...нашествия двадцати иноплеменных языков... — Так говорилось о вторжении армии Наполеона в Россию в 1812 г., составленной из войск разных европейских народов.
Позднейшая редакция
Глава первая
Искусственным насажденьем— север и юг растительного кстР.37О царства собрались сюда вместе. — Подобный уголок Гоголь намеревался создать в конце жизни в своем родном имении Васильевке (согласно плану садовых работ, составленному им на осень 1848 г. и весну 1849 г.). Пояснить это намерение Гоголя позволяют строки его повести «Рим», не попавшие в окончательную редакцию: «...чуял он другим высшим чутьем, что не умерла Италия... что вечно веет над нею ее великий гений, — он, уже в самом начале завязавший в груди ее судьбу Европы, внеся крест в европейские темные леса... назначив в сем классическом углу свиданье дикому северному воображенью с роскошью востока и юга, зародившей две природы в европейце...» {Бодрова Л. С. «...Поправки были важные...»: К истории текста повести Н. В. Гоголя «Рим» // Гоголь: Материалы и исследования. М., 2009. Вып. 2. С. 33). Соединение в «вечном городе» Севера и Юга Европы, олицетворяемых в повести «Рим» «цивилизованным» Парижем и патриархальной Италией, с которыми Гоголь не раз соотносил в своих письмах Петербург и Малороссию, по-видимому, преобразовательно являет собой в размышлениях писателя соединение в «Третьем Риме» — Москве — двух ветвей русского народа — северной и южной: великороссов и малороссов. В своей записной книжке 1846—1850 гг. он замечал: «Обнять обе половины русского народа, северную и южную, сокровище их духа и характера». См. также письма Гоголя кА. О. Смирновой от 24 октября (н. ст.) 1844 г. и от 24 декабря (н. ст.) того же года. (Подробнее см.: Виноградов И. А.
Москва и Рим в творчестве Гоголя И Москва в русской и мировой литературе. М., 2000; Виноградов И. А. Гоголь и славянство (К проблеме языкового единства славян) // Язык классической литературы.
М., 2007. Т. 1).
кстр. 380 Здесь все-таки... газовое освещение, промышленная Европа... —
7 августа (н. ст.) 1841 г. Гоголь писал своему другу А. С. Данилевскому, побуждая его оставить Петербург и поселиться в деревне: «Неужели до сих пор не видишь ты, во сколько раз круг действия в Семереньках (имение Данилевского. — И. В., В. В.) может быть выше всякой должностной и ничтожно-видной жизни, со всеми удобствами, блестящими комфортами и проч. и проч.».
кстр.381 ...заочное производство дел между людьми, которых... и в гла
за не видал... управление провинциями, отстоящими за тысячи верст... — Появляющейся здесь новой мотивировкой оставления Тентетниковым службы Гоголь обязан Ю. Ф. Самарину, который прослушал главу в гоголевском чтении 4 марта 1850 г. Точная дата этого чтения известна из письма С. Т. Аксакова к сыну Ивану от 7 марта того же года: «...Самарин приезжает к нам по вечерам... Как я рад, что третьего дня Гоголь прочел ему и Хомякову 1-ю главу “Мертвых душ”, слышанную тобой. Разумеется, Самарин вполне оценил это великое произведение» (Лит. наследство. Т. 58. С. 734). Спустя некоторое время Ю. Ф. Самарин писал Гоголю, что от людей с «ученым образованием» «уже не требуют изящного почерка; их не сажают за переписывание бумаг. Их определяют прямо в столоначальники или в помощники столоначальника, а столоначальники занимаются тем самым, чем занимаются начальники отделения и директор». А потому мучит молодых образованных чиновников вовсе не мелочность, но «отвлеченность их деятельности. Им совестно решать дела на бумаге, из которых ничего не видно, на бумаге, которая в жизнь не перейдет. Чем значительнее обязанность, на них налагаемая, тем совестнее. Их сокрушает не ничтожность предмета занятий, а ничтожность, ограниченность взгляда на предмет... В этом случае страждет не самолюбие, а другая, лучшая потребность» (Русская Старина. 1889. № 7. С. 174—176). В позднейшей редакции главы, прочитанной осенью 1851 г. князю Д. А. Оболенскому, Гоголь дал своему герою должность столоначальника: «...у него в руках дела, направление которых уже много от него зависит. Он пишет, пишет новые законы, пишет распоряжения о благоустройстве отдаленнейших мест, о которых не имеет ни малейшего понятия. Пишет заочно наказы, разрешающие участь целого народонаселения, о действительных нуждах которого он ничего хорошенько не знает. Решает на бумаге дела людей, живущих за три тысячи верст» (Гоголь в воспоминаниях современников. С. 550).
Обращение к автографу также позволяет увидеть, как Гоголь откликнулся на замечание Ю. Ф. Самарина. Первоначальный текст одного из тех мест рукописи, которые Гоголь исправил, учитывая его мнение, выглядит следующим образом: «Учившись, воспитавшись, просветившись, сделавши порядочный запас тех именно сведений, какое требуются для... исполнения многообразных обязанностей помещика... вверить это место невеже управителю. И выбрать вместо этого что же? — переписыванье бумаг, что может вместо меня несравненно лучше производить ничему не учившийся кантонист.
И еще раз дал себе название дурака Андрей Иванович Тентетников» (РГБ. Ф. 74. К. 1. Ед. хр. 34. Л. 8). Последние две фразы (начиная со слов: «И выбрать вместо этого что же?») Гоголь в автографе зачеркнул и сначала карандашом, а потом чернилами вписал между зачеркнутых строк: «а себе предпочесть заочное производство дел между людьми, которых я и в глаза не видал, которых я ни характеров, ни качеств не знаю, предпочесть настоящему управлению это бумажно фантастическое управление провинциями [за ты<сячи>], отстоящих за тысячи верст, где не была никогда нога моя и где могу наде<лать> только кучи несообразностей и глупостей» (РГБ. Ф. 74. К. 1. Ед. хр. 34. Л. 8).
Правка другого места автографа, связанная с замечанием Ю. Ф. Самарина, не была доведена до конца. От первоначальной редакции первой части этого фрагмента до нас дошел только отрывок, т. к. лист, на котором он начинался, Гоголем был переписан и заменен другим. Таким образом, от первоначального варианта осталось лишь его окончание. Этот отрывок занимал начало следующего листа, и Гоголь просто его зачеркнул: «...нельзя попасть не приобретя прежде порядочного хорошего почерка. [А Тентетников писал тем самым письмом, о котором [выр<ажаются>] говорят: писала сорока лапой, а не человек.] Нечего делать, нужно было облагороживать свой почерк, который у бедного Андрея Ивановича был похож больше на то, как писала сорока лапой, а не человек» (РГБ. Ф. 74. К. 1. Ед. хр. 34. Л. 6).
Не дошедшее до нас начало цитированного фрагмента после переписки стало выглядеть следующим образом: «Он объявил, что главное дело [в пор<ядочном>] в хорошем подчерке, [а не в чем-либо другом]» (РГБ. Ф. 74. К. 1. Ед. хр. 34. Л. 5 об.). Далее, на нижнем поле страницы, Гоголь вписал карандашом: «что нужно прежде начать с чистописанья. Он был <6 нрз6.>. Может быть в ином и справедливо, все так, но этого не любит слушать пылкое <2 нрз6.>. Вот он вырвался сразу на поприще. Вот он столон<а>чал<ьник>, решит и строит дела, 20-летний [юноша] [чертит] бойко сочиняет уже проект всеобщего благоде<нствия> одной подо<и/\?6>ной <1 нрз6.> Пылкий студент хочет принести благо, пользу Государству» (РГБ. Ф. 74. К. 1. Ед. хр. 34. Л. 5 об.). Затем поверх слов: «Он был <6нрз6>у>, было вписано чернилами: «что без этого не попадешь ни в министры, ни в государственные [сов<етники>] люди» (РГБ. Ф. 74. К. 1. Ед. хр. 34. Л. 5 об.). Таким образом сложился текст: «Он объявил, что главное дело в хорошем почерке, что нужно прежде начать с чистописанья, что без этого не попадешь ни в министры, ни в государственные люди. Может быть в ином и справедл<иво>...» и т. д. Учитывая замечание Ю. Ф. Самарина, Гоголь, очевидно, попытался в данном случае все-таки сохранить в образе героя те черты, которые роднили его с Акакием Акакиевичем Башмачкиным в «Шинели» — черты мелкого чиновника-переписчика. Однако текст вставки не был приведен в единство с исправлениями, сделанными дальше. (Об общности героев, Тентетникова и Башмачкина, см.: Виноградов И. А. «Я брат твой». О повести Н. В. Гоголя «Шинель» // Евангельский текст в русской
литературе XVIII—XX веков. Цитата, реминисценция, мотив, сюжет, жанр. Сборник научных трудов. Вып. 3. Петрозаводск: Изд-во Петрозаводского ун-та, 2001. С. 214—239; см. также коммент, к с. 250 — ...дядя... объявил, что главное дело — в хорошем почерке...)
Фрагмент, подвергшийся правке на следующей странице, в первоначальном виде выглядел так: «С большим трудом и с помощью дядиных протекций [проведя два месяца в каллиграфических уроках, достал он, наконец, место списывателя бумаг в каком-то департаменте], наконец, он определился в какой-то департамент. [Когда взошел он в светлый зал, где за письменными лакированными столами сидели пишущие господа, шумя перьями и наклоня голову на бок, и когда посадили его самого, предложа ему тут же переписать какую-то бумагу, — необыкновенно странное чувство его проникнуло. Ему на время показалось, как бы он очутился в какой-то малолетней школе, затем, чтобы сызнова учиться азбуке.] Когда ввели его в великолепный светлый зал, с паркетами и письменными лакированными столами, походивший на то, как <бы> заседали здесь первые вельможи государства, трактовавшие о судьбе всего государства, и увидел <он> легионы красивых пишущих господ, шумевших перьями и склонивших голову набок, и посадили его самого за стол, предложа тут же переписать какую-то бумагу, как нарочно несколько мелкого содержания — переписка шла о трех рублях, производившаяся полгода, — необыкновенно странное чувство проникнуло неопытного юношу [Не только не показалось это ему похожим на существенные подвиги, ему на время показалось], как бы за проступок перевели его из верхнего класса в нижний».
На полях, напротив слов: «первые вельможи государства», Гоголь вписал карандашом: «И посадили его самого, и стал он, по примеру других столоначальников, решать [дела людей] на бумаге дела людей [за], живущих за три тысячи верст, чуть не предписывать законы, правил<а>. Чувство самолюбивой гордости в нем сильно зашевелилось. Но честолюбие продолж<ало> <занимать его не долго. Слава Богу, ослеплен <был> не до того. Случай привел увидеть, в каком виде исполняется на деле то, что красно на словах, и дыбом поднялся у него на голове <волос>. С ужасом увидел, сколько может наделать вреда [всякий] даже и стремящийся пр<иносить> пользу. Как безумны столоначальники думающие, что они могут заглазно управлять и заочно решать. Он охладил вдруг честолюбивое стремленье» (РГБ. Ф. 74. К. 1. Ед. хр. 34. Л. 6).
Еще одна не обведенная чернилами карандашная вставка, связанная с замечанием Ю. Ф. Самарина, была сделана в тексте четвертой главы. Речь здесь идет о Костанжогло. (Факт этот приоткрывает характерную черту замысла и композиции второго тома поэмы: проблемы, поднятые в первой, «тентетниковской» главе, получают развитие в образах других помещиков — Петуха, Кошкарева, Костанжогло...) В соответствии с новой характеристикой Тентетникова Гоголь пишет о Костанжогло: «Не могло не поразить даже и Чичикова, как много
наделал этот человек, ти<хо>, без шуму, не сочиняя проэктов и трактатов [о сча<стье>] о доставлении благополучия всему челове<честву> и как... проходит без плодов жизнь [городская] столичного жителя, шаркате<ля> [по гостиным] по паркетам и любезника гостиных, или прожектера, в своем закутке диктующего предписания в отда<лен- ном> углу государства» (РТБ. Ф. 74. К. 1. Ед. хр. 37. Л. 6).
Кички... сороки... — женские головные уборы, характерные для кстр.382 русских южных областей. Название их происходит от разных частей убора: кичка— нижняя твердая часть; сорока— верхняя нарядная часть из ткани. В записной книжке Гоголя 1841—1845 гг. отмечено:
«Сорока — головной наряд женский сверх кички».
...блеет поднявшийся на воздух барашек... — Барашек— бо- к стр. 384 лотная птица из семейства куликов.
Творец! как еще прекрасен Твой мир... вдали от подлых больших дорог... — В 1854—1855 гг. П. А. Кулиш записал со слов поэта А. М. Жемчужникова одну из строк позднейшей редакции второго тома поэмы, относящуюся к описанию имения Тентетникова: «Старший Жемчужников (поэт): В описании усадьбы Тентетникова была фраза, которую Гоголь читал очень выразительно: “И при виде такой природы еще сильнее думал о комфорте скотина Чичиков!”» (впервые опубликовано: Виноградов И. А. Поэма «Мертвые души»: проблемы истолкования. С. 140). В письме к В. А. Жуковскому осенью 1849 г. Гоголь еще дважды называет Чичикова «скотиной»: «Скотина Чичиков едва добрался до половины своего странствования... Автору “Мерт<вых> д<уш>” нужно быть гораздо лучше душой, нежели скотина Чичиков».
До настоящего времени сведениями о том, что А. М. Жемчужников присутствовал на одном из чтений глав второго тома «Мертвых душ», исследователи не располагали. По-видимому, либо сам Жемчужников, либо его двоюродный брат граф А. К. Толстой присутствовали на одном из позднейших чтений, поскольку указанной фразы нет в автографах сохранившихся глав второго тома «Мертвых душ». Известно, что граф А. К. Толстой присутствовал на чтении Гоголем глав второго тома в первой половине июля 1849 г. в Калуге вместе с А. О. Смирновой и Л. И. Арнольди (см.: Смирнова-Россет А. О. Дневник. Воспоминания. С. 66). А. М. Жемчужников, вероятно, побывал на гоголевском чтении позднее, после весны 1850 г. 24 мая 1850 г. Гоголь писал матери: «Опечалило меня... известие, что через нашу деревню хотят пролагать дорогу. От этого только новые повинности, новые заботы и разврат, присутствующий всегда в деревнях, находящихся при больших дорогах. Всякая проезжая сволочь будет подущать и развращать мужиков, которые, слава Богу, до сих пор все еще нравственней других. Доселе деревенька наша, если заманивала меня, так это только тем, что она в стороне от большой дороги».
...недокончившийучебного курса эстетик... — Намек на В. Г. Бе- кстр. 388 линского, в неотправленном письме к которому 1847 г. Гоголь замечал: «Вспомните, что вы учились кое-как, не кончили даже университетского курса».
к стр. 392 В деревне пошли хороводы. Гулянью был простор. — Ср. заметку
в записной книжке Гоголя 1846—1850 гг.: «Гулянка, которой ждали целый год поселяне, была в полном своем разгаре».
Глава третья
кстр.407 ...синяя иръ...— Ирь (аир)— болотное растение с длинными
листьями, «лилия; синяя ирь, ирис цвет<ок>» (гоголевский «объяснительный словарь» русского языка).
к стр. 409 ...развешены были... сети и морды...— Морда— плетеная
верша из ивовых прутьев для ловли рыбы.
к стр. 4п ... просветятся... у ресторанов... — Т. е. у содержателей рестора
нов, рестораторов.
к стр. 416 ...заезжий из столицы кадет. — Кадет (от фр. саНес — млад
ший) — недоросль, дворянский сын; воспитанник кадетского корпуса (среднего военного училища).
кстр.419 ...казацкие чекмени синего домашнего сукна.— Чекмень —
верхняя мужская одежда.
...лепестки каких-то цветков, приготовленных к сушке... Это лучшее средство от лихорадки... Вы все смеетесь над вареньями да над соленьями, а потом, когда едите, сами же похваливаете. — Эти строки были внесены Гоголем в позднейшую редакцию по совету А. О. Смирновой: «Когда он читал главу о Костанжогло, я ему сказала: «Дайте хоть кошелек жене его, пусть она шали вяжет» (Смирнова- Россет А. О. Дневник. Воспоминания. С. 66). 1 августа 1849 г. она повторила эту просьбу в письме: «...дайте работу жене Костанжогло: она уже слишком жалка» (Русская Старина. 1890. № 12. С. 656). Откликнувшись на пожелание А. О. Смирновой, Гоголь, внося дополнительные черты в облик жены Костанжогло, воспользовался содержанием своей тетради с выписками из «Домостроя» (М., 1849) и народными травниками.
к стр. 423 ...читать книгу о громовых отводах Франклина... — Франклин
Бенджамин (1706—1790) — американский государственный деятель, ученый-физик, известен своими трудами по электричеству, изобретатель молниеотвода.
...Виргилиевы «Георгики»... — Вергилий Марон Публий (70—19 до Р. X.), римский поэт, автор поэмы «Георгики», посвященной земледелию. В конце 30-х гг. XX в. русский ученый и путешественник академик Н. И. Вавилов писал: «Как 2000 лет тому назад земледельцы заслушивались стихами этой агрономической поэмы, так и теперь “Георгики” служит настольной книгой каждого крестьянина Италии» (Вавилов Н. И. Пять континентов. Л., 1987. С. 154). Пафос Гоголя, очевидно, направлен не против самой поэмы, но против искусственного перенесения ее наставлений на русскую почву. В заметке, посвященной «рассмотрению хода просвещения России», он, в частности, писал: «Множество переводных книг о земледелии, о всех отраслях садоводства спутали хозяев. Каждый переломал, перековеркал
все у себя и ничего не установил нового. Те, которые поумнее, перепробовав все, возвратились вновь к прежнему простому первобытному, близкому к природе той земли, в которой он родился» (записная книжка 1846—1850 гг.).
...«Химическое исследование почв». — Имеется в виду одна из работ Юлиуса Либиха (1803—1873), агрохимика, пользовавшегося известностью в России, — «Химия в приложении к земледелию и физиологии растений» (1840) или «Органическая химия, приложенная к растительной физиологии и земледелию», вышедшая в русском переводе в 1842 г. (см.: Смирнова-Чикина Е. С. Поэма Н. В. Гоголя «Мертвые души». Комментарий. Л., 1974. С. 312).
...потребности, расслабившие теперешних людей. — Ср. в «Ис- к стр- 4зо торических афоризмах Михаила Погодина» (М., 1836; на эту книгу Гоголь написал пространную рецензию): «Табак, чай, кофе, сахар, — нельзя ли поставить рядом с порохом, как средства, ведущие к одной цели: ослаблению физической силы...»
...высшие потребности... — Выражение встречается в «Тарантасе» (1845) В. А. Соллогуба. См. здесь характеристику вышедшего из дворни чиновника: «Он имеет уже высшие потребности и потому крадет уже ассигнациями. Ему ведь надо пить донское, курить табак Жукова, играть в банчик, ездить в тарантасе, выписывать для жены чепцы с серебряными колосьями и шелковые платья».
...ни табака... — Размышления о табаке встречаются у Гоголя уже в незавершенном романе «Гетьман» (1830—1832): «...табак, — это странное растение, которое с такою изумительною быстротою разнесла во все концы мира новооткрытая часть света». 25 января 1851 г. в Одессе Гоголь, беседуя с князем В. Н. Репниным, который собирался «делать сигары», чтобы получить требуемую ему сумму денег, сказал: «...ведь это безнравственно. Нельзя: совестно!» Князь:
«Что до этого — ведь не остановить». — Гоголь: «Все так, да как-то совестно!» (<Хитрово Е. Л.> Гоголь в Одессе. С. 550—551).
...ни сахара... — Ср. в письме Гоголя к матери от 5 июня 1851 г.:
«Как вспомню о бедной Елизавете, которая уже оттого только, что недоставало сахару для гостей, издавала вопли отчаянья, — что же будет с нею потом, когда пойдут недостатки поважней недостачи сахара для гостей?» Сахар в XIX в. был почти исключительно «привилегией» высших сословий и в крестьянском быту не употреблялся.
«Хотя употребление сахара в физическом смысле не токмо безвредным, но еще приятным и полезным почитается, но, судя по чрезвычайно возвысившейся цене его, ежегодно составляющей знатные суммы, для Отечества нашего можно почесть оный весьма вредным, как для частных людей, так и для блага всего народа. Сие доказывается и тем, что во многих местах стараются возможнейшим образом приготовлять сахар из домашних произведений. Сие также есть единственное средство избавить себя от корыстолюбия иностранных народов»
(< Члены Государственной Медицинской Коллегии.> Предуведомление // <Эллизен И. Г. Д.> Способ заменять иностранный сахар домашними
произведениями. Напечатан по Высочайшему Е. И. В. повелению. СПб., 1799. С. 3—4).
Пусть же, если входит разврат в мир, так не через мои руки!— Реминисценция слов Спасителя: «Горе миру от соблазнов, ибо надобно прийти соблазнам; но горе тому человеку, через которого соблазн приходит» (Мф. 18, 7).
Глава четвертая
кстр.449 И кто творец этих вдруг набегающих мыслей?— Ср. запись
в дневнике одесской знакомой Гоголя Е. А. Хитрово от 3 марта 1851 г.: «Когда бывало сказано: “Диавол прииде”, он говорил: “т. е. помышление” {<Хитрово Е. А.> Гоголь в Одессе. С. 556).
к стр. 454 ...сотте Ифай! {фр. как надо, как следует). — Комильфо — при
лично, в соответствии с правилами светского приличия. В статье «Чем может быть жена для мужа в простом домашнем быту, при нынешнем порядке вещей в России» (1846) Гоголь писал: «...настоящее сотте П Гаш есть то, которое требует от человека Тот Самый, Который создал его, а не тот... который сочиняет всякий день меняющиеся эти кеты...»
Заключительная глава>
кстр.455 «Что кому требит, тот то и теребит»... — Трёбитъ— быть
потребну, надобиться (Толковый словарь В. Даля).
к стр. 456 ...ради мебелей Гамбса... — Гамбс Эрнст (1805—1849) — владелец модного мебельного магазина в Петербурге.
...скупаемыми прасолами и кулаками. — Прасол— «перепродавец» (гоголевский «объяснительный словарь» русского языка); «мужик, торгующий всем, не определяя себе рода торговли; не пропускает ничего и почти во всем знаток» (записная книжка Гоголя 1841—1844 гг., заметка «Торговля»). Кулак— См. коммент, к с. 102.
...куплено на Нижегородской ярмарке краснопродавцами панских товаров... — В записной книжке Гоголя 1841—1846 гг. содержится выписка «О Нижегородской ярмарке», извлеченная из «Журнала Министерства Внутренних Дел» (1837. Ч. XXIV. № 6. С. 539—541 и Ч. XXVI № 10. С. 165—190). Ср. также запись «Предмет ярманки Нижегородской» в записной книжке 1841—1844 гг. Краснопродав- цы — тогующие красным товаром. См. коммент, к с. 339.
...дотоле неслыханный в губернии воксал...— Воксал— см. коммент, к с. 191.
к стр. 457 Здесь сукны зибер, клер и черные. — Ср. в записной книжке Го
голя 1846—1850 гг.: «Сукна-зибер: клер и черные и темное зеленое, коричневые, синие и серые».
к стр. 458 ...о цене условились, хотя она и «с прификсом», как утверждал
купец. — Прификс {фр. рпх Я хе) — твердая цена, без запроса.
«О чем бы у них разговоры?» — подумал <Чичиков>. — Далее было: «Да ведь он именье у него купил».
Ведь купец есть негоцианту а не то, что купец. —Негоци- кстр. 459 ант — купец, ведущий крупную оптовую торговлю с другими странами или внутри страны, значимую для ее экономики в целом. (Ср. реплику Манилова: «...не будет ли эта негоция несоответствующею гражданским постановлениям и дальнейшим видам России?»)
Тут с этим соединено и буджет, и реакция, а иначе выйдет паувпуризм. — Буджет (бюджет) — предварительная смета расходов и доходов государства на определенный срок. Паувпуризм (пауперизм; фр. раирёпзте — обнищание, лат. раирег — бедный) — нищета, отсутствие необходимых средств существования.
...зашел к нашему архимандриту. — Архимандрит — церков- к стр. 462 ный сан, получаемый настоятелями монастырей и другими монашествующими, занимающими важные административные должности.
Схимник— монах, принявший схиму, высшую монашескую степень в Православии.
Перекрестясь, говорит человек: «Господи, помилуй», — гребет к стр. 463 и доплывает до берега. — Ср. в письме Гоголя к Н. М. Языкову от 2 января (н. ст.) 1844 г.: «Гребу решительно противу волн, иду против себя самого, то есть противу находящего бездействия и томительного беспокойства». С этими строками перекликается и содержание гоголевской выписки «О покаянии» из «Некоторых мыслей Георгия, затворника Задонского Богородицкого монастыря» в рукописном сборнике «Выбранные места из творений св. отцов и учителей Церкви», составленном зимой 1843/44 г.: «Жить по чувствам, как плыть по течению воды, никакого нет труда; но жить по разуму и покорять пристрастную чувственность — то же, что плыть против воды; надобно трудиться и претерпевати до самого конца, до самого вечного премир- ного пристанища».
«Царство нудится». — Т. е. добывается трудом, терпением и под- к стр. 472 вигами — «От дний же Иоанна Крестителя доселе Царствие Небесное нудится, и нуждницы восхищают е» (Мф. 11, 12), т. е. употребляющие усилие достигают его.
<Набросок к заключительной главе>
«Всем жить на счет казны...»
Впервые напечатано: Соч. Н. В. Гоголя / Под ред. Н. С. Тихонравова и В. И. Шенрока. 10-е изд. Т. 7. СПб., 1896.
В гоголевских бумагах сохранилось четыре написанных подряд наброска, которые, по всей видимости, предшествуют созданию речи генерал-губернатора в заключительной главе второго тома «Мертвых душ».
Первый набросок: «У исповеди собрать все сословия, все как равные между собою. Все дело имеют с Богом». Его содержание перекликается, в частности, с пожеланием, высказанным генерал-
губернатору Муразовым: «Скажите им так, как бы вы не пред ними, а пред Самим Богом принесли свою исповедь».
Второй набросок, более пространный, представляет собой, по-видимому, слова, обращенные от лица генерал-губернатора (как «министра внутренних дел, остановившегося на дороге», по словам статьи Гоголя «Занимающему важное место») к местному губернатору: «Помещики, они позабыли свою обязанность. Зачем ты вместо того, чтобы им напоминать весь долг и приводить в знанье и себя самого и чес<т>и, стал ограничивать их мелочными чиновник<ами> и ограниченьями. Завел новую сложность дел, так что и у них самих закружилось и все перепуталось, и они уже сами позабыли свои выг<оды>. Или нельзя было на них подействовать, или они не лучше других воспитали [понятье о чести]. Или не восприимчивее была их душа, чем необразованного человека? Или на голос Отчизны не откликнулось дело их? Или не из среды их мелькнули Суворовы, Мордвиновы, Чичаговы, Орловы, Румянцевы и ряды героев самоотверженья, которых не уместит на страницах своих подробнейшая летопись» (печатается по автографу).
Непосредственное отношение к речи генерал-губернатора имеет и содержание третьего наброска, написанного в автографе непосредственно вслед за вторым, после небольшого отступа: «Нет, Власть, действуй прямо. Укажи нам всем долг наш, но не связывай в то же время и рук наших и не бесчесть нас обидным подозреньем. Говори с нами благородным голосом и будет благороден ответ» (печатается по автографу).
Содержание четвертого наброска позволяет приоткрыть преобразовательный (символический) подтекст речи генерал-губернатора и одновременно заглянуть в окончание поэмы, которая должна была, по всей вероятности, завершиться картиной Страшного суда и ответа чиновников Богу, послужив тем самым к назиданию гоголевских современников (см. коммент, к <Наброску к окончанию «Мертвых душ»> («Зачем же ты не вспомнил обо Мне...»)
кстр.486 ...повести простую жизнь... — 4 марта 1851 г. Гоголь писал ма
тери и сестрам: «Другую, другую жизнь нужно повести, — простую, простую, какую ведет уже человек, думающий о Боге. Для этой жизни немного нужно. Для жизни евангельской, какую любит Христос, немного издержек».
...проекты об установлении новых мест... — Ср. заметку Гоголя о содержании предполагаемой беседы в записной книжке 1846—1850 гг.: «С Бенардаки о государственной неэкономии от умножения мест и департаментов».
Прежде всего обращаюсь к богатым... Уничтожьте мебели и все прихоти. — «Менее заглядывайте в окна магазинов, — обращается к читателю рассказчик в повести “Невский проспект”, — безделушки, в них выставленные, прекрасны, но пахнут страшным количеством ассигнаций». «Честный, но близорукий богач», поясняет позднее
Гоголь свою мысль в статье «Нужно проездиться по России», «убирая свой дом и заводя у себя все на барскую ногу (превращая его в роскошный “магазин”, в витрину. — И. В., В. В.), вредит соблазном, поселяя в другом, менее богатом, такое же желание, который из-за того, чтобы не отстать от него, разоряет не только собственное, но и чуждое имущество, грабит и пускает по миру людей...» Мысль Гоголя восходит к словам св. апостола Павла в Послании к Римлянам:
«Ради пищи не разрушай дела Божия. Все чисто, но худо человеку, который ест на соблазн. Лучше не есть мяса, не пить вина и не делать ничего такого, отчего брат твой претыкается, или соблазняется, или изнемогает» (гл. 14, ст. 20—21).
К стыду, у нас, может быть, едва отыщется чело<век>, кото- к стр. 489 рый бы прочел Библию... — Гоголь знал и любил Священное Писание.
В статье «Предметы для лирического поэта в нынешнее время» (1844) он писал, обращаясь к Н. М. Языкову: «Разогни книгу Ветхого Завета: ты найдешь там каждое из нынешних событий, ясней как день увидишь, в чем оно преступило пред Богом, и так очевидно изображен над ним совершившийся Страшный суд Божий, что встрепенется настоящее».
...кто лучшим бы мог быть воспитателем сына, как не отец?—