Еще до монголо-татарского вторжения на Русь на Крайнем Севере сложилась практика сбора дани с лопарей, главным звеном-посредником которой стал народ корела (кирьялы). Будучи еще языческой, корела, тем не менее, оказалась чрезвычайно активным помощником Новгородской Руси в ее продвижении на Крайний Север. Именно с появлением корелы на Кольском Севере связаны первые сообщения о Лопской земле в норвежских источниках середины XIII века – Исландских анналах. Корелы, как поданные русского князя, в это время объявились в Лопарской тундре, в той ее части, которая «считалась норвежской», и стали нападать на даньщиков короля, отбирая собранную с лопарей дань. «В норвежской части тундры наступило “немирье” ». (Шаскольский И. П. Сведения об истории Руси в X–XIV вв. в Исландских анналах // ВИД. СПб., 1994. Т. 25. С. 231.)
Называя земли Лапландии «норвежской частью тундры», уважаемый историк имеет в виду Финмарк, территорию, протянувшуюся на запад от Кольского залива к Варяжскому заливу (Varanger fjord)3 и до самой северной в то время провинции Норвегии – Галогаланда (район нынешнего Тромсе). Однако следует возразить – факт сбора дани с лопарей в этой части Лапландии королевскими «фогтами» не является достаточным основанием для того, чтобы объявлять сами земли норвежскими. Именно эти возражения правившего тогда в Новгороде великого князя Александра Ярославича были решительно продемонстрированы «детьми корельскими» в жестоких стычках с норвежскими сборщиками дани.
Надо сказать, что здесь имело место древнее противостояние народа корелы с норвежскими квенами («нынешними хельсингами шведскими»). Об этом упоминает под 877 годом в своей «Истории Норвегии» средневековый историк Т. Торфей.
Потребности Руси в дани, собираемой с северных народов в виде меха («мягкой рухляди»), до определенного момента вполне удовлетворялись на обширных лесных территориях Заволочья, Перми и волости Тре. Однако с 1237 года ситуация стала меняться радикальным образом. Огромная монгольская империя, простиравшаяся от Пекина до Волги, жестоко привела в подданство русские княжества и заявила о своих потребностях в северных мехах.
Таким образом, именно в середине XIII века стало очевидным, что прежняя политика Новгородского государства в отношении Крайнего Севера больше не отвечает ситуации, возникшей на Руси вследствие монголо-татарского нашествия в 1237–1241 годах. Можно уверенно утверждать, что именно жесткие условия политической и даннической зависимости русских княжеств от монголо-татарских ханов Золотой Орды подвинули российские власти на решительные действия по освоению и, более того, присоединению территории Крайнего Севера к русским землям. И если о роли и значении «монголо-татарского ига» в истории становления Российского государства у историков существуют, прямо скажем, противоположные мнения, то положительная роль «ига» как силы, стимулировавшей прирастание Руси Крайним Севером, очевидна.
Колопермь
Новгородский князь Александр Ярославич скончался в 1263 году в одной из своих Новгородских волостей – в Городце. Через год, в 1264 году был заключен договор между Новгородом Великим и Тверским князем, в котором были перечислены новгородские владения, оставшиеся после кончины Александра Невского: «А се волости новгородьскые: Бежиче, Городець, Мелечя, Шипино, Егна, Вологда, Заволоцье, Колоперемь, Тре, Перемь, Югра, Печера»1. В этом списке, исключая Заволочье (земли за «волоками», то есть в бассейнах Северной Двины и Онеги), к рассматриваемому нами Кольскому Северу относятся крайние северо-западные территории Великого Новгорода – «Колоперемь». Это – земли как бассейна реки Колы, так и территории на запад от «великой реки Колы» (Кольского залива), территория, по-норвежски называемая Финмаркен. Далее перечень описывает земли на восток и указана область Тре – это Терский наволок (Кольский полуостров, в наибольшей степени – его восточная часть и южное побережье: Терский берег). Указанные далее на восток земли Крайнего Севера – «Перемь, Югра, Печера» – это уже за Белым морем, к Уральским горам.
Надо заметить, что в советской исторической науке наблюдалась тенденция к некоему умалению степени российского присутствия на Крайнем Севере в древности; видимо, так было проще «показать гнилость и бессилие» (В. И. Ленин) России в досоветское время. Так, справедливо замечая, что упоминание в грамоте названия «Колоперемь» не может служить основанием для признания 1264 года временем основания Колы, уважаемый автор отрицает и саму возможность существования в то время территориального понятия «Колоперемь» как новгородской волости. Хотя не подлежит сомнению, что, согласно «Разграничительной грамоте» 1257 года, «данники конунга Александра [Невского. – и. М.] из Хольмгарда [Новгорода]» собирали дань не только в районе Кольского залива, но и во всем норвежском Финмаркене.
Появление этой новгородской территории, волости с названием Колоперемь (правда, на незначительное время), есть следствие тех самых полярных походов князя Александра, когда он «тревожил пределы Норвегии». Ими и объясняется тот вызывающий недоумение у историков известный факт бегства жителей Перми и просьбы к норвежскому королю о принятии их под свою защиту на территории Норвегии. Это те события середины XIII века, когда «Норвежский король Гокан принимал дружески бежавших Пермян» (хотя, конечно, речь идет не о собственно пермяках, а о биармийцах).
Если не принять этого факта, будет непонятно, откуда, собственно, могли бежать в Норвегию «пермяне»-«бирмийцы». Уж точно не из тех мест Перми, вдали от Кольского Севера и Финмаркена, где традиционно селились «пермяки». Именно этим вторжением новгородских дружин с приданными отрядами татар окончательно завершилась история древней Биармии (или легендарной заполярной чуди). Земли Кольского полуострова на запад от реки Варзуги и далее через Кольский залив до Варангер-фьода были освобождены от биармийцев. Дань терфиннов-лопарей стала через корельских даньщиков поступать непосредственно в Новгород.
Что касается новгородской волости Пермь, то, еще раз подчеркнем, ее территории к Кольскому полуострову отношения не имеют. Где именно находилась Пермь и пермяне, можно узнать, прочитав древнюю грамоту: «А что Важка, – то исконное место великого князя Вычегодское – пермяки ».
О том, что древняя Биармия существовала не где-нибудь, а именно на Кольском полуострове, там, где она и означена на древних картах, писали многие ученые: «Под Биармией всегда понимался весьма обширный район Севера. Тщательное исследование карт XVI века, при составлении которых использовались более старые источники, показало, что Биармией чаще всего называли Кольский полуостров ». Или: «На основании достоверных саг и пяти географических свидетельств, необходимо поместить ее (Биармию) близко от Варангерского залива, может быть близь нашей теперешней Колы или немного западнее » (Кузнецов С. К. – историк, этнограф и археолог (1854–1913). К вопросу о Биармии // Этнографическое обозрение. М., 1905. Кн. 115–116. № 2-3. С. 54–55.).
«Славу о былом богатстве Северо-Двинского края в средневековье нужно признать чистым недоразумением, здесь на Северной Двине не было никакой Биармии, ни биармийской культуры » (Кузнецов. С. 59).
1 – корельский погост Варзуги (нынешнее село Варзуга);
2 –корельский Никольский монастырь (будущий Северодвинск);
3 – Михайлов монастырь (будущий Архангельск), основан в XII веке;
4 – городище Орлец (ныне дер. Орлецы на Двине), основан в 1342 году;
5 – приток р. Умбы – р. Вяла (Vela) – граница сбора дани Норвегией;
6 – река Па – северная граница русских территорий;
7 – норвежское селение Lungsturen – крайний населенный пункт сбора дани русскими;
8 – река Moele, сейчас Муониэльвен – естественная граница сбора дани русскими;
9 – селение Тромсе, первое упоминание в 1242 году. Центр самого северного в то время района Норвегии – Галогаланда;
10 – селение Варде (1307 год) и крепость Vardohus (по-поморски Варгав) на западном берегу залива Варангер-фьорд (по-поморски Варенг);
11 – шведская крепость Оулу (по-русски – Овлуй) в Восточной Ботнии (Остерботнии). Поставлена в 1375 году в нарушение договора 1323 года;
12 – место шведской крепости Нишлот (Olofsborg), будет поставлена в 1475 году;
13 – шведская крепость Выборг (осн. в 1293 году);
14 – река Турнеэльвен (швед. Tornealven, фин. Torniojoki), историческая граница Норвегии в Норботнии;
15 – русская крепость Кексгольм (осн. шведами в 1293 году) в древнем корельском поселении Корела (нынешний Приозерск);
16 – Соловецкие острова (первое упоминание о монастыре в 1449 году);
17 – место впадения реки Сестры (Siestarjoki) в Финский залив – начальная точка границы со Швецией;
18 – место впадения реки Пюхайоки (Pihajoki) в Ботнический залив – конечная точка границы со Швецией;
19 – озеро Сайма (Saimaa) – один из ориентиров границы со Швецией;
20 – озеро Энаре (Inari, Enare) – пограничный рубеж Норвегии и Новгорода.
P.S.
Эту интересную книгу можно приобрести в церковных лавках:
- в Мурманске в Свято-Никольском соборе, ул. Зеленая 11, в храме "Спаса на Водах", что на Семеновском озере,
- в Коле в Благовещенской церкви.
- в Кандалакше в Предтеченской церкви.
- в Санкт-Петербурге в магазине "Добрые книги" издательства "Ладан", что рядом со входом на Смоленское кладбище.
Также ее можно получить интернет почтой, заказав на сайте издательства "Ладан" - www.LadanSPb.ru
В ближайшее время книга поступит в библиотеки области.