Возможно, именно так вселенная вознаграждали меня за прошлую жизнь, полную боли, этой единственной удивительной неделей, когда я могла купаться в любви. Не знаю, верила ли я когда-либо в существование чего-то подобного. Но, вероятно, это было и неважно.
Быть может, все, что имело значение, это мой выбор жить сегодняшним днем.
Энцо переплел свои пальцы с моими, когда мы вошли, и я увидела Мэйсона, Ноа и Этана, устроившихся в гостиной и играющих снова в видеоигры. Было мило видеть их такими расслабленными, без футболок, развалившихся на диване и подскочивших, когда я вошла – они даже джойстики умудрились уронить.
Я знала. Было сумасшествием подумать, что я могла бы завладеть их вниманием так быстро, но именно это и произошло.
– Привет, красотка, – сказал Ноа, потянувшись ко мне и притягивая к себе на колени, устраиваясь вместе со мной на диване, где он сидел до этого. Я рассмеялась, когда он игриво прижался губами к моим шее и уху.
– Как у вас прошел день? – спросил Этан, глядя на меня и Ноа. Этан выключил телевизор и включил тихую музыку. Окна были распахнуты настежь, а океанский бриз проникал в комнату, все это мне на самом деле казалось стартом какой-то неизведанной жизни.
Шансом начать нечто новое, что-то такое, чего я никогда не ожидала.
– Все было прекрасно, – сказала я им. – Я на самом деле переживала, но Энцо прижимал меня к себе все то время, что мы летели, он дал мне почувствовать себя в полной безопасности.
Я чувствовала взгляд Этана на мне, пока говорила, его темные задумчивые глаза неотрывно смотрели на меня. Казалось, что, разглядывая, он видел настоящую меня. Мои соски затвердели, пока он наблюдал за мной в руках у Ноа. Затем челюсти Этана сжались, и он, извинившись, вышел. Я на мгновение задумалась, не сделала ли я что-то не то, но затем Ноа пощекотал меня, и у меня не осталось времени и дальше об этом размышлять.
Мэйсон направился в кухню готовить ужин, и я услышала, как он и Энцо заговорили. В машине по дороге домой Энцо спросил меня, не буду ли я против, если он поделится рассказом о моем детстве с ребятами, и я, конечно же, согласилась. Мне нравилась идея, что мы все будем открытыми книгами друг для друга, но лишний раз вспоминать свое грустное прошлое было утомительно. Я не желала даже думать об этом сейчас, если говорить на чистоту.
В эту минуту, все чего я хотела, это слушать, как Ноа говорил мне, насколько он был рад, что проведет завтрашний день со мной.
– И что мы будем делать? – спросила я.
– Я занимаюсь скалолазанием.
Мои глаза распахнулись шире.
– Это звучит...
– Круто? Ну, так оно и есть, – усмехнулся Ноа, и я бросила в него подушку.
– У тебя неприятности, знаешь это, да?
Ноа лишь изогнул брови и поставил меня на пол.
– Пошли поможем с ужином, а ты расскажешь нам все, что вы с Энцо делали вместе.
– Все? – я поджала губы. – Я не хочу, чтобы вы ревновали.
– Это не заставит меня ревновать, лишь сделает еще более возбужденным.
Я попыталась оттолкнуть его, но грудь Ноа была словно каменная стена, и я не смогла его сдвинуть и на дюйм. Лишь стала еще более влажной от прикосновения к нему. На самом деле мне следовало бы пойти и надеть трусики.
– Ну, я позволю Энцо решить, чем именно он хотел бы поделиться.
Чуть позже мы сидели за довольно простым ужином, состоящим из салата Цезарь с курицей, приготовленной на гриле, и хрустящего французского хлеба. Похоже, углеводы стали для меня уже настоящим лакомством – особенно когда ты сидел на крыльце с видом на Карибский океан. Он был таким красивым, солнечные лучи танцевали на набегающих на берег волнах, а золотой песок так и манил пройтись по нему, уходя в закат.
Энцо налил мне бокал красного вина, и даже если я и не знала совершенно ничего о изысканных вещах и всем подобном, то все равно могла сказать, что Пино Нуар было дорогостоящим напитком.
На мгновение я почувствовала горечь во рту, когда вспомнила о Джордане. На протяжение месяца, который мы встречались, он постоянно водил меня по самым роскошным ресторанам, словно это было важно для меня.
– О чем ты думаешь? – спросил Мэйсон, как всегда, думая о других.
– Ничего. Просто почему-то подумала о Джордане. Простите, – сказала я, размазывая масло, которое заставила ребят купить, по хлебу, лишь бы не смотреть на них. Мне было ненавистно, что я хотя бы просто упомянула его имя.
– К слову об этом, – сказал Этан, прочищая горло. Он, наконец, вернулся после того, как отсутствовал полчаса. – Я слышал, что Джордан искал тебя. Похоже он вернулся в Лос-Анджелес и вроде бы нанял частного детектива, чтобы найти тебя.
– И ты это знаешь, откуда? – спросил Энцо, положив вилку. Мы все слушали Этана.
– Потому что я сам нанял детектива и только что переговорил с ним, – Этан пожал плечами, словно это было очевидным.
– Зачем? – спросила я. – Мне нет дела до Джордана. И меня совершенно не интересует, где он сейчас.
Этан кивнул.
– Я могу понять это Хлоя, но правда заключается в том, что ты можешь засудить Джордана за то, что он сделал с тобой, и убедиться, что он не поступит так с кем-то еще. Поэтому в твоих же интересах, если мы будем знать все о нем, решись ты на подобное.
Я покачала головой.
– Для него имело бы смысл направиться в Лос-Анджелес. Именно там мы с ним живем. И я очень ценю, что ты занялся этим, Этан, но я не хочу судиться. Мне не нужны деньги Джордана. Мне ничего от него не надо.
Этан выглядел разозленным.
– Это безумие. Хлоя, ты не можешь позволять людям перешагивать через тебя. Этот парень вышвырнул тебя в чужой стране на улицу без денег и документов. Это недопустимо.
Я протянула руку, чтобы дотронуться до него, но Этан вздрогнул от моего прикосновения.
– Он мог поступить со мной ужасно, но, Этан, Джордан стал причиной того, что я сижу тут с вами. Неужели оно того не стоило?
Ноа, Мэйсон и Энцо хранили молчание, просто смотря на нас. Наконец, Этан заговорил.
– Конечно, я рад, что ты тут Хлоя. Но не понимаю, почему ты не хочешь заставить этого мужчину заплатить за все. Ты ведешь себя не разумно.
– Я? Не разумно? Нет. Я просто хочу двигаться дальше.
– Двигаться вперед, позволяя людям идти по твоей голове? – насмехался Этан, и я почувствовала, как что-то у меня в груди сжалось. Я не хотела сражаться. Тем более с Этаном. Особенно потому, что у меня складывалось впечатление, будто он не воспринимал все это легко. Казалось, если он принимал какое-то решение, то после не сворачивал с выбранного пути. Это было тем, что мне нравилось в нем, хотя в тоже время и пугало.
Например, если бы он решил, что я ему не нравилась? То все, о чем мы договаривались, перестало бы иметь значение. Не говоря уж о связи, которую мы могли бы разделить, она была бы просто разрушена.
А я хотела отношений с Этаном также, как и с каждым из этих мужчин.
– Эй, – сказал Ноа. – Успокойся, Этан.
– Все, что я пытаюсь сделать, это убедиться, что Хлоя в безопасности и о ней позаботились.
– Мы можем позаботиться о ней, – произнес Мэйсон. – Ей не нужны деньги Джордана.
Этан покачал головой, словно все мы были идиотами.
– Когда-нибудь, Хлоя может захотеть вернуться обратно, а у нее нет ни дома, ни работы. Ей понадобятся деньги, чтобы начать новую жизнь.
Никто из нас не говорил и слова о том, что все это могло длиться дольше, чем неделя. Конечно же ребята не хотели большего. Они были четырьмя красивыми одинокими мужчинами, живущими интересной и высокооплачиваемой жизнью, спонсируемой фирмой Black Bull. Сейчас у них было все, о чем только можно было мечтать, и, разумеется, я не стала для них чем-то большим нежели развлечением на неделю. Тем же самым они должны были являться и для меня.
Правильно?
– Давайте не будем так далеко заглядывать в будущее, – заметил Ноа. – Давайте наслаждаться тем, что происходит сейчас.
– Конечно же, ты скажешь именно это, Ноа. Ты никогда ничего не воспринимаешь всерьез, – сказал Этан. – Простите, что я тут единственный практичный человек. Но хоть кто-то из нас должен быть готов вести себя ответственно.
Теперь все ребята кипели гневом, каждый из них был задет, и мне была ненавистна мысль, что именно я могла стать тем катализатором, который подтолкнул бы из к краю.
Но, на самом деле, похоже, я именно им и стала.
А затем Этан отодвинулся от стола и ушел в дом.
Все оставшиеся за столом молчали, переваривая резкий уход Этана.
Я почувствовала, как слезы появились в уголках моих глаз.
– Этан слишком трепетно относится к несправедливости, – тихо произнес Мэйсон.
– Да? – хмыкнула я. – Ну, у меня ни раз были проблемы с придурками. И прямо сейчас Этан ведет себя, как один из них.
С этими словами я пошла в свою кровать, чувствуя себя смущенной и расстроенной.
Чувствуя себя бесконечно одинокой. Вновь.
ГЛАВА 13
Ноа
МНЕ ЧЕРТОВСКИ не понравилось то, как Этан испортил всем настроение прошлым вечером. Он повел себя как полный придурок, когда взорвался и ушел в свою комнату. Мы уже не были детьми, а взрослыми мужчинами. Если у тебя проблемы – сядь и обсуди их.
Мы все были одного возраста, каждому по двадцать пять лет, и являлись лучшими друзьями на протяжении всей нашей жизни. Это было здорово, но порой слишком задевало за живое.
Я знал, что у каждого из нас был свой багаж за плечами. Дерьмо, которое тянуло нас вниз. Но было нечестно со стороны Этана, перекладывать хоть какой-то вес его прошлого на Хлою. Она, по крайней мере, ничем не заслужила этого.
Мэйсон рос с родителями, которые всегда боролись, чтобы свести концы с концами. Так что теперь, когда денег было много, он всегда удостоверялся в том, что у нас было все необходимое, чистая одежда, полный холодильник, домашняя пища. То, на что он никогда не мог рассчитывать, будучи ребенком. Я ценил это, и, хотя никто не просил Мэйсона об этом, было здорово, что он всегда прикрывал наши спины таким образом.
У Энцо было довольно милая жизнь, до тех пор, пока не умела его мать несколько лет назад. Ее потеря стала ударом для всех нас. Дьявол, в старшей школе я каждый день приходил в их дом ради тех канноли, что готовила мама Энцо.
Но жизнь Этана совершенно не походила ни на что подобное. Его перебрасывали между его бабушкой, тетей, остальными родственниками, да фактически любым членом его семьи, который только соглашался взять себе мальчика. Черт, он почти целый год спал в моей комнате, так же как в комнате Энцо на следующий год. Он видел то дерьмо, что ни один ребенок видеть не должен. Взрослых, выпивающих и принимающих наркотики. Этан в раннем возрасте стал свидетелем того, как его брат умер от передозировки. Это было отвратительно, я понимал. Но это не испортило Этана, но сделало бдительным. Слишком бдительным. И для него триггером являлась одна лишь мысль, что кто-то мог быть столь же незащищенным, как и он в детстве.
Так что я понимал все. Понимал Этана. Я любил этого гребанного придурка, но все равно считал отвратительным то, что он заставил Хлою плакать. Испортил нам вечер, напомнив о Джордане тогда, когда наша девочка решила раскрыться перед нами и приспустить свою защиту.
Но к счастью для нас, я собирался провести с ней день.
А это значило, что я разрушу все стены, которые Хлоя успеет возвести.
На самом деле, ломать лед было моей специализацией.
Хлоя находилась в кухне и пила зеленый смузи, когда я вошел, весь груз ответственности упал мне на плечи.
– Привет, великолепная, – произнес я, склонившись и целуя ее в щеку.
Хлоя улыбнулась мне, а затем, нахмурившись, подняла стакан.
– Почему вы, парни, пьете это каждый день? – спросила она. – Это какой-то кошмар из брокколи.
Я рассмеялся, а Энцо с Мэйсоном, которые монтировали снятое в последние два дня видео для нашего канал на MeTube, решили помучить Хлою.
– Милая, мы должны держать себя в форме, чтобы спонсоры не бросили нас, – сказал ей Энцо. – А капуста – это завтрак чемпионов.
Хлоя подскочила со стула, предлагая ему свой напиток.
– В таком случае наслаждайся. А я найду себе что-то с большим содержанием углеводов.
– Я знаю одну пекарню на выезде из города, – сказал я ей, наслаждаясь видом задницы Хлои. – Давай угостим тебя чем-то сладким по дороге в горы.
Хлоя засияла.
– Идеально. А кроме того мне нужен кофе.
– У нас есть кофе и тут, – произнес Мэйсон, указывая на банку.
– Да, но вы, похоже, категорически против сливок и сахара. А и то, и другое неукоснительная часть моего завтрака. И я два дня мирилась с подобным, но третий мой живот не переживет.
Хлоя быстро поцеловала ребят на прощание, а потом, прежде чем мы ушли, упомянула о том, что у нее не было возможности попрощаться с Этаном.
– Он, вероятно, все еще в кровати.
– Ну, тогда я просто напишу ему небольшую записку, – сказала она. Хлоя схватила блокнот Мэйсона и написала послание Этану идеальным подчерком.
Дорогой Этан,
Жаль, что не увидела тебя с утра. Я хотела, чтобы ты знал, как я ценю то, что ты так сильно беспокоишься о моем комфорте и безопасности. Это все, чего я когда-либо хотела. Пожалуйста, предпринимай все законные действия, которые, по твоему мнению, необходимы. Я доверяю тебе.
И я не могу дождаться завтрашнего дня вместе с тобой.
Хохо,
Хлоя.
Она показала нам записку, чтобы мы все были в курсе, а затем попросила Мэйсона убедиться, что Этан получит послание. Я обернул руки вокруг Хлои, такой чертовски благодарный, что она смогла понять поведение друга.
Вскоре мы уже сидим с Хлоей в джипе с круасанами и ванильным латте. Она улыбалась, в ее волосы развевались на утреннем ветру, на лицо Хлоя нацепила солнечные очки, найденные в бардачке.
– Счастлива теперь? – спросил я, пока она протягивала кофе.
– Безумно, – Хлоя сжала мою руку, и я притянул ее ладонь к губам, целуя костяшки.
– Итак... хочешь поговорить об Этане?
Она вздохнула.
– Честно говоря, нет. Я имею в виду, что понимаю его. У каждого из нас есть прошлое, и отчего-то ситуация с Джорданом особенно повлияла на Этана.
– Ему пришлось нелегко, – сказал я ей. Я всегда чувствовал себя покровительственно по отношению к Этану, и тот факт, что Хлою не оттолкнуло его вчерашнее поведение, многое говорил о ней.
– Ну, тоже самое я могу сказать и о себе.
Я кивнул.
– Да. Энцо рассказал нам о твоем детстве и семье. Мне так жаль, Хлоя.
Она потянулась к круасану и отщипнула от него кусочек.
– Настолько приятно открыть перед вами, ребята. Не знаю, понимаете ли вы насколько это удивительно. В моей жизни никогда не было людей, с которыми я могла себе позволить быть уязвимой. Возможно, именно поэтому я все еще двадцати двухлетняя девственница.
– Эй, – бросил я, паркуя джип, когда доехал до места нашего назначения. – Говорил ли я тебе, насколько мне нравится тот факт, что ты все еще девственна? Что берегла себя все это время для нас? Не могу предоставить себе чего-то более возбуждающего.
– Для тебя все дело в этом? В горячем сексе?
Я сглотнул, желая заставить Хлою понять, что дело было совсем не в этом.
– Хлоя, всю свою жизнь я был придурком. Легкомысленным бабником. Хотелось бы верить, что у меня есть все то, что нужно женщине...
– Но правда заключается в том, что идея разделить тебя с остальными ребятами заставляем меня чувствовать себя лучше. Снижает напряжение. Может быть, произнося подобное, я становлюсь похожим на долбаную киску. Но я знаю тебя всего пару дней, а уже дьявольски боюсь сделать что-то не так и испортить все.
Хлоя отстегнула ремень безопасности и повернулась лицом ко мне.
– Прошлой ночь, как мне показалось, вы парни сказали, что это только недельная интрижка. Но сейчас все звучит так, будто это нечто больше?
Не мигая, я вглядывался в глаза Хлои. Твою мать, эта девушка изменила меня.
– Я никогда не был таким, как сейчас. Настолько сходящим с ума по женщине, которую едва знаю. Но все, что я успел открыть в тебе, говорит ты способна справиться со мной. Ты – женщина, которая не будет мириться с моим дерьмом, та, что бросит мне вызов, заставляя стать лучше.
Глаза Хлои распахнулись шире, пока она слушала мою исповедь.
– Я сказал слишком много? – спросил я, прислоняясь своим лбом к ее.
– Нет, – прошептала Хлоя. – Я просто не ожидала подобного от тебя.
– Готов поспорить, ты считала, что я всегда смеюсь и несу чушь, да?
Хлоя улыбнулась, подняв взгляд, наши носы соприкоснулись.
– Что-то вроде того. Но я ждала также чего-то более щекотливого.
– День только начался, сладкие щечки.
– Какая-то часть меня была бы не против провести весь этот день в джипе.
– И чтобы мы делали тут весь день, Хлоя?
– Бьюсь об заклад, тебе бы пришла в голову парочка идей.
– Соблазнительно, но нет. И я решил отказаться от скалолазания. Я возьму тебя на прогулку.
– Что, думаешь я бы не справилась с подъемом на гору?
С серьезным выражением лица я покачал головой.
– Совсем не поэтому.
– А почему тогда, Ноа?
Я зарылся руками в ее волосы, притягивая Хлою ближе, ее щеки так идеально умещались у меня в ладонях.
– Хлоя, я не перенесу, если ты поранишься, находясь под моим присмотром.
Ее глаза заблестели, наполнившись слезами.
– Я не ожидала, что буду с тобой такой эмоциональной, Ноа, – Хлоя прикусила нижнюю губу в этой ее очаровательной манере. – Но я бы соврала, если бы сказала, что мне не нравится более мягкая часть тебя.
После этих слов я притянул мою девочку к себе, положив ее руку на свой пах.
– Тебе так же понравится и более твердая часть меня, обещаю тебе.
ГЛАВА 14
Ноа
ПОСЛЕ ТОГО КАК Я поцеловал идеальные губы Хлои, наслаждаясь вкусом ванильного латте, оставшемся на них, я повел ее на прогулку.
Все это время мы не могли не прикасаться друг к другу, рукой я обнимал Хлою за талию, пока мы пробирались по тропе. Я любовался покачиванием ее маленького зада, когда она делала шаг за шагом.
– Ты пялишься на мою задницу? – спросила она, повернувшись, ее глаза сверкали.
– Не просто пялюсь, – сказал я Хлое. – Но и представляю себе все те вещи, что хотел бы с ней сделать.
– Не знаю, что именно это может сказать обо мне, но я совершенно не представляю, чтобы ты мог сделать с моей задницей. Так что, пожалуйста, Ноа, расскажи мне
– Ты убиваешь меня, Хлоя, – пробормотал я. – Если я скажу тебе, что хочу сделать с твоей задницей, то позволишь ли ты мне добраться до нее, когда через пару дней все же настанет та ночь, когда мы все будем вместе?
– Ты просишь меня о полном доступе, когда мы отдадимся оргии... или как ты это сам назвал бы?
– Оргия, да? – я покачал головой, сжимая упругие ягодицы Хлои, пока шел позади нее, а затем обвил руками ее плечи, помогая подняться на вершину. – Я никогда не думал об этом, как об оргии, а ты?
– Честно, никогда. Я имею в виду, что знаю, будет четыре мужчины и я, но оргия звучит как-то не слишком романтично. А то, что я испытываю к каждому из вас... такое чувственное. Такое настоящее.
– Для меня это тоже что-то настоящее, – я остановился, притягивая Хлою к себе, зная, что это уединенное место – наше. Никто не знал о нем. Мы были спрятаны в тропическом лесу. Красивые раскидистые деревья укрывали нас словно пологом.
Лучи солнца пробивались сквозь ветви, играя бликами света на нашей коже. Тропические цветы цвели повсюду, розовые, пурпурные, светло-желтые. До нас доносился едва слышный грохот водопада. Там было небольшое озеро, где я собирался искупаться с моей малышкой Хлоей.
– Я чувствую, что мне все еще многое предстоит о тебе узнать. Ребята немного рассказали мне о своем прошлом. Но ты... Почему ты такой? – спросила Хлоя, когда я теснее прижал ее к себе.
– Ты чувствуешь это? То насколько я тверд? Я такой потому, что держу в руках самую красивую девушку из всех, что когда-либо видел.
Хлоя покачала головой.
– Посмотри, отчего-то ты боишься быть серьезным со мной. Но тогда в джипе, ты был таким уязвимым. Ты не хочешь, чтобы я знала о твоей жизни?
– Моя жизнь довольно скучна. Положа руку на сердце, почему, ты думаешь, я начал заниматься экстремальными видами спорта?
– Я не знаю. Я думала, что это то, что вам, ребятам, больше всего нравится заниматься, и вы обнаружили, что подобное увлечение может перерасти в постоянную работу, нечто, приносящей вам веселье, разве нет? Или тому есть более глубокая причина?
Я знал, что не мог избежать разговора. Но, говоря искренне, моя правда отличалась от ее. И я не хотел оттолкнуть Хлою своей реальностью.
– Пока я рос, моя жизнь была такой чертовски скучной. Я жил с довольно милыми родителями. Они платили налоги, выплачивали ипотеку и подстригали газон. Но они не были похожи на семью Энцо. Его родители? Черт, они обожали его, и давали ему понять это каждый день его жизни. Мои? Они просто были. Я не помню, чтобы отец хоть раз обнял меня. Или мама спросила о том, как мои дела. Моя жизнь была такой «ванильной».
– Ванильной, как мое латте?
– Не такого вида ванили. Твоя – полна экзотики и глубины. Жизнь родителей – искусственная. Синтетическая. Между ними не была ничего особенного. Они мыли машину каждую субботу, а по воскресеньям готовили ростбифы, снимали обувь, входя в дом. Они были именно таким типом людей.
– Ты же знаешь, что говоришь как сумасшедший? – Хлоя посмотрела на меня, как на идиота.
– Что ты имеешь в виду?
– Я говорю о том, Ноя, ты только что описал идеальную жизнь для меня. Допустим, родители не баловали тебя. Они не осыпали тебя комплиментами. Ну и что? Все что ты говоришь, напоминает о детстве, о котором я только могла мечтать. Для начала твои родители были рядом, а кроме этого, они хотели тебя.
– Конечно, возможно они не отвезли тебя в Диснейленд на твой десятый день рождения, но они присматривали за тобой. И даже больше, чем просто присматривали. Уверена, они возили тебя и твоих родных на тренировки по сокеру, посещали все игры, где участвовал ты, и на окончание школы сфотографировались рядом с тобой.
Я кивнул, мои щеки горели, пока ненависть к самому себе поглощала меня. Мое отношение к родителям было пропитано горечью – и не без причины.
– Ты должно быть считаешь меня этаким придурком.
Хлоя усмехнулась, ее ладони покоились на моей груди, пока я обнимал ее.
– Что-то вроде того.
– Ну, теперь ты знаешь про меня все чертову правду. Возможно, я всегда был жадным ублюдком. Я хотел убраться из этого дома при первом удобном случае, и так я и сделал. Именно поэтому я захотел стать скалолазом. Поэтому хотел путешествовать по миру. Желал чего-то большего обычной «ванили».
– Я поняла. Ты был создан для приключений, но возможно твое обычное детство было настоящим подарком. Оно сподвигло тебя творить поистине сумасшедшие вещи теперь, когда ты стал взрослым мужчиной. Рисковать. Бросать вызов судьбе, – Хлоя пожала плечами. – Рискнуть связаться со мной.
– А для тебя все наоборот? – спросил я, смотря на нее.
– Да, так и есть. Я всегда была одна, не было никого, на кого можно было бы положиться. И это, не говоря про ужины ко дню благодарения и покупку школьной одежды. Я не могла рассчитывать на то, что кто-то будет ходить на мои школьные собрания. Я могу пересчитать на пальцах одной руки, сколько открыток ко дню рождения получила за всю свою жизнь. Именно поэтому я на самом деле боюсь. Боюсь рисковать и пользоваться возможностью, ведь если я упаду, некому будет меня поймать.
Хлоя сжала губы, а я пытался подбодрить ее и заставить говорить дальше. Если она сказала столь многое, мне было нужно услышать остальное.
– Думаю, ты не боишься рисковать, – произнесла она. – Знаешь, с легкостью шутишь и двигаешься дальше. Ноа, думаю это потому, что ты никогда не падал. А где-то глубоко внутри, ты знаешь, что даже случись подобное, все будет хорошо. Кто-то окажется рядом, чтобы поднять тебя. И пусть даже твои родители никогда не говорили тебе, что ты самый лучший в мире ребенок, но, если тебе когда-нибудь понадобится помощь, они придут и убедятся, что с тобой все хорошо.
Я с трудом сглотнул; никто и никогда не говорил со мной так. Так чертовски прямо.
– Я лишен дара речи. Ты права. Возможно, я был слишком категоричен по отношению к родителям все эти годы.
Хлоя приподняла бровь.
– Возможно?
Эта девочка не давала мне поблажки, но возможно, именно такая женщина мне и была нужна. Та, кто сможет заставить меня думать за рамками ограниченных мыслей о семье, о том, что такое любовь и отношения.
Подтолкнет меня в правильном направлении.
– Хорошо, не возможно, – уступил я, – безусловно. Наверное, я тоже не давал им шанса, это все же улица с двусторонним движением, правильно? Вероятно, я также не давал им понять, что люблю их.
– Я горжусь тобой, – произнесла Хлоя, положив ладони мне на щеки и глядя прямо в глаза. – Горжусь тем, что ты не свернул этот разговор прямо сейчас. За то что не начал дурачиться и не обернул все в шутку. Не думаю, что ты похож хоть на кого-то из тех мужчин, что я встречала раньше. Словно ты ждал именно меня. Ждал кого-то, способного направить тебя, чтобы ты мог все разложить по тарелочкам.
– О, детка, кое-что я точно хотел бы увидеть на тарелочке перед собой, – я ухмыльнулся Хлое, когда она провела ладонью по моим шортам. Член был таким чертовски твердым. Для нее. Из-за ее слов. Из-за ее силы.
Я хотел Хлою, из-за того, какой женщиной она была, и той, что, я мог видеть, должна была стать.
Я просто желал Хлою.
– И родители все же свозили меня на десятый день рождения в Диснейленд, – заметил я. – Я должен был сказать тебе об этом, или несказанное грузом легло бы на мои плечи.
– Ты хитрец, – бросила Хлоя, смеясь. А затем она сильнее прижала руку к моей эрекции. Я застонал от ее прикосновения.
– Итак, означает ли это, что ты подпустить меня к своей заднице, когда наступит ночь НЕ оргии? – спросил я.
Хлоя кивнула.
– При одном условии: ты должен пообещать отвезти меня как-нибудь в Диснейленд.
Я грустно ей улыбнулся, видя перед собой душевно травмированную девочку, у которой никогда не было шанса побыть ребенком. Я хотел любым способом сделать хоть что-то для нее.
– Я обещаю.
ГЛАВА 15
Ноа
МЫПРОШЛИ ОСТАВШУЮСЯ часть пути и когда достигли вершины водопада, наши лица блестели от пота. Влага виднелась в ложбинке прекрасной груди Хлои, когда она сняла топ, чтобы обтереть лицо, оставаясь лишь в крохотном бикини и шортах.
– Как тут красиво, – произнесла Хлоя, затаив дыхание. Я протянул ей бутылку воды, и она сделала большой глоток. Затем протянула мне бутылку обратно, и я сделал тоже самое. Улыбнувшись, я подумал, что мы оба должны поберечься от обезвоживания, учитывая то, что нам предстояло.
– Итак, что дальше? – спросила Хлоя.
Потянувшись ей за спину, я схватил веревку, которую нашел в этом месте ранее.
– Держись и прыгай.
Глаза Хлои распахнулись шире.
– Ты первый. Хочу увидеть, как ты это сделаешь.
Я кивнул, бросая рюкзак и стягивая с себя футболку, затем скинул обувь и шорты. А после схватился за веревку и прыгнул, разжимая руки где-то над серединой озера, падая в ледяную воду. Веревка отлетела обратно к Хлое, и я увидел, как она чуть склонилась, чтобы поймать ее. И у нее получилось. Черт, эта девочка ничего не упускала.
– Я нервничаю.
– Нет лучшего времени, чем сейчас... Ты мне нужна тут в воде и нужна прямо сейчас.
Она тоже нуждалась во мне, и даже с такого расстояния я видел нужду в ее глазах. Хлоя посмотрела вниз на меня и облизала свои идеальные губы. Удерживая веревку одной рукой, она второй расстегнула шорты, а затем позволила им упасть на землю. А после, что-то моментально решив, Хлоя прыгнула и воспарила в воздухе, прежде чем камнем рухнуть в воду.
Как только ее голова показалась на поверхности, Хлоя закричала от восторга, смех наполнил тропический воздух. Я подплыл к ней и притянул к себе. Ее ноги с легкостью обвили мою талию, пока мы покачивались на воде.
Лицо Хлои светилось, радость переполняла ее. Я мог представить, как она вела бы себя в Диснейленде, все ее улыбки и радость. Я хотел делать Хлою счастливой так долго, как только мог.
Целую вечность.
– Я влюбляюсь в тебя, Хлоя, – сказал я ей.
Она кивнула, проводя рукой по моим мокрым волосам. Ее грудь вырвалась на волю, когда я развязал веревочки купальника и бросил его на берег. Трусики купальника тоже держались на завязках, которые я распустил, а после стянул с нее оставшуюся одежду. Обнаженное тело Хлои прижималось к моему, твердый член потирался о нее сквозь ткань моих плавок, умоляя о том, чтобы наполнить ее.
– Я так сильно хочу тебя, – сказал я ей. Хлоя кивнула, прижимаясь бедрами к моему животу, словно хотела лучше ощутить мою твердость напротив киски.
– Я хочу попробовать твой вкус, когда ты кончишь, – простонала она. – Безумно хочу.
Наши губы соприкоснулись, приоткрываясь, а языки сплелись, Хлоя все теснее обвивала меня ногами, и клянусь, я был в паре мгновений от того, чтобы не кончить себе в шорты. Эта девочка делала меня диким. Заставляла испытывать то, что я не чувствовал ранее.