Начало всему положила разведка
30-ые годы ХХ века, когда молодая советская страна крепла и набиралась сил, стали точкой отсчета для трудовых биографий многих промышленных предприятий, которые сегодня по праву считаются гордостью отечественной промышленности. Так случилось и с содовым производством в Стерлитамаке.
Рассматривались несколько регионов для возможного размещения производства соды. Но самым перспективным регионом была выбрана Башкирия. В 1936 году группа геологоразведчиков установила, что горы - шиханы располагают огромными запасами качественного известняка, который является исходным сырьем как для производства цемента, так и для выработки соды. К тому же при разведке нефтяных месторождений в районе Стерлитамака и Ишимбая были обнаружены большие запасы каменной соли – второго важнейшего компонента химического производства соды. Так в 1939 году была выбрана площадка для строительства будущего содового завода в Стерлитамаке.
Площадка для строительства Стерлитамакского содового завода была выбрана в 1939 году.
Начавшаяся Великая Отечественная война внесла свои коррективы и, несмотря на все трудности военного времени, уже в сентябре 1941 года Наркомат химической промышленности вплотную занялся проектированием и строительством содового завода.
Война характеров
О строительстве Стерлитамакского содового завода мы знаем из воспоминаний ветеранов.
Илья Петрович Ткачев стал одним из первых, кто вбил своими руками «колышек» в основание большой химии в Стерлитамаке, он был мобилизован на строительство завода в ноябре 1941 года. Общий трудовой стаж Ильи Петровича составляет 37 лет: плотник, мастер промышленного участка, технорук, начальник РСЦ, мастер группы капитального ремонта цеха карбонизации №2. С 1952 по 1971 годы он избирался заместителем председателя профсоюзного комитета содового завода.
В начале августа 1941 года Илья Петрович отправился на железнодорожную станцию Стерлитамака за очередной партией эвакуированных. Там он и узнал о новом срочном строительстве содового завода между деревнями Бугоровка и Левашовка, неподалеку от города.
– На станции много эшелонов с оборудованием, солдатами и эвакуированными. Оборудование было привезено из Одессы для строительства Станкостроительного завода им. Ленина. Прибывало оборудование и для содового завода из Донбасса, – вспоминал ветеран.
Первыми объектами, возведенными на строительстве будущего содового завода, стали контора для прорабского участка, кладовая для инструмента и обогревалки для рабочих. Затем начали строить большую контору для руководства треста. Копали котлованы под землянки, строили растворный узел, лесопильный завод на промышленном участке, склады и другие объекты. Жизнь закипела…
Строили мы и землянки для солдат стройколонны, то есть для себя (это уже потом были построены бараки из гипсоблоков). Копали в мерзлом грунте котлованы на глубину два метра, затем стены заплетали плетнем. Хворост для этого рубили в пойме реки Белой, и свозили его на лошадях. Ставился каркас стойки, укладывались балки, наклонные стропила, а по ним плетневые щиты. Это был своеобразный потолок, он же и крыша. Всё заливали глинистым раствором, засыпали землей. Внутри штукатурили раствором из глины с песком. Окна были полуподвальные, двери тоже находились практически в яме. Полы земляные. Для сна сбивали двухъярусные полки-нары, клали печи. Потом всё белили и землянка-барак была готова для жилья. В ней могли разместиться по 320-350 человек.
Илья Петрович Ткачев
ветеран завода
Рабочий день в военное время длился по 12-14 часов. Нормальной столовой еще не было, ее начали строить только в феврале 1942 года. В качестве пайка строителям выдавали по 800 граммов хлеба, а в обед и ужин давали немного супа и каши. Завтракали уже дома, вернувшись с трудовой вахты, кто как мог. Где брали силы для работы в таких условиях? Черпали энергию из фронтовых сводок… Каждый хотел внести свой вклад в общую победу.
Людям на стройке не хватало инструмента, приходилось делать его самим. В рабочем порядке выяснили, кто владеет кузнечным делом, а кто – плотницким. Не хватало и стройматериалов – их добывали из местного сырья. Гравий возили из реки Белой в вагонетках, которые по узкоколейке тянули лошади. В январе 1942 года на промплощадке началась закладка фундаментов под основной цех каустической соды. Котлован копали вручную в мерзлом грунте. Бетон сначала готовили тоже вручную (растворный узел пустили позднее), в условиях студеной зимы руки порой буквально леденели даже в рукавицах.
– Как солдаты трудового фронта на работу и с работы мы ходили строем, хотя и в лаптях, в кафтанах, но все равно – солдаты! – с гордостью вспоминал ветеран.
Противоборство технологий
Летом 1945 года группа работников Стерлитамакского содового завода, Гипрохима и НИОХИМа была командирована в Германию на Бернбургский содовый завод «Дойче Сольвэ Верке» для участия в демонтаже необходимого оборудования для строительства содового завода в Стерлитамаке. В марте 1946 года в Стерлитамак прибыл первый эшелон с оборудованием –
39 вагонов.
Бесценны воспоминания о тех событиях, которые описал в своих мемуарах ветеран труда, ученый-химик Петр Парфентьевич Линник, которому в 1946 году едва исполнилось 25 лет, когда его направили в немецкий город Бернбург.
Общий вид Бернбургского содового завода.
– Демонтированное оборудование двух содовых фабрик ждало отгрузки на Хегебрайте, рамке станции Бернбург. Почти все оно требовало консервации: очистки, смазки, покраски, этим занимались целые армии немцев, которые делали это всё для нас, для грядущего Стерлитамака, молча, – писал Петр Линник.
И вот сейчас, в июле 1946 года, они разбирают свой завод. О чем они думают? Нам все равно, ибо по их милости еще в руинах стоят наши города, заводы и фабрики. Вот оно экономическое разоружение Германии! И я рад, что мне пришлось участвовать в этом справедливом процессе. Мы знали, что никакой задержки в отправке эшелонов быть не должно! И, действительно, задержек не было.
