференцию, чтобы объявить о своем уходе из Формулы-1. «Я предпочел бы сделать это объявление после, надеюсь, моей четвертой победы в чемпионате мира. Но я думаю, что лучше принять решение и объявить о нем, а затем сконцент­рироваться на том, чтобы в воскресенье на гонку выйти в наи­лучшем состоянии для победы».

Таким образом, пятое место Шумахера в первой квалифика­ции прошло незамеченным в суматохе вокруг ухода Проста. А кто обратил внимание на Хаккинена, который заменил неудачника «Макларена» Майкла Андретти? Более того, Шумахер опустился на шестое место во второй квалификации. «Меня заносило, раз­ворачивало, бросало из стороны в сторону. Мы работали над этим. Я даже скопировал настройки Рикардо, потому что он, казалось, показал хорошее время, но и это не сработало. Я был почти уве­рен, что это была проблема компьютера с активной системой подвески, но нам не удалось обнаружить это».

«В субботу я оставался на трассе до 11 часов ночи. Я могу честно сказать, что никогда не работал так напряженно во время гонки. Я трудолюбивый человек и обычно покидаю трассу одним из пос­ледних, если не последним, но тогда я задержался гораздо доль­ше, чем обычно». Ночью ему снились «данные о машине. Я поня­тия не имел, как мы будем способны решить проблемы».

В воскресенье утром на уорм-апе «мы шли медленнее и медленнее» и в неправильном направлении. Хилл, обладатель поула, проехав 13 кругов, показал 1:16,446 на своем первом заезде и 1:15,773 во втором. Шумахер прошел 14 кругов с результатом 1:17,927 в первом заезде и 1:17,750 во втором. Он ездил на ос­новной и запасной машинах и выбрал запасную. «Откровенно го­воря, мы надеялись на лучшее». Хилл не смог избежать фаль­старта и стартовал с последнего места.

На зеленый свет Хаккинен передвинулся к Просту и в поворо­те оказался прямо впереди француза. Сенна протиснулся следом за Хаккиненом, Алези был слева. В конце концов он оттеснил Проста на четвертую позицию. Шумахер находился на расстоянии трех корпусов. Михаэль погнался за Простом. «Это была одна из тех гонок, в которых все едут вместе с самого старта. Надо быть осторожным, сохранить машину и шины. Мы планировали ехать с двумя пит-стопами, но, как только гонка началась, все изменилось. И что это был за старт! Кто ожидал, что Жан Алези будет лидировать уже в первом повороте? Я пробовал пройти Проста в начале гонки, но это было очень трудно сделать».

Шумахер рано заехал на первый пит-стоп. «Машина работала действительно хорошо, но нужно было сделать что-то еще, чтобы отыграть места. Поэтому я и решил рано заехать в боксы, чтобы сменить шины. Это сработало».

Когда Прост и Хилл заехали в боксы, Шумахер вышел в лиде­ры. «Я внезапно понял, что у меня есть шанс на победу, если я не буду заезжать в боксы еще раз. Не думаю, что кто-то в команде хотел спорить со мной. Я старался беречь шины».

«Я пробовал удерживать расстояние между мной и Простом, и это было нелегко. Оно увеличилось с двух секунд до шести, а затем снова сократилось, и в конце гонки Ален был определенно бы­стрее». Шумахер обошел на круг Филиппа Альо («Лярусс»), а Прост не смог сделать это сразу же, что дало возможность Шума­херу временно оторваться. В следующий раз, когда он посмотрел в зеркала, Прост был уже рядом. В течение следующих несколь­ких кругов Шумахер сопротивлялся непрерывному нажиму со стороны Проста и победил с преимуществом 0,982 секунды.

Япония. Он разбился. «Я пытался не отставать от Бергера, чтобы сдержать Хилла, но он переместился на внутренний ради­ус, и я зацепил его колесо. От удара мое колесо оторвалось».

Австралия. Он рано заехал на пит-стоп, но двигатель вскоре отказал. «Я уверен, что смог бы догнать Сенну (который победил) и, возможно, оспорить его лидерство».

Беспощадное сравнение: Шумахер занял в чемпионате чет­вертое место с 52 очками, Патрезе – пятое с 20, и он уходил из Формулы-1.

В течение краткого межсезонья гонщики берут отпуска, кото­рые заканчиваются в январе. Январь переходит в февраль, февраль в начало марта, а обычные зимние тесты – в презентации машин 1994 года. Сенна теперь был в «Уильямсе», его партнером по-прежнему оставался Хилл, новым партнером Шумахера в «Бенеттоне» стал финн Юрки-Ярве Лехто.

Большинство электронных систем, помогающих гонщику в управлении машиной, новым техническим регламентом были за­прещены. Исход борьбы за Гран-при вновь во многом зависел от самих пилотов.

«Бенеттон» провел презентацию модели В194 с новым двига­телем «Форд Зетек-Р» нахально рано – в начале января. В Сильверстоуне во время тестовых испытаний Юркн-Ярве Лехто выле­тел в повороте «Стоув» и на почти полном ходу врезался в барьер из старых покрышек. Пилот сильно повредил шею и спину, для лечения потребовалась хирургическая операция. Лехто на старте сезона заменил голландец Йос Ферстаппен.

Перед первой гонкой чемпионата в Бразилии Михаэль сказал: «Каждый гонщик обязан помнить о двух вещах. Первое – ехать настолько быстро, насколько возможно, наслаждаться скоростью и стремиться увеличивать отрыв от своего товарища по команде или от других конкурентов. Вы должны реализовать свой потенциал. Второе – пилот должен сделать машину настолько скоростной, насколько это возможно, для чего настроить ее возможно лучше».

«Со всеми электронными приспособлениями, – technik, как называет их Шумахер, – было много проще этого добиться. Те­перь без них талант и опыт гонщика играют значительно более важную роль».

Михаэль признал, что Сенна и «Уильямс» – фавориты года, Хилл представляет реальную опасность, и добавил, что «слиш­ком много неприятностей должно случиться у соперников, чтобы у нас появился шанс победить в чемпионате. Гонщики, такие, как Сенна или Хилл, команда, такая, как «Уильямс»... как пра­вило, не делают ошибок». Эти слова сказаны Шумахером нака­нуне Гран-при Бразилии. После Имолы многие вспомнили эти слова, в подтексте которых прозвучали предчувствия, предуп­реждения. В конце февраля – начале марта никто не мог пред­видеть того, что случится 1 мая. Гран-при Бразилии в Сан-Паулу был просто интересным испытанием, началом нового сезона, и все – специалисты и зрители – находились в предвкушении грядущей дуэли Шумахера и Сенны.

В Бразилии Сенна занял поул-позишн.

Шумахер неудачно стартовал. Он решился на неординарный поступок, рванув по обочине трассы, сбоку от траектории. Это было ошибкой. Михаэль надеялся проскочить, но Сенна легко оторвался от него. Жан Алези выжимал из «Феррари» максимум возможного, находясь по центру трассы. Хилл следовал за Алези, прижимая Шумахера к обочине, но немецкий пилот смог пройти англичанина в первом левом повороте. В это время Сенна ото­рвался уже достаточно далеко, проходя крутые повороты, спуски и подъемы. В «Бико де Пато», левом повороте, Шумахер переместился на внутренний радиус, чтобы пройти Алези, но затор­мозил слишком поздно, и его сильно занесло. Алези сохранял свою позицию. Тем временем Сенна уезжал все дальше и даль­ше. На 2-м круге Шумахер повторил маневр в «Бико де Пато», на этот раз зайдя в поворот точно, и Алези осталось только сми­риться с потерей второго места. Сенна к тому моменту опережал их уже на четыре секунды. Алези пару раз попытался вернуть второе место, но Шумахер уверенно отразил эти атаки и посте­пенно стал отрываться от француза, одновременно приближаясь к Сенне. Этот момент как бы предсказал дальнейший ход сезона. Сенна, как ни пытался, не мог оторваться от Шумахера. Секун­домер показывал разницу в 1,89 секунды.

Оба заехали в боксы на 21-м круге. Пит-стоп Сенны длился7,8 секунды, Шумахера, чей бокс находился чуть дальше на пит-лейн, – немного быстрее. И он вернулся на трассу лидером. Сенне теперь предстояло догнать и перегнать Шумахера, но немец легко увеличил разрыв до 4,33 секунды и после второго пит-стопа «не чувствовал никакого давления. Я мог контролировать разрыв между нами». Отрыв стабилизировался на девяти секун­дах, а на 56-м круге Сенна вылетел с трассы. «Моя вина, – ска­зал бразилец, – я пытался сделать слишком много». На Сенну после этого тоже обрушилось беспощадное психологическое дав­ление. (Ферстаппен, который стартовал из пятого ряда, попал в аварию.)

Шумахер обошел на круг всех остальных соперников.

В Аиде, Япония, на новой трассе нового Гран-при Пасифик (Тихоокеанского) Сенна отобрал поул-позишн у Шумахера. Шу­махер охарактеризовал трассу как «немного напоминающую трассу для картинга – крошечную, но очень коварную и техническую». Сенна и Шумахер – на первом ряду стартового поля. Ферстап­пен вновь стартовал из пятого ряда. На зеленый свет Шумахер и Сенна вырвались далеко вперед, пытаясь перекрыть путь друг другу. В первом правом повороте нагнавший их Хаккинен вы­толкнул с трассы Сенну, а итальянец Никола Ларини – тест-пилот «Феррари», замещавший Алези, – врезался в него. На финише только Герхард Бергер оставался в том же самом круге, что и лидер, и то только потому, что Шумахер преднамеренно не обгонял его на последних кругах. «После старта на меня особо не давили, так что я мог поберечь машину, покрышки и мог контро­лировать гонку до финиша».

В интервью в «Моторинг Ньюс» под заголовком «КТО ЛУЧ­ШЕ – СЕННА ИЛИ ШУМАХЕР?» Ники Лауда сказал, что глав­ное различие между ними – «их возраст. Большое различие. Возможно, Бог благословил и одарил их обоих одинаковым талантом. Если это так, то это только вопрос времени, когда Шумахер наберет по крупицам тот же самый опыт, что и Сенна. А затем благодаря его молодости он догонит – и, возможно, даже опере­дит Сенну. Но Сенна никогда не захочет «спать». Он будет всегда ехать «педаль в пол». «Аутоспорт» вышел с заголовком на титульном листе: «СЕННА: МОЖЕТ ЛИ ОН ВЫДЕРЖАТЬ ДАВ­ЛЕНИЕ?» – и с подзаголовком «ВРЕМЯ РАЗБОРКИ В САН-МАРИНО».

Это были общие ощущения, и на их основе возникали закон­ные вопросы, так что не было ничего удивительного в том, что мно­гие их продолжали задавать. Но в течение одного-единственного уик-энда, с пятницы 29 апреля по воскресенье 1 мая, выясни­лось, как хрупок был тот внешне благополучный мир, в котором жила Формула-1 в течение последних 12 лет. Тяжелая авария с Рубенсом Баррикелло в пятницу. Затем – австрийский новичок Роланд Ратценбергер погибает во время субботней квалифика­ции. Сенна, примчавшийся в госпиталь к земляку Рубиньо, был так расстроен, что раздумывал, не отказаться ли от участия в гон­ке. Но все же решился выйти на старт. Когда погасли огни свето­форов, на стартовой прямой заглох Лехто, уже оправившийся от травм, и португалец Педро Лами («Лотус»), не увидевший его из-за машины впереди, сильно ударился в «Бенеттон». Сенна опережал Шумахера и Бергера, когда на трассу судьи выпустили пейс-кар, чтобы успокоить пелетон, пока с места аварии не убе­рут обломки разбитых машин. В конце 5-го круга пейс-кар ушел с трассы. Шумахер немедленно начал давить на Сенну и уже тогда обратил внимание на то, что, проходя поворот «Тамбурелло», «Уильямс» бразильца вел себя неуверенно. «Я видел это, это проявлялось весьма сильно, и он почти потерял машину». Шума­хер продолжал прессинговать, и на следующем круге «в том же самом месте Айртон потерял ее. Его занесло, машина коснулась днищем земли, ее немного развернуло боком». Сенна влетел в стену. «Удар выглядел очень опасным, но я не думал, что это столь же серьезно, сколь накануне, когда погиб Роланд, – ска­зал Шумахер. – Но все же мы допускали возможность подобно­го исхода». В конечном счете был дан повторный старт, и Шумахер легко опередил Ларини. Он стоял, мрачный, на подиуме, Руки были скрещены за спиной, на его лице отражались достоин­ство и печаль.

Во время следующей гонки, Гран-при Монако, британская газета Mail on Sunday процитировала Шумахера, говорившего, что, если бы он почувствовал, что больше не может ехать быстро и перестал быть уверенным в себе, он бы остановился. «Этот вопрос задали мне непосредственно после гибели Сенны. Без этого чувства находиться в машине на трассе было бы опасно». Мог ли он уйти? «Я не знаю, потому что я никогда не пробовал сделать это, но приятно чувствовать себя уверенно».

Вилли Вебера процитировали так: «Михаэль страдал в тече­ние долгого времени. Мы обсудили это. Потом на протяжении многих часов, многих дней он думал. Я бы не удивился, если бы он решился уйти. Я сам был гонщиком в течение 20 лет и знал, насколько это было серьезно. На этой неделе (Монако) вы види­те его сильно изменившимся, потому что впервые в жизни он ощутил вблизи себя смерть».

Мир Формулы-1 был полон сомнений. Шумахер готовился воз­главить заседание комиссии по безопасности, которое привело к образованию Ассоциации гонщиков Гран-при (GPDA – своеоб­разного профсоюза), чьими представителями в FOCA были назначены Лауда, Шумахер, Бергер и Кристиан Фиттипальди.

Каждый гонщик и каждая команда подошли к Монако своими путями, по существу, принуждая себя непосредственно пройти через сеть сомнений. В четверг во время свободной практики Карл Вендлингер потерпел тяжелую аварию на выезде из тонне­ля и был отправлен в больницу в состоянии комы. «В среду и чет­верг на тренировках у меня не было чувства уверенности, – го­ворит Шумахер. – В пятницу все было по-другому. Только тогда я почувствовал, что могу продолжать свою работу». Он занял поул-позишн, лидировал с отрывом почти в четыре секунды в конце 1-го круга, и за всю гонку у него был лишь один повод для беспокой­ства – когда взорвался мотор «Тиррелла» Марка Бланделла. «Я был непосредственно позади него. Я почти врезался в барьер». Шумахер пересек линию финиша в 36 секундах впереди Брандла, пересевшего в кокпит «Макларена».

На Гран-при Испании был еще один повод для беспокойства. В четверг гонщики обсуждали новую «шикану», которую, пред­видя повторение аварии в Монако, GPDA потребовала построить перед сверхбыстрым правым поворотом в третьем секторе трассы «Каталунья». В первой квалификации Шумахер показал лучший результат, опередив Хаккинена и Хилла; в субботу он улучшил свое время с 1:23,0 до 1:21,908. С самого старта он лидировал и уве­личивал, и увеличивал отрыв от Хилла. Он совершил свой пер­вый пит-стоп на 21-м круге, одновременно с Хербертом на «Лотусе». Когда они оба выехали с пит-лейна – Шумахер первый, Херберт за ним, – все выглядело совершенно нормальным. Новое ограничение скорости на пит-лейн в 90 километров в час было впервые апробировано в Монако. И здесь также использо­валось.

Они достигли точки, где можно ускориться, и Херберт опередил Шумахера. Что бы это могло значить? «Машина вела себя просто великолепно в начале, и я легко оторвался от преследователей на достаточно большое расстояние. Потом коробка перестала рабо­тать. Все, что я знаю, – так это то, что ее заело на пятой передаче. Когда я остановился в боксах, я спросил, можно ли что-то испра­вить, но сделать ничего не удалось».

Шумахера прошли сначала Хаккинен, а затем и Хилл. Шума­хер ехал третьим на неисправной машине. «Сначала было немно­го трудно проходить все повороты на пятой передаче, но затем я сумел войти в ритм и поддерживать приличное время на круге. Мне помог опыт, приобретенный в Группе С, потому что я изу­чил много различных способов управления, меняя стиль вожде­ния для того, чтобы сэкономить топливо. Я использовал тот же самый стиль управления, и это, конечно, очень помогло мне». Диаграмма прохождения кругов подтверждала это. Результаты на круге улучшились в течение 10 кругов с 1:31,0 до 1:27,0. Хак­кинен заехал на пит-стоп на 31-м круге, Хилл – на 42-м, отда­вая Шумахеру лидерство. На 48-м круге у Хаккинена отказал двигатель. К тому времени Шумахер сделал вторую остановку, заключавшую в себе опасность, потому что он рисковал заглох­нуть при попытке тронуться с места. Но он не заглох.

«Я вынужден был использовать высокие обороты и держать выжатым сцепление, чтобы поехать. Я дал большую нагрузку на двигатель, но он продолжал работать». Хилл лидировал до финиша, Шумахер замедлился, чтобы сберечь сцепление, так что в конце гонки промежуток между ними составлял 29 секунд.

Представители «Форда» говорили: «Телеметрия подтвержда­ет, что после отказа коробки передач для движения «Зетеку-Р» на машине Шумахера требовалось минимум 5200 оборотов в ми­нуту на каждом из оставшихся кругов и максимум в 14,500 обо­ротов на длинных прямых».

На своем «Бенеттон Форд» с коробкой, заклинившей на пятой передаче, Шумахер показал лучшее время 1:26,17 на трассе «Каталуния». Только три круга в этой гонке среди всех участников оказались быстрее этого, причем один из них – 1:25,15 – пока­зал сам Шумахер, когда его коробка функционировала нормаль­но (18-й круг).

«Учитывая сложившиеся обстоятельства, думаю, мы имеем право быть довольными результатом Михаэля, – сказал Стив Пар­кер, программный менеджер «Форд Формула-1». – То, что он оказался способен продолжать гонку, несмотря на потерю всех передач, кроме одной, – красноречивое доказательство превос­ходных навыков вождения Михаэля, надежности и силы «Зетек-Р Форд V8» и блестящего шасси «Бенеттона». Некоторые журна­листы были так удивлены этим, что сразу же после гонки нам пришлось показать им данные телеметрии, и только после этого они поверили, что Михаэль действительно провел практически всю гонку на пятой передаче».

Шумахер победил в Канаде. Теперь у него было 56 очков, у Хилла 23, у Бергера 13. На Гран-при Франции в проигрываю­щей команде «Уильямс» появился выступавший тогда в «Индика­ре» Мэнселл. Его появление вызвало множество кривотолков. Тем временем Ферстаппен заменил Лехто в команде «Бенеттон», объяснившей замену тем, что Лехто так и не смог оправиться от своей аварии на тестах в январе.

В субботу Мэнселл и Хилл обменялись самыми быстрыми круга­ми, и Шумахеру пришлось довольствоваться вторым рядом. Он выиграл старт, протиснувшись между «Уильямсами». Хилл ехал следом, Мэнселл отстал. «Я не мог бы лучше стартовать, – сказал Шумахер. – Это было просто великолепно. Я поехал, как только погас красный свет». Он победил.

В пятницу в Сильверстоуне он отобрал временную поул-позишн у Бергера. Хилл показал четвертое время.

В субботу Хилл отобрал поул-позишн у Шумахера после «на­тиска» второй квалификационной сессии, где они и Бергер обмени­вались ударами, подобно боксерам-тяжеловесам, за право нане­сти последний, решающий, перед ударом гонга. На прогревочном круге перед гонкой Шумахер стартовал в облаке дыма из-под шин, опередив Хилла, – нарушение правила, согласно которому машины должны оставаться в стартовом порядке. Двигатель ма­шины Дэвида Култхарда заглох на старте, и процедура была пре­рвана. Когда они стартовали во второй раз, Шумахер снова взял на себя инициативу на прогревочном круге и впоследствии ут­верждал, что Хилл «ехал несколько медленно». Это выглядело своеобразной психологической атакой со стороны немца.

Правила гласили, что теперь Шумахер должен стартовать с последнего места стартовой решетки. Но этого не случилось. Пока стюарды совещались, Хилл выиграл старт у Шумахера. В ре­зультате судьи, чтобы не останавливать гонку, решились на пятисекундный штраф и проинформировали об этом «Бенеттон». «К сожалению, штраф не включал слова «стоп-энд-гоу», – ут­верждал Флавио Бриатторе. – Нам сообщили о штрафе, но «стоп-энд-гоу» не был упомянут. Поэтому мы не попросили Ми­хаэля заехать в боксы». «Бенеттон» и Шумахер, когда им передали по радио о штрафе, предполагали, что пять секунд будут добав­лены к его времени на финише, и считали, что теперь Шумахеру необходимо обогнать Хилла и оторваться от него минимум на пять секунд. (Это была одна из «темных историй», в которой до конца так и не смогли разобраться. Каждая из сторон – судьи и «Бенеттон» – утверждала свою правоту.)