Небольшое путешествие по станицам художественных произведений, где курение привело к трагическим последствиям.

Современному читателю представить себе человека с сигаретой не составит особого труда. Повсеместное распространение табакокурения делает обычным вид курящих влюблённых, водителей, бизнесменов и так далее. Эстетическое чувство идеального читателя и романтическая мифология аристократических всадников не допускают сигар.

В романе Флобера «Госпожа Бовари» встречается сцена, повергающая в трепет негодования и дрожь недоумения любого читателя, воспитанного на романтических образцах литературы. Шарль и Эмма возвращаются из гостей, лошадка бежит иноходью, вожжи покрыты пеной, о кузов коляски бьётся привязанный чемодан – словом, уныние и беспросветная скука. Супруги находятся под обаянием воспоминаний: совсем недавно они были в замке, в непривычном блеске интерьеров, в обществе изысканных женщин и благородных кавалеров. Неожиданно ритм повествования меняется: «...Навстречу им вымахнули и понеслись мимо смеющиеся всадники с сигарами во рту <...> одни ехали рысью, другие галопом».

Воображение героини потрясено; воспитанная на ферме, вдали от изящных увеселений, она редко видела светских дам и кавалеров. Оттого фигуры всадников показались ей чем-то бесконечно красивым и далёким, сошедшим со страниц рыцарских романов. Дендизм, увиденный глазами провинциалки, становится основной темой сцены. А далее события развиваются по известному сюжету. Две сигары, обнаруженные Шарлем в траве, используются по назначению. Он, выпячивая губы, закуривает, ежеминутно сплёвывает. Первый опыт курильщика не идёт доктору Бовари на пользу: «...Он отложил сигару и побежал на колодец выпить воды», а Эмма схватила портсигар и «засунула его поглубже в шкаф», чтобы потом рассматривать его, «обнюхивать» подкладку, «пропахшую вербеной и табаком».

Реакция Шарля на сигары уже подробно расписана литературой. Бальзак почти за два десятилетия до появления романа Флобера обрушился с жесточайшей критикой на табак, устрашающе вывел выстраданную личным опытом аксиому: “Курить сигарету – значит курить огонь”.

Застань Бальзак Эмму Бовари за рассматриванием и «обнюхиванием» портсигара, он не удержался бы воспроизвести известные положения своего трактата «О табаке »:

«... Женщины гораздо больше страдают от дыма сигар, чем от огня любви <...> поначалу курение табака вызывает сильное головокружение <...> Денди ни за что не расстался бы с сигарой, даже ради любимой женщины <...> У курильщика перестаёт выделяться слюна <...> если он никогда не выплёвывает слюну, тем самым засоряет сосуды <...> Всякое излишество <...> сокращает жизнь ».

Бальзак и Шарль Бовари знали работы Ф. Бруссе и Ф. Распая, исследователей химических процессов в организме. Бальзак сознательно, а Шарль интуитивно отрицают табак, видят в нём зло, которое ещё не заметно для литературы, восторгающейся вместе с Эммой Бовари элегантной привычкой аристократической жизни.

В XIX веке, к 60-м годам, страсть к табаку приобрела устрашающие масштабы. Тургеневская героиня Евдоксия Кукшина («Отцы и дети ») ведёт жизнь настоящей «эмансипе», у неё в доме, скорее походящем, отмечает автор, на «рабочий кабинет», заваленный письмами, неразрезанными журналами, окурками папирос, всегда можно найти не одну бутылку шампанского, покурить, поговорить об Эмерсоне, Либиосе, Жорж Санд, Маколее, Домострое, Мишле, Бунзене, то есть удовлетворить желание поболтать о прогрессивном. Сама хозяйка небрежна, неопрятна, этакая «замечательная натура... в истинном смысле слова, передовая женщина», не прочь посидеть с «прогрессивными» собеседниками, порассуждать о материализме и свободе, предаться скромным мужским удовольствиям: «Евдоксия свернула папироску своими побуревшими от табаку пальцами, провела по ней языком, пососала её и закурила ». Сцена, нарисованная Тургеневым, только ироническим подтекстом отличается от литературного портрета салона первой трети XX века, когда партнёрские отношения между полами – результат бурной деятельности шестидесятниц и революций – выразятся в равноправии привычек и стиля поведения.

Гоголевский Манилов (Н. В. Гоголь «Мёртвые души ») любовно выбивал золу из трубок и расставлял «не без старания» горки пепла «очень красивыми рядками» на подоконниках. Изменилось время, теперь пепел становится знаком неопрятности курильщицы. Некогда Гоголь использовал табачную метафору, чтобы определить длительность духовного блаженства любящих сердец: «И весьма часто, сидя на диване, вдруг, совершенно неизвестно из

каких причин, один, оставивши свою трубку, а другая работу <...> они напечатлевали друг другу такой томный и длинный поцелуй, что в продолжение его можно было легко выкурить маленькую соломенную сигарку».

Теперь же, в литературе конца XIX – начала XX века, всё чаще появляется сюжет, пародирующий любовное томление: женщины лёгкого поведения пристают к прохожим с недвусмысленным предложением, завязка которого своей бесхитростностью («Мужчина, сигаретки не найдётся?») пародирует дискуссии 60-х, когда сигарета и совместные перекуры символизировали идею женской свободы.

Раздолье для курильщиков наступает в романах и повестях Золя, Чехова.

Медицинский диагноз «эмансипе» ставит Чехов. В рассказе «Володя большой и Володя маленький » писатель с усталостью врача констатирует запущенность болезни Маргариты Александровны: «...Девушка уже за тридцать, очень бледная, с чёрными бровями, в pince-nez, курившая без передышки, даже на сильном морозе; всегда у неё на груди и на коленях был пепел ». Для Чехова-медика курение на морозе означает прямой путь к чахотке. Автор жалеет эмансипе 1880-х, она нелепа в своих мужских привычках, она перестала быть женщиной без надежды поменять пол: «... Могла пить ликёры и коньяк, сколько угодно, и не пьянела, и двусмысленные анекдоты рассказывала вяло, безвкусно. Дома она от утра до вечера читала толстые журналы, обсыпая их пеплом, или кушала мороженые яблоки ». Сюжет несчастной Риты показателен в качестве примера деградации дворянских привычек.

Чехову принадлежит и сатирический анализ причин интереса к табаку. Иван Иванович Нюхин из сцены-монолога «О вреде табака » читает лекцию о пагубном влиянии дурной привычки на человека. Ботанические справки в его речи соседствуют с «полезными» для «господ врачей» жизненными наблюдениями и умозаключениями: «...Если муху посадить в табакерку, то она издохнет, вероятно, от расстройства нервов». Сам Нюхин курит по причинам, уже осмеянным в середине столетия: нервы надо успокоить. Лекция превращается в горестное признание: жизнь обманула, юношеские мечты рассеялись, уступили место повседневности. Всё безрадостно и бесперспективно: жена, дочери, бедность. Тема, предложенная в названии лекции, лишь заявляется («табак заключает в себе страшный яд»), она мало интересует лектора, убеждённого, что курение – всего лишь малая толика тех бедствий, которые обрушивает на человека жизнь. Был Нюхин когда-то «молод, умён, учился в университете, мечтал, считал себя человеком», а теперь докатился до роли пропагандиста здорового образа жизни, в необходимость которого и сам не верит.

Чеховская сценка предлагает развязку отношения героя русской литературы к своему здоровью. На протяжении всего XIX века на карте болезней литературных персонажей наиболее убедительными являлись болячки душевные. Редко кому из героев приходила мысль позаботиться о теле. Немногочисленные примеры – Рахметов, Константин Левин – смотрятся исключениями из правила. Отсюда и нюхинская забывчивость, лекция о вреде табака превращается в исповедь на заданную русской литературой тему об обманутых надеждах, о злой судьбе, о противности самому себе. Очевидно само решение вопроса: из двух ядов – табак и жизнь – более страшен второй, а табак – это уже так, верный способ «издохнуть» от расстройства нервов, печально признаётся герой Чехова.

Пожалуй, ни один из мотивов литературы так не выявляет метаморфозы мира, как табакокурение. От благородной позы аристократа, задумчиво наблюдающего за дымком сигары и любующегося пирамидками пепла, до темпераментных защитников женской эмансипации, резких в суждениях, истеричных в поступках, ставших идеологическими заочными наставниками проституток, – движение сюжета страсти к табачному дыму. Один из центральных мотивов, связанных с табакокурением, – это возможность обретения персонажем ощущения публичной независимости. Романтики с интересом рассматривали героя, задумчиво вдыхающего дым: на лице таинственного незнакомца отпечатались следы перенесённых страданий и память о ветрах героических странствий. Пока герой курит, автор имеет возможность подробно описать его внешность, поиграть с ожиданиями читателя. Вот герой докурил, бросил реплику, а потом принялся исповедоваться – фабула, распространённая в 40–50-е годы XIX века, постепенно предстаёт не более чем привычным сюжетным ходом. Литература понимает усталость самого приёма и начинает ограничиваться воспроизведением его декоративных элементов. Курение перестаёт быть знаком психологической нюансировки характеров, становится самоцельным занятием, оттеняет фабулы перемещений героев в пространстве, бесед и так далее. Тема курения приобретает новую жизнь, объединившись с женским образом, подчеркнув «мужские» притязания бездетной, стареющей, истеричной и свободной героини или идеологической рабыни века. Затем наступает черёд детей приобщаться к дурным привычкам взрослых.

В романах писателей соотношение поклонников табака и некурящих почти одинаково: здесь курят дети, женщины, даже представители профессий, которых мифология XX века наградит стойким неприятием табака. К примеру, рассказывая об американской акробатке Томпкинс, авторы Эдмон и Жюль де Гонкур «Братьев Земганно» с интересом изучают привычки заокеанской примы:

«Позавтракав и вернувшись в гостиницу, она курила папироски, то и дело цепляясь за трапецию, которую не оставляла ни на минуту в покое ». В качестве иллюстрации дурной страсти и необузданности характера курильщицы приводится анекдотический случай. Служащие цирка сделали гимнастке замечание, предупредив, что папироска может причинить неисчислимые убытки, если заведение сгорит; американка, не теряя хладнокровного спокойствия, поинтересовалась о размере страховки цирка и пообещала выплатить «несколько тысяч» франков в том случае, если её папироска станет причиной пожара.

XX век создаёт образ женщины, настолько похожей на мужчину, что какие-либо половые различия подвергаются утрированию. Внимание Д. Лондона привлекут бицепсы красавицы, отечественная литература наденет на женщину комиссарскую тужурку. Показателем женской независимости станет, конечно же, страсть к табаку. В творческом сюжете весьма распространена мизансцена, рождённая мышлением декаданса: владычица умов возлежит на кушетке, устало поглядывает на огонёк папироски, а дым окутывает её отточенный профиль, стелется по горностаевому манто. Картина вызывает прилив восторга у немногочисленных счастливцев, допущенных к созерцанию дива, и читателей, которые умиляются изысканности ситуации и не допускают мысли, что перед ними известная история Кукшиной, предложенная в иных интерьерах.

«Бросить курить легко.

Я сам бросал раз сто», –

пошутил когда-то Марк Твен.

«Лёгкий способ бросить курить в кратком изложении». Аллен Карр.

В 1983 году Аллен Карр разработал методику, которая позволила миллионам курильщиков навсегда избавиться от курения и сегодня известна как «Легкий способ бросить курить».

В книге развенчиваются мифы, связанные с курением, и предлагаются эффективные приемы для преодоления никотиновой зависимости.

Эта книга – автобиография Аллена Карра, драматичная история превращения подавленного, утомленного жизнью бухгалтера, не вынимавшего сигареты изо рта, в ведущего эксперта по борьбе с зависимостями и страстного проповедника здорового образа жизни.

Тридцать лет назад он впервые попытался бросить курить, ограничив количество сигарет до одной в час. Когда ему наконец удалось бросить курить навсегда, он поделился с женой нелепой идеей: он решил исцелить мир от курения

Эта книга – не просто история создания «Легкого способа», который помог миллионам людей бросить курить; это исповедь незаурядного человека, поставившего перед собой высокую цель и не побоявшегося ради ее достижения радикально изменить свою благополучную жизнь; откровенный рассказ автора о собственных успехах и неудачах, взлетах и падениях. История жизни Аллена Карра поможет вам не терять присутствия духа и не опускать руки после неудачной попытки бросить курить и станет поддержкой каждому, кто решил отказаться от курения.

Если вы твердо убеждены, что никогда не сможете бросить курить, прочитайте эту книгу, и вы измените свое мнение.

Сергей Головачёв «Дым небес».

Это необычный любовный треугольник: он, она и дымный бес. Старшеклассница Эмма не может ни дня прожить без сигарет. Алексей, исповедующий здоровый образ жизни, не может ни дня прожить без Эммы. Как ни пытается он отучить её от вредной привычки, у него ничего не выходит. «Или я или сигарета», – ставит он условие. Что выберет Эмма?

Обычная история. Только вот местность неподалёку от школы не совсем обычная. Рядом находится Девичья гора, издавна вселяющая страх в местных жителей.

На примере Эммы, с её непреодолимым желанием курить, автор проводит параллель с известным произведением Аллена Кара «Как бросить курить», где о табачной зависимости говорится, как о некоей сущности, вселившейся в человека.

Единственный способ побороть дымного беса – это заморить его голодом. Не зря автор посвящается свою книгу тем, «кто знает, что курение убивает, но курить, тем не менее, продолжает».

Высказывания писателей о табакокурениии вреде табака:

Признание Ж. Верна: «Удовольствие от курения, право, достойная плата за неизбежные неприятности со здоровьем » – указывает на капитуляцию здравого смысла перед сомнительной страстью. Противоречивы и всевозможные рекомендации по избавлению от нездоровой привычки.

Иоганн Вольфганг Гете, немецкий поэт: «От курения тупеешь, оно несовместимо с творческой работой».