* * *
В Хогсмиде они разделяются. Гермиона сразу скрывается в лавке канцелярских товаров, а Северус идет в «Три метлы». «Кабанья голова», конечно, больше ему по вкусу, но со смерти Альбуса Дамблдора путь туда заказан. Аберфорту никакого дела нет до того, кто, кого и о чем просил. Северус для него теперь навсегда убийца брата.
Под дождем выпавший утром снег растаял, и сейчас на главной улице Хогсмида сплошная непролазная хлябь. Плюнув, Северус левитирует себя к порогу паба. В «Трех метлах» пусто — школьники в замке, местные сидят по домам, Розмерта скучает за стойкой. При виде Северуса ее постаревшее лицо оживляется слегка принужденной улыбкой.
— Ужасная погода сегодня, не правда ли?
— Обычная английская, — его слегка тянет съязвить. — Что-нибудь горячее, пожалуйста.
По скрипучим половицам Северус проходит в дальний угол, отделенный от общего зала фигурной деревянной решеткой фута три высотой. Вместо лавок и стульев здесь вокруг стола обитые тонким слоем войлока диванчики — почетные места для почетных гостей. Школьные профессора издавна принадлежат к их числу.
Северус вешает на крючок волглое от уличной сырости пальто, откидывается на спинку дивана и с наслаждением вытягивает затекшие от метлы ноги.
Призраки прошлого немедля являются к нему и обступают со всех сторон.
Это школьникам дозволено посещать Хогсмид раз в семестр, а профессора раньше частенько собирались здесь, если только не была их очередь дежурить в замке. И Северус приходил — редко и только воскресными вечерами: пил огневиски с Роландой Хуч, подначивал Минерву, перекидывался остротами с Чарити Бэрбидж, высмеивал очередного профессора ЗОТИ, ловил скупые реплики Дамблдора, надеясь разузнать что-нибудь, во что не посвящают рядовых преподавателей.
Мэри Макдональд тоже бывала здесь — не за профессорским столом, конечно, но Северус иногда видел ее в общем зале паба, и Мэри улыбалась бывшему сокурснику так, как будто и в самом деле была ему рада. Может быть, она смогла бы отвлечь его от печали по Лили, если бы появилась в Хогсмиде лет десять назад. Но она переехала сюда в год Тремудрого Турнира, и после того, как Темный Лорд возродился, Северус больше не принадлежал себе. Двойным агентам при исполнении личной жизни не положено. Ни любви, ни дружбы.
Но Темного Лорда больше нет. И Дамблдора. И Чарити. И Мэри Макдональд, стало быть, тоже. Да покоится ее душа с миром…
Мягкие, почти крадущиеся шаги — это Розмерта приносит Северусу кубок с горячим пуншем и так же тихо уходит, не пытаясь завязать разговор. Она не знает, как держаться с Северусом Снейпом. И никто не знает — после того, как целый год ненавидели его, считая убийцей, предателем и правой рукой Темного Лорда. Хвала небесам, после победы у Поттера хватило такта не разглагольствовать на публику об отношениях Северуса Снейпа с Лили Эванс, но именно поэтому публика, оставшись в неведении, так и встречает Снейпа опасливой сдержанностью, где бы он ни появился.
И не то чтобы Северуса это особенно удручает…
* * *
Пространство паба наполняется хлопаньем дверей, звуком шагов и приветственными возгласами — хогвартсская профессура не изменила традициям и явилась в «Три метлы» развеяться от хлопотливо-однообразных школьных будней.
Прикрытый выступом стены, Северус отпивает пунш из кубка, который приятно греет руки, и прислушивается. Значит, Макгонагалл, Слизнорт, Помона Спраут, Роланда Хуч, Сивилла Трелони и Поппи Помфри — обычная компания. Только Авроры Синистры не хватает. Как-то они его встретят?..
Должно быть, мадам Розмерта успела предупредить новоприбывших, потому что на лицах бывших коллег невозможно прочитать ничего, кроме вежливого любопытства. Минерва слегка насторожена. Северус садится ровно и склоняет голову в знак приветствия:
— Не помешаю?
— Что ты, что ты, Северус, мальчик мой! — Гораций Слизнорт лучится таким искренним дружелюбием, что еще чуть-чуть, и в нем появится привкус фальши. — Как поживаешь? В последнее время тебя совсем нигде не видно…
— Как раз собирался навестить Хогвартс, — Северус делает паузу, отпивая еще пунша, и Макгонагалл вопросительно поднимает брови. — Хочу забрать свои личные запасы ингредиентов для зелий.
Лучезарная улыбка Горация линяет прямо на глазах.
— Разумеется, Северус, разумеется, — бормочет он. — Боюсь, правда, что они несколько поредели… Кровопролитное сражение, много раненых… Мы просто вынуждены были задействовать все возможные ресурсы…
По иронично поджатым губам Поппи Помфри подлинная судьба запасов становится Северусу ясна. Что ж, остается надеяться, что в старике проснется совесть, и он вернет хотя бы половину присвоенного…
Мадам Розмерта расставляет напитки и закуски на столе, за которым сидят профессора, и сама деликатно занимает место с краю. Разговор вертится вокруг самых безобидных тем: что еще осталось восстановить в Хогвартсе, кого взять вместо Аргуса Филча, который собирается в отставку, ссылаясь на неизлечимый радикулит, кто теперь в Попечительском совете, как прошел первый межфакультетский матч по квиддичу… Северус коротко отвечает на вопросы о себе: пролежал в Мунго почти три месяца, переехал, и да, работа у него есть.
— По крайней мере одной проблемой меньше. Проклятие с должности преподавателя ЗОТИ снято, — со значением говорит Минерва. — После Кэрроу ее взял Билл Уизли, и он преподает уже второй год. Прекрасно справляется, ученики от него в восторге.
Директор Макгонагалл опасается, что Северус Снейп придет к ней с просьбой о возвращении в Хогвартс? Хм. А что, может, и впрямь подать прошение о месте школьного смотрителя? Будет кому следить за дисциплиной в замке — на секунду мелькает у Северуса озорная мысль, но он тут же отмахивается от нее. Глупости, куда он теперь денется от Гермионы…
А вот, кстати, и она.
Приход Гермионы Грейнджер моментально оживляет чуть принужденную атмосферу. Девушка появляется в «Трех метлах», таща в клетке нахохлившуюся сову — вымокшая под дождиком, уставшая, но чем-то очень довольная. Ее тут же усаживают за стол, помогают раздеться, наперебой угощают, расспрашивают — Гермиона Грейнджер не зря шесть лет подряд считалась любимицей учителей. Раньше Северуса это бесило. Сейчас он испытывает за девочку что-то подозрительно похожее на гордость.
Сидя наискось через стол, Гермиона время от времени ласкает Северуса бархатным взглядом, тепло от которого стекает по телу прямиком в район ширинки. Но девушка ничем не выдала их связь, так что и Северус молчит, подыгрывая ей. Пьет со всеми, не чокаясь, за покойных коллег — Дамблдора, Бэрбидж, Септиму Вектор. Рассеянно ловит обрывки разговоров.
-…вы меня убедили в важности маггловедения, Гермиона, еще в прошлую нашу встречу. Но преподавать его так, как предлагаете вы, не всякий справится. Я думала, может быть… — говорит Минерва Макгонагалл и тут же обрывает саму себя: — Нет, вы способны на большее, чем карьера школьного профессора. Гораздо большее…
Напротив Минервы Сивилла Трелони вещает с плохо скрываемым торжеством:
-…и они просто не аттестовали его. Виданное ли дело — учитель, который не может назвать ни одного учебника по своему предмету? Так что ему пришлось вернуться в свое стадо, где ему, между нами говоря, самое место.
— Профессора Флоренца выгнали из Хогвартса? — резко перебивает ее Гермиона.
— Вас это огорчает, милочка? — язвительно парирует Трелони. — У меня сложилось впечатление, что вы настолько не любили прорицания, что предпочли бы вовсе исключить их из школьной программы.
— Не в этом дело. — Между бровей Гермионы залегает складка. — Если профессор Флоренц мог и хотел преподавать, не следовало лишать его этого права.
От ледяного презрения на лице Сивиллы Трелони молочный коктейль мадам Помфри готов превратиться в мороженое…
Наконец они собираются по домам. Северус, коротко попрощавшись, первым ныряет из паба в промозглые сумерки и дожидается Гермиону за углом. Мимо него под руку проходят Спраут с мадам Хуч, обе изрядно навеселе, потом Макгонагалл с Помфри и Трелони, которую поддерживает Слизнорт. Вот наконец и Гермиона. Сбегает с крылечка прямо к Северусу в объятия, не выпуская клетку с совой из рук, и они целуются, пока огонек Люмоса и озабоченное «Должно быть, я забыла перчатки у Розмерты» не заставляют их оторваться друг от друга.
Последнее, что Северус успевает заметить перед аппарацией, — квадратные от изумления глаза Минервы Макгонагалл.
* * *
Нутро домика на краю Запретного Леса в густом сумраке, лишь слегка разбавленном зеленоватым мерцанием светлячка, кажется не то пещерой с сокровищами, не то пастью чудовища. Но стоит Северусу одним коротким заклинанием вырастить языки пламени в камине, как дом обретает привычные очертания. Привычные и уютные — сегодня Северус чувствует это с особенной остротой.
Он прячет метлы в чулан и ставит клетку с совой на колченогую тумбочку у окна гостиной. Вот и пригодилась родительская мебель — а то Гермиона все порывалась ее выкинуть. Сова таращится на Северуса оранжевыми глазами, повернув ушастую голову под немыслимым для человека углом.
Гермиона, переодевшись, разбирает покупки. Огромный пакет с совиным кормом от Илопса. Брошюра «Руководство по содержанию сов в домашних условиях» — куда же без нее. Четыре бутылки фирменного сливочного пива мадам Розмерты. Перевязанная атласной лентой коробка миндального печенья. Целая гора продуктов из маггловского супермаркета. Северус молча раскладывает их по местам: часть в шкафчик над плитой, часть в отделение буфета, на которое наложены морозящие чары.
Последней на обеденный стол ложится не то книга, не то блокнот в твердой, обтянутой кожей обложке с застежкой.
— А это что?
— Ничего особенного, просто планировщик, — Гермиона отвечает небрежным тоном, но по лукаво-загадочному выражению ее лица Северус догадывается, что именно эта штука весь вечер занимала мысли девочки.
— И что же ты собираешься в нем планировать?
Гермиона разворачивает тетрадь, которая назидательно замечает: «Не откладывай на завтра то, что можно сделать сегодня», находит свое любимое перо и диктует:
— План социальной реформы магической Британии. Раздел первый — цели и задачи. Раздел второй — анализ текущего положения дел. Раздел третий — потенциальные союзники. Раздел четвертый — противники и меры их нейтрализации…
— Ого! Мисс Грейнджер играет по-крупному… — Северус обходит стол и облокачивается на спинку Гермиониного стула. — И какова же цель ее реформ?
— Социальная справедливость! Я хочу устроить наше общество так, чтобы каждый занял в нем подобающее место. Все-все. Домовые эльфы, сквибы, кентавры, оборотни… Чтобы каждый с рождения пользовался всем правами гражданина, — Гермиона берет руку Северуса, прижимает его ладонь к своей щеке и спрашивает с шутливым кокетством: — Вы не против, сэр?
— Он точно так же говорил, — в отличие от девушки, Северус серьезен.
— Кто?
— Темный Лорд.
— Шутишь?! — Гермиона выворачивает голову, чтобы заглянуть в склонившееся над ней лицо. Совсем как сова, даже глаза округлились.
— Нет. Ты дословно повторила лозунги времен его первого возвышения. Чистокровным волшебникам подобает место во главе магического мира, они рождены, чтобы править. Право всех прочих — подчиняться и процветать под мудрым руководством достойнейших… Так какой титул ты собираешься принять? Темная Леди — это плагиат. Может быть, Железная Леди, а?
— Ну знаешь! — Гермиона с возмущением захлопывает свой планировщик, и перо жалобно трепыхается, зажатое между страниц.
* * *
Вечер они заканчивают в спальне, в кровати под серым одеялом. О планах Гермиониных реформ больше ни слова, но список сюрпризов на сегодня еще не исчерпан.
— Хочу попробовать кое-что новенькое, — заявляет она, и удивленный Северус послушно позволяет перевернуть себя на спину. Да что это нынче с девочкой творится?
Гермиона усаживается сверху на его бедра и долго-долго елозит, пытаясь поймать ритм. Горечь воспоминаний о собственной молодости и сарказм все еще не остыли в Северусе, и он лежит неподвижно, заложив руки за голову. Эти новшества не в его вкусе. Он просто смотрит на прикушенную губу девушки, на то, как колышется ее грудь. Вот, значит, о чем вы мечтаете, мисс Грейнджер. Ни много ни мало — перевернуть вверх тормашками магическую Британию. На такое даже светлой памяти профессор Дамблдор не замахивался...
Наконец Гермиона сдается и жалобно просит:
— Ну же, сэр, помогите мне!
— А что мне за это будет?
— Спросите лучше, чего вам за это не будет, — слабые на вид пальчики больно щиплют кожу на его животе.
Северус усмехается в ответ, но не шевелится. И лишь когда растерянная гримаска на лице Гермионы грозит перейти в обиду, он говорит:
— Слезай.
Стоит Северусу оказаться сверху, как он быстро и уверенно заканчивает начатое. Ни к чему ему все эти ухищрения. Только и надо, что вдохнуть запах Гермиониных волос и ощутить ее под собой всю, целиком.
Накрыть ее тело своим.
Закрыть собой девочку от всех опасностей этого мира…
После они лежат в объятиях друг друга, пока мужчина не проваливается в сон. Женщина берет с прикроватной тумбочки его волшебную палочку, делает несколько пассов и кладет обратно.
— Мощная, независимая, но не строптивая, — шепотом говорит она себе. — Не как у Беллатрисы Лестрейндж.
Женщина заботливо подтыкает мужчине одеяло, кутается в свой домашний халат и выходит из спальни, прикрыв за собой дверь.
В большой комнате она устраивает себе гнездышко у камина. Сдвигает два кресла — на одном сидеть, на другое положить ноги. Ставит на табурет под рукой открытую бутылку сливочного пива и блюдечко с миндальным печеньем. «План — ничто, планирование — все», — важно изрекает тетрадь в кожаной обложке.
— Я не Волдеморт, — тихо, но твердо говорит женщина. — Я никому не причиню зла.
Обмакивает перо в чернильницу, и в пляшущих отсветах камина на бумагу страница за страницей ложатся ровные строки.
Конец