Человек, который разрушил музыкальный бизнес
Делл Гловер зарабатывал на жизнь, печатая компакт-диски. Но однажды он задумался: если MP3 ничем не хуже, то зачем нужны CD?
Однажды в 1994-м Бенни Лиделл Гловер, временный работник на заводе компакт-дисков компании PolyGram в Кингс-Маунтин, штат Северная Каролина, пришел на вечеринку к коллегам. Он хотел получить постоянную работу на заводе, а вечеринка давала возможность завязать контакты с менеджерами. Вечером начались танцы: хозяин дома включил музыку. Гловер никогда не слышал этих песен, хотя их исполняли артисты, которые ему нравились.
Потом Гловер понял, что на вечеринке звучала музыка, которую стащили с завода. Он был удивлен. Должностные инструкции требовали от сотрудников подписывать соглашении о «Нетерпимости к хищениям». Он знал, что менеджеры были озабочены утечками продукции. Он даже слышал, что кого-то из рабочих ловили и арестовывали. Но диски продолжали утекать. Так Гловер узнал о черном рынке пиратских записей.
Завод расположился на сотне акров земли, окруженной лесами. Работа шла круглосуточно, в три смены. Новые альбомы попадали в магазины по вторникам, но прежде их нужно было напечатать, упаковать и доставить. В горячий день фабрика печатала четверть миллиона CD.
Одного из коллег Гловера звали Тони Докери, он тоже был временным работником. Они работали по соседству и получали 10 долларов в час. Скоро они сдружились. Они жили в одном городке, так что Гловер начал подвозить Докери на работу. Они слушали одну музыку. Они получали одинаковую зарплату. Что важнее, они оба были увлечены компьютерами, что было необычно для двоих представителей рабочего класса из Каролины начала 90-х — типичный житель их городка скорее владел ружьем, чем PC. Отец Гловера был механиком, а дед ремонтировал телевизоры. В 1989-м, когда Гловеру было 15, ему купили первый компьютер с черно-белым монитором и стоимостью в 2 300 долларов. Знакомство Гловера с техникой привело к тому, что он начал зарабатывать деньги, устраняя проблемы с компьютерами друзей и соседей.
К появлению на той вечеринке он уже начал знакомство с только формирующейся культурой Интернета. Он даже купил устройство для прожигания CD, одно из первых, доступных частным пользователям. Оно обошлось в шесть сотен. Так он начал записывать сборки с музыкой и продавать их друзьям. Прожиг одной копии занимал 40 минут. Бизнес шел медленно.
Гловер задумался о том, чтобы продавать CD с завода. Он знал пару сотрудников, которые их выносили. Альбом популярного артиста, нарезанный на болванку до официального выхода мог принести хорошие деньги (и на самом деле, боссы звукозаписи рассматривали это как ключевой бизнес-риск)
Но репертуар PolyGram был не так хорош. У них были сильные позиции среди взрослой аудитории. Но у людей, которые покупали пиратские CD из багажника, Брайан Адамс и Шерил Кроу спросом не пользовались. Им был нужен Jay Z, но фабрика его не выпускала.
К 1996-му Гловер получил постоянную работу на фабрике: повысилась зарплата, появились льготы и возможность переработки за дополнительные деньги. Он начал выходить на двойные смены, используя любую возможность для этого. Эти деньги пошли на новые приобретения. Осенью 1996-го компания Hughes Network Systems первой стала предоставлять доступ к спутникому широкополосному интернету. Гловер и Локери немедленно стали ее клиентами. Сервис позволял скачивать файлы на скорости в семь раз выше, чем у лучшего диал-ап модема.
Вскоре Гловер осознал, что основная движуха идет в чатах. Они с Докери стали своего рода зависимыми: даже проведя целый день вместе на работе, после работы они нередко еще зависали несколько часов в чате. Гловер не путешествовал и едва выезжал за пределы ближайших штатов. Но общение в чатах давало ему возможность коммуницировать с людьми со всего мира.
А еще он мог делиться файлами. В интернете нелегально распространяемые медиа-файлы получили название warez (от software). Они распространялись субкультурой, которая появилась еще в 80-х и носила название Warez Scene. Сцена состояла из групп людей, которые соревновались друг с другом в том, кто первый выложит новый материал. Программы часто появлялись там в тот же день, что и в магазинах. Иногда получалось хакнуть серверы компании или прибегнуть к помощи ее сотрудников — и тогда пиратский софт появлялся в сети еще до официального релиза. Способность регулярно добывать новинки до релиза давала ощущение принадлежности к «элите» цифрового пиратства.
В середине 90-х Сцена перешла от распространения софта к журналам, порнографии, фотографиям и даже шрифтам. В 1996 году участник Сцены с никнеймом NetFraCk создал новую группу, первую в мире специализировавшуюся на MP3-пиратстве — Compress ’Da Audio или просто CDA. Она использовала недавно появившийся стандарт MP3, который позволял сжимать музыкальные файлы более чем на 90 процентов. 10 августа 1996 CDA выложила первый пиратский MP3: Metallica «Until It Sleeps». Несколько недель спустя многочисленные конкурирующие группы уже выкладывали тысячи пиратских песен.
Первый визит Гловера в канал чата для MP3-трейдинга случился довольно скоро. Он еще не знал, что это такое и кто делает файлы. Он просто скачал софт для MP3-плеера и стал искать доступные файлы. Пару минут спустя у него на жестком диске уже находилась небольшая музыкальная подборка.
Одной из этих песен была “California Love” Тупака, хит, от которого в те дни было не спрятаться по причине гибели артиста парой недель ранее, в сентябре 1996-го. Гловер любил Тупака, и когда его альбом “All Eyez on Me” попал на завод PolyGram в рамках специального дистрибуционного соглашения с Interscope, он даже упаковал несколько дисков. Сейчас он включил MP3 “California Love”. Токбокс-интро Роджера Траутмана зазвучало из колонок его компьютера, сменивышись на луп переигранного Dr. Dre фортепианного хука из песни Джо Кокера “Woman to Woman”. Затем он услышал голос Тупака, сжатый и оцифрованный, звучащий абсолютно так же, как и на компакт-диске.
На работе Гловер делал диски для массового потребления. Дома он потратил более двух тысяч долларов на устройства для прожига CD и другое оборудование, чтобы выпускать их индивидуально. Его средства к существованию зависели от спроса на этот продукт. Но Гловер должен был задуматься: если в MP3 Тупак звучит не хуже, и если Тупак может далее распространяться бесплатно через интернет, в чем тогда смысл компакт-дисков?
В 1998 году компания Seagram Company анонсировала покупку PolyGram у Philips и ее слияние с Universal Music Group. В сделку входил и завод Кингс Маунтин. Работники нервничали, но менеджмент сказал им не волноваться: фабрику не закрывали, ее расширяли. Музыкальная индустрия наслаждалась периодом беспрецедентной прибыльности, делая наценку более чем 14 долларов на CD, производство которого стоило менее двух долларов. Руководители Universal полагали, что такое состояние дел сохранится. В аналитическом документе, который они подготовили для приобретения PolyGram, они не упоминали MP3 в числе потенциальных угроз для своего бизнеса.
Заводские линии были усовершенствованы, чтобы выпускать полмиллиона компакт-дисков в день. Это означало больше смен, больше переработок, больше музыки. Universal, фактически, контролировал рынок рэпа. Jay Z, Eminem, Dr. Dre, Cash Money — Гловер собственноручно упаковывал их альбомы.
Спустя шесть месяцев после слияния, Шон Фаннинг, отчисленный из колледжа 18-летний, представил разработанную им публичную файлообменную платформу, которую он назвал Napster. Фаннинг проводил время в тех же самых чатах, что и Гловер с Докери, но ему казались крайне несовершеными существовавшие там способы передачи контента. Созданный им Napster позволял пользователям обмениваться файлами напрямую. В течение года его пользователями стали 10 миллионов человек.
До появления Napster утечка альбомов могла наносить только локальный ущерб. Теперь же наступила катастрофа. Universal привык выпускать альбомы с мощным промоушном и дорогостоящим маркетингом. Доступность музыки в интернете до релиза перечеркивала эти усилия и заставляла артиста чувствовать себя обманутым.
Еще до появления Napster фабрика начала вводить новый режим по борьбе с утечками. Стив Ван Бюрен, руководивший безопасностью на фабрике, требовал ужесточить защитные меры и ввел систему случайных проверок. Когда рабочий выходил с завода, он проводил магнитной карточкой, зажигалась зеленая лампочка и ворота на проходной открывались. Но иногда загоралась красная — это означало, что охранник должен обыскать его и удостовериться, не выносит ли он диски.
Так Ван Бюрен сумел поймать несколько «несунов», продававших диски на черном рынке. До руководства дошла информация о вечеринках, где сотрудники ставят неизданные песни. Ван Бюрен потребовал устроить тест на детекторе лжи. Сотрудники, которые не прошли его, были уволены. Но даже после этого контакты Гловера на заводе могли стабильно доставать альбомы. Один вынес целый шпиль с 300 дисками на нем и продавал их по 5 баксов за штуку.
К тому моменту у Гловера было уже 7 устройств для прожига CD. Он мог производить 30 копий в час, что делало пиратство более выгодным. Игры для PlayStation, программы, MP3 — он брался за все, что могло быть нарезано на диск и продано за несколько долларов. Он специализировался на фильмах, которые стоили 5 долларов каждый.
Гловер по-прежнему считал, что продавать диски с завода довольно рискованно. Тем не менее, он сам наслаждался самой актуальной музыкой, а «несуны» знали его как надежного покупателя. На работе он был на хорошем счету, за ее пределами же у него была более крутая репутация: у него был японский гоночный мотоцикл и несколько пистолетов. На его предплечье красовалось тату — Грим Рипер, который ведет питбуля на цепи.
На контрасте, его коллега Докери был человеком религиозным и слишком правильным для «несунов», чтобы иметь с ним дело. Но он тоже торговал пиратскими дисками и добывал у Гловера украденные CD с фабрики. Кроме того Докери находил в интернете контент, до которого Гловер добраться не мог: фильмы, которых еще нет в кинотеатрах, игры, которые должны попасть в продажу только через месяцы.
Гловер выменивал их у Докери на компакт-диски с фабрики. Но в какой-то момент его стала тяготить роль курьера у Докери, и он спросил, почему эти диски представляют для него такую ценность? Однажды вечером Докери пригласил Гловера домой и приобщил его к тайному миру пиратского интернета. В течение последнего года он загружал украденный контент, который Гловер приносил ему, в закрытую сеть. Докери присоединился к одной из элитных групп Сцены — Rabid Neurosis, или просто RNS.
Вместо того, чтобы пиратить отдельные песни, RNS пиратила целые альбомы. Стояла задача доставать их до даты релиза, а средством для ее достижения выбрали инфильтрацию внутрь структуры мейджор-лейблов.
Лидер RNS называл себя Кали. Он часами собирал корпоративную информацию, которая помогла бы ему понять, где и какие диски будут произведены. Благодаря этой информации, за восемь лет его «кроты» сумели проникнуть внутрь цепочки каждого мейджор-лейбла. Докери был его первой ценной находкой.
Согласно документам суда, Докери встречался с несколькими участниками RNS в чате. Так он узнал о потребности группы в предрелизных утечках. Докери присоединился к группе и стал одним из самых ценных ее поставщиков. Но когда его семейная жизнь начала вступать в противоречие с его увлечением, он предложил на свое место Гловера.