До 1848 года мастерская художника была открыта для посетителей. В 1845 году к Иванову заглядывал император Николай I. Царь просил Иванова непременно закончить полотно и пожаловал 300 червонцев. Однако после 1848 года Иванов неохотно стал показывать картину публике, а вскоре и вовсе закрыл студию для гостей. Художник был расстроен: в Италии он познакомился с молодой аристократкой и надеялся жениться, но девушка вышла замуж за другого. Живописец отстранился от людей, стал подозрителен и даже думал, что его хотят отравить.
Здоровье Иванова подрывала постоянная нужда. В конце 1850-х он вновь открыл мастерскую в надежде, что среди его гостей будут и благотворители. Многие устремились в студию художника, который 20 лет писал и совершенствовал одно полотно. Некоторые посетители жертвовали деньги. Среди тех, кто его поддерживал, была и вдовствующая императрица Александра Федоровна: она выделила художнику деньги на лечение. Иванов отправился в Германию и Францию. Он планировал поправить здоровье и познакомиться с новыми веяниями в искусстве: живописец не выезжал из Италии более 25 лет. В Рим художник вернулся через несколько месяцев. Он был вдохновлен путешествием, мечтал начать новые полотна и решил оставить «Явление» таким, каким оно было на тот момент.
В 1858 году Александр Иванов вместе с картиной «Явление Мессии» отправился на родину. Сначала он планировал везти полотно поездом до немецкого города Киля, затем — из местного порта пароходом в Петербург. Огромный вал с холстом не влезал ни в багажный вагон, ни в трюм корабля, поэтому Иванов с помощью меценатов оплатил открытую платформу и специальные укрепления на палубе. Так, по железной дороге, а потом по морю картина благополучно прибыла в столицу Российской империи.
В Санкт-Петербурге полотно выставили в Зимнем дворце. Император Александр II выкупил картину и назначил автору пожизненную пенсию. На полученные средства художник надеялся отправиться в путешествие на Восток и по возвращении создать серию картин на библейские темы. Но воспользоваться содержанием Иванов не успел. 15 июля 1858 года он скоропостижно скончался от холеры. Похоронили художника в Санкт-Петербурге на Новодевичьем кладбище. В 1936 году тело перезахоронили на Тихвинском кладбище Александро-Невской лавры.
Интересные факты
1. Строгий и сосредоточенный на работе, Иванов возмущался тем, как ведут себя российские художники за границей. В письме своему брату он рассказывал о бесконечных загулах и карточных играх, безумных скачках и шумных беседах.
Молодое поколение, видя в наставниках своих безбожников, пьяниц, гуляк, картежников и эгоистов, приняло все эти качества в основание, и вот свобода пенсионерская, способная усовершенствовать, оперить и окончить прекрасно начатого художника, теперь была обращена на усовершенствование необузданностей. Некогда думать, некогда углубляться в самого себя и оттуда вызывать предмет для исполнения. <…> Прощай все прекрасное, все нежно-образованное, прощай соревнование русских с Европой на поле искусств! Мы — пошлые работники, мы пропили и промотали свою свободу.
Александр Иванов
t ABQABgAIAAAAIQCGc5Lh1gAAAAMBAAAPAAAAAAAAAAAAAAAAAKwEAABkcnMvZG93bnJldi54bWxQ SwECLQAUAAYACAAAACEAZ+kkoyoBAAC5AQAAGQAAAAAAAAAAAAAAAACvBQAAZHJzL19yZWxzL2Uy b0RvYy54bWwucmVsc1BLBQYAAAAABQAFADoBAAAQBwAAAAA= " o:button="t" filled="f" stroked="f">
2. Многолетний труд над картиной «Явление Мессии» стал для Николая Гоголя примером преданности искусству. И писатель использовал черты характера Иванова, когда продумывал персонажей для своей повести «Портрет». Образ живописца угадывается сразу в двух героях.
Этот художник был один из прежних его товарищей, который от ранних лет носил в себе страсть к искусству, с пламенной душой труженика погрузился в него всей душою своей, оторвался от друзей, от родных, от милых привычек и помчался туда, где в виду прекрасных небес спеет величавый рассадник искусств, — в тот чудный Рим, при имени которого так полно и сильно бьется пламенное сердце художника. Там, как отшельник, погрузился он в труд и в не развлекаемые ничем занятия. <…> Всем пренебрегал он, все отдал искусству.
Николай Гоголь, «Портрет»
Александр Иванов так же уважительно относился к писателю и даже написал два его портрета. Один из них Николай Гоголь подарил поэту Василию Жуковскому, другой — историку Михаилу Погодину.
3. Иванов мечтал, что «Явление Христа народу» однажды станет частью внутреннего убранства храма Христа Спасителя, который в тот момент строился в Москве. Главному архитектору церкви Константину Тону идея понравилась, и он даже предложил художнику написать несколько эскизов для росписи будущего храма. В 1845 году Иванов написал заалтарный образ Воскресения Христова.
В этом же году в Италию приехал сам Тон. Он сообщил Иванову, что его заказ передали Карлу Брюллову. Разочарованный художник с грустью писал Гоголю, что Тон изменился, стал государственным мужем, распределяющим заказы. Проект живописца так и не осуществился. Потеряв надежду расписать московский храм, Иванов начал разрабатывать проект собственного храма и его будущей росписи. Так появились акварели на библейские и евангельские сюжеты: «Благовещение», «Хождение по водам», «Тайная вечеря», «Славословие пастухов», «Сон Иосифа».
Будущий автор «Явления Христа народу» прибыл в Италию 24-летним молодым человеком, выигравшим пенсионерскую поездку. В этих теплых краях он остался почти на всю свою жизнь, постоянно сопротивляясь приказам о возвращении. Больше 20 лет он упорно писал свое полотно, жил замкнуто, вел себя мрачно.
Среди русской диаспоры циркулировали слухи о его душевном нездоровье. Гоголь писал: «Угодно было некоторым провозгласить его сумасшедшим и распустить этот слух таким образом, чтобы он собственными ушами на всяком шагу мог его слышать». Друзья художника защищали его, утверждали, что это клевета. Например, граф Федор Толстой сообщал в своем рапорте, что художник Лев Киль после приезда императора в Италию «употребил все интриги, чтоб не допустить государя по мастерским наших художников, а особливо Иванова не терпит и выставляет сумасшедшим мистиком и успел уже надуть это в уши Орлова, Адлерберга и нашего посланника, с которым до гадости подличает, как везде и у всех».
Однако поведение Иванова ясно свидетельствует, что эти слухи все-таки имели под собой почву. Так, Александр Тургенев описал гнетущую сцену, когда вместе с Василием Боткиным они позвали как-то художника на обед.
«— Нет-с, нет-с, — твердил он, всё более бледнея и теряясь. — Я не пойду; там меня отравят. <…> Лицо Иванова приняло странное выражение, глаза его блуждали…
Мы с Боткиным переглянулись; ощущение невольного ужаса шевельнулось в нас обоих. <…>
— Вы итальянцев еще не знаете; это ужасный народ-с, и на это преловкие-с. Возьмет да из-за бортища фрака — вот эдаким манером щепотку бросит… и никто не заметит! Да меня везде отравливали, куда я ни ездил».
Иванов явно страдал манией преследования. Биограф художника Анна Цомакион пишет, что свойственная ему и раньше мнительность постепенно разрослась до угрожающих размеров: боясь отравы, он избегал обедать не только в ресторанах, но и у знакомых. Иванов готовил себе сам, брал воду из фонтана и порой питался одним хлебом и яйцами. Частые жестокие боли в желудке, причины которых он не знал, внушали ему уверенность в том, что кому-то периодически удается подсыпать ему яд.
В своем творчестве был приверженцем романтической школы живописи. Искусство самых известных мастеров романтизма произвело очень большое влияние на всё его творчество. Уже самыми ранними своими работами («Приам, испрашивающий у Ахиллеса тело Гектора»; «Иосиф, толкующий сны заключенным с ним в темнице хлебодару и виночерпию») показал, что является очень одаренным художником и имеет право занять почетное место среди мировых имен живописцев.
Когда в 1830 году 24-летний выпускник Академии художеств Александр Иванов уезжал в Италию для продолжения обучения, он еще не знал темы своего будущего большого полотна.
В «Явлении Христа народу» А. Иванов соединил три эпизода из Евангелия: обличение Иоанном Крестителем фарисеев, крещение народа в Иордане и встречу страждущей толпы с Иисусом Христом. Художник изобразил момент, когда Иоанн возглашает: «Я только Предтеча!», и властным движением руки отсылает народ навстречу Сыну Божьему: «Вот истинный Спаситель мира!»
Тогда Иванов еще верил, что именно в эту минуту начался истинный День Человечества.
20 лет ушло на подготовительные работы. Стремясь к максимальной исторической точности, Иванов тщательно изучал Евангелие и археологическую литературу о Палестине, делал портретные зарисовки в синагогах и пейзажные этюды в разных областях Италии, где природа напоминала палестинскую.
Академические правила требовали картины на историческую или библейскую тему. Перебирая в уме великие события прошлого, Иванов в конце концов остановился на евангельском сюжете о явлении Мессии. Художника увлекла задача показать великий нравственный переворот, духовное перерождение людей при соприкосновении с личностью и учением Христа.
Фигуры для своей картины Иванов писал с натурщиков на Испанской лестнице, а лица персонажей выискивал в закоулках бедняцких кварталов Рима. Затем, комбинируя торсы профессионалов с портретными головами бродяг, крестьян и ремесленников, преображал их в евангельских фарисеев, рабов и пророков.
Однажды русскую колонию в Италии посетил император Николай I. В мастерской Иванова государь с изумлением вгляделся в необъятное полотно, с которого навстречу ему шел Христос, прогремел: «Хорошо начал!», и добавил: «Кончит это, пусть напишет Великое Крещение русских в Днепре». Иванову была назначена «бессрочная пенсия».
Однако картина так и осталась неоконченной.
В конце 1840-х годов с Александром Андреевичем произошел душевный переворот. Он был влюблен в девушку из аристократической семьи и надеялся по окончании картины жениться на ней. Но она вышла замуж за другого, и художник впал в мрачную депрессию. Им овладела мания преследования: ему казалось, что его хотят отравить. Он прекратил почти все знакомства, не выходил из мастерской и только по понедельникам, в виде отдыха, бродил по Ватикану, изучая портреты мастеров Возрождения и античные бюсты.
Тургенев, познакомившись с художником, был потрясен: обед Иванова состоял из сухарей, которые он запивал водой. Писатель оставил портрет пятидесятилетнего Иванова: «Он всюду расхаживал в простой крестьянской блузе. А "роскошная" шляпа а-ля Ван Дик смахивала на головной убор итальянских погонщиков мулов. Под широкими разбойничьими полями светились кроткие глаза».
Но самое главное — изменилось его мировоззрение. Говоря просто, Иванов потерял веру. «А писать без веры религиозные картины, — считал он, — это безнравственно, это грешно… Лучше остаться бедняком и не брать кисти в руки».
Мучимый такими вот чувствами, он в 1857 году решил больше не касаться картины, а отправить ее в Петербург такой, какой она к тому времени была.
Русская публика приняла полотно холодно. «Затмение Христа народом», — язвительно переиначивали остряки его название. Впрочем, император Александр II выразил желание приобрести картину за 10 000 рублей; кроме того, художнику было предложено 2000 рублей ежегодной пенсии. Но переговоры прервала внезапная смерть Иванова: 3 июля 1858 года он скончался от холеры.
Гроб с телом художника проводили в последний путь лишь горстка родственников и студентов-художников. Один из них задал риторический вопрос: «Что дала Россия Иванову?». Сам же ответил: «Могилу».
Картины Александра Иванова находятся в большинстве крупных музеев мира, в том числе Русском музее в Санкт-Петербурге, Третьяковской Галерее в Москве и др.