Режим боевого маневрирования: запущен.

— Понятия не имею, кто это такой.

Платформы подъемников остановились. В очки ночного видения были хорошо заметны облачка пара, выбивающиеся из цилиндров паровых катапульт, делая стартовые позиции похожими на холодильники с открытыми дверцами.

Бронеробот Курца появился за правом заднем обзорном экране. Его «Гернсбек» выглядел в точности таким же, за исключением оборудования головы — Мао выполняла функции командира ударной группы, и ее машина была оснащена дополнительным набором радиоэлектронного оборудования с лопастной антенной на затылке.

Каждый бронеробот нес на плечах сбрасываемый ракетный крылатый носитель. С его помощью можно было забрасывать БР непосредственно в зону боевых действий, прямо на голову ошеломленному противнику.

«Гернсбек» Мао прошагал к стартовой площадке, где его ожидал челнок катапульты. Бронеробот встал в позицию, словно спринтер в низком старте перед сигнальным выстрелом.

— Интересно, жив ли еще наш маньяк? — проговорил Курц.

— Типун тебе на язык. Не накликивай беду! — огрызнулась Мао.

— Так что же, подружка, ты не беспокоишься за него?

— Беспокоюсь. В отличие от тебя, у Соске есть и хорошая сторона, — язвительно ответила она.

— Я покажу тебе свою хорошую сторону попозже, — хмыкнул Курц. — В приватном порядке.

Мелисса только вздохнула:

— Вульгарное животное.

Электронный писк в наушнике отметил сообщение от офицера, управляющего полетами:

— Урц-2, тридцать секунд до старта.

— Урц-2 поняла вас. Урц-6, уловил?

— Урц-6 уловил. В десяти секундах за тобой, — бодро доложил Курц.

Зафиксировав сочленения машины и проверив зацеп с челноком, Мао быстро провела предстартовый осмотр: проверила ход РУДов[45], покачала джойстиком, управляющим элеронами и рулем, нажала на педали. Пробежала взглядом по индикаторам замков, фиксирующих оружие на кронштейнах. Все было в порядке.

— К старту готова.

За спиной БР поднялась плита отбойника газовых струй. Сигнальщик-стартер из палубной команды дал резкую отмашку: «Вперед»! Искусственный интеллект бронеробота сообщил, что начинает предстартовый отсчет.

Три — в цилиндре паровой катапульты пошло нарастать стартовое давление.

Два — сопла ракетных двигателей сузились, сдавив струи бушующего пламени.

Один — из них изверглись бушующие огненные фонтаны.

Пуск.

Катапульта и ускоритель взревели, объединив свои усилия в стодвадцатитонном стартовом импульсе, разогнав БР до пятисот километров в час.

— Второй стартовал, — доложила Мао, облизывая сохнущие от перегрузки и азарта губы.

28 апреля, 22:49 (стандартное время Японии и Кореи)

Корейская Народная Демократическая Республика

военно-воздушная база Сунан

Уцелевшие танкисты, шатаясь и падая, выбирались из подбитых танков.

— Отлично.

Уничтожив оба танка, Соске развернул БР в сторону ангара, где его ждала Канаме. Нужно было поскорее выбираться отсюда. Прежде, чем появятся новые противники.

— Чидори! — прогремел его голос из внешнего динамика.

Канаме робко, на ватных ногах, вышла из-за обрушенной стены. Она была бледна, на лице читались неуверенность и испуг — Канаме походила на загнанного зверька. Тяжесть ситуации, которую она, наконец, осознала, обрушилась на нее тысячетонным грузом.

— Ты победил?.. — прокричала она изо всех сил, хотя микрофоны бронеробота без труда отделили ее голос от треска и гула пламени.

Соске протянул вперед левый манипулятор, опустив его на уровень земли.

— Хватайся. Нам нужно немедленно покинуть авиабазу.

С северо-запада от взлетно-посадочных полос, за рекой и шоссе возвышались высокие холмы, густо поросшие хвойным лесом. Они выглядели подходящим местом, чтобы временно укрыться.

Канаме осторожно потрогала стальной палец, толщиной с ее ногу, и робко спросила:

— Ты хочешь, чтобы я залезла сюда?..

— Да. Садись прямо на ладонь. Быстрее.

— Н-но…

— Торопись!

Вздрогнув и сжавшись в ожидании следующего грозного окрика, Канаме осторожно присела на холодную металлическую ладонь.

Соске аккуратно и плавно поднял девушку в воздух. Но в следующий момент бронеробот с топотом взял с места в карьер со скоростью, от которой у нее буквально перехватило дыхание. Канаме в ужасе сжалась, изо всех сил обхватив большой палец бронеробота.

Соске прекрасно понимал ее страх: девушка оказалась на ладони манипулятора размером с пятачок пола телефонной будки, судорожно раскачивающейся и прыгающей, поскольку БР мчался громадными прыжками со скоростью не менее семидесяти километров в час. На ее месте любой бы перепугался до смерти.

«Только не смотреть вниз, только не смотреть вниз»… — уговаривала себя Канаме, стуча зубами и трясясь. Но уже через минуту она встрепенулась:

— Постой! А как же все остальные ребята? Не можем же мы их так вот оставить?!

— Сейчас именно мы находимся в самой большой опасности. Им помогут мои товарищи.

— Товарищи?..

— Спасательный отряд.

Хотя его голос звучал уверенно, у Соске не было доказательств своей правоты. Ведь он вступил в бой и поднял на авиабазе тревогу задолго до начала операции, что, вернее всего, оказалось большой ошибкой. Хотя это было сделано ради спасения Канаме, его вряд ли похвалят за то, что он разворошил осиное гнездо раньше времени. Да, он сумел угнать БР и уничтожить несколько бронированных единиц противников, но все равно…

В том, что за ними немедленно последует погоня, можно было не сомневаться, также как и в том, что Соске и Канаме сейчас находились в ничуть не меньшей опасности, чем раньше.

Перепрыгнув через забор, ограждавший периметр базы, «Сэведж» проломился через заросли и пересек широкое шоссе.

Практически сразу же в кабине заныл зуммер и вспыхнул транспарант:

Ракетная атака с четырех часов.

Сзади справа приближалась противотанковая ракета.

Мгновенно развернув БР и убрав манипулятор с Канаме за спину, подальше от опасности, Соске открыл огонь из двух крупнокалиберных головных пулеметов. Каждый из четырехствольных ЯкБ[46]извергал по 80 крупнокалиберных пуль в секунду, и этот стальной вихрь поразил ПТУР на подлете. Ракета безвредно лопнула поодаль от бронеробота.

Ошеломленная резкими рывками и грохотом Канаме взвизгнула и сжалась в комочек, изо всех сил цепляясь за стальной палец.

Она не подозревала, что счастливо избежала гораздо больших опасностей: дульные срезы крупнокалиберных пулеметов находились в полуметре от головы Канаме, когда «Сэведж» мчался, прижимая ее к груди. Если бы Соске не убрал ее так резко за спину, метровые снопы дульного пламени обожгли бы ее лицо и подпалили волосы, а барабанные перепонки девушки лопнули бы от чудовищного грохота.

— Спокойно. Нам осталось совсем немного.

Канаме даже не смогла ничего выдавить в ответ. Скорчившись в манипуляторе, она выглядела по-настоящему маленькой, бледной и напуганной. Однако Соске все равно был впечатлен. Он ожидал от неподготовленной девушки паники, истерического визга и слепых, безумных попыток вырваться из жуткой стальной клешни. Но Канаме не стала жаловаться и рваться даже тогда, когда «Сэведж» вломился в заросли, взметнув вихрь листвы и обломанных веток, не говоря уже о шматках грязи из-под ступоходов, взлетавших выше головы.

«Однако, — задумался Соске. — Почему противник выстрелил лишь раз? Они ведь должны бы понимать, что поразить бронеробот одним попаданием устаревшей противотанковой ракеты очень трудно. Или меня испытывали»?

Он быстро осмотрелся, но не заметил никаких признаков погони. Отметок не было ни на экране инфракрасных датчиков, ни оптических. Это было еще более подозрительно.

Соске чувствовал: что-то пошло неправильно. Он безошибочно уловил запах опасности, различимый лишь для опытного бойца с развитым шестым чувством и недоступный даже для самых совершенных электронных приборов в мире.

«Сэведж» выскочил на берег реки, но едва он двинулся вброд…

С направления ниже по течению к нему метнулась оранжевая полоса — снайперский выстрел с двух часов, с совершенно неожиданной стороны.

Среагировав, как всегда, молниеносно, Соске увернулся, и раскаленные трассеры лишь оцарапали панцирь на спине и расщепили елку на берегу реки. В следующий миг он различил наметанным взглядом крупнокалиберную гранату, чертящую низкоскоростную крутую дугу. Соске моментально идентифицировала ее как мощный фугасный заряд с диаметром зоны поражения не менее тридцати метров.

Даже если бронеробот уцелеет, беззащитная и ничем не прикрытая Канаме не переживет такого разрыва.

— Черт!..

За долю секунды до попадания гранаты Соске остановился и повернулся к ней спиной, прикрывая Канаме от ударной волны своим корпусом, как щитом.

Мощный удар сотряс «Сэведж». В результате попадания бронеробот лишился правого ступохода ниже колена. Пытаясь балансировать на одной ноге, он не устоял и рухнул в реку, сбросив Канаме в темную холодную воду.

Она взвизгнула и захлебнулась, нырнув с головой.

— Чидори!.. — заорал Соске, поднимая бронеробот на колени и упираясь обрубком ступохода в речное дно. Он пытался разглядеть, что произошло с девушкой, но его внимание привлекло нечто иное. На берегу под небольшим глинистым обрывом он увидел совершенно целую гранату. Она не взорвалась, поскольку взрыватель был вывинчен. Ступоход «Сэведжа» оторвали попадания снарядов автоматический пушки, граната была всего лишь уловкой для того, чтобы он остановился и позволил врагу точно прицелиться.

Из воды с шумным всплеском показалась голова Канаме. Она яростно отфыркивалась и кашляла.

— Чидори… — начал было Соске, но три точных последовательных попадания поразили его правый манипулятор и боковую часть корпуса, не дав бронероботу подняться на колени. Тяжелая туша с плеском рухнула обратно.

— Поврежден правый манипулятор, — предупредил искусственный интеллект бронеробота. — Теряю управление. Главный конденсатор: разряжен. Напряжение бортовой сети: падает.

— Твою мать!..

Из темного леса появился одиночный бронеробот. Совершенно непохожий на «Сэведжи», имевшиеся на базе. Его корпус отливал серебряным блеском, нарушая все законы маскировки. Несмотря на то, что он находился метрах в трехстах и двигался шагом, он приближался пугающе быстро.

Лежащий в реке «Сэведж» поднял автоматическую пушку и несколько раз выстрелил, но это было совершенно бесполезно. Враг находился в секторе стрельбы, перекрытом его собственным корпусом, и Соске не мог вывернуть манипулятор дальше.

Противник немедленно ответил несколькими прекрасно нацеленными, точными и размеренными выстрелами. Он явно не собирался понапрасну тратить боеприпасы. Соске оставалось только лежать и молиться, чтобы выдержала броня, прикрывающая кокпит.

— Основные сенсоры: выведены из строя. Пожар в спинном силовом приводе-соленоиде.

Снаряд за снарядом дырявили беспомощный «Сэведж», который даже не мог поменять магазин в своем оружии — у него остался всего один манипулятор. Когда вражеский бронеробот приблизился, Соске швырнул в него автоматическую пушку, точно дубину, но тот легко отбил ее в сторону. Подойдя вплотную, он приставил ствол своего оружия к грудному панцирю «Сэведжа». Один выстрел в кокпит и…

Пушка громыхнула.

Если бы Соске запоздал на долю секунды с отчаянным рывком обрубками ступоходов и поворотом бедер, качнувшим корпус «Сэведжа» в сторону, все было бы кончено. Без сомнения, его бы размазало по стенкам кабины.

Бронебойный снаряд все равно сорвал прикрывающие торс бронеплиты, раздробил механизмы, находившиеся в верхней части грудной полости и вышел наружу через голову, выбросив всю ее начинку через затылок. «Сэведж», с полностью уничтоженной системой управления рухнул навзничь, как марионетка, у которой обрезали ниточки.

Бронеробот поднял новый вал воды, окативший Канаме, и в последних корчах забросил манипуляторы за голову, на берег, точно человек, пытающийся зацепиться из последних сил. Ворвавшийся во вскрытую кабину ночной воздух охладил пылающее лицо Соске. Он почувствовал кровь, текущую по лбу и заливающую глаза. Когда он попытался двинуться, его бок пронзила острая боль. Попытка покачать контроллеры управления не привела ни к какому результату: бронеробот был мертв.

— Сагара-кун?.. — донесся отчаянный крик Канаме. Подплыв поближе к поверженному бронированному великану, девушка уцепилась за манипулятор.

— Нет, беги скорее! Прочь! — крикнул Соске, превозмогая боль.

Серебряный БР остановился прямо над ним. Он не походил ни на одну из знакомых Соске моделей, хотя стильный дизайн скорее напоминал образцы западной разработки. Но откуда же он здесь взялся?

— Ты неплохо управлялся с этой штукой, пока не добрался до реки, — прогремел через динамик голос Гаурона. — Решил, что я в самом деле собрался порвать вас на куски фугасной гранатой? Нет, девчонка нужна нам живой.

— Я бы не удивился, если бы ты так и сделал, — отозвался Соске, бросив взгляд в сторону базы. Из ворот появились два «Сэведжа» и бронетранспортер, они направлялись в сторону реки. Кажется, его время истекало.

— Постой! Ты же тот самый школьник из самолета. Вот уж никогда бы не заподозрил агента в обычном старшекласснике. Надурил меня, молодец. Ты из Митрила?

— Не собираюсь отвечать.

— Хорошо. Тогда просто сдохни.

— Подождите! Что вы делаете?! — отчаянно закричала Канаме.

Игнорируя ее, бронеробот Гаурона опустил жерло своего орудия, целясь в грудь Соске.

На мгновение все замерло. Потом неожиданно раздался низкий рокочущий гул, плечи серебряного бронеробота затряслись, а левый манипулятор совершенно человеческим жестом хлопнул стальной ладонью по верхней части лицевого щитка. Громадная машина покачала головой, как человек, не верящий своим глазам, и снова засмеялась.

— Касим! Вот так сюрприз!

Соске вздрогнул.

Его прежнее имя. Он уже почти позабыл его и сам.

— Едва тебя узнал. Так ты оказался в Митриле? А как поживает эта хитрая лиса, лейтенант Калинин?

— Я думал, что ты мертв, — ответил Соске.

Серебряный бронеробот приложил стальной палец ко лбу, как раз туда, где у Гаурона змеился страшный шрам.

— К счастью, после одного давнего ранения у меня в голове была титановая пластинка [47]. Пуля срикошетила, поэтому я и стою перед тобой. Ого, я так рад, что нам довелось повстречаться еще разок! — засмеялся Гаурон.

— Ты стал ужасно болтливым, — уколол его Соске.

— С тех пор много чего произошло, — хохотнул Гаурон, ничуть не смущаясь. — Хотел бы о многом с тобой поболтать, жаль, времени маловато. Нужно как следует покопаться в голове у этой девчонки. Жду, не дождусь — это сродни кладоискательству.

— Что ты имеешь в виду?

— Ее голова набита черными технологиями. Например, прикладной теорией лямбда-драйвера. Если она будет разработана до конца, даже ядерное оружие по сравнению с ней покажется детской погремушкой.

— Что?

— Похоже, ты не в курсе. Прости, мне некогда заниматься ликбезом. Передай лодочнику на реке Стикс, что ему придется потрудиться. К нему скоро пожалует большая компания.

Гаурон снова прицелился.

Канаме не успела еще закричать, как ее оглушил грохот разрыва и окатил очередной мощный всплеск. Автоматическая пушка Гаурона вылетела из манипулятора и развалилась на две части.

Стремительно отпрыгнув назад, серебряный бронеробот каким-то чудом избежал трех последовавших один за другим безжалостных, точных и опасных выстрелов.

Громкий свист заставил Соске и Канаме поднять головы. С темного неба стремительно планировал на парашюте серый бронеробот. Он отстрелил парашют и перешел в свободное падение.

— Вот и я!

Падающий «Гернсбек» стремительно разразился следующей серией выстрелов из длинноствольной самозарядной пушки, даже прежде, чем грохнуться в реку, прямо на спружинившие ступоходы, точно кот на лапы. Поднятое им миниатюрное цунами снова сбило с ног несчастную Канаме и окатило сидевшего в кокпите Соске.

— Я Урц-6, совершил мягкую посадку! Урц-7 и «Ангел» в поле зрения.

М9 немедленно выпустил еще несколько выстрелов, мастерски уничтожив оба приближающихся со стороны базы «Сэведжа». Серебряный бронеробот, воспользовавшись передышкой, высоко прыгнул и скрылся из виду за холмом.

— Курц!

Услышав знакомое имя, Канаме озадаченно нахмурилась:

— Курц? Значит, и он тоже?..

— Собственной персоной. Как поживаешь, Канаме?

— Да что же это тут творится?!

Слегка сбитый с толку Соске вспомнил, наконец, что Канаме и Курц познакомились не далее, как в прошлое воскресенье.

— Эй, Соске! — обратился к нему напарник. — Можешь идти?

— Безусловно, — скривившись от режущей боли в боку, Соске с усилием приподнял раму, фиксирующую пилота в кресле, и выполз из разбитого кокпита.

В небе над ними творились разноцветные и яркие чудеса — по всему небосклону мелькали бесчисленные искры. Это разделялись кассетные боеголовки ракет, выпущенных с ТДД-1. Пороховые заряды вскрывали контейнеры и разбрасывали неисчислимое множество мелких поражающих элементов. За градом частых разрывов по площади базы последовали множественные очаги небольших пока еще пожаров.

Бронеробот Курца был не единственным — еще пять М9 сбросили ракетные носители и парашютировали на территорию аэродрома. Гулкий рокот винтов свидетельствовал о прибытии транспортно-десантных и штурмовых вертолетов. Спасательный отряд с ТДД-1 появился как нельзя более вовремя.

— Слушай внимательно, Соске. Хватай Канаме и дуй обратно на базу. Держи нос на противоположный конец ВПП, — быстро проговорил Курц, меняя магазин в своем оружии. Потом он повернулся, чтобы преследовать серебряный БР.

— На базу?

— Пара С-17 вот-вот приземлятся со всего ходу и будут ждать пять минут. А эту драку оставь мне. Вас я подберу попозже.

— Как же быть с бомбой в Боинге?

— Ей займутся Мао и Роджер.

— Понял. Будь осторожнее с серебряным бронероботом. И машина, и пилот — не из простых.

— Не дрейфь, я сейчас надеру ему задницу.

Сгруппировавшись, БР Курца прыгнул прочь и исчез в лесу.

— Что за переполох? — пробормотал Казама Синдзи, почувствовав, как фюзеляж аэробуса заходил ходуном.

Снаружи донеслась серия гулких разрывов. Хотя отзвуки далекой стрельбы доносились уже некоторое время назад, теперь снаружи разразилось полномасштабное общевойсковое сражение.

Громадная тень мелькнула в иллюминаторах, заставив перепуганных школьников замереть. Синдзи удалось рассмотреть ее, когда темноту разорвала новая серия взрывов, и его рот в удивлении раскрылся:

— М9?..

Синдзи не раз видел вживую БР западного производства. И считал, что его уже ничем не удивить. Но ведь это — суперсовременный и секретный М9 «Гернсбек»!

Даже армия США еще ни разу не использовала его в реальных боевых действиях! А на голове этого бронеробота к тому же было заметно и лезвие антенны системы ЭККС, позволяющей заглядывать сквозь экраны вражеских систем электромагнитной маскировки, и надежно глушить поисковые средства противника — даже миллиметровые радиолокаторы.

— Всем отойти от иллюминаторов! — прогремел женский голос. Голос пилота бронеробота.

«Гернсбек» протянул манипулятор и снял со спины громадный тесак — не менее семи метров длиной. Это было мономолекулярное лезвие, разработанное специально для ближнего боя. По кромке шла микроскопическая сверхскоростная цепная пила, способная рассекать броневые листы, словно картон. Стандартные мономолекулярные резаки имели формы и пропорции боевых ножей, но этот больше напоминал японский меч.

— Что она собирается с ним делать?

Ни секунды не медля, на глазах полного самолета ошеломленных школьников, М9 с усилием всадил клинок в борт аэробуса. Корпус Боинга затрясся, переваливаясь с боку на бок и раскачиваясь на пневматиках шасси. Уши заложило от сверлящего визга высокооборотной пилы. Салон наполнился испуганными возгласами и плачем, пассажиры вцепились в подлокотники кресел.

Они не могли видеть через иллюминаторы, что тесак вспорол обшивку лишь в районе багажного отсека. Надрезав прямоугольный кусок дюралюминия с лохмотьями изоляции, бронеробот подцепил его манипулятором и безжалостно выдрал наружу.

— Ага! Нашла!

Засунув манипулятор глубоко в недра багажного отсека, бронеробот аккуратно вынул контейнер и передал его второму М9. Приняв его, тот моментально развернулся, разбежался и, словно метатель ядра, запустил его по пологой восходящей дуге в сторону пустых стоянок на противоположной стороне ВПП.

Все эти действия выглядели для недоумевающих школьников абсолютно непонятными и загадочными, пока контейнер не врезался в землю. На его месте возник огненный шар, и ударная волна даже с расстояния в четыреста метров яростно толкнула самолет, заставив женскую часть пассажиров разразиться новой волной взвизгов и причитаний. Некоторые мальчишки, похрабрее, не преминули использовать представившуюся возможность обнять и утешить перепуганных девчонок.

— Говорит Урц-2. Бомба обезврежена, вступаем в бой. Вмажем им, как следует!

Не успели отзвучать раскаты динамиков бронеробота, как в середине фюзеляжа лязгнула гермодверь, и в салон ввалилось с десяток вооруженных солдат в голубых беретах. Они быстро побежали по проходам, крича на ломаном японском::

— Сохранять спокойствие! Мы — спасательный отряд вооруженных сил ООН! Встаем и по очереди выходим наружу. От трапов ведет желтая лента. Следуйте по ее направлению к транспортным самолетам, ожидающим снаружи. Ради вашей безопасности сохраняйте спокойствие и не впадайте в панику. Мы никого не оставим. Повторяю: мы — спасательный отряд ООН…

Понаблюдав за началом этого спектакля, Мао переключила свое внимание на оборону транспортных самолетов.

— Пятница!

— Слушаю вас, старшина, — ответил искусственный интеллект ее бронеробота.

— Отключить ЭКС. Активировать миллиметровый радар. Активировать инфракрасный прожектор подсветки. И лазерный дальномер тоже.

— Результатом таких действий станет увеличение вероятности подвергнуться атаке.

— Вот и хорошо. Я буду легкой мишенью.

— Так точно. ЭКС отключена. Все активные поисковые приборы — запуск.

Митриловские транспортные самолеты уже приземлились и теперь, грузно покачиваясь, рулили по ВПП в сторону вскрытого Боинга.

Высадившиеся ранее М9 зачистили безопасную зону вокруг, а штурмовые вертолеты, завывая двигателями, рыскали прямо над головами, высматривая новые цели.

М9 Мао танцующим шагом удалился от аэробуса. Почти сразу же из-за ангара в полукилометре появился приземистый силуэт танка. Его башенное орудие полыхнуло, и первый же снаряд прошел в опасной близости от Мао, проделав дыру в стене здания диспетчерской позади нее.

— Ах ты, зараза!.. — Мао вытянула из контейнера на спине цилиндрическую трубу с кинетической сверхскоростной ракетой и прицелилась. Это оружие называлось «Джавелин» и напоминало пропорционально увеличенный одноразовый противотанковый гранатомет, из тех, которые использовали пехотинцы.

За вспышкой старта практически мгновенно последовало попадание: дистанция была минимальной, а начальная скорость ракеты достигала 1500 метров в секунду. Мощный удар снес башню с танка, оставив лишь искореженные железные обломки.

Мао отбросила пустую трубу и вытащила новую, осматриваясь в поисках новой цели. Однако в поле зрения остались лишь чадящие догорающие остовы вражеских бронероботов, танков и бронемашин.

— Хм, странно. Их вовсе не так много, как нам показывали на инструктаже перед началом операции.

Хотя она и не знала, ничего удивительного в этом не было: погром, который учинил чуть раньше Соске, стоил противнику изрядной части наличных сил.

За спиной Мао заложники, точно быстрые муравьишки, длинными цепочками бежали вдоль указующих ориентиров, торопясь в чрева транспортных самолетов. Она взглянула на часы в уголке экрана, перемалывающих электронную цифирь.

— Две минуты.

Времени оставалось мало. Мао спрашивала себя: успел ли Курц найти и выручить Соске?

Тяжело опираясь на плечо Канаме, Соске бежал вдоль бетонной взлетно-посадочной полосы.

— Держись, не падай, — озабоченно выдохнула она.

— Нет проблем, — его ответ был традиционно спокойным и уверенным, хотя ситуация совсем к этому не располагала. Порез на голове оказался несерьезным, кровь уже запеклась и перестала капать, но рану в боку жгло, будто огнем.

— Мы успеем?

— Не уверен. Но Курц должен вернуться и подобрать нас.

— Он один из вас?

— Да, сержант того же отряда.

Шальная мина плюхнулась метрах в тридцати от них, осыпав мелкой бетонной крошкой. Канаме вскрикнула.

— Не обращай внимания. Бежим дальше.

Транспортные самолеты едва виднелись в другом конце полосы, не менее чем в двух с половиной километрах от них. Добраться до них пешком за оставшееся до взлета время было совершенно невозможно.

Бронеробота Курца нигде не было видно. Очевидно, он все еще сражался с Гауроном — Курц знал, что именно Гаурон возглавлял охоту на Канаме, и собирался сделать все возможное, чтобы уничтожить или хотя бы отвлечь его.

— Получи! — Курц снова выстрелил из самозарядного орудия, и мощная отдача жестко тряхнула силовой скелет бронеробота.

Серебряный БР укрылся в густых зарослях и был едва виден. За мгновение до выстрела он вильнул в сторону и ушел с линии прицеливания, но это выглядело досадной случайностью.

— Шустрый ублюдок! — прорычал Курц. Скрипнув зубами, он сменил магазин. Хотя бой начался несколько минут назад, серебряный БР ни разу не выстрелил в ответ. Курц первым же попаданием уничтожил его автоматическую пушку, и у врага явно осталось только оружие ближнего боя.

— Ха, от меня не уйдешь! — крикнул Курц.

Бам! Бам!

Он выстрелил дуплетом. Оба снаряда прошли впритирку, но почему-то не поразили цель.

— Что за черт? Или у меня прицел сбит? — задал риторический вопрос разочарованный Курц.

— Никак нет, — немедленно ответил искусственный интеллект бронеробота. — Рассеивание не превышает установленные параметры.'''

Курц и сам прекрасно это знал. Не зря же он постоянно копался между операциями в настройках баллистического вычислителя, настраивая и подгоняя стандартные программы. Дело было не в прицеле, а в противнике. Его способность уворачиваться — в определенных кругах это называлось «качать маятник» — была поистине впечатляющей.

Не получить ни малейших повреждений, столько времени находясь под прицельным огнем — враг явно был талантливым пилотом.

Кроме того, тактико-технические характеристики вражеского бронеробота нисколько не уступали таковым у М9 Курца, если не превосходили его. Но откуда могла взяться техника, переплюнувшая образцы Митрила? Ведь организация недаром гордилась своим оружием, которое на десять лет опережало вооружение всех потенциальных противников и всех армий мира.

— Как такое может быть? Доннерветтер!

Представив, как ухмыляется пилот серебряного БР, дразня его и уходя от выстрелов, Курц серьезно разозлился.

— Нечего со мной шутить! — заорал он, осознавая, что время неотвратимо уходит, и каждая секунда ценится на вес золота. Необходимо было немедленно разобраться с противником и подобрать Соске и Канаме.

В его голове моментально созрел план. Пришло время схитрить!

Сделав вид, что не желает сокращать дистанцию, он несколько раз выстрелил: торопливо и неуверенно, ловко изображая спешку и волнение новичка. Отпрыгнув назад, припал на колено и прицелился.

Однако в этот раз выстрела не последовало. «Гернсбек» опустил голову к своей самозарядной пушке и несколько раз передернул затвор вручную. Снова приложился, но и теперь оружие не выстрелило.

Гаурон внимательно следил за его действиями. Курц бросил пушку под ноги и схватился за мономолекулярный резак, выполненный в форме боевого ножа.

Противник выхватил свой собственный кинжал и немедленно бросился в атаку.

— Ага, попался!

М9 стоял, выжидая, когда противник приблизится. Дистанция сократилась вдвое, и Курц метнул свой резак, заставив Гаурона чуть притормозить, чтобы отбить его в сторону. В тот же миг Курц подхватил с земли длинноствольное орудие и молниеносно прицелился — одним легким и точным движением.

С такого расстояния он не мог промахнуться, а враг не имел возможности уйти от выстрела в упор.

— Увидимся в аду!!!

Выстрел. 57-миллиметровый подкалиберный снаряд вылетел из ствола точно в середину торса серебряного бронеробота.

— Быстрей, быстрей! — подгоняли заложников солдаты в голубых беретах. Школьники, прикрывая уши ладонями и пригибаясь под ревущими струями газов из незаглушенных турбореактивных двигателей, забегали в просторные трюмы транспортников. Широкие аппарели позволяли производить посадку очень быстро, а отсутствие кресел еще больше облегчало эту самую хлопотную в гражданской авиации процедуру: заложники просто усаживались на пол ряд за рядом.

Бронеробот Мао опустился на колени, прикрывая бегущих школьников бронированным корпусом. Но противников пока не было видно. Немногочисленные вражеские солдаты, все еще наблюдавшиеся в ее поле зрения, удирали во все лопатки.

— Одна из моих учениц пропала! — отчаянно закричала заложница, выбежавшая из линии. Молодая женщина в строгом костюме — с виду ровесница Мао.

— Канаме отправится домой другим самолетом, — прогремели в ответ динамики боевой машины.

— Д-другим самолетом? И откуда вы знаете имя моей ученицы?

— Неважно. Поторопитесь и залезайте в транспортник.

Сбитая с толку учительница отступила и последовала ее приказу.

Время было не на их стороне. Канаме и Соске все еще числились пропавшими без вести, а Курц продолжал сражаться в одиночку за пределами базы. Тридцать секунд назад он доложил по радио, что у него возникли какие-то сложности.