Май 1905 года. Вся страна находилась под тяжёлым впечатлением военных неудач русской армии и флота на Дальнем Востоке. «Маленькая победоносная война» обернулась огромными жертвами. Редко в какой семье не оплакивали в те дни офицеров, солдат и матросов, что полегли на сопках далёкой Манчжурии, погибли в сражениях при Цусиме и в Порт-Артуре. После январского расстрела крепло и набирало мощь общее недовольство правительством, вскоре переросшее в революционное движение. И вдруг – появляется повесть А.И.Куприна «Поединок».
Несмотря на то, что в повести речь шла о событиях более чем десятилетней давности (дуэли в армии были разрешены в мирном 1894 году), так называемая «прогрессивная общественность» восприняла повесть как произведение более чем современное и злободневное. Даже не самый внимательный и дальновидный читатель без труда был способен разглядеть в «Поединке» объяснение причин военных неудач России исключительно порочностью её давно прогнившей государственной системы.
Стоит ли удивляться, что в этих условиях газетная и журнальная критика приняла повесть Куприна «на ура». Уже через неделю после выхода «Поединка» в газете «Слово» была напечатана статья М. Чуносова (И.И.Ясинского) «Чудовище милитаризма», в которой автор назвал произведение Куприна смелым обвинительным актом против бюрократизма, военщины и монархического милитаризма. Ему активно вторили и другие критики демократического лагеря: В.Львов (Рогачевский), Измайлов, Луначарский и т.д. Будущий советский нарком просвещения в своей статье «О чести» писал:
| «Не могу также не обратить внимания читателя на прекрасные страницы Куприна - настоящее обращение к армии. Хочется думать, что не один офицер, прочтя эти красноречивые страницы... услышит в себе голос настоящей чести». |
Однако значительная часть русского общества, в противовес положительной оценке критики и печати, восприняла «Поединок» как скандальный пасквиль, едва ли не плевок в лицо всем тем, кто жертвовал своими жизнями в интересах Отечества на дальневосточном театре военных действий.
Критик очень популярной консервативной газеты «Московские ведомости» А. Басаргин (А.И.Введенский) охарактеризовал «Поединок» как «нечистоплотнейший, полный неряшливых инсинуаций памфлет», «непристойный лепет с чужого голоса в тон общей тенденции сборников «Знания».
Не могли согласиться с Куприным и военные. Некоторые из них, вроде генерал-лейтенанта П.А. Гейсмана, поместившего довольно резкую статью о «Поединке» в военном официозе «Русский инвалид», действительно «перегибали палку». Признавая за Куприным литературный талант «бытописателя», генерал искренне не советовал автору касаться того, чего он, по его мнению, не знает:
«Женщины, флирт, адюльтер и т. д. - вот его жанр»,- рассуждал генерал Гейсман, заявляя в заключение: «Туда и советуем ему направить свое внимание и свои способности. А о войне, военной науке, военном искусстве, военном деле и о военном мире вообще ему лучше не говорить. Для него этот «виноград – зелен». Картинки писать без объяснений он может, но не более того!».
Но большинство представителей военной среды оскорбило в «Поединке» вовсе не невежество автора или его общая обида на армию как таковую. В угоду общему оппозиционному настроению, царящему в редакции «Знания», своей проповедью антимилитаризма Куприн, прежде всего, пристыдил всех защитников Отечества их профессией. Даже самые доброжелательные рецензенты отмечали: «Поединку» вредит именно публицистическая, по-своему красивая и даже эффектная злоба...» (П. М. Пильский).
Куприн нанёс жестокий удар тем, кто считал службу в армии своим настоящим призванием, а не случайностью, тяжким долгом или нелепой ошибкой. За горячим стремлением «разоблачать и бичевать» автор не смог разглядеть в каждом из своих малосимпатичных персонажей будущих защитников Порт-Артура, истинных героев Первой мировой, тех, кто встал на защиту своей родины в совершенно безнадёжной ситуации начала 1918 года, создал Добровольческую армию и погиб в её первых кубанских походах.
Ни до, ни после «Поединка» Куприн не давал в своих произведениях столь широкой картины жизни определённой среды (в данном случае офицерства), никогда не поднимал он столь острых, требующих своего разрешения социальных проблем, никогда, наконец, мастерство писателя в изображении внутреннего мира человека, его сложной, часто противоречивой психологии не достигало такой выразительности, как в «Поединке». Обличение пороков военного быта для современников Куприна явилось выражением общего неизлечимого недуга всего монархического строя, который, как считалось, держался исключительно на армейских штыках.
Многие критики называли «Поединок» А.И. Куприна «поединком со всей армией», как инструментом насилия над человеческой личностью. А если взять шире – то поединком со всем государственным строем современной писателю России.
Именно такая радикальная постановка вопроса и определила остроту борьбы вокруг «Поединка» представителей двух общественных лагерей - прогрессивного и охранительно-реакционного.
Лишь последующие трагические события начала XX века отчётливо показали самому Куприну и всем его современникам полную неправомерность и несвоевременность подобных «поединков». Насилие всегда остаётся насилием, какими бы красивыми идеями его не прикрывали люди в погонах или без таковых. Бороться следовало не с порядками, не с механизмами или инструментами, а с природой самого человека. К сожалению, Куприн и «прогрессивная общественность» того времени поняли это слишком поздно. В «Поединке» Куприн ещё пытается доказать, что плохи не люди сами по себе, а те условия, в которые они поставлены, т.е. та среда, которая постепенно убивает в них всё лучшее, всё человеческое.
Но наступил 1917 год. Свершилось то, о чём мечтал когда-то купринский Ромашов: солдаты, науськиваемые «борцами за народное счастье», сказали войне то самое «не хочу!» Только война от этого не прекратилась. Напротив, она приняла ещё более уродливую, бесчеловечную, братоубийственную форму.
«Святейшее из званий», звание «человек», опозорено, как никогда. Опозорен и русский человек — и что бы это было бы, куда бы мы глаза девали, если бы не оказалось «ледяных походов»! - писал Иван Бунин, вспоминая те самые, «окаянные дни».
Да, никто, кроме кучки вчерашних царских офицеров, выставленных когда-то в «Поединке» в виде моральных уродов – жертв бесчеловечной, порочной системы - даже не попытался спасти Россию от ужасов большевизма. Никто, кроме них, ошельмованных, преданных, униженных вчерашних героев-фронтовиков и мальчишек-юнкеров не вступился за опозоренную Брестским миром страну. Никто, кроме них, не пытался бороться, чтобы вернуть себе звание человека…
После Гражданской войны, когда в советской России критика превозносила «Поединок» Куприна как «истинно революционное произведение», обличающее царскую армию и прогнившее насквозь, полностью разложившееся офицерство, сам автор придерживался уже совершенно иной позиции.
Характерно, что ещё в 1907 году, внимательно ознакомившийся с текстом «Поединка» Л.Н.Толстой, заметил: «У Куприна никакой идеи нет, он просто офицер». И это было правдой. В годину испытаний Куприн - офицер не по должности, а по сути - не смог отречься от своей Родины, остаться равнодушным к подвигу русского офицерства, завершившего свой крестный путь на чужбине.
Своеобразным «извинением» за «Поединок», стал, на наш взгляд, роман «Юнкера», написанный А.И.Куприным в эмиграции. В нём писатель Куприн, как и многие интеллигенты-эмигранты, когда-то отчаянно ругавшие царские порядки, с болью в душе ностальгировал по своей ушедшей юности, по утраченной родине, по той России, которая была и которую они все потеряли.