-- О чем, товарищи, разговор! -- возражал новый Иван ветхому, прежнему
Ивану, -- что здесь дело нечисто, это понятно даже ребенку. Он личность
Незаурядная и таинственная на все сто. Но ведь в этом-то самое интересное и
есть! Человек лично был знаком с Понтием Пилатом, чего же вам еще интереснее
Надобно? И вместо того, чтобы поднимать глупейшую бузу на Патриарших, не
Умнее ли было бы вежливо расспросить о том, что было далее с Пилатом и этим
Арестованным Га-Ноцри?
А я черт знает чем занялся! Важное, в самом деле, происшествие --
редактора журнала задавило! Да что от этого, журнал, что ли, закроется? Ну,
Что ж поделаешь: человек смертен и, как справедливо сказано было, внезапно
смертен. Ну, царство небесное ему! Ну, будет другой редактор и даже, может
Быть, еще красноречивее прежнего.
Подремав немного, Иван новый ехидно спросил у старого Ивана:
-- Так кто же я такой выхожу в этом случае?
-- Дурак! -- отчетливо сказал где-то бас, не принадлежащий ни одному из
Иванов и чрезвычайно похожий на бас консультанта.
Иван, почему-то не обидевшись на слово "дурак", но даже приятно
Изумившись ему, усмехнулся и в полусне затих. Сон крался к Ивану, и уж
Померещилась ему и пальма на слоновой ноге, и кот прошел мимо -- не
Страшный, а веселый, и, словом, вот-вот накроет сон Ивана, как вдруг решетка
Беззвучно поехала в сторону, и на балконе возникла таинственная фигура,
Прячущаяся от лунного света, и погрозила Ивану пальцем.
Иван без всякого испуга приподнялся на кровати и увидел, что на балконе
находится мужчина. И этот мужчина, прижимая палец к губам, прошептал:
-- Тссс!
Глава 12. Черная магия и ее разоблачение
Маленький человек в дырявом желтом котелке и с грушевидным малиновым
Носом, в клетчатых брюках и лакированных ботинках выехал на сцену Варьете на
Обыкновенном двухколесном велосипеде. Под звуки фокстрота он сделал круг, а
Затем испустил победный вопль, от чего велосипед поднялся на дыбы.
Проехавшись на одном заднем колесе, человек перевернулся вверх ногами,
Ухитрился на ходу отвинтить переднее колесо и пустить его за кулисы, а затем
Продолжал путь на одном колесе, вертя педали руками.
На высокой металлической мачте с седлом наверху и с одним колесом
Выехала полная блондинка в трико и юбочке, усеянной серебряными звездами, и
Стала ездить по кругу. Встречаясь с ней, человек издавал приветственные
Крики и ногой снимал с головы котелок.
Наконец, прикатил малютка лет восьми со старческим лицом и зашнырял
Между взрослыми на крошечной двухколеске, к которой был приделан громадный
Автомобильный гудок.
Сделав несколько петель, вся компания под тревожную дробь барабана из
Оркестра подкатилась к самому краю сцены, и зрители первых рядов ахнули и
Откинулись, потому что публике показалось, что вся тройка со своими машинами
Грохнется в оркестр.
Но велосипеды остановились как раз в тот момент, когда передние колеса
Уже грозили соскользнуть в бездну на головы музыкантам. Велосипедисты с
громким криком "Ап!" соскочили с машин и раскланялись, причем блондинка
Посылала публике воздушные поцелуи, а малютка протрубил смешной сигнал на
Своем гудке.
Рукоплескания потрясли здание, голубой занавес пошел с двух сторон и
закрыл велосипедистов, зеленые огни с надписью "выход" у дверей погасли, и в
Паутине трапеций под куполом, как солнце, зажглись белые шары. Наступил
Антракт перед последним отделением.
Единственным человеком, которого ни в коей мере не интересовали чудеса
Велосипедной техники семьи Джулли, был Григорий Данилович Римский. В полном
Одиночестве он сидел в своем кабинете, кусал тонкие губы, и по лицу его то и
Дело проходила судорога. К необыкновенному исчезновению Лиходеева
Присоединилось совершенно непредвиденное исчезновение администратора
Варенухи.
Римскому было известно, куда он ушел, но он ушел и... не пришел
обратно! Римский пожимал плечами и шептал сам себе:
-- Но за что?!
И, странное дело: такому деловому человеку, как финдиректор, проще
Всего, конечно, было позвонить туда, куда отправился Варенуха, и узнать, что
С тем стряслось, а между тем он до десяти часов вечера не мог принудить себя
Сделать это.
В десять же, совершив над собою форменное насилие, Римский снял трубку
С аппарата и тут убедился в том, что телефон его мертв. Курьер доложил, что
И остальные аппараты в здании испортились. Это, конечно, неприятное, но не
Сверхъестественное событие почему-то окончательно потрясло финдиректора, но
В то же время и обрадовало: отвалилась необходимость звонить.