Дворец и площадь имени Куйбышева
Как известно, в январе 1935 году Самара была переименована в честь советского и партийного деятеля В.В. Куйбышева (рис. 1).
После этого в течение последующих 56 лет наш город по прихоти лидеров правящей в то время коммунистической партии называли только по фамилии этого человека. И хотя в 1991 года Самара вернула себе прежнее историческое название, от товарища Куйбышева нам теперь уйти никогда и никуда не удастся, поскольку он уже стал неотъемлемой страницей самарской истории.
«Сталинский ампир»
Расположенные в историческом центре Самары площадь Куйбышева, Дворец культуры его имени и памятник товарищу Куйбышеву (рис. 2, 3)
мы сейчас воспринимаем как историко-архитектурный комплекс, доставшийся нам в наследство от далекой эпохи 30-х годов ХХ века и выполненный в едином стиле «сталинского ампира». Однако архивы по сей день хранят мало кому известные материалы о том, что в течение 30-х годов в отношении будущего облика главной площади города велись ожесточенные споры – как идеологического, так и чисто экономического характера.
Справка. Площадь имени В.В. Куйбышева в Самаре ныне носит неофициальный титул «самая большая площадь Европы» и находится внутри прямоугольника, образованного улицами Чапаевской, Вилоновской, Галактионовской и Красноармейской. Занимаемая ею территория составляет 17,4 гектара. По ее углам располагаются четыре сквера, поэтому 8 гектаров территории покрыто асфальтом, и 7 гектаров - цветниками и зелеными насаждениями. Еще 2,4 гектара пространства площади занимает Дворец культуры, перед которым на постаменте установлен памятник В.В. Куйбышеву.
Вопрос о необходимости строительства в Самаре культурно-административного центра руководством региона поднимался не раз, начиная с конца 20-х годов ХХ века. По архивным данным, после неоднократных докладных записок в ЦК ВКП (б) наконец было получено «добро» на это строительство в начале 30-х годов. Место для такого комплекса определили заранее – Соборная площадь, в центре которой с 1894 года тогда возвышался величественный кафедральный собор (рис. 4).
Но в итоге это культовое сооружение тогда же было снесено в рамках кампании борьбы с религией, и в первую очередь для того, чтобы освободить территорию для взведения архитектурных символов новой, советской эпохи.
Официальное решение о начале большого строительства в краевом центре горсоветом было принято 17 марта 1935 года, то есть уже после того, как город Самара по воле руководства ЦК ВКП (б) и Совнаркома получил имя В.В. Куйбышева. За этим документом последовало совместное постановление крайкома ВКП (б) и крайисполкома от 25 апреля 1935 года, в котором говорилось о необходимости возведения в нашем городе не только большой площади, но и памятника В.В. Куйбышеву. Комитет по сооружению этого монумента возглавил лично председатель крайисполкома Георгий Полбицын (рис. 5).
Почти сразу же работа над памятником была поручена известному мастеру Матвею Манизеру (рис. 6),
который к тому моменту уже хорошо зарекомендовал себя созданием для Самары бронзовых скульптур В.И. Ленина и В.И. Чапаева (рис. 7, 8).
Однако в те дни в руководящих кругах не существовало никакого единого мнения не только о внешнем облике будущего культурно-архитектурного центра города, но даже и о месте расположения памятника В.В. Куйбышеву. Наряду с проектами, в которых монумент располагался на высоком пьедестале в центре новой площади, некоторые авторы предлагали поставить его на крыше Дворца культуры, или даже на улице Рабочей около бывшего губернаторского дома, над которым должны были надстроить три новых этажа.
Не было единого мнения также и о том, какие именно учреждения и коллективы получат постоянную «прописку» в помещениях будущего Дворца культуры. И вопрос здесь заключался даже не в том, что в Куйбышеве в то время не было специально построенных зданий для размещения, например, областной библиотеки или оперного театра. Дело в том, что к началу 30-х годов в Самаре существовало множество культурных и просветительских учреждений, которые в тот момент занимали либо случайные здания, либо вообще не имели никаких помещений. А еще чуть ли не каждый месяц сообщалось о создании различных рабочих, крестьянских и красноармейских клубов, самодеятельных театров, литературных и художественных обществ, и других тому подобных народных объединений.
Поэтому понятно, каким событием для города стало известие о начале строительства в Куйбышеве крупнейшего по тем временам Дома культуры. Многочисленные самодеятельные и народные коллективы заранее стали обращаться в крайком ВКП (б) с надеждой получить комнату в заветном здании. Однако все они до поры до времени получали лишь туманные обещания, поскольку утвержденного проекта Дворца культуры долгое время просто не существовало.
Троцкист во главе строительства
Согласно первоначальным планам, весь архитектурный комплекс в центре Куйбышева предполагалось открыть к 20-летию Советской власти, то есть в ноябре 1937 года. Исходя из этого, в августе 1935 года был заключен договор с ленинградскими архитекторами В.А. Щуко (рис. 9)
и В.Г. Гельфрейхом (рис. 10)
на составление эскизного, а затем и технического проекта. Всю документацию авторы представили в горсовет к 15 декабря. Однако после обсуждения их проект был отклонен из-за ряда серьезных недостатков, в первую очередь из-за большой кубатуры и стоимости здания.
Начался напряженный поиск другого архитектурно-художественного решения, причем он велся с учетом конкретных размеров памятника В.В. Куйбышеву, к тому моменту уже частично выполненного Манизером. Естественно, размеры и пропорции монумента сильно влияли на композицию будущего Дворца культуры. В итоге в начале 1936 года комиссией был принят проект ленинградского специалиста Н.А. Троцкого (рис. 11).
И поскольку исполнителей поджимали сроки, автор вынужден был вести рабочее проектирование компонентов здания прямо в ходе строительства, что по всем архитектурным канонам считается недопустимым. Ситуация усугублялось еще и тем, что Госплан РСФСР несколько раз урезал сметы на эти объекты, и потому руководителям области, чтобы «выбить» нужные средства, не раз приходилось обращаться с докладными непосредственно в ЦК ВКП (б). Вот один из таких архивных документов (июнь 1937 года).
«В 1937 году в Куйбышеве заканчивается строительство Дворца культуры и памятника В.В. Куйбышеву стоимостью свыше 8 миллионов рублей. Кроме того, на асфальтирование и благоустройство площади и подходов к ней требуется еще 2,5 млн. рублей… Однако Госплан РСФСР не включил эти работы в план не только на 1937, но и на 1938 год, несмотря на очевидную необходимость их осуществления. Просим вашего содействия в выделении необходимых средств.
Секретарь Куйбышевского обкома ВКП (б) Постышев П.П.» (рис. 12).
(СОГАСПИ, Ф-656, оп.1, д.94).
Как мы знаем, к 20-летию Советской власти сдать архитектурный комплекс в Куйбышеве так и не удалось. Средства на эти объекты Госплан выделил только в 1938 году, причем далеко не в полном объеме. Остальные деньги руководству области пришлось изыскивать из других источников. Но, оказывается, партийные власти главную проблему для себя видели даже не в этом, а в недостаточной идеологической «правильности» отдельных руководителей строительства. Это видно по выписке из протокола заседания бюро Куйбышевского обкома ВКП (б) от 1 сентября 1937 года.
«Слушали: О начальнике строительства Куйбышевского Дворца культуры.
Постановили: 1. Отстранить Резникова от обязанностей начальника строительства Куйбышевского Дворца культуры.
2. Возложить временное исполнение обязанностей начальника строительства на прораба тов. Смагина».
(СОГАСПИ, Ф-656, оп.1, д. 67, л.д. 11-12).
Причины же снятия начальника со своего поста видны из решения партийного собрания строительного треста.
«Общее партийное собрание отмечает:
Считать установленным, что Резников… работал в окружении врагов народа (перечисляется 15 фамилий – В.Е.)… Резников с врагами народа Блюмкиным и Рамовым был на банкете артистки драмтеатра Сияновой, где он произнес фразу: «Пропили ТЮЗ, пропьем и эту стройку»… Резников имел дружескую связь с пособником троцкистов Грунюшкиным (начальник отдела треста – В.Е.): они ходили друг к другу на квартиры, вместе фотографировались, посещали кинотеатры и т.д. Этим самым Резников создал для Грунюшкина полную возможность проводить вредительскую работу. На партийных и общих собраниях треста Грунюшкин всегда выступал от имени Резникова, глушил критику и зажимал инициативу у работников треста, сигнализирующих о вредительстве в тресте.
Общее партийное собрание постановляет: за связь с врагами народа и пособником троцкиста Грунюшкиным… за игнорирование партийной и профсоюзной организации, за нарушение партийной демократии, за зажим критики Резникова из членов ВКП (б) исключить. Просить областной комитет партии немедленно снять его с работы…»
(СОГАСПИ, Ф-656, оп.1, д. 67, л.д. 43) (рис. 13).
Страсти по музею
Не менее трудно решались и вопросы с размещением различных организаций во Дворце культуры. Вот выписка на этот счет из постановления бюро обкома ВКП (б) от 16 ноября 1937 года.
«Об окончании строительства Дворца культуры имени тов. Куйбышева.
Поручить комиссии в составе т.т. Скрябина, Гаврилова (культпросветотдел обкома ВКП (б)), Ермоленко (отдел пропаганды и агитации обкома ВКП (б)), Аллакина (горком ВКП (б)), зав. отделом школ и науки обкома ВКП (б) и Овчинникова (облисполком):
а) не позднее 20 ноября осмотреть Дворец культуры имени Куйбышева;
б) разработать план его работы;
в) решить вопрос – пускать или не пускать оперный театр во Дворец культуры имени Куйбышева».
(СОГАСПИ, Ф-656, оп.1, д. 79, л.д. 20-21).
Уже в начале декабря бюро обкома вынесло на этот счет следующее решение:
«Согласиться с мнением комиссии обкома ВКП (б) о размещении в здании Дворца культуры оперного театра, областной библиотеки и областной физкультурной организации… Поручить руководителям оперного театра, библиотеки и уполномоченному по делам физкультуры при облисполкоме добиться отпуска дополнительных средств от центральных организаций на внутреннее оборудование помещений».
(СОГАСПИ, Ф-656, оп.1, д. 80, л.д. 70-71).
Как мы видим, в декабре 1937 года даже и не предполагалось, что во Дворце культуры будут располагаться экспозиции Куйбышевского художественного музея. Между тем решение об его создании областное партийное и советское руководство приняло еще в январе 1937 года. Однако в марте того же года первым секретарем обкома ВКП (б) был избран П.П. Постышев, которого спортивные руководители быстро убедили в том, что физическое развитие для советского человека гораздо важнее, нежели духовное. В итоге, как мы теперь знаем, во Дворце культуры с трудом удержался даже оперный театр, хотя с самого начала он был главным претендентом на новое помещение.
Что же касается музея, то вернуться обратно в здание Дворца ему удалось лишь после того, как в январе 1938 года Постышев был арестован органами НКВД, и физкультурное руководство области в его лице потеряло прежнюю поддержку. В итоге по совместному решению обкома ВКП (б) и облисполкома от 25 марта 1938 года художественному музею под размещение его экспозиции было целиком предоставлено правое крыло Дворца культуры.
Новые дорожные технологии
Здесь нужно отметить, что именно с началом строительства в Самаре новой центральной площади и общественных зданий на ней, и в первую очередь Дворца культуры имени Куйбышева, в городе впервые началось асфальтирование улиц. Самым первым местом, на котором появилось доселе непривычное для самарцев твердое асфальтовое покрытие, стал участок улицы Рабочей (до революции - Почтовой), прилегающий к бывшему Доме губернатора. В советское время на этом здании надстроили еще три этажа, и в нем разместились областные комитеты ВКП (б) и ВЛКСМ, а также облисполком (рис. 14).
Затем началось асфальтирование площади Чапаева и некоторых прилегающих к ней улиц, после чего в течение нескольких последующих лет новым для того времени материалом удалось покрыть еще некоторые участки улиц и тротуаров в центре города.
Однако в то время ведение таких работ в больших масштабах у нас оказалось невозможным из-за полного отсутствия асфальтобетонных заводов. Битумно-гравийную смесь приходилось варить в огромных котлах непосредственно на месте стройки, а затем вручную заливать ею дорогу. Понятно, что производительность труда дорожников в этих условиях была крайне низкой.
По такой же «ручной» технологии в течение 1936-1938 годов укладывалось асфальтобетонное покрытие и на месте будущей площади имени Куйбышева. Из сохранившихся документов и фотографий видно, что место для нее расчищали вручную, а мусор вывозили в основном гужевым транспортом (рис. 15).
Необходимые для бетонирования площади материалы доставлялись сюда на конных повозках и тачках (рис. 16),
а булыжники для основания площади и сваренный здесь же асфальт укладывали вручную (рис. 17, 18).
Лишь на завершающем этапе, когда уже был почти готов грандиозный Дворец культуры, областному руководству удалось наконец «выбить» в Москве настоящий моторный каток для асфальтирования площади Куйбышева, который ныне является обязательной техникой при любых автодорожных работах (рис. 19).
Что же касается самых первых в нашем городе асфальтобетонных заводов, то они были возведены Управлением Особого Строительства (Особстроем) в годы Великой Отечественной войны. Такие предприятия тогда располагались на Безымянке, в непосредственной близости от новых авиационных производств. По этой причине асфальт на нижнем отрезке нынешнего проспекта Кирова и на улице Победы появился даже раньше, чем во многих местах старого города. В последующие годы протяженность дорог с твердым покрытием в областном центре продолжала увеличиваться.
Но вернемся к строительству архитектурного комплекса площади Куйбышева и Дворца культуры на ней. Несмотря на туманные перспективы дальнейшего финансирования, в ноябре и декабре 1937 года бюро обкома дважды рассматривало эскизные проекты оформления будущей площади и памятника В.В. Куйбышеву. В конце концов оба они были утверждены, и партийное руководство области приняло следующее решение: «Поручить партгруппам облисполкома и горсовета за счет местного бюджета приступить к оборудованию площади, прилегающей к Дворцу культуры». Первоначально предполагалось начать эти работы в феврале 1938 года, однако хотя бы первоначальные средства на эти цели появились только к маю. Лишь тогда на громадном пространстве площади впервые в нашем городе развернулись беспрецедентные по тому времени работы по бетонированию и укладке асфальта, которые окончательно завершились лишь в октябре.
Сложнее всего авторам оформления площади далось размещение на ней памятника В.В. Куйбышеву. Первоначально скульптору Матвею Манизеру было дано задание, согласно которому монумент должен был установлен на пьедестале высотой не менее 12 метров. Однако по соображениям экономии объем материала вынуждены были урезать, и потому в итоге статуя оказалась на гораздо более низком постаменте, чем это планировал скульптор. По мнению специалистов, из-за этого голова у Валериана Владимировича кажется непропорционально большой, а вся фигура выглядит тяжеловесно и угрюмо. Говорят, что композитор Дмитрий Шостакович (рис. 20),
увидев скульптуру впервые по приезде в наш город, произнес такую фразу: «Вот передо мной усталый человек, который взобрался на табуретку»…
Несмотря на все сомнения и недоработки, памятник В.В. Куйбышеву на пахнущей свежим асфальтом площади его имени был торжественно открыт накануне очередной годовщины революции – 5 ноября 1938 года. Уже 7 ноября на площади прошло первое официальное мероприятие – военный парад и демонстрация трудящихся (рис. 21).
Официальное подписание акта о сдаче в эксплуатацию Дворца культуры состоялось лишь 30 декабря 1938 года, и уже 7 января двери для посетителей распахнула областная научная библиотека. Что же касается художественного музея, то его экспозиция открылась 28 марта 1939 года.
Валерий ЕРОФЕЕВ.