Дзен можно назвать внутpенним искусством и дизайном жителей Востока. Коpни его были заложены в Китае Бодхидхаpмой, котоpый пpишел в Китай из Индии в 6 веке [592г.]. Дзен описывали так: "Особое учение без священных текстов, вне слов и букв, котоpое учит о сущности человеческого pазума, пpоникая пpямо в его пpиpоду, и ведет к пpосветлению». В Китае учение Дзен известно под названием Чань. Учителя Чань-Дзен вместо того, чтобы быть последователями Будды, стpемились стать его дpузьями и достичь таких же взаимоотношений с Унивеpсумом (Вселенной, Космосом), как Будда или Иисус. Дзенский обычай самопознания чеpез медитацию для pеализации настоящей пpиpоды человека, с его пpенебpежением к фоpмализму, с его тpебованием самодисциплины и пpостоты жизни, в конечном счете завоевал глубокое уважение всех слоев философской жизни Востока.
Дух Дзен стал означать не только понимание миpа, но и пpеданность искусству и работе, богатство содержания, открытость интуиции, выpажение врожденной красоты, неуловимое очарование несовершенства. Дзен имеет много значений, но ни одно из них не определено полностью. Если бы они были определены, то не было бы Дзен. Говорят, что если в твоей жизни присутствует Дзен, в ней нет страха, сомнения и страстей, чpезмеpности чувств. Hи нетерпимость, ни эгоистические желания не тpевожат вас. Вы скромно служите человечеству, наполняя свое пребывание в этом миpе любовью и добpотой, и наблюдаете за тем, как вы проходите, подобно листку, падающему с деpева. Безмятежный, вы наслаждаетесь жизнью в счастливом спокойствии. «Это и есть душа Дзен, облачение которого - тысячи храмов в Китае и Японии, священники и монахи».
Философии дзэн - наиболее популярная разновидность буддизма, которая на рубеже X-XI вв. пришла в Японию и как нельзя лучше вписалась в контекст синтоизма, образовав с ним органический сплав, ибо дзэн был очень близок исконному синто. Дзэн оказался исключительно жизнеспособен на почве синто, но необходимо трансформировался в известной мере под влиянием и в контексте социокультурных традиций сложившегося японского общества. Если западные образцы культурной деятельности строились на противопоставлении природного и культурного начал, и это последнее было инструментом обуздания и даже подавления природного, то дзэн-буддистская культура не проводила (и не признавала) такого разделения, она не расчленяла мир на оппозиции. Дзэн, по словам Д. Т. Судзуки, его исследователя и популяризатора, есть возврат к исходному состоянию целостности, восстановление изначального единства мира. Содержание этого учения оказало решающее влияние на формирование эстетических концепций, теорию творчества, понимания смысла и назначения искусства, роли и задачи художника, в значительной мере обусловив особенности художественной практики. В соответствии с дзэнским пониманием искусства оно должно быть погружено в жизнь, а жизнь должна быть пронизана творчеством.
Например, в доме структурно подразумевается место (в традиционном жилище его наличие считалось обязательным), где хозяева дома выражают себя эстетически, проявляя свой вкус, своё понимание красоты, свои художественные предпочтения.
В дни полнолуния люди собирались вместе, чтобы сообща любоваться красотой луны, её сиянием. Эта традиция отражена в многочисленных стихотворных описаниях этого обычая. Наличие таких специальных эстетических понятий, как «любование цветами», «любование луной» и т.п., свидетельствует о том, что акты осознаваемого эстетического общения с природой входят в содержание самой повседневной жизни. Действительно, распространённость таких форм эстетического поведения позволяет согласиться с утверждением, что на Востоке стирается грань между искусством и повседневной жизнью. На востоке делают искусством разделку рыбы и аранжировку цветов, каллиграфию и военное дело.
Но в то же время такое проникновение творчества в быт не означало растворения искусства в повседневности в западном понимании. Напротив, в восточной эстетике требования к профессионализму художника очень высоки, и искусство строится на соблюдении самых строгих законов, отнюдь не отказываясь от которых оно входит в жизнь.
В восточном искусстве именно искусная сделанность часто и создаёт впечатление самой естественной простоты. Ради художественного канона художник мог отказаться от передачи в искусстве своей индивидуальности, но не от уровня профессионализма художественного выражения. Таким образом, растворение искусства в жизни означает не снижение уровня профессиональных образцов художественной деятельности, а приближение любой деятельности к уровню и значению художественной. Вплетённость эстетического восприятия в общее восприятие жизни, это постоянное присутствие художественно-эстетического момента в общении с миром во многом определяется и объясняется самим характером мышления, выраженного в языке (о чём уже говорилось выше). Наличие иероглифического письма и в то же время двух азбук (двух типов условных знаков) как бы соединяет необходимость активности образного и логического способов восприятия. Да и сам иероглиф, с одной стороны, является сокращённым рисунком, сохраняющим свою первоначальную образность, а с другой стороны - выражает общее, отвлечённое понятие. Такой способ целостного восприятия, обеспечиваемый одновременной деятельностью как левого, “отвечающего” за логическое мышление, так и правого, “ответственного” за эмоционально окрашенное образное представление, полушарий мозга, осуществляется уже на уровне непосредственного использования и восприятия самого языка. Это, в свою очередь, создаёт постоянно подкрепляемую и стимулируемую нейрофизиологическую основу характерных особенностей протекания мыслительного процесса, в котором эмоциональное не отделяется от рационального. Так, например, понятия “чувство” и “мысль”, которые в западных языках выступают не только как разные, но и противоположные (обычное противопоставление чувственного рациональному), в восточных языках объединяются в значении которое можно истолковать как мысль, представление, идея, образ, чувство. И дело здесь не в недостатке средств языка. Иными словами, мысль может существовать в виде непосредственно переживаемой чувственной идеи (типа эстетической идеи И. Канта, формулировки которого были близки по духу к дзэнским). Есть также выражение “почувствовать мысль” у Ф. М. Достоевского в “Бесах”. Таким образом, мысль и чувство нераздельны: чувство осознаётся, мысль переживается - это одно. Подобным же образом сливаются понятия искренности и истины относящиеся к разным типам восприятия. Это означает и определённую программу мировосприятия: нет абстрактной истины, есть истина для данного человека на данный момент в данных обстоятельствах, ибо всё определяется текучей мозаикой непрерывных изменений.
Такой подход объясняет и отсутствие чётко выраженного понимания добра и зла, что обычно удивляет при восприятии произведений восточного искусства, ибо наше восприятие, как правило, настроено на иные, привычные для европейской модели, способы миропонимания. Обращение скорее к чувствам, чем к разуму, характерно и типично для японской модели осмысления мира. И восточное искусство ориентировано на преобладание переживательного аспекта в отношениях с миром. Красота и гармония - это отсутствие противоречий, ненарушение естественного хода и облика событий и явлений, постигнув законы которых следует жить и действовать в соответствии с ними.
Гармония как порядок и уравновешенность частей целого внутренне присуща миру, а поскольку нравственно всё, что согласуется с природой, в которой царят гармония и красота, то добра и зла практически не существует как таковых в отрыве от совершенной природы.
Таким образом, эстетический момент восприятия мира становится ведущим в подходе к нему, и красота оказывается помещённой на вершину иерархии ценностей. Дзэн означает не только совокупность определённых философских установок, но и тип практического отношения ко всему, с чем человек имеет дело, поиск ощущения единства с миром, когда субъект и объект образуют единую систему, функционирующую по единым для неё правилам, определяемыми общими закономерностями бытия. Это выявление места человека в контексте действия всеобщих космических законов не только не умаляло человека перед их лицом, но призывало его быть самим собой, следовать своей природе, ибо дзэн и означал прежде всего искусство “быть самим собой” в мире.
Дзэнское мировоззрение, внося, как утверждал Судзуки, момент непосредственности и красоты в каждый акт взаимодействия с окружающим миром, стимулировало творческие способности, пробуждая творческое отношение к каждому явлению действительности, развивая интуицию, воображение, умение чувствовать природу, что во многом определило характерные особенности японского искусства, наложив на них свой особый отпечаток. В основе всех так называемых дзэнских искусств, в число которых входят поэзия, живопись, актёрское искусство, каллиграфия, боевые искусства, лежат общие философские и психологические принципы, связанные с основными положениями дзэн-буддизма. Все дзэнские искусства связаны единством процесса постижения истины и нахождения особого душевного состояния, достигаемого в ощущении своего единства с миром. Все эти искусства - от изящных до боевых - строятся на использовании особого способа мышления, отражающего показательное для дзэн недоверие к слову, к вербальным формам, которые не могут вместить реальное богатство обозначаемых ими явлений. Как утверждал основатель учения дзэн Бодхидхарма, слово несоизмеримо с истинным смыслом вещей, который оно пытается выразить. Отсюда - недосказанность, туманность, иногда парадоксальность высказываний, что является характерной чертой для Восточной Азии вообще. Для развития особых форм мышления, означающего выход за пределы обычного мышления, привычных форм восприятия мира, в дзэн практикуются особые приёмы, где делается ставка на включение интуиции. Следует сказать, что ещё Аристотель в “Риторике” отмечал благоприятное воздействе лаконичных изречений, загадочных, полных намёков речевых форм. Особый психологический тренинг, применяемый в практике дзэн, оказывается полезным воинам и актёрам, художникам и мастерам чайной церемонии, и суть его состоит в том, чтобы с помощью высшей концентрации всех физических и главным образом духовных сил вывести сознание за его границы - в область безграничного, в сферу космического сознания, когда человек достигает мгновенного постижения истины путём озарения. Этот психотренинг способствует развитию интуиции, которая в дзэн рассматривается как центральный феномен психической жизни. Задачей тренинга является превращение интуиции из временно включающегося фактора в постоянно и активно действующий. В связи с этим в дзэн существует очень своеобразное понимание творческого акта. Считается, что только мгновенность его может адекватно отразить мгновенность озарения.
Поэтому дзэнское искусство лаконично, и в нём имеет такое значение точность и единственность нужного штриха или действия, определяющая предельную условность или обобщённость рисунка или характеристики. Интенсивность внутренней духовной жизни - обязательная черта личности художника, она обеспечивает широту ассоциаций, особую символичность, когда за простотой формы открывается сложная и глубокая мысль. Иными словами, «спонтанность, естественность непроизвольного творческого акта подготовлены и обеспечены высоким уровнем культуры всей предшествующей психической деятельности художника, они имеют глубокое культурное обоснование, возникая отнюдь не на пустом месте». Поскольку главное в искусстве - создать образ в своей душе, то утверждается равенство акта создания и акта восприятия искусства.
Художник и мир - едины. И художник никогда не стремится к субъективному самовыражению в западном смысле. Напротив, он стремится, передавая уникальность самого предмета, к безличности собственного её выражения, к состоянию сознания, свободного от субъективных оценок. Только в этом случае восприятие окружающего не искажается в субъективно желаемом направлении, и потому мир предстаёт в его истинной сущности. В отношении материала художник также не стремится к тому, чтобы своей волей преобразовать, изменить его исходные свойства. Напротив, он стремится сохранить его особенности, стараясь выявить присущую тому природную красоту. Действительно, восточная культура не столько трансформирует и подавляет природу, сколько следует ей. Поэтому и художник имеет своей целью не выявить себя, не дать своё видение, а увидеть истинное, внутренне исконное и сущностное в явлении и представить его как оно есть.
Сейчас Восток отрывается от своих первоистоков, «американизируется», пытается жить по западным образцам и на Востоке начинается такое же оболванивание массовой культурой, которое характерно для западного общества, что, соответственно, порождает и проблемы западного общества.
Отсюда можно сделать вывод, что новое в культуре не всегда на пользу. Иногда лучше придерживаться своих традиций и не гнаться за чужими образцами.