Дневник (слэш)
Автор:
svoboda_09
Фандом:
Гарри Поттер
Персонажи:
Гарри Поттер/Неизвестный Персонаж
Северус Снейп/Гарри Поттер 
Рейтинг:
R
Жанр:
Romance
Размер:
Макси | 225 Кб
Статус:
Закончен
События:
Дети главных героев, ПостХогвартс
Предупреждение:
AU
Гарри грустит по погибшему Снейпу и поступает беспрецедентно - решает родить от него ребенка. Не МПРЕГ.
Апреля.
Нашел эту тетрадь. Её дарила Минерва на один из обожаемых мною праздников, по-моему, Рождество. Я так её запрятал, что обнаружил лишь сейчас, когда провожу тотальную проверку своего имущества. Выбросить рука не поднимается. Хотя вполне поднялась сжечь три старых с записями. Смог даже удержаться от перелистывания и перечитывания. Но новый дневник… Каждый раз ловлюсь на эту удочку. Вроде как чистые страницы неведомого еще мне бытия…
Итак, новый дневник.
Позавчера, вчера и сегодня провожу чистку помещений в двух местах своего обитания. Кабинет Альбуса я своим не считаю, был в Паучьем тупике, сейчас вот спустился в подземелья Хогвартса. Привычная уже инспекция собственных тайн. Раз в полгода точно — во время каждого сезонного обострения у Лорда, поскольку никто не знает, не будет ли направлена его палочка при следующей встрече именно на меня.
Все эти письма-записки-дневники-бутылки-зелья…
Пусть выглядит так, словно у меня не было слабостей.
Но у меня их масса. Раз в полгода я сжигаю их кипами, и опять накапливается какая-то совершенно ненужная мишура. Это и называется жизнью? Газетные вырезки… Колдографии… Всё пустое. Всё лишнее. Надо научиться жить без слабостей.
Нашел третий том «Человека магии». Теперь бы вспомнить, где первые два.
Сидел, думал, что делать с целым ящиком приколов Уизли, конфискованных у разновозрастных лоботрясов. Может, через посредника отдать в детский дом при Мунго?
Апреля.
Наш Нетленный что-то мутит. Я хоть номинально и первый советник, но ничего не понимаю. Или никто ничего не понимает. Вчера Лорд зачем-то созвал оборотней, хвала Мерлину, еще в человеческом обличье, хотя недолго им осталось быть таковыми, сегодня он отправил Динкинса к великанам. Я хотел его перехватить, но не успел — у Динкинса портал. Все вокруг напряжены, дергаются, ходят упорные слухи, что пойдем на Министерство Магии. Пытаюсь понять свои шаги при таком раскладе… Когда имеешь дело с вождем-шизофреником, иногда ощущаешь себя ему подобным.
Сяду, поиграю с собой в шахматы, попробую нестандартные ходы.
Коробку с приколами отослал совой обратно Уизли. Рука не поднялась уничтожить плоды чьего-то труда, даже такие идиотские.
Апреля.
Все в подвешенном состоянии. Напоминаю себе паяца на ниточках еще до спектакля. Висим, ждем. Сегодня, когда просил Слизнорта пропустить меня в свои бывшие комнаты, спросил, не появлялся ли Поттер. Интересно, где носит мальчишку после того, как он смог унести ноги из дома Малфоев? Я так и не понял по рассказу Нарциссы, что именно там случилось, но ненормальная Белла в кого-то попала кинжалом. Пусть не в Поттера. Или в Поттера, но не смертельно. Пусть лечится где-нибудь подальше отсюда. Поскорее бы хоть какие-то сведения…
Дети в школе тоже чувствуют что-то. Откуда бы им? Но у них природное чутье, давно понял, недооценивать их так же глупо, как переоценивать. Опять создают какой-то штаб, ходят с решительными лицами и совершенно ничего не учат.
Гораций разворошил запасы золотого жучка и не закрыл банку герметично. Что за зельевары, вашу мать… Закрыть? Сделать выговор?
Какое мне дело до жучка? Я схожу с ума, вот что.
Апреля.
Прежде чем сжечь, читал на ночь свои учебные планы, которые забрал у Слизнорта. Как-то давно Альбус предлагал ввести предварительное обучение детей-шестилеток. Не пропустило туполобое закостенелое Министерство. Якобы Основатели включили бы в программу такое раннее просвещение, если бы посчитали нужным. Где сейчас мы, а где Основатели? Бред. Я полностью был за — азы мастерства нужно закладывать в раннем детстве. Магия на любом этапе чувствует профессионала, как лошадь седока. Чем раньше начнешь, тем больше влезет.
Читал, смеялся, вспоминал, как пытался опустить свой уровень до понимания этих крошек. Хотя ни черта не понимаю в таком возрасте. И не пойму, судя по всему, на собственных детей мне рассчитывать не приходится.
Лорд затих, не советуется ни с кем. Но выглядеть стал лучше, если такое определение вообще применимо к нему. Что это значит, понимаешь сам. Только одно — грядет пик обострения, кайф, кульминация, улет. В чем, интересно, проявится? Вряд ли в фейерверках. Если в фейерверках, то в кровавых.
Опустился до унижения, попробовал расспросить Гойла и МакНайера, но те лишь пожимают плечами. Заикаясь, что-то бормочут про аккромантулов и дементоров. Мерлин! Целая армия.
Лорд сам-то не боится быть съеденным? Веселенький был бы конец.
Динкинс так и не вернулся. Туда ему и дорога.
Минерва сегодня докладывала про снижение успеваемости и про драку на четвертом курсе. Это всё — отвод глаз. У них там снова какой-то штаб. Да пусть играются, лишь бы помнили, что Кэрроу не дремлют. Это не Амбридж с котятами.
Смотрел на Минерву и думал, какая она молодец. Ненавидит меня, а так держится, но это ненадолго, огонь прорвется.
Апреля.
Предчувствие не дает есть и даже дышать. Надеюсь, удушье — это не побочный эффект такого количества снотворного, которое я пью.
Меня полностью отстранили от «тела». Теперь кто-то там советник, я лишь директор школы. Вроде как, чтобы не разменивался, а тщательнее следил за цыплятами. «Цыплята» ходят по коридорам с видом наемных убийц, лично я не выпускаю палочку из рук. С них станется объявить начало войны с Лордом, убив меня каким-нибудь позорным детским заклинанием. Если Лонгботтом взрывает котлы на безобидном Бодроперцовом, то и простой Ступефай у них может сработать, как Авада…
Трелони сегодня в очередном трансе. Смотрел ей вслед и думал о пророчествах. Становлюсь фаталистом. Сколько раз я пытался покончить с нашим неуважаемым змееголовым? Несчетное количество ядов и прочих вывертов — всё в пустую, словно их готовил Лонгботтом, а не я. Любое сопротивление натыкается на пророчество, как на каменную стену. Только упомянутый в нем может достойно восстать против тирана… Где всё же Поттер? Что там с его ранением? Журнал учета несовершеннолетних магов его не указывает, он совершеннолетний. Финеас Блэк молчит, с некоторых пор они не таскают с собой его портрет.
Остается только надеяться, что мальчишка жив и должен объявиться. Вернее, лучше б поумнел и скрылся из Англии, пока у Лорда очередной криз. Но отчего б на нашу знаменитость снизошла мудрость?
Думал про то, что он ищет, и где оно может быть спрятано в Хогвартсе. Расспрашивал привидений, но они не воспринимают меня директором. Пивз откровенно издевается, а Кровавый барон ничего не знает.
Не забыть вырвать эту страницу из дневника. Пусть будет пуст, и Гораций вписывает в него имена своих любимчиков.
Прилетал Фоукс. Я хватал его, кричал, как ненормальный, думал, что это символ того, что Альбус как-то выжил. Феникс вел себя странно, не вырывался, хотя никогда не любил меня. Плакал. Я чуть не разрыдался на пару, но как бесчувственный тролль тут же схватил какой-то пузырек и набрал его слез. Птица улетела. Что это было вообще?
Нацедил себе успокоительного и сердечного. Руки дрожат так, что половину разлил.
3 августа. (Другой почерк)
Я знал, что что-то найду.
Он просто не успел уничтожить свой последний дневник. Руки теперь трясутся так же, как у него в последний перед боем день. Всё сразу вспомнилось.
Августа.
Да, больше ничего не нашел. Хорошо б этот дневник оказался его хоркруксом и уволок меня к нему. Жить здесь, без вас, погибших, очень тоскливо.
Я Гарри Поттер. А ты кто?
Э-эй!
Ничего. Обычная тетрадь.
Августа.
Сроду не вел дневников, терпения не хватало уже на третью запись. Попробую снова.
Перечитывал написанное профессором раз сто. Двести. Триста.
Что, если слезы феникса помогли ему залечить ту страшную рану. Тогда где он сам? Совы к нему не улетают, магический шар показывает какую-то белиберду, на родовом древе Принцев имена его и его матери выжжены так основательно, что в гобелене дырки и нет никакой возможности что-то определить.
Показывал записи аврорам, они сказали: невозможно, Фоукс не мог прилететь, потому что Фоукс — фамильяр, такие существа погибают вместе с хозяевами. А Дамблдор точно мертв и лежит в своем склепе. Быть может, это был другой феникс, дикий.
На вопрос, как найти Снейпа, если тот жив, ответили стандартно: невозможно, если не захочет сам маг. Вроде как есть даже чары, чтобы скрыть своё существование от сов. Гермиона знает о таких, только я ничего не слышал. Верно говорил профессор про мои умственные способности...
Читаете? Ответьте мне что-нибудь едкое, Снейп.
Августа.
Был сегодня на месте сгоревшей Визжащей Хижины. Кто-то тогда еще подпалил ее Дьявольским Пламенем, сгорело всё до золы, а уж органическое что-то — до космической пыли, и развеяло. Мы для захоронения прямо с пепелища наскребли стакан пепла и всё.
Не могу позволить себе даже наступить на место пожара. Только присесть и пальцами прикоснуться. Какая страшная смерть. Я сам сталкивался с Дьявольским Пламенем, профессор.
Если она была, конечно. Ваша смерть.
Гермиона тоже сказала, что не мог быть Фоукс, потому что фамильяр. И дикий, сказала, не может, показала исследования, что фениксов больше не осталось. Вот доказывает мне, а не понимает, что я начинаю ее тихо ненавидеть. Но как только представляю, что это сам профессор Снейп мне предъявляет логические доводы, сразу отпускает, только грустно становится.
И всё же не спятил же он основательно, чтобы обниматься с несуществующей галлюцинацией!
Гермиона сказала, что галлюцинации возможны от большого количества снотворного.
Августа.
Читаю «Человек магии». Нашел два первых тома. Здорово… особенно про взаимосвязь природы, магии и человека-волшебника. Здорово и страшно — мы маленькие винтики большого магического механизма, или нет — крохотная живая клетка единого волшебного организма. И не вырваться. Сразу хочется вырваться. Вам не хотелось, профессор? Я один такой… поперечный?
Не всё понимаю, конечно. Но спрашивать ни у кого не хочу, желания общаться нет.
Августа.
Я же говорил, меня с дневником надолго не хватит. Еле его нашел опять.
Скоро первое сентября.
Вот так, я снова ученик. Почему-то страшновато возвращаться, хотя всё лето не вылезал из Хогвартса, восстанавливали разрушенное.
Короче, профессор… Не знаю, как и написать. Я тут такое дело замыслил, сам от себя в шоке. Но чувствую силы.
Вот вы здесь написали: «На собственных детей рассчитывать не приходится». Лучше бы вы этого не писали, честное слово.
Теперь у вас будет ребенок.
Недавно нам с Роном пришло направление в Мунго — сдавать анализы в банк спермы. То, что я удивился, мягко сказано. Объяснили, что это обязательная практика, якобы для того, чтобы «популяция» волшебников не выродилась. Только начнет вырождаться, как здесь — раз! — донорский продукт от лучших волшебников прошлого и настоящего. Я спросил, всех совершеннолетних магов здесь «продукт»? И спросил: а Северуса Снейпа? Мне ответили: должно быть. Но у них там всё страшно секретно и больше мне никто ничего не сказал. Пришлось действовать через министра.
Пока Кингсли один в шоке от моей идеи, поскольку только его я и поставил в известность.
Разыскал дневник, потому что отсчет пошел, и необходимо увековечить этот знаменательный день — 12 августа. Мало того, что я получил на руки бутылочку с «продуктом», но и путем долгого отбора нашел подходящую ведьму, которая родит мне вашего сына, Снейп.
Бруствер почему-то никому не выдал моего секрета. Действительно, что ужасного в том, что на свет появится еще один ребенок? Легко понять его слизеринские мысли: чем бы я не тешился, лишь бы под ногами не мешался, надоест мне играться с дитем, отдам вон… Уизли.
Да только не надоест. Это бесчестно.
Никогда.
Слово гриффиндорца.
И вообще, без всякого слова. Я сам был сиротой, знаю, что это такое.
В Монтелимар, это во Франции, — а ведьма, которая согласилась родить, живет там, — поеду на поезде, чтобы еще раз всё обдумать. Вам бы понравилось, что такое дело не делается спонтанно. Мне так кажется.
Августа.
Обычный дневник. Был бы необычным, клеточкой в магическом организме вселенной, Снейп бы точно откликнулся, чтобы остановить «это безумие». Про безумие мне сказала Минерва МакГонагалл, Бруствер всё же не выдержал груза ответственности и выдал мою тайну. Теперь она в курсе
Вот так. Она в курсе, а Снейп нет.
Разладилось всё в идеальном магическом мироздании. Бардак.
Взял билет на паром.
Августа.
Приходил Рон с Гермионой. Рон смотрел на меня большими глазами, печально, как собака, и молчал, похоже, ему вообще нечего было сказать в ответ на моё оживление и доводы. Собственно, ему не позволяли и слова вставить, Гермиона тараторила, не переставая. Напирала: «А как же Тедди?», восклицала: «Ты не представляешь себе проблем с ребенком!», сокрушалась, что «в состоянии депрессии нельзя принимать такие решения», интересовалась: «А если мать не отдаст тебе его?» и «Что будет, если явится неумерший Снейп и заберет своего ребенка?» И, наконец, добила контрольным: «Почему же не от Сириуса-то, в конце концов?»
На всё надо было ответить.
Да Мерлин с ней, я знаю ответ на каждый вопрос. Отвечал самому себе по нескольку раз в день, вовсе не потому, что не уверен в намеченном, а чтобы ясно понимать, что за жизнь я себе напланировал.
От зубов отлетало четко:
Первое. Теда мне вообще не доверяют, позволяют лишь дарить подарки, да и последние подразделяя на «такое у нас уже есть» и на «отдадим, когда подрастет». Заметил у него простуду, хотел вызвать целителя, как меня быстро оттеснили в сторону и вызвали сами, а мне сказали: иди, не мешайся. Поднять на руки нельзя: то «он маленький, уронишь», то «тяжелый, не удержишь». Совсем уж… Нянек, бабок там без счета.
Второе. Проблемы знаю по Тедди, да и от корки до корки прочел две нужные книжки. Понял главную проблему воспитания: пока лезет во все дырки, глаз вообще не спускать, но если не спускать глаз, то самостоятельным ребенок не будет. Надо как-то искать aurea mediocritas … Золотую середину, то есть.
Третье. Депрессии у меня сроду не было. Была апатия, Герм сама говорила и пусть теперь для пущего эффекта не подменяет понятия. Никогда еще я не был так собран и никогда так четко не понимал, чего хочу. Сейчас будущее представляется мне куда оптимистичнее, чем полгода назад: я не умру во имя чего-то, а буду жить для кого-то. Есть разница?
Четвертое. С суррогатной матерью будет подписан магический контракт. Непреложный Обет я взять не решился, как-то не по человечески, но выставлю такую неустойку, которую тетка в жизни не оплатит, если вдруг пойдет поперек моих планов. Волшебница бедная, у нее недавно умер муж, а детей своих четверо, их всех как-то поднимать надо… Зато уровень магии завидный: мадам действует исключительно без палочки, говорит, давно потеряла ее где-то. Про материальные проблемы и высокий магический потенциал я писал в объявлении. А еще про внешность матери: глаза либо черные, как ночь, либо зеленые, как у кошки. Думал, что будут черные, у француженок большей частью такие, но у нее именно зеленые, как у Лили Эванс.
И как у меня, конечно…
Пятое. Если неумерший отец придет? Даже отвечать не хочу на такой вопрос. Зачем тешить себя глупыми надеждами? Я не наживку готовлю, чтобы Снейпа на крючок поймать, а человека собираюсь растить, и никому не отдам, не вещь.
И последнее… Сириус ни разу не заикнулся о желании иметь детей. Он и со мной как-то несерьезно общался, я теперь понимаю. Люблю Сириуса, но у них Тед есть, он и Сириусу родственник. Лишь бы не избаловали вконец.
Друзья вызвались ехать со мной. Возьми, говорят, хоть Флер в переводчицы. Ой, нет, только не ее! Никого не надо, хочу в одиночестве побыть, всё в голове по полочкам разложить. А переводчик мне зачем? Словарь есть, если что на пальцах объясню, а в клинике всё уже известно и меня ждут.
Всего хорошего, Снейп. Надеюсь, вы прочли пятый пункт.
Пойду убирать с дороги письма поклонниц, я их еще с дня рождения никак разобрать не могу, да и сейчас не собираюсь, просто сгребу в сторону, а то Рон чуть не поскользнулся на одном из них, когда из камина выходил.
Августа
Дневник в дорогу так и не взял. Только сейчас разыскал под письмами поклонниц.
Записывать вообще неохота. Как люди ведут дневники? Они что, не надеются на свою память? Я всё помню, но мало что из своего прошлого хочется освежить или перечитать. Начал было размышлять, что бы хотел вернуть, но нет, пусть этот дневник будет посвящен Снейпу. Вернее, уже не ему — чего без толку вспоминать ушедших? — его будущему ребенку.
Девочка или мальчик родится? Неизвестно. Это даже волшебникам неведомо.
Если девочка, будет Ева, если мальчик — Филипп. А вот так, не Лили и не Джеймс, вовсе не потому, что не уважаю или не люблю родителей, но тогда почему бы не Эйлин или Тобиас? Так было бы логичнее, ребенок-то чей? Назову нейтрально, чтобы ничью судьбу случайно не перетянуть.
В общем, приехал в Дувр, у меня билет на паром до Франции. Магглы смотрят на меня, как на бомжа, отодвигаются на скамейках, будто от меня пахнет. Принюхался, вроде нормально всё. Купил в портовом магазинчике рубашку и брюки со стрелками, переодел сорочку Сириуса и старые джинсы. В маггловском мире на такие мелочи никто внимания не обращает.
Из кармана старой одежды выкатилось несколько галлеонов, продавец пристал: отдай, любые деньги дам. И из какой ты, мальчик, страны, и знаю ли, что это настоящее золото? Еле отвязался. Даже испугался: вызовет еще полицию и сорвет мне поездку.
Плыл на пароме, в каюту не спускался. Опять думал о Снейпе. Вот о чем можно столько думать? Да о многом. К примеру, о том, что хотел бы видеть его своим любовником.
На этой строчке понял, зачем некоторым людям дневники. Где еще такое напишешь или скажешь? О себе-то давно знаю, что снова отличаюсь от других, на этот раз от нормальных мужчин. Да и о Снейпе что-то подобное слышал. В детстве еще слышал, а потому те слухи, как затихающее эхо: откуда что раздалось, кем было произнесено, да и было ли?..
Совершенно не мутит от качки, оставалось только удивляться некоторым несчастным, зеленым от нашего короткого плавания. Вы не знаете, что такое качка высоко в воздухе, когда ветер! И Дракучая Ива вас туда-сюда не мотала…
Воздух прозрачный-прозрачный, видно далеко, а я думал, на воде всегда туман, как с берега казалось.
Во Франции все одеты, как бомжи. Один я словно на бал собрался. Пересел на поезд.
По дороге в Монтелимар тоже не спал, в окно смотрел. На Англию не похоже, хотя я и по ней-то сроду не ездил. Когда-нибудь отправимся с сыном или дочкой в настоящее путешествие. В туалете на станции выпил порцию Оборотного зелья. Мерзкая дрянь. Интересно, если бы варил профессор Снейп, получилось бы более мерзко или менее мерзко?
Джоанна, так зовут нашу будущую мать, живет в магической деревушке Ла Поет Лаваль в окрестностях Монтелимара. Деревня прямо-таки средневековая, все дома из камня почему-то желтого цвета, улочки узкие, и прямо на мостовой кадки с цветами. Вся мебель в доме Джоанны трансфигурирована из чего-либо, она ее не покупала. Хозяйство, как у Молли, ведется практически само: вяжется, стирается, режется, варится, на всех отпрысках контрольные чары. И всё это организовывается хозяйкой без палочки. Ее старший играет на рояле, средний — на скрипке, очередной — анимаг, младшая девочка пока не проявила себя, но Джоанна в предвкушении чего-то необычного. Удивительная семья. Вернулись обратно в Монтелимар, в магическую клинику, с которой у меня подписан международный колдомедицинский договор. Там у меня забрали бутылочку с материалом папы, ругались, сказали, что неизвестно получится или нет, поскольку материал старый. Почему не новый? Не стал оправдываться, хотя предполагается, что сперма моя. Чего они там делали с Джоанной и «материалом» мне неизвестно, но отдали обратно половину бутылочки, самой маме сказали прийти в клинику еще пять раз, а мне — ехать домой, поскольку результат будет известен через неделю. Я-то думал, сразу скажут.
Пока ждал завершения процедуры, так волновался, что забыл выпить Оборотное. Хорошо, в коридоре никого не было. Целитель выглядывает, спрашивает меня, где потенциальный отец, Фред Томпсон, только что здесь был, а я только плечами пожимаю, от страха аж язык проглотил. После побежал в туалет, глотнул зелья. Надеюсь, раз не узнали сразу, то и потом не вспомнят, что в их коридоре ни с того ни с сего бродил Гарри Поттер.
Отдал Джоанне задаток, она «гранд мерси, бенфатёр!» и тут же побежала по их французским магазинам. Спасибо, говорит, благодетель — я в словаре посмотрел.
Обратно всю дорогу спал. Новые джинсы жмут во всех местах, переоделся в старые, порадовался, что не выбросил.
Августа.
Осталось пять дней до выяснения результата.
Читал «Человека магии», обложился справочниками, чтобы хоть немного понимать картину в целом.
Дурсли спохватились, прислали письмо, не приеду ли я. Ответил: спасибо за приглашение, но нет.
Завтра с друзьями идем в Косой переулок, надо приобрести кое-какие учебники, ведь в прошлом году было не до них, я даже не покупал ни одного.
Если всё получится удачно, ребенок родится в мае, так что весь год можно учиться, чтобы потом спокойно перейти на роль папы. Аврором мне уже не быть, квиддич тоже придется оставить… Надо придумать работу на дому. Может, попробовать зельеварение? Теперь некому закатывать глаза и цедить сквозь зубы про мои способности. А взять несколько дополнительных уроков у Слизнорта не так страшно.
Опять же испарения разной гадости не для младенца. Хотя… Даже если будет девочка, собираюсь вырастить из ребенка зельевара. А почему бы нет? Настоящая ведунья.
Короче, его или ее будущее я уже придумал. Своё — нет.
Августа.
Встретили в книжном Хорька с подружкой. Снова язвит про нашу троицу, неразлучную якобы и ночами. Дать бы ему в моську, ничему его жизнь не учит. Это он выкаблучивался перед Асторией с шестого курса.
Спросил его, неужели у его отца не получается скостить срок при «ваших-то связях», а заодно и галлеонах, или ему понравилось там, где нет дементоров, ответственности и одного маменькиного сынка на шее.
Едва не схлопотал своё. Вот неймется нам, как маленькие.
Сейчас вытащил перо изо рта и понял, что на десять минут задумался о прошлом. Как люди ведут свои дневники? Вот прямо ждут вечера, отводят себе время перед сном и с удовольствием мусолят жалкие впечатления дня? А если нет впечатлений? Пишут о мыслях и планах, чтобы через пять лет посмотреть, что там 21 августа 98 года у меня были за планы?
Мученье какое-то. Мои мысли давно опередили всё, что я вообще в силах написать. Теперь нужно вернуться, вспомнить то, что я только что вспомнил, чтобы наконец-то законспектировать. То есть я и так помнил, теперь специально вспоминал, а значит, уже точно фиг забуду, тогда зачем писать-то?
Бред какой-то.
Лучше бы я Северусу Снейпу письма посылал, чем вот так — самому себе. С пометкой «Э-эй, когда придет Обливиэйт или Альцгеймер, прочтешь, как интересную повесть!»
Короче, надо купить самопишущее перо и диктовать. Или компьютер и заколдовать клавиатуру, как сделала Гермиона. Нет, она-то у родителей сейчас живет, в доме Сириуса компьютер не будет работать. Значит, перо.
Лично я воспринимаю дневник, как обязанность, эссе, которое никто и никогда не прочтет и не оценит, а значит, можно схалтурить и не писать вовсе.
Но раз я обещал сам себе...
И вам, профессор Снейп.
Августа.
Привет, дневник Снейпа! Хотя теперь мой, конечно. Интересная штука привычка: когда я его только нашел, меня аж колотило всего: профессор сам держал эту вещь в руках! А теперь вот так просто «Привет, дневник» и всё. Где мои очки? Я же их только что вот сюда… Ну-ка не пиши пока. Вслух сложно… Сам с собой… Так привыкну и буду всё озвучивать, как мунговский идиот. Ого, чего ты уже настрочило? Да остановись ты, я еще не придумал что писать! А как вымарывать?
Не пиши, Перо!
Не пиши — это приказ, а не текст! Мерлин… Где инструкция к этой адской машине? Вот она... Если хотите начать работу, скажите перу «Начало текста». Сказал… А если закончить работу, то… ага…
Привет, дневник! Осталось три дня до того, как я пошлю сову во Францию. И полетит она, моя голубушка! То есть совушка, конечно. Кхм... Не так просто писать самопишущим пером.
Августа.
Отослал сову. Держим кулачки.
Августа.
Всё. Всё получилось. Всё соединилось и прикрепилось.
Волнуюсь жутко, забыл даже про самопишущее перо. По старинке как-то спокойнее. Успокоиться срочно надо, прямо дрожу весь. Нервничаю? Есть немного.
1. Надо отослать Джоанне очередную часть аванса. Боюсь, она эти деньги тратит не на себя, а на свою ораву спиногрызов.
2. Порекомендовать ей слушать Моцарта и читать первый том «Человека магии».
3. Заколдовать книгу «Девять прекрасных месяцев» под какой-нибудь учебник. Надо быть в курсе того, что там происходит.
Я староста курса. Кто бы сомневался, блин…
Августа.
Был на чае у Бруствера, докладывал обстановку. Министр хочет быть в курсе всего, на то он и министр. Спросил его, можно ли обливиейтить того французского целителя, которому не повезло увидеть в своей клинике меня. Мало ли к каким выводам они могут прийти.
Кингсли покряхтел, вменил мне в вину безалаберность и рассеянность, но пообещал сделать, что может.
Августа.
Перехожу к Уизли, там веселее готовиться к школе, чем здесь, с Кикимером, один на один с дневником и орудием Риты Скитер.
1. Выяснить, как теперь нанимаются вольные эльфы и насколько они надежны? Можно ли на них хоть частично возложить ответственность за ребенка? Мне б такого, как Кикимер, но помоложе и чтоб с головой дружил.
Дневник не беру. Хотел замаскировать под что-нибудь, но вряд ли будет время писать в нем в течение учебного года. Да и этот дневник отведен не под мои проблемы. Мои обойдутся.
Декабря.
Каникулы. Зашел домой. Хочу, чтобы голова обрела прежние размеры после бедлама в доме Уизли. Нет, у них ничего не случилось, у них всегда бедлам.
Джоанна чувствует себя хорошо, пошла уже восемнадцатая неделя.
У ребеночка формируется головной мозг и нервная система. Послал Джоанне мерлинову уйму подарков (бирки магазинов из Косого переулка оторвал) для нее, ее детей, родственников и знакомых, лишь бы у нее было хорошее настроение, и она ни о чем не волновалась. Велел, чтобы наняла младшим чадам гувернантку, а сама гуляла, дышала и читала хорошие книги.
Она ответом написала, что сомневается в том, что я Фред Томпсон, якобы она посылала мне подарок и даже получила ответ, что за подарок спасибо, а никакую Джоанну адресат знать не знает.
Я ей посоветовал на то имя больше не писать и у меня ничего не спрашивать, пригрозил неустойкой.
Хотел попробовать выяснить через министра кто такой этот Фред Томпсон, которого я выдумал, а он вдруг оказался реальным. Но передумал. Пусть живет себе.
Страшнее другое — в каждом ответном письме Джоанна заигрывает со мной. Или я присылаю слишком хорошие подарки, или, не дай Мерлин, ее уже посещает мысль, как оставить ребенка при себе. Выход у нее один, а она далеко не дура. Ей двадцать шесть. Мне кажется, что восемь лет, которые разделяют нас, огромная непролазная пропасть. Но между мной и Снейпом было бы…
Да что это считаю? Ворон?
Нет Снейпа, всё.
Его нет. Его ребенок практически уже есть.
Тьфу-тьфу-тьфу.
Полгода играл в прятки с Джинни. Она — в гриффиндорскую гостиную, я — из нее, она ждет меня в коридоре, я решаю прогулять урок, она летит наперерез на метле, я тут же вижу снитч, и меня нет. Джинни явно не терпелось побыть со мной наедине, меня же пугала сама мысль, что придется объясняться. Или целоваться! На месяц с небольшим, где-то в октябре-ноябре, ей пришла в голову идея обидеться на меня. Имел возможность отдышаться. Но в итоге, всё равно не избежал стыковки, Джинни поймала меня в их же доме, в комнате Рона.
— Ты что шарахаешься от меня, как от бладжера!? Тупая и привязчивая, да? Так я не бладжер вообще-то, и давно догадалась, что тебе не до меня. Я же всё знаю о ребенке Снейпа! Но поговорить-то можно со мной, как с человеком?!
Мы поговорили. Пришлось намекнуть ей, что я не герой девчачьих фантазий. То ли поняла, то ли нет. Но сказала то, чего я особенно боялся: если ребенку нужна будет мама, то она готова разделить со мной все проблемы. И родить мне еще... проблем. Я уверил ее, что прекрасно справлюсь сам, во всяком случае, с одной "проблемой". Тогда она подскочила и заявила, что я ее никогда не любил, и она меня давно не любит, а любит другого. На этой оптимистичной ноте разрыдалась, мне пришлось ее утешать, потом прибежал Рон, а за ним Молли — тоже утешать. А потом прибежала Флер, и Джинни сразу успокоилась, потому что разозлилась. А я решил на всякий случай остаток каникул провести дома.
В общем, психология женщин мне недоступна. Но ничего, если родится Ева, быстро меня научит.
Декабря.
Поругался с Кикимером. Тот тоже считает, что лучше бы я размножал потомков Сириуса. Он что, читал мой дневник? Через полчаса снова явился, чтобы сообщить мне, что Принцы нам очень дальние, но родственники. Радостный такой.
Что ж мне так тяжело?
Спросил у портрета Дамблдора, того, что висит в директорском кабинете, не знает ли он, где Снейп. Но с директором при жизни-то невозможно было разговаривать: или лукавил или на откровенную шутку переводил. Сейчас тоже говорит: в аду не встречал, а в рае пока что не бывал. И: есть ли среди студентов настоящий художник, чтоб пририсовать на холсте лимонных долек? Только их надо изобразить похоже, а то невкусные будут.
Махнул рукой. Не знает Альбус ничего, а если знает, то не скажет. Либо меня расстраивать не хочет, либо прикрывает своего любимчика. Но обижаться на него никак не получается. Есть такие люди, растапливают взглядом любой лед, такая уж у них неистребимая харизма…
Декабря.
Пока, дневник. Не скучай тут.
Интересно, умеет читать Кикимер или нет?
Заколдовал дневник авторскими чарами.
Июня
года (год дописан пером)
Мерлин, твою бабушку! Еле вспомнил от дневника пароль! Какого дьявола я его поставил?!
Вчера, 1 июня, родился сын Северуса Снейпа. Филипп Гарри Снейп. Звучит по-идиотски. Или просто так кажется, когда моё и его имя находятся рядом. Привыкну.
Она переходила чуть ли не две недели!!! Я думал, сдохну от волнения!
А у кое-кого экзамены, между прочим.
Филипп Гарри Снейп, 55 см, 4 кило, волосы черные, глаза синие(?) Странно вообще. Но сказали, еще изменятся.
Джоанне ребенка показывать не советовали, но я решил, что так нельзя, не изверги какие. Про себя решил: будь что будет, у меня есть еще полбутылочки «материала». Если мать заберет Филиппа, родим где-нибудь другого, пусть ветвь Снейпов разрастается, как плющ.
Но она порыдала, порыдала и отдала дитё мне.
Вот что значит неустойка. Ужас какой. Я бы всю жизнь на хлебе жил, платил эту чертову неустойку. Но у нее своих четверо… Короче, не мне судить. Она же не любила его отца до боли в сердце, не давала ему в подушку каждую ночь клятвы, а потому так легко отдает.
Поблагодарил, сказал, чтобы она не волновалась. Сказал ей, что буду писать и первые годы фото присылать по мере подрастания чада. Но и книззлу ясно, что младенец не на ингредиенты пойдет: ей в клинике столько официальных англо-французских бумаг показали, что она и сама понимает — у происходящего, как говорится, есть международные наблюдатели.
По возвращении в Англию попросил, чтобы во всех документах сняли чары с моего фиктивного имени. Теперь всё четко и официально.
Июня.
Что творится в доме! В клетке с пикси тише.
Здесь и Гермиона, и Рон, и Молли с Артуром, и Джинни, и Минерва МакГонагалл, и Андромеда Тонкс с Тедом и даже Августа Лонгботтом с внуком, слава Мерлину, давно выросшим.
Миссис Блэк практически не затыкается. Удивительная выдумщица мама Сириуса, у нее для каждого есть особое определение и звание, и она совершенно не бережет свои голосовые связки. Тедди раньше плакал от ее воплей, теперь в чистом незамутненном восторге от них же. Когда в очередной раз отдергивается занавеска на портрете, малыш тут же бросается к нему, чтобы прослушать новый концерт, Андромеда за ним, чтоб заткнуть чаду уши, Августа, чтобы успокоить ее, а ее внук, чтобы оттащить свою бабку. Дальше по дружеской цепочке подтягиваются остальные, пока Минерва издалека не прокричит заклинание, и занавеска не закроет нашу местную рок-звезду.
Единственное тихое помещение — на третьем этаже. Там в компании Помфри спит Филипп. То есть он один спит, она, надеюсь, бдит.
А вообще-то в доме происходит грандиозная уборка. Даже не такая, как при Сириусе, когда здесь организовывался Орден Феникса. А генеральная. Это страшно. От переизбытка хозяйственной магии предметы бьются электричеством, а все ведра полны дохлых докси. Как раз помещение, где сейчас спит Филипп, убирал лично я и гораздо скромнее, но мне кажется, там здоровее атмосфера, чем теперь внизу, где полировка аж скрипит под пальцами, жалуясь на чистоту, а кастрюлями Кикимера можно пускать солнечные зайчики.
Андромеда с Августой маршируют из комнаты в комнату под девизом «Ребенок не должен нюхать вековую пыль», а на самом деле просто плохо маскируют своё любопытство к обители Вальбурги Блэк. Поэтому всю практическую часть по удалению пыли они доверили Молли Уизли. За тремя женщинами бродит понурый домовик и спасает от их безжалостных палочек всякие милые его сердцу мелочи.
А... Самое главное, почему я вспомнил о дневнике. Артур притащил портрет Снейпа. Его специально для меня нарисовал кто-то из бывших учеников профессора, причем, точно не из его любимчиков, настолько у Снейпа на портрете жутко угрюмый вид.
Но я, когда увидел, просто… не знаю… остолбенел. Если этот бывший ученик и плохой зельевар, но точно хороший художник.
Очнулся лишь тогда, когда Артур раз третий или четвертый окликнул меня, словно через густой туман звал. А я смотрю на Снейпа и — (Легилименс!) — воспоминания мелькают-мелькают-мелькают… А ноги подкашиваются.
Шепотом спрашиваю: он, случайно, не говорящий?
Мистер Уизли смеется: нет, даже неподвижный, это немагический портрет.
Обычные краски и обычный холст.
Нет… не обычный.
Снейп на нем, как живой.
В данный момент сижу рядом с ним, только отвернул к стене, а то как-то не по себе. Мистер Уизли говорит, его надо повесить над кроваткой Филиппа, чтобы тот знал своего отца. Да уж, привыкать придется всё детство…
Настроение картины больше толкает на то, чтобы поставить рядом ритуальную чашу, черномагический фолиант и череп. Ну, или просто свечку и стакан с водкой.
Ой, всё, они всем табором приближаются к библиотеке! Надо срочно спрятать дневник.
Июня