Учение мастера Накамура Хидэо

Я встретился с учителем Накамура в период, когда времен­но отошел от мира каратэ и активно занимался боксом, кик­боксом и китайским кэмпо. Не было бы этой встречи и в мир каратэ Рояма Хацуо, вероятно, никогда бы не вернулся. Гнил бы где-нибудь в мире «Какутоги» — кулачных боев и силовых единоборств.

Во время нашей первой встречи Учитель Накамура по­вел разговор в стиле, показавшемся мне очень сложным. Он развивал некую теорию, понять которую я не мог. Ведь я был молод: простой интересный рассказ — да, но за слож­ной его мыслью мне было не угнаться. Но все же Учитель произвел на меня ошеломляющее впечатление, и я решил учиться у него.

В самом начале, увидев, как я тренируюсь, Учитель ска­зал: «Ты не владеешь приемами каратэ. К тому же у тебя нет скорости».

Это было для меня новостью. К тому времени я уже по­работал инструктором в штаб-квартире Кёкусин каратэ, занимался китайским кэмпо, боксом и кикбоксом, побил массу бойцов различных направлений, а мне говорят, что я не владею приемами, и у меня нет скорости, да как такое может быть? Я абсолютно не понимал, о чем он говорит, а может, не хотел понимать?

К моему стыду, прошел очень долгий срок, прежде чем я разгадал, что имел в виду Учитель.

А случилось это через 15 лет после моего поступления в ученики к Мастеру Накамура. Я стал уже директором од­ного из отделений Кёкусин и пригласил Учителя Накаму­ра на первый тест по каратэ, который я проводил. Тогда учитель, просмотрев все, начиная с «кихон» — базовой техники, перед заключительным поединком сказал мне следующее.

— Рояма, подумай, зачем ты делаешь «кихон»? Я посмот­рел их поединки, ведь их «кихон» мертв!

Это было все, что он сказал, но меня внезапно осенило, — я вдруг вспомнил те слова, сказанные Учителем 15 лет на­зад: «Ты не владеешь приемами», и смысл сказанного тог­да — открылся мне сейчас.

Вероятно, Учитель хотел сказать вот что: «Приемы ка­ратэ — это вовсе не значит ради забавы махать руками и ногами. Применить именно "приемы каратэ" в бою, возмож­но, только после того, как основательно и глубоко усвоены движения "кихон" — базовой техники. На соревнованиях многие используют технику, которая сильно отличается от базовой, пользуются приемами, которые они даже не изу­чали. Это техникой каратэ назвать нельзя. Вот когда дви­жения "кихон", выученные на тренировках, могут быть мгновенно использованы в бою, — тогда это и есть "техни­ка каратэ"».

Конечно, в каждой области воинского искусства есть своя техника, есть она и в боксе, и в кикбоксе. Но если ты зани­маешься каратэ, а технику каратэ применить не можешь, то тут и говорить не о чем. Если взглянуть на то, что проис­ходило в зале глазами Учителя, то получалось, что в поединках каратэ именно техника каратэ и не применялась. Пред­ставляю, что он при этом почувствовал! Там можно было увидеть, что угодно — приемы, надерганные из бокса, кик­бокса, вообще то, что можно встретить в уличной драке лю­дей, не имеющих понятия о боевом искусстве.

Значит, в его словах о том, что Хацуо Рояма не владеет техникой каратэ, был скрыт вопрос: «Почему техника, ка­залось бы, хорошо освоенная за время многолетних заня­тий в зале, оказывается бесполезной в реальном поединке?» Вероятно, потому, что между техникой, применяющейся в поединке, и базовой техникой нет связи. Пока это так — все это «искусством каратэ» назвать нельзя.

Сам Учитель говорил, что много лет подряд продолжал усердно заниматься именно отработкой базовой техники. Его партнером в этих тренировках был мешок с песком. Изо дня в день, с утра до вечера отрабатывал он простей­шие базовые движения. Блок — удар, блок — удар, в каж­дое движение он вкладывал всю свою душу, и так — мно­го лет. Он говорил, что если не вкладывать всего себя в каждую мелочь, то все бесполезно, сколько бы повторений ты ни делал.

И вот однажды, когда в результате этих бесконечных по­вторений, станет возможным применить эту технику мгно­венно, тогда-то она и станет «техникой каратэ».

Как-то раз Учитель меня спросил: «Как ты думаешь, что значит — кумитэ? Это значит, что ты и партнер применя­ют движения, разученные и усвоенные при отработке базо­вой техники. Еще есть термин "свободный поединок"². Так вот, это значит, что ты в поединке свободно применяешь усвоенную тобой ранее технику и больше ничего: "Свобод­ный" — это вовсе не значит беспорядочно махать руками и ногами и делать все, что на ум придет».

И для этого на тренировках, отрабатывая базовые движе­ния, нужно постоянно обращать внимание на то, сможешь ли ты применить их в реальном бою, и если нет, то поче­му? Тогда следует копать глубже, всматриваться в каж­дое движение. Самым важным может оказаться, напри­мер, как стоит большой палец ноги, когда ты делаешь шаг, или линия позвоночника, куда направлен твой взгляд, даже выражение лица. Ничего нельзя упускать, все тре­бует тщательного изучения. Это самый главный момент в изучении и отработке «кихон».

При таком подходе ката и базовая техника, которые не могут быть применены, вероятно, отпадут.

«Если тщательно обдумывать и изучать собственные движения, то и движения партнера станут тебе понят­ны, — говорил Учитель. — Осознавая свою позицию, на­чинаешь понимать и то, как противник может напасть на тебя. И, может быть, доскональное изучение поможет уви­деть то, что превосходит и врага, и тебя — действия чело­века вообще».

Мне кажется, что я понял, наконец, мысль Учителя, ког­да он говорил: «Сакральный смысл каратэ лежит в занятиях кихон».

На то, чтобы осознать слова Учителя Накамура: "У тебя нет скорости", — потребовалось тоже немало времени. Я был в некотором роде уверен, что скорость у меня все же есть и совершенно не мог себе представить, что стоит за этой фразой.

Мне тогда было 19 лет, и я знал, что на один удар про­тивника могу ответить четырьмя-пятью ударами. И мне, конечно, было непонятно, почему говорят, что у меня нет скорости. Я не мог с этим мириться и спросил у него, как можно поднять скорость. Учитель ответил: «Осознай, что у тебя нет скорости». Сейчас я понимаю, что он был прав, но тогда, естественно, я ничего не понял.

А смысл этого мне удалось постичь значительно позже.

Как-то на одном из показательных выступлений Учи­тель демонстрировал разбивание балочного бруса, и это было впервые записано на видео. Оператор сказал, что, сколько он ни пытался просмотреть этот момент в замедленном режиме, — движение руки Учителя увидеть так и не удалось. Меня, помню, это очень поразило, и я решился спросить Учителя, с какой же скоростью движется его рука. И тогда я услышал в ответ: «Рука выдающегося мастера должна двигаться со скоростью от 1000 до 1200 км/час, у меня же скорость составляет где-то 700-800 км/час. Ве­роятно, это было скромное преуменьшение, ведь он рассе­кал ребром ладони молодой бамбук и стальную проволо­ку. Тогда-то я и осознал, что Учитель имел в виду 20 лет назад, говоря: «У тебя нет скорости». И я, неожиданно для себя, воскликнул «Черт возьми! Чем же я занимался все это время!».

Понять свое несовершенство — вот это и есть самое глав­ное. Например, осознание того, что скорость недостаточна, позволяет поставить перед собой новую цель и добиваться большей скорости. Если же будешь уверен, что скорость у тебя есть, сколько ни тренируйся, большей скорости, чем владеешь — не добьешься.

Осознание собственной слабости порождает желание добиваться большего. При этом сначала рождается образ, например — «хочу поднять скорость». Этот образ закрепля­ется в сознании и, благодаря постоянным тренировкам, на­чинает стимулировать мозг, в свою очередь мозг начинает отдавать команды нервам. Так, понемногу, постепенно, это реализуется в движение.

Прием в каратэ можно назвать стремлением реализовать несбыточное. Другими словами — сделать возможным не­возможное. Преследовать то, что кажется недостижимой целью, постоянно держать этот образ в сердце и так отраба­тывать движение. Это и есть самое главное в тренировке. В занятиях обязательно должна присутствовать мечта, идея, если ее нет — ничего не достигнешь.

Именно это имеет в виду Учитель, когда говорит, что путь к скорости и технике начинается в «сердце». Все дей­ствия человека — всего лишь проявления его внутреннего мира, его души. Поэтому о каратэ можно сказать, что — это Дзэн. Дзэн, где просветление получают через закалку соб ственного тела. Закаляя физическое тело, преодолеваешь душевную слабость и несовершенство, а возвышая дух, еще больше укрепляешь тело. Дух и тело должны слиться воеди­но. Отсюда, естественно, следует, что приемы, в которых нет духа, нет воли — это не истинное искусство. Каким бы красивым ни выглядело движение, как бы хорошо оно ни получалось, без души оно не станет настоящим приемом. Ведь в нем не скрыта истинная сила.

Приемы или ката, какими бы красивыми и сильными они ни выглядели, как бы много их ни запоминал человек, и сколько бы он их ни оттачивал, никогда не станут настоя­щими, если человек не проливал пота, слез и крови, пусть даже кажется, что он прекрасно ими овладел. В китайских боевых искусствах есть выражение «кулак изящен как цве­ток, движениями ног плетет узоры». Это очень точно ото­бражает суть многих школ — на первый взгляд выглядит очень эстетично, но в реальном бою эта техника абсолютно бесполезна.

Рояма Хацуо

Родился 31 марта 1948 года в городе Гёда префектуры Саитама.

С октября 1963 года начал заниматься в школе Ояма, ос­нователя Кёкусин каратэ, где закладываются основы понима­ния истинного духа каратэ-до. В 19 лет он получает черный пояс, а к 20 годам, становится инструктором штаб-квартиры Кёкусин. В это время много внимания уделяет накоплению физической силы.

Однако проигрыш огромному иностранцу Калленбаху застав­ляет его серьезно задуматься над вопросом об истинном зна­чении каратэ-до. Не найдя ответа и осознав свой предел в на­коплении физической силы, Рояма приходит к выводу, что может сражаться только в своей весовой категории. С этого момента в жизни автора начинается период «скитаний в поисках истин­ной силы».

В 1967 году он на время покидает Кёкусин-кайкан и пробу­ет свои силы в кикбоксе. В том же году он становится победи­телем Первого в Японии чемпионата между тайскими и япон­скими бойцами по кикбоксу.

Встреча с мастером внутреннего стиля китайского кэмпо Учи­телем Саваи Кэнъичи и тренировки у него позволяют Рояма понять, что разнице в физической силе может противостоять энергия «КИ». Рояма занимался у мастера Саваи Кэнъичи до конца дней Учителя.

Глубокой осенью 1967 года судьба сводит Рояму с Учите­лем Накамура Хидэо. Пораженный его искусством, Рояма по­ступает к мастеру в ученики, где в течение шести лет серьез­но занимается базовой техникой каратэ-до.

Осенью 1972 года, по настоянию Накамура, Рояма возвра­щается в Кёкусин-кайкан. Знания, приобретенные у учителей, проявляются в полной мере, и в зале он получает прозвище «сильнейший».

В 1973 году Рояма, решив проверить свои силы, принима­ет участие в Пятом Чемпионате Японии, где занимает первое место.

По настоянию Учителя Ояма он выступает также на Шестом Чемпионате Японии в 1974 году и занимает третье место.

На Первом Чемпионате Мира в 1975 году Рояма поражает всех своим знаменитым приемом лоу-кик, ставшим с того вре­мени одним из эффективнейших ударов ногами в соревнова­ниях по контактному каратэ. Проиграв по очкам в упорней­шем финальном поединке Сато Кацуаки, он становится вторым.

Полученные травмы не позволяют ему пройти до конца все поединки на Втором Чемпионате Мира в 1978 году.

В 1980 году Рояма становится директором отделения Кёку­син каратэ префектуры Саитама.

В 1990 году Рояма в качестве руководителя команды чер­ных поясов впервые посещает Советский Союз. Показатель­ные выступления в Киеве вызывают огромный резонанс на всей территории Советского Союза. В том же году Ояма назначает его заместителем председателя совета директоров отделений всей Японии и ответственным за развитие Кёкусин в Советском Союзе.

В апреле 1994 года ушел из жизни основатель школы Кё­кусин — Ояма Масутацу. С этого времени Рояма Хацуо стано­вится Верховным Советником Кёкусин-кайкан и куратором ре­гионов бывшего Советского Союза и восточной Азии.

С января 2003 года Рояма Хацуо становится президентом Международной Федерации Кёкусин-кан.

В Японии Рояма Хацуо известен так же, как автор трудов по философии и практике каратэ: «Моя жизнь — каратэ», «Мое каратэ на пути воина», «Советы идущим по пути воина», «Что такое каратэ», трехтомник «Высшие секреты каратэ», «Рояма Хацуо— каратэ для мастеров», «Рассвет Кёкусин-кан, или но­вое Ояма додзё» и многих других. Некоторые из книг переве­дены на английский и русский языки.